Одна любовь на уме

Она бежала по коридору на крик. Плач ребенка. Вокруг не было дверей, только длинный коридор, все тянущийся вперед. Ее сердце стучало быстрее и быстрее, тело дрожало, но она продолжала бежать. Оглушающий гром заставил ее припасть к стене, и внезапно плачущих детей стало двое. — Я ИДУ! — закричала она и начала вновь бежать, коридор превратился в богорощу, и ее волосы запутались в ветвях, корона упала на землю за спиной. Она высвободила свои волосы и теперь на ней оказалось ее свадебное платье и плащ. Она сбросила оба и побежала через лес к детской кроватке, перед которой стоял Джон. Он обернулся на нее через плечо с отвращением на лице. — Я должен был знать, что ты принесешь в этот мир лишь очередных монстров, — выплюнул он и отошел, позволив ей увидеть, что было в кроватке. Она замерла от шока. Ее руки дернулись ко рту, приглушая всхлип. — Что за женщина дает жизнь монстрам? В кроватке лежали драконьи яйца, одно ярко красно-черное, другое серо-белое. Она коснулась одного, и оно треснуло в ее руках. Но вместо дракона внутри был ребенок. Она ощутила радость и страх одновременно, затем ребенок растаял и пролился на землю. — Нет! Она подняла второе яйцо, оно точно так же трансформировалось и упало на землю у ее ног. *** Ее руки все еще тряслись от реальности недавнего кошмара. Она не стала будить Джона, ничего ему не сказала — поначалу она была так испугана, что не могла встать с постели, едва могла дышать. Только тепло его руки, лежавшей на ее животе, и его дыхание, щекотавшее шею, убедили ее, что это всего лишь сон. Она выскользнула из кровати так тихо, как могла, и снова разожгла огонь в очаге. Она оделась, дождалась Миссандею, чтобы та помогла ей с волосами. Она не позавтракала, потому что даже не могла думать о еде без того, чтобы ее желудок начал выделывать кульбиты. Сон был так реален, она почти могла ощутить запах леса и крови. Дэйенерис практически сбежала от Джона и тишины их комнаты. Даже когда он проснулся, взъерошенный, она отвернулась, не дав ему понять, что не в себе. Мир продолжал жить дальше. Она не могла позволить себе отвлечься любовью к нему. Они должны добраться до Королевской Гавани, и они должны сделать это скоро. Она попросила передать Тириону и Давосу, чтобы они начали планировать отъезд через две недели, и чтобы Джон узнал об этом. У нее не было времени присесть и поговорить с ним этим утром. Она знала, что, если она слишком задержится с ним, она вновь окажется в постели, в его объятиях. Их ждали более важные вещи. И мыслей о войне было достаточно, чтобы задвинуть кошмар подальше. Она взяла с собой двух Безупречных воинов, вышла из замка к воротам. Дрогон и Рэйегаль ощутили ее приход и подползли к ней, Безупречные отошли, оставив ее с сыновьями наедине. Дрогон практически обвился вокруг нее, Рэйегаль потерся носом. Она подняла руку и погладила обоих. Ее дети. Они всегда будут ее детьми. Как раз когда она об этом подумала, Дрогон нежно потерся мордой о ее живот, и она улыбнулась. — Вы знали прежде, чем узнала я, да? — сказала она им. Внезапно, их внимание привлекло что-то за ее спиной, и она через плечо обернулась к Тириону, которого сопровождали два стража. Наемные убийцы, присланные Серсеей, заставили всех осознать, что никто из них не был в безопасности. — Надеюсь, ваша брачная ночь была… Приятной, Ваша Светлость? Дэйенерис закатила глаза и взглянула на него, заметив прячущуюся за его бородой улыбку. — Сомневаюсь, что ты пришел, чтобы обсудить мою первую брачную ночь. Он улыбнулся. — Вы правы. Я пришел обсудить грядущую войну. Она кивнула. — Уверена, у тебя есть конкретный вопрос. — Давос и я обсуждали, что случится, если Джейме не удастся выполнить свою задачу. Я, лично, считаю, что он справится. Но я понимаю, что сомнения в его отношении имеют право на существование. Дэйенерис повернулась к Дрогону и прижалась лбом к его голове, хвост Рэйегаля обвился вокруг нее. Рядом с ними она чувствовала спокойствие. Они были частью ее. — Я не сомневаюсь в твоем брате, — сказала она со вздохом. Она отослала Дрогона и Рэйегаля в