Одна любовь на уме

Драконы были хуже Призрака, когда он был щенком. Им не нравилась теснота их клеток, и они пищали, словно птицы, большую часть ночи. Сон Дэни был и так беспокойным, но четыре дракона, требовавшие ее внимания, сводили его с ума. Прошла неделя после погребального огня Тириона и их появления на свет, но Джон привык к ним не больше, чем к кровати в Красном замке. Где-то после часа волка он наконец встал с кровати и выпил кубок вина, за ним второй. — Мой муж не любитель вина, — с кровати прокомментировала Дэни. — Не могу спать. Она повернулась на бок лицом к клеткам. — Я не понимаю. Они поели. Они поиграли. Они не спят, просто потому что не спят. Он вернулся к кровати и сел рядом с ней. Ее рука погладила его спину, и он бросил на нее взгляд через плечо. — Не начинай что-то, что мы не сможем закончить. Она усмехнулась. — Забавно, что ты это сказал. Я говорила с Дари и Сэмом, и они оба думают, что если мы будем осторожны, то тогда можем быть вместе. Джон прикрыл глаза от искушения, повисшего перед ним. — Умоляю, не дразни. Она покачала головой и сбросила одеяла с своего тела, подтолкнув себя и сев. — Иди, возьми свою жену, Джон Сноу. Ты больше, чем это заслужил. Он облизнул сухие губы и потер пальцы друг о друга. — Ты не можешь отдать мне контроль. Я себе не доверяю. Она усмехнулась. — Сними штаны, и я позабочусь о тебе, муж мой. Он сделал как сказано и снял одежду, Дэни бросила свое платье на пол. Лунный свет, просачивающийся сквозь окно только добавлял его необыкновенной жене красоты. Круглая от его детей, смотрящая на него этими сногсшибательными глазами и с мягкой улыбкой. Он скользнул в постель с ней, его рот автоматически нашел ее в поисках утешения. Она толкнула его на спину и оседлала его талию, ее руки медленно танцевали по обнаженной коже его груди и ниже к его плоти. Его жена была самым прекрасным созданием, что когда-либо ходило по земле. Он знал, что она стеснялась отсутствия волос, но для него это было всего лишь еще одним напоминанием, что Дэйенерис Таргариен была непобедима. Ее глаза ярко сияли в свете факелов, когда она села и коснулась его члена. Легкие поглаживания сводили его с ума. — Я не думаю, что ты понимаешь, муж мой, насколько сильно я хочу тебя. Все те ночи, пока я спала в твоих руках, чувствуя, как ты прижимаешься к моей спине по утрам, были пыткой. Его руки поглаживали ее тело, словно заново составляя карту. — Закончи нашу пытку, моя королева. Она приподнялась на коленях и направила его внутрь. Она оперлась о его плечи и делала короткие неглубокие толчки. Его голова упала на подушку, его руки гуляли по ее коже. Она охнула над ним, отдавая вес тела ему. Он все еще не был так глубоко внутри нее, как хотел бы, но он ни за что не собирался её останавливать. Она была восхитительна, богиня его мира, и быть внутри ее влажного тепла, пока она управляла ритмом, опускаясь на его твердый член снова и снова, было идеально. Ему было стыдно за то, что он хотел большего, и он просто наблюдал за ней, как она откинула голову назад, ее тяжелая грудь колыхалась, бедра тесно сжимали его бедра. Как он мог быть настолько жаден, чтобы желать большего? Но она исполнила его молчаливое желание, откинувшись назад и оперевшись о его поднятые колени. Ее шелковистые стенки сжались вокруг него, крепко стиснув его член, когда она качалась. Ее стоны наполнили комнату, и он едва осознавал, что драконы тоже визжат. — Так близко, Джон, — простонала она. Его рука скользнула вниз, под изгиб ее живота к той точке между ее складок, чтобы заставить ее распасться. Несколько касаний, и она замерла, ее тело сжалось, и он застонал. Внезапно она запульсировала и опустилась ниже на его член, отчего он рыкнул. Она снова оперлась ладонями о его грудь, пока его руки комкали простыню. Но дрожь ее внутренних мышц вокруг его члена заставила его ослабить хватку, и он сжал ее бедра, толкаясь в нее. Он ощутил жар в основании позвоночника, удивленный, что он так долго продержался. Он завороженно уставился туда, где они были соединены, и затем вид ее пальцев, потирающих маленькую горошину между ее складок, заставил его рухнуть в оргазм. Он не знал, что случилось дальше, потому что он закрыл