Кровный слуга

Целая толпа парней в буквальном смысле ввалилась в раздевалку. Кто успел – первым плашмя упал на одну из деревянных скамеек, не давая другим присесть. Кто-то лёг прямо на пол и принялся тяжело дышать. Все устали и вспотели неимоверно. Давно тренер не устраивал таких изнуряющих тренировок, от которых не то, что тело – мозг уставал! Я еле как преодолел этот кажущийся бесконечным путь от тренировочного зала до раздевалки и позволил себе тихо, но безобидно выругаться банальным «чёрт бы вас, тренер…». Ужасно хотелось пить, ужасно хотелось лечь на пол и не вставать. А впереди ещё целый день. Тренер задержал Чарли, чтобы отругать за отлынивание и проказы. Принц, по сути, всё занятие ничего не делал, позволяя Джеймсу раз за разом «убивать» себя. Джей-то не возражал, наверняка радуясь такой возможности не проявлять активных действий и посмеяться над Чарли, который театрально падал на пол, хватаясь за сердце, и изображал последние вздохи в своей жизни. А вот Гэри наоборот. Огонь в его глазах искрился розоватым пламенем, а улыбка заинтересованная, почти маниакальная не сходила с лица. Его затянуло с первых минут тренировки. Парень всегда нападал первым, да так резво, что мне приходилось отступать назад и отражать многочисленные атаки. Гэри совершал кучу ошибок, поэтому нам нередко приходилось останавливаться, чтобы правильно повторять движения снова и снова. Так как мой запас практических и теоретических знаний был больше, Гэри заваливал меня вопросами, стараясь выполнять все указания. Вымотал, просто выжал как лимон. Такие напирающие люди нередко пугают и отталкивают, иной раз даже раздражают, но Гэри почему-то совсем не нервировал и не злил. Когда он выполнял движение правильно, то заливался смехом искреннего восторга, что не могло не вызвать улыбку. Такой энергичный, совершенно не скрывающий своих эмоций парень так резко контрастировал с бесстрастным ко всему Джеймсом. Такие разные по темпераменту, такие разные во всём. И как они живут вместе? Я забыл обо всём, когда присел на пол возле одного из одинаковых шкафчиков с одеждой и принялся лениво расстёгивать костюм. Не терпелось поскорее принять душ и переодеться в свежую одежду. Однако не все парни мечтали о том же самом, практически засыпая на скамейках. Раздевшись и обмотав бёдра полотенцем, я направился в душ. Там я столкнулся с Джеймсом, который стоял у зеркала, и своей широкой пятернёй расчёсывал влажные ядовито-зелёные волосы. Он взглянул на меня и кивнул: – А вот и ты. Чарльза всё ещё отчитывают? – спросил Джей, возвращаясь к перебиранию своих волос. Он был одним из тех немногих, кто называл принца преимущественно не уменьшительно-ласкательным именем. К числу таких можно отнести и Её Величество Миранду. – Скорее всего, уже нет: тренер не стал бы задерживать надолго, – я пожал плечами и осмотрелся в поисках пустой кабинки. Джеймс вздохнул и покачал головой красноречивее любых слов. А просто когда дело касается Чарли, всем и так всё ясно, и говорить ничего не надо. Из одной кабинки вышел парень, чьё имя, да и лицо, к слову, я ещё не запомнил. Я поспешил занять её и просто прикрыть дверь, не используя защёлку, в силу того, что тут они иногда заедают. Повесил полотенце на дверцу и открыл кран. Прохладная вода пустила мурашки по всему телу, смывая пот и понижая температуру. Жаль, нельзя было постоять так подольше, наслаждаясь звуками воды и запахом шампуня. Чаще всего фехтование всегда было последним в списке, чтобы ученикам не приходилось торопиться, лихорадочно переодеваясь, забывая даже лицо умыть. Не трудно было догадаться, что такая перестановка занятий связана