Ты во всем виноват.

Рейтинг главы – NC-17. То, что произошло, не поддавалось никакому объяснению или оправданию. И все же Харуо, запершись в своей комнате, летая из угла в угол, пытался найти своим действиям хоть какое-то объяснение, хоть самое плохенькое, но оправдание. Но как, как можно объяснить то, что он, ярый гомофоб, только что поцеловал четырнадцатилетнего мальчишку?! Харуо не был пьян и не принимал никаких наркотиков. Он был в трезвом уме и здравой памяти, когда притягивал светловолосую голову к себе. Он, черт побери, прекрасно осознавал, что делает, когда прижимался к лицу ребенка губами, но ни единой мысли, ни единой чертовой мысли не возникло в его голове, что этого нельзя делать, что это грязно и неправильно. Он словно сошел на несколько минут с ума – его рассудок просто отключился, или кто-то иной вселился в него, но Харуо не мог поверить, что это он – он! – поцеловал мальчика. Однако губы все еще горели, хранили тепло и влагу мягких губ, а пальцы помнили прикосновение мягких шелковистых прядей, и потихоньку, с все нарастающим ужасом Харуо понимал, что это было реально. Не было ощущения неправильности, не было даже слабого намека на него. И никакой неловкости. Только неверие, непонимание, удивление… Ведь этот поцелуй от тысячи предыдущих ничем не отличался! Получается, что целовать парня — это то же самое, что целовать девушку, и разницы совсем никакой нет? Нет того необходимого, ожидаемого чувства неправильности! Никакой разницы. Губы, тело в руках – такие же, слабые, теплые. Только этот поцелуй был другой. Не похожий ни на какие другие. Это было… лучше? Приятнее, интереснее, захватывающе?.. Потому что это был парень или потому что это был Кано? Или потому, что этот парень был именно Кано? Или потому, что Кано именно «такой»? Что? Что побудило его? Что заставило его это сделать? Что за бес в него вселился? — Проклятье, проклятье, проклятье… — монотонно бубнил Харуо, наворачивая круги по комнате. Он же просто сидел там, как сидел почти каждый божий день, на этом стуле, и раньше никогда ничего подобного не чувствовал. А что, собственно, он почувствовал тогда? Такие же привычные раздражение и злость. Ничего больше. А потом вдруг задал этот глупый, до идиотизма глупый, ненужный и неуместный вопрос, и ни с того ни с сего набросился на мальчика. Просто сделал то, что хотело сделать его тело… Он хотел его?.. Нет, нет, этого не было. Ничего не было. Он просто хотел сделать ему больно, поиздеваться, заставить страдать. Это просто очередная пытка для Кано! Это его наказание за то, что он такой никчемный, бестолковый, слабый. Это совсем не имеет никакого отношения к тому, что он милый, или к его мягким губам… А эта девчонка?! Она ведь тоже его поцеловала, она первая узнала вкус его губ! Какая-то дрянная девчонка!.. Он не заслуживает этого, она не заслуживает этого! Харуо метался, терзая волосы на голове, оттягивая их в разные стороны вместе с кожей, как будто это могло помочь остудить вскипевший от перевозбуждения мозг. Черт, ведь ему же понравилось. Самое страшное в случившемся то, что ему самому понравилось! И мальчишке понравилось тоже, пусть он и сопротивлялся сначала, пытаясь оттолкнуть. Совершенно безвредный, беззащитный. Если есть кто-то настолько слабый, то ты хочешь не хочешь, а будешь пытаться им управлять. Слишком соблазнительный с этим невинным и испуганным выражением лица. Его хочется попробовать… те ублюдки из второго класса захотели первыми, а теперь и он, Харуо захотел. Даже он захотел! Слишком добрый, слишком милый. Он даже злиться по-настоящему не умеет. И после того, что случилось, в худшем случае – снова начнет избегать. И никому ни слова, ни звука, будет сам переживать все это, не раскрывая своих чувств никому. Разве можно устоять перед таким человеком? Потыкать в него пальцем, покрутить, повертеть, поиздеваться, посмотреть, насколько далеко ты сможешь зайти, прежде чем он сломается. Разве можно