Я, Кастиэль

Звонок в дверь раздался ровно в семь. Кастиэль был ещё занят на кухне, и Дин пошёл открывать дверь, за которой оказался ухмыляющийся Сэм. — Эй! Здорово! — приветствовал его Сэм, приподнимая бутылку шампанского. — Захватил это, чтобы освежить обстановку. — Шампанское? — сказал Дин, рассматривая этикетку. — Мило. Я смотрю, Джесс удалось отвадить тебя от всякого пойла и даже от старого доброго пива? — добавил он и поднял взгляд, чтобы посмотреть на упомянутую женщину. — За это, кстати, спасибо: цивилизованный желудок Сэма слишком нежен для настоящей мужской еды. Ты, должно быть, Джесс. Джесс улыбнулась ему и протянула руку для пожатия. — А ты, должно быть, Дин, Сэмова нянька. Приятно знать, что ты больше не меняешь ему подгузники. Дин присвистнул, а вот Сэм застонал и шмякнул себя ладонью по лбу. — Восхитительно, — сказал Сэм. — Сработались. — Ну мы же не хотим, чтобы ты стал слишком самовлюбленным, да? — спросил Дин, держа дверь открытой. — Заходите, ребята. Пальто можете бросить где-нибудь. — Сэм и Джесс ввалились в дом, сразу же стягивая одежду. Дин приподнял бровь, когда заметил, что кое-кого не хватает. — Так, а Руби где? Сэм и Джесс переглянулись. — Дома, — наконец несколько смущённо сказал Сэм. — Мне, эм, показалось, нам нужно немного времени для себя, понимаешь? Дин кивнул, услышав между строк «не хочу говорить об этом». — Хорошо, дружище, но должен вас предупредить… Если вы, ребята, начнёте безобразничать на моем диване, я вышвырну вас вон, — легкомысленно произнес он. — У меня несколько месяцев никого не было, и я склонен завидовать тем, у кого всё это есть. — Сделаем всё, что в наших силах, — торжественно пообещала Джесс и фыркнула от смеха. Дин улыбнулся, провожая их к обеденному столу. Сэм отодвинул для неё стул, что было признаком джентльменства, которого раньше Дин за братом не замечал. Достаточно было только увидеть, как тот смотрит на неё, чтобы понять очевидное — его маленький братец по самою маковку влюблён. — Итак, Дин, Сэм говорил, ты работаешь на стройке? — Ага, — немного рассеянно ответил Дин, подсчитывая тарелки. Стол был накрыт на троих, отчего Дин слегка нахмурился. — Одну минутку, Джесс, — сказал он, направляясь на кухню. Когда он вошёл, Кастиэль, вытиравший руки кухонным полотенцем, поднял на него взгляд. — Ты не присоединишься к нам? — с намёком спросил Дин. — Это семейный ужин, — удивился Кастиэль. — Мне показалось, лучше будет не мешать. — Мешать!.. К черту всё это, — отмахнулся Дин. — Пойдем, спорю, Сэм захочет увидеть тебя ещё раз. Именно он выбирал твои физические показатели, ты это уже знаешь, и, я уверен, ему любопытно посмотреть, что получилось. Кастиэль ответил ему изучающим взглядом и кивнул. Дин хлопнул его по плечу и направился обратно в гостиную, захватив ещё одну тарелку и набор столовых приборов. — Кас присоединится к ужину, — объявил он Сэму и Джесс. — Будьте с ними милыми, он застенчивый. — Кас? — Джесс. — Твой персональный бот? — Угу, — ответил Дин, пододвигая ещё один стул. — Он, в общем-то, действительно полезен в хозяйстве, — добавил он для Сэма. — Если бы обедом занимался я, мы бы сейчас ели гамбургеры. — Когда-то у меня был персональный бот, — сказала Джесс. — Одна из самых первых моделей, они тогда только появились. К сожалению, у него был системный глюк, и пришлось отправить его на утилизацию. Очень было обидно, он ведь стоил больше десяти тысяч. Дин покосился на Сэма. — Пожалуйста, только не говори мне, что ты выложил за Каса десять тысяч долларов, — с болью в голосе выговорил он. — Я