Одна любовь на уме

Джон не вернулся в комнату утром, вместо этого она нашла его в холле разглядывающим карту, пока остальные завтракали. Он объяснял Тормунду план, когда вошел Джейме. Дэйенерис подошла к главному столу и села рядом с Сансой. Та только оглянулась на Джейме и снова вернулась к еде. Дэйенерис хорошо понимала проблему Сансы с Джейме. Эта же проблема угрожала похоронить под собой и ее саму. Верность семье. А еще она была верна своему Деснице. Она никогда не видела своего отца, но знала, каким он был. Если истории о Безумном Короле были правдой, Джейме Ланнистер спас сотни тысяч людей. И они звали его Цареубийцей. — Ваша Светлость, прошлой ночью мое внимание привлекло кое-что, касающееся плана. Сандора нужно оставить в замке, по крайней мере, в его стенах. Джон выпрямился, и Дэйенерис склонила голову, гадая, откуда на него снизошло озарение и почему. — Зачем? — спросила Дэйенерис. — Пес боится огня, — сказал он, коротко взглянув на королеву, на долю секунды его взгляд метнулся к Сансе и снова вернулся к столу. Она повернулась, чтобы посмотреть на Сансу, не понимая, что было во взгляде, которым они обменялись. — Он его парализует. Из-за этого он ушел из Королевской Гавани. Если мы будем держать его подальше от огня, сражаться он будет куда лучше. — Да, но это лишает тебя воина рядом на поле боя. Хорошего воина, — заметил Тирион. Джейме покачал головой: — Я бы хотел, чтобы со мной была Бриенна. Подрик может защитить леди Сансу… — Нет, — тут же возразила Бриенна, поднимаясь на ноги недалеко от Сансы. — Санса и Арья — на моей ответственности. — Арья будет во дворе. Если ты хочешь ее защитить, тебе нужно быть снаружи, у стен, и не дать никому проникнуть внутрь. Арья, Джендри, Пес и небольшой отряд солдат будут защищать замок изнутри. Но, как вы и сказали, — он повернулся к Тириону, затем к Джону. — Нам на поле боя нужны умелые воины. Санса медленно встала, сложив руки перед собой, и судя по ее виду, она тщательно взвешивала его слова. Когда она заговорила, ее речь удивила Дэйенерис: — Я согласна. Бриенна должна защищать замок снаружи. У тебя меч из валирийской стали, — объяснила она начавшей протестовать Бриенне. — Он должен быть на поле брани, не защищать меня в комнате. С Подриком я буду в безопасности. В комнате повисла тишина, все пытались осознать сказанное. Санса Старк только что согласилась с Джейме Ланнистером. Дэйенерис поймала взгляд Джона, он был в таком же замешательстве, как и она, но он, очевидно, видел и плюсы предложения. Дэйенерис встала, взглянула на стол, затем повернулась к Бриенне: — Вы избрали своим долгом защитить обеих леди Старк, леди Бриенна. Я оставлю решение, как это сделать, на вас, — сказала она леди-рыцарю. Бриенна, нахмурившись, оглянулась на Сансу: — Моя леди, вы уверены? Санса кивнула: — Да. Ты слишком хороший воин, чтобы запирать тебя в комнате, чтобы защищать меня от чего-то, что может попытаться напасть. Я буду чувствовать себя в большей безопасности, если ты, с твоими навыками мечника, будешь у стен. Ты тренировала Подрика, я верю, что ты хорошо его обучила. Она чувствовала на себе взгляд Джона, оглянулась на него, и они оба, очевидно, подумали об одном и том же: дело решенное. Леди Бриенна выглядела нерешительно, но затем кивнула Сансе и посмотрела на Дэйенерис и Джона: — Я буду там, где приказывает моя леди. Дэйенерис заметила, как Джейме бросил на Сансу взгляд, прежде чем повернуться к карте. Санса вновь вернулась к еде и письму, присланному с вороном из Цитадели. Она казалась совсем не заинтересованной их разговором, пока не взглянула на Джейме с легкой улыбкой, но почти сразу изобразила безразличие. Дэйенерис посмотрела на Тириона, увлеченного одной из принесенных Сэмвэллом Тарли книг из Цитадели. Джон пытался уладить дела с его братом Ночного Дозора, в основном безрезультатно. Смерть его брата оказалась настоящим камнем преткновения. Она попросила прощения за его потерю, но не за то, что она сделала. Она бы и не стала. Они были на войне. То, что молодой