Одна любовь на уме

С тех пор, как Бран просветил их о том, кем были настоящие родители Джона, эта тема не оставляла разум Сансы. Хотя новость была сногсшибательной, особенно для Джона, который быстро покинул комнату, и для Дэйенерис Таргариен, которая замерла на месте от шока, Санса видела в ней свой смысл. Она вновь и вновь вспоминала свое детство, как они спрашивали отца об их тете Лианне, и как отец отводил глаза и переводил тему. Они всегда думали, что ее смерть была чем-то, что он не мог пережить, что все случившееся, война, ее похищение, ставшее причиной всему, затворяли его уста. Но сейчас, зная то, что они знали, Санса осознала, что отец унес секрет Джона с собой в могилу. Она сочувствовала брату. Она все еще считала его своим братом. Он поехал к Винтерфеллу, чтобы отвоевать назад их дом. Если бы не рыцари Долины, он бы погиб, пытаясь, но он все же поехал на юг, взял в руки оружие, сражаясь против Рамси, и, в конце концов, позволил ей убить его. Воспоминание о том, как кричал Рамси, пожираемый своими псами, всегда умиротворяло ее. Каждый раз, вспомнив о пытках, принятых ею от его рук, она глубоко вдыхала и вспоминала ужас, написанный на его лице при виде замершей перед ним собаки. Впервые за все время он выглядел выбитым из колеи. Сидя в семейном солярии, она раздумывала о том, что Джон был назван Королем Севера потому, что был Старком. Он все еще был Старком. Но и Таргариеном тоже. Она не знала, будут ли северные лорды по-прежнему считать его своим королем. Гадать было бесполезно. Джон преклонил колено перед Дэйенерис. Очевидно, что он был ей верен. Она видела их вместе всего несколько минут, но даже она заметила, что их взгляды друг на друга нельзя было назвать невинными. Если Джон и пытался скрыть свои чувства, у него это отвратительно получалось. То же самое можно было сказать и о королеве. Санса взглянула на гору свитков перед собой и задумалась над последствиями того, что Джон был сыном Рэйегара и Лианны. Он был истинным наследником Железного Трона, но Джона совсем не прельщала власть над Семью Королевствами. На деле кто угодно был лучше Серсеи. Тирион сообщил, что Серсея планировала повести свои армии на север, чтобы помочь в битве. Прежде ее бывший муж не доверял сестре, и она не знала, с чего он поверил сейчас. Она поставила себя на место Серсеи. Ей незачем было им помогать. Она ждала, что все обернётся ложью. Совершенно в ее стиле — сказать всем, что высылает помощь, чтобы только убить исподтишка. Ланнистеры шлют свои лучшие пожелания. Когда Бран сказал эти слова, она почувствовала, как к горлу подкатили слезы. Когда он объяснил, что Русе Болтон произнес их, убивая ее брата, Робба, по ее позвоночнику прокатилась холодная дрожь. Ланнистеры принесли столько смертей и разрушений в этот мир, и хуже всех была та, что звала себя королевой. — Ты плачешь, — сказала Арья, войдя в комнату и присев рядом с сестрой. Санса с трудом вдохнула, пытаясь контролировать эмоции, особенно, перед кем-то вроде ее сестры, которая легко могла прочитать ее. — Думала о Роббе и маме. Арья нахмурилась, пересев за стол. Ее лицо было нечитаемым, и она никого не подпускала к себе. Впервые она улыбнулась, только когда вернулся Джон. И она была права, Джон был вне себя, когда увидел ее. Он обнял ее, покружил в воздухе, его обычно стоическое выражение сменилось широкой улыбкой, на которую она не думала, что он еще был способен. От мысли, что у нее таких отношений с ними не будет никогда, стало немного больно. Ее глаза заглянули в серые глаза сестры, и Арья опустила взгляд на свои руки. — Я была там, — прошептала она. — Пес привез меня в Близнецы, чтобы продать меня Роббу. Я сбежала от него и видела, как пришли Фреи и принялись буквально разделывать людей Робба на куски. Серый Ветер, — она покачала головой. В ее голосе сестра слышала печаль. — Я хотела бежать туда, но Пес остановил меня, забрал оттуда, — когда она заговорила вновь, ее голос задрожал. — То, что они сделали с его телом… Я убила их. Тех, кто причинил боль нашей семье. Всех Фреев, — сказала она Сансе. Хотя Санса знала, что должна была быть в ужасе, ведь ее сестра только что призналась, что совершила массовое убийство в Близнецах, но она чувствовала облегчение. Они, наконец, поплатились за предательство. — Они страдали? — Низким голосом спросила Санса. — Все они, — ответила она. Санса откинулась назад, на спинку стула, и кивнула. — Хорошо. Арья взглянула в темное окно и вздохнула. — То, что нам сказал Бран. О Джоне. Что ты об этом думаешь? Санса глубоко вздохнула и пошевелила плечами: — Мы играем