Кровный слуга

Неделя проходила довольно загружено, что не удивительно, поскольку Джеф так и норовил завалить меня заданиями. И эти поручения были всё сложнее с каждым днём. Письменные тесты он, как и обещал, проводил каждое утро перед тем, как рассказать или показать мне что-то новое. Справляться с ними не составляло особого труда, поскольку всё, что давал мне Джеф, я добросовестно читал и заучивал. Правда, некоторые вопросы были ой какие запутанные и с подковырками, поэтому ошибки в них я, конечно же, совершал. Благо, что не часто и гнев Джефа меня пока ещё не поразил. — Главные слуги всегда, как ты знаешь, должны пристально следить за дисциплиной, — многозначительно рассказывал Джеф, а мне кажется, что он повторяется. — В первую очередь, за прислугой. В какой одежде они ходят, не отлынивают ли, не жалуются ли на них, проверять их работу с особой тщательностью и вниманием. Так же следить за их рационом и сменами. Мы обязаны помогать членам семьи организовывать приёмы и встречи, проходящие в замке, отвечая за то, за что прикажут. Чтобы всё было идеально и точно в срок, — в такие моменты он надменно смотрел на меня, надломив белёсую бровь и резко спрашивал, — всё ясно? Я твёрдо отвечал «да», потому что простым кивком Джефа не убедить. Чарли целыми днями пропадал в кабинете отца. Почти каждый день он получал новые письма от короля, так же как я — новые поручения и наставления. Принц работал усердно, что не переставало искренне удивлять меня. Очень часто разговаривал по телефону и писал ответные письма, видимо, сообщая о каждом своём решении. Как-то я видел его, быстро шагающего по коридору, пока наблюдал за слаженной работой лакеев. Чарльз выглядел ещё более растрепанным, чем обычно, что, в принципе, казалось невозможным, даже в той же самой белоснежной рубашке и строгих штанах, которые, к слову, тоже не были идеально выглаженными. Чарльз не смотрел вперёд, уткнувшись в какие-то бумаги, которых у него в руках и за пазухой было так много, что ему, было видно, очень неловко их держать. Ноги шаркали по полу, тёмно-рыжие брови опущены вниз, внимательный взгляд пробегал по строчкам на бумаге. Плечи, обычно всегда прямые, чуть сутулились. Я стоял на видном месте, однако он меня даже не заметил. Весь вид принца кричал об усталости и жуткой занятости. Мне оставалось лишь проводить его задумчиво-обеспокоенным взглядом. Я даже поговорить с Чарли толком не мог, что даже раздражало. Мы оба были заняты своими делами. Пару раз, поздно вечером, он заглядывал ко мне в комнату, когда я уже засыпал, и намеренно будил меня. Присев на край кровати, смотрел весёлыми глазами в ответ на мой недоумевающий взгляд. Выкидывал какие-нибудь штучки, типа запутывания моих волос и, пожелав доброй ночи, удалялся к себе. Как-то в пятницу Джеф поручил мне отнести какие-то записи и сложные расчёты Чарльзу. Где находился кабинет короля, я знал отлично, поэтому, быстро добравшись до него, застал там принца совсем одного, пишущего что-то очень-очень быстро то на одном документе, то на другом. Как будто он под страхом смерти боялся не успеть. Чарльз поднял на меня удивлённый взгляд: — Я думал, их принесёт Джеф, — голос был совсем низкий и совсем не саркастический, каким обычно он со мной разговаривал. — Он попросил меня, — не зная, что ещё сказать, пожал плечами я, кладя бумаги на стол. Принц коротко кивнул в благодарность и снова опустил взгляд, продолжая писать. Я собирался уйти и не мешать более, но почему-то не двигался с места, смотря на рыжую макушку. Он когда вообще в последний раз нормально спал и ел, или даже мылся? Видимо, Чарли заметил, что я не собираюсь уходить, и вновь взглянул на меня глубокими синими глазами. Словно бушующее в грозу море, они были хмурыми и тёмными. А я, стараясь говорить быстро, неловко спросил. — Может быть, ещё что-то нужно? Может, чай? — спокойно спросил я, скрывая