человек был так упрям, было его собственной виной. Но боль на лице Сэма и очевидное разочаровние, когда он понял, что Джон не собирается ее осуждать, от этого ей было плохо. Проблема была в том, что оказавшись в такой же ситуации, она поступила бы так же. — Что-нибудь полезное? — спросила она, Тирион поднял взгляд и покачал головой. — Упоминания об Азоре Ахае и то, как он получил свой пылающий меч, оставляют желать лучшего. Дэйенерис кивнула: — Да, я слышала эту историю. Он вонзил меч в грудь своей жены. — Давайте этого не делать, — сказал он низко. — Не думаю, что он бы это сделал, но если покажется, что дело идет к этому… Запрыгивайте на дракона и улетайте на другой конец света. — Я не убегу, Тирион. Ты хотя бы настолько знаешь меня? Он нахмурился и кивнул: — Знаю, Ваша Светлость. Это одно из самых больших ваших достоинств и, возможно, ваш величайший недостаток. — Я собираюсь пережить эту войну, — наконец сказала она. — Не теряй надежду. Он покачал головой: — Нельзя потерять то, чего не имел. Она улыбнулась и подняла голову, когда Арья вошла в холл, очевидно пытаясь найти кого-то взглядом. Увидев ее разочарование, когда она не нашла голубых глаз Джендри, Дэйенерис начала искать знакомые темные глаза ее любимого. Джон сел рядом, и она повернулась к нему: — Ты не пришел, — сказал она мягко. Он тяжело вздохнул и посмотрел на нее: — Я прогулялся по полю. Даже не заметил, как взошло солнце. — Тебе не нужно нести этот груз одному, — напоминила Дэйенерис ему. Она хотела, чтобы он доверился ей, позволил помочь. Если они собираются быть равными в тронном зале, им нужно быть равными везде. Джон наклонил голову и слабо улыбнулся: — Извини. Я нес его в одиночку так долго, что не знаю, что можно по-другому. Тогда она улыбнулась: — Я научу тебя. Джон посмотрел на свой кубок и вполголоса, чтобы только она слышала, сказал: — Я с удовольствием научусь у тебя всему. Она усмехнулась и покачала головой: — Что ты имеешь в виду, Джон Сноу? Тирион оторвался от книжки и поднял на них взгляд: — Если вы не против, здесь кое-кто еще пытается есть, — сказал он, откусывая от бекона. Дэйенерис улыбнулась Деснице, но затем ее мысли вернулись к войне. Совсем скоро у них не будет причин улыбаться. Их всех могут убить, она может потерять любимого человека. Людей, которых она полюбила. Джораха, Серого Червя, даже Тириона. Сестры и брат Джона могут пасть. Ее драконы. Мысль о том, чтобы потерять всех трех едва не привела ее к слезам, но она не позволила этой мысли завладеть собой. Она не перестанет сражаться. Она не потеряет надежду. Она посмотрела на Сансу, которая казалась полностью поглощенной письмами со всей страны. — Есть какие-нибудь хорошие новости, моя леди? — спросила Дэйенерис. Санса нахмурилась. — Серсея требует, чтобы мы прислали ей голову Джейме и чтобы вы и «ублюдок с Севера» сдались ей. Дэйенерис фыркнула: — Она и правда безумна. — Она строит хорошую мину при плохой игре. В любом случае, она знает, что проиграет войну, — заметил Тирион. — Золотые Мечи могут изменить состояние дел. Их много. И слоны, — сказала Дэйенерис, которая слышала о Золотых Мечах от Джораха. — У вас есть драконы, Безупречные и дотракийцы. Я бы поставила на королеву, которую выбрал мой брат, — улыбнувшись, сказала ей Санса. Дэйенерис не знала, почему, но вера Сансы согрела ее сердце. — Леди Санса, я собираюсь проведать моих драконов. Вы и леди Бриенна не могли бы сопроводить меня? Джон взглянул на нее, вопросительно подняв брови. Она погладила его по руке и, слабо улыбнувшись, повернулась и увидела, как Санса и Бриенна поднимаются со стульев. Дэйенерис шла теперь рядом с Сансой, несколько мужчин критично провожали их взглядами. — Боюсь, я никогда не получу полной поддержки Севера. — Я бы так не сказала, Ваша Светлость. Сражайтесь за них, выиграйте ради них, и они последуют за вами на край света. — Я собираюсь сделать и то, и другое, моя леди, — ответила она, и они обе взглянули вверх на пролетающего над их головами Рэйегаля. — Он пережил невероятную потерю. Он