В одном шаге от счастья

Мы за церковную свечку щемимся в рай, И плачем — за что нас швыряет на край, В ночной тишине услышь голоса, Над нами смеются навзрыд небеса.

Едва я выскочила на соседнюю улочку, воздух прорезал оглушительный смех, от которого задрожали стены домов. Мне понадобилась одна тягучая минута, чтобы осознать: смех слышу только я, остальные же в страхе шарахаются от внезапного «землетрясения». Скорее всего, я выглядела довольно эпично, стоя посреди трясущейся улицы с распахнутыми во всю ширь крыльями, аки ангел-герой при Апокалипсисе. Было бы смешно, не будь это в какой-то мере правдой. Впрочем, о правдах-неправдах я тут же забыла, ибо в этот же момент рядом появился довольный, как кот, нажравшийся сметаны, Люцифер и снова расхохотался. Паскуда, а. — Ты волнуешься за меня, — констатировал он, насмешливо склонив голову к плечу. — Ну, это совсем глупо с твоей стороны. Сказал, будто мощнейшую теорему доказал! У меня задрожали губы — скорее от негодования, чем от чего-то ещё. — Иди ты в жопу, Люцифер! — вот честно, мне было абсолютно плевать на то, что я ору на Сатану, причём ору я на невидимого Сатану, стоя посреди улицы с гигантскими крыльями за спиной. — Ты мелкий, пронырливый хрен с рогами и хвостом, притворяющийся великим Архангелом, что восстановит справедливость на этом грешном куске щебёнки! А когда кто-то начинает о тебе заботиться, так ты сразу гнилого младенца под нос суёшь! Ты что-то о моей логике говоришь? На свою посмотри! Что? — рявкнула я на застывшую в двух шагах парочку. — Чего встали?! Безмозглые дебилы, у них Апокалипсис в затылок дышит, а они спокойно себе прогуливаются по этому пряничному городку, пожирая бесконечные конфеты! — спокуха, Лена, вы-ы-ыдохни, весь свой шарм же теряешь на глазах. — Разойдитесь, смертные! Если у меня из головы вытечет ещё хоть капля разума, то прости-прощай — сегодня вечером газеты будут пестреть статьями о разгневанном ангеле, что разнёс квартал, «разговаривая с братом своим, Люцифером». Этого бы не хотелось, но, с другой стороны, Люцифер — личность неординарная в том смысле, что смог довести меня до точки кипения, заставив разоряться, как последняя истеричка. Нет, были, конечно, индивидуумы, кои кипятили ледокол «Лена» до состояния взбешённой фурии, но чаще всего мне просто хотелось пошуметь, а гнев мой обычно самовыражался в потоке такого изощрённого и ядовитого сарказма, что у оппонента уши и самооценка вяли на глазах. Ну не желаю я орать на обидчиков, неинтересно это. А Люцифер да, Люцифер молодец, Люцифер смог сделать так, чтобы мне хотелось постучать тяжелым крылом по затылку каждому прохожему. Люциферка умничка. Оный, впрочем, уже десять секунд как исчез, а я, чисто на инстинктах, продолжала злобно топать в сторону мотеля. Не спасу — так надаю по щам, благо, ситуация пока позволяла. Мне, конечно, нравится привлекать внимание прохожих. Всегда нравилось; только вот сейчас некоторые норовили дотронуться до крыльев, другие же шарахались, как от гнева божьего. Все разом забыли, что через пару дней Хэллоуин? Пришлось громогласно напомнить, после чего никто больше не осмеливался подходить. Вот ведь смешные они…люди. Я поднялась на третий этаж мимо уже привыкшей ко всему Линды и застыла. Дверь в мой номер была открыта, на пороге валялась женщина, явно мёртвая — кровь растекалась большой лужей, пропитывая соляные дорожки и тем самым сводя защиту на нет. Поборов тошноту, навеянную раскуроченной глоткой, я подкралась поближе. — Бессильный Сатана, — протянул кто-то, находящийся в моих хоромах. — Такое жалкое зрелище, не находишь? Хэй, только я и Михаил могут обзывать Люсю! И когда я успела такое надумать?.. — Всё оказалось гораздо проще, чем мы думали: проследить за тем, как ты будешь ошиваться возле девчонки, а потом подловить момент, когда потеряешь бдительность. А ты сам упростил задачу — снизил свои силы до минимума, раскурочив Клетку. И не стыдно тебе, Отец наш? Желаешь уничтожить собственных сыновей и дочерей, связался с человечком… Что дальше, побратаешься с Винчестерами? — Странно слышать это от