Кровный слуга

Майкл тяжело открыл глаза и уставился отсутствующим взглядом в стену напротив. Его разбудила ужасная духота, от которой открытое на ночь окно не спасало уже которую ночь. Спать было жарко даже в одном белье, что было пыткой для мужчины, с детства привыкшего носить пижаму. А всему виновато лето со своим необычайно солнечным и сухим в этом году июлем. Майк потер глаза подушечками пальцев и медленно открыл их снова, окончательно просыпаясь. Он потянулся, разминая затекшие мышцы, и тихо заскулил от удовольствия. Тяжелую мужскую ладонь, что покоилась на его оголенном животе, Майкл заметил не сразу. Лениво посмотрел на неё, задерживая взгляд на бледно-синих венках, оплетающих костяшки длинных пальцев. Дальше по запястью можно было проследить дорожку бледных веснушек, что постепенно становились ярче. За столько лет это прикосновение стало настолько привычным, что не воспринималось больше как что-то новое, волнительное или смущающее. Майкл ощущал эту ладонь на себе, как часть собственного тела. Чувствовать её было так же естественно, как дышать. Майк перевел взгляд на спящего Чарльза. Он хмурился во сне, от чего морщинки на его лбу проступали четче, чем обычно. Майкл, не сдерживая легкой улыбки, ткнул в этот лоб пальцем, надеясь как-то исправить положение и продолжить любоваться спящим королём. Однако Чарли неожиданно дернулся и открыл глаза. Майкл быстро убрал руку, прикидываясь, будто бы не он только что случайно нарушил сон очень занятого человека в его законный (самовольный) выходной. — Доброе утро, — прохрипел Чарли, лениво улыбаясь. Его ладонь сжала чужую талию, притягивая ближе несопротивляющегося мужчину напротив. — И давно ты пялишься? — Всего лишь минуту, — таким же охрипшим ото сна голосом ответил предназначенный, одной рукой откидывая с лица волосы, а другую кладя на грудь королю. Его кожа была такая теплая, почти горячая. — Когда ты вчера пришел? — М-м-м, — Чарльз подняв брови, усиленно пытаясь вспомнить вчерашний день. — Кажется, после трех часов. — А кто говорил: «Да в заднице я видел эти мероприятия?» — пытаясь пародировать короля, Майкл притворно нахмурился. — Ты даже не представляешь, как сильно я хотел домой! — вздохнул Чарли, крепче прижимая к себе своего мужчину. Он придвинулся так, чтобы их с Майклом губы были друг от друга в считанных сантиметрах. — К тебе хотел под одеяло… Но ты предсказуемо уже спал. — Если бы ты попросил подождать, я бы это сделал, — Майк опустил ладонь на его шею, мягко поглаживая, и заглянул, наконец, в эти синие глаза. — Я знаю, — шепнул Чарльз и нежно поцеловал чужие тонкие губы. Однако не успел он углубить поцелуй, как Майкл резко отстранился. — Ты что? — Щетина твоя двухнедельная колется, вот что, — недовольно пробурчал предназначенный, потирая подбородок. — Да ладно тебе! Мог бы сделать мне утренний подарок, — хмыкнул Чарли, лукаво сощурившись, отчего мелкие морщинки поползли из уголков его глаз, — сегодня у меня день рождения, в конце концов. — Именно поэтому у тебя есть целый свободный день, чтобы побриться, — Майкл ободряюще похлопал короля по плечу. — Жестокий ты, Майки, — ответил Чарли и с ленивым стоном сел на кровати, открывая вид на широкую обнаженную спину, будто бы исписанную узорами из веснушек. С возрастом их количество значительно поубавилось, однако, они вряд ли когда-нибудь навсегда исчезнут. Он обернулся. — Уже пятый десяток мне полетел, представляешь? — Ну и что с того? — усмехнулся Майк, вытягивая руки над головой. — Неужели великий и могучий Чарльз Хилл чувствует себя старым? — Конечно нет! Я даже в восемьдесят буду горяч! Чарли подмигнул и встал с кровати, совершенно не стесняясь своего наготы. Он вообще очень часто спал без одежды и чувствовал себя прекрасно. Потянувшись, вновь взглянул на развалившегося на кровати мужчину: — А вообще, вот когда тебе стукнет сорок, посмотрим и на тебя. Ни за что не поверю, что в твоей голове не родится похожая мысль, — он театрально развернулся. — Я в душ! — Чарли! — вдруг позвал Майкл, заставив короля обернуться. Повисла небольшая пауза, что совсем не создавала неловкости. Они оба разглядывали друг друга неизвестно в какую тысячу раз. И хотя Майкл говорил эти слова не раз и даже не пять, легкое смущение напрягало его каждый раз, как в самый первый. — С днем рождения… я тебя люблю. Чарльз улыбнулся так широко и искренне, что теперь эта улыбка, казалось, стала занимать половину его лица. Майк смог физически ощущать всплеск эмоций своего короля и разделить их. Они говорили громче всяких слов. У обоих защемило в груди от накатившей нежности, отдавшейся мурашками по телу. В который раз за столько лет. — Спасибо, — ответил Чарли, и вновь направился в ванну, но Майк позвал его опять. — Да? Мигом сняв нижнее белье, Майк откинул одеяло, представая перед своим мужчиной растрепанным, горячим из-за падающего на светлую кожу летнего солнца, и донельзя сексуальным. Тело предназначенного не было таким же тонким, как в юношеские годы, потому что Чарли в свое время заставил его набрать мышечную массу. И, когда это, наконец-то, произошло, не мог оторваться от этого тела, укладывая на себя, чтобы ощутить вес, и зацеловывая каждый сантиметр. — Возвращайся скорее, — выдохнул Майк, с удовольствием наблюдая за тем, какими голодными глазами смотрел на него Чарльз. Это было неудивительно, ведь они не могли нормально прикоснуться друг к другу несколько тяжелых и одиноких дней. Так и не ответив, король моментально развернулся и побежал в ванну, где уже через секунду были слышны шум воды, звук падающих на пол всевозможных тюбиков и банок, и ругательства, срывающиеся с чужих губ. Майкл рассмеялся, представляя, как судорожно Чарльз пытается побриться так, чтобы не порезаться, ведь в таком случае это душное, но, тем не менее, прекрасное утро им придется потратить на обработку ран. Впрочем… у них впереди вся жизнь, не так ли?