никогда не смогу расплатиться. — Дин, это подарок, — Сэм закатил глаза. — И он не стоил мне десять тысяч, так что вытащи уже палку из задницы. — Десять тысяч, — пробормотал Дин, когда Кас вышел из кухни с последними тарелками. Как только Кас с педантичной точностью расставил их на столе, Дин сказал: — Кас, знакомься, это Сэм. И Джесс. — Подружка-адвокат, — предположил Кастиэль, и Джесс рассмеялась. — Всё верно, подружка-адвокат, — подтвердила она. — Твоё дурное влияние, да, Дин? — Джесс улыбнулась. — Что ж, Дин рассказывал мне, как именно он тебя настраивал, — добавил Сэм. — Кажется, результат получился вполне ничего, да? Во всяком случае, Дин ещё не прибегал порыдать на моем плече, так что, по-моему, всё не так уж и плохо. Кастиэль помолчал, обдумывая. — Это правда, я ещё не заставлял его рыдать, — сказал он серьёзно. — Однако я могу постараться, если ему будет так угодно. Теперь настал черёд Дина стонать, пока Сэм смеялся. — Кажется, у твоего бота есть тёмная сторона, — сказал Сэм, усмехаясь, — Я бы поостерегся на твоём месте, Дин. — Этого не должно было произойти, — обратился Дин к потолку. — Давай, Кас, садись уже. Сэм, теперь я заставлю тебя покраснеть, не отвертишься. Джесс, а ты знала, что когда Сэму было пять и он… — Ладно! — торопливо перебил Сэм. — Пора есть! Еда! Эта еда выглядит просто объедением; не могу дождаться, когда же мы наконец приступим! — О, но мне хотелось послушать, — возразила Джесс. Сэм прикрыл лицо ладонью, а Дин усмехнулся. — Неа, не могу же я доводить своего маленького братишку до слёз. Ну что ж, угощайтесь, ребята, — произнёс он, указывая на блюда. — И учтите, я терпеть не могу оставлять еду, так что мне придётся доедать всё, что останется. Будьте милосердны и постарайтесь свести мои мучения к минимуму. Джесс и Сэм с энтузиазмом набросились на еду; Кастиэль на мгновение смешался, но потом осторожно попробовал кусочек жареной курицы. — Итак, — сказал Дин, когда все утолили первый голод, накинувшись на превосходно приготовленные Кастиэлем блюда. — Начнём с основ, ага? Как вы, ребята, познакомились? Сэм и Джесс обменялись выразительными взглядами, отчего Дин улыбнулся. Вот с чего всё началось: с «липового» дела, которое их контора организовала, чтобы натаскать молодых сотрудников — Джесс была прокурором, а Сэм адвокатом защиты. Спор над затруднительными моментами перерос во встречу за обедом, затем во встречу за ужином, а затем просто во встречи. В какой-то момент рассказа Сэм взял руку Джесс в свою и поднёс к губам, целуя. Дин поставил себе мысленную заметку: как-нибудь поглумиться над Сэмом и тем, какой тот стал девчонкой. Дин понял, что Джесс пришлась ему по душе: чёрт, она была умна, преданна и с отличным чувством юмора. К тому же она совершенно точно была влюблена в Сэма, а Сэм так же очевидно сходил по ней с ума. Дин почувствовал крохотный укол совести при мысли о том, что Сэм вырос так быстро; чёрт возьми, казалось, ещё вчера ему было пять и он так ненавидел детский сад, что разделся прямо посреди классной комнаты, что привело к очень неловкому разговору Дина с воспитателем, потому что Джон был в командировке. Всё меняется, и Джесс… Что ж, если Дину придётся отпустить Сэмми, ей он мог его доверить. Завершился ужин черничным пирогом, который Кас достал прямо из духовки. — Ну что, кто готов для шампанского? — объявил Дин, когда Кас встал и начал убирать со стола. — Раз уж вы принесли его, вам же его и пить, верно? — Да уж точно, — ответил Сэм. — Погоди, Джесс... Ты не могла бы принести бокалы для шампанского? Они