с недавними событиями. Они и вызвали переполох, страх и свершенное недоумение. Однако не думаю, что директор позволит ситуации выйти из-под контроля. Что более интересно, так это загадочность тренера. Что он собирается проверить? Работу в команде? Наши навыки? Но зачем распределять по парам, да ещё таким образом? Было бы логичнее, если пары из слуг и их господ тренировались вместе. Разве это не было бы частью программы по сближению друг с другом? Но, видимо, никто замысла разгадать не сумеет, до той самой «контрольной». По душевой раздавались голоса и обрывки весёлых разговоров. Но тут кто-то довольно громко зашагал по мокрому полу, сопровождая это замысловатым пением. – О, Джей, ты Майкла не видел? Я вздрогнул, услышав это, и моментально узнал голос всегда веселого и оптимистичного Чарли. Руки замерли, пальцы застыли в намыленных волосах. И зачем я понадобился принцу? – Вон в той кабинке, – ответил Джеймс. Тут же опять послышались быстрые шаги и стук в дверь: – Майк? Ты там? Впустишь? – спросил Чарли, и голос его смешался со звуком воды, тихих разговоров и нарастающего шума в моих ушах. Я внезапно запаниковал, замотал головой, не обращая внимания на стекающую по лицу прямо в глаза пену. Резко развернувшись, я схватился за ручку двери, удерживая, и застегнул шпингалет. Чарли, видимо, услышал это: – Майкл? Ты чего, стесняешься? – послышался весёлый вопрос явно смеющегося принца, а мне захотелось сгореть со стыда, потому что окружающие разговоры как-то разом затихли. Да как он может спрашивать такое в таком месте, да ещё и таким голосом? – Конечно нет, но тут ведь так мало места, – как можно равнодушнее ответил я, и поблагодарил всевышнего за то, что получилось. Мои пальцы всё ещё цепко держались за ручку, как-то панически подрагивая. Мне очень не хотелось, чтобы Чарльз попал сюда. – Мы не настолько широкие, чтобы не уместиться там вдвоём, – хмыкнул Чарли, начиная нервно постукивать костяшками по двери. – Тем более перерыв между уроками не бесконечный, а все остальные кабинки заняты. Ты хочешь, чтобы мы на занятие опоздали? Впусти! Я прикрыл глаза и попытался успокоиться. Да и что я, в самом деле, нервничаю? И почему стесняюсь? Поделиться пространством, тем самым сэкономив время – это ведь хорошая идея. Но стоит мне представить Чарли, который будет стоять рядом, мыться и привычно улыбаться, смотря на меня синими озорными глазами. Стоит представить, как рыжие волосы потемнеют от воды, не теряя яркости, как прилипнут к его лбу, ушам и влажной шее. Как он коснётся моего плеча, приблизится и спросит: «Можно мне одолжить твой шампунь?» Нет, это не хорошая идея. Определённо нет. Нет, нет, нет. Я лихорадочно смыл с себя пену, так и не промыв как следует волосы. Потом кинулся выключать воду, случайно прибавил горячую и чуть не закричал от боли, шипя сквозь зубы. Когда мне удалось закрыть кран, я обмотался широким полотенцем на манер халата и, кое-как схватив шампунь мокро-скользкими руками, открыл дверь. Передо мной стоял Чарли с поднятым на уровне груди кулаком, которым, скорее всего, снова хотел постучать. На принце, как и на всех находящихся тут парнях, было одно лишь полотенце. Но только на него, на полуголого господина, я не мог смотреть спокойно, заставляя себя ни в коем случае не опускать взгляд ниже уровня глаз. Кулак Чарли медленно опустился, а брови выгнулись от удивления. Принц оглядел с ног до головы, а меня от такого взгляда будто вторично кипятком облило. – Не стоит тесниться, тем более, что я уже закончил, – пересиливая апокалипсис внутри себя, сказал я и отошёл от кабинки, пропуская туда Чарли. – Мог бы не торопиться, а