глаза, и маленькие взрывы раздались в темноте. Его рот внезапно пересох, и он знал, что не сможет пошевелиться. Когда он снова открыл глаза, его жена шла по спальне абсолютно голая. Она прошла к тазу с водой и подмылась. Джон хотел помочь ей, но не мог поднять руки. Он усмехнулся про себя, или ему так показалось. — Почему ты смеешься? Дэйенерис принесла ему кубок с водой, но он помотал головой, и она поставила его на прикроватный столик. — Я не могу пошевелиться. Она улыбнулась. — Прошло много времени. — Да. Теперь я еще больше уверен, что ты идеальная женщина. И на этой планете нет другой женщины, с которой я бы скорее провел свою жизнь. Она наклонилась и поцеловала его. — Продолжай так говорить, Джон Сноу, и я привяжу тебя к этой постели и уже никогда не отпущу. Оставлю тебя себе для личного удовольствия. — Я с радостью служил бы тебе, моя королева. — Она улыбнулась, затем зевнула. — Но по-моему, моей жене сейчас куда больше надо поспать. — Она легла рядом с ним, уложив на него свой живот и закинув ногу на его бедра, и потянулась к одеялам. — Я люблю тебя, Дэни. Она поцеловала его в плечо и зевнула вновь. — Хорошо. Хорошо, потому что я тоже тебя люблю. Даже слишком. — Слишком не бывает, — сказал он, и наконец нашел силы достаточно, чтобы обнять ее. *** Настроение на первой встрече их совета было мрачным. Место Десницы было пустым, и хотя Давос заявил, что он бы хотел получить должность, он не был назван официально, и до тех пор стул будет оставаться пустым в знак уважения к предыдущему Деснице. Тириона не хватало всем. Джон думал, что, когда они будут праздновать эту победу, вино будет литься рекой, но в реальности, несмотря на победу, они понесли тяжелую утрату. Дэни сидела слева от него, в новом платье, которое по-прежнему поддерживал цвета ее дома, но и подходил более мягкому климату. Джон последовал ее примеру и тоже носил более легкую одежду, хотя на ней все еще было серебро Старков и черный Таргариенов. — Варис, — сказала она мягко. — Ты нашел нам нового Мастера над Монетой? Паук улыбнулся. — Нашёл, Ваша Светлость. Она известна мудрым разумом и не любит людей, которые тратят монеты без пользы, и она чрезвычайно скептична по отношению к Железному Банку. — С нетерпением жду встречи с этой женщиной. Варис кивнул. — Я позову ее на аудиенцию сегодня чуть позже. Дэйенерис повернулась к нему. — Думаю, лорд Мандерли с Севера должен стать нашим Мастером Кораблей. Как награда за столь храброе служение во время войны и бытие нашим союзником. Он не понадобится нам на каждом собрании совета, но он нам будет нужен. Джон улыбнулся ей. — Думаю, это согреет Север по отношению к нам. Есть еще одно дело, которое нам нужно обсудить. Следуй за мной, — сказал он, встал и протянул руку жене. Миссандея, Варис и Давос последовали за ним. Вскоре они оказались в тронном зале перед Железным Троном. Дэйенерис кивнула. — Я согласна, что это проблема. — Я хочу от него избавиться, — ответил Джон. Дэйенерис медленно поднялась по лестнице и уставилась на трон, изучая его, но так и не присела на него. — Я сражалась, чтобы попасть сюда. Все, через что я прошла и страдала, чтобы оказаться здесь и сесть на этот трон и сделать жизни других людей лучше. — Она обернулась, посмотрев на них, нахмурившись. — Это часть моего семейного наследия, но… Я говорила, что хочу сломать колесо, и Тирион напомнил мне, что это колесо было создано Эйгоном Таргариеном. — Она уставилась на свои руки, и боль на ее лице едва не заставила его взбежать по лестнице и притянуть ее в его объятия. Но он этого не сделал. Он знал, что она была бы рада этому позже, но сейчас, перед их советом, она должна была предстать как лидер и быть услышана. — Может быть, нам стоит подумать и над новой концепцией правления. Варис шагнул вперед и склонил голову. — Что вы имеете в виду? — Больше голосов от всех слоев. Сир Давос, вы с Блошиного Дна. Миссандея с Наата. Варис… Из Эссоса. Но это ведь не все. Что думают Восточные земли о помощи Северу, если они расширят разработки шахт? И Одичалые живут в Даре, но что то значит для всех тех северян, что провели свои жизни, боясь их? Нам нужно больше голосов. Больше людей, чтобы представлять людей. — Вы