Одна любовь на уме

Погребальные костры должны были зажечь утром. Он слышал от Тириона, что и король, и королева будут присутствовать, и это будет первый раз, когда они появятся на публике после смерти Короля Ночи. Джейме настоял, что тоже пойдет, почтить память Бронна, его павшего… Друга. Он только так и мог думать о нем. Он был его другом. Может быть, не всегда хорошим. Но он всегда был честен, даже когда честность была болезненной. Он дал ему в морду куда больше раз, чем это можно было считать приемлемым. И он оставался рядом за деньги. Но он надеялся, что хоть что-то в Джейме ему нравилось. Должно же быть хоть что-то, в противном случае он бы доставил Серсее его голову и отправился дальше по своим делам. Но он этого не сделал. Он сражался рядом с Джейме, защищал его, помогал добыть то, что было нужно. Джейме не мог не вспоминать, как отрубил Бронну голову после того, как тот обернулся. Он не хотел этого делать, надеясь оставить его тело в целости, но в пылу битвы это был единственный способ остановить его от убийства Бриенны. Стук в дверь возвестил о прибытии уже упомянутой леди. Если бы она узнала, что он о ней так думает, ей бы не понравилось. Она считала себя выше титулов, «леди» или «женщина». Он не считал это оскорблением, просто частью ее. — Леди Санса прислала меня за тобой, — сказала она прямо, и он увидел, что с ней не было Пода. — А где Под, твой верный оруженосец? — Он сопровождает леди. По ее просьбе. Джейме нахмурился, даже не понимая, почему это так его задело. Но все же он чувствовал тревогу, похожую на царапающее чувство под кожей. Он последовал за Бриенной из своей комнаты и вниз по лестнице ко двору и за крепостную стену, к сотням погребальных костров, с лежащими на них мужчинами, женщинами и детьми. Из-за того, что им не хватало людей, детям тоже пришлось сражаться. Он вновь проклял Серсею. Если бы она прислала помощь, этого бы не случилось? Тирион ждал брата, и, увидев его, улыбнулся. — Приятно видеть тебя на ногах, братец. — Приятно стоять самостоятельно. Но обстоятельства… — Да, весьма… Неприятные. — Мягко говоря, — тихо сказал он. — Ты ему нравился больше, чем я. — Конечно, — ответил он, покачав головой. — Я куда забавнее. И рядом со мной женщины чаще выбирали его. В конце концов, они предпочитают тех, кто выше них. Джейме нахмурился. — Он так и не получил то, что хотел. — Нет, и очень жаль. Может быть, где-то в другом мире он сидит в замке, окруженный готовыми во всем ему услужить женщинами. Он хмыкнул. — Ему бы это точно понравилось, — сказал он, вместе с Тирионом двинувшись к погребальным кострам. — Что-нибудь слышно из Красного Замка? Тирион покачал головой. — Это даже пугает, — ответил он. — Она уже должна была услышать, что Джон и Дэйенерис победили. Уверен, она уже готовит план, как убить нас наиболее болезненным путем. — Без сомнений, — раздался голос Сансы за их спинами. Они оба повернулись и поклонились. — Если я что-то о ней и знаю, так это то, что у нее уже есть десять вариантов, и каждый еще ужасней предыдущего. Тирион кивнул. — Похоже на нее. — Он улыбнулся Сансе. — Прелестно выглядишь сегодня, женушка. Она закатила глаза. — Тебе так хочется, чтобы я привязала тебя к одному из погребальных костров, Тирион? — сказала она с легкой улыбкой и встала рядом с ним. Он с сардонической усмешкой подмигнул Джейме. — Она меня просто обожает. Джейме переглянулся с Сансой и не смог удержаться от улыбки. — Не думаю, что это так. Санса повернулась к Подрику, чтобы что-то ему сказать, и внезапно Джейме оказался рядом с ней, прямо между Тирионом и Сансой. Он знал, что оруженосец был близок с Бронном, и слышал истории о Бронне, Тирионе и Подрике в Королевской Гавани. Самым невероятным слухом был тот, что тихий оруженосец был гением в постели, хотя он в это и не верил. Он наблюдал, как Под улыбается Сансе, и внезапно вновь ощутил, как сжимается его желудок. Подрик и Санса оба были молоды, но она была более высокого положения. Санса