беспокойство. — Нет, ничего, спасибо, — мягко улыбнулся принц. Я ожидал, что он снова отпустит какую-нибудь привычную для него шутку, но он не сделал этого. И я ушёл, борясь со странным чувством любопытства и тревоги. Мне хотелось оторвать принца от работы, снова посмотреть на его озорную улыбку. Встряхнуть его за плечи или даже по щекам побить! Я шёл обратно к Джефу со сжатыми кулаками. Чёрт, меня просто разъедало желание нормально поговорить с принцем. Услышать его смех. А наблюдая его тяжёлую походку вот уже третий день, мне становится… тоскливо. И это вводило в глубокое недоумение вперемешку с самобичеванием. Я думал о Чарли весь оставшийся день. И вот уже суббота, вечером должна приехать королева, которая всё же задержалась больше, чем на два дня. Собственные мысли не давали мне покоя. И почему это я так сильно волнуюсь о принце? Он хоть и выглядит уставшим, но ни на что не жалуется. Кровная связь? Возможно, даже, скорее всего, так и есть. Только вот нигде в Кодексе не было написано, что она бывает такой сильной и выражается именно так. Что я так нервничаю, в конце концов? Чарльз просто выполняет свою работу. Задумчиво смотря в окно, я повторял данный Джефом материал и думал, а может это уже мои независящие от связи чувства к Чарльзу? Но какие у меня к нему есть чувства? Я уважаю его и ценю его заботу. Порой он даже приятно мне делает. Кончики ушей чуть закололо при воспоминании о многочисленных объятиях и взглядах. Я осознаю, что уже далеко не в первый раз рассуждаю, кто же Чарли для меня. А принца ведь не поймёшь, поэтому пора завязывать. Со вздохом отложив записи, я поднимаюсь и спешу к Джефу, чтобы пройти ежедневное тестирование. Неделя подходит к концу, и уже завтра я смогу полноправно считаться главным слугой королевской семьи. Признаться, уже не надеялся дожить до этого момента. *** Из-за двери кабинета короля Томаса раздавались многочисленные звуки переговоров. Из множества незнакомых голосов я отчётливо различал оживлённый голос Чарльза, который говорил и говорил чаще и громче всех. Казалось, принц пытался поговорить с каждым из находящихся там людей одновременно. Мы с Джефом стояли напротив этой двери и терпеливо ждали, когда небольшое собрание закончится. Королева Миранда была уже на пути в замок и должна прибыть с минуты на минуту. Естественно, что принцу надо было доложить об этом, чтобы он встретил свою мать. У меня складывалось ощущение, что Джеф просто хочет подслушать, ведь он мог бы отправить прислугу с посланием, а не прийти лично, ещё и зачем-то захватив с собой меня. Но я молчал, ничем не выдавая своих мыслей и чувств. Дверь открылась, из кабинета вышли пятеро: одна высокая женщина с худым и каким-то недовольным лицом и четверо серьёзных и удивлённых на вид мужчин. Все, как один, одеты в одинаковые строгие серые костюмы. На рукавах выглядывающих рубашек сильно бросались в глаза крупные запонки на гладких манжетах в виде серебряной короны. Они кивнули Джефу и мне, пропуская в кабинет, и поспешно удалились, о чём-то тихо переговариваясь. Я перевёл взгляд в кабинет. Чарли стоял у стола спиной к нам, поэтому не сразу заметил нас. — Господин? — спросил Джеф. Чарли, вздрогнув как-то нервно, повернулся и удивлённо вскинул брови. Мне тут же захотелось сжать кулаки. Те же усталые глаза, что и на протяжении всей недели. И лицо как-то побледнело. Я подавил резкое желание засыпать его вопросами. Он вообще умеет заботиться о себе? Меня просто с толку сбивают такие резкие изменения. По сравнению с тем Чарли, которого я знал уже, можно сказать, прекрасно, такой Чарли был для меня новым. Такой… до мозга костей серьёзный и до ужаса небрежный с собой. — Да? — Ваша матушка совсем скоро прибудет сюда. Она просила, чтобы вы встретили её. С собой она везёт новые записи Его Величества и свои собственные. И желает по прибытии сразу же поговорить с