Кровный слуга

Чей-то настойчивый стук в дверь вырвал меня из сна. Я не ответил, так как и глаза не успел раскрыть. Слипшиеся веки никак ни хотели размыкаться, а тело словно атрофировалось, и я не мог пошевелить даже пальцами. Хоть находился в полубессознательном состоянии, но смог различить звуки открывающейся двери и тихие, частые шажки. — Господин Майкл, — услышал я учтивый, мягкий голос. — Уже утро, вам пора вставать. «Ну и что, — лениво подумал я, — если настанет апокалипсис — не встану. Что хотите, то и делайте — не встану». Но вместо этого, стоило мне открыть рот, как из него вырвался тихий хрип. Я, наконец-то почувствовав свои руки, потер закрытые веки и только потом смог открыть глаза. Поморгав, я увидел всё ту же служанку, что и вчера. Девушка поклонилась и предложила мне свою помощь. Те же самые слова, что и вчерашним утром. Я встал, просто кивнул и, покачиваясь на слабых ногах, поплёлся в ванную вместе с ней. Я не выспался. Жутко не выспался. И настроение моё было отвратительным. А во всём виноват мой господин… После того, как мы оба превратились в две половые и замершие тряпки, добежали до машины и поехали во дворец. Весь салон автомобиля промок от наших тяжёлых от воды одеяний. Всю дорогу мы молча дрожали, пытаясь согреться. Тепло было на душе. Чарльз шутил что-то насчёт того, какое будет лицо у Эммы, потому что именно она всегда встречает нас. И не прогадал. Когда женщина увидела, как на красивый мраморный пол замка с нас льётся ручей, она побелела, потом покраснела и отчитала по полной программе. Она, что меня удивило, отругала даже Чарли, а тот просто смотрел в пол, кивая и обещая больше так не делать. Совсем как маленький. А на губах тем временем играла ехидная ухмылка. Скорее всего, это не в первый раз. Я напряжённо вздохнул, пока служанка шоркала меня мочалкой, вспоминая вчерашний вечер. Абигейл, я и Чарли сидели в одной из комнат для отдыха. Абигейл хмуро и обеспокоенно разглядывала нас, видимо боясь, что мы совсем простыли. Но потом она уже снова улыбалась, напоив нас чем-то очень горячим и сладко-горьким от простуды. Она даже Эмму попросила не злиться на нас. Эмма вспыхнула от возмущения, но спорить не стала. Поздним вечером и до глубокой ночи Чарли просидел в моей комнате. Я битых два часа пытался объяснить ему суть одной из двух небольших работ, заданных в академии на дом. То ли он притворялся, что ни черта не понимает, издеваясь, то ли действительно настолько глуп. В чём я сомневаюсь. Перед самым сном он начал расспрашивать меня. О моём прошлом. Это были простые намёки, но они меня почему-то разозлили. «Меня беспокоит то, что ты никому не открываешься…» Беспокоит его! А меня злит твоя настойчивость! Вот так вот Чарли взял и испортил столь уютный, пусть и выматывающий, вечер. Усталость, сонливость и боль в ногах дополнилась раздражением. Я не хочу, чтобы он знал. Да как он не поймёт? Как не поймёт, что мне больно это вспоминать? Я быстро выпроводил его из комнаты, пока совсем не взорвался. Ещё не меньше часа я злился, прежде чем уснуть. На душе стало тяжело, больно, невыносимо. Тогда я не ответил ему на вопрос. Он молча и хмуро кивнул и обнял меня, прежде чем уйти. От этого моё сердце забилось чаще, что стало бесить, очень сильно бесить… Свежая, прохладная вода подарила некое подобие бодрости, и я всё-таки проснулся. Но настроение ни на грамм не поднялось. Сонливость переросла в раздражение от головной боли. Служанка помогла мне одеться и, неторопливо поклонившись, ушла. Перед этим передав сообщение Джефа