Жги огонь, поджидай гостей

      Годы шли, опыты Орочимару набирали обороты, так же, как и военная мощь деревни. Если я не ошибалась в своих предположениях относительно «для чего это», то всем нам предстояло погибнуть или во время атаки на Лист, или чуть после, в масштабной акции «погоня за Саске». Количество смертников и усилий, на это затраченных, поражало. А я ещё когда-то беспокоилась, что Орочимару, проводя опыт по «выведению» лучшей команды, слишком много потенциально сильных людей теряет... Ему просто было всё равно. Он стравливал нас, как крыс. Выводил лучших. И не сказать, что это стало для меня большим открытием или откровением.       Я понимала: для высших целей Орочимару даже мы, так называемая «элита», на которую он потратил действительно много времени, просто расходный материал. У него самый ценный и лучший только один, он сам. Как хорошо, что ребята это понимают и до фанатизма никто из нас не доходит. А то есть тут такие... и много их, что самое интересное!       Возможно, я даже немного понимала таких людей. Орочимару — гад харизматичный, умеющий убеждать и, без сомнения, очень сильный и умный. Такого уважать будешь в любом случае, если не последний идиот. А когда этот «рыцарь на чёрном коне» протягивает руку помощи в самый для тебя печальный момент, то тут и до восхищения недалеко.       А если это происходит с детьми, чья психика довольно неокрепшая, а после перенесённых невзгод так вообще довольно хрупкая (давайте будем честны, почти у всех в деревне Звука очень печальная судьба), то всё становится вообще плохо. Потом эти почитатели давят своим восхищением на новоприбывших, и в армии послушных солдатиков опять прибывает.       Не то чтобы мне жалко. Нет, серьёзно, не жалко. Почти десяток лет тут научили меня беспокоиться только о близких, а к абсолютно левым людям я постепенно стала испытывать лишь что-то мимолётное и не очень влияющее на поступки и поведение. Просто благодаря всем этим новым людям деревня Звука наконец-то стала похожа на деревню. Нет, не став внешне соответствовать, а просто наконец обретя внутреннее устройство: были джонины, генины и чунины, были наставники. Хотя Академии так и не появилось — шиноби просто брали себе учеников. Некоторые по собственному желанию, некоторым генинов приставляли добровольно-принудительно.       Да что там: даже нашу команду как-то заставили провести урок невнятным ещё даже не генинам. Как проводить нормальные уроки, мы не знали, да и чему учить незнакомых совершенно детей — ну не своим же техникам, которые у всех у нас были довольно специфичны — тоже не имели представления. А потому парни просто придумали, что делать — о, а давайте дадим им урок тактики-стратегии! — и свалили всё на меня с Кимимаро. Стоит заметить, что ни я, ни Кагуя не были удивлены. Хотя техники у одной девчонки были интересные: ещё одна едва ли не единственная шиноби, чьи дзюцу строятся на звуке. И это в деревне-то с таким говорящим названием...       — Ребята, мы в дерьме, — очень оптимистично провозгласила я, выслушав усталого Кимимаро. Он нахмурился, но даже не стал меня поправлять, видимо, в глубине души абсолютно согласный. Джиробо закатил глаза и скорчил такое лицо, что никакие слова были не нужны, чтобы описать его отношение к мною сказанному.       Чем я старше становилась, тем сильнее была моя страсть к разного рода ругательным словам — и, к сожалению, пресечь это не мог никто из друзей. Пытались, конечно, но в откровенный мат я не скатывалась и просто отмахивалась. Так и повелось. Что довольно странно, ведь личностью я была не то чтобы полностью сформировавшейся, но уже более-менее взрослой. Хотя плохие привычки способны прицепляться в любом возрасте, а в атмосфере подземелий Орочимару ещё не так заругаешься.       Сие заявление относилось к — не поверите — новости о том, что мы будем непосредственными участниками не только нападения на Коноху, но и убийства Хокаге. То есть если у Орочимару-сама ничего не получится, пытать будут именно нас. Или если получится, но погоня будет слишком навязчивой, защитным буфером между шиноби Конохи и, собственно, самим Орочимару будем, опять же, мы. Не то чтобы я сомневалась в Змеином саннине, не подумайте, нет-нет, но всё же как-то... Когда бьются шиноби такого масштаба, для чунинов вроде нас места немного не остаётся, прибьют и не заметят. Ну, Кагуя побарахтается, он сильный.       И пусть наша задача заключалась всего лишь в установке барьера, это было довольно опасно. Да ещё и без самого сильного нашего звена, который мог бы побарахтаться, без Кимимаро... Отвратительно. Я скрестила руки и побарабанила пальцами по предплечью, размышляя. Нам дали план: сырой, не учитывающий никаких ЧП, которые могут произойти, но план наших действий. Подозреваю, что для себя Орочимару уже всё продумал, расписал и запомнил. И что из какой-нибудь сложной ситуации, что помешала бы нам установить барьер, он бы нас вытащил: барьер ему всё же нужен, чтоб другие не мешали. Но вот что потом с нами будет...       — Подозреваю, что ты нам сказала только самое главное, но не всё, — обогнал меня Укон, повернув голову из-за спины Сакона так, чтобы видеть нас всех. Это только в бою он общается с братом мысленно, так, чтобы никто и не заподозрил в нём ещё одного человека. Среди своих можно и стать наконец не непонятным грузом за спиной брата, а имеющей своё мнение личностью. — Я понимаю твоё желание дать нам принять эту информацию, но всё же.       Кимимаро покачал головой, но возражать ироничным словам не стал. Вряд ли он, конечно, именно это имел в виду. Скорее, просто понимал, что такие новости следует озвучивать постепенно, давая всем высказаться. Я внимательно рассматривала потолок, так же внимательно слушая Кагую. В его голосе сложно было усмотреть хоть какую-нибудь эмоцию, но мы все понимали, что он был недоволен. У него какая-то идея фикс: постоянно быть полезным. И то, что сейчас парня выкинули за борт... В общем, он наверняка не только недоволен, но и чуть зол.       Что ни говори, а когда работаешь с человеком в команде довольно долгое время, постепенно начинаешь понимать не только причину его действий, но и то, что он тщательно скрывает за мнимым бездействием. Подозреваю, ребята так же заметили мою усилившуюся нервозность, а всё потому, что я ждала и боялась этого момента. Да, мы сильны. Да, нам можно дать не чунина, а даже токубецу джонина, а Кагуе так вообще целого джонина. Но подозреваю, что и в каноне мы были так же сильны, только нам это не помогло.       Я долго думала над тем, что можно будет сделать, чтобы выжить. Когда в не таком уж отдалённом будущем маячит возможность умереть, поневоле задумаешься. Один плюс к выживаемости уже есть: Кимимаро здоров, хоть и вынужден довольно часто ходить к Кабуто за очередной порцией лечения. А этот Кабуто доволен: тренируется на нём, чуть ли не облизывается, проверяя какие-то свои ирьёниндзюцу. Но, в целом, неплохой тип. Со своими тараканами, но у кого их нет?       — Всё это, конечно, хорошо, — выслушав Кимимаро, кивнула я. Он выгнул бровь — величайшее проявление эмоций. — Но давайте теперь подумаем, что нам делать, если нас обнаружат до того, как мы проникнем на арену, где будет проходить экзамен; когда мы уже там будем; или если нас остановят, когда мы будем готовы установить барьер.       На ком будет держаться барьер, — другими словами, кто будет его активировать, держать-то будем все, — даже не обсуждалось — все уже давно поняли, что с печатями у меня получается взаимодействовать лучше других. Я могла даже сделать взрывную и запечатывающую, но этим дело и ограничивалось. Мои руки должны быть свободны, чтобы я могла играть, а делать фуин силой мысли у меня уж точно не получится — так что нечего даже развивать этот талант. Не подходит под стиль боя. Теперь понятно, для чего Орочимару заставил нас выучить эту технику. А ребята ещё ломали голову: зачем она нужна? В бою ведь не применишь, слишком специфическая.       — Прямого запрета на то, чтобы вас поддерживать, у меня нет, — дипломатично напомнил Кимимаро. — Так что если будет совсем туго, я смогу вам помочь. Потом просто встану рядом с кем-нибудь, чтобы барьер защитил и меня.       Укон наполовину высунулся — так, чтобы опереться на плечи брата руками, и задумчиво кивнул. Я с выработанным пофигизмом наблюдала за их ужимками. Совсем неудивительно, что у близнецов совершенно отсутствует понятие о личном пространстве, с таким-то близким взаимодействием. Мы все уже привыкли, даже Кимимаро терпит, и это с его-то аристократическими замашками. А вот другим людям всегда неловко. Впрочем, их проблемы.       Я хрустнула костяшками пальцев и с намёком посмотрела на мозг нашей команды. Близнецы усмехнулись практически одновременно. Не обладая выдающимися боевыми данными без Сакона, умом Укон был далеко не обделён. И не то чтобы я или Кимимаро, или даже Кидомару с Джиробо не могли придумать дельного плана; нет, без этого бы мы были очень плохими шиноби. Но нельзя отрицать, что у Укона это получалось лучше и быстрее. Аналог клана Нара местного разлива.       Мне оставалось только надеяться, что в этот раз всё пойдёт нормально и с нами ничего не случится. А то, что дальше... Ну, я искренне надеялась, что мои придумки, которые я вынашивала годы, сработают. Генины Конохи, конечно, сильны, умны и всё такое, но даже они не могут сравниться с тем, как мне хочется жить и как мне хочется, чтобы жили небезразличные мне люди.