воздух. Люди уже перестали удивляться, когда они пролетали над их головами. Он кивнул. — Я слышу «но»? Она покачала головой, повернувшись к дороге к замку, заметив, что лорды и леди стекались к главному залу, пока сама она направилась к солярию, которым пользовалась, как кабинетом. Она знала, что скоро к ним присоединятся Яра и Теон, и их будет ждать очень сложный разговор. — Не то, чтобы «но». Я думаю, что у него куда больше причин, чтобы выполнить свое задание. Тирион слегка улыбнулся. — А, вы об этом знаете? — Ты знал? — спросила она. — Я его единственный друг и брат. Конечно, я знаю. А Джон знает? Она покачала головой. — Если и знает, то мне он не сказал ни слова. И мне почему-то кажется, что они не хотят, чтобы он знал, и нам стоит пока держать это между нами. — Но вас это беспокоит? — Конечно, беспокоит. Санса сейчас совершенно не уверена, хочет ли вновь выходить замуж. Но, стратегически, ее брак бы пошел дому Старк на пользу. И разве другой брак, кроме как с твоим братом, был бы так выгоден стране? Ланнистеры и Старки, отложившие неприязнь и объединившиеся. Он убил моего отца, но я знаю, почему, и, как бы я не ненавидела, во что это превратило мою жизнь, я знаю, это нужно было сделать. Тирион помотал головой, не сказав ни слова об ее отце. — Джейме никогда не хотел жениться. — Пока спал с твоей сестрой? Это вполне объяснимо. Но ведь он больше не с ней. — Она вздохнула, села на стул, и он сел напротив к ней лицом. — Это здорово объединило бы страну, если бы Ланнистер женился на Старк. — В последний раз это не принесло ничего хорошего, — напомнил он. — Другие обстоятельства. У нас есть Утес Кастерли. Нам нужен Хранитель этой части страны. Кто подойдет лучше, чем твой брат и настоящая леди? — Не думаю, что Санса пожелает вновь отправиться на юг. Она вздохнула. — Все это в теории, конечно. Я никогда не стану принуждать Сансу, ей и так этого на всю жизнь хватило. Но меня весьма интересуют мысли твоего брата на этот счет. — Когда я в последний раз говорил с Джейме, он страдал, потому что она попросила его держаться вдали от нее… — Я так понимаю, что это изменилось. По крайней мере, мне так показалось на свадьбе. Он усмехнулся. — Я тоже заметил. И все же, я не знаю, хватит ли их чувств, чтобы убедить их, насколько их брак будет полезен стране. Дэйенерис покачала головой. — Люди редко видят вещи настолько наперед. Но поговори с Джейме, спроси его мнение. Если его отношение к браку изменилось, может быть, будет полезно поддержать их отношения. Он нахмурился. — Хотя я наслаждаюсь играми, мне не очень нравится использовать Джейме и Сансу как пешек. Дэйенерис тоже нахмурила брови. — Никаких пешек. Санса мне дорога. У меня… У меня никогда не было сестер. Санса и Арья единственные сестры, которые у меня будут. Я хочу, чтобы они были счастливы. Но если существует возможность, она стоит того, чтобы попробовать. — Вы обсудите это с мужем? Она покачала головой. — Если у Сансы роман с Джейме, то рассказать ему — это ее обязанность. Не моя. Если и когда она расскажет ему, мне кажется разумным поддержать счастье Сансы. И я надеюсь, что это Джейме сделает ее счастливой. Тирион кивнул. — Конечно. Должен признать, я вижу преимущества. — Он умолк на мгновение и затем сменил тактику. — А теперь к другим темам. До Вариса дошел слух из Королевской Гавани о том, что один из пиромантов разбавляет бочки с диким огнем. Он не может сделать это с многими, но он старается. Его семья в Королевской Гавани, и он знает, что случится, если Серсея решится все сжечь. Она встала и начала расхаживать по комнате. — Она знает, почему был убит мой отец. Джейме не мог позволить ему сжечь город. Он предложил убить ее, чтобы не дать этому случиться вновь. Но теперь все по-другому. Он должен убить свою сестру, женщину которую любит или любил. Скажи мне, что у вас есть план на случай его провала. Тирион кивнул. — Давос, Варис и я кое-над чем работаем. Мы расскажем вам об этом, как только договоримся о финальных деталях плана. — Сколько времени это займет, мы уезжаем через две недели. Тирион вздохнул. — Как я понимаю, вы