Маферат mode on

– Ваше имя Каллен Стентон Резерфорд? – Да. – Вы занимаете должность советника Инквизиции по военным вопросам и являетесь командующим ее войск? – Да. – Расскажите о штурме Адаманта. *** – Прорвались! Они прорвались! Молоденький адъютант чуть не подпрыгивал на месте. Генерал Каллен окинул взглядом всю линию сражения вдоль крепостных стен, убедился, что успех на краю правого фланга не вражеская уловка и не случайная кратковременная гримаса боя, поманившая кажущимся намеком на победу и тут же оборачивающаяся необдуманным риском и неприкрытой спиной, и спокойно приказал: – Дополнительный отряд налево от центра. Налево от центра группа наиболее тренированных и опытных солдат Инквизиции прикрывала таран. Две их лестницы прямо рядом с главными воротами, в которые гулко колотил веридиумный кастет, позволили им закрепиться на стене, но они никак не могли промять оборону, чтобы оттеснить защитников с надвратных укреплений и позволить уже обслуге тарана как следует раскачать бревно. Дополнительный отряд подопрет их в спину и придаст сил. Штурм Адаманта начался пару часов назад, но только-только появились первые успехи. Несчастный таран долго и мучительно катили к воротам, чуть ни каждые полчаса вынужденные отправлять к нему новую обслугу. Маги, задачей которых было прикрывать солдат, толкающих монстра, со своей задачей справлялись из рук вон плохо: чародеи Серых Стражей были несравнимо опытнее в военном деле и не стеснялись применять весь доступный арсенал. Полупрозрачный магический щит, который предпочли обычной деревянной крыше, обтянутой шкурами, ради экономии времени и веса и так слишком большого для всей конструкции, неплохо держал стрелы, камни и даже кипящую смолу, но на раз проламывался вражескими магами. Генерал Каллен был вынужден отправлять на смену убитым все новые и новые отряды к тарану, потому что отступить, перегруппироваться, достроить стенобитную машину – внести любые изменения в план штурма он уже не мог. Сил Инквизиции даже с поддержкой техникой от союзников едва-едва хватало на широкий штурм внешних укреплений Адаманта. Не было никакой возможности переиграть начальную диспозицию, поэтому Каллен, которого вообще-то никто и никогда не учил брать крепости или планировать тактику крупного – более тысячи бойцов с обеих сторон – сражения, сейчас, старательно сохраняя хотя бы видимость спокойствия, отслеживал, где больше всего нужно подкрепление и выдавал его малыми, строго ограниченными порциями. Если Инквизиция возьмет внешние стены, дальше должно пойти легче, хотя, возможно, и более кроваво. Внутренние коридоры и даже дворы слишком невелики, чтобы кидать в них всю армию. Это значит, что у главнокомандующего будет большой резерв. Но, к несчастью, это же означает, что Серым тоже будет легче отбиваться. А отступать им и так не особо есть куда. Пока генерал размышлял, слева от ворот почти все закончилось, и солдаты оттеснили Серых стражей. Таран в форме кулака с кастетом наконец набрал нужную амплитуду, и древним створкам пришел конец буквально в три удара. Каллен кивнул одному из связных – тому, который бегал между штабом бывшего храмовника и небольшим пригорком в максимальной близости от стен, но достаточно далеко, чтобы случайный снаряд не долетел. Инквизитор собирался принять непосредственное участие во взятии Адаманта и ждал, когда выломают ворота и расчистят ему путь. Сам Каллен находился на пригорке подальше и повыше, откуда открывался вид на всю стену крепости и откуда удобно было руководить штурмом. Выше и дальше Каллена находились только требушеты леди Серил Джейдерской. К сожалению, толку от них было мало: стены Адаманта, хоть и древние, были очень толстыми и, кажется, укрепленными магией, поэтому с помощью снарядов удалось повредить лишь зубцы на стенах. Связной убежал, и Каллен снова обозрел панораму штурма. Его войска уже не только разворачивались на правом фланге и закрепились над воротами, но и в середине левого фланга сумели окончательно зацепиться на верхушке стены и сейчас подтягивали силы для выдавливания врага. Если у Стражей не найдется сюрпризов, то стену уже можно считать взятой. Еще через час все внешние укрепления Адаманта оказались захвачены, и сражение переместилось внутрь крепости. – Заходим, – негромко, но четко приказал Каллен. Штаб засуетился – слаженно и эффективно, и еще через полчаса уже разворачивался по новой на доставшихся дорогой ценой надвратных укреплениях. Оттуда было видно далеко не все, но руководить штурмом все еще было можно. В коридоры и дворы, которые невозможно было разглядеть с их позиции, генерал отправил гонцов, следить за боем и сообщать, если потребуется подкрепление. Каллену казалось, что он как-то неправильно руководит боем, что излишне перестраховывается, что недостаточно перестраховывается, что не все предусмотрел, что его место не здесь – в первых рядах? Или в Скайхолде, откуда он должен был отправить армию во главе с кем-нибудь опытным? Все эти сомнения грызли бывшего храмовника, но он не позволял им отразиться на своем лице, уверенно и невозмутимо отдавая приказы. В какой-то момент, случайно обернувшись, он увидел на горизонте подступающее войско. Неужели они ошиблись, и Корифей пришел поддержать своих сторонников? – Завалить ворота! Адъютанты глянули на него странно, но приказ исполнили беспрекословно. – Рассредоточить