вами. — Правда? — изумился принц. — Уже? Что же ты не сказал заранее? — он встрепенулся и принялся быстро наводить порядок на отцовском столе. — У вас ведь проходило срочное собеседование, — напомнил Джеф, едва заметно изогнув бровь. — Да, да, да… — бормотал Чарли, буквально летая по кабинету. Я в разговор почти не вслушивался, следя за лицом принца. Единственное, чего мне хотелось, это посадить его на диван, заставить отдохнуть, поспать. Внутри что-то сжималась, что было очень похоже на предчувствие. Связь ли заставляет меня так думать? Ведь по лицу Джефа, например, не скажешь, что он думает о том же самом, а ведь заботиться о семье Хилл — его прямая обязанность. Я легонько потряс головой, силясь избавиться от этих мыслей. В этот момент, словно почувствовав моё движение, Чарли посмотрел на меня. — А ты-то что тут делаешь? Тебе разве не нужно познавать искусство прислуживания от главных слуг моих родителей? — Как раз об этом, — не давая мне и рта отрыть, промолвил Джеф. — Господин Кайси хорошо справляется со всеми заданиями, которые я даю. Усваивает всё быстро, правда, иногда бывает чересчур задумчив, вследствие чего рассеян, — я покосился на Джефа, поняв, наконец, зачем я здесь. Он решил отчитать меня прямо перед Чарльзом за все мои грехи, давая ему повод подкалывать меня. Замечательно. — Хорошо усваивает теорию, в практике тоже неплох. Но задаёт слишком много лишних вопросов, что, в общем-то, он научится не делать, — мужчина холодно покосился на меня, — если будет стараться лучше. Я обговорю всё с Абигейл, и завтра мы назначим ему подопечных. Вот, как вы и просили, мой господин, более полный обобщающий отчёт за всю неделю. Джеф ловко вынул белый конверт из внутреннего кармана идеально чистого пиджака и протянул его принцу. Чарли взял его и с довольно-задумчивым видом стал разглядывать. А я, усиленно скрывая удивление, следил за тонкими пальцами, вертящими конверт. Чарли просил Джефа следить за каждым моим решением? С чего у него такой интерес к нашим занятиям? Я думал, что принца вообще не волновало это, и он просто спокойно ждал результата. — Молодцы. Оба, — Чарли оглядел нас, спрятав конверт в карман, затем его глаза остановились на мне. Они заблестели, на миг переставая быть такими усталыми. — Поздравлять тебя ещё рано. Завтра, прямо перед учебной неделей, мы с тобой хорошенько это отметим. Чарльз улыбнулся, а я с сомнением смотрел в ответ. Всё-таки он не в полном порядке. Тут, посмотрев на часы, Джеф напомнил о скором прибытии королевы, и принц поспешно вывел нас из кабинета. *** Королева была встревожена. Беспокойство — это первое, что я заметил на её лице, когда она поспешно, под руку с Абигейл, вошла в замок. Их встречали мы с принцем и Джефом и ещё несколько слуг. — Чарли, — Миранда, отпустив Абигейл, быстро подошла к сыну и обняла его. Меховой капюшон, накрывавший до этого голову, лёг на плечи, и я увидел стремительно тающий иней на её каштановых передних прядях. Я ничем не выдал лёгкое удивление. Снег…, а ведь только начало ноября. Необычно. — Как твои дела? Всё в порядке? — Мам, — вздохнул принц, поглаживая королеву по плечам, — мне не десять лет, тебе не стоило так волноваться. — Ты выглядишь уставшим, — более спокойным тоном заметила королева. Она, скорее всего, была первой, кто сказал об этом Чарли напрямую. Я сглотнул. Может хоть её послушает и отдохнёт. Или нет…— Но я и так не сомневалась в тебе. У меня к тебе серьёзный и срочный разговор. Чарльз чуть нахмурился, кивая матери. Затем он кивнул нам, отпуская, и вместе с Мирандой зашагал вверх по лестнице. Я проводил их глазами, с трудом притупляя в себе желание пойти за ними. Очень хотелось узнать новости из Сегестики. Просто до жути хотелось. — Позволь мне, — послышался голос Джефа за спиной. Я, обернувшись, увидел, как мужчина принимает тяжёлую сумку у Абигейл, а служанка снимает с неё чуть мокрое от