о том, чтобы я направился в столовую, где и ел прошлым утром. Я был одет в свежую одежду, которую вчера обнаружил у себя в шкафу. Как и говорила Тереза, он был полон огромным количеством разных вещей. Однако больше всего было рубашек, штанов, в общем — строгой одежды, в какой и полагается ходить слуге. Я огляделся, это уже вошло в привычку, и, небрежно поправив белые волосы, направился в столовую. С надеждами на то, что сегодня Чарли не разозлит меня так, как вчера. *** — Пока что ты будешь есть здесь, — строго сказал, важно смотря на меня, Джеф. — Когда неделя обучения закончится, ты сможешь завтракать, обедать и ужинать вместе с королевской семьёй и с нами. — Понял, — кивнул я, стараясь говорить почтительно, — но почему вас с госпожой Абигейл не было на том ужине, когда я только приехал сюда? — Король пожелал этого, — мягко ответила Абигейл. — Его Величество хотел, чтобы мы поговорили с тобой позже. — Его Величество считает, что если бы мы присутствовали там, то речь бы обязательно зашла о твоих будущих обязанностях. А Его Величество хотел поговорить с тобой по душам о тебе, — явно недовольный этим, сказал Джеф, хмуря густые, но светлые брови. Тот вечер… Я почему-то вспомнил хитрые взгляды Чарли и опустил глаза. — Что-то случилось, Майкл? — спросила меня Абигейл. Я поднял на неё взгляд. Её глаза были обеспокоенными, словно она видела меня насквозь, знала, о чём я думаю, словно понимала, что я совсем запутался. Но она не могла мне помочь. *** Почти сразу после завтрака меня отправили за Чарли. Перед этим двое главных слуг недолго рассказывали мне другие детали, которые не успели вчера, касательно того, что находится вокруг замка. Оказывается, здесь помимо цветов у входа есть ещё и великолепный сад с большой закрытой беседкой, чтобы сидеть там и зимой. И пара маленьких летних — в глубинах сада среди цветов и невысоких деревьев. Я негромко постучал по светлому дереву двери господина Чарльза. Я всё ещё злился на Чарли, поэтому то, что мне теперь нужно было заходить за ним всю неделю перед обучением, не радовало. Я не совсем понимал, от чего моё настроение переменилось вчера так резко и держится до сих пор. Я постарался выглядеть бесстрастно. Может, пройдёт. Дверь совсем-совсем немного приоткрылась, и на меня посмотрел один пронзительный, синий глаз Чарли. Внутри сразу вспыхнули воспоминания о его настойчивых и раздражающих вопросах. — Отойди и закрой глаза, — вместо приветствия сказал он. — Давай быстрее. — Зачем? — уставившись на него, спросил я. — Я не хочу, чтобы ты увидел мою комнату раньше времени, — объяснил Чарли. Ну что за ребенок, в самом деле? Что такого, если я мельком увижу его комнату? Он там кого-то прячет что ли? А вообще, какая мне разница? Бессмысленно было спрашивать, поэтому я просто выполнил то, что он попросил. Я услышал, как принц вышел и почувствовал лёгкий, почти неощутимый ветерок по лицу от закрывающейся двери. Сильные руки резко потянули меня вперёд за талию, от чего я изумлённо открыл глаза. Чарли обнял меня, а я наблюдал изгиб его шеи в веснушках и дверь за спиной. И опять мой пульс внезапно подскочил. Как же это нервировало сейчас. Как же бесило именно сейчас! Я вырывался, но бесполезно. Он что, забыл, что я злюсь на него? Я выдохся. Будучи прижатым к нему не в первый раз, я стал привыкать к этим прикосновениям. Успокаивался. Почти перестал удивляться. Ведь он обнимает меня и утром, и вечером, и днём. Когда в голову взбредёт, так сказать. Всё тот же запах фруктов. Словно от какого-то дурмана мне захотелось