отказываетесь от трона? — спросил Варис. — Нет. Мы все равно будем королем и королевой. Но как мы можем помочь всем людям, если мы не знаем их бед? Джон уставился на нее и подошел к ней. — У тебя есть идеи, как этого добиться? — Несколько, — ответила она ему с легкой улыбкой. — Наши Хранители должны иметь возможность разбираться с небольшими проблемами в их областях. Но большие, такие как налоги или нападения должны быть доведены до нашего сведения. Наши армии все еще наши. — А дотракийцы? — спросил Давос. — Они останутся? — Я дам им и Безупречным возможность вернуться в Эссос или остаться. Мы им не хозяева. Давос слегка ей улыбнулся. — Нет, Ваша Светлость. Хранители? — Бран и Санса на Севере, — ответил Джон. — Старки хранят Винтерфелл и продолжат хранить его до конца всех ночей. Дэни кивнула. — Милый Робин будет Хранителем Востока. Мы договорились об этом во время нашего похода на Юг. — Остается юг и запад. — Мы что-нибудь придумаем. Они и так знают, что насилие и воровство не позволительны. Они не станут нарушать правила. Но если они того пожелают, я никогда не стану возражать против их возвращения в Ваес Дотрак. Спасибо вам за ваш мудрый совет. Я с нетерпением жду встречи с нашей новой… Мастерицей над Монетой. Варис улыбнулся и покинул зал, остальные последовали за ним. — Сир Давос, задержитесь, пожалуйста. Джон смотрел, как она спускается. — Джон сказал, что говорил с вами о должности нашего Десницы. — Я знаю, что я не тот, кого бы вы хотели… Она положила руку на его руку, и Джон последовал за ней. — Вы правы. Я вас не выбирала. Вас выбрал мой муж, мой король. И я доверяю его мнению. Я нашла в вас честного и справедливого человека, который выражает свое мнение, даже когда это не самое разумное. — Она сунула руку в свой карман и вытащила брошь Десницы, такую же, какую носил Тирион. — Я приказала сделать ее для вас. У Тириона была золотая, но я подумала, что вам больше понравится драконье стекло. Давос с улыбкой посмотрел на нее. — Для меня будет честью служить вам обоим. До конца моих дней. Она прицепила ее у его сердца. — Сир Давос Сиворт, я называю вас Десницей короля и королевы. Он начал опускаться перед ними на колени, но Джон остановил его. — Нет, друг мой. Тебе не нужно преклоняться передо мной. Дэйенерис улыбнулась. — Как и передо мной. — Это дурной пример, — заспорил Давос. — Вы должны мне позволить. — Если тебе от этого будет лучше, мы скажем, что ты преклонял колени. Давос улыбнулся. — Зависит от того, кто спрашивает. — Спасибо за все, что вы сделали, сир Давос, — сказала она, поцеловав его в щеку. — Я верю, что вы всегда скажете нам то, что нужно услышать, не важно, хотим мы этого или нет. — Скажу. До тех пор, пока вы обещаете, что не скормите меня своим драконам, если вам не понравится сказанное. Дэйенерис улыбнулась. — Обещаю до тех пор, пока вы честны. Он кивнул. — Я позабочусь о троне. На что его заменить? Мы не можем позволить вам стоять, пока вы слушаете ваших людей. — Нет, полагаю. — Что-то удобное, но все же царственное, — добавила Дэйенерис. — Я уже устала сидеть на неудобных местах. Джон улыбнулся и взял ее под руку. — Царственное и удобное. Уверен, это будет легко, — пошутил Давос, прежде чем покинуть зал. Оставшись наедине, Дэйенерис посмотрела на трон и вздохнула. — Что нам делать с ним? — Расплавить. Переплавить на мечи. Предложить валирийскую сталь героям войны, — предложил он. — Кстати, ты не говорил мне, что послал ворона Брану о Джейме. Он тяжело вздохнул. — Я знаю. Прошу прощения. Я хотел сначала разобраться со стратегией, прежде чем это обсуждать. Я должен был тебя спросить… — Ты принял правильное решение. Джейме хочет быть хорошим человеком. Нам просто нужно это ему позволить. — После недавней помолвки Брана положение Сансы в Винтерфелле стало вызывать вопросы. Он видел, что она едва удерживается от улыбки. — И что ты думаешь ей стоит сделать? — Что бы ни сделало ее счастливой. Она искренне ему улыбнулась и потянулась, чтобы поцеловать. — Пойдем выпустим малышей из клеток ненадолго. Им понравилось гулять по балкону, — ответила она, игнорируя его заявление. — Как ты себя чувствуешь? Она посмотрела на него. — Устала. Без сил. Носить этот