уже говорили с Давосом? — Очень коротко и только потому, что он был у двери, когда я ждала Миссандею. Он рассказал мне о встрече Джона и лордов, и что вы разрабатываете план. Тирион нахмурился. — Надеюсь, мы сможем со всем определиться к завтрашнему дню. Она кивнула, но не успела больше ничего сказать, потому что в дверь постучали. Яра и Теон вошли в комнату, и Дэйенерис двинулась им навстречу, Яра протянула свою левую руку для рукопожатия, затем Дэйенерис пожала и руку Теона. — Надеюсь, ваши комнаты вас устраивают. — Сойдет, — сказала Яра, сев на стул, который только что освободил Тирион. Он встал рядом с Дэйенерис, Теон — рядом с Ярой. — Железный Флот… Сколько кораблей? — спросил Тирион. — После нашей атаки, четыре сотни. Флагман Эурона цел. — Нам понадобятся корабли, чтобы перевести Безупречных в Королевскую Гавань. — Что делать с тем, что Эурон мертв и не сможет показаться Серсее? — спросила Яра. — На кораблях есть катапульты? — Да, — ответил Теон. — Мы доберемся до Королевской Гавани, позволим ей поверить, что это прибыло ее подкрепление. И, если необходимо, обстреляем замок катапультами. Но только после сигнала. — И что это за сигнал? — Дрогон, — ответил он. Дэйенерис уставилась на круглый живот Яры, затем повернулась к огню. — Тирион, возьми Теона и расскажи ему о нашей военной стратегии. Я бы хотела обсудить с Ярой кое-что касательно договора. Тирион кивнул, и Теон, прежде чем уйти, сжал плечо Яры. Дэйенерис села напротив нее и тяжело вздохнула. — Наша сделка по-прежнему в деле, — мягко сказала Дэйенерис. — Ты будешь королевой Железных Островов. Я надеюсь, что наши королевства смогут помогать друг другу. — Конечно, — ответила Яра. — Я попросила их уйти, потому что хотела спросить о твоем ребенке. Яра пожала плечами. — А что с ним? — Сейчас лунный чай уже не поможет… — Я уже поинтересовалась, как от него избавиться. Мне сказали, что сейчас это возможно только вместе с моей смертью. Еще один маленький трюк Эурона. Он продолжает пытать меня. — Когда ребенок появится на свет… — Будет убит. Самым гуманным способом. Дэйенерис кивнула. — А ты не думала о других вариантах? — А какие еще варианты у меня есть? Я не хочу отпрыска этого демона. Никто не обязан растить его. Дэйенерис кивнула. — Это твой выбор. — Она нахмурилась. — Я сожалею о том, что с тобой случилось. Я очень рада, что ты жива. Мы опасались худшего. — Я прошла через худшее, — спокойно сказала она. — Садист и мудак, мой дядюшка. Я еще никогда не испытывала такого счастья, как видеть, как Теон убил его. Счастливее я была бы только если бы сама перерезала ему горло. Дэйенерис вздохнула. — Тебе что-нибудь от меня нужно? Я что-нибудь могу для тебя сделать? Яра помолчала, затем вздохнула. — Продолжай обращаться со мной, как всегда обращалась. Это все, что я прошу. Дэйенерис кивнула и встала. — Я позову Теона и Тириона… — сказала она, направившись к двери. — О, у меня есть просьба, — сказала Яра мягко. — Прощение от Короля Севера для Теона. Дэйенерис обернулась и посмотрела Яре в глаза. — Зачем? — Теон не хочет жить на Железных Островах. Он не говорил этого вслух, но я видела, пока мы ехали сюда, и он рассказывал истории о его приключениях с Роббом и Джоном… Он любит Север. Думаю, что он бы здесь осел, но сначала ему нужно прощение от Короля Севера за то, что он сделал, за предательство Старков. Так, если кто-то нападет на него, их повесят как убийц. Дэйенерис тяжело вздохнула. — Я поговорю с ним. Это его дом и его семья, он примет решение. — Ты его жена. Ты можешь убедить его в чем угодно. Дэйенерис сложила на груди руки. — Не думаю, что его придется уговаривать. Джон не разделяет моей жажды к мщению. *** Несколько часов спустя Тирион и Миссандея сидели с ней в солярии. Тирион развлекал обеих женщин историями из его юности и про то, в сколько неприятностей он попадал сам и при чужом содействии, когда после стука в дверь вошел Джон, все еще в тяжелом северном плаще, следом за ним Давос. Дверь закрыли, он снял плащ и протянул его ей, затем открыл висевшую на боку сумку и начал складывать в нее фрукты и