Кровный слуга

Начало учебной недели — это всегда суматоха, много работы и бесчисленное множество уставших и сонных лиц. Именно так выглядел каждый мой день на протяжении семнадцати лет. До того, как я встретил Чарли. Потому что не у всех учеников академии, да и вообще жителей Сирении, есть ходящий за тобой буквально по пятам принц. Чарли следит. Это никак по-другому не назовёшь. Ходит рядом, разговаривает, шутит и смеётся, как обычно. В замке несколько часов подряд занимается поручениями короля, так что иногда мне приходится делать за него заданные учителем индивидуальные задания. Может, хоть они помогут мне лучше понимать своего господина, потому что это всё ещё поддаётся мне с трудом. Да и чувство дежавю преследует. Стоит мне поднять глаза на Чарльза, воспоминания начинают крутиться, как музыка на повторе. Обиды больше не было, но недосказанность между нами никуда не исчезла, а продолжила нависать невидимыми грозовыми тучами. А ещё любовь, открытая и признанная, не давала спокойно спать. Лучшим выходом было бы забыть и не мучиться. Наступил день, когда все ученики, распределённые по парам, были готовы показать свои способности. Этот день важен для меня, как для одного из самых способных, как утверждал тренер, ученика. Подвести его и упасть в грязь лицом, даже перед понимающим другом Гэри, очень не хотелось. А поэтому с самого утра я ощущал волнение. Тело нервно дёргалось против моей воли, словно спешило куда-то. Даже Чарли не напрягал так, как предстоящий день. Принц, к слову, был необычайно спокойным и, как всегда, весёлым. Костюм сидел как влитой и пах всё так же, но сегодня в нём было невероятно жарко. Только в раздевалке до меня дошло, что этот пытливый синеглазый демон будет наблюдать за мной, за нашим с Гэри боем, и пытаться сбить меня с толку. Не то, чтобы он это нарочно делал. Знает ли вообще, насколько сильно ощущается его взгляд? Было бы странно, если бы принц не наблюдал, учитывая, что очень это любит. Ну, совсем никакого стыда. Я поёжился и поспешил выйти из раздевалки, переодевшись самым первым, и проигнорировал просьбу Чарли подождать его. Пусть думает, что всё ещё злюсь. Может, тоже разозлится и перестанет, наконец, испытывать мою нервную систему. Стоя в строю вместе со всеми, я набирался уверенности и яростно убеждал себя, что чувства к принцу не должны помешать мне показать всё, на что способен. В конце концов, это просто Чарли, который и знать не знает об этих чувствах, а смотрит так внимательно потому, что чувствует себя виноватым. Разве не так? Тренер медленным шагом ходил вокруг нас и лукаво смотрел в глаза. Его довольное лицо словно светилось хорошим настроением, что не могло не радовать. Я очень надеялся, что он не будет столь строг к слабым в этом виде спорта ученикам, ведь переживал за Гэри. Этот парень легко мог оплошать даже в самом элементарном. — Долго тянуть, пожалуй, мы не будем. Все вы прекрасно понимаете, для чего отведён этот урок, к чему надо было готовиться. Его суть узнаете лишь тогда, когда все пары поочерёдно выступят. Ну, так что? Готовы? — спросил тренер, поглаживая рукоять своей личной шпаги подушечками пальцев. — Предупреждаю, что не буду давать поблажек. Времени на подготовку было — выше крыши! А теперь первая пара… Все заметно напряглись, пока тренер думал и выбирал. Его взгляд скользнул по мне, и на лице тут же мелькнула улыбка. — Чарльз, выходи, — наконец определился тренер, заставляя моё сердце сделать скачок из-за услышанного родного имени. Принц хмыкнул и вышел вперёд, Джеймс шагнул за ним следом, но был остановлен тренером. — Нет, Джеймс, не он твой противник на сегодня. С ним сразится его слуга. Все удивлённо воззрились на меня, застывшего и не менее поражённого. На мой немой вопрос тренер лишь заулыбался и, не говоря ни слова, пригласил последовать за принцем в центр зала. Я, сглотнув, медленно двинулся к фехтовальной дорожке, где уже стоял и покачивался с пятки на носок улыбающийся и, кажется, совсем не удивлённый Чарли. Я взглянул на него, пытаясь увидеть перед собой противника, но ничего не выходило. Это был всё тот же Чарли, мой господин, который любит строить из себя дурачка, улыбается постоянно, имеет привычку ерошить волосы и себе, и другим, поёт в душе, любопытствует, делает всё по-своему, называет меня нелепыми уменьшительно-ласкательными