Рисуя..

Вот как гуляют нормальные люди, вы мне скажите!? С этим идиотом и по лестнице невозможно ходить. Чуть не ебнулась, когда мы бежали на перегонки. И вообще, еще об стенку с размаху жопой, а потом на пол с первой ступеньки, на многострадальную жопу, а потом еще в дверь ( не в свою!) жопой прилетела. И потом позвонили мужику с третьего этажа. По-моему, он недавно вышел из тюрьмы. Это я заметила, убегая наверх за этим ссыкуном, который сразу подчистил следы и смылся. Этот мужик был в татухах и со злым выражением лица. Зверским, прямо, скажем. - Лелюк, ты идиот?! Ты нахрен меня одну с этим оставил? А если бы он меня вспорнул? Ты его лицо видел? - Видел. Красавчик тот еще,- заржал он и влетел в стену головой.- Бля! - Так тебе и надо,- тут же злорадно отозвалась я и, перепрыгув пару ступенек, обогнала его.- Кто последний, тот лошара! - Так не честно! - Что честно, что не честно, здесь решаю я, еу, ама хасла! - По крутому, как лично мне показалась, высказалась я и со всех ног погнала на свой этаж. Я не хочу быть лошарой. Я не лошара. И не была лошарой. Блин, зачем я это повторяю?... Да, кароч, надо бы поднажать, не то этот сученыш уже догоняет. В итоге: возле квартиры валяются прямо на полу два бездыханных тела. Одно обзывалось: "Лошарой", пока другое уже чуть ли не подыхало. - Ибо, Лелюк, не хуй курить,- высказалась я, пиная его ногу, сама еще лежа, как и он,- хочешь прикол? - А...га... - На том месте, где ты валяешься, Барсик писал,- задумчиво произнесла я и, крехтя, как Клавдия Петровна, кое-как поднялась. - Бляяять! Раньше нельзя было сказать!? - заорал он и тоже встал, попутно отряхиваясь. - Я пошутила,- невинно сказала я и стала искать ключи в сумке, как вдруг услышала, как где-то внизу открылась дверь. Скрипящая такая. Я, едва не разоравшись от страха, в мгновенье нашла эти обдолбанные ключи и вставила в скважину, не замечая, что пихаю ключ совсем не в свою квартиру... - Аааааа, храбители!! Спасайтесь, хто может! (Не изменять "х"),- Господи, опять Клавка расшепилявилась или чего там. Стоп, Клавдия Петровна!?... Хьюстон, у нас проблемы... - Бля, идиотка,- поняв, что сейчас мне вставят не маленькой пизды, Дима заржал, прислонившись к стене и уткнувшись руками в колени. Легко говорить этому козлу... - Федя, звони "02"!! Нас храбят! - до сих пор орала бедная бабушка своему муженьку,- Хуля, прячься! Куда под хровать полезла, дура!? - это уже было адресованно своей (точнее, ее) 23-летней дочурочке Гульке. Или, как я ее называю, Гульчетаю. - Саша, давай бегом в квартиру прячься, дура! Пока нас не загнула и не поставила на счетчик эта сумасшедшая бабуська! - Ты "Физрука" пересмотрел? - я быстро открыла теперь уже свою квартиру. Сначала я влетела и закрыла дверь, оставив бедного Димку на месте происшествия. Но после угрозы, что мне сломают ноги и руки, все-таки пришлось открыть. Пока Лелюк входил, я снова успела услышать Клаву: - Хуля, тащи ахбалет, пристхелим хадюк! Федя, вилы!... Блин... Теперь эта сумасшедшая "бабуська" не успокоится точно пару месяцев, утверждая, что на каждом углу видит подозрительного типчика. Причем, обсуждая это на любимой своей скамейке, рядом с бабками-сплетницами, которым уже поднадоело обсуждать одного и того же Пашку с первого этажа, считая его наркоманом. И каждый день одно и тоже: "Смотрите, вон Пашка лыбится идет- наркоманище, тьфу!" или "Оппа, смотри Пашка с пакетом идет. Точно наркоман". Но тем не менее, я иногда пристраивалась рядом с ними ( естественно, когда Петровны не было) и слушала их рассказы, одушевленные хоть одним слушателем, в лице меня. Но сейчас, похоже, была не та ситуациа, чтобы обсуждать посиделки с бабульками. Барсик мяукнул из моей комнаты и поспешил выбежать. И как же я скажу этому мешку говнеца, что для него нет ничего съестного... Так, надо мило, дружелюбно сказать ему это... - Барся, пожрать нет. Но все равно иди сюда, пушистя,- мило. Очень мило. Он, повернувшись ко мне своей прекрасной-распрекрасной жопкой, гордо удалился в зало. - Бедного кота заморишь голодом,- мотнул головой Дима.- Мне хоть пельмешки сваришь, а ему шиш... - Ага, это тебе шиш. Какие еще пельмешки? - подозрительно посмотрела я на него. - Русские,- усмехнулся парень. - Откуда ты знаешь, что они у меня есть?! Уже в морозилку, небось, заглядывал? - Ни хрена подобного! У каждого человека, живущего в России и на Украине, в морозилке обязательно должны быть пельмешки. Что бы женщины варили их каждый день мужчинам. - Тогда прошу к плите, миледи Дмитрий,- расхохоталась я, но все равно покрно открыла морозилку и достала "ужин". Мда. - Они хоть не отравленные? - спросил, немного погодя, парень. - Неа, им всего лишь три года. - Зная тебя, я не знаю, это был сарказм или нет,- передразнил он меня. - Ду хаст Вечяславич, бич! - Че? - Ама хасла, ама хасла, бич! - Чего!? - Мама ама криминал!!! - Ну вот хули тебя поймешь. Нихрена не понимаю твоего языка. - Ну и иди ты в жопу! - в конце концов, с идиотами не спорят. Барсик, видимо, изменив своей городости, уже клянчил кружок колбасы у меня в ногах. Но вот фиг я его прощу. Наконец, когда эти маленькие исчадья Ада сварились, и почти сразу исчезли за секунду, на только положенной тарелке на стол, я опешила. Ну а мне чего тогда есть? - Иди шоколадку поешь,- посоветовала мне эта поскуда с набитым ртом. Показав ему язык, я гордо, только чуть-чуть въебнувшись в косяк, вышла из комнаты под смех Лелюка. Он, немного погодя, пошел следом. Вот уже мы оба в комнате. - Ты на полу спишь, козел,- выдала я и хлопнулась на кровать с размаху. Кайфого. - Умоляю тебя, скажи что ты это не мне, ты же не хочешь проблем? - усмехнулся он, и я сказала: - Ду, ду хас, ду хас мещ, ду хас мещ, ду хас мещ Вечяславич*. - Ну все... И с раскрытыми объятиями он прыгнул своей немалой тушкой на меня. Если честно... ИЗ МЕНЯ ЧУТЬ ВСЕ КИШКИ НЕ ВЫЛЕЗЛИ!! Просто так его было не столкнуть, и я решила защекотать, и следующие полчаса прошли в смехе, пока кто-то не застучал в дверь. Лелюк пнул меня и приказал: "А ну пошла открывать, холоп". Козел, че сказать. Не посмотрев в глазок, я открыла дверь, и увидела...