просто впустить, – усмехнулся Чарли и протянул ко мне руку, а я вдруг отшатнулся, не позволяя прикасаться к себе, чем вызвал искреннее удивление и у себя, и у него. Как будто током ударило. Резко и неожиданно. После секундного молчания, Чарли опять улыбнулся, но на этот раз как-то совсем… по-другому. – У тебя в ухе пена осталась. Я кивнул, выдавил из себя ответную ухмылку и направился на выход, мгновенно забывая про эту злосчастную пену. Но меня заставило замереть собственное отражение в одном из немногочисленных широких зеркал. Съехавшее с одного плеча полотенце, лицо красное, мокрая чёлка спадала на глаза и, да, пена в ушах. От меня шёл пар, заставляя зеркало запотевать и скрывать паническое выражение. Только я не был уверен, от воды ли это или от стыда. Я открыл холодную воду уже в раковине и умылся, остужая лицо. Надо избавиться от этого безумного выражения. Было трудно не обращать внимания на парней, которые слышали наш с принцем разговор и сейчас один за другим выходили из кабинок. Поглядывали вопросительно, может быть, пытаясь понять смысл недавнего диалога. Неловко. Очень неловко. Я искренне надеялся, что все быстро забудут эту нелепую историю. Я направился в раздевалку, глядя в пол, намереваясь быстрее уйти из этого места. Рядом со своим шкафчиком сидел полуодетый Гэри и пытался расправить рубашку. Он поднял на меня взгляд и тут же нахмурился: – Ты чего такой… красный? – Принимал горячий душ, – спокойно ответил я. – Горячий? – поразился Гэри и взгляд его мгновенно поменялся. Парень посмотрел на меня как на придурка. – Я под ледяным душем стоял и мне всё равно жарко. Как ты выдержал? – Не знаю, просто захотелось, – я пожал плечами и, открыв свой шкафчик, спрятал лицо за его дверцей. Вряд ли у Гэри и его господина возникают подобные ситуации. Джей ведь спокойный, даже слишком спокойный. Ему дай поспать несколько суток подряд – и он доволен. Наверняка у них обычные отношения. Наверняка они спокойно, как все нормальные люди, проходят этот период осознания и привыкания к кровной связи с другим человеком. Наверняка Джей не лезет к своему слуге, давая ему личное пространство и время. И чего Гэри так сердится из-за того, что Джеймс почти не обращает на него внимания? Радовался бы! – Знаешь, а это ведь частично моя заслуга, – вдруг самодовольно произнёс Гэри. – Ты насчёт чего? – быстро одеваясь, но не решаясь взглянуть на парня, спросил я. – Насчёт распределения по парам. Я знал об этом заранее, – обрадовавшись моему удивлению, он продолжил. – Вчера я задержался тут на дополнительных занятиях по этикету и встретил тренера возле медицинского пункта. В руках он держал свою любимую секретную записную книжку, ну, может, знаешь её? Такая тёмно-серая, помнишь? Ну, так вот, тренер там что-то усердно писал, перечитывал и опять писал. Я и подошёл спросить. А тренер так хитро улыбнулся мне и сказал: «Сюрприз для вас готовлю!» Сначала он упорно отказывался признаваться, что задумал, но когда я напомнил про то, как недавно помогал убираться в большом зале, то он сжалился и рассказал про распределение. Уговорить тренера поставить тебя в пару со мной оказалось намного проще, чем я думал. – Вот это вот сюрприз – так сюрприз, – отозвался непонятно откуда взявшийся Джеймс, одетый в одни только штаны да обувь. Волосы начали высыхать и светлеть, возвращая зелёному яркость. Он прошёл мимо почти одевшегося меня и присел рядом с Гэри, тут же опустив голову на плечо слуге. Тот замер, вылупившись на хозяина и не смел шелохнуться. – Лучше бы с занятия отпустил, а не практикой мучал. Всё равно в классе нет сильно отстающих от программы людей как