именами, спит в моей кровати, танцует со мной, смотрит на меня. Целует меня. Я вздрогнул и поспешно надел маску, вставая в боевую стойку и ожидая команды от тренера. В ней было так комфортно, хотя и душно. Зато Чарли, надеюсь, не успел заметить моей неловкости. Я мысленно дал себе пощёчину, пытаясь угомониться. Сейчас не время о таком думать. Вот Чарли же не думает, правильно? А Чарли принял стойку вслед за мной и, могу поклясться, захихикал. И почему я сражаюсь с ним, а не с Гэри? В чём тут подвох? Команда к началу поединка прозвучала, а сам тренер уселся на свой излюбленный стул и стал наблюдать. Все ученики замерли в ожидании, видимо, события этого года — наследный принц Сирении сразится со своим слугой! Не удивлюсь, если весть об этом во всех правдивых, и не очень, подробностях пронесётся по академии уже сегодня. Я почти никогда не нападал первым, но желание быстрее закончить всё это и успокоиться взяло надо мной верх. Я сделал выпад, намереваясь попасть в жизненно важную точку, но Чарли ловко увернулся и отступил назад. Я нахмурился и повторил движения, но принц отступал к концу дорожки и не нападал. Однако долго так делать он не мог, сойти с дорожки — значит, получить штрафной укол. Я напряжённо замер, следя за принцем, и не слышал эту воцарившуюся во всём зале тишину. Нарушалась она только нашим дыханием, шорохом одежды и ритмом моего подскочившего пульса. Чарли, нагнувшись, бросился вперёд, но промахнулся. Повинуясь своим рефлексам, я увернулся и полоснул принца по запястью. Сражайся мы по-настоящему — его хватка бы значительно ослабела. Тут моя собственная рука дрогнула, я удивлённо поднял её на уровень своих глаз. Ничего необычного — рука как рука, крепко держащая рукоять. Может, показалось? Я кинул беглый взгляд на тренера. Тот внимательно наблюдал за нами, подперев подбородок кулаком, и молчал. Чарли вновь стал нападать. Целился в грудь, но встретил сопротивление. Я блокировал его удар и отскочил назад, тут же блокируя второй и нападая снизу. Мне не стоило недооценивать активно отбивающегося Чарли. Я остановился перевести дух и пристально вгляделся в его скрытое лицо. Из-за тонкой сетки специальной маски играла лукавством его улыбка. Твой рост и тонкое тело — и есть твое преимущество, Майкл. Твоя изворотливость. Тренируй свою ловкость, тогда предотвратишь быстрый упадок сил. Слова тренера звучали в голове размеренно и громко, добавляя уверенности. А напротив стоял Чарли, убивающий эту самую уверенность о свои же напряжённые плечи. Моя растерянность подступала комком к горлу и заставляла тупо отбиваться от атак. Холодный пот прошиб всё тело, когда рука, шпага в которой полоснула принца по боку, опять дрогнула. Уже сильнее, чем в прошлый раз. Чарли оказался быстрым. Он успел задеть меня в двух местах и, казалось, совершенно не устал. Вот ни капельки. Нападал на меня снова и снова, вошёл во вкус, но ни разу не целился в жизненно важные места. Мы оба задышали чаще, чувствуя друг друга так, будто были невозможно близко. Лицом к лицу. Так, что мне чудился жар его ещё не выпущенного полностью адреналина. — Майкл, нападай! — голос тренера отдался эхом на дне барабанных перепонок. Я послушался, с внезапным рвением делая выпады и взмахивая шпагой. Глухой рык слетел с губ Чарли. Ему стоило больших усилий блокировать мои атаки. Я плохо видел лицо господина, но мог живо представить, как капли пота стекают по его вискам, мажут по подбородку и впитываются в костюм. Как же заразителен его задор, заставляющий губы растягиваться в улыбке, а кровь бушевать и приливать к кончикам пальцев. Лязг шпаг друг о друга раздавался по залу всё чаще и ритмичнее, погружая нас обоих в сражение. Пристальный взгляд ощущался ожогами по всей коже, как и задетые принцем участки тела. Моё дыхание сбилось от непрерывных движений, но это не останавливало, а только подливало масла в разгоравшийся костёр. Меня внезапно наполнил дикий восторг, связанный с ощущениями Чарли, которые я слышу и перенимаю на себя. Принц словно течёт у меня по венам. И он знал об этом, точно так же чувствуя меня. Внезапно Чарли, скрываясь от атаки, круто развернулся и прижал шпагу к основанию моей шеи. Я вздрогнул и поражённо замер, не веря в свой проигрыш. Рука, вытянутая вперёд, мелко задрожала, распространяя по телу вибрацию. Принц снял маску свободной рукой, встряхнул