прижаться к нему. Запах такой знакомый, даже родной… Щёки вспыхнули. Я замотал головой. Нет. Нельзя. Хватит с меня! «Надо вырваться, — нервно вздохнув, подумал я. — Я всё ещё зол на него. Нельзя поддаваться!» Принц не отпускал меня, а моя злость разгорелась с новой силой. «Расскажи о прошлом… родители… поделись со мной… Расскажи, расскажи, расскажи…» О-о-о, как же нервирует. Во мне всё бурлило от злости. Зачем он заставляет делать меня то, что я никогда не делал… Тут меня словно по голове ударили. Я с удивлением понял, что твёрдую стену моего спокойствия день за днём рушит именно Чарли. День за днём, как будто специально злит. Слишком долго прижимает. Слишком сильно смущает. Слишком много эмоций. Дыхание участилось. — Ах, так бы и стоял с тобой вечность, — промурлыкал Чарльз где-то над моим ухом. — Мы опоздаем в академию, — раздражённо напомнил я. — Отпустите, наконец! — Не кипятись, — отпуская, улыбнулся Чарли, — а то пар из ушей повалит. Смотри, ты уже красный! — Хватит продолжать этот бессмысленный разговор, — холодно ответил я, едва удерживаясь, чтобы не потереть щёки. — Какой ворчун с самого утра, — хмыкнул Чарли и улыбнулся своей дьявольской улыбочкой. Я уставился на него. Он вообще помнит, что вчера произошло? *** Занятия в академии, как мне показалось, на удивление быстро проходили. Учителя, да и ученики тоже, стали поднимать тему о юбилее академии. Да, нашей академии исполнялось семьдесят пять лет. Это был приличный срок, хотя благодаря ежегодным ремонтам академия совсем не выглядела старым зданием. Наоборот она была очень красивой как внутри, так и снаружи. Видимо директор вообще не жалеет денег на все удобства для учеников. Поэтому академия Имени Летовской считается самой большой. Но и поступить в неё намного сложнее, чем в другие академии или школы. Юбилей, по слухам, будет праздноваться в главном зале академии. И это будет бал. Куда приглашены все ученики, начиная с седьмых классов. Замечательно! Я, как староста, получу новые задания и обязанности. Сто процентов. Чарли, как второй староста, обязан мне помогать, что он вряд ли будет делать. Так что староста у восьмого класса «А» полноправно один – я. Но пока слухи оставались слухами, так что рано об этом думать. Кстати о Чарли. Весь день он пытался разговорить меня, таская за собой по академии. Он знал, что разозлил меня. Он прекрасно это знал и делал вид, как будто ничего не случилось! Как же бесило. Сейчас мы с принцем спешили в аудиторию. Я быстрым шагом шёл немного впереди, что раздражало его. — Ты как будто марафон бежишь! — говорил он, усиленно стараясь идти со мной рядом. Не привык быстро ходить, похоже. — Не опоздаем мы! — У нас семь минут! — вскликнул я, бросив на него злой взгляд. — Мы как раз таки опоздаем, если не поторопимся. Извините, господин, но Вы слишком долго кушаете! Повисло недолгое молчание, нарушающееся только звуками наших шагов. — Ты почему такой раздражённый сегодня? — начиная тоже злиться, громко спросил Чарли. Я не ответил. — Остановись! От такого резкого приказа я почувствовал уже знакомое жжение по коже, но на этот раз оно было сильнее. Я слегка вздрогнул, поморщившись, и остановился. Вот чёрт! Принц обошёл меня, посмотрел пронзительно. На губах не было улыбки. — Что с тобой сегодня? Несвежими продуктами накормили? — тихо спросил он, подозрительно щурив глаза. «Догадайся! — думал я. — Хотя не знаю до конца, почему моё настроение резко испортилось с самого утра. Но я думаю, что это ты и твои дурацкие вопросы! Это потому что ты, господин, так