его не захотеть? Не в грязном, пошлом смысле этого слова, а просто захотеть сделать человека своим, стать для него единственным, важным, присвоить его себе и играть вдоволь с этим чудом… Как там сказал Шин? «Он никогда не бросит тебя»? «Все время будет следовать за тобой»? Да, да, это – именно то, чего хотел Харуо. Хотел, чтобы был кто-то, кто будет ему до последней клеточки сердца предан, предан ему одному. А этот мальчишка – наивный и добрый, пускающий сопли и дрожащий по поводу и без, нуждающийся в защите – он подходил на роль такого человека лучше всех. Значит… Он хотел, чтобы для этого мальчишки существовал только он один, чтобы он думал только о нем и следовал только за ним, он хотел себе этого милого мягкого щеночка, просительно заглядывающего в глаза и виляющего хвостом, когда на него обращают внимание. Он действительно этого хотел. Он хотел подчинить себе Кано! Это было похоже на сумасшествие. Когда он докатился до такого? Подчинить себе кого-то, завладеть — что это за мысли такие? Мысли, которыми ЖИЛ его друг, Шин. Это что блять, заразно? Вот эта пидоросня, чувство собственничества, когда он успел этим заразиться?! Когда в его голову прокрались эти ужасные мысли? Он даже не заметил, как стал смотреть на Кано, как на… Как на что? На человека? На парня? Что изменилось? Он просто в один прекрасный (ужасный!) момент набросился на него, ничего не соображая. Надо было это срочно прекращать. Надо было, но… Харуо остановился посреди комнаты. Если он хочет этого мальчика, почему бы просто не поиграть? Ведь, в конце концов, он с детских лет мечтает завести питомца – и вот у него появится один, который «преданный» и «будет следовать», и который «не укусит» и не поднимет голос. Никогда. Не умеет он кусаться и рычать. Его легко запугать и им легко манипулировать. Каждый получит то, что заслуживает. Харуо – любимую игрушку, а этот сопляк – показательный урок, наказание за наивность. Это поможет ему повзрослеть, в конце-то концов! К тому времени, когда домой вернулись родители, Харуо уже давно успокоился и решил, что приручит этого несчастного, теперь уже обреченного мальчишку. Он составил целый план по этому многообещающему «порабощению», и еле сдерживал довольную улыбку, когда за обедом красный как рак Кано ронял из палочек еду прямо себе на колени. Сопляк даже не подозревал, что за тяжкое испытание ему предстоит. Для него, по мнению Харуо, так было даже лучше: лучше, чем он сам, мальчишку жизни никто не научит. Это будет всего лишь игра. Жестокая, сладкая, грязная и подлая, но игра, за которую Кано когда-нибудь скажет ему спасибо. *** На выходные с ночевкой притащился Шин. Харуо, по правде, предпочел бы, чтобы этот голубозадый кролик провел эти сутки где-нибудь в другом месте, тискаясь со своими многочисленными любовниками, но засранец так настаивал, что в итоге к концу недели Харуо сдался и с тихим вздохом впустил друга в дом. Тот как всегда светил улыбкой, ткнул кулаком в плечо, сбрасывая с плеча сумку, в которой многозначительно звякнули бутылки. Они поднялись в комнату Харуо и засели там, играя в видео игры, громко слушая музыку, глотая алкоголь литр за литром и закусывая сушеными осьминогами, кальмарами и другими засоленными морепродуктами. — А где котеночек? – спустя полчаса невинно спросил Шин. Харуо сначала чуть не переспросил «какой?», но потом понял, кого имеет в виду друг. Стараясь сохранять безразличный тон, он ответил: — Кано? У себя сидит. — Мм, понятно… — непонятно протянул Шин, щелкая кнопками. Трезвый Шин мало чем отличался от пьяного, поэтому понять, захмелел он уже или нет, не мог даже Харуо, хоть они и дружили уже пятнадцать лет. У пьяного Шина, правда, с тормозами было плохо… но для этого есть Харуо. – Может, позовешь его? — Зачем? – тут же напрягся Харуо. — Ну, присоединиться. Втроем интереснее играть. – Невинно пояснил Шин. — Он сопляк и играть не умеет, ему тут делать нечего. – Отрезал