в игру ликов или ты спрашиваешь меня, как сестра? — Я больше не вижу между ними большой разницы. Ну хорошо, я спрашиваю, как сестра. — Джон — истинный наследник Железного Трона, — сказала она, помолчав. — Семь Королевств по праву его, не Дэйенерис Таргариен. Его. Он может стать тем правителем, который нужен этому миру. — Думаешь, Дэйенерис позволит ему предъявить права? На счет этого она была не уверена. Она знала, что что-то происходило между ним и драконьей королевой, но не знала, насколько все серьезно. Санса встала, подошла к окну и взглянула на темное небо, с которого падал белый снег. — У нее определенно есть армия, чтобы сразиться с ним, будь на то ее желание. — По-моему, все ее желания направлены на Джона. Это все меняет, — ответила Арья. Санса, усмехнувшись, повернулась к ней: — Ты тоже заметила? Арья фыркнула: — Они трахают друг друга глазами перед всеми. Да, я заметила. Она помотала головой: — Тебе обязательно было выражаться именно так? Арья кивнула: — Тебя раздражает, когда я веду себя или говорю, не как леди. — А тебе обязательно раздражать свою сестру? — Это одно из немногих оставшихся у меня удовольствий в жизни, — с улыбкой ответила Арья. Но разговор затих, и Санса теперь наблюдала за смотревшей в огонь сестрой. Она не узнавала девочку перед собой. Не девочку, поправила себя Санса. Она была взрослой женщиной и опасной убийцей. Какая глупость, даже предположить, что Арье захочется стать леди Винтерфелла. Она хотела лишь сражаться. — Им повезло, — наконец сказала Санса, имея в виду Джона и Дэйенерис. — Как ты и говорила, женщинам редко когда выпадает выбирать, что делать в жизни. Дэйенерис, похоже, может делать то, что душа пожелает. И, кажется, ее душа желает Джона, — сказала она с ухмылкой. — Он все еще наш брат, — спокойно сказал Арья, но Санса знала, что та сейчас выражает собственные мысли насчет откровения Брана. — Его имя не меняет того, кто он. — Нет, не меняет. Он все еще Джон. Только представь, назвать его Эйгоном? — сказала Санса, закатив глаза, и вернувшись на свой стул. — Да он скорее предпочтет съесть собственные сапоги. Арья засмеялась: — Почти наверняка. Я знаю, почему отец сделал то, что сделал, — Арья посмотрела на Сансу, и, судя по ее лицу, заявление Арьи ее встревожило. — Просто представь, что ты узнала, что война, в которой ты сражалась, которая забрала у тебя брата и отца, была построена на лжи. Лианна сбежала с Рэйегаром. Она любила его. Она никому не могла об этом сказать. Ее никогда бы не отпустили. — Она была безрассудной, — пробормотала Санса. — Любовь делает людей безрассудными, — ответила Арья и тяжело вздохнула. — Любовь заставляет говорить и делать такие глупости. Она затуманивает разум. Санса уставилась на Арью, которая вновь вернула взгляд к огню. — Много опыта в любви? Арья скосила на нее взгляд: — Не с тех пор, как я была девчонкой, — она помотала головой. — Я едва помню, каково это было. Все время бежишь, не зная, кем придется притворяться и кто может продать меня семье. Сумела ли я бы вообще добраться до них? — Кем он был? — спросила Санса, не в силах отказать собственному любопытству. Каким мог быть человек, чтобы ее хладнокровная сестра его полюбила? Арья повернулась к огню. — Глупый бык, — она покачала головой. — Я хотела, чтобы он отправился со мной к Роббу. Я хотела, чтобы он был моей семьей, — печально сказала она. — Он отказался, предпочел остаться с Братством, и они продали его красной ведьме, — Сансу удивил мгновенный переход тона Арьи от печального к ледяному. — В любом случае, он наверняка мертв. — Как его звали? Арья оглянулась на сестру и вздохнула: — Не важно. — Важно для тебя, — мягко сказала Санса. Часть ее была благодарна, что ей удалось увидеть эту часть Арьи. Она держалась со всеми так отстраненно. То, что Арья любила кого-то, давало надежду. Санса уже было решила, что Арья вообще больше ничего не чувствовала, но сейчас она видела, что ее сестра все еще не отпускала память о том мальчике, хоть и считала его мертвым. Арья подтянула колени к груди, не отрывая взгляда от пламени. — Ты права. Для меня это важно. Я-то думала, что это вконец атрофировалось. — Ты все еще чувствуешь, Арья. Это не плохо. — Только если ты не убийца, — сказала она, посмотрев на Сансу, и та вздрогнула. — Чувства — это слабость, — Санса кивнула и сама посмотрела на огонь, понимая, что она была права. Чувства, эмоции, всем этим можно было воспользоваться против тебя. Если лорд Бэйлиш и научил ее чему-то, то этому. Арья встала и сжала ее плечо, проходя мимо. — Доброй ночи, Санса. — Доброй ночи, Арья.