часто злишь меня. Ты заставляешь меня думать о странных вещах, ты заставляешь меня краснеть и чувствовать себя странно. Непривычно. Слишком взволнованно. Это уже бесит. Ты…» — Не выспался, — вместо целого монолога мыслей ответил я. — Это не повод срываться на мне, — подняв бровь, заметил Чарли. — Тем более я твой господин, Майкл, я могу полноправно наказать тебя за такие слова. Да как он не может признать свою вину?! У него же нет раздвоения личности! Я ведь знаю, что он помнит, что разозлил меня. Может, я веду себя чересчур нагло, но он мог хотя бы догадаться, что мне больно… — И как, позвольте спросить? — не сумев сдержаться, язвительно ответил я. — Я придумаю как, — пронзая меня взглядом отчего-то потемневших синих глаз, прошептал Чарльз. Я невольно снова вздрогнул, что только подлило масла в огонь. Я не понимал, почему моя кожа покрывается мурашками от его взглядов. Именно его взгляды заставляли краснеть, выводили из себя, рушили покой и щекотали нервы. Прикосновения были приятными и тёплыми, они согревали, но опять же вызывали слишком много эмоций. Слишком много. Это разрушало все мои обещания самому себе никогда не показывать все свои эмоции. Впервые за все это время я смотрел на него и понимал, что я перестану быть собой, если он будет так часто касаться меня. Как я раньше не понял? Я уже начинал меняться, когда впервые посмотрел ему в глаза! Одна моя часть хотела этого. Хотела близких и тёплых отношений слуги и господина. Другая кричала, что я не стану идеальным слугой, как хотел, пока не проведу между нами черту. Я и так слишком близко его подпустил. Не стоило так наивно поддаваться на его улыбки… Я хотел попросить Чарли пойти, наконец, на урок, но тут я замер. За Чарли я увидел очень знакомое мне лицо. Кайл. Тут вся злость разом провалилась куда-то. Я вспомнил, что не извинился вчера перед ним. Кайл, увидев меня, тоже удивился и ускорил шаг. Подойдя к нам, он окинул взглядом принца, и что-то странное промелькнуло в карих глазах… Однако это быстро исчезло. Чарли лишь непонимающе посмотрел на него в ответ. Но Кайл уже повернулся ко мне и поэтому не видел, как взгляд принца изменился на злой, и как сам Чарли отступил от него на шаг. — Привет. Я бы хотел поговорить с тобой насчёт вчерашнего разговора, — сказал он, заглядывая мне в глаза, словно уговаривая. — Я тоже, — сглотнув, сказал я. — Ты придёшь сегодня? — с надеждой спросил Кайл. Разговор с Кайлом как-то успокаивал. Мне вдруг до жути захотелось сейчас уйти с ним туда, куда он направлялся. Лишь бы не разговаривать и не смотреть сейчас на Чарльза. — Приду, — утвердительно ответил я. Я приду, чего бы мне это не стоило. Кайл просиял: — Отлично! Жду тебя. А сейчас, извините, — он обратился и ко мне, и к Чарли, — мне нужно спешить. Как только Кайл ушёл куда-то дальше прозвенел звонок. Я, не глядя на Чарли, побежал в кабинет. Принц догнал меня и зашёл в аудиторию следом за мной, не говоря ни слова. *** Пальцы Чарли пододвинули сложенный листик на мою половину парты. Я поглядел на него. Раздражение вспышками то полыхало, то погасало. Я зло нахмурился и отодвинул сложенную бумажку обратно. Через мгновение принц ещё настойчивее пододвинул её. Мне и смотреть на принца не надо было для того, чтобы увидеть, как он пристально на меня смотрит. Прожигает взглядом. Впивается. Чёрт, опять он странно на меня влияет. Я развернул листик и прочёл написанную аккуратным и быстрым почерком строку: «Это был тот самый Кайл Лорпенгтон, к которому ты ходишь на японский?» В моём мозгу тут же