горюет, — сказала она Сансе. — Любой, кто потерял брата, знает это чувство. Дэйенерис нахмурилась: — Думаю, это зависит от брата, — сказал она тихо. — Мой брат продал меня в обмен на армию, — она оглянулась на Сансу. — Я знаю, что вашим братьям даже не пришло бы это в голову. — Нет. Джон и Бран никогда бы так не поступили. Как и Робб и Рикон. — Каким был Робб? Джон редко о нем говорит, — сказала она мягко. — Благородным. Перед матерью он пытался притвориться, что ничего не чувствует к Джону. Но это была не правда. Теон, Джон и Робб были тем еще трио. Джон всегда был тихим и мрачным. Теон всегда был… Неуверен в себе. Мой отец принял его, когда он был ребенком. Вырастил его вместе с моими братьями. Мать относилась к нему лучше, чем к Джону. А Робба готовили к тому, чтобы управлять замком и Севером. Но, как бы готов он не был, думаю, Джон подходит к этой роли лучше. Дэйенерис посмотрела на нее: — Почему? — Он не хочет править. Джон ненавидит быть королем. Он благороден, не поймите меня неправильно, но он считает, что недостоин. Он лишь знает, что готов пожертвовать всем, чтобы защитить его людей. — Верный до мозга костей, — согласилась Дэйенерис. — Я думала, что, может быть, вы не хотели видеть Джона королем. По крайней мере, мне так казалось, когда мы с ним обсуждали его поход на юг. Может быть, вы хотели быть королевой Севера. Санса поморщилась, и Дэйенерис подумала, ее догадка была недалека от правды. — Не знаю, наверно, мне хотелось не самого титула, а чтобы мне его предложили? Я дочь Нэда Старка. Сейчас, после всего, это звучит глупо, но тогда, думая обо мне и Джоне, мне казалось, что я больше подхожу на эту роль. Он ненавидит политику, игру, как ее называет Тирион. Он воин, и иногда из воинов выходят плохие политики. Рэйегаль уложил свою голову на землю перед ней, и Дэйенерис отошла от Сансы и Бриенны. Она глубоко вдохнула, подумав, что в глазах дракона застыла печаль. Ее утешало, что ее дети так открыто приняли Джона. Так ему будет проще оседлать Рэйегаля. Ей просто нужно показать ему, как правильно это делать. — И иногда политики так увлекаются игрой, что могут проглядеть куда более важные вещи, — сказала она, повернувшись к Сансе, так и не отрывая руки от дракона, который почти замурлыкал. — Моя леди, я попросила вас пойти со мной потому, что я знаю, что вы чувствуете к Джейме Ланнистеру, — оглянувшись на зеленого дракона, проговорила Дэйенерис. — Он убил моего отца, и меня отправили в изгнание. Мой отец был безумен. Истории… Что он сделал с вашей семьей… Мне так жаль. Но он все равно был моим отцом, и я так и не смогла узнать его, потому что Джейме Ланнистер ударил его в спину, — она тяжело вздохнула. — Я хочу его голову так же, как и вы, — она посмотрела на Бриенну, которая отвела взгляд. Наверняка тема была ей неприятна. — Но я не стану той, кто отнимет ее. — Почему? Как сильно изменилась ваша жизнь от его действий? — заспорила Санса. — Вся моя жизнь изменилась. Но любое изменение могло толкнуть мою жизнь на другой путь. Все, что я знаю, что видела, я не имею права хотеть изменить мое прошлое, потому что все… Меня могло не быть на этом поле, у ворот Винтерфелла могло не быть моих армий, могло не быть моих драконов, вашего брата. Одно-единственное изменение могло убить меня или еще хуже, — она подняла на Сансу взгляд и нахмурилась. — Вы и я обе знаем, что есть вещи хуже, чем смерть. — Я ненавижу его, — наконец сказала Санса. — Ничто не сможет изменить этого. — Никто и не просит вас перестать его ненавидеть. Уж точно не я. Но я прошу политика в вас увидеть, что он готов предложить. И подумайте вот о чем, — сказала она, поворачиваясь обратно к дракону. — Он отправился на Север, чтобы помочь, несмотря на то, что не привел нужных нам людей. Он мог покинуть континент. Он мог остаться со своей сестрой, — сказала она, нахмурившись. — Вместо этого он рискнул своей жизнью, чтобы рассказать, что Серсея была змеей, мы знали об этом, но она оказалась еще хуже, чем мы думали. — Бриенна переступила с ноги на