хлеб со стола. Джон снял со стула Тириона висевшие там меха и тоже сложил их. Дэйенерис нахмурилась, глядя на Тириона, затем перевела взгляд на Джона. — Что ты делаешь? — Мы уходим, — сказал он мягко. — Ты и я. Тирион вскочил на ноги. — Что случилось? Давос заговорил. — Лорд Ройс объявил, что не позволит рыцарям Долины присоединиться к вам. Но у Джона есть план. — Для которого нужны лишь Дэйенерис и я. Она накинула на плечи плащ. — Какой? — Мы собираемся в Орлиное Гнездо. Тирион замотал головой. — Ты сошел с ума? Это слишком близко к Королевской Гавани. И что, если вас кто-нибудь заметит в дороге? — А мы отправимся не по дороге, — сказал он и посмотрел на Дэйенерис, она улыбнулась. — Висенья. Ты собираешься переманить лорда Робина на нашу сторону с помощью драконов. — Только одного. Думаешь, кто, Дрогон или Рэйегаль, позволит ему прокатиться? Она на секунду задумалась и вздохнула. — Не Дрогон. Он предпочитает делать лишь то, что пожелает. — Тогда возьмем Рэйегаля. Ваша работа, — сказал он, посмотрев на Тириона, Давоса и Миссандею, — убедить всех, что Дэйенерис и я решили провести несколько дней наедине. В конце концов, мы только что поженились. Это не должно быть сложно. Тирион шагнул вперед. — Мальчик, к которому вы собираетесь… Он далек от гения. — Хорошо. Будет проще его уговорить, — сказала Дэйенерис, взяв Джона под руку. — Мы все равно собирались полетать. Мы возьмем обоих драконов. Как обычно, затем я отошлю Дрогона ночью, когда будет темно. — И как мы объясним отсутствие огромного зеленого дракона? — Они драконы. Они делают, что пожелают, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. Она знала, что он спорил бы куда яростней, если бы знал, что она беременна, и была рада, что все еще ему не рассказала. — Что прикажете, если случится худшее? — спросил Тирион. Дэйенерис тяжело вздохнула. — Имеешь в виду, если Джон, Рэйегаль и я умрем? — Да, это я называю худшим, — яростно сказал он. — Больше веры, Тирион, — сказала она мягко. — Но мне кажется, что ты должен посоветоваться со Старками и работать уже оттуда, — сказала она, наблюдая, как Джон прячет сумку под плащ, и снова взяла его за руку. Они покинули комнату в сопровождении двух Безупречных и ушли к драконам. — Никому не говорите, что нас нет или когда мы вернёмся. Сторожите двери нашей комнаты, словно мы внутри. Никто не должен узнать, что нас там нет, — сказала она им, и они кивнули. Они вышли за ворота как раз, когда солнце начало садиться. Любой, кто провел в замке какое-то время, уже привык к этому. Джон и Дэйенерис всегда летали по вечерам. Она, как обычно забралась на Дрогона, а Джон на Рэйегаля, и они взмыли. *** Они приземлились на полянке среди деревьев почти три часа спустя. Джон собрал дрова, Дэйенерис отослала Дрогона обратно в Винтерфелл. Едва только Джон сложил дрова, не успев начать высекать искры, он почувствовал руку Дэйенерис на его плече. Она улыбнулась. — Рэйегаль, — сказала она, и Джон понял, чего она хотела. Он отошел от будущего костра, и она сказала: — Дракарис. Вспышка пламени, и дрова вспыхнули огнем, но только они, больше ничего. Рэйегаль пододвинулся к пламени, Дэйенерис села рядом с Джоном, закутавшись в плащ, и прижалась к его боку. Он вытащил из сумки меха и укрыл их обоих, затем протянул ей кусок хлеба и сыр. — Я знаю, что выдернул тебя внезапно, но это нужно было сделать быстро, прежде чем кто-нибудь разгадал мой план. Она покачала головой, прожевав сыр и поднеся его к его губам. Она положила голову ему на плечо. — Я понимаю, почему. Это гениальный план, — сказал она, просияв. — Тирион наверняка уже напился, чтобы не переживать. Джон усмехнулся. — Он беспокоится за тебя. — Ему бы стоило беспокоиться не только обо мне. Ты и я, мы здесь вместе. Мне придется ему напомнить об этом. — Представь, как бы он отреагировал на мой план, если бы знал, что ты беременна, — сказал Джон мягко. — По-моему, он мертвым грузом повис бы у меня на ногах, лишь бы не отпускать, — сказала она с печальной улыбкой. — Он хороший человек. Хотя, по-моему, иногда ему хочется, чтобы люди думали