казалась очень озабоченной правилами приличий, хотя, судя по остальным членам ее семьи, их это не слишком беспокоило. Кресло Брандона Старка подвезли к костру, и поставили рядом с его сестрой. Он поднял взгляд и взял ее за руку. Впервые с приезда в Винтерфелл Джейме увидел мальчика выражающим какие-то эмоции. Санса улыбнулась ему и уставилась на людей перед собой. Под хлопанье крыльев приземлились драконы, и обернувшись, он увидел Дэйенерис и медленно двигающегося Джона Сноу. Ему случалось прежде сломать ребро. Это было мучительно, а у Джона Сноу было сломано не меньше семи. Он не представлял, как он вообще двигался. Черный дракон шел рядом с Дэйенерис, и она прижалась головой к его. Он увидел младшую Старк, идущую прямо за ними, очевидно, весьма разъяренную. Недовольная мина на ее лице и взгляды, которые она бросала на мужчину рядом с ней, указывали на источник ее раздражения. Джендри Баратеон, как его продолжали звать в замке, казался ни капли этим не встревоженным. Арья опиралась на костыль, и, когда она наконец подошла к ним, он увидел, что ее лицо было покрыто каплями пота. Он услышал, как она прорычала что-то своему спутнику, но тот не ответил. Джон протянул факел, который нес, Дэйенерис. — Эти люди, наши люди сражались вместе, чтобы победить нашего общего врага. Они отдали свои жизни, чтобы мы могли продолжать жить. Мы отпускаем их души вместе с пламенем, чтобы они могли бродить среди звезд. — Он посмотрел на Дэйенерис, по чьим щекам катились слезы, и увидел Джораха Мормонта на костре прямо перед ней. Он знал, что Джорах был с Дэйенерис с тех пор, как ее выдали замуж за кхала. Она зажгла круг вокруг костров и протянула факел одному из своих дотракийцев, Джон взял ее за здоровую руку. Они обменялись взглядами, и, если Джейме не знал этого раньше, он понял бы это сейчас: они любили друг друга. На это было почти неприлично смотреть. Он посмотрел на Тириона и нахмурился, увидев печаль на лице брата. — Ты ему нравился, — наконец сказал Тирион. — В противном случае он бы убил тебя и забрал золото. Джейме нахмурился. — Я почти хочу, чтобы он так и сделал. — Я нет. Я рад, что ты жив. Люди начали расходиться, несколько лордов задержались, чтобы поговорить с Джоном и Дэйенерис. Они будут королем и королевой. Серсея умрет от их рук, и, после ее предательства, она не заслуживала ничего другого. Он прошел долгий путь, чтобы принять, что она и правда была монстром, каким ее назвала Оленна. Он пропустил столько признаков. Мысленно он вскипел. Нет, он не пропустил их, он просто предпочитал их не замечать. Он был идиотом, и не в первый раз ощутил приступ ненависти к себе за это. Дэйенерис отошла от Джона и подошла к Джейме и Тириону. — Мы собираемся в Чертоге. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам, — сказала она мягко. Тирион кивнул. — Конечно. Джейме и я будем счастливы присутствовать. Джейме хотел сказать ему, чтобы он говорил за себя, но прикусил язык под взглядом драконьей королевы. — Как ваша рука? — спросила она. — Болит. Она подняла бровь и улыбнулась. — Теперь и мне это знакомо. Я рада, что вы выжили. — Правда? — спросил Джейме. — Несмотря на тот факт, что вы однажды пытались проткнуть меня копьем, я не желаю вам зла. В противном случае я бы подарила леди Сансе вашу голову. Думаю, сир Джейме, что вы уже доказали, чего стоите, и почему мы позволили вам жить. Быть может, вы сумеете удивить нас еще сильнее. Он нахмурился. — То есть? — Мы собираем наши войска. Станете ли вы их частью? Поедете с нами на юг? Он вздохнул и дернул здоровым плечом. — Не решил. Она кивнула. — Когда у нас будет время, позвольте рассказать вам о моем брате Визерисе и почему он мертв, — она посмотрела на Тириона и слабо ему улыбнулась, затем вернулась к Джону, и они двинулись к замку. Он опустил взгляд к Тириону, который устало улыбался. — Итак, это королева, которую ты поддерживаешь? — Это королева, которую стоит поддержать всем. Она сражалась за своих