возникли ответы. «А что?» «Какое вам дело?» «Да, ну и что? Он в отличии от некоторых…». Я потряс головой. Мне очень не хотелось заводить с ним новый спор или уже откровенную ссору. Хоть и злость не утихает. «Да» — написал я, сложил и подвинул обратно. «О чём это он говорил? Что значит «насчёт вчерашнего?» — тут же написал Чарли, уже не сворачивая листик, а просто пододвигая раскрытый. «Зачем вам это знать?» — как можно более вежливо написал я. «Хочу знать. И имею на это права». Тут я опять разозлился. Ну, вот опять. Снова пытается влезть в мои дела! Да, он мой господин, да, он имеет право знать о моей жизни. Но далеко не всё! Так какого хрена он опять злит меня?! Я часто задышал и прикрыл глаза, стараясь остыть. Не хватало мне ещё сорваться на уроке. Давно никто меня так не злил. Давно не выводил из себя так быстро. Даже Джерри, даже он не бесил меня так, как сейчас Чарльз! Я резко пододвинул листик к себе, и начал остервенело писать, срывая злость на бедной бумажке. «Он имел в виду наш вчерашний разговор, который никаким образом вас не касается…» Тут была доля правды. И доля лжи. Я хотел ему не врать, как бы зол не был, но… «…ты такой притягательный…» Я не мог рассказать это Чарли. Он снова подумает не то, что нужно, как всегда. Я не хочу, чтобы он надоедал Кайлу. «…И это вообще не важно. Лучше перестаньте мне писать и слушайте учителя!» — добавив это, я вернул лист. Чарли минуту ничего не писал, после того, как прочитал. Потом взял карандаш и так же быстро и жёстко начал строчить, как только что я. Похоже, я его сильно разозлил. Это даже вызвало довольную ухмылку. Я вывел прекрасного принца из себя. Тут я одёрнул себя. Нельзя. Нельзя так думать… Я превращаюсь в Джерри. Тем временем Чарльз пододвинул листок: «Ты мой слуга, дурак! Я не знаю, почему ты так сильно злишься на меня, хотя и догадываюсь. Но прекрати упрямиться и расскажи мне всё! Не нравится мне этот Кайл. Взгляд у него какой-то странный. Я просто за тебя беспокоюсь». Я перечитал его ответ несколько раз. Я не смог найти нотки злости между строк. Лишь нервозность. Я чувствовал, что он правда хочет узнать и понять, что мне ничего не угрожает… Но мне ведь итак ничего не угрожает! Как Кайл может быть угрозой для меня? Он замечательный и добрый человек, а не какой-то странный чудик! Что о нём вообще думает Чарли? Да он просто не знает его совсем! И нормальный у него взгляд! «Кайл — хороший друг и собеседник. Ещё и прекрасный учитель! Вам незачем за меня беспокоиться. Он лишь сказал, что не обидится, если я иногда не буду приходить на занятия из-за занятости». — Твёрдой рукой написал я. «Ты описываешь его так, как будто влюбился…» Я поперхнулся воздухом, из-за чего на меня посмотрели несколько учеников. Лицо опять порозовело, и я опустил глаза в стол. Влюбился? Что за бред он пишет? Ни в кого я не влюблялся! И не влюблюсь. Ни сейчас, ни потом! К тому же Кайл — парень. Это одно. Но даже это ничто по сравнению с тем фактом, что в его жилах кровь первого отделения. Любовные отношения между первым и вторым отделениями явление очень-очень редкое. И всегда быстро заканчивалось. К тому же скоро Кайл выпускается из академии. Со своим собственным слугой. Только я хотел написать Чарли, что это абсурд и бред, как он перехватил листик. И медленно, напряжённой рукой, написал дополнение к своей фразе: «…мне это совсем не нравится». Прозвенел звонок, заставляя меня дёрнуться. Я моментально вскочил с места и начал собираться, не решаясь взглянуть на Чарли. — Господин, вы тоже