дополнительный вес просто убийственно. Мои ноги, бедра, спина, живот и остальные части тела ноют. — Мне жаль. Сделаю массаж, если хочешь, — сказал он с улыбкой. — Да, я знаю. Можно начать с моих ног, — сказала она, когда они вошли в их комнату, и драконы запищали из клеток. — Да, мои дорогие, я здесь, — сказала она, открывая одну клетку, и ярко-фиолетовый дракон по ее руке забрался на плечо. Джон открыл остальные две клетки, голубой дракон обвился вокруг его запястья, второй быстро по плечу забрался на голову и зарылся в волосы. Дэйенерис пошла к балкону, и он открыл перед ней дверь. Она села на софу, отпуская дракона на пол, и Джон поставил своих тоже. Они запрыгали вокруг друг друга, играясь и покусывая друг друга. Тут на балкон вышел Призрак и улегся возле открытой двери. Драконы подползли к нему, перепрыгивая через друг друга. Он подумал, что лютоволк был необычайно терпелив, чтобы это терпеть. — Арилион, — сказала Дэйенерис, поднимая фиолетового дракона, и он потерся о ее ладонь. Джон улыбнулся. — Мне нравится это имя. Думаю, Арье тоже понравится. — Ее надо увековечить, — со смешком сказала Дэйенерис. — Мне кажется, что мы должны иметь названных в честь моих сестер драконов. То, что Дэни обратилась к Арье и Сансе, как к ее сестрам, согрело сердце Джона. Он протянул руку и притянул ее сесть к нему на колени, пока маленький дракон прижался к ее груди. — Ты когда-нибудь думала, что наша жизнь будет состоять из малышей и драконов? Она поцеловала его в ухо. — Драконы — да. Малыши — нет. — Должен признать, что очень счастлив, что доказал, что ведьма ошибалась. Она усмехнулась. — Прекрасная работа, мой король. Он выдохнул: — Моя королева. — Нам осталось обсудить только одну тему: Теон. Джон прижался лбом к ее плечу и застонал. — Я знаю, чего он хочет. — Какое максимальное южное место еще считается Севером? Он откинулся на спинку своего стула. — Южнее Рва Кайлин. — Пусть перед всеми оставшимися лордами Севера поклянется, что он останется южнее Рва Кайлин, будет вести жизнь фермера и ответит, если Бран поднимает знамена. Думаю, с таким компромиссом он сможет жить. Он нахмурился. — Но ведь мы ведем переговоры не с Теоном? Это Яра. — Королева Яра, — поправила его она. — Думаю, если Теона устроит это предложение, то и она не возразит. — Скоро ей придет пора рожать, — сказал он тихо. Она кивнула. — Мы поговорим с ними сегодня днем или завтра. — После того, как ты отдохнешь, — настоял он. — Не думай, что можешь мне приказывать, теперь, когда мне лучше, — сказала она с ухмылкой. Он потерся носом о ее шею, вдыхая запах заморских специй и дыма. Его рука потерла ее живот, она прижалась губами к его лбу, и ее пальцы запутались в кудрях у него на затылке. Он увидел, как драконы свернулись вокруг Призрака, и огромный волк как будто даже этого не заметил. Драконы, лютоволки, малыши. Джон не удержался от мысли, что до тех пор, пока его жена была в его объятиях, он был готов ко всему, с чем столкнет его мир. *** Дэйенерис встречалась с Дари и Миссандеей, обсуждая течение беременности и подготовку к родам. Джон отправился в зал Малого совета, где попросил Давоса встретиться с ним и принести карту Севера. Еще позвали лорда Мандерли, потому что он был в замке и общался с другими лордами. Его проводили в зал, где он с любопытством оглянулся, и Джон ему улыбнулся. — Мой лорд, благодарю вас, за то, что прибыли столь быстро. — Мой король призвал меня, — сказал он, поклонившись. — Я хотел бы обсудить с вами одну идею, выслушать ваше мнение, прежде чем королева и я примем какие-то решения. — Разумеется, Ваша Светлость. Как я могу помочь? — Моя королева и я оба решили, что попросим вас стать нашим Мастером Кораблей. Вы служили нам верно, и я знаю репутацию вашей семьи, касающуюся постройки кораблей. Мы не могли найти человека лучше. Лорд Мандерли склонил голову. — Это большая честь, Ваша Светлость. Я буду служить вам всем, чем смогу. — Я в этом не сомневаюсь, — сказал Джон с кивком. — Вы благородный человек, и я знаю, что вы станете большим подспорьем для всей страны. — Затем он указал на карту Севера. — Уверен, вы слышали, что королева Дэйенерис заключила договор с Ярой Грейджой, что она будет признана