растаявшего инея пальто. Женщина выглядела усталой с долгой дороги и не менее встревоженной. Она хмурилась, и новые морщинки собирались в уголках её глаз, делая её ещё старше. — Благодарю тебя, Джеф, — тихим голосом ответила она. — Её Величество очень волнуется, что заставляет меня переживать сильнее. Из-за этого я даже ходить прямо не могу… — тут Абигейл заметила меня и на красных от холода губах расцвела лёгкая улыбка. — Ах, Майкл! Мне так жаль, что я не смогла учить тебя, и дорогому Джефу пришлось всё делать самому. — Ничего страшного, Абигейл, — сказал Джеф мягко, насколько это было возможно для него. — Я прекрасно справился и без тебя, — мне захотелось фыркнуть, отмечая, что он сказал «я», а не «мы», но я сдержался. — А я-то думала, что ты без меня растеряешься. Как наивно с моей стороны, — усмехнулась Абигейл, скрывая не проходящую тревогу. Я хорошо понимал её, мною тоже уже который день овладевало это чувство. — Майкл, ты можешь быть свободен на сегодня, — обращаясь ко мне, сказал Джеф. Тон его снова похолодел на несколько десятков градусов. — Тебе стоит лечь пораньше, — Абигейл внимательно смотрела на меня своими тёмно-зелёными с желтинкой глазами. — Ты тоже, как мы все, неважно выглядишь. Тем более, уже поздно. Я откланялся, пожелал главным слугам доброй ночи, и неспеша побрёл в свою комнату. Наедине с собой я позволил эмоциям отразиться на лице. Чарли, чтоб его. Мысли о его усталых глазах не выходят у меня из головы. Не выходит из головы встревоженный вид королевы. Я просто не могу перестать думать об этом. Вот не могу и всё! Решив, что успокоюсь, если усну пораньше, помылся и лёг ещё до прихода Джейн, предусмотрительно повесив на ручку двери специальный дорхенгер для прислуги. Но уснуть, несмотря на усталость, которая накатила, как всегда, внезапно, я не мог. Я хотел поговорить с Чарльзом. Обычно у меня возникало чувство облегчения и спокойствия, когда он оставлял меня в покое, но сейчас… сейчас я просто не до конца понимал, что происходит. Мысли неистовыми потоками текли в голове. Одолевало мною непонятное чувство, заставляя нервно теребить одеяло. И что за чертовщина вообще? Раньше я был намного спокойнее. Похоже, совсем разучился контролировать свои чувства. Иначе как объяснить странные образы, возникающие перед глазами, в которых был тот спектакль, взрыв, странный человек и… Чарли. Чарли, Чарли, Чарли. Твою мать… Удалось уснуть не скоро и каким-то тревожным, нервным сном. Я находился в состоянии как бы сна, но в то же время я смутно ощущал реальность, понимал, что лежу на кровати, сжимая простыни, но двигать телом не мог. И время потеряло смысл и течение. И мысли все ушли из головы. Было так приятно… Потом что-то щёлкнуло в голове, похожее на звук открывающейся защёлки и в ту же минуту моего лба коснулось что-то горячее, заставляя с содроганием проснуться. Я тут же приподнялся на локтях, различая в темноте знакомые черты лица. — Ты что тут делаешь? — спросил я, стараясь не обращать внимания на нахлынувшее облегчение при виде его лёгкой улыбки. — Я почувствовал какое-то резкое желание увидеть тебя, будто бы месяц не видел, — шепнул Чарли, задорно хихикнув. Я сел на кровати, чтобы лучше его видеть. — Кстати, завтра последний день твоих мучений. — Мучений? — Ну да. Джеф не только сегодня, а каждый день отчитывался мне о твоих успехах, — самодовольно ответил Чарльз. — И постоянно жаловался на то, что ты позволяешь разглядеть на своём лице неприкрытую усталость и скуку. А то и вовсе забываешь держать лицо, что очень важно для слуги. Гм… он даже просил меня сделать с этим что-то, потому что его ты слушать отказываешься. — Что?! — моему возмущению не было предела. Я подался вперёд. — В первый раз об этом слышу! Он мне такого не говорил. Обычно он делает много замечаний, но о моём лице — ни слова. — Но так он сказал мне, — принц невинно пожал плечами. — И