остались в машине. — Конечно, дорогой, — согласилась Джесс и направилась к выходу. Дин засмеялся, вытирая стол и унося оставшийся поднос с тарелками Касу. — Бокалы для шампанского? А я-то думал обойтись обычными кружками. — Да, знаю, — Сэм казался немного смущённым. — Слушай, на самом деле я хотел поговорить с тобой наедине. — Да ну? — поддел Дин. — О Руби, — пояснил Сэм. — С ней, хм… Проблемы. — Проблемы? Чувак, она же бот. Выруби её, если она так тебя раздражает. — Она меня не раздражает, она просто… Я даже не знаю, Дин! В последнее время она ведёт себя действительно непредсказуемо. Я надеялся, ты сможешь поговорить с Эшем, чтобы он проверил её на вирусы или что-то такое. — С Эшем? — уточнил Дин, подразумевая механика, обитающего на стройке. — Конечно. Но что ты имеешь в виду под непредсказуемостью? — Не знаю, — Сэм потёр рукой шею. — Расхаживает вокруг. Пялится. Мрачная постоянно, а почему — я понять не могу. — Похоже на то, как обычно ведёт себя Кас, — со смешком заметил Дин. — То есть он не расхаживает, но вот глазеет постоянно. Может, это заразно? — Ха-ха, — сказал Сэм. — Очень смешно. Слушай, я немного волнуюсь за неё, вот и всё. — Ну что ж, если это так сильно тебя беспокоит, я могу попросить Эша взглянуть на неё, без проблем. Но ты собираешься оставить Руби? Я имею в виду, если у вас с Джесс всё серьёзно, возможно, будет лучше завести семейного бота. Или хотя бы перепрограммировать Руби на двух владельцев, — предложил Дин. — Да, я подумываю об этом, — ответил Сэм. — Я пока изучаю парочку онлайн магазинов. Но сперва хочу убедиться, что это не неисправность железа. — Не сомневаюсь. Можешь привести её… скажем, в понедельник утром? — спросил Дин. — Я отвезу её к Эшу к вечерней смене, посмотрим, что нам скажет местный гений. — У меня работа. Как насчёт вечера воскресенья? Дин пожал плечами: — Не то чтобы, но сойдёт. Около десяти? — Конечно, как скажешь. Спасибо, — ответил Сэм с облегчением. — Эй, нет проблем, — Дин достал бутылку шампанского из холодильника. — Всегда рад помочь. Так что, когда вы с Джесс свяжете себя узами? — Боже, до этого ещё далеко, — Сэм вытянул лицо в шутливом изображении ужаса. Не сумев его удержать, он рассмеялся. — Не знаю. Это может подождать. Но, как я уже сказал, думаю, она… — Да-да, та самая, любовь всей твоей великанской жизни, подружка снежного человека, с которой ты можешь наделать толпу маленьких снежных человечков… — И что не так с маленькими снежными человечками, могу я узнать? — спросила Джесс позади них. Дин подпрыгнул, чувствуя себя немного виновато, а Сэм рассмеялся. — Ничего, — поспешно сказал Дин. — Я надеюсь, у них будут длинные волосы, Сэмов нос и твои глаза… — Но, надеюсь, не Сэмово чувство такта, — добавила Джесс. — Сплетничать у кого-то за спиной! Очевидно, я недостаточно хорошо над тобой поработала. Дин строго посмотрел на Сэма, но тот опустил голову, пряча лицо. — Ну, мэм, я старался, — Дин в притворном сожалении покачал головой. — Мне жаль это говорить, но он просто безнадёжен. — Но ты ведь всё равно любишь меня, правда? — Сэм состроил Джесс самую свою сожалеющую и жалостливую щенячью мордочку. Та рассмеялась и поцеловала его. Дин проглотил насмешку, вытащил пробку из шампанского и разлил его по трём бокалам. — За самую сладкую парочку в этой стороне вселенной, — шутливо отсалютовал он. — И да целуются они долгие годы. — Выпьем за это, — объявила Джесс. Сэм закатил глаза, но тоже поднял бокал, и они выпили. * * * — Так что ты думаешь о Джесс? — спросил Дин этим же вечером, когда Сэм и Джесс