королевой Железных Островов в обмен на ее помощь. Мы оба собираемся сдержать этот договор. Но королева Яра попросила кое о чем, и я хотел бы найти способ выполнить эту просьбу, но пока не знаю, как. — Я помогу любым способом, каким только могу, Ваша Светлость. Он посмотрел на Давоса, затем снова на лорда Мандерли. — Теон Грейджой хочет жить на Севере. Как вы знаете, он спас Сансу из рук Болтонов. Еще он спас свою сестру от Эурона Грейджоя и привел Железный Флот под наш контроль во время последней стадии войны, — он глубоко вздохнул. — По этим причинам королева и я согласились найти способ дать ему то, чего он хочет. Дом на Севере. Но, если слишком далеко на Севере, то у него могут возникнуть проблемы с лоялистами Старков, которые не простят, что он предал Робба или завоевал Винтерфелл. Мы смотрели на карту, пытаясь найти место, где ему лучше остаться, как он того желает. Лорд Мандерли посмотрел на карту. — Ваша Светлость, считая, что у Грейджоев есть опыт в плавании, быть может, будет полезно держать его поближе к Белой Гавани. Его знания могут пригодиться. К тому же это позволит моей семье присматривать за ним. — Мой лорд, это более, чем любезно с вашей стороны. Он согласился служить Старкам, если будут подняты знамена, но вы должны знать, что он будет растить ребенка, которого сейчас носит его сестра. У ребенка не будет никаких прав на Железные Острова, но в конечном итоге он будет считаться ребенком Теона. — Еще более весомая причина оставить его ближе и присматривать за ним. Так понимаю, что как ваш Мастер Кораблей, я не буду находиться в столице постоянно? — Нет, по факту мы бы хотели попросить вас назначить своего заместителя, которому мы бы могли довериться с советом, как к вам. — Я совершенно точно могу это сделать, Ваша Светлость. Отправьте Теона Грейджоя ко мне, и, когда я отправлюсь обратно к Белую Гавань, он сможешь плыть со мной и моими людьми, что снимет вопрос его безопасности. — Вы очень добры, мой лорд. Он посмотрел на карту. — Ваш отец был благородным человеком, Ваша Светлость. Нед Старк не наказывал ребенка за грехи родителей. И я не стану этого делать. Я найду компромисс с Теоном Грейджоем, который, уверен, сработает ко всеобщей пользе. — Спасибо вам. Дверь открылась, и вошла Дэйенерис. Он улыбнулся ей. За ней последовал Варис и Миссандея. Лорд Мандерли поклонился, когда она вошла. — Ваша Светлость. — Мой лорд. — Я обсуждал с лордом Мандерли наше решение сделать его Мастером Кораблей и выбор лучшего места для Теона. Она подняла глаза, полная надежды от его слов. — И ты нашел такое место? Джон кивнул лорду Мандерли, и тот заговорил. — Да, Ваша Светлость, я думаю, что мы нашли компромисс. Теон Грейджой осядет вблизи Белой Гавани, где я смогу за ним присматривать, и где его знания о кораблях и прочем будут полезны. Он будет верным дому Старк знаменосцем. Дэйенерис кивнула и улыбнулась. — Это звучит как честный компромисс, который я могу представить королеве. — Он ей улыбнулся. — И раз вы часть нашего малого совета, вы имеете право услышать, что Варис сообщил мне, что наша новая Мастер над Монетой вскоре прибудет. Она села за стол, и остальные последовали ее примеру. — Как долго вы останетесь, прежде чем вернетесь со своими людьми обратно на Север, лорд Мандерли? — Моя жена плывет в столицу на вашу коронацию. После этого мы вернемся домой. Мы можем забрать с собой Теона Грейджоя, если пожелаете. Я найду для него дом, чтобы ему было, чем заняться. Дэйенерис кивнула. — А мы позаботимся о кормилице для ребенка. — Вы очень добры, Ваша Светлость. Он кивнул. — Ты говорила, что у нас есть новый Мастер над Монетой? — Да. Варис нашел подходящую кандидатку для этой работы. В этот момент Безупречный открыл дверь, и в комнату вошла молодая женщина. Ее темные волосы были убраны в простые косы, а ее платье было приятного зеленого цвета, с вышитыми на нем жемчужными цветами. — Ваши Светлости, могу я представить вам леди Жюстин Праудмур. У нее острый глаз и безупречная память, — представил ее Варис. Джон глубоко вздохнул и склонил голову. — Добро пожаловать, моя леди. Пожалуйста, присаживайтесь. — Он кивнул одному из стюардов, который стоял в углу, и они принесли ей большую