Живу, как умею

Вечером Гарри никак не мог сосредоточиться на домашнем задании и всё ждал, когда вернётся Монтегю из своего путешествия, и за ним придёт разгневанный Северус. — Я на сегодня всё, — сказал Гарри, захлопнув учебник по Астрономии. — Скоро уже будут пасхальные каникулы — тогда я всё успею. — Гарри, я вижу, что ты переживаешь из-за случившегося с Монтегю, — начала Гермиона. — Может, лучше пойти к Северусу и во всём сознаться? — Я бы не стал, — встрял Рон. — Скорее всего, Монтегю уже вернулся, и может, он ничего не вспомнит? Кто знает, в каком состоянии тот Исчезательный шкаф и вообще, где находится второй? — А вдруг Монтегю ещё не вернулся, а так и болтается застрявшим между двумя шкафами? — повернулась к Рону Гермиона. — Он и так тупой как пробка, — отмахнулся Рон. — Может быть, его мозгам полезна будет такая встряска. И вообще, он сам виноват в том, что случилось. Он же хотел не только оштрафовать Гарри, но и избить его. Вот и получил по полной. — Но у Северуса могут возникнуть неприятности из-за этого. Его ученик пропал из школы… — Если бы Монтегю пропал, то я думаю, что нам бы об этом уже сообщили, — отмахнулся Рон. — Я пойду на разведку к Северусу, — решительно сказал Гарри, вставая с места. — Для начала попытаюсь узнать, всё ли в порядке, а потом уж сознаюсь, если Монтегю до сих пор не появился. — Это правильное решение! — поддержала его Гермиона. — Для смертника, — прокомментировал Рон и неодобрительно покачал головой. Гермиона ткнула его в бок. Рон поморщился, но больше ничего не сказал. — Ой, смотрите! — Гермиона показала на ближайшее окно. Снаружи на подоконнике стоял красивый филин и смотрел на Гермиону. — Знакомый филин, — Рон скосил глаза на Гермиону. — Вы до сих пор переписываетесь? — Почему я должна перестать с ним переписываться? — удивилась Гермиона и, встав со своего места, подошла к окну. Гарри в недоумении посмотрел на друга. — Это филин Крама, — заговорчески прошептал Рон. — И что с того? — Гарри приподнял левую бровь. — Ну как же! — Рон всплеснул руками. — Ты же встречаешься с Гермионой, а она за твоей спиной переписывается с другим! — И почему ты возмущаешься? Это всего лишь письма… Гермиона открыла окно, филин влетел в гостиную, опустился на столик перед ребятами и протянул лапу с привязанным письмом. Гермиона сняла письмо, и филин тотчас улетел. — Сегодня письма, Гарри, а завтра уже… — Рон показал рога у себя над головой. — Да ну тебя, — отмахнулся Гарри. — Я ничего не вижу в том, чтобы Гермиона переписывалась с Крамом. — Но он же был влюблен в неё! — Рон эмоционально замахал руками. — А Гермиона не была в него влюблена, так что пускай переписывается с кем хочет, — Гарри махнул рукой. — Потом не беги ко мне плакаться, когда она уйдёт от тебя к Краму! — Не буду, — Гарри закатил глаза. — Ты закончил? — Гермиона осуждающе посмотрела на Уизли, опустив письмо вниз. — И ты тоже потом не подходи ко мне со своим Крамом! — с вызовом произнёс Уизли. — Ладно, я пошёл… — устало произнёс Гарри, понимая, что их перепалка может затянуться надолго. — Подожди, Гарри, я тут у Виктора спросила про этот странный треугольный знак, и он пишет, что он его уже видел… — Где?! — в один голос воскликнули Рон и Гарри. — Виктор пишет, что он сразу узнал этот знак, так как Гриндевальд вырезал его на стене Дурмстранга, когда учился там. — Гриндевальд? — переспросил Гарри. — Это тот тёмный маг, которого одолел Дамблдор? — Да. Виктор пишет, что Гриндевальд уничтожил многих, в том числе и его деда. — Получается, что этот Игнотус Певерелл был приверженцем Тёмных искусств? — задал вопрос Рон, сперва посмотрев на Гермиону, а потом перевёл взгляд на Гарри. — Всё может быть, — Гарри пожал плечами. «Всё запутывается ещё больше». — Может, Крам что-то путает? — спросил Рон. — Рон, этот знак вырезан на его школе и он проходил мимо него очень много раз, и я не думаю, что такое можно забыть, учитывая, что Гриндевальд убил его деда, — ответила