уже ушли. — Она кажется отличной женщиной. — Да, — подтвердил Кас безразличным тоном. Дин заметил нехарактерную мягкость в его голосе. — Эй, — спросил он. — Что такое? Еда не пошла тебе на пользу? — С едой всё было в порядке, — ответил Кастиэль. Его эмоции были закрытой книгой, книгой с амбарным замком. Дин помолчал, изучая выражение лица Каса. — Ладно, — заговорил он наконец. — Я не так хорош в Акинаторе, так что, хм, не так? Мне вообще-то казалось, что вечер прошёл отлично. — Так и было, — согласился Кастиэль тем же безличным тоном. — Я очень рад за тебя. — Ага, — подтвердил Дин. — Так прям и слышу, как твой голос сочится искренностью. — Во мне нет установки проявлять искренность, — холодно отметил Кастиэль. — Ага, понял, — сказал Дин. — Слушай, старик. Если что-то не так, ты должен мне сказать об этом, понимаешь? Я не особенно хорош в том, что касается ботов, но у меня на работе есть один парень, Эш, он занимается обслуживанием всех ботов на стройке. В понедельник я отвезу к нему Руби; может быть, ты хочешь присоединиться? — Всё в порядке, — ответил Кастиэль. Дин пару минут повертел в руках пульт от телевизора и тихо вздохнул. — Ладно, — сказал он. — Как скажешь, старик. Но имей в виду — ты всегда можешь поговорить со мной, если что-то пойдёт не так, хорошо? Как я и сказал, я твой друг. Не держи всё в себе, это вредно для здоровья. — Нет необходимости заботиться о моем здоровье, — лёгкая тень недоумения разрушила маску безмятежности на лице Кастиэля. — Я совершенно уверен, что останусь в отличном состоянии. — Эй, никогда не знаешь наверняка, — возразил Дин, довольный тем, что Кас, кажется, расслабился. — Вы, боты, такие хрупкие: всего один электрический разряд — и вам крышка. Шучу! — добавил он, как только Кастиэль открыл рот. — Вы, ребята, куда прочнее, чем люди, знаю. — Полагаю, что «разряд» — крайне большое преувеличение, едва ли возможно, чтобы от одного нам настала «крышка», — высказался Кастиэль. Дин возвел глаза к потолку. — Человеческие неточности сводят тебя с ума, а? В любом случае, я сворачиваюсь и иду спать. Хочешь продолжить читать? — он бросил взгляд на стол, куда раньше этим же днём была положена «Колыбель для кошки». — Ну, или, может, хочешь переключиться в режим ожидания? — Я бы хотел закончить книгу. Диктатор собирается совершить самоубийство. — Хорошо, что я уже прочитал её, а то бы надрал тебе задницу за то, что рассказал мне концовку, — сказал Дин. — Тогда ладно. Выключи свет, когда закончишь. Ночи, Кас. — Спокойной ночи, Дин, — негромко ответил Кастиэль. * * * Сэм привез Руби следующим вечером, как и обещал. — Спасибо, что делаешь это, — повторил он в тысяча сто пятидесятый раз, пока Дин открывал дверь. — Скажешь Эшу, чтобы выслал мне счёт. — Эш не выставляет счета, — насмешливо пояснил Дин. — Он ненавидит формальности и старается избежать этого всеми возможными способами. — О, правда? Тогда, наверное, я дам ему чаевые. — Чаевые ты должен мне, — сказал Дин. — Ха-ха. Заходи, Руби, — добавил Сэм, подталкивая её. Женщина-бот задержалась у подножия лестницы с явным выражением нежелания на лице. — Я передаю протокол владения Дину на эту ночь, хорошо? Не доставляй ему неприятностей. — Конечно, Сэм, — произнесла Руби с таким лицом, будто лимон жевала. — Я тоже рад тебя видеть, — поприветствовал её Дин с сарказмом. — Что ж, это только на одну ночь, и я уверен, что Кас будет на страже моей невинности. Заходи, Руби. Руби с угрюмым видом вошла в дом. Дин попрощался с Сэмом и закрыл дверь; обернувшись, он увидел, что Кас и Руби