ногу, и, видя, что ей было, что сказать, Дэйенерис улыбнулась ей. — Пожалуйста, выскажитесь, леди Бриенна. — Ваша Светлость, я провела долгое время, путешествуя вместе с сиром Джейме. Он не дал банде изнасиловать меня. Он потерял той ночью свою руку. Он ненавидел, что ему пришлось убить вашего отца, он считал вашего брата своим другом. Он убил короля и стал Цареубийцей. Он ненавидел это. Ему стыдно за это. Но он сделал это потому, что ему не все равно, что станет с людьми. Он ведет себя так, как будто его это не волнует, он хвастается прозвищем, но уверяю вас, он ненавидит его, — она сжала рукоять своего меча и, поколебавшись на мгновение, продолжила. — Я знаю, что первый импульс — возненавидеть его. Но если вы ему позволите, Джейме докажет, что может быть благородным. Санса тяжело вздохнула. — Бриенна влюблена в него, — сказала она мягко. — Любовь это или нет, это неважно. Джейме давным-давно доказал мне, какой он человек, — оправдала себя Бриенна. — Это он послал меня на поиски Арьи и Сансы. Он дал мне доспехи и меч. Все, чтобы выполнить его обещание Кэйтилин Старк вернуть ее дочерей на Север. Дэйенерис отошла от Рэйегаля, и все трое замерли, наблюдая, как он отталкивается от земли и взмывает в небо. — У него будет шанс проявить себя. Как я и сказала, я не отниму его голову. И я верю вашему брату, что, если Джейме предаст нас, никто не услышит его крика, — сказала она, возвращаясь к своим спутницам. — А теперь, леди Санса, что вы можете рассказать мне о вашей сестре и ее кузнеце? Санса усмехнулась: — Немного. Дэйенерис взяла ее под руку, и вместе они отправились обратно к замку, когда к ним подъехали дотракийские всадники. — Кхалиси, внешний круг почти закончен. Дэйенерис ему кивнула: — Начинайте второй. Немедленно, — приказала она, и он уехал, начав кричать остальным приказы. — Вас научил дотракийскому ваш муж? Она кивнула: — Мой муж и служанки. Мне нужно было либо выучить дотракийский, либо слушать, как ворчит муж. Миссандея помогла отточить его. — Они… Выделяются. — Так и есть, — сказала она, оглянувшись на всадников у траншей. — Подождите, пока не увидите, как они сражаются, — с гордостью добавила она. — Джейме Ланнистеру не повезло встретиться с ними в битве. — Он все еще жив, так что его удача не совсем ему изменила. Дэйенерис закатила глаза: — Он напал на меня с копьем на глазах у Дрогона. Если бы не Бронн, его бы зажарили заживо. — Жаль, — мягко проговорила Санса. Дэйенерис вздохнула. — Я забеспокоилась, когда услышала, что здесь был Сэмвелл Тарли. Я боялась, что он возненавидит меня. — Возможно, — мягко сказала Санса. — Печальный аспект войны. Всегда есть потери, — печально пробормотала Дэйенерис. — Но у них был выбор. — Я не ставлю ваши решения под вопрос, Ваша Светлость, — с сочувствием сказала Санса. — Полагаю, никто не знает, как поступил бы в такой же ситуации. — И окажись я в том же месте, в то же время, в той же ситуации, я бы поступила бы так же, — тихо сказала Дэйенерис. — Я не могу оглядываться назад и гадать, правильно ли я поступила. Санса и Дэйенерис остановились, увидев, как Арья входит в кузницу, и обменялись взглядами. — Думаю, сейчас ваша сестра больше заинтересована в производстве оружия, чем в самой войне. — Удивительно, — заметила Санса. — Я думала, что Арья стала хладнокровной убийцей. Я не говорю, что она не такая, но в ней есть и нечто большее. — Его нельзя назвать непривлекательным. Санса улыбнулась: — О, да. — Он бастард Роберта Баратеона. Джон или я могли бы сделать его лордом, — сказала она. — Как думаете, ваша сестра выйдет за него? — Арья была против брака столько, сколько я ее помню. Думаю, она всегда боялась, что ее муж потребует от нее стать кем-то, кем она не является. — Кем? — Мной, — тихо ответила Санса. — Арья не хочет быть леди. По крайней мере, не играть эту роль. Думаю, та часть, которая восхищается привлекательным мужчиной, ей бы понравилась, — сказала она с улыбкой. — Ну что ж, не будем ее отвлекать, — сказала Дэйенерис, и они продолжили свой путь к замку.