людей. Она сражалась за людей, которые предпочли бы увидеть ее мертвой. На спине огромного зверя, она вошла в битву и помогла остановить грядущую ночь. Если это не королева, внушающая доверие и верность, то я не знаю, существует ли иная. Джейме нахмурился. — Она убивала людей. — Да. Кто-то из них не заслуживал смерти. Много больше — заслуживали. Можешь ненавидеть ее, если угодно, если это сделает для тебя решение касательно Серсеи легче. Мы не просим тебя поверить, что Дэйенерис лучший вариант. Мы просим поверить что это не Серсея, — сказал он, поворачиваясь обратно к замку. Джейме обернулся и посмотрел на пламя, внезапно ощутив рядом с собой чужое присутствие. Это была Санса, и она старательно не смотрела на него. — Я бы не советовала тебе оставаться на Севере в одиночестве, — сухо сказала она, скосив взгляд на лордов, которые гневно смотрели на него. — Я сражался на их стороне. Чего еще они хотят? — Твоей крови, — сказала она и посмотрела на него. — Некоторые из них никогда не перестанут ее жаждать. — А ты? Она наклонила голову, не отводя взгляд. — Я же сказала, я не хочу твоей смерти. Если бы ты сражался за нас, и только, я бы еще подумала. Но ты спас меня. Этого я не забуду. Север помнит. Он кивнул. — Ты права, моя леди, они помнят. — Моя леди? — позвала Бриенна, и Санса с улыбкой повернулась к ней и ушла в замок. — Я видел такой взгляд прежде, — сказал Тормунд Джейме на пути к Винтерфеллу. — Какой взгляд? — Такой, которым на тебя посмотрела леди Санса. — Как будто она хочет увидеть мою голову на пике? Он помотал головой. — Нет, как это сказал Пес? Что-то насчет желания вырезать мою печень и съесть ее. Они вошли в ворота. — Что за хрень ты несешь? — Я бы не сказал этого королю-вороне или в его обществе, но думаю, что Поцелованная Огнем может быть заинтересована в Цареубийце. — Ты что, уже выпил? — Да. Но когда женщина так смотрит на мужчину, это обычно значит, что в нем есть нечто, что им не нравится, но они не могут этого отрицать. — Это ты из личного опыта говоришь? Он кивнул. — Бриенна смотрит на меня так же. Да, я собираюсь сделать леди моей и думаю, что она мне позволит, — сказал он с ухмылкой. — К тому же, Сноу и драконья королева собираются на юг убить твою сестру. Так что, если ты не собираешься присоединиться к армии евнухов, лучше найди другое место, куда сунуть свой член. Джейме скривился. — Потрясающе. Бронн умер, и только я подумал, что больше не придется ничего слышать о членах, как появляешься ты. Тормунд остановил Джейме, положив руку на его здоровое плечо. — Сколько людей пострадало из-за того, что мужчина не может сопротивляться своему члену? Я бы сказал, очень, очень много. Именно это и привело в этот мир Джона Сноу. С чего бы ждать, что мир внезапно изменится? — Нам бы стоило желать это. — Да. Но это не так. Я проведу всю жизнь, пытаясь сделать эту красавицу счастливой. — Ты готов отправиться на юг за ней, — вспомнил Джейме. — Да. А куда отправишься ты? — спросил Тормунд. *** Джейме совершенно не хотел возвращаться в свою комнату, так что неудивительно, что он оказался на стене, разглядывая покрытое снегом поле за стенами Винтерфелла. Под снегом все еще было видно следы драконьего пламени. Он накинул капюшон, прячась от снегопада, и повернулся на звук шагов. Бриенна. — Тебе не стоит быть снаружи. Если ты еще и заболеешь вдобавок к ране, поход на юг перестанет быть проблемой, потому что ты будешь мертв, — прямо сказала она. — Я в порядке, — тихо ответил он. — Тебе нравится Север? Она оглянулась и пожала плечами. — Не важно. Я здесь, чтобы защитить леди Сансу и Арью, хотя она в жизни не признается, что ей нужна помощь. Она кинула в меня своим проклятым костылем. Джейме засмеялся. — Я слышал что-то об этом. — Она истинный воин. Мы не смогли победить друг друга в бою. Джейме повернулся к ней усмехнулся. — Большое достижение для кого-то столь юного. — Дело не в возрасте, дело в том, через что она прошла. У нее и Сансы очень