по фехтованию так и, прошу заметить, по другим предметам. Хотя с другой стороны тренер всё же прав, нам не мешало бы повторить программу, чтобы на её основе изучать новые приёмы. А если весь класс её относительно хорошо знает, то и париться по поводу дополнительных тренировок не надо, не так ли? Повисло неловкое молчание, пропитанное всеобщим шоком. Сонный и молчаливый Джеймс Тей только что двинул огромную для него речь, практически не прерываясь на передышки. Глаза Гэри стали ещё больше, как, впрочем, и мои. А сам Джей оставался таким же спокойным и безразличным на вид. В тёмно-серых глазах плескалась расслабленность. Вот это вот настоящий сюрприз. – А-а-а, – протянул Гэри, который, видимо, забыл свой родной язык. Забыл, что такое слова и вернулся во времена первобытных людей, издавая, как и они, бессвязные «а-а-а» и «э-э-э». – Вижу, вы наконец-то узнали вторую личность Джеймса, – услышал я голос Чарли прямо за своей спиной и подавил желание обернуться. Принц коснулся моего плеча, слегка сжимая ткань белоснежной рубашки, а потом прошёл вперёд и сел на скамейку между мной и Гэри с Джеем. Его хитрая улыбка была направлена на зеленоволосого друга. – Он же сутками может молчать, а иногда на него находит и уносит в глобальный ураган под названием «Болтливый Тей». Выплескивает все свои мысли на протяжении всего дня и опять молчит. Заряжается как батарейка. Ещё не сталкивался с таким, Гэри? Гэри отрицательно помотал головой, не переставая удивлённо коситься на своего господина, который сложил руки на груди и прикрыл глаза, намереваясь, наверное, заснуть на явно удобном плече слуги. Тей снова выглядел безмятежно и сонливо. – О-о-о, тебе ещё предстоит узнать этого загадочного типа, удачи, – пожелал улыбающийся Чарли, доставая свою одежду из шкафчика, а Гэри всё не мог оторваться от лицезрения своего господина, поэтому не факт, что услышал эти слова. *** Такой урок как История Сирении находился в списке самых важных и обязательных для изучения предметов. Более того, по нему проводилось больше всего тестов на проверку знаний, так что каждый ученик был просто обязан знать все события на зубок. Да и интересный, к слову, предмет, который затягивал и не был скучным. Это действительно очень популярный предмет. Но почему всегда найдётся такой человек, который даже не то, что не слушает – не смотрит на учителя вообще. Вместо этого он предпочитает отвлекать именно тебя. И почему этим человеком оказался Чарльз? Принц минут пять пытался привлечь моё внимание, суя в ладони свёрнутую небольшую бумажку, на которой что-то написал. Вот же хитрец! Придумал-таки такой странный способ переговариваться, который не понравился мне ещё в самый первый раз. Хоть и удобный, но отвлекает сильно. Я не собирался пропускать ни единого слова преподавателя мимо своих ушей, так что деликатно вернул Чарли его клочок бумаги. Но принц настаивал, засовывая мне его то в рукав, то в тетрадь, то вообще тряс им перед моим лицом. Не грех бы его отчитать прямо здесь и сейчас, но я всё же раздражённо развернул бумажку, протянутую мне уже в сотый раз, и начал читать содержимое: «Совсем скоро день рождения той служанки, которая приходит к тебе по утрам. Её же вроде Джейн зовут?» Я поражённо уставился на Чарли, который был явно доволен тем, что сумел привлечь моё внимание. Схватив карандаш, я быстро написал ему ответ, не складывая бумажку обратно: «День рождения? Когда?» «В ноябре, одиннадцатого» «И что ты хочешь этим сказать?» «Я подумал, тебе будет интересно узнать. Ты же каждый день её видишь, некрасиво было бы не поздравить». Я задумался. А ведь Чарли прав. Я вижу Джейн каждый