Аясава. — Блииин, ты такой зануда… — Тогда вали домой! — Тебе не надо прятать своего котеночка! – заверил Шин, ставя игру на паузу и поворачиваясь к Харуо. – Я ничего ему не сделаю. Я просто хочу на него посмотреть… — Нет! – рявкнул Харуо. — Охо-хо! – истерично возопил Шин, — Какая любовь-то, а, Харуо? Не хочешь даже, чтобы я на него смотрел! — Еще хоть одно слово на эту тему, и я тебя через окно вышвырну. Быть выброшенным со второго этажа Шину не очень хотелось, боялся что-нибудь сломать, поэтому он замолчал и больше не говорил про Кано. По реакции друга он понял, что тот все же внял его словам. Просто пока еще не готов признать свои чувства. Шин лыбился весь оставшийся вечер, разумно помалкивая, а когда они к трем часам ночи, наконец, улеглись спать, проворочавшись на гостевом футоне не меньше получаса, не выдержал. — Слушай, Харуо… — позвал он. Харуо недовольно отозвался вопросительным мычанием. – Когда ты все-таки надумаешь сделать это с ним – скажи мне, я совершенно бесплатно расскажу тебе, как это делается, и даже одолжу свои самые любимые игрушки и лучшую в городе смазку… — … — Думаю, тебе стоит начать с анального вибратора, у меня как раз есть один, он просто суперски хорош, если массажировать им простату… В соседней комнате Кано проснулся среди ночи, разбуженный страшным грохотом и жалобными воплями из-за стены. А утром, собравшись первым делом сходить в туалет, в коридоре наткнулся на спящего на смятом и рваном футоне Шина. Тихонько обойдя его, стараясь не разбудить, Кано заметил на скуле парня огромный синяк и внушительный кровоподтек под глазом. *** В начале декабря родители устроили себе медовый месяц и улетели на неделю в Тайланд. Кано считал это чистым предательством с их стороны: выбрали самое неподходящее время, чтобы свалить. Кано и Харуо остались в доме одни. Правда, контроля за домом родители не теряли: писали каждый день и справлялись, как идут дела. Переписку вел в основном Кано, потому что Харуо, в силу своего говняного характера, отказывался принимать хоть какое-то участие в общении с предками. Первое письмо, которое прислал по электронной почте отец, заставило Кано улыбнуться. К письму была приложена фотография папы и Юмико-сан в шикарном отеле – они выглядели совершенно счастливыми и влюбленным. От кого: Отец Тема: Как вы там? Сообщение: Доброй ночи, Кано! Извини, что пишу только сегодня: заселение и распаковка чемоданов заняла так много времени, что мы даже не заметили, как наступила ночь. Здесь очень приятный климат и погода радует. Нам понравился отель, в котором мы живем: он стоит почти на берегу океана, а из нашего номера открывается прекрасный вид. Вчера после ужина мы любовались закатом. Хоть он и был необыкновенно красив, все же не сравнится с закатом в Японии. Тут рядом Юмико, мы только что вернулись с пляжа и собираемся отдохнуть в прохладном номере. Она волнуется за тебя, ведь раньше ты никогда не оставался один. Ты хорошо питаешься? Надеюсь, Харуо готовит вкусно, было бы интересно попробовать его стряпню. Расскажи, как попробуешь! Юмико спрашивает, не обижает ли он тебя. Мне казалось, вы поладили, к чему этот вопрос? Харуо может иногда быть резок, но он добрый парень, уверен, у вас все в порядке. Пожалуйста, не возвращайся домой поздно и предупреди брата, когда пойдешь куда-нибудь с друзьями. Вы же не потратили еще все деньги? Шучу. К сожалению, у нас не получится отсюда звонить, поэтому будем обмениваться электронными письмами. Я буду писать тебе каждый день, отвечай сразу, как прочтешь, иначе я буду волноваться. И Юмико тоже. Она напишет письмо Харуо, но ты все равно передай ему от нас привет. Береги себя и не забывай брать завтрак в школу, Папа. (8.12.2008, 18:48:02) От кого: Кано Мишаруими Тема: (без темы) Сообщение: Привет! Как поживаете? У нас все в порядке. Ходим в школу каждый день и нормально питаемся. Харуо не очень хорошо готовит, но есть можно, я не жалуюсь. Правда, сегодня на