разный опыт. Да, они здесь, вновь воссоединенные, каким-то образом нашли общий язык. Я слышала, что это впервые. Он улыбнулся. — Тебе нравятся Старки. — Да. Они благородные, честные, справедливые и, наверно, лучшие люди, которых я только встречала. — Все они? Она кивнула. — Ты знал, что Джон Сноу ни разу не выразил сомнений, почему именно я сопровождала Сансу в Черный Замок? Никогда не сомневался, хотя я женщина, и это было опасно. Немного найдется тех, кто смотрит на меня и видит того, кто может защитить других. Джон Сноу никогда не сомневался, что я могу это сделать. Он обращается с сестрами, как равными себе. Он обращается с Дэйенерис как с равной. — Она вздохнула. — Ну и Бран, странное дитя. Но опять же, то, через что он прошел, сделало его таким. Он видит все, что происходило в прошлом. Он стал свидетелем всех тех ужасов, что случились с его семьей, я бы на его месте в какой-то момент просто перестала бы чувствовать. Человек не может пережить такое и обладать теми же эмоциями, что и все мы. И ему… Ему стало лучше после падения Короля Ночи. Он перестал говорить Сансе об ужасных вещах, через которые она прошла. — О чем ты? Бриенна покачала головой. — Когда мы только прибыли в Винтерфелл, он сказал Сансе, какой красивой она была в ее брачную ночь… С Рамси. Джейме замер, гадая, насколько в детали углубится Бриенна. — Я слышал, что он был садистичным монстром. — Это мягко сказано, — тихо сказала она. — Когда я нашла ее, она едва ли не замерзла до смерти, он послал за ней и Теоном своих людей и псов. Она была ослабевшей, замерзшей и избитой. Они перешли реку, и она уже начала думать, что вновь окажется в его когтях. Мизинец знал, кем он был, и все же продал ее ему. Зубы Джейме сжались, и рука сжала плащ. — Она боец. Бриенна кивнула. — Я правда думала, что она добьется того, что ты потеряешь голову. Особенно, после того, как она узнала о Бране. Он нахмурился. — Хотелось бы мне взять этот поступок обратно. — Только этот? Он помотал головой. — Ты же знаешь, что это не так. — Знаю, — сказала она и повернулась к нему лицом. — Они знают, почему ты убил Безумного Короля. Рассказал им Тирион, но я убедилась, чтобы они поняли, что ты сделал это, чтобы защитить невинных людей от смерти. Я не думаю, что ты услышишь от Старков про «цареубийцу». — Это не стирает всего остального, что я сделал. — Нет. Но это доказывает, что в тебе есть большее, чем мужчина, который слепо следует за Серсеей. Он вздохнул. — Они послали тебя сюда, чтобы ты убедила меня выступить против Серсеи? Она покачала головой. — Нет. Никто меня не посылал. Они помолчали, затем он улыбнулся, подумав об одичалом. — Так что… Тормунд? Она покраснела, и румянец разошелся по всему ее лицу к ушам. — Будь осторожен со словами, или я сброшу тебя со стены. Он улыбнулся. — Я не собирался говорить ничего плохого. Он кажется безумно в тебя влюбленным. Она закатила глаза. — Или просто безумным, — сказала она, фыркнув. — Я его не понимаю. — Что не понимаешь? — Мне хочется одновременно дать ему в лицо и поцеловать его. Это очень… Тревожит. Джейме засмеялся и покачал головой. — Это называется страсть. И почему бы и нет? Он только и делает, что поет тебе дифирамбы. — Если это было возможно, она покраснела еще сильнее. — Он восхищается тобой, как воином, настолько же, насколько восхищается тобой-женщиной. Одно можно сказать точно, он никогда не попытается тебя изменить. Она помотала головой. — Он мне почти нравится. — А по-моему, он тебе точно нравится, — с дразнящей ноткой сказал Джейме. — Я никому не скажу. Она тяжело вздохнула. — Санса знает. Он кивнул. — Это понятно. Она наблюдательна, — сказал он и начал от нее отходить. — Не знаю, насколько мне спокойно думать, что вы обсуждаете меня за моей спиной. — Уверяю, ничто из сказанного не бросает и тени на твою честь, — с кивком сказал он. — Люди, которых ты защищаешь, заботятся о тебе. Я никогда не сомневался, что так и будет. Он вернулся в замок и ощутил, как