Гермиона, скрестив руки на груди. — Ну да… — признал Рон. — Спасибо, Гермиона, что спросила у Крама, но мы, к сожалению, никак не приблизились к разгадке, — сказал Гарри и быстро чмокнул девушку в щёку. — Ладно, я пошёл сдаваться. — Удачи, Гарри! — сказала Гермиона. — Но ты не отчаивайся. Я пороюсь в библиотеке и поищу информацию про Гриндевальда, и может быть, что-нибудь там найду про этот знак. — Спасибо. Удача мне пригодится, — без особого энтузиазма отозвался Гарри. Гарри быстрым шагом шёл в апартаменты опекуна, раздумывая над тем, как ему попытаться выведать информацию про Монтегю. Он ещё не дошёл до апартаментов, когда впереди открылась дверь кабинета Снейпа и оттуда вышла Паркинсон. Гарри сразу увидел, что она держалась за попу. Слизеринка повернула голову и, испуганно расширив покрасневшие глаза, тут же убрала руку с попы и, не говоря ни слова, направилась в сторону своей общей гостиной. «Она, конечно же, гордо шагает с прямой спиной, но я прекрасно знаю, как ей сейчас хочется потереть задницу, но гордость не позволяет. Значит, Северус в курсе про снимание очков и уже применил свои санкции». Гарри постучал в дверь кабинета. — Войдите! Гарри открыл дверь и увидел, что опекун левой рукой отодвигал в сторону стул без подлокотников, а в правой его руке была зажата линейка. «Я прекрасно помню этот стул. Мне тоже «посчастливилось» на нём сидеть, а уж эту линейку мне давно хочется сжечь». — Я увидел, что Паркинсон отсюда выходила, — начал Гарри. Северус ничего на это не сказал и положил линейку обратно в ящик стола. — Она явно потирала попу, а глаза у неё были красными, словно она плакала, получив линейкой… — Гарри попытался ещё раз вывести опекуна на разговор про наказание Паркинсон, совершенно позабыв, что он хотел выведать про Монтегю. — Я не обсуждаю наказания, — строго сказал Снейп и многозначительно посмотрел на подопечного. — Ну, интересно же… Она такая противная… За что же она получила? За то, что обзывала магглорожденных и незаслуженно снимала очки? — Гарри, ты что-то хотел? А то я занят, — слегка раздражённо ответил зельевар и сжал руками своё кожаное кресло. — А чем ты занят? — тут же спросил Гарри. «Блин! Я же совсем забыл, зачем я сюда пришёл!» — Ты уже что-то натворил? — нахмурился мужчина, внимательно разглядывая подопечного. — Я?! — Гарри сделал вид, что очень удивлён, и ткнул в себя указательным пальцем. — Да я пришёл просто поболтать… Попить с тобой какао… Поиграть в шахматы… — Гарри, давай так, ты мне сейчас расскажешь, что натворил, а я… Неожиданно в дверь постучали. — Входите! — отозвался Снейп. Гарри сразу же повернулся к двери. На пороге стояли МакГонагалл с Флитвиком. «А чего это они вдвоём пришли к Северусу на ночь глядя? Явно не кофе пить…» — Проходите, — сказал Северус, обходя стол. — Ну, я пойду, — сказал Гарри, почувствовав себя неловко от взглядов профессоров. — Гарри, ты точно не хочешь мне что-то рассказать? — спросил опекун, пытаясь встретиться взглядом с подопечным. — Всё в порядке, — сказал Гарри, уже повернувшись к нему спиной и спеша покинуть кабинет. «При МакГонагалл и Флитвике я точно не буду рассказывать про Монтегю. Подождём до завтра». — Хорошего вечера, — буркнул на прощание Гарри и закрыл за собой дверь. «Рон будет смеяться, когда узнает, что я позорно сбежал». Гарри зашёл в гриффиндорскую гостиную. Гермиона и Рон уже не сидели возле камина. «Я же не обещал, что так скоро вернусь. Я и сам не надеялся вернуться после того, как признаюсь, что сделал». Гарри ещё немного посидел возле камина, а затем, зевая, он улёгся в постель и попытался очистить сознание, но у него ничего не получалось. Теперь уже Гарри думал, какова будет реакция Фаджа, когда он прочитает письмо Амбридж. Улыбаясь себе под нос, Гарри смежил веки, хотя и не собирался засыпать. Ведь ещё нужно было выпить зелье Сон без сновидений. Но мысли об Амбридж, Фадже и Монтегю словно отодвинулись куда-то… Он очутился в знакомом коридоре