ужин мы заказали китайской еды, потому что был тяжелый день в школе, мы оба устали. Я рад, что вам нравится на побережье, отдохните, как следует! Не волнуйтесь ни о чем, мы уже взрослые и можем сами о себе позаботиться. Привезите нам каких-нибудь сувениров, я хочу брелок, а Харуо сейчас занят, я спрошу у него позже и напишу тебе в следующем письме. Как Юмико? Ей нравится? Побалуй ее, она это заслужила. И передай привет. Сделайте побольше фотографий – это же ваш медовый месяц, и ни в чем не отказывайте себе. Сейчас я собираюсь сделать уроки, потом приму душ и пойду спать. Я пока не планирую никуда идти с друзьями, на этой неделе будет очень сложный тест по математике, нам надо усердно готовиться к нему. На этом все… Новостей пока нет. Всю почту мы складываем на твоем рабочем столе, чтобы ничего не потерялось. Я как следует присматриваю за домом, так что когда вы вернетесь, все будет так же чисто и на своих местах. Все, я прощаюсь. Обнимаю вас с Юмико. Кано. (8.12.2008, 19:02:13) От кого: Отец Тема: (без темы) Сообщение: Привет, Кано. Спасибо, что приглядываешь за домом, Юмико выглядела очень растроганной, когда прочла. Я показываю ей твои письма, это ничего? Мы теперь семья, я хочу, чтобы она знала о тебе больше. Представляешь, Харуо написал всего две строчки в ответ на ее письмо. Ох, мальчишка… У него много дел, наверное, в старших классах особо не расслабишься. Похоже, все основные новости мы будем узнавать у тебя! Юмико все еще волнуется, как вы едите. Когда будет тест по математике? Попроси Харуо тебе помочь, он не откажет. Как дела в школе? Ты редко рассказываешь что-то о своих одноклассниках и друзьях. Я присмотрел тебе отличный брелок, как ты и просил. Мы что-нибудь выберем и для Харуо. Здесь довольно прохладная вода, но солнце очень жаркое. И нам нравится местная кухня. В общем, мы очень рады, что поехали именно сюда, спасибо, что помог определиться с выбором! Будь внимателен, Папа. (9.12.2008, 14:15:21) От кого: Отец Тема: (без темы) Сообщение: Мальчики, как вы там одни? Простите, что достаем вас своими стариковскими тревогами! Мы здесь отдыхаем, а вы трудитесь в школе. Мне даже как-то неловко становится, представляешь? Ну, уверен, мы с Юмико в самом деле заслужили этот отдых. Ты так ничего и не ответил на последнее письмо. Наверное, ты занят, но дай хотя бы знать, что у вас все в порядке – напиши нам пару слов. С любовью, Папа. (10.12.2008, 23:11:43) Харуо не торопился, и к выполнению своего плана по порабощению мелкого приступать не спешил. Его порядком выбесили пьяные бредни Шина, вспоминать его треп совсем не хотелось, но слова «анальный вибратор», которые в ту ночь Харуо услышал впервые в своей жизни, все вертелись в голове, не давая покоя. Ну, анальный вибратор, ну и что? Мерзость, конечно, ни с чем не сравнимая, и от одной только мысли об этом тошнит, но почему Харуо до сих пор так этим шокирован? Он все же нашел ту первоклассницу с хвостиками в школе, ее звали Лала. Применив все свое обаяние, Харуо разговорил ее, проводил до дома, потом сводил в кафе, и уже через два дня они стояли в школьном саду у цветочной клумбы в обнимку, и он шептал ей какие-то заученные глупые слова… А мимо проходил Кано. Лала его не видела, стояла к нему спиной, а вот Харуо открывался прекрасный вид на мальца, и, не прекращая сладких речей своей «возлюбленной», он почти смеялся, глядя, как у мальчишки сначала появляется удивленное выражение на лице, потом злость, и та медленно сменяется обидой. Казалось, он вот-вот заплачет… надул губы, заморгал часто-часто, глаза покраснели… но он ушел, не издав ни звука и ни разу не оглянувшись назад. Похоже, с этой парочкой было покончено. И Лала, в которой не было ничего особенного, была Харуо больше не нужна. Но на всякий случай он решил встречаться с ней еще неделю, и пустить по школе слушок, что они переспали, чтобы насовсем отбить охоту у сопляка с ней общаться. Он старался вести себя так