The Great Anderson

Ночь, в которую я не смог сомкнуть глаз, была чрезвычайно беспокойна. Я боялся, что если я усну, то через несколько часов я проснусь в поту и ужасе от какого-нибудь страшного видения. Я ворочался с боку на бок, иногда выглядывая в окно, подавляя в себе порыв отправится к Андерсону, чтобы его теплые объятия развеяли мои кошмары. Но, вопреки собственным желаниям, я остался дома, засыпая всего на несколько минут и снова возвращаясь в сознание. К рассвету я, вероятно, был похож на привидение, учитывая синяки под глазами и мертвенную бледность, такого же цвета, как и атлас в гробу покойника. Я устало протер глаза, надеясь хоть как-нибудь привести себя в чувство, и отложил в сторону газету с кричащим заголовком "Автомобиль Смерти". С красочным описанием, не обремененном точными фактами, в статье рассказывалось о событиях вчерашнего вечера. Полиция до сих пор не явилась к Блейну, насколько я мог судить по тишине за окном, так что на какое-то время моя душа была спокойна. Выйдя во двор, я отметил, что листвы уже давно коснулась осенняя желтизна, а лето неумолимо стремилось к завершению. Деревья начали постепенно терять свои пышные кроны, а один из листков сорвался прямо на моих глазах с ветки и опустился рядом. Оторвавшись от созерцания увядающей жизни, я отправился прямиком ко входу на виллу Андерсона, надеясь на продуктивный разговор. Да и грехом было бы утаивать то, что я просто хотел его увидеть. Ворота в привычном жесте распахнулись передо мной, так как у прислуги больше не возникало вопросов, когда я решал навестить соседа. Вероятно, никого вообще не заботило, следует ли пускать кого попало на территорию этого величественного замка, пристанища любителей веселья и бесплатной выпивки. Блейн встретил меня привычной счастливой улыбкой, и я удержался от желания коснуться его щеки, чтобы провести пальцами по едва заметной щетине. - Неважно выглядишь, Курт, - вдруг сказал он. - Бессонная ночь? - Она бы прошла лучше, если бы я согласился провести ее с тобой, - с этими словами я немного поправил его бабочку, а затем легонько поцеловал в висок. - Пройдемся? - Да, конечно, - кивнул я. Мы не говорили ни о Куинн, ни о Дэйве, ни о вчерашнем происшествии и сегодняшней газете. Наедине никогда не нужны были слова, если можно было применить слово "наедине" к прогулке в саду, полным слуг. Буквально каждую минуту с очередного дерева срывался желтый безжизненный листок, и мне в голову пришло неожиданная мысль: деревья и опадающая с них листва подобны часам. Я озвучил свои мысли Андерсону, и тот засмеялся, покачивая головой. - Что? Что не так? - недоуменно спросил я. - Боже, в этом весь ты, - проговорил он с улыбкой. - Только ты мог так сказать. Нет никого, кто был бы похож на тебя. Ты единственный. Я смущенно улыбнулся, отводя взгляд, ощущая, как в груди разгорается приятное тепло, чувствующееся в кончиках пальцев. Когда мы вновь оказались на балконе, где не раз проводили вечера в обществе друг друга, не обращая внимание на гремевшую позади нас музыку, к нам подошел лакей и вежливо обратился к Блейну: - Мистер Андерсон, листья начинают падать. Надо спустить воду в бассейне, пока не пришлось очищать его. - О, а я так и не искупался за все лето! Курт, может, присоединишься? - спросил Блейн с привычным ему энтузиазмом. - Нет, спасибо. Мне давно пора на работу. Я еле отпросился на вторую смену. - Хорошо. Эй, Эванс! - вдруг обратился он к лакею. - Да, сэр? - Принесите телефон к бассейну, пожалуйста. Не хочу пропустить один очень важный звонок. Лакей молча кивнул, а затем удалился в сторону дома. - Ждешь ответа Куинн? - с грустью спросил я. - Осталось потерпеть совсем немного, - он коснулся губами моего лба, словно похищая все мои печальные мысли и воспоминания, освобождая меня и мой разум. Я спустился по лестнице, уже собираясь уходить, но вдруг остановился и обернулся, окликнув Андерсона. Тот с некоторой заинтересованностью обратил на меня внимание, и я едва ли не вскричал: - Все они - никто. Ничтожество на ничтожестве. Вы один стоите всех их! В ответ я мог вновь лицезреть счастливую улыбку Блейна, полную искренней благодарности. Я был действительно горд тем, что сказал тогда ему это. Я всегда считал, что людям лучше всего знать, что о них думают, даже если эта правда не всегда льстила человеческому самолюбию. Андерсон заслуживал знать, что хотя бы в моих глазах он не падет никогда. Я могу лишь вообразить, что происходило на вилле Андерсона в мое отсутствие. Вероятно, он надел купальный костюм, который однажды, среди прочей одежды, я мог лицезреть в его гардеробе. Я живо представлял себе, как он нырнул в бассейн, ловко рассекая воду, а затем всплывая на поверхность. Телефон поставили невообразимо близко к бассейну, почти у бортика, на небольшой столик, чтобы Блейн сразу мог ответить на звонок. Именно это, он, собственно, и сделал, когда я решил удостовериться, все ли с ним в порядке и получил ли он короткую весточку от Куинн. Едва он снял трубку, а я успел вновь поприветствовать его, как раздался щелчок пистолета. Мгновение спустя с губ Андерсона слетело трепетное "Курт", а всплеск воды в бассейне заглушил последующий выстрел, пока я беспомощно звал Блейна на том конце провода.