влажной шевелюрой и сверкнул своей доброй, внезапно виноватой улыбкой. — Прости, но ты проиграл. Грудь его быстро вздымалась и опускалась, кожа раскраснелась и блестела в искусственном свете ламп. Принц вымотался, и, смотря на него, я ощутил собственную усталость и ноющие во всём теле мышцы. Я никогда так не напрягался в бою, даже с тренером. Я пришёл в себя и медленно снял маску, как только Чарли опустил шпагу, которой пару минут назад «перерезал мне горло». — Вы не так плохи, как я думал, — улыбнулся господину, чем вызвал удивление не только у него, но и у остальных тут присутствующих. — Поздравляю. Я бы солгал, сказав, что не рад за него, что хотел победить любой ценой, что подозреваю его в жульничестве. Нет, искренняя радость, возникшая в душе, удивила и меня самого. И я совершенно не чувствовал себя виноватым перед тренером. Улыбка напротив грела, как никогда. — А я, было, подумал, что наш Майкл с легкостью победит, — прервал магию момента возникший возле нас ухмыляющийся тренер. Я вздрогнул и смутился, поняв, что слишком засмотрелся на принца, от того и не заметил ничего. — Поддался, признавайся? — Нет, — честно ответил, вновь поднимая глаза на господина. — Я просто недооценивал Его Величество. — Что ж, хорошо, — рассмеялся тренер, хлопая нас обоих по плечам. — Вы хорошо потрудились, идите пока в душ, у нас тут ещё много пар. После обязательно возвращайтесь! Мы покорно развернулись и плечом к плечу направились на выход. Я встретился взглядом с Гэри. Оный дрожал от восхищения и показывал мне большие пальцы. Губы парня шевелились, но я так и не понял, что он шептал, поэтому просто улыбнулся в ответ. Наполненный довольным голосом тренера спортивный зал остался за закрытыми дверьми. Мы с Чарли шли молча, оба отчего-то улыбались, как дураки. Впервые за несколько дней с ним было так спокойно, так приятно и тепло, что хотелось рассмеяться. И прикоснуться. Так хотелось, что ладони горели. И, к слову, не только они. Внезапные желания отрезвили голову, отгоняя туман недавней эйфории. Мягкое молчание спасало от надобности говорить, позволяя одернуть себя снова и едва заметно нахмуриться. Надо перестать думать о такой ерунде, пока это ещё возможно. В раздевалке тихо, ни единой души. Мы с принцем вошли неспешно, нарушая тишину и принося с собой воцарившуюся между нами атмосферу. Я устало присел на лавку спиной к Чарли и принялся расстёгивать костюм. — Интересные у тренера методы проверять на прочность связь партнёров, — заговорил Чарли, присаживаясь рядом со мной. — Но эффективные. — Ты знал о его планах? — удивился я, наблюдая, как он расстёгивает все застёжки и снимает фехтовальную куртку через голову. — И не сказал? — Не знал, но догадывался, — ухмыльнулся принц, — а после боя это стало очевидно. Разве ты не чувствовал этого? Ты же в большинстве случаев знал, куда я буду целиться. От тебя такое напряжение исходило, что я хотел уже остановиться и спросить, всё ли хорошо. — Чувствовал, — кивнул и улыбнулся в ответ. — Майкл, — Чарли наклонился ближе и зашептал, словно кто-то мог нас услышать. — Я так давно хотел поговорить с тобой о… случившемся. — О чём? — я напрягся снова, тихо съеживаясь под прямым взглядом, и всеми силами попытался сохранить лицо. — Не притворяйся, что не понимаешь, — Чарли покачал головой. — Послушай меня. Ты наверняка ждёшь от меня объяснения, но дело в том, что я не могу дать их тебе. Мне неизвестны причины своих поступков, вернее, не совсем… — Разве такое возможно? — я отодвинулся от него на безопасное расстояние, но он тут же, мягко взяв меня за талию, притянул обратно. Я сглотнул, сжимая кулаки, ведь руку принц так и не убрал. — Не перебивай, — попросил Чарли и устало провёл ладонью по лицу, вздыхая. Затем посмотрел на меня из-под полуопущенных ресниц и, поворачиваясь ко мне всем корпусом, поднял ладони на уровне груди. — Видишь эти руки? — Да… — Они тянутся к тому, чего я хочу. Что хочу ощутить, прочувствовать. Что мне нравится, — он перевёл дыхание, напрягаясь. — К тому, кто мне не безразличен. Мои чувства находят в этом своё отражение, мне недостаточно слов на всю правду. И поэтому я сделал это. — Что? — Поцеловал тебя, — взглянул, не мигая, и коснулся ладонями впалых щёк. Ткань фехтовальной перчатки заскользила от щеки к затылку, пальцы ерошили волосы в таком знакомом, приевшемся