день минимум два раза, а разговариваем мы крайне редко. Да я имя-то узнал совсем недавно. Но наверняка ей будет неприятно, если я, человек, которому она добросовестно прислуживает, не поздравлю её в такой значимый для каждого день. Джейн стеснительна и поэтому вряд ли сама расскажет мне хоть что-то о себе. «Спасибо, что предупредил». Я вернул Чарли листик и повернул голову к учителю, но мысли об истории уже отошли на второй план. Ближе к концу урока я понял, что даже не знаю, сколько лет исполняется Джейн и собрался снова задать принцу вопрос. Опустив взгляд на стол, я вновь увидел пододвинутую им бумажку: «А как тебе Джейн? Нравится как девушка?» Я тут же подавился воздухом, не сумев скрыть эмоций от неожиданности, и приложил ладонь ко рту, пытаясь сымитировать кашель. Чарли усмехнулся, расслабленно наблюдая за моей реакцией. Как довольный собой дьяволёнок. Да и не только он, даже учитель встревожено покосился на меня, что же говорить об одноклассниках. Я перечитал предложения ещё раз и неуверенно написал: «К чему такие вопросы?» «Ну, мне же интересно, вдруг ты давно заглядываешься на какую-нибудь девчонку и мне не говоришь. Мечтаешь о ней ночами и днями… касаешься себя, представляя её». Я поперхнулся второй раз, на что получил новые косые взгляды. – Майкл, тебе плохо? Может, тебе нужно к врачу? – встревожено спросил учитель, из-за меня прерывая свой урок. Я деланно улыбнулся ему и отрицательно помотал головой, в уме уже убивая Чарли всеми возможными способами. Почувствовал, как к щекам прилипла кровь, и опустил глаза. Слева тихо хихикал Чарли, прижимая, как я, ладонь ко рту. Его глаза наполнились слезами от смеха, а синева заблестела ярче. Я кинул на него косой, смущённый и недовольный взгляд. Да как он может о таком думать? И спрашивать! Такие вопросы выходят за всякие рамки приличия! Я отодвинул от себя листочек, потом резко притянул обратно и разорвал на мелкие клочки бумаги. Стараясь не шуметь, тихо вышел из-за стола и выкинул их в мусорную корзину, после чего сел обратно и отвернулся от принца. Тот продолжал сдерживать нарастающий хохот, нарочно наклоняясь вперёд, чтобы взглянуть на моё смущённое лицо. Провоцирует. Злит. Бесит. Нарочно. Все последующие попытки Чарльза завести новый бумажный диалог я отвергал, чтобы не побить его прямо здесь. И чтобы успокоиться. Когда мне это всё-таки удалось, занятие закончилось, позволяя мне собрать вещи и поспешно выйти из кабинета. Я не дождался Чарли принципиально, ибо продолжать такие темы не хотелось. Зачем ему знать, что я делаю со своим телом? Да разве он сам не знает, что это дело знакомо всем! Он же парень, в конце концов! Ну, зачем, зачем такое уточнять? Мне захотелось побиться головой о стену и застонать. Просто выбить из себя чертово сознание и угомониться. Такое чувство, будто делаю я что-то слишком неприличное, хотя тема разговора, по правде говоря, обыкновенная. Я бы спокойно мог поговорить об этом с… Саймоном, например! Но когда это спрашивает Чарли, когда смотрит так прищурено и лукаво, пододвигается близко, улыбается уголками губ и вытягивает ответ практически насильно… это невозможно. Просто невыносимо. *** К началу следующего урока я понял, что разозлился на Чарли из-за пустяка. Позволяя ему вот так вот трепать мои нервы, я не заставлю его прекратить вести себя подобным образом. Идея вразумить этого парня перестала казаться возможной, он всё равно всю жизнь будет делать то, что считает нормой. Его персональная, новая, личная норма поведения. Его тактика постепенно доходила до меня. Принц вечно пытается поставить меня в неловкое положение. Вот только не понятно