тебя, Бард, — голос Дьявола звучал так угрожающе-мягко, что на месте демона я б уже драпанула в другую галактику. — Лижешь зад торгашу, в свободное время спишь с заблудшими Ангелами… Кстати, Киллиан, а ты в курсе, что в касте ты должен руководить Бардом, а не наоборот? — Эм… — послышался голос явно растерявшегося второго демона. — Так, хватит! — рявкнул Бард, и я безошибочно почувствовала в его голосе нервозность. Ай, Кроули идиот. — Это не имеет смысла! Ты — наш Создатель, — отвернулся от нас. А сейчас, как нельзя кстати, ты растерял все силы, и когда мы убьём тебя, то докажем всему Аду, что ты нас предал! Тихий смех Сатаны был настолько пробирающим до костей, что у меня волосы встали дыбом. Впрочем, когда я увидела блеск ангельского клинка, праведный гнев поспешил вступить в силу — как эти двое мелких сошек Кроули посмели даже приблизиться к Люциферу? Кроули, конечно, тоже не промах — может, Дьявол силы и подрастерял, но собственной задницей рисковать не особо хочется, ага. Надо, кстати, как-нибудь с ним поболтать. Чёрт подери, а я не такая смелая, как думала. Бля. Бля, бля, бля. Стоило бы разобраться, чего именно я боюсь, потому что явно не смерти. Может, боли? Было бы логично, если бы на моём месте была не я. Я вытащила из сумки «свой» ангельский клинок, попыталась не обращать внимания на мёртвую женщину у порога и, эпично снеся дверь крылом, ворвалась в комнату. — Пшли нахер от Дьявола! — ещё чуть-чуть и Люцифер, кажется, ударится в беспробудный фейспалм. Минута молчания, и оба демона разразились таким хохотом, что, наверное, Линда услышала. А я потеряла весь страх. Ненавижу, когда надо мной смеются без моего на то согласия. Я сделала вид, что обиделась, и сложила руки на груди. — Вам заняться нечем? Лезть в пасть Геенны? Совсем со своим Кроули из ума выжили? — поинтересовалась я, и демоны тут же заткнулись. Если учесть, на какие просторы я понасыпала соль, то некоторые участки номера оставались неприступными, даром, что телекинез это не остановит. — Так ты и есть та, о которой идут слухи? — даже не стараясь спрятать ухмылку, спросил, по всей видимости, Бард. Он оценивающе оглядел меня с ног до головы и задержался взглядом на крыльях. — Не сказать, что тянешь на обложку, но крылья я б потрогал. — Естественно, — кивнула я, решив, что лучшим моим оружием по-прежнему остаётся сарказм. — Я так поняла, что на крылья у тебя целый фетиш выработался, раз по Ангелам шляешься. Что, экстрима в жизни не хватает? Зад Кроули уже не такой вкусный? Бард побагровел, а в глазах второго демона, Киллиана, я увидела что-то вроде одобрения. Точно сказать не могу, ибо, по-моему, с лёгкостью читать взгляд только в книгах и фанфиках можно, но явного желания убить меня на месте у этого черноглазого стопроцентно не наблюдалось. Я глянула на Люцифера; тот выглядел отнюдь не обнадёживающе, из чего я вычислила, что Девятый Круг пострадал знатно, как и сам Дьявол, в отличие от Клетки. Я сделала выпад вперёд, выставив перед собой ангельский клинок, но, чёрт, я ещё далеко не боец, тем более, против двух демонов в одиночку. Где же это херово «новичкам везёт», или, на худой конец, Сьюшные наклонности, присущие ОЖП-шкам в самых началах фанфиков, а-ля «мне повезло на первой охоте»? Может, всё дело в том, что это уже не «первая охота»? Короче, меня одним изящным движением руки присобачили к стене, красиво распластав крылья по бокам, хоть сейчас в кунсткамеру. — Интересно, — прошипел Бард, пальцем вжимая меня в поверхность. Бля, кажется, Кроули не зря выбрал его в свои приспешники — телекинез у демона был развит знатно, а вот чувство юмора явно хромает. — Будет ли человеку, у которого внезапно попёрли крылья из спины так же больно, как и Ангелу, если эти крылья ему подрезать? Я снова бросила взгляд на Дьявола. Его лицо потемнело до такой степени, что, будь у него силы, от этого мотеля, несомненно, и праха бы не осталось. Крылья — явно не любимая тема Сатаны. Вот только не успевшую восстановиться энергию он, кажется, потратил на то, чтобы поиздеваться надо мной. — Если хочешь, я попрошу Габриэля и тебе крылья