староста, пожалуйста, проверьте, все ли спокойно выйдут из класса, — быстро и сбивчиво сказал я, и, подхватив сумку, вылетел из кабинета самым первым. *** Я сидел за партой на японском, и не мог вслушаться в слова Кайла. Мне на ум приходили мысли, что сейчас придёт разъярённый Чарли и заберёт меня отсюда насильно. Но он не приходил. И слава Богу. Я всё размышлял над этим «влюбился» и мне хотелось истерически засмеяться. Бред сивой кобылы. Как я вообще могу влюбиться? Да я и не настолько знаю Кайла, чтобы считать его даже хорошим другом. Однако… «…тебя хочется потрогать…» Может ли бы такое, что я… нравлюсь Кайлу? .. Я тяжело сглотнул ком в горле и нервно улыбнулся. Да не может быть! Зачем я ему? Как меня можно полюбить? За что? Я для Кайла всего лишь приятель и его ученик. Ничего больше. Это всё моя буйная фантазия и больше ничего… Я провёл руками по лицу. Моё состояние очень отличалось от расслабленного. Я не мог перестать нервно дёргать ногой, от чего пол немного вибрировал, и на меня поглядывали сидящие рядом ученики. Белоснежные перчатки я давно снял — руки вспотели — и положил в карман. И злость моя на Чарли как-то поубавилась. Но не исчезла совсем. Я чувствовал себя каким-то потерянным, каким-то запутавшимся… Только вчера днём, не дойдя ещё до мыслей, до которых дошёл вечером, я беззаботно проводил время. Вчерашний день и весёлое настроение казались такими далёкими и одновременно очень близкими. Как будто было это давно. И тот час под дождём. И синие, красивые глаза. И веснушки, которые сливались с покрасневшими от холода щеками принца. Его руки, лёгкие поцелуи на пальцах… Мне захотелось застонать. Я не мог не признать, что мне нравится проводить время с Чарли. Хоть он бывает настолько невыносим, что убить об стенку хочется. И его и себя. Но я не мог, ради своих же обещаний, больше подпускать его столь близко… *** — Ты сегодня как на иголках и бледный, Майкл, что-то случилось? — спросил меня Кайл, прислонившись к стене около меня. Занятие кончилось, и мы вновь остались вдвоём. — Ничего особенного, — пролепетал я и попытался перевести тему. — А где Эш? — Приболел, — на миг отведя глаза, ответил Кайл. Странно. — Так что случилось то? Я ведь вижу! И не отнекивайся, — Кайл наклонился ко мне очень близко, что мои волосы едва не касались его лба. — Хоть мы знакомы не так давно и не очень хорошо, я могу выслушать тебя. И сохранить в секрете всё, что ты скажешь. Я поборол желание отстраниться от него. Раньше я бы смело смотрел ему в глаза. Но сейчас было неуютно и неловко, когда тебе вот так смотрят прямо в глаза. Но я умело скрывал это. Отойти выглядело бы невежливо. Чувствуя рядом с собой спокойное дыхание Кайла, я нервно заговорил: — У нас с Ч… с моим господином вчера возник конфликт. И мы до сих пор не помирились. — Отчего же он возник? — даже ни на сантиметр не отстраняясь, мягко спросил Кайл. — Недопонимание, если коротко, — часто дыша носом, ответил я. Взгляд жгучих карих глаз завораживал и одновременно пугал. — Вам нужно просто поговорить по душам, — тихо отвечал Кайл. — Выслушать друг друга. Кричать друг на друга ни к чему вас не приведёт. Он твой господин, он должен понять. И ты его тоже. — Наверное. Только он меня редко слушает, — покачал головой я. — Устрой ему бойкот, — внезапно предложил Кайл. — А пока ты в академии, мы с тобой будем прятаться по кабинетам. Когда ему надоест — он выслушает. — Заманчиво, — я ухмыльнулся в первый раз за день. Кайл улыбнулся мне в ответ, и мы замолчали. Он разглядывал моё лицо, не стесняясь совсем. Чем-то