как же мне научить тебя держать лицо, м? — Не знаю! — всё ещё возмущаясь по поводу заявлений Джефа, резко ответил я. Но поймав необычный взгляд Чарльза, удивлённо надломил бровь. Синие глаза, как искорки, засветились, завораживая меня уже в который раз. Принц протянул ко мне руку, коснулся шеи, дальше провёл по груди через белоснежную ткань пижамы. — Чего ты добиваешься? — нервно спросил я, подавшись немного назад. Рука Чарли поспешила вслед за мной. — Заставляю тебя смутиться, — спокойно, словно это обыденное дело, ответил Чарли. — Учу тебя сдерживаться, быть стойким со своим господином, как и просил Джеф. — Но почему такими образами? — возмутился я, слегка краснея. Пальцы Чарльза теребили пуговицы на моей рубашке. Я невольно чаще задышал. От него можно было ожидать чего угодно. — Потому что я знаю, что твоя слабость в том, что ты застенчив, и только так тебя можно пробить, — хмыкнул принц, внимательно следя за своими движениями, и будто раздумывая, что ещё сделать. Кинул на меня быстрый взгляд и резко расстегнул сразу две пуговицы где-то в районе солнечного сплетения. Его пальцы коснулись моей кожи, и я тут же, не удержавшись, вздрогнул. Они были такими поразительно горячими, слишком горячими для обычной температуры человеческого тела. Проникли дальше под рубашку, щекоча кожу, вырывая из меня вдох через сжатые зубы. Но я старался казаться спокойным, чтобы пройти этот долбаный тест на стойкость, а то принц не отстанет. Чарльз выглядел донельзя довольным, оглаживая один и тот же участок кожи, изредка проникая дальше. Как я ни старался, выровнять дурацкое дыхание не смог, потому что было слегка щекотно и так… смущало до жути. Я отодвинул от себя руку принца, застёгивая рубашку, чтобы он, не дай Бог, не почувствовал, как бьётся моё сердце. — Проверку не прошёл, — с прищуром и улыбкой глядя на меня, подвёл итог Чарли. — Ты как-то чересчур сильно реагируешь. Я давно это заметил. Специально чаще касался тебя, чтобы убедиться. Хотя раньше ты реагировал довольно спокойно, вырваться, правда, пытался. Тебе что, так непривычны чужие прикосновения? Или у тебя всегда так было? Я поражённо уставился на Чарльза, смущаясь ещё больше. Так он знал! Всё это время знал, что со мной его близость и эта связь творит не пойми что. Я сглотнул, чувствуя себя донельзя неловко и как-то не в своей тарелке. И почему только принц задаёт мне такие вопросы, на которые у меня просто нет внятного ответа? Почему именно он заставляет ком застрять у меня в горле? И как я скажу ему, что только его прикосновения вызывают у меня в организме и в голове такую катавасию? — Я не знаю, — тихо ответил, закусывая щёку, чтобы успокоиться. — Мне кажется, это всё связь. Ведь известно всем, что когда слуга привязывается к господину сильнее, то и чувствует его сильнее, и кровь реагирует более ощутимо… — А, так ты настолько сильно привязался ко мне? — широко заулыбался Чарльз, а я понял, что ляпнул лишнего. Беззвучно шевелил губами, чувствуя, как пульс опять подскочил. Возникло желание отвести глаза и смачно хлопнуть себя по лбу. Чёрт бы меня побрал… — Теперь я знаю причину своего порыва прийти сюда, — продолжал Чарльз, явно наслаждаясь тем, что мне настолько неловко. Голос его был словно урчание довольного и сытого кота. — Это всё ты. Я ведь тоже чувствую тебя, Майкл. Тебе не хватало моего внимания? Я молчал, стараясь спокойно смотреть в эти уже не искры, а полыхающие синим пламенем костры. В уме я уже не меньше ста раз назвал себя дурнем. И что же рот на замке не держится? Теперь принц будет пользоваться этим. Я сглотнул и расправил плечи, как будто бы меня не дёргал его взгляд, с надеждой, что в полумраке комнаты не видно моей покрывшейся красными пятнами шеи, которые ощущались так явно, что она почти горела. Эта была как странная эйфория, которой нельзя сопротивляться. Всё, что бы ни сделал Чарли, чем-то