присобачить, — мило улыбнулась я, стараясь не замечать, какое садистское удовольствие появилось на лице демона. — А с твоим фетишем это будет как «возлюби себя сам», что думаешь? — Киллиан хихикнул, но Бард только хрустнул суставами, генерируя на пальцах огонь. Упс. — Ладно-ладно, это будут не куриные крылышки. По рукам? И почему всем сверхъестественным существам так нравится мельтешить конечностями, если они обладают Силой? Бард размахнулся и буквально впечатал мою голову в стену кулаком так, что звёзды из глаз посыпались. Я сдавленно пискнула, почувствовав, как хрустнула скула. Чёрт, молчи, Лена, молчи! Никаких охов-вздохов, всегда ж готовила себя к каким-нибудь пыткам! Ну, то есть, надеялась, что будешь стойко молчать. Вот только раскалывающаяся голова думала по-другому, и с губ сорвался судорожный полу-вздох, полу-всхлип вместе с кровью. Но, как оказалось, данный хук был цветочком в красивой упаковке. Едва я вернула сознание в черепную коробку, Бард поднёс огонь к моим крыльям, и тело пронзила неописуемая боль. Мне казалось, что огонь только начал заниматься перьями, но рвущая боль вдруг окутала всё тело, будто горели не только крылья, но и вся я. Тогда я полностью осознала, что чувствовал Люцифер, падая с Небес. Именно тогда я полностью и безоговорочно отвернулась от бога и приняла всю свою привязанность к этому эгоистичному падшему Архангелу, которого подверг таким пыткам собственный Отец. Сбрось меня на самые низы, запри дорогу на Небеса за моё безверие. Мне плевать. Слышишь меня, бог? Слышишь, покинувший нас Отец? Ты нам не нужен. Мы справимся без тебя. Он падал, падал, падал… Я не осознавала, что кричу, пока крик не оборвался, и в горле не запершило. Страшная боль притупилась, оставив только ноющую и скребущую пустоту, и я попыталась открыть заслезившиеся глаза. Люцифер с громким рыком дёрнул рукой, и Барда отбросило от меня с такой силой, что мужчина отлетел в другой конец комнаты, насадившись грудью на неизвестно откуда взявшийся железный штырь. Демон завопил, и где-то на краю сознания мелькнула мысль, что на этот шум давным-давно должен был прибежать весь мотель. Отбросив ненужные думы, я, сжав зубы до хруста, поднялась, подхватила ангельский клинок, прошла мимо охреневшего от происходящего Киллиана к Барду и с каким-то нездоровым наслаждением воткнула оружие в его сердце. На, сука, за покушение на Дьявола и за подпалённые крылья. Я хуев охотник, тварина. Демон сгинул, а я повернулась ко второму, утирая со лба обильно выступивший от боли пот. На месте Киллиана я бы давно драпанула, но демон почему-то продолжал стоять, глядя на меня. — Прости, чувак, — хрипло сообщила я. — Я б с тобой пообщалась, но вот внепланово записалась в дружбаны к Дьяволу и не могу позволить, чтобы ты растрепал его планы. — Я бы хотел с тобой пообщаться, — с кривой улыбкой вдруг выдал демон. Я мгновение хлопала ресницами, слегка ошарашенная таким заявлением, но, стряхнув наваждение, без раздумий вогнала клинок в грудь Киллиана. Едва последний всполох демонической сущности погас, я накренилась и упала на кровать. Тупая боль с новой силой обуяла всё тело, но внезапно я всеми покорёженными крыльями ощутила холодные руки. С трудом обернувшись, я увидела, как Люцифер, в глазах которого всё ещё бушевала неукротимая ярость, старательно пытается излечить подожжённые перья. Он аккуратно обхватил дрожащее крыло ладонями и закрыл глаза, сосредотачивая в руках всю угасшую энергию. — Ты не должна была чувствовать на себе боль горящих крыльев, пусть и частично, — в голосе Дьявола чудесным образом сочетались горечь и гнев. — Пламя Преисподней… Особенно болезненно. Ты не должна была чувствовать себя падшей. Не должна была…чувствовать себя мной. — Это всего ничего, — хрипло прошептала я. — Но я успела понять, каково было тебе. Хоть немного. — Даже эти мгновения могли тебя убить, — отрезал Люцифер. — Я был Архангелом, я мог это пережить. Ты же… — Ты тоже волнуешься обо мне. — Не дождёшься. — Перестань. Я тебя понимаю. — В том-то и проблема. Ты слишком хорошо понимаешь меня. Ты не должна быть такой, это ошибка. Ты