же, как раньше, и ни единым словом, ни единым взглядом не подавал виду, что помнит тот поцелуй, что он вообще случился. Кано краснел, стеснялся, мялся, злился, его руки тряслись, когда Харуо садился на стул рядом, чтобы объяснить очередное задание, ронял ручку, то и дело лазил под стол за ластиком. Его переполняли чувства, вопросы, претензии, недовольство, обида и злость, но не произнес ни слова, ничего не спросил и всячески старался не вспоминать происшедшее. Но, судя по его нервному состоянию, забыть поцелуй брата, грубый и пленяющий, ему удавалось плохо. Скорее, он все время это вспоминал и краснел, икал и вздрагивал. Несчастный ребенок! А потом Харуо сделал самую большую ошибку в своей жизни. Он, мужественно собрав все свои духовные силы, воззрился на лицо Кано, сосредоточенно делающего домашние задания, и попытался представить его с этой штуковиной в заду, его выражение лица, робкий румянец на щеках, влажные, раскрасневшиеся, призывно приоткрытые губы, прищуренные в сладкой истоме глаза… А когда представил, сам покраснел до кончиков ушей, и до конца занятий, которые в спешке завершил через десять минут, прятал взгляд и вообще старался не смотреть на мальчика. Харуо долго корил себя и убивался над тем, что сделал, но сделанного было не вернуть, и факт оставался фактом – такой возбужденный Кано казался до умопомрачения соблазнительным. Мальчик же не понимал, в чем дело, почему поведение брата, всегда нарочито холодное, вдруг так резко изменилось, и почему тот вдруг стал его избегать. Если бы не тот случай, он бы спросил «что случилось», но сейчас язык просто не поворачивался заговорить. Харуо поспешно ушел из комнаты, и Кано вернулся к своим заданиям: видно, до конца разобраться в новой теме сегодня не получится. Но старший вернулся через полчаса, такой же серьезный и высокомерный, не торопясь, как следует все объяснил, показал, помог, поправил и привычно развалился на стуле, косо поглядывая то на самого мальчика, то на тетрадь. А когда с математикой было покончено, он сказал, голосом спокойным и обыденным, будто говорил сейчас о погоде. — Поцелуй меня. — Что?.. – не понял Кано. Не поверил своим ушам и глазам, когда посмотрел на брата. Но тот с той же серьезной миной повторил: — Я сказал: поцелуй меня. Кано незаметно отодвинулся на стуле подальше от этого сумасшедшего. Что это ему опять в голову взбрело? Ума лишился? Его – поцеловать?! — З-зачем?.. – только и выдавил он, глядя не на него, а чуть ниже, в стол. Почему-то небрежно разведенные в стороны ноги старшего вдруг страшно засмущали. И вроде он всегда так сидел, но сегодня в этой позе было что-то неприличное, вызывающее… — Черт. Это часть твоего наказания, гаденыш. – Терпеливо, как недалекому идиоту объяснил Харуо. — Я же обещал, что превращу твою жизнь в ад? Вот именно это я сейчас и делаю. — Я… Я не буду этого делать. — Что? Я не ослышался? А чего, впрочем, было от тебя ожидать. Ты нарушил слово, проштрафился, а теперь и наказание отказываешься принять. Ты вообще не мужик, а сопливая баба. В груди предательски кольнуло, когда Кано услышал последние слова: Харуо ударил по самому больному месту, называть его бабой… — Я не баба! – зло выдавил мальчик, все еще упершись взглядом в стол. Харуо с победной усмешкой на губах наблюдал, как мальчишка сжимает худые кулачки, и как напрягаются его скулы… Да, давай, давай, злись. Злись, малец, может, хоть это тебя чему-нибудь научит! — Баба, да еще какая баба… — продолжал он лить масло в огонь. – Всего-то поцеловать в качестве наказания велено, а ты ломаешься, как та девственница… Что, слабо? — Не слабо! – злобно выкрикнул Кано, вскочил с места, обжигая обидчика ненавидящим взглядом, и шагнул к нему, резко наклонился и ткнулся в его лицо губами. Тут же отстранился, с ненавистью глядя в смеющиеся глаза. — И что? – вяло протянул Харуо, — Это все? Упал на меня мордой и считаешь, это то же самое, что поцеловаться? Ты и девушку свою