обратное. — Он и его брат в этом похожи. Хотя мне сложно помнить, что Джейме нам не враг. Она пожала плечами. — Может быть, он изменился. Тирион говорит, что Серсея всегда имела на него слишком большое влияние. Когда все будет конечно, нам стоит вознаградить его за службу. Он посмотрел на нее и нахмурился. — Вознаградить? — Отдать ему Утес Кастерли и сделать Хранителем. Джон помолчал, затем кивнул. — Это умно. Покажет, что Таргариены и Старки готовы поверить Ланнистеру несмотря на все, что он сделал. Но если ему правда удастся убить его сестру, полагаю, мы должны будем ему нечто подобное. Она обняла его руку, Рэйегаль обвился вокруг них, блокируя жар огня своим большим телом. Она тяжело вздохнула, он протянул ей еще кусочек сыра, и она закинула его в рот. Они молчали, громкое дыхание Рэйегаля почти убаюкало их. Но тут она вспомнила свой сон, ее глаза распахнулись, а тело напряглось. Джон с тревогой на нее посмотрел. — Что такое? Дэйенерис не знала, стоит ли ему рассказывать, но она знала, что ей нужно поговорить об этом, просто чтобы наконец выбросить его из головы. — Утром меня разбудил кошмар. Я никак не могу от него избавиться. Он нахмурился. — О чем? Она закрыла глаза. — Дети… Они умерли. Растаяли у меня в руках. Он поцеловал ее в висок. — Знаешь, насколько мне известно, дети не умеют таять. Она вздохнула. — Там еще… Сначала они были яйцами. Как Дрогон, Рэйегаль и Визерион. И когда я коснулась их, они превратились в прекрасных малышей. Но затем они растаяли, и ты сказал: «Что за женщина дает жизнь монстрам». Тут я проснулась. Сон казался таким реальным. Потеря… Твоя ненависть… все это. Он обнял ее за плечи и прижал к себе. — Дэйенерис, я бы никогда не смог тебя возненавидеть. — Ты этого не знаешь. Ты не знаешь, каково потерять ребенка, — сказала она, и ее голос сломался. — Словно я только вчера потеряла Рэйего. Визериона. Боль от их потери со мной каждый день. Я ненавижу саму мысль, что могу потерять этого ребенка, и что ты возненавидишь меня за это. Он приподнял ее подбородок, чтобы она взглянула ему в глаза. Он нахмурился. — Дэйенерис. Сам тот факт, что ты беременна, это благословление. Я бы не смог тебя ненавидеть. Я никогда не смогу тебя возненавидеть, клянусь, — он тяжело вздохнул, и она закрыла глаза. — Это был сон, Дэни. — Джон, мои сны имеют привычку сбываться, — тихо сказала она. — Но не в этот раз, — сказал он, обвив ее руками. — Не важно, что будет, главное, мы вместе. До сих пор это срабатывало. Она обхватила его лицо руками и поцеловала в губы, затем прижалась лбом к его плечу. Его рука погладила ее живот, и она накрыла его своей ладонью. — Я люблю тебя, Джон. — Я так люблю тебя, — прошептал он. На секунду они оба умолкли, и когда он вновь заговорил, она не смогла удержаться от улыбки. — Ты сказала дети. — Что? — Ты сказала, что во сне детей было двое? Она кивнула. — Да, — сказала она. Это была не та часть, на которую она обратила внимание, а на ужас, когда они растаяли у нее в руках. — Думаешь… Он обнял ее крепче. — Скоро узнаем. *** Следующим утром они пролетели над Долиной, Рэйегаль сделал круг над замком, прежде чем она попросила его приземлиться. Она видела людей внизу, как они в страхе поднимали головы. Люди бежали в укрытие от приземлившегося в центре двора огромного дракона. Дверь перед ними открылась, и мальчик, за которым последовали стражи, вышел во двор. Рэйегаль зарычал, Джон слез с его спины и помог Дэйенерис. Дэйенерис и Джон вместе шагнули вперед, и она улыбнулась мальчику. — Лорд Робин Аррен, я королева Дэйенерис Таргариен, Мать Драконов. Это король Эйгон Таргариен, или, вы можете помнить его как члена вашей семьи со стороны Старков, Джона Сноу, Короля Севера. Мы прибыли к вам с радостными вестями от вашей кузины, Сансы Старк, которая благодарит вас за службу ваших людей в битве за ее дом. Джон кивнул. — И сделать предложение, от которого вам будет сложно отказаться. Робин уставился на них несколько мгновений, склонив голову на бок, его люди стояли рядом с обнаженными мечами. Он махнул рукой, и они опустили мечи. — Какого рода предложение?