не должна обращаться к Тьме, это не в твоей природе, — становилось лучше. Боль уменьшалась, крылья восстанавливались. А вот Люцифер побледнел сильнее, язвы проступили ярче. — Я не могу тебя понять. — Но ты Светоносный, — возразила я. — И потом… Кто сказал, что во мне не должно быть Тьмы? Брось, во мне много Тьмы. Хватит, — я, поморщившись, повернулась и отодвинула от себя руки Падшего, вместо этого бессознательно дотрагиваясь до его лица. — Оставшиеся ранения сами заживут, тебе надо набраться сил. Мы молча смотрели друг другу в глаза. Куда тебя занесло, Лен? Лежишь напротив настоящего Дьявола, Падшего, Сатаны — и не чувствуешь ни страха, ни волнения, лишь что-то потрясающе тёплое. Неправильно, это должно быть совсем неправильно. Но, в конце концов, я сама не помню, в какой момент моё существование покинуло отметку «правильно» и приобрело очертания театра абсурда. Так почему то, что сейчас происходит, должно внезапно стать новой ступенью «неправильности» во всей этой бессмыслице под названием «жизнь»? Люцифер протянул руку и дотронулся пальцами до моей щеки, будто проверяя, реальна ли я. — Ты ненормальная, — констатировал он. Я улыбнулась. — Один сплошной вопрос на ножках. В коридоре послышались торопливые шаги. Ну вот, кто-то таки услышал загробные крики и шум! — Ничего подобного, я поставил звукоизоляцию на номер ещё вчера. А значит… — пробормотал Люцифер и исчез. Куда, сука?! «Перестань сквернословить, я в ванной». Из горла вырвался приглушённый смех, хотя я отчётливо понимала, что сейчас будет не до веселья. Впрочем, через пару мгновений на пороге вырос побелевший Сэм и явно взволнованный и какой-то перевозбуждённый Дин. — Елена! — едва с лица младшего Винчестера сбежала последняя краска, я осознала, что выгляжу просто ужасно. — Сэм, — губы сами собой растянулись в улыбке, но она тут же исчезла, подавляемая неприятной болью. Крылья болели значительно меньше, но вот всё остальное… Губа явно рассечена, по затылку к шее стекает тёплая жидкость, проявлю гениальность и предположу, что кровь, глаза до сих пор слезятся — будет смешно, если у меня опять сотрясение. На скуле, видимо, тоже открытая рана. Я до сих пор дрожу и вся в поту. Но мне почему-то смешно. Ну, здесь удивляться нечему. — Что случилось?! — воскликнул Сэм, переступил через мёртвую женщину и ринулся ко мне. — Что произошло?! — Да просто парочка демонов, — хрипло ответила я, слабо кивая в сторону мужчин. — А я, оказывается, плохой боец. — Ну, это не новость, — попытался разрядить обстановку нервный Дин, обходя брата и вглядываясь в моё лицо. — Дин! — рявкнул Сэм, и старший охотник вздрогнул. — Прибереги шуточки на потом! Надо вызвать Каса. Касти… — Никакого Каса! — взревел Дин, и теперь вздрогнули мы с Сэмом. — …Сами залатаем. Не надо его звать. Я сбегаю за аптечкой в наш номер. Я удивлённо покосилась на младшего Винчестера, но тот только неопределённо качнул головой, мол, потом расскажу. Охотник осторожно провёл большими пальцами по моему лицу, без слов спрашивая, как я себя чувствую. Мне кажется, это бич всех англоязычных — в каждом фильме и сериале найдётся местечко, когда один герой спрашивает истекающего кровью другого, как он. Очешуенно! Лучший момент в моей никчёмной жизни, спасибо! Я прикрыла глаза и почувствовала, как Сэм еле уловимо гладит меня по голове. Спустя несколько минут в номере снова возник Дин и, передав аптечку брату, втащил труп женщины в комнату и плотно закрыл дверь. — Что нам делать с горой трупов? — задумчиво поинтересовался старший Винчестер, разглядывая кровавые лужи и кое-где выжженный пол. — Вряд ли никто не заметит, если мы потащим гигантские мешки через парадную дверь. — Не волнуйся, об этом позаботятся, — отстранённо отозвалась я. Оба Винчестера молча уставились на меня, но мне было слишком больно, чтобы обращать на это внимание. — Знаешь, — решительно сообщил Дин. — Тебе не кажется, что вокруг тебя развелось слишком дохрена крылатых? Поверь мне, это ничем хорошим не кончится. — В данный момент опасность мне грозит со стороны наших черноглазых друзей, а иметь связи на Небесах