это было похоже на Чарли… — Позволишь тебя обнять? — внезапно спросил Кайл и улыбнулся ещё шире. — Вчера я сделал это без спроса, прости, наверняка напугал, да? — Да что ты! — воскликнул я. — Совсем нет! Это я хотел извиниться, за то, что так грубо ушёл. — Ничего страшного, — подходя ближе, тихо шепнул Кайл. — Так можно? Я, подумав, кивнул, решив, что так смогу извиниться как надо. Что бы Кайл ни говорил, я всё равно чувствовал вину. Парень потянул меня за руки и прижал к себе. Таким образом, он стоял, облокотившись о стену, а я, облокотившись об него. Его руки не прижимали сильно, как руки Чарльза. Они были холодными, что я почувствовал, когда он коснулся моих запястий. Он не сминал мою одежду, словно боясь помять, в отличие от Чарли, которому было всё равно. Руки принца собственнически гладили спину, сжимая одежду. Щекой он часто тёрся о мои волосы, что не делал сейчас Кайл. Кайл просто обнимал, легко, даже застенчиво, словно я — фарфоровая кукла. И запах был совсем другой. Сладкий. Щекочущий нос. Ледяные пальцы коснулись моих волос, слегка зарываясь в них. Я усиленно старался не смотреть в лицо Кайла. И не мог, думал, хотел, но не мог обнять его в ответ. Прикосновения были нежными, легкими, осторожными и… такими до жути непривычными. *** Не найдя нигде Чарли, я вышел на улицу и, как и думал, он опять сидел на лавке. Сегодня погода была намного лучше, чем вчера, что позволяло немного расстегнуть пальто. Сегодня у меня было мало кружков и спец. уроков, поэтому, когда я выходил, в академии и около неё всё ещё ходили ученики. Часто я оставался на кружках допоздна, когда никого в академии не было уже. А сегодня небольшие группы ребят болтали на улице, наслаждаясь последними лучами тёплого осеннего солнца. Я подошёл к Чарли, который заметил меня ещё у входа в академию и прожигал глазами. Стоило мне подойти, он поднялся, схватил меня за руку и потащил по тропе к выходу за пределы академии. Я ахнул от такого резкого движения. Мне это совсем не понравилось и я начал вырываться. — Отпустите меня, пожалуйста! — громче, чем хотел, попросил я и на нас стали оборачиваться. Да и до этого смотрели. Это ведь великий принц Чарльз! — Нет, — сухо отказал принц, сжимая мою ладонь крепче. — Почему нет? Я могу сам идти! — я не переставал вырываться и оглядываться, замечая, что на нас смотря всё больше и больше учеников. — Пусти! Чарли так резко остановился, что я чуть не налетел на его спину. Отпустил мою руку и, обернувшись, посмотрел на меня без улыбки хитрыми синими глазами. — Не хочешь идти так, — довольно громко говорил он, — пойдём вот так! С эти словами он схватил меня одной рукой за талию, а другой — за задницу, и грубо закинул на плечо. Я вскрикнул от неожиданности и резкой смены обстановки. Сердце сделало скачок. Принц, поместив меня поудобнее, развернулся и спокойно пошёл дальше. — Что вы делаете?! — схватившись за его пальто, боясь упасть, вскрикнул я. — Хватит! То на руках, то на плече, что вы ещё придумаете? — несильно колотя кулаком по его спине, отчаянно спрашивал я. — Ты ведь не хочешь идти по хорошему, — важно заметил Чарли. — Пришлось по-другому. Я не опущу тебя на землю, пока мы не дойдём до машины. Я протестовал, вырывался, дёргался и еле сдерживался, чтобы не ругаться. Бесполезно. Я поднял голову и увидел удаляющиеся от меня шокированные лица учеников. Мне так захотелось крикнуть «Помогите! Насилуют!», но это ровным счётом ничем бы мне не помогло. Я понял всю никчёмность своего положения и безвольно повис на плече господина.