зачем. Возможно, что если я перестану реагировать на выходки Чарли так, как надо ему – он прекратит приставать. Надо научиться подыгрывать. Какое-то время я просто ходил по первому этажу, размышляя над произошедшим, но новое занятие не заставило учеников долго ждать. Пришлось подняться на третий, где уже находились Чарльз и Джеймс. Джеймс слегка хмурился и что-то тихо рассказывал, смотря принцу прямо в глаза. А Чарли слушал внимательно, даже не обращая внимания на истекающее время перерыва. Однако меня он увидел почти сразу и что-то сказал Джеймсу, после чего тот тут же замолчал. Мне мгновенно стало интересно, о чём же таком, видимо, секретном говорил Джей. – Майкл! Никогда так больше не делай! – буквально подлетая ко мне, произнёс Чарли. Он пытался сделать обиженное лицо, но хитрый взгляд выдавал его с головой. – Ты куда испарился? – Я всего лишь захотел воды, – спокойно ответил я, гладя на поток направляющихся к аудитории одноклассников. Поднять глаза на принца я не решался, дабы не дать ему прочитать свои мысли. – Мы скоро опоздаем, стоит поторопиться. Я, не глядя на Чарли, поспешил зайти в кабинет, но не сделал до него и трёх шагов, как услышал громкий и отчаянный девичий вскрик: «Чарльз!» Я остановился как вкопанный и удивлённо обернулся через плечо. Чарли стоял ко мне боком и смотрел на быстро бегущую к нему по коридору девушку. Все мимо проходящие ученики провожали её недоуменными взглядами и даже свистом, но она не обращала на это никакого внимания. Я не видел лица Чарли и не мог узнать эмоций, которые он испытывал в этот момент. Мне резко захотелось схватить принца за руку и увести его куда-нибудь, взглянуть в глаза. Моя рука дёрнулась нерешительно, но так и осталась безвольно висеть. А девушка тем временем подбежала и еле как остановилась рядом с ним. На ней было красивое чёрно-белое, узорчатое платье, длинной до колен, и короткие ботинки на массивной подошве. Ноги тонкие и прямые, как спички. Волосы блестели, спускаясь волнами за спиной, накрывая всплесками поясницу, и отливали золотым оттенком. Девушка на минуту опустила голову, пытаясь отдышаться, но вскоре выпрямилась и уверенно взглянула на Чарльза. Щёки её покраснели от интенсивного бега, а глаза блестели каким-то фанатизмом. Девушка не могла оторваться от созерцания лица Чарли. Казалось, для неё не существовало более никого вокруг. Ни учеников, что принялись шептаться и коситься на эту эпичную картину из мелодрамы, ни меня, а я стоял к ним ближе всех и мог слышать её учащённое дыхание. И всё внутри меня сжималось от этого. Но время не застыло, как могло показаться случайным свидетелям этой сцены. Оно не позволило ни девушке, ни Чарльзу вымолвить и слова. Прозвенел звонок, разгоняя учеников по аудиториям, и все поспешно разошлись. Девушка вздрогнула, взглянула по сторонам и взяла Чарли за руку. За ту руку, до которой так и не смог дотронуться я. Раскрыв его ладонь, она положила на неё не что иное, как записку, а потом накрыла его пальцы своими, сжимая бумажку в кулак. Бросив на принца прощальный взгляд, блондинка побежала обратно, направляясь к своему классу, а волосы золотистые взлетали и падали на спину, стоило ей замедлить шаг. Что-то внутри меня сработало, что-то щёлкнуло очень громко, и я как можно быстрее скрылся в кабинете, чуть-чуть прикрывая дверь и принимаясь готовиться к занятию. Учителя всё ещё не было, так что мне не пришлось отчитываться насчёт причины своего минутного опоздания. Я сел на своё место и попытался расслабиться, как-то развязать огромный комок напряжения, что завязывался всё туже и туже, с того самого момента, как та девушка прикоснулась