Отдела тайн. Он летел к простой чёрной двери… «Откройся… откройся…» И она послушалась. Он оказался в круглой комнате с многочисленными дверями, пересёк её, коснулся ручки такой же двери напротив, и она отворилась внутрь… Теперь он был в длинной прямоугольной комнате, наполненной странным механическим тиканьем. На стенах плясали световые зайчики, но он не стал разбираться, откуда они взялись… Ему нужно было двигаться дальше… В дальнем конце комнаты была дверь… Она тоже открылась, стоило ему коснуться её… И тут он очутился в слабо освещённом зале, просторном и высоком, точно храм, и весь его сплошь занимали ряды бесконечных стеллажей, на которых тесно лежали маленькие, покрытые пылью стеклянные шарики… Сердце Гарри быстро забилось от возбуждения… Теперь он знал, куда идти… Он побежал вперед, но его шагов не было слышно в этом гигантском безлюдном помещении… Здесь, в этом зале, хранилась вещь, которая была ему очень-очень нужна… Его шрам болел… Рон всхрапнул. Гарри проснулся мигом, растерянный и рассерженный. Очки всё ещё были на нём, так как он не собирался засыпать. Он просто отключился, хотя и не думал, что сможет заснуть от вертевшихся мыслей в голове. Но усталость дала о себе знать. Он ещё полежал, пока боль в шраме не отпустила, и тогда на него волной накатило разочарование. Он чувствовал себя так, словно у него в самый последний момент отняли чудесное лакомство: ведь на этот раз он подошёл так близко к цели! «Чёрт! Завтра же у меня окклюменция с Северусом! Только бы он не увидел этого сна! Чёрт! Он был так рассержен, а тут ещё и этот Монтегю! Я точно до конца учебного года буду жить в его апартаментах! Ну что за невезение! Да и что это вообще за место такое? Что это за шарики? Зачем мне всё это показывают?» Гарри с самого утра был на нервах. Он снова увидел то, что не должен был видеть, и лихорадочно думал, что же ему делать. Ещё и ситуация с Монтегю его никак не отпускала. — Смотрите! — сказала Гермиона и ткнула Гарри в бок. Гарри опомнился и с удивлением обнаружил, что они находятся в холле, а Гермиона показывает на огромные заколдованные песочные часы, которые следят за очками факультетов. — Ух ты! — сказал Рон. — Слизерин уже не первый. И как это получилось? Неужели Амбридж одумалась и ликвидировала Инспекционную дружину? — Амбридж и одумалась? — фыркнул Гарри. — Я уверена, что тут постарался профессор Снейп, — Гермиона улыбнулась. — Я думаю, что он понял, что Инспекционная дружина нечестно снимает очки с других факультетов, и в наказание отобрал очки у своего факультета. «И одной заносчивой слизеринке надавал по заднице!» — Теперь мы все находимся внизу… — задумчиво сказал Рон. Как только Гарри, Рон и Гермиона зашли в Большой зал, Гарри сразу же выгнул шею, пытаясь рассмотреть Монтегю за слизеринским столом. — Ты кого там пытаешься рассмотреть? — спросил Рон. — Вон Малфой сидит и как-то подозрительно на нас смотрит… — Да не нужен мне твой Малфой, — раздраженно ответил Гарри. — А чего это он мой? — Он ищет Монтегю, — пояснила Гермиона. — Этот тролль не спрячется, даже если захочет, — хмыкнул Рон. — Нет его за столом. — Я это тоже уже вижу, — нахмурился Гарри и засунул руки в карманы брюк. — Может, он просто опаздывает… — предположила Гермиона. — Или он в Больничном крыле после… Ну, ты сам знаешь чего… — И Снейпа твоего тоже нет за преподавательским столом, или он тоже не твой? — с сарказмом спросил Рон. — Он мой опекун, — сдержанно произнёс Гарри и тут же посмотрел на преподавательский стол. «Действительно! Ни Монтегю, ни Северуса. Может, это хороший знак, и тот уже нашёлся и действительно сейчас в Больничном крыле, а Северус его проведывает? Может, и мне пойти в Больничное крыло, чтобы проверить? — Гарри, что ты будешь делать? — спросила Гермиона. — Пойду в Больничное крыло! — решительно сказал Гарри и остановился. — А завтрак? — спросил Рон. — Мне что-то не хочется. Вы идите и скажите Флитвику, если я задержусь, что у