войска по стенам. *** – Что это было за войско? – Солдаты Корифея. Они пришли, чтобы поддержать союзников. – Разведка докладывала о передвижении крупных соединений в районе Адаманта? – Нет, но канцлер уже пропустила однажды нападение на ставку Инквизиции. В Убежище. Поэтому я не доверял ее донесениям. Возможно, она сделала это намерено. – Что происходило после того, как вы забаррикадировали ворота? *** Каллену пришлось отозвать все подкрепления, который он высылал штурмующим, чтобы создать хотя бы жиденькую цепочку защитников на стенах. Он очень надеялся, что те, кто сейчас прорубаются через коридоры старой крепости, сумеют справиться сами. Его же задача – не позволить врагу ударить им в спину. Он изо всех сил старался сохранить спокойствие и невозмутимость, одновременно с тем лихорадочно ища выход из ситуации: даже если Инквизитор с горсткой людей сможет подавить Серых стражей, они все равно в ловушке, запертые войсками Корифея. Гонцы по-прежнему приносили известия о том, как продвигается дело во внутренних укреплениях, но ни одного солдата генерал не отпустил со стены. Инквизитор справится сам, или все это все равно потеряет смысл. Когда пришли известия о драконе Корифея, пытающемся спалить Вестника, Каллен понял, что его действия абсолютно правильны. Супостат отправил своего зверя, чтобы отвлечь внимание и рассеять вражескую армию. Поэтому он приказал никому не покидать своих постов. Когда из внутренних помещений стали появляться Стражи и сдаваться, объясняя это тем, что не разделяют политику нынешнего руководства Ордена и не хотят служить придатками или жертвами демону, Каллен на минуту испугался. А потом понял, что и это лишь хитрый ход Корифея. Он приказал солдатам отвести сдавшихся и разоруженных Серых в пустые караульные помещения под воротами, якобы дождаться окончания сражения, а на самом деле по-тихому перерезать им глотки, не привлекая к этому внимания. Все должны думать, что пленные просто ждут решения Инквизитора. Это было не слишком благородно, но Каллен не мог себе позволить рисковать. Вражеское войско приближалось неожиданно медленно, поэтому весть о том, что Инквизитор… пропал? убит? провалился в Тень? сожран драконом? предан кем-то… Свидетельства разнились, и Каллен решил разобраться сам. Он приказал своим командирам подразделений держать стену на смерть, пообещав, что вернется как можно скорее, и рысцой припустил в дальний двор, где в последний раз видели Травельяна. Мысль о предательстве, озвученная одним из солдат-очевидцев тонким комариком звенела на самом краю восприятия, почти незаметная, но очень-очень раздражающая. Прибыв на место и как следует рассмотрев все детали обстановки, генерал приступил к допросам. Он не деликатничал и не пытался смягчить вопросы, он нервничал и попросту орал, если ему казалось, что допрашиваемый что-то недоговаривает. Некая смутная мысль подстегивала его выяснить все как можно быстрее. Он торопился, но не помнил, почему это так срочно, знал только, что от скорости зависит очень многое. Зависит что-то важное. Люди были напуганы и – подозрения Каллена все укреплялись и укреплялись – что-то скрывали. Заговор! Вот что это такое было! Их заманили сюда, чтобы убить Инквизитора! Единственного, кто был способен… *** – Когда Инквизитор вышел из разрыва, вы поняли, что это не заговор? – Нет. – Что вы сделали? – Я приказал арестовать самозванца. – Самозванца? – К тому моменту я уже знал, что Вестник мертв. И когда появился этот двойник, я понял, что целью было не только лишить Инквизицию предводителя, но и захватить власть в нашей организации. Это позволило бы врагу использовать наши ресурсы в своих целях. Я не мог этого допустить. – Каковы были ваши дальнейшие планы? – Я собирался вернуться в Скайхолд и допросить других советников. Без их помощи заговор казался неосуществим. Основные подозрения я возлагал на леди Лелиану, но не исключал участия и леди Монтилье. – Что вас остановило? Армия Корифея за воротами? – Нет. Самозванец. Он отменил мой приказ на его арест. И солдаты послушались его, а не меня. – Вы знаете почему? – Нет. – Вы по-прежнему считаете, что были правы? Заговор, подмена Инквизитора, внезапно подошедшая армия? – Да. – Скажите, сер Каллен, вы принимаете лириум? – Нет. Я решил отказаться от этой пагубной привычки, и милорд Травельян поддержал меня в этом решении. Как и искательница Пентагаст. – Вы знаете, к каким последствиям приводит отказ? – Да. Слабость, тошнота, рассеянность и спутанность сознания, зуд и сыпи, кратковременные потери памяти, приступы раздражительности, боль в суставах, головная боль… Паранойя. – Но вы считаете, что вы правы, и имел место заговор? Каллен впервые за весь допрос оторвал взгляд от одной ему ведомой точки перед собой и посмотрел прямо в глаза судье. – Тебе меня не сломить, самозванец! Пускай ты сидишь на троне Инквизиции, пускай ты говоришь голосом Вестника Андрасте, но меня ты не обманешь. Ты демон, а я знаю, что нужно делать с такими, как ты. Травельян горько вздохнул. Каллен был талантливым военачальником и хорошим советником. Теперь придется искать нового. А главное он сам виноват – давно пора запомнить, что благородные мотивы не всегда приводят к положительным результатам. – Увести! – он махнул рукой и на пару тонов ниже добавил: – И дать лириума. Может, он еще сможет наладить своего верного друга?