амбарную книгу, и она им кивнула. — Мы мало знаем о вас, за исключением того, что вас очень рекомендует лорд Варис. Пожалуйста, расскажите нам о себе. Она высоко подняла голову и посмотрела на Вариса. — Пока я росла, я хотела стать мэйстером, чтобы узнать так много, как могла. Когда мой отец обнаружил, что я могу просто посмотреть на цифры и считать в уме, он приставил меня к ведению его счетов. Я делала это с десяти лет. — Десяти? — переспросила Дэйенерис. — Вы были одаренным ребенком. Мне кажется, нам повезет иметь вас в нашем совете. — Я должна объяснить, раз лорд Варис не объяснил, я вела учет для борделей. Мы часто были в соревновании с Мизинцем, но он тратил деньги, словно воду. Мой отец был не столь подвижен, но наши финансы всегда были в лучшем состоянии. Джон посмотрел на Вариса, найдя, что его выбор Мастера над Монетой был довольно интересным. — Вы работали в борделе? — Только вела учет, — заверила она. Дэйенерис слегка ей улыбнулась. — Мы бы не стали осуждать вас, если бы вы были продажной женщиной. Наш совет состоит из весьма разнообразных людей. Лорд Мандерли с Севера, наш Мастер Кораблей. Миссандея была рабыней в Эссосе. Сир Давос, наш Десница, был контрабандистом. Лорд Варис… Что ж, у Паука свои секреты. Что касается меня и короля, его считали бастардом лорда Эддарда Старка. Он служил Лордом-Командующим Ночного Дозора. Я изгнанная принцесса, которую продали дотракийскому вождю, теперь королева. — Она кивнула женщине. — Вы не увидите осуждения ни от кого в этом совете, моя леди. — Я не леди. — С вами будут обращаться как с леди, — заверил ее Джон. — И пока вы здесь, мы бы хотели, чтобы вы взглянули на наши финансы. Мы знаем, что Железному Банку все равно, кто правит, но долг короны есть долг короны. Дэйенерис и я просто хотим знать, каков именно наш долг, и кому еще мы можем быть должны. Леди Праудмур кивнула. — Я дам вам ответ в течение пары дней. Спасибо, что даете мне такую возможность. — Конечно, — ответила Дэйенерис. — Мы бы хотели, чтобы вы жили в замке. Ради вашей безопасности. Мы часто будем работать с вами, чтобы разобраться с долгом. Она открыла книгу и перевернула последнюю написанную страницу, и нахмурила брови. — Ваш долг Железному Банку, хотя бы за Золотых Мечей, чрезвычайно высок. Джон кивнул. — Хорошенько изучите ее и разберитесь. Нам нужно знать, с чем мы имеем дело, если кто-то из них решит, что пришло время получить долг. — Да, Ваша Светлость. Вы уже рассчитали, какая сумма вам понадобится для коронации? Давос кивнул. — Подсчеты у меня. Я передам вам их до того, как вы покинете Красный Замок. Затем Джон встал и посмотрел на собравшихся. — Дэйенерис и я хотим изменить мир и сделать его лучше. Мы начнем с малого. Сначала сделаем Блошиное Дно лучше. Восстановим некоторые дома. — На какие деньги? — спросила леди Праудмур. Дэйенерис с ухмылкой посмотрел на Джона. — Мы попросим помощи добровольцев, — ответила она. — Уверена, что люди захотят увидеть, как оно станет лучше. Материалы… У нас уже есть некоторые. Мы найдем способ найти еще. — Мы начнем новый способ жить. Мы дадим большему количеству людей голос, — продолжил Джон. — Королева и я работаем с Давосом и будем работать с Хранителями, чтобы убедиться, что люди всех сословий имеют голос перед нами через представителей. Мы хотим услышать людей и сделать их жизни лучше. Если у кого-то из вас есть предложения, мы готовы их выслушать. *** Он вошел в их комнаты и обнаружил Дэйенерис у стола, уже накладывающую еду в тарелку. Он попрощался с леди Праудмур, предупредив, что до дома ее проводят Безупречные, а так же что завтра они придут, чтобы помочь с переселением в замок. Дэйенерис умирала с голоду, и он послал ее в их комнаты поесть. Он снял с себя плащ и сапоги, поставив их у огня. Едва он это сделал, неизвестно откуда прилетел Арилион и куснул его за лодыжку. Он не знал, что клетки были открыты и уставился на веселую Дэйенерис. Она все еще сидела за столом и пила свой напиток. — Почему они на свободе? — Я надеюсь, что если они побегают немного дольше до того, как мы отправим их спать, то мы сможем поспать. — Было бы неплохо. Думаю, нам бы обоим это пригодилось, — сказал он, сев на стул рядом с