уставились друг на друга, и ни один из них не выглядит особенно счастливым. Ну, Руби, кажется, и вовсе жила в состоянии перманентной злобы, а Кас вообще ни разу не улыбнулся после изменения настроек (и слава богу, Дин надеялся в жизни больше не увидеть тот банановый оскал), но было тут и что-то ещё… неприязненное между ними. Напряжение. — Лады! — сказал Дин, хлопнув в ладоши. Оба бота до жути синхронно повернули свои гляделки в его сторону. — Вы двое расслабьтесь. Помните: не драться, за волосы не тягать, машинным маслом не плеваться. — Этому, может, и не помешало бы немного масла, — проворчала Руби. — Выглядит таким деревянным, что сошёл бы за доску для глажки. — Мой протокол гибкости — не твоего ума дело, — холодно ответил Кастиэль. Дин потёр глаза. — Господи Иисусе, дай мне силы, — пробормотал он. — Ладно, Руби. В чём твоя проблема? Ты буквально вот только что увидела Кастиэля, так, может, что-то не так с его внешностью: причёска? Он говорит, ботам расчёсываться не нужно, но, может, он всё врёт. Руби одарила его взглядом, который он, если подумать, вполне возможно, заслужил. — Хорошо, Дин, — сказала она. — Причёска. И зубы. Чёрт, добавим ещё и уши для полного комплекта, идёт? — Она прошла к дивану и уселась на него со слышимым вздохом, скрестив руки. Дин наблюдал за ней, снова вспоминая все те причины, по которым он очень-очень не любил Руби. Как на его вкус, Сэм слишком накрутил её протокол сарказма. И ещё она была самую малость более злобной, чем он предпочитал. — Может, и правда вирус подхватила, — кинул он Кастиэлю, падая на стул в гостиной. — Если бы она не была ботом, я бы сказал, что она злится. Лицо Кастиэля стало отсутствующим: это говорило о том, что он опять сверяется со словарём, но зачитывания определения вслух, как ожидал Дин, не последовало. — Какова природа гнева? — наконец задал вопрос Кастиэль. — Роботы не должны его ощущать? Дин пожал плечами. — Старик, я не знаю. Думаю, всё немного не так. Я хочу сказать, ты можешь задать в настройках пылкий темперамент, если любишь погорячее, но кто же захочет бота, который может на самом деле, всерьёз разозлиться? Что в этом хорошего? — он взглянул на Каса. — Что, думаешь, ты злишься? Ты всегда такой серьёзный. Кастиэль замешкался. — Что это значит — «на самом деле, всерьёз разозлиться»? — Злиться настолько, что готов убить? — предположил Дин. — Знаешь, тот тип злости, когда тебе хочется изрубить другого человека в мясо. Я не уверен, думаю, для всех это по-разному. Кастиэль обдумывал это с минуту. — Я испытываю неодобрение, — наконец с осторожность заключил он, — когда что-то делается неправильно. Дин усмехнулся. — Ага, ты меня частенько не одобряешь. Кастиэль посмотрел на него в растерянности. — Это не так. — Ещё как так. Глазеешь вот постоянно. Прям как сейчас. — Это потому… О. — Он моргнул. — Так смотрят, когда злятся? — Именно так, но это ещё не всё. — Что же ещё? — Как я и сказал, ты можешь злиться, к примеру, на другого человека из-за того, что он сделал что-то против твоего желания или вроде того; думаю, ты вполне можешь желать причинить ему боль. Если ты по-настоящему вне себя, у тебя может быть несколько психических реакций: становится трудно дышать, руки начинают трястись. Ты ходишь мрачный и отвечаешь на всё рублеными односложными фразами, потому что вообще не хочешь говорить. Если уж ты совсем накручен, то хлопаешь дверьми, топаешь вокруг, крушишь всё вокруг. Что-то вроде этого. — Он остановился. — По правде, я сам уже запутался. Буду честен, я понятия не имею, как можно точно