жесте. Я смутился, но глаз не опустил, позволяя принцу наклоняться ближе и мучить близостью. — Поцеловал, потому что желал этого. — Вот вам и причина, — тихо ответил я, сжимая запястья Чарли. — А говорил, что не знаешь. — Разве ты не злишься? — искренне удивился принц, ожидающий, видимо, от меня совершенно другой реакции. — Злюсь, — я безбожно солгал ему, отстранился и посерьёзнел. Смотреть на Чарли с тем холодом, с каким мог раньше, ныне невозможно для меня. Особенно когда не слушается собственное сердце. — У всех желаний есть мотивы. Так… зачем ты?.. — Говорю же, я хотел этого, просто потому что хотел, — принц не дал мне отстраниться дальше, притягивая снова и снова, дёргая за запястья и не разрывая зрительного контакта ни на миг. — И сейчас хочу… Я со страхом дёрнулся от Чарли, намереваясь протестовать, но был схвачен крепкими объятиями и задушен мягкими, горячими губами. Чарли всегда горячий, как солнце, чья температура лишь на толику градусов Цельсия превышает температуру его самого. Он пылал и обжигал мои губы, целовал крепко и растворялся пальцами в волосах. Не закрывал глаза и выворачивал наизнанку душу сквозь подрагивающие ресницы. Вкус пота на наших губах смешался. Чарли слизал его с нижней, углубляя поцелуй. Практически не дышал. Дрожь взметнулась вверх по телу, охваченному противоречивыми чувствами. Внутри закипал коктейль из нежности и страха. Я судорожно выдохнул через нос, вцепляясь ослабшими ладонями в эластичную ткань костюма принца, сжал и с трудом оттолкнул. Свобода и воздух обожгли легкие. Я опустил голову и уткнулся лбом в грудь Чарли, жмурясь, чтобы он не увидел творящийся в глазах кошмар. Хотя есть ли смысл скрывать что-то от него после этого? — А ты… — прошептал я спустя минуту, нарушая звук наших сбитых выдохов. — А ты… не думал… хочу ли этого я? — Думал, — ответил Чарли, опуская ладонь на макушку и поглаживая. Подняв глаза, я увидел его улыбку. — И пришёл к выводу, что тебе нравится. — С-с чего ты взял?! — я побагровел от смущения и стыда, снова пытаясь безрезультатно отстраниться. — Ты отвечал мне, — Чарли склонил голову, снова его взгляд хищный и ухмылка на лице самовлюблённая. — И не вырывался с той силой, с которой мог бы. — Это всё из-за связи, я тут не… — Не надо тут отнекиваться, — смеясь, принц ободряюще обнял меня за плечи и прижал к себе. — Считай это ещё одним моим проявлением доверия и тепла к тебе, Майки. Как объятие. В этом нет ничего необычного. Разве плохо то, что я хочу заботиться о тебе? — Ты ограничиваешь моё личное пространство, — недовольно возразил я, щурясь, потом всё же вырывался из теплых объятий и встал у шкафчика. Чарли на это лишь улыбнулся и сложил руки на груди. Я наскоро снял верхнюю одежду, оставаясь в нижнем белье, прихватил полотенце и поспешил в душ. На миг остановился, опасливо бросая взгляд на внимательно рассматривающего меня господина. — Поторопился бы лучше. Закрывшись в кабинке, я прижался к двери спиной и на полную включил тёплую воду, заглушая свои чувства звуками разбивающегося о кафель потока. Прижал ладонь к красным и горящим от поцелуя губам, пытаясь стереть его, одновременно надеясь сохранить. В груди жарко, а в голове невесть что. Захотелось ему, видите ли, целоваться. Чувства выражать. Издевательство какое-то. Для чего? Чего добивается? Заботиться о тебе… Немыслимо. Невыносимо. Чарли не может испытывать ко мне того же, что и я. Да как он может влюбиться в меня? Разве принц опустится до такого? Разве сможет взглянуть на меня под другим углом? Да и зачем ему это нужно? Он всего лишь любит нежности, и то, что было, для него обыденно. Тёплая вода побежала по телу, принимая в свои утешительные объятия. Поймала болезненный стон, но не смогла смыть горечь с бледного лица. А ведь можно было бы поговорить с Чарли, признаться и… Нет, нельзя. Не важно, что он попросит. Не важно, чего хочется мне. Нельзя нарушать выстроенную предками цепочку, выписанные ими законы, подтверждённые природой. Я должен быть ему хорошим слугой. И только лишь слугой. *** Теория Чарли оказалась верной. — Бой — прямая проверка вашей кровной связи, насколько быстро она развивается, как вы чувствуете её в себе, друг в друге. Вы предугадываете движения и мысли друг друга, интуитивно стараетесь не навредить, ведь причинить кровному партнёру физическую боль — всё