ней. — Как ты? — Я устала, но в остальном в порядке. Малышки в порядке. Двигаются, пинают меня в ребра и мочевой пузырь… Он улыбнулся и потер ее живот, наклонился и поцеловал его. — Хватит пинать маму, — прошептал он. Дэйенерис погладила его щеку, с умиротворенной улыбкой. — Я люблю тебя. — И я люблю тебя. — Ешь, Джон Сноу. Я хочу, чтобы ты сегодня еще и взял меня. — Мы можем поесть позже, — поддразнил он. Она поднесла палец ко рту и постучала им по губам в задумчивости. — Я бы так и сделала, но твои дочери заставляют меня чувствовать себя так, как будто я не ела шесть дней. — Хорошо. Я позволю тебе есть, затем мы уложим драконов, и затем я съем тебя? Она кивнула. — По-моему прекрасный план, не так ли? — Да. Твой яркий разум одна из причин, почему я так сильно тебя люблю. Джон положил еду в тарелки и откинулся на спинку стула, прежде чем снял с волос удерживающий их кожаный ремешок и несколько раз пробежался пальцами по кудрям. — Что ты думаешь о леди Праудмур? — Думаю, что она будет следить за каждым потраченным нами золотым драконом. И, быть может, она придумает, что нам делать с Железным Банком, если они станут проблемой. — И если станут, и потребуют платы… — Если они окажутся настолько глупы, думаю, я позволю им познакомиться с Дрогоном и Рэйегалем. Хотя бы потому, то это даст нам время как минимум собрать то, что мы им должны. Я думаю, что это должно стать первым приоритетом. — Есть еще какая-то наемническая кампания, которую они могли бы нанять, чтобы сражаться с нами? — Несколько. Но меня утешает, что лорд Мандерли наш Мастер над Кораблями, а Яра наш союзник. Быть может, это заставить их передумать насчет атаки. — И если кто-то нападает на Железные острова, мы будем готовы поддержать их. — Именно. Мне нравится идея о том, что лорд Мандерли еще и приглядит за Теоном. Не то, чтобы я ему не доверяла, но я знаю, что ты и твоя семья ему не доверяете. Быть может, это поможет Брану согласиться, чтобы он остался на Севере. Джон кивнул. — Уверен, так и будет. — Новости от Арьи и Джендри? Он помотал головой. — Не от них, но о них от Брана. Он сказал, что они нашли предателя, и что он заплатил за это жизнью. Она склонила голову. — А если покажутся еще Безликие? — Думаю, теперь они оба будут настороже. *** Он вернулся из уборной и обнаружил ее сидящей перед зеркалом, ее пальцы двигались по пушку, который покрывал ее голову. Он встал за ней и опустил руки на ее плечи. — Почему ты так смотришь, любовь моя? Ее глаза нашли его в отражении, затем она развернулась на скамье и взяла его за руку. — Ты все еще считаешь меня желанной? Он распахнул глаза, глядя на нее сверху вниз. — Понятно, ты недостаточно отдохнула. — Джон… — Нет, это глупый вопрос, который значит, что ты устала. — Она встала со скамьи и легла на кровать, повернувшись к нему спиной. Он не знал, что происходило в ее голове, и она не торопилась рассказать ему. Но он и представить не мог, как она могла задать такой вопрос. — В чем дело? Пожалуйста, скажи, чтобы я смог тебе помочь, — прошептал он. Она вновь поднесла пальцы к голове и через плечо нахмурилась. — Ты уверен, что не стал желать меня меньше? Он подошел к ней и развернул ее к себе лицом. — Это из-за твоих волос? — Он надеялся, что это было что-то настолько простое. — Я и не понимала, насколько они были мне важны, пока я их не лишилась. И без них, мне кажется, что мои глаза и губы слишком большие, а уши торчат… — Тш-ш, — шикнул он. — Ты самое прекрасное создание, какое я только видел. С волосами или без, это не изменилось. — Он ненавидел, что она была так уязвима. — Если дело только в твоей внешности, то это не важно. Я люблю тебя за то, какой ты человек, и это никак не связано с твоей красотой, не сомневайся, ты захватываешь дыхание, но… — Он накрыл рукой ее сердце. — Вот во что в тебе я влюбился. Твое сердце прекрасно, и я чувствую себя развалиной, которой повезло, что ты со мной. Она покачала головой и притянула его губы к своим. Не отрываясь, она сдернула с себя халат, оставшись обнаженной. Он был только рад касаться и целовать кожу, по которой он так скучал. Он подтолкнул ее к краю постели, скользя губами по ее горлу, пока она дергала за завязки его штанов. Он