меня заболела голова. «Что-то она у меня действительно начинает болеть от всего этого!» — Я возьму для тебя круассан, — пообещала Гермиона. — Спасибо, — рассеянно ответил Гарри и, развернувшись, пошёл обратно к дверям Большого зала. Всю дорогу Гарри боялся, что Монтегю там не обнаружится и Северус будет в ярости, когда узнает, что он натворил. «Северус будет очень недоволен, когда узнает, как глубоко в недра Отдела тайн мне удалось пробраться. Ох, как мне влетит, и это не говоря про ситуацию с Монтегю!» Гарри зашёл в Больничное крыло и никого там не обнаружил. Все кровати стояли в один ряд и были заправлены. «Значит, Монтегю ещё не обнаружили. А где тогда Северус? А вообще, сколько профессоров сидели на своих местах? Я сосредоточил своё внимание только на Северусе, а может быть, там ещё кого-то не было? Может быть, они как раз ищут Монтегю? Может обыскивают Запретный лес?» Гарри поспешил ретироваться, пока его не заметила мадам Помфри, и нос к носу столкнулся с Филчем. — А вот и ты, Поттер, — зловеще улыбнулся Филч. — Пошли за мной. Тебя снова хочет видеть мадам Амбридж. «Вот только я её видеть не хочу! И чего этой жабихе от меня нужно с самого утра? Опять выпить, что ли, хочет? Ей вчерашнего было мало?» — Не знаю, что ты такого натворил, Поттер, но мадам очень недовольна, — через плечо сказал смотритель. Губы Гарри растянулись в улыбке. «Фадж, видимо, прочитал письмо и поспешил поделиться эмоциями с жабихой после прочитанного!» — Улыбался бы ты, Поттер, если бы знал, что тебя за твои проделки высекут до крови розгами? — спросил Филч и недовольно покачал головой. — Ну, ничего, Поттер, скоро придёт новый декрет… «Надеюсь, о вашем увольнении… Но сначала об увольнении жабихи». — Профессор Дамблдор не допустит, чтобы подобный декрет действовал в его школе, — сказал Гарри и подавил желание показать смотрителю язык. — Может быть, скоро тут уже и не будет профессора Дамблдора, — загадочно усмехнулся Филч. «Это тебя скоро здесь не будет!» — Один раз профессора Дамблдора уже отстранили, и помните, чем всё это закончилось? Филч не ответил и, постучав три раза в двери, распахнул их и заявил: — Поттер доставлен, мадам! «Возьмите и распишитесь!» — Благодарю вас, Аргус, — любезно произнесла Амбридж. Гарри переступил порог ненавистного кабинета и посмотрел на женщину в розовом. — Ну что вы, что вы, мадам, — сказал Филч, наклонив голову, и, попятившись назад, закрыл за собой дверь. — Проходите, мистер Поттер, — сказала Амбридж, не сводя с гриффиндорца строгого взгляда. Гарри подавил в себе желание тяжко вздохнуть и встал напротив Генерального инспектора. «Сегодня даже сесть не предлагает. Я уже даже не говорю про выпить». — Зачем вы это сделали?! — спросила Амбридж и потрясла перед Гарри исписанным розовым пергаментом. — Что именно? — спросил Гарри, сделав морду кирпичом. — Продал вам розовый пергамент? Я бы тоже хотел спросить, кто занимается подобным извращением… — Зачем вы написали лживое письмо Корнелиусу Фаджу?! — спросила Амбридж и, уронив пергамент на стол, громко припечатала его ладонью. Гарри даже не вздрогнул, а скучающе посмотрел на женщину. — Кому? Фаджу? — Гарри сделал удивлённое лицо. — Да ещё и на розовом пергаменте? Вы за кого меня принимаете? — Не лгите! — Амбридж снова шарахнула ладонью по столешнице, что задребезжала баночка с чернилами, а котики на тарелочках недовольно зашипели. «И чего стучать? Повару так стучи, который тебе несвежую муху подал, а на меня не нужно. Сама виновата, что оставила меня одного в своём кабинете. Теперь будешь знать». — А я и не лгу, мадам… «Ну, так, не договариваю! Ты же сама писала письмо, а я там немного дописал, чтобы Фаджу было интереснее читать. Интересно, его удар не хватил после прочитанного? Любимая подпевала, и такое написала…» — Я отучу вас врать! Сегодня же приходите на отработку! — Боюсь, что профессор Снейп будет против, — сказал Гарри и театрально вздохнул. Гарри подавил в себе желание