отзывалось во мне, путая мысли в голове. Затуманивая и усложняя всё на свете. Мне хотелось смотреть на него, не обращая внимания на лёгкое смущение. Следить за его руками, ожидая новых прикосновений, к которым я так и не привык. — Это же связь, я не могу её контролировать, — заговорческим тоном начал я, но меня бесцеремонно прервали: — Которая зависит от личных чувств человека, — Чарли многозначительно поднял вверх указательный палец с видом гордого победителя. Его улыбка опять заставила меня заткнуться. Теперь я не мог защититься. Совершенно ничем. А Чарли всё улыбался и улыбался, глаза усталые, но такие лучезарные сейчас. Я глухо услышал, как сердце застучало сильнее. Настолько довольным я его ещё не видел. — Ты мне дорог, Майкл, и я рад, что ты чувствуешь то же самое. Иди сюда. Принц хотел меня обнять, но я резко отполз от него в изголовье кровати. И сам поразился себе. У меня, похоже, рефлекс уже. Это вызвало у него тихий смех, но руки он не убрал. Схватив мои ноги под одеялом, притянул обратно и тут же обнял. Как всегда, крепко, бесцеремонно. Я упёрся ладонями ему в грудь, отталкивая, и тут же почувствовал, как она, такая тёплая, затряслась от его раскатистого смеха. — Майки, даже будь ты выше, старше и сильнее меня, ты бы всё равно не смог оттолкнуть, — качая рыжей шевелюрой, молвил Чарльз. — Чувствую, что где-то в глубине души тебе самому не хочется этого и сопротивляешься ты только из принципа. Я замер, безвольно опуская руки. Всё тело напряглось, я больше не мог притворяться спокойным. Меня просто разъедало множество разных чувств, которые пытались вырваться наружу большим звенящим фонтаном. — Я не… — Тихо, — Чарли положил свою голову мне на плечо. Огненные локоны щекотали мою шею и без того до жути чувствительную. Мурашки прошлись по позвоночнику. — Я так устал, Майкл. А с тобой так здорово, что… — тут он резко отстранился и, широко раскрыв глаза, взглянул на меня. Я от такой резкой смены его настроения снова замер, так же таращившись на него в ответ. Эти странные смены лица проявлялись у него крайне редко, что даже пугало иногда. — Я же хотел сказать тебе… — Что? — тупо спросил я практически на автомате. Принц минуту молчал, будто раздумывая сказать или всё же не надо? — В Сегестике произошёл ещё один взрыв, — помрачнел Чарли, отпуская меня. — На этот раз бунтовщиков было много. Человек семь. Подорвали одну из новых церквей, которую построили в память о погибших при бунте… — Ц-церковь? — поражённо шепнул я, чувствуя, как мышцы живота болезненно сжимаются. Это было неприятное, противное даже и такое надоедливое ощущение горечи… Меня будто парализовало. — Да, — кивнул принц. А глаза потускнели и стали напоминать грозовые тучи. — И я должен отправиться туда, к отцу. Они поймали одного из них. — Но как? Кого они поймали? — быстро-быстро затараторил я, чувствуя, как напрягается моё тело. — Не знаю, они ничего пока не смогли выбить из него, — вздохнул принц. — И отцу нужна моя помощь. Он уверен, что я смогу убедить бунтовщика поговорить с нами, — тут он едва заметно усмехнулся. — Отец считает, что я умею быть очень убедительным. — И когда ты поедешь туда? — с замиранием сердца спросил я, едва подбирая нужные слова. — Завтра вечером, чтобы ранним утром уже быть там. — А как же Академия? — Мне придётся пропустить её, — обречённо кивнул Чарли. — Но это не в первый раз. Завтра я позвоню классному руководителю и сообщу обо всём. Я нужен отцу. — Но… зачем ты все мне рассказал? — искренне недоумевал я. — Разве это не государственные тайны? — Я собирался спросить, — медленно начал принц, казалось, ещё внимательнее заглядывая мне в глаза. Мне на миг вновь стало неловко, что, впрочем, быстро отпустило. Но Чарли продолжал, и голос его менялся с каждым словом, становясь всё ниже и ниже. — Я безумно не хочу оставлять тебя, поэтому согласен ли ты поехать туда со мной?