охарактеризовать состояние гнева. Кастиэль опустил взгляд. — Не думаю, что испытывал что-либо подобное, — медленно произнёс он. — У меня нет ни одного из описанных тобой симптомов. Кроме пристального взгляда, — добавил он. — Чего я не делаю. Дин рассмеялся. — Отрицание, отрицание, отрицание. Всё нормально, может, это выражение просто вмёрзло в твоё лицо. Слушай, эмоции — это такая хитрая штука. Порой ты сам не в состоянии понять, какого чёрта чувствуешь, или путаешь это с чем-то совершенно другим. Тут нет набора чётких правил, понимаешь? — Они сильные? Эти чувства, — спросил Кастиэль. — Сильные? А это разве не размытое определение? — поддразнил Дин. — Верно, но как только допущение утверждено, мы можем начать сокращать количество вариантов. — Ох, приятель, — сказал Дин. — Ну… да, думаю, что сильные. И если они достаточно сильны, то ты даже не в состоянии думать ни о чём другом, потому что они поглощают все твои мысли. Как там это называется? Мыслительный процесс, вот. — Полная загрузка всех мощностей нейронных процессов, — перевёл Кастиэль. — Это полезная возможность, хотя несколько недостижима. — Да, но… в смысле… ох, чёрт, — протянул Дин, поднимая руки вверх. — Слушай, не сильно переживай об этом. Если тебе удастся как-то всё это почувствовать, ты точно поймёшь. Это будет предельно ясно. — До этого ты спрашивал у меня, могут ли роботы чувствовать депрессию. Ответ будет утвердительным? — Я не знаю, Кас, поэтому-то я и спрашивал тебя, — пояснил Дин растерянно. — Но как я и сказал, я никогда не встречал робота в депрессии. Не знаю, я не особенно задумываюсь о ботах, которые слоняются вокруг. Я даже не могу придумать причину тому, зачем бы люди могли запрограммировать депрессию, к тому же грустные роботы вряд ли хорошо работают. Они бы просто сидели сиднем день напролёт, да? Но эй, возможность точно остаётся открытой. — Депрессия экономически неэффективна? — Не особенно. Хотя, если хорошенько подумать, как и любое другое сильное чувство. — Дин помолчал. — Не знаю, приятель. Я не очень хорошо разбираюсь в тонкостях роботехники. Хотя, думаю, как правило, большинство людей считает, что вы, ребята, не можете чувствовать эмоции. То есть, это было бы вроде как странно, не находишь? А как насчёт тебя, чувствуешь что-нибудь? Кастиэль, казалось, задумался. — Я чувствую любопытство, — заключил он наконец. — Мне доставляет удовольствие разговаривать с тобой и читать твои книги. Я… — он замешкался. — Ну хорошо. Это положительный диапазон. А как насчёт отрицательного? Ты упоминал неодобрение, верно? Что-нибудь ещё? — Я… — Кастиэль замолчал. — Я не знаю. Могу предположить, что мне не нравится Руби. Дин рассмеялся. — Могу тебе сказать, ты в этом не одинок. Ты её ненавидишь? — Ненавижу? — То же, что не нравится, только предельно сильно. Когда ты ненавидишь кого-то, то не можешь находиться с ним в одной комнате. И думаешь, что всё, связанное с ним, полный отстой, что-то вроде того. Кастиэль покачал головой. — Я так не думаю. — Он помолчал, а затем добавил: — Было бы приемлемо, если бы я чувствовал это? — Чувствовал что? — Ненависть. — Едва ли я собираюсь запрещать тебе чувствовать или не чувствовать что-либо, — ответил Дин со смешком. — Кас, если ты действительно можешь осилить весь этот путь к горькой ненависти, то вперёд. Не знаю, доступна ли тебе эмоциональность, но ты вполне можешь попробовать. Знаешь, я просто думаю, что на самом деле ты этого не можешь. Кастиэль молчал. — Если мне позволено ненавидеть, тогда Руби позволено злиться? — заключил он. — Руби? — Дин