равно, что причинить себе душевную. Я наблюдал за всеми вами и тщательно подмечал степень вашей осторожности, — тренер улыбался. — Это своего рода упражнение на доверие. То, что изначально я не распределил вас к вашему кровному партнёру, часть этого упражнения, показывающая, что вам не нужны совместные тренировки, чтобы думать и двигаться в такт друг другу. Никто не получил неудовлетворительных оценок. Напускная тренерская серьёзность развеялась моментально. Угроза о возможности получения неута за плохое владение шпагой — всего лишь средство мотивации. — Конечно, основное своё внимание я уделял вашему поведению и реакции друг на друга, но… господин Брэтт, неужели вы даже шпагу нормально удержать не можете? Она выпала у вас из рук раз десять. Майкл, твоя оплошность? Из зала все вышли вымотанными настолько, что сил идти на какие-либо дополнительные занятия совершенно не было. Я задремал в машине, прижавшись щекой к чему-то мягкому и приятному и наслаждаясь медленной скоростью королевского автомобиля. Проснувшись от прикосновения к своему лицу, я открыл глаза и понял, что уснул на плече у Чарли, используя мех на капюшоне его куртки в качестве подушки. Резко выпрямился, вскрикнув от боли в затёкшей шее, и зло зашипел на смеющегося во весь голос принца. Ожидалось, что я отправлюсь к себе в комнату и буду отдыхать, или, возможно, вновь ходить с Джефом по замку и записывать его краткие лекции на ходу. А ещё в комнате ждала книга. Та самая, из небольшой библиотеки, написанная кем-то из предков Чарли. Я прочёл немного, но лишь повторил информацию, которую уже знал сам, и до сих пор надеялся вычитать что-то новое. Или объяснить свою нездоровую тягу к принцу нормальными терминами и найти решение проблемы, пока Чарли не узнал о ней. Ведь это всё же лучше, правда? Но у принца были другие планы. — Ты сегодня мой слуга на весь оставшийся день, — он упорно тянул меня по коридорам третьего этажа и широко улыбался в ответ на мои возмущения. — Я итак твой слуга. И как бы я не хотел им быть, но… — пробурчал я. — Будешь помогать мне в моей комнате, там давно пора всё привести в порядок. Я удивлённо распахнул глаза, глядя в затылок Чарли. С тех пор, как я переехал сюда, ни разу не видел его комнаты. Никогда не думал, что в ней есть что-то секретное, особенное. Но сам факт того, что в ней уже восемнадцать лет живёт Чарли, рождает любопытство и какое-то подобие ненужного сейчас волнения. Не отпуская моей руки, Чарльз распахнул настежь дверь своей комнаты и уверенно шагнул внутрь. Меня втянул за собой и, повернувшись, заулыбался. — Ну как тебе? Я огляделся, стараясь захватить взглядом каждый уголок этой просторной, необычный комнаты. Все стены были разного цвета: ярко-синие, блёкло-жёлтые с многообразными завитками чёрного, образующими картинки деревьев, животных и тому подобное. Потолок — стеклянное голубое зеркало с оттенками белого по краям, в котором можно было увидеть очертания собственного удивлённого лица. Пол же, наоборот — чёрная деревянная гладь, покрытая разного цвета, вида и размера коврами, наверняка мягкими, как шерсть. Я сам не заметил, как побрёл вдоль стен, осторожно касаясь висящих на них странных светильников, столиков, заставленных чем угодно: журналами, ручками, интересными фигурками разных мифических существ. Один шкаф с книгами, тонкие стенки и полки которого висели прямо на стене. Под ним — тумбочка, бог знает, чем ещё напиханная. У левой стены огромная, рассчитанная на четверых кровать, заправленная пёстрыми простынями. Рядом — шкаф для вещей и рабочий стол, с лежащими на нём учебниками и учебными пособиями. На спинке рабочего кресла рядом висела сумка. Две двери: одна на правой стороне, другая — на левой. Одна вела, скорее всего, в санузел, о предназначении другой я догадаться не смог. Так и застыл посреди комнаты, удивлённый таким интерьером. В целом комната принца не представляла собой чего-то единого, какой-то конкретной композиции. Это было всё и сразу, во всех стилях и размерах. От небольших винтажных пуфиков, до длинных готических штор по бокам от широких окон и люстр на потолке. Судя по количеству выключателей на стене — каждая работала отдельно. Огромное пространство комнаты, гитара, пристроенная у спинки кровати, широкий диван и кресла в красно-черных оттенках — всё это бросалась в глаза. Эта комната — отражение самого хозяина. — Нравится? — ухмыльнулся Чарли, который всё это время стоял, прислонившись к входной двери. — Это очень… необычно, — неуверенно ответил я, не зная, как ещё охарактеризовать данное помещение. — Но почему все такое… разное? — Не знаю, — пожал плечами принц. — Мне не нравится что-то одно. Быстро надоедает. Я просто спроектировал комнату так, как хотел. Не скучно, пусть и странно, — он довольно заулыбался. — Зато мне здесь уютнее всего. — Почему же тогда моя комната в одном стиле? — Я хотел, чтобы ты сам украсил её так, как тебе хочется, поэтому, посоветовавшись со слугами, решил не делать всё под свой вкус, хотя хотел, — он подмигнул мне. — Когда я не знал ещё тебя, часто сидел в той комнате, и думал, как мой слуга будет здесь жить. Представлял кого-то без лица и пола, кто принесёт сюда собственный уют. Я вообще постоянно думал о тебе, а перед самой церемонией не спал всю ночь. Знал бы ты, как это волнительно. — Да, я-то не знал: моё волнение не успело даже зародиться до того дня, — усмехнулся я и опустил голову, вспоминая тот момент, когда пришлось подниматься на сцену на глазах у сотен учеников. — Я рад, что именно ты мой слуга, пусть младшенький и такой зануда, — заулыбался принц, подходя, и потрепал меня по голове, получая в ответ раздражённый взгляд. — А вон там, — указал на правую дверь, — мой будущий кабинет. — А кабинет Его Величества? — спросил я, заходя следом за Чарли в ту самую дверь. — Это его личный, пускает он туда только нас с матерью и главных слуг. А я, как только стану королём, буду обитать тут, — мы оба оглядели пустое помещением, голые стены и каменные полы. — До этого момента мне кабинет и не нужен. Вся власть в руках у отца. Все приказы, слетающие с моих губ — его приказы. — Тебе так сильно хочется быстрее стать королём? — я покосился на его спокойное лицо. — По правде говоря, не знаю, — он задумчиво посмотрел на меня невидящими глазами, и, отвернувшись, вышел из будущего кабинета, подошёл к кровати и присел. Я шёл за ним следом, наблюдая перемены в голосе и становящееся хмурым лишь на миг лицо. — Это… пугает. — Но у тебя же есть некоторый опыт в этих делах, то есть… хотя… я в этом совсем ничего не понимаю… — я неловко отвернулся и почувствовал стыд, ведь не знал, как поддержать его. Просто потому что не умел. Потому что не доводилось никогда. — Этот опыт — лишь баловство, — усмехнулся Чарли. — В обязанности короля входит гораздо больше, чем составление и подписание бумажек да заседания. Отец это понимает, но почему-то не позволяет мне взяться за что-то серьёзное и решить это самому. Научиться быстрее. Он до сих пор думает, будто я не знаю о той системе обучения, которую он придумал, — он поднял на меня лукавый взгляд. — Да, это та, где я должен «сам» догадаться и вынести правильную догадку, пока другие молчат, зная её уже. Ты об этом тоже знаешь, Джеф просветил тебя, не так ли? Я стушевался и отвернулся. Стало так стыдно, как будто поймали с поличным. Хотя, собственно, так и есть. — Да брось, ты не виноват, — добродушно рассмеялся Чарльз. — Мой хороший слуга. Он потянулся, хватая меня за запястье, и притянул к себе. Сильными руками обхватил за талию и уткнулся носом прямо в живот. Я вздрогнул, подаваясь назад и рефлекторно вскидывая руки. Чарли тяжело выдохнул, и я почувствовал это даже сквозь плотную ткань жилетки и тонкую рубашку. — Мой слуга, — тихо пробурчал принц, и голос его вибрациями прошёлся по моей коже. — Я был так счастлив, когда познакомился с тобой. Никогда не смей совершать глупости, хорошо? Я зарделся от услышанного и на миг задержал дыхание. Вдруг меня накрыл прилив неожиданной нежности и прощупал всё тело своими мягкими пальцами. Я, неловко улыбнувшись, положил ладонь на макушку Чарли и неуверенно погладил. Волосы мягкие. Как пух. Принц поднял на меня прищуренные сапфировые глаза и тут же закрыл их, когда кто-то постучал в дверь. — Да что ещё, — недовольно пробурчал он, отстраняясь и вставая. — Сколько можно вообще, я запрещу скоро стучать в эти двери, нельзя спокойно пожить ни минуты… На пороге оказался взволнованный улыбающийся парнишка-лакей с чёрным облаком волос на голове. — Ваше Величество, Его Величество король Томас только что прибыл! — Чего? — уставился на него Чарли, а после тревожно обернулся ко мне. — Но он даже не предупреждал… Мы