будешь так же целовать? Кано стоял перед ним, сжимая кулачки, в какой-то невзрачной, чуть мятой футболке, в домашних шортах, совсем не страшный – безобидный, нахохленный и смешной. Он так сильно сжимал зубы, что, казалось, они вот-вот заскрипят и посыплются мелкой крошкой изо рта. — Наклонись и сделай еще раз, как надо, – строго велел Харуо. Мальчик мешкал несколько секунд, борясь с яростью, но все же послушался, наклонился вперед, приблизил лицо, задерживая дыхание, стараясь не вдохнуть случайно запах и воздух человека, которого ненавидел, и мягко коснулся напряженными губами чужих губ. — Ну? – нетерпеливо сказал Харуо прямо в него, когда ему надоело ждать – Кано больше не двигался, стоял зажмурившись и не дыша. – Поцелуй, сопляк, это с языком. Если хочешь научиться делать это правильно – засунь мне его в рот. Кано сердито засопел. Харуо уже всерьез было подумал, что укусит, и приготовился хорошенько его толкнуть, но мальчик с трудом расслабил дрожащие губы, приоткрыл их, и сквозь зубки показался розовый кончик языка. Он в нерешительности простоял еще несколько секунд и дотронулся языком до губ Харуо. У старшего перехватило дух… О, Боже! Если бы кто-нибудь мог видеть ту картину, которую он видел сейчас! Красивый, женственный, кукольный мальчик склонялся к нему, неуверенно, неумело и неуклюже, светлые волосы падали ему на лицо, закрывая часть лба, алые щеки, глаза чуть приоткрыты, кончики ресниц дрожат, а влажные, красиво очерченные губы касаются твоих, и маленький теплый язычок несмело пытается проникнуть внутрь. Мальчишка и сам не понимал, какое у него сейчас выражение лица! Харуо больших трудов стоило положить обратно на колено дрогнувшую руку, дрогнувшую, чтобы снова схватить за голову и прижать покрепче, пока язык и губы уносятся в безумный танец. Он хотел услышать протестующий вскрик, почувствовать руки Кано на своей груди, плечах – пусть и пытающиеся оттолкнуть, но красивые, живые, теплые, но еще больше ему хотелось, чтобы мальчик поцеловал его сам, без принуждения. Так неуклюже и невинно, как он только умел. Ощущать на коже его дыхание, вдыхать воздух, которым он дышал – это кружило голову, уносило куда-то. И когда Кано, наконец, осмелился его лизнуть, Харуо чуть не застонал от ухнувшего вниз, сбившегося с ритма сердца, от кружащего в районе солнечного сплетения щекотливого наслаждения и томного чувства в паху. Еще минута в нерешительности – и Кано просовывает свой язык внутрь. Харуо разжал зубы, пропуская, и не удержался, схватил мальчика за шею, притягивая к себе, дергая за руку, сажая на колени. Кано уперся ногами в пол и попытался разорвать поцелуй, но Харуо был сильнее – просто больно сжал, дернул, посадил к себе боком, горячей рукой ощупывая тонкую талию. Напряженное вздрагивающее тело под пальцами возбуждало, его хотелось трогать все больше и больше, жадно сжимать кожу, растирать, мять в руках, доводя до исступления… Кано трепыхнулся еще несколько раз, крутя головой, но Харуо крепко зажал его голову, чтобы не вертелся. Минута, и нервное напряжение сменилось смущенным, возбужденным. И вот мальчишка, сам того не осознавая, уже прижимается бочком к груди брата, пытается извернуться так, чтобы прижаться поплотнее, увеличить площадь соприкосновения, жмется и ерзает на коленях брата. Руки несмело дотрагиваются до горячей плоти, скрытой под футболкой, кончиками пальцев он ощупывает плавные изгибы, рельефы мышц, крепких, твердых, и ему так хочется потрогать, что в итоге он все же прижимает ладошку, скользит ей жадно, слепо по груди и сам больше не двигается, молча отдаваясь бесконечным сладким полизываниям, покусываниям, поглаживаниям и посасываниям губ и языка и властным, но мягким и успокаивающим, приятным прикосновениям к телу. Вот Харуо лизнул нежную щечку, ведя вверх языком, дотронулся до ушка, дыхнул, лизнул, и Кано задрожал в его объятиях, томно прикрыв глаза. Значит, вот где твоя чувствительная