бросил взгляд в сторону гостиной. — Господи. Не я её владелец; я не могу сказать на это ни «да», ни «нет». — Сэм говорил, что она кажется очень угрюмой. Разве это не признак гнева? Дин замолчал. — Я… Я думаю, да. Просто… — он замолчал. — Ты думаешь, Руби злится? — Её симптомы вписываются в список, который ты озвучил, — заметил Кастиэль. — Топанье. Свирепые взгляды. Угрюмость. — Разве? — спросил Дин. — Да. Так гнев возможен? Дин задумался в нерешительности. — Я имел в виду… Да, — произнёс он медленно. — Думаю, она может быть зла. То есть, я не совсем уверен почему, но… да. Это определенно так. Угу. — Ты кажешься напуганным. — Нет, как я и сказал, это просто… Странно, вот и всё. — Дин помолчал. — Но опять же, Кас, это может быть всего лишь вирус. Некоторые из них могут полностью вывести бота из строя. Запутать ваши синусоиды или что там ещё. — Ты думаешь, эти эмоции ненастоящие? — Это возможно, но куда вероятнее то, что это что-то другое. Я к тому… что вообще может заставить Руби злиться? Сэм отличный владелец и хороший парень, — пожал плечами Дин. — Возможно, она чувствует, что её вот-вот заменят, — спокойно сказал Кастиэль. — Ни одному существу не понравится осознавать, что его срок вышел. — Хочешь сказать, она чувствует угрозу от Джесс? — недоверчиво уточнил Дин. — В этом нет никакого смысла, Кас. Руби — робот, Джесс — человек. Они же совершенно разные. То есть, их даже сравнивать нельзя. — Вспомнив, с кем говорит, он быстро добавил: — Не то чтобы это было плохо, Кас. Они просто разные. В смысле, ты же не можешь сравнивать собаку и кошку одними мерками, так ведь? У них разные потребности. — Тогда кто я — собака или кошка? — Ты… — Дин запнулся, легко улыбнувшись. — Не знаю. Думаю, что ты кот. Немного замкнутый, но в какой-то степени мне нравишься. — А Сэм пёс? Дин рассмеялся. — Точно, несмышлёный щенок. Кастиэль наклонил голову. — И чем он отличается от котенка? Один меньше другого? — Они… — Дин помолчал, потерев лицо ладонью. — Я говорил не про размеры, ладно? Они просто разные. Люди разрывают отношения тут и там. Сейчас Сэм и Джесс с ума сходят друг по другу, но, вполне вероятно — хотя и, признаю, немного печально, — что завтра они всерьёз разругаются и разбегутся. В чём отличие от отношений Сэма и Руби? — В том, что у Сэма и Руби только один из них обладает свободой выбора, — спокойно ответил Кастиэль. Дин вскинул руки в раздражении. — В этом главный вопрос, правильно? Слушай, главная разница между ботами и людьми — это Три Закона. Три, Кас, не полтора миллиона. И у вас, ребята, целая куча лазеек — ну там, исполнение только прямых приказов, интерпретируемых дословно. Я не понимаю, как они могут создавать такую большую разницу. — Они определяют, что отличает робота от человека, — заметил Кастиэль. — Не забывай о своей бессмертной душе, если надумаешь податься в религию, — попытался пошутить Дин. Когда выражение лица Кастиэля не изменилось, он простонал. — Господи. Слушай, это просто. Роботы не люди, люди не роботы. Ты не можешь на полном серьёзе сравнивать одно с другим, Кас. Я не пытаюсь сказать, что одни лучше других, но они не одинаковые. Кастиэль сжал губы в тонкую линию. — Я понял, что тяжело постичь… — начал он. — Ладно — конец разговорам, — раздражённо объявил Дин. — Смотри, завтра я отвезу Руби к Эшу, и, может, это просто вирус, вот и всё. Хорошо? Просто забудь. Линии вокруг глаз Кастиэля немного напряглись, но он послушно промолчал. Дин встал, задвигая стул за стол. — Пойду прогуляюсь на свежем воздухе, — сухо сообщил он и вышел из дома.