быстрым шагом следовали за лакеем, чтобы встретить так поспешно вернувшегося короля. И возможные причины его возвращения представлялись нешуточные. В холле в два ряда от распахнутых дверей стояла многочисленная прислуга. Каждый согнулся в почтительном поклоне, приветствуя Его Величество. Однако подоспевшая королева поспешила разогнать большую часть прислуги по своим делам. На одежде Его Величества таял снег, а лицо бледное, усталое и встревоженное. Он, отряхнувшись от снегопада, отдал шапку и перчатки в руки находящегося рядом безмолвного, вытянутого струной Джефа. За спиной его находились неподвижные гвардейцы. При виде нас с Чарли король слегка улыбнулся и кивнул, приветствуя. — Здравствуй, сын, как учишься? А ты, Майк? — Почему ты так рано вернулся? — Как будто ты не рад меня видеть! Ишь! Никаких манер! — Томас шутливо пригрозил сыну пальцем, но тот был уже достаточно взрослым, чтобы не рассмеяться, оставаясь серьёзным. Король покачал головой. — Сейчас сам всё увидишь. Приведите! Двери тут же снова распахнулись, впуская в холл холодный ветер и заставляя всех поежиться. Ещё двое гвардейцев поспешно прошли внутрь, под руки таща за собой двух вырывающихся мужчин. Королева Миранда ахнула и, повернувшись, тихо велела Абигейл вывести отсюда остальную прислугу и уйти самой. Женщина повиновалась. Вскоре в холле не осталось никого, кроме королевской семьи, главных слуг, охраны и этих одетых в порванные серые куртки взрослых мужчин с завязанными глазами. Заклеивающий им рты скотч не позволял издавать ничего, кроме мычания. — Отец, это… — Чарли, оглядывающий чужаков, выглядел поражённым до глубины души. — Мы поймали их уже в городе, по дороге сюда, — кивнул Томас, с неприязнью вглядываясь в худые лица. — У них с собой был целый арсенал взрывчатки. Как две ходячие бомбы: они хотели подорвать ещё один жилой дом. К счастью, мы все у них изъяли. Он приказал одному из гвардейцев распахнуть куртки мужчин, те повиновались, являя взору чёткие нашивки пламени на чёрных одеждах. Я напрягся ещё сильнее, чувствуя, как от стоящего рядом господина исходит закипающая злость и адреналин. Мужчины энергично вертели головами, пытаясь скинуть мешающую взору ткань. Мычали и слабо пытались вырваться. Перед нами стояли два бунтовщика, два предателя своей страны. — Я всё позже тебе объясню, Чарли, — устало вздохнул Томас, сильно хмурясь. На лбу его тут же прорезались глубокие морщины. Он повернулся к гвардейцам. — А сейчас уведите их в самый дальний и глубокий подвал. Заприте и охраняйте посменно. Чтобы никто не заходил туда и не выходил без моего приказа. Гвардейцы двинулись к одному из коридоров первого этажа, направляясь, видимо, в тот самый подвал. Вдруг один из них вскрикнул, одёргивая руки и отшатываясь назад. Заключённый, которого он держал, отбежал назад и молниеносно стянул с себя повязку и оторвал от потрескавшихся губ скотч. Второй мужчина, пользуясь всеобщим замешательством, вырвался тоже и последовал за сообщником. Принц дёрнулся, инстинктивно отступая назад при виде капающей на мраморный пол тёмной крови раненого гвардейца. Она капала с припрятанного, видимо, в рукаве куртки тонкого длинного клинка, который крепко держал один из бунтовщиков. Мужчины ошалелыми глазами смотрели на нас, испуганно выставляя оружие вперёд. — Не подходите! — вскрикнул мужчина с окровавленным клинком. Рука его слегка подрагивала, а лицо пылало бешенством. — Вы что, серьёзно намереваетесь навредить мне или кому-то ещё из моей семьи? — холодно спросил на удивление спокойный король, закрывая спиной испуганную жену и подавая ей знак уходить. Но Миранда, бледная как смерть, мотала головой и отказывалась идти. — Схватить их! Гвардейцы ринулись вперёд, обнажая собственное оружие. Бунтовщики разбежались в разные стороны, отбиваясь от королевских стражников и брызжа слюной от усердия. Я стоял, как вкопанный, не в силах и пальцем на ноге пошевелить. Все внутри заледенело от страха и потерянности. Лучше бы убежать, найди подмогу, потянуть за собой принца, укрыть его… Точно. Чарли. Нет, нет, нет… Я резко повернулся к господину и потянулся к нему, чтобы держаться ближе, чувствовать, что он в порядке. Чтобы уйти отсюда под шум сражения. Вместе. Но чья-то грубая рука схватила меня за волосы, вырывая болезненный вскрик, и потянула назад. Я поскользнулся на гладком