к Чарли. Попытался не поднимать глаза, потому что мог отчётливо видеть его одинокую фигуру посреди длинного коридора. Но не выдержал и посмотрел. Принц хмуро разглядывал светло-голубую бумажку, сложенную вдвое и, казалось, совершенно не понимал, что опоздал на урок. Но вскоре он пришёл в себя и направился в аудиторию. Зайдя, наконец, сюда, Чарли на три секунды остановился возле мусорной корзины, но ничего не сделал, не выбросил её. Принц просто сел на своё место и улыбнулся мне, будто ничего и не было. *** Всё занятие Чарли перебирал пальцами светло-голубую бумажку. Не смотрел в книгу и не слушал учителя, не приставал ко мне и почти ничего не говорил. Всё разглядывал и не разворачивал до самого конца. Я чувствовал исходящее от него напряжение. Да кто бы не заметил этого? Задумчиво-хмурый взгляд и слегка поджатые губы. А я сидел рядом и шелохнуться боялся. Боялся посмотреть, спросить, приблизиться к господину даже на сантиметр. Я отчаянно хотел узнать, кто же эта девушка, что означает её записка и что вообще произошло в этом злосчастном коридоре? Но одёргивал себя, не желая совать нос не в своё дело. Вообще это не удивительно. Девчонки часто смотрят на Чарльза, что ну никак не пытаются скрыть. Трудно не заметить, как его провожают глазами и шепотками, как пытаются поймать на взгляде и пробуют поговорить. Но ещё никто не поступал так, как та неизвестная мне и до безумия красивая девушка из первого отделения. Которую Чарли, вероятнее всего, знает. Моя голова была забита весь оставшийся день. Забита этой картиной. Трепетным выражением лица девушки и пальцами Чарли, что держали голубую бумагу, сминая её, и скрывали в недрах кармана. Я не знаю, прочёл ли принц эту записку, написал ли ответ и отдал ли той девушке, пока я беспечно гулял и копался в себе. Я попросту не видел этого. Да и сам Чарли не спешил рассказывать мне что-либо, хотя прекрасно знал, что я был одним из тех свидетелей. Оставшиеся занятия прошли быстро. Я и глазом не успел моргнуть, как за нами приехали. И вечер, проведённый, в основном, за дополнительными домашними занятиями тоже остался незамеченным. Энтузиазм Чарльза поубавился, и он почти не разговаривал со мной, не приставал и не подшучивал. Слишком был серьёзен. Слишком много раз трогал ту записку. Слишком рано пожелал спокойной ночи и, похлопав по плечам, с улыбкой удалился в свои покои. А у меня и слов не было совсем. Джейн, мысли о дне рождения которой успели вылететь из головы, пришла в то же время, что и всегда. Ей было достаточно посмотреть на меня, чтобы молчать весь вечер во время выполнения своих обязанностей и не лезть в поток моих бесконечных мыслей. И я был ей очень за это благодарен. Аккуратно повесила мой костюм, до скрипа вымыла волосы и сложила все раскиданные по столу книги в сумку. После её ухода я понял, что стало заметно чище и опрятнее, чем было. Я стоял посреди комнаты и не знал, что думать. И когда успел стать таким неряшливым? А сон не шёл ещё полночи. Усталости как физической, так и моральной, видимо, не хватало для того, чтобы, наконец, закрыть уставшие глаза. Голова болела, и адски стучали виски. Я застонал в подушку, чувствуя, что мозг сейчас взорвётся. Но мысли всё лезли и лезли. Кто она? Зачем? Кто она ему? Кто он ей? Откуда они знакомы? Только во втором часу ночи мне на ум пришла одна интересная мысль: «А зачем я вообще об этом думаю? Разве это должно меня хоть как-то волновать? Почему это волнует меня? Почему, чёрт возьми?» Я застонал снова, не сумев найти ответов в своей раскалённой голове. И, в конце концов, усталость взяла своё. Я вырубился, крепко сжимая одеяло в кулаке.