усмехнуться, когда увидел, что Амбридж покраснела от гнева. «Сейчас ещё засвистит как закипевший чайник!» — Ничего! Очень скоро я разберусь с вами и профессором Снейпом, — с угрозой в голосе сказала Амбридж. — Выметайтесь из моего кабинета! — Хорошего дня, — с улыбкой сказал Гарри, помня, как она всякий раз так заканчивала разговор. Гарри видел, как глаза Генерального инспектора сузились от гнева, и рука её потянулась к чернильнице. «Неужели кинет?» Амбридж закрыла глаза и глубоко вздохнула. «Передумала! Видимо вспомнила, что я всё-таки ловец. Да я могу и обратно кинуть. Ох, как же было бы прекрасно вылить на неё баночку чернил, даже розовых…» Довольный собой Гарри покинул кабинет Генерального инспектора. «Так приятно выводить жабу! Так её!» После обеда, на котором Гарри так и не встретил ни Снейпа, ни Монтегю, он приготовился к самому худшему. — Удачи, — сказала Гермиона и чмокнула его в щеку. — Удачи, — сказал Рон и тоже хотел в шутку поцеловать Гарри, но тот отстранился. Гарри вышел из Большого зала, спустился по лестнице в подземелья. «Может, Северус забудет про наш урок? Его сегодня целый день не было за преподавательским столом… Может, он занят поисками Монтегю? Если Северуса не будет в кабинете, то что мне делать? Идти к МакГонагалл или, может, к Дамблдору?» — Добрый вечер, Гарри, — устало сказал Северус, когда Гарри вошёл в гостиную. Северус стоял спиной к Гарри, вынимая пряди своих мыслей и бережно опуская их в Омут памяти. «Видимо, он недавно пришёл, раз всё ещё занимается с Омутом памяти. Голос мне показался усталым». Положив в каменную чашу последнюю серебристую прядь, он повернулся к гриффиндорцу лицом. — Гарри, как у тебя дела? — спросил он. — А чем ты был занят? — спросил Гарри. — Я сегодня ни разу не видел тебя за преподавательским столом… — Любишь ты отвечать вопросом на вопрос, — слабо улыбнулся Северус. — Но давай ты сперва ответишь на мой вопрос, а потом я отвечу на твой. «Как бы не так!» Неожиданно в дверь постучали. Северус нахмурился, так как он никого не ждал. — Извини, Гарри, — сказал он на ходу. «И кого это принесло так не вовремя? Я уже готов признаться по поводу Монтегю». — Северус, там… Гарри услышал знакомый голос Драко Малфоя. «А этого чего принесло? Что он там увидел? Паука?» — Проходи, Драко… Драко быстро зашёл в гостиную и даже не удивился, когда увидел там гриффиндорца. «Чего хотел, хорёк?» — Северус, мадам Амбридж нужна твоя помощь, — сказал Малфой. — Она нашла Монтегю, — кто-то засунул его в туалет на пятом этаже. «В туалет на пятом этаже? Что за бред? Он что, ещё кому-то перешёл дорогу?» — Монтегю сказал, кто это был? — осведомился Снейп. — Нет, у него вроде как в голове помутилось. «Всё как Рон и говорил. У Монтегю помутилось в голове, но вот с туалетом что-то не сходится». — Гарри, извини, мне нужно отлучиться. Подожди меня здесь, пожалуйста. — Хорошо, — Гарри кивнул головой. Северус повернулся и вышел. Прежде чем двинуться следом, Малфой смерил Гарри подозрительным взглядом. «Хорошо хоть Монтегю нашёлся, но почему он оказался в туалете на пятом этаже, остаётся для меня загадкой. Надеюсь, что хоть Северус что-нибудь узнает». Гарри посмотрел на письменный стол опекуна. Из каменной чаши, стоящей на столе, исходил свет. Её серебристо-белое содержимое играло и переливалось внутри. «Мысли Северуса… Те, что он от меня прячет… Они так и манят меня, но нет. Один раз я уже поддался искушению, и второй раз не допущу этой ошибки. Нужно уходить отсюда». Гарри не сводил глаз с Омута памяти, и в нём всё сильнее разгоралось любопытство. «Что же ещё такого прячет от меня Северус? Нет-нет-нет!» Гарри с трудом оторвал свой взгляд от Омута памяти и обнаружил, что дверь комнаты опекуна приоткрыта. «Так-так-так! Северус всегда запирает свою комнату, когда покидает апартаменты, но в этот раз он не планировал никуда уходить. Я думаю, что стоит воспользоваться шансом и ещё раз попробовать поискать книгу про крестражи».