точка? Но, похоже, чувствительные точки у него были везде – в ответ на каждое прикосновение Кано вздрагивал, вздыхал, прогибался, его впервые так увлеченно ласкали всего, и он даже не знал, на что ему отвлечься, полностью погруженный в восхитительные ощущения умелых ласк. Сильная рука Харуо скользнула с шеи на плечо, сжимая округлую косточку, вниз, по тонкой ключице, на грудь, задела пальцами сосок – Кано восхитительно тонко, дрожащим, чистым голосом застонал, облизнул губы; рука опустилась вниз, на сжавшийся под таким откровенным прикосновением животик, легла на узкое бедро с выступающей острой косточкой… Когда рука Харуо незаметно опустилась на пах мальчика и наткнулась на маленький потвердевший бугорок, он удивленно распахнул глаза, неверяще уставившись на Кано: тот вздрогнул, сжался, зажался, сам ужаснувшись тому, что только что произошло, пытаясь соскользнуть с колен… — Стой… — хрипло вырвалось у Харуо. Он схватил мальчишку за руку и за шею, удерживая на месте, но тот продолжал дергаться, пытаясь убежать. Что это?.. Сопляк возбудился? От одного только поцелуя у этого мелкого встал?.. А он сам… Твердый, как камень, член Харуо в брюках уже ныл от перенапряжения. Он сам так возбудился, трогая мальчишку, он, взрослый парень, у которого опыта… А руки дрожали и член пульсировал, прося внимания, ласки. У Харуо на парня, на мальчика встал член! Когда Кано слишком сильно дернулся, толкнулся об него, на короткое мгновение прижавшись бедрами к горящему паху, Харуо потерял остатки контроля. Он грубо схватил мальчишку, разворачивая к себе спиной, обнял его одной рукой за грудь, отрывая от пола, а другой жадно схватился за маленький бугорок в шортах. — Нет! – вскрикнул Кано, на секунду обмякнув, — Аааах…. Нет, нет! – и задергался с новой силой, пытаясь вырваться из хватки. — Ты сам не сможешь, — зачем-то зашептал ему на ухо Харуо, — я тебе помогу, я сделаю тебе приятно… — Неет! – еще громче, со слезами в голосе закричал Кано. Если бы сейчас дома были родители, то прибежали бы сию минуту на такой отчаянный жалобный крик. Но дома, кроме них, никого не было, и прийти на помощь Кано было некому. Мальчик протестующее выл, сжимая колени, и метался в руках старшего брата из стороны в сторону, но у него не было ни единого шанса освободиться. Понимая, что насиловать ребенка уже ни в какие ворота не лезет, Харуо успокоительно зашептал ему на ухо: — Тихо, тихо, успокойся… я ничего плохого тебе не сделаю. Я не сделаю ничего, чтобы тебе не понравилось, слышишь? Я тебя не обижу, просто расслабься, на минуту, доверься мне… — Нет, отпусти меня, отпусти, я не хочу! – только громче закричал Кано, и на горячей мягкой щеке Харуо губами уловил соленый привкус слез. Тогда он просто встряхнул мальчишку, погладил нежно рукой мягкую выпуклость, раз, два, и вот уже с губ мальчика сорвался жалобный стон. — Видишь? – прошептал Харуо, — Это приятно. Будет еще приятнее… — Нет… Игнорируя слабые протесты, Харуо опустил мальчика на пол, толкнул под колено, и тот упал на пол перед кроватью. Харуо опустился позади него и снова крепко обнял одной рукой, а другой ловко скользнул под резинку шорт. Мальчишка взвился, дергаясь вперед, хватаясь лапками за постель как за спасательный круг. — Ннн, отпусти, не смей! – взвыл он, — Отпусти, это уже слишком…мх… Харуо ладонью обхватил сокровище мальчика, легонько сжимая вместе с яичками, погладил совсем голую, без единого волоска, нежную кожицу, подушечкой ладони чуть помассировал маленький упругий член. Там, в шортах, все было, как надо. И совершенно голая кожа, и маленький размер, и маленькие яички – все это подходило Кано, такому миниатюрному и хрупкому. Харуо обхватил ладонью член – он легко помещался в его ладони, тоненький, мальчишеский, всего сантиметров в восемь длиной, — и сделал несколько ласковых медленных движений вверх-вниз. Кано замычал что-то, то ли от удовольствия, то ли все еще возмущался, но его трепыхания стали