Панацея

      Джек не смог себя заставить пойти на похороны Ника. Слишком тяжело это. Арти и Кайл все организовали, извинились перед Ником за Джека. Он должен понять. Он все всегда понимал.       Джек видел во снах стальные глаза с блядским прищуром, видел губы, изогнутые в кривой усмешке. Джеку хотелось до онемения, до боли зацеловать эти самые родные, самые любимые губы. Но каждый раз просыпаясь, Джек выл как раненный зверь, разбивал кулаки о стену.       Джек стал бояться спать. Навязчивый, такой близкий и такой далекий образ преследовал его. Это причиняло столько боли, что либо совсем не спи, либо не просыпайся.       Джек много курил и заливал свое горе литрами алкоголя. Легче не становилось. Время не лечит. Алкоголь не лечит. Сигареты не лечат. Ничего, блять, не лечит. Бесполезно.       Джек решил сходить к Нику домой. Там его вещи, которые отправили из больницы, было бы интересно взглянуть на них.       Джек лихорадочно вытряхивает содержимое сумки. Он чувствует, что там должно быть что-то значимое, родное и нужное. Он просматривает вещь за вещью, проверяет карманы, но не находит. Повторяет процесс снова и снова, пока не замечает уголок листа бумаги, спрятанного в подкладке сумки. Этот уголок бумаги оказывается письмом, никому не адресованным, но Джек всеми фибрами души чувствует, что это письмо написано ему и нисколько не ошибается.       "Родной мой, я пишу тебе это, в надежде, что ты все таки обнаружишь его. Если ты сейчас читаешь это, я вероятнее всего уже мертв. Знай, что я счастлив, что у меня был ты. Ты был моей Панацеей. Ты заставлял меня жить, давал надежду. Именно ты, маленький мой, скрасил мои последние дни, помог понять что такое любовь, ощутить ее. С тобой я любил и был любим. С тобой у меня было все то, чего у многих не бывает и за 40-50 лет. Я в свои 24, совсем еще ребенок, который только научился любить, спасибо тебе за это.       Я прошу тебя прости меня за все. Я слишком виноват. Я каждый раз заставляю тебя страдать. И, пожалуйста, полюби этот гребаный мир. Полюби так, как я не успел.       Твой Ник."       Джек перечитывает письмо раз за разом. Из глаз катятся слезы. Они так много не успели сказать друг другу. Они пытались не терять ни секунды, но все же ничего не успели. Спеши жить, спеши любить. Всё нужные слова приходят слишком поздно, а не сказанное ломает ребра, сжимает горло. Всё это осознаешь слишком поздно, когда окончательно и безвозвратно теряешь человека. Джек думал об этом, сидя среди вороха вещей, принадлежащих самому дорогому человеку, человеку, которого не вернешь.       Письмо скользнуло в нагрудный карман рубашки, к самому сердцу. Едва заметная, с нотками безумия улыбка тронула его губы. "Никки, родной, как же я хочу, чтобы ты был рядом." Мысль полная горечи, отчаяния и безысходности. Для счастья человеку надо целого другого человека. Всё просто. Но слишком много. Слишком больно.       Всхлип. Безумная улыбка. Осознание. Сильные руки поперек груди. Тихое бормотание, что бы успокоить.       - Арти, - облегченный выдох.       - Я здесь, малыш. Всё хорошо.       И снова вереница объятий, слез и ненужных слов. Арти всегда рядом, когда это нужно. Он, как старший брат, окружает своей поддержкой, любовью, защитой.       - Арти, верни мне его, - всхлип куда-то в шею, пальцы цепляются за плечи.       - Джеки, ты же знаешь, что это невозможно. Просто невозможно.       И огромные слезы - градины катятся из глаз. Всё должно быть не так. Совсем не так. Как же больно. Чертовски больно. Так, как никогда раньше.       Истерика. Полное непонимание происходящего. Испуганные глаза Кайла и спокойные - Арти. Кажется, время замедлило свой бег. Всё неестественно, как в замедленной съемке. Плечи трясутся, губы открыты в немом крике, глаза в ужасе распахнуты. Руки на плечах, убаюкивающее бормотание.       Кайл говорит что-то про врача. Арти на отрез отказывается и просит Кайла даже не думать об этом. А потом холодная вода скатывается по лицу. Хочется скорее убраться отсюда. Отрезвляет. Хочется сбежать. Джек бежит на улицу, мимо знакомых домов, к мосту.       Арти что-то испуганно кричит и пытается догнать друга, но тщетно. Джек стоит на краю железнодорожного моста, внизу оживленная автострада. Падать высоко. Выжить вряд ли удастся.       Никки, прости меня. Я не смог полюбить мир, в котором нет тебя.       Джек делает шаг вперед.