мраморе и упал в объятия мужчины. Рефлекторно зажмурился и тут же ощутил холодное прикосновение тонкого лезвия к своей шее. — Остановитесь, или я перережу этому мальчишке глотку! В секунду всё стихло, и я неуверенно открыл глаза. Синева глаз Чарли искупала меня в его страхе и отчаянном желании вырвать из этих рук и прижать к себе. Принц был напряжённым и взвинченным, как тигр, готовый напасть. Но напуганный, а поэтому не решается. Король с королевой не менее шокировано смотрели в лицо тому, кто приставил мою жизнь к наконечнику клинка, от кого так и разило гарью, забивая запахом ноздри. Я содрогнулся от страха и отвращения, слыша над ухом шумное и хриплое дыхание мужчины и чувствуя его крепкую, тяжело вздымающуюся грудь. Раненый гвардеец бросился вперёд. — Остановитесь, я сказал! — крикнули над ухом, плотнее прижимая лезвие, что могло в любой момент вспороть мне кожу. Я покрылся холодным потом, не решаясь даже выдохнуть. Надо бы вырваться, побороться, а вместо этого в голове закрутились странные мысли о том, что мне за сегодня уже два раза приставили к горлу лезвие и это не есть нормально. — Дайте нам уйти, тогда я отпущу его! — Да что ты возомнил о себе, грязный предатель? — начал закипать король, надламывая в гневе собственные брови. — Ты ставишь условия мне? Мне?! Твоему королю? Королю страны, в который ты родился?! — Король, — над ухом усмехнулись. — Да из тебя такой же король, как из меня одна из ваших смазливых служанок! Ты знаешь хотя бы половину того, что творится в стране? Да она разваливается! — Да как ты смеешь… — Что, правда глаза колет? — мужчина хрипло рассмеялся, опаляя моё ухо своим дыханием. — Чего ты хочешь? — звенящий от напряжения голос Чарли заставил меня поднять глаза. Принц по-прежнему переводил взгляд то на меня, то на лезвие. — Вот! Даже сын твой поумнее тебя будет! — довольно вскрикнул бунтовщик. — Отпустите, тогда никто не пострадает! И, может быть, мы дадим вам ещё немного времени перед тем, как состоится настоящее нападение! — Сначала ты должен отпустить его, — принц кивнул на меня. — А потом и поговорим. — А что, этот парнишка-слуга так дорог вам, Ваше Величество Чарльз Дамиан Хилл первый? — бунтовщик присвистнул. — Неужели ваш кровный слуга? Мы все наслышаны о нём, правда, лицо мало кто на фотографиях в газетах разглядеть может. Огонь слепит, знаете, ухудшает зрение, когда на него смотришь слишком долго, — он надавил лезвием ещё сильнее, позволяя тоненькой струйке крови провести дорожку по бледной шее и впитаться в ткань рубашки. Я закусил губу, чтобы не зашипеть от боли. — А парнишка мог бы стать хорошей возможностью, чтобы шантажировать вас, не находите? — Отпусти. Его. Сейчас же, — прорычал Чарли, сжимая кулаки и багровея от гнева. — А может мне ему прямо сейчас перерезать горло? Все равно не дадите уйти, крысы королевские, так хоть лишу вас чего-то перед тем, как сгинуть! Мужчина зло прорычал над ухом, замахнулся лезвием, намереваясь покончить со мной. Перед тем, как зажмуриться, я увидел сорвавшегося с места Чарли, после чего последовал неожиданный звук глухого удара и вырывающийся из глотки бунтовщика горячий воздух. Хватка его разом ослабла, а тело безвольно рухнуло на пол за моей спиной. Я резко развернулся и увидел перед собой загнанно дышащего Джефа с массивным подсвечником в руках, которым он только что ударил по голове мужчину. Послышался вскрик второго бунтовщика, которого разом скрутил и прижал к стене гвардеец. Другой же поднял потерявшего сознание моего несостоявшегося убийцы и понес куда-то прочь. Не успел я вздохнуть с облегчением, как почувствовал на шее горячие руки Чарли. Принц с сожалением рассматривал мою рану. Она ныла и противно щипала, заставляя морщиться, а кровь продолжала пачкать рубашку. Чарли схватился за подол своей и принялся разрывать тонкую ткань неровной полоской. — Зачем ты, не надо… — я зашипел, когда он аккуратно приложил её к моей шее и обмотал, пытаясь причинить как можно меньше боли и приостановить кровотечение. — С тобой всё в порядке? — тихо спросил Чарли, притягивая к себе за руки, и прижался, попытался закрыть собой от вскриков и возни за спиной. — Всё хорошо, — я неуверенно обнял его в ответ, чувствуя, как быстро кровь пропитывает материю и струится меж ключиц. Я позволил себе прижаться к принцу и прерывисто выдохнул. — Хорошо…