совсем слабыми, он, дрожа, прижался к кровати, изо всех сил сжимая руками одеяло. Харуо быстро, пока мальчик не опомнился, стащил с него шорты и трусы до самых колен и продолжил мягко, легко сжимая плоть, двигать рукой. Несколько движений, толчков, и мальчик тихонько заскулил, сам подаваясь вперед, в ласкающий его кулак. Харуо лег на него сверху, придавливая весом, возбужденно задышал ему в ухо, жадно вдыхая, впитывая жар горящей кожи, запах мыла, запах волос. Это было так естественно – накрыть хрупкое уязвимое тело своим и прижиматься к нему, тереться сквозь брюки о зад любовника… ЛюбовниКА. Не любовницы. Но это сейчас не вызвало ни единой мысли в мозгу – возмущенной или протестующей, это было ЕСТЕСТВЕННО. Он облизал кончиком языка ушную раковинку, засасывая мочку уха, кончиком пальца погладил головку и покрутил крошечную дырочку. Другой рукой нащупал под футболкой маленький твердый сосок и осторожно потеребил его, шестым чувством угадав, что чувствительному мальчику понравится такая нежная ласка. Кано застонал, задрожал, и уже через мгновение Харуо ощутил, как на его пальцы падают горячие влажные капли. Он сам чуть не кончил, потираясь о худой зад мальчика, пока тот извивался под ним от накрывшего его первого оргазма. Харуо еще помял в пальцах ослабевающий член, потом осторожно отпустил, высунул руку, глядя на белесые разводы… Вот так дела. Кроме своей собственной, ничьей еще спермы Харуо раньше не видел, если не считать многочисленного порно, которое он пересмотрел. А тут кое-кто накончал ему прямо в ладонь… Из задумчивости его вывел тихий всхлип откуда-то снизу. Опустив голову, Харуо понял, что мальчишка под ним дрожит уже не от пережитого оргазма, а от едва сдерживаемых слез. Харуо растерялся. Истерики после такого он точно не ожидал. Он отстранился от Кано, встал с него, но мальчик не двигался, только плюхнулся на бок, садясь на деревянный пол голым задом и по-прежнему цепляясь за одеяло и пряча в нем лицо. — Ты чего? – подал голос ошарашенный Харуо. – Ты чего ревешь, придурок? А потом сорвался на крик. — Удовольствие здесь получил только ты! – заорал он прямо в спину плачущему ребенку. Кано от неожиданности подскочил, обернулся – с красным, зареванным лицом, в слезах, соплях — жалкое зрелище! – и что есть мочи закричал в ответ: — Я не хотел этого!!! Я не хотел этого!!! — Заткнись, не ори! — Я не хотел этого… Я не хотел… Зачем… Зачем ты это сделал?.. Уваааа!.. Он упал обратно лицом в одеяло и его рыдания доносились глухо из складок пухового укрытия. Харуо со злости с силой ткнул его головой в постель еще глубже, чтобы хоть как-то сорвать свое бешенство, встал и вышел из комнаты, оглушительно хлопнув на прощанье дверью. Ну, в самом деле, не бить же четырнадцатилетнего ребенка, ревущего на полу с голой задницей? Злость на несносного мальчишку, который то сам трется, то брыкается, клокотала в груди, но сильное возбуждение никак не отступало, и Харуо пришлось позаботиться о себе самому. Запершись в своей комнате, он торопливо расстегнул ширинку, оттянул трусы, выпуская на волю побагровевший от перевозбуждения член, взял его в кулак и жестко тер его в течение нескольких минут, успев под конец подставить другую ладонь, чтобы не запачкать пол и брюки. От кого: Отец Тема: (без темы) Сообщение: Кано, в чем дело? Ты не ответил на два предыдущих письма. Харуо написал Юмико, что у вас все в порядке, но пожалуйста, не пропадай и отвечай мне вовремя. Иначе мы больше не оставим вас одних, если вы будете заставлять нас так волноваться. (12.12.2008, 23:11:43) <b>От кого: Кано Мишаруими Тема: (без темы) Сообщение: Прости, папа, я в самом деле занят. Я уделяю много времени домашним заданиям. Я очень устал, поэтому у меня нет сил писать длинное сообщение. Прости. У нас все хорошо. (13.12.2008, 14:02:38) У нас все хорошо. У нас все хорошо – повторял себе Кано. У нас, правда, все хорошо. Только не оставляйте нас больше одних. Пожалуйста.