застонал, когда ее руки скользнули внутрь и погладили его член. Он прервал ее приятные касания и сел на пол перед ней. Когда ее пальцы скользнули в его волосы и попытались притянуть его ближе, он принял это за хороший знак. От ее запаха у него кружилась голова, и, когда он в первый раз попробовал ее, заставил их обоих застонать. Она откинулась назад, опираясь на вторую руку, и закинула бедро на его плечо. Он дразнил ее нежную кожу поцелуями, затем всосал складки, прежде чем скользнул языком внутрь. Из ее рта вырвался звук, нечто среднее между рычанием и всхлипом, и он улыбнулся. Он пощекотал маленькую горошину, но затем вернулся ко входу и лизнул. Она пыталась направлять его движения, но он не собирался двигаться быстрее или по-другому, не по собственной воле. Он не торопился, наслаждаясь тем, как она дрожала, когда он скользнул в нее пальцем. — Джон… Боги, да! Ее шелковистая плоть сжалась вокруг его пальца, и он вытащил его на мгновенье только чтобы добавить второй. Он облизнул губы, и она откинула голову назад, стиснув свои пальцы в его волосах. Ее грудь тяжело вздымалась, тело подрагивало. Он взял в рот ее горошину, подразнив ее языком, и она рассыпалась вокруг него. Он медленно успокоил ее, целуя ее бедра, ее плоть. Он поднял на нее глаза и тут же встревожился, увидев слезы на ее лице. Он тут же взлетел на ноги, обвив ее руками. — Дэни, ты в порядке? Я сделал тебе больно? Она глубоко дышала, и, когда она открыла глаза, слезы потекли еще сильнее. Она накрыла ладонью его щеку, большим пальцем гладя подбородок. Она помотала головой и поцеловала его в губы. — Нет, — прошептала она. — Ты никогда не причинял мне боль. Он прижался лбом к ее. — Я надеюсь, что никогда и не причиню. Улыбаясь, она смахнула слезы. — По-моему, я испортила настроение. Он покачал головой. — Ты ничего не испортила. Она передвинулась дальше по постели и потянула его за собой. Он последовал за ней, бросив свои штаны на пол и присоединившись к ней в кровати. Его руки скользнули по ее коже, остановившись, когда в его ладонь толкнулась ножка.  — Ты уверена, что в порядке? Ее улыбка была как дыхание весны. — Да, Джон Сноу. Я в порядке. Я просто переполнена тем, как сильно я люблю тебя и как мне повезло, что ты мой. — Она глубоко выдохнула и прижалась к нему, покрывая поцелуями его горло. Ее руки вернули к жизни его член, гладя и лаская его. Он вздрогнул, ощутив ее зубы на своей сонной артерии, но ее хихиканье заставило его поднять голову и жарко поцеловать ее в губы. Когда он оторвался от нее, он толкался в ее руки. — Ты нужен мне внутри, — прошептала она ему в рот. — Я живу, чтобы служить моей королеве, — прошептал он в ответ. Она усмехнулась и откатилась от него, прижавшись спиной к его груди, он сунул руку под ее голову, придвинувшись ближе. Он взял подушку и подложил под ее живот, чем заслужил чмок в щеку. Затем он притянул ее бедра к своим, сначала скользнув членом вдоль ее складок, прежде чем войти в нее. Уронив голову на ее плечо, он застонал. Она вытянула ногу поверх его, медленно и мелко толкаясь ему навстречу, как накануне ночью. Он позволил ей установить ритм, не желая сделать ей больно. Самым лучшим было сначала позволить ей привыкнуть. Она вздрогнула в его руках и повернула голову, чтобы поймать его губы. Его рука обвилась вокруг ее плеч, пока вторая держала бедра. Он лизнул ее губы, и она толкнулась навстречу ему сильнее. — Еще, — потребовала она. Она дрожала, ее руки потянулись назад и сжали его бедро, когда он стал двигаться быстрее и чуть сильнее. Он все еще боялся сделать ей больно. Ее голова упала на подушку, она сладко застонала. Ослабив хватку на ее бедре, его рука скользнула между ее ног и снова закружила вокруг комка нервов. Ее вздох раздался в комнате, и ее тело на мгновение окаменело, затем затряслось в его объятии. Он рухнул вслед за ней, все еще держа ее в кольце своих рук, прижавшись лицом к ее затылку. — Дэни, — пробормотал он, когда наконец вернулся в чувство. — М-м? — ее голос был мягким, и он подумал, не разбудил ли ее. — Никогда не сомневайся, как сильно я хочу тебя, — прошептал он. Она молчала, и он не знал, не заснула ли она. Но затем она сжала его руку и кивнула. — Я постараюсь.