его пробила дрожь, когда тело вновь приспособилось к теплу. Он замер, увидел в холле Сансу, рассматривающую каменный пол. Он понял, где они были. На камне все еще были видны следы копоти после сожжения ее немертвой служанки. Он собирался повернуться и уйти, оставив ее в покое, когда ее глаза внезапно нашли его, и он словно прилип к месту. — Мне продолжают сниться кошмары, — наконец сказала она. Она покачала головой, разочарованная. — Я думала, что когда я избавлюсь от Рамси, они прекратятся. Но теперь меня преследует новый монстр, — тихо сказала она. — Когда это закончится? Джейме покачал головой. — Я не знаю. Может быть, никогда? Она дернула уголком рта в подобии улыбки. — Вот что мне в тебе нравится. Ты честен со мной, даже когда правда мне не понравится. — Ты жива. Тебе уже повезло больше, чем многим. Я бы посоветовал не думать об этом. — Так вот как ты справляешься? Не думаешь? Он вздохнул и покачал головой. — Ни с чем я не справляюсь, моя леди. На самом деле, чем дольше я живу, тем сложнее приходится. — Это утешает. Он шагнул к ней и повернул к себе лицом. — Все твои монстры мертвы. Иные, Рамси Болтон, Мизинец и Джоффри мертвы. А ты здесь, жива и дома. Хоть что-то из этого должно ослабить кошмары. Она покачала головой. — Я не могу позволить себе забыть об этом. Я боюсь, что иначе вновь попаду в ту же ловушку. Я больше никогда не буду жертвой. — Не будешь. Теперь ты слишком умна для этого. Под его взглядом она подняла к нему лицо. — Мне не один раз говорили, что я медленно учусь. Это так. Иногда я доверяю тем, кому доверять не следовало бы. Мизинец сумел пробраться в мой круг после того, как продал меня Рамси. Это делает меня дурой. Он вспомнил, как сказал Оленне, что медленно учится. Может быть, это у них общее. Но он помотал головой. — Нет. Он воспользовался ситуацией. — Я должна была увидеть, что он все еще играл мной, — сказала она, и он услышал в ее тоне отвращение. — Я должна была понять. Он нахмурился. — То, что случилось с Мизинцем случилось именно так, как должно было случиться. Ты воспользовалась его словами против него. Ты заставила рыцарей Долины услышать о сделанном им. Ему некуда было бежать, и, в конце, он показал, каким человеком он был на самом деле. Он предал тебя, просто и ясно. Его мотивы не имеют значения. Санса нахмурилась. — Ты так уверен. Он кивнул. — Да. Не жалей чудовищ. Если они сделали такое с тобой, они сделали бы это и с остальными. Она взглянула ему в лицо, и он замер от силы ее голубых глаз. — Ты должен отдыхать. Он покачал головой. — Я больше не могу пялиться на стены моей комнаты. С тех пор, как я вышел утром, больше не хотел возвращаться. Она вздохнула. — Не всем нравится снег. Я нахожу его очищающим, как и огонь. Он прячет шрамы, скрывает несовершенство за совершенством. Джейме, глядя на нее, склонил голову. — В конце концов он растает, а шрамы останутся. — Некоторые шрамы, Джейме, не исчезнут вне зависимости от того, что мы делаем, чтобы их прикрыть. Мы можем попытаться спрятать их, но они по-прежнему с нами, напоминая о пережитой боли. — Он опустил голову, почти чувствуя, как дрогнули пальцы правой руки. Он не заметил, как она пошевелилась, но теперь она стояла прямо перед ним и аккуратно отодвинула плащ, чтобы осмотреть культю, где прежде была рука. От нее пахло деревьями и снегом. От этого у него едва не кружилась голова. Когда их взгляды встретились, он ощутил себя пойманным в ловушку. — Я несу свои шрамы. Я могу прикрывать их днем, но в ночной темноте они срывают все покровы и напоминают мне обо всех битвах, в которых я сражалась и проиграла. — Проигранные битвы, — прошептал он. — Ты выиграла войну. Она облизнула губы, и он был заворожен ее мелькнувшим языком. — Впереди еще не одна война. — Тебе стоит научиться сражаться. Она слегка улыбнулась. — Ты сражаешься по-своему, я — по-своему. Она отпустила его руку и повернулась, чтобы уйти. Санса исчезла прежде, чем он успел опомниться и умолять ее остаться.