очень даже полезно в таких случаях. Ай! — руку прорезала острая боль, и я попыталась вырвать её, но не тут-то было — гигантская лапища Сэма крепко держала меня за локоть. — Потерпи, — пробормотал младший охотник. — Рану на скуле можно просто промыть и обработать, на затылке тоже, а вот на руке и животе придётся зашить. — Сюда смотри, — потребовал Дин, щёлкая пальцами у меня перед носом, и я нервно дёрнулась. Своеобразная манера отвлекать, спасибо. — Не сказать, что и связь с Небесами — это очень круто, но сейчас у тебя один большой коннект с Адом. А это вообще не круто! Когда успела настолько вжиться в роль «друг-Винчестера»? Эти слова меня позабавили, но в этот же момент Сэм вылил на рану приличную дозу спирта, и я взвыла сквозь зубы. Блин. Что я там себе говорила? Представить, что эта боль не твоя? Просто попытаться ощутить её со стороны? Что ж, с самовнушением у меня всегда было прекрасно, впрочем, думаю, главным морфином послужил факт, что вряд ли я ещё когда-нибудь почувствую боль сильнее, чем когда горят крылья. — Хэй, хэй, слышишь меня? — из дымки, застилающей глаза, вынырнула мордашка Дина. Он обтёр моё лицо холодным полотенцем и приложил ладонь ко лбу. — Ты молодец, слышишь? Всё кончилось. Мы обработали раны и зашили сильные повреждения. И почему я всех так люблю, когда мне плохо? Я улыбнулась суетящимся по номеру Винчестерам, ощущая, что лежу в тёплой кровати. Когда Сэм пошёл к ванной, сердце сжалось, но ни ругательств, ни крика оттуда не послышалось, из чего я сделала вывод, что или Люцифер невидим, или успел переместиться в какое-то другое место. Мои крылья аккуратно уложили по бокам от меня, и я почти не ощущала никакой боли. Было хорошо. Никогда не думала, что такая боль закончится настолько приятными ощущениями тепла и умиротворения. Когда я очнулась, в номере было прохладно и свежо. Дин и Сэм, будто сторожевые псы, сидели по бокам от моей кровати. Младший Винчестер внимательно рассматривал что-то в ноутбуке, старший — задумчиво перебирал каналы в телевизоре, сжимая в руке пистолет. Это так мило, что я б умилилась и запищала, кабы силы позволяли. Сил не было, так что всё, на что меня хватило, это издать тонкий свист, напоминающий счастливый писк курицы-наседки. — Ты как? — тут же переполошился Сэм, чуть не уронив ноутбук. Он уселся у меня в ногах, протянув руку и замеряя мой пульс. — Нормально, — проворчала я, с интересом наблюдая за Дином, который почему-то был насыщенного багрового оттенка. — Сколько я спала? — Всего пару часов, — ответил младший Винчестер. — Мы всё время были тут, так что ничего не произошло. Ты можешь дальше спать. — Не хочу, — отозвалась я, с трудом поднимаясь и не обращая внимания на попытавшегося уложить меня обратно Сэма. Я чувствую себя намного лучше. Как-то нереально лучше, и, сдаётся мне, тут не обошлось без всё тех же крылатых. — Мне уже лучше. Хочу знать, что вы нарыли. — Не глупи, — глухо подал голос Дин. — Тебя сильно потрепали, ты умудрилась уложить двух демонов, пережила Сэмовы процедуры. Тебе надо отдохнуть. Я прищурилась, и Винчестерам стало ясно, что спорить со мной бесполезно. Дин вздохнул, продолжая лицезреть три чёрных мешка у окна, а я глубокомысленно покосилась на Сэма. — Ну? — В общем, — выдохнул охотник. — Мы проследили систему, по которой убийца выбирал своих жертв. Скорее всего, это призрак, найти его не составит труда, мы как раз шли к тебе, чтобы вместе начать поиски. — Ну? — Ну… — протянул Сэм, и уголки его губ дёрнулись. — Он… Убивает определённый тип людей. Его жертвы чаще всего начинают испытывать… Некоторые неудобства перед тем, как их убьют, — Винчестер кашлянул, но улыбку сдержать было явно выше его сил. — В общем, он убивает геев. Я мгновение наблюдала за лицом охотника, пытаясь въехать, серьёзно ли он, но потом из груди неконтролируемым потоком попёр смех. Я подавилась и затряслась, тратя все силы на то, чтобы хохот не вырвался наружу. — Я думаю, с поиском у нас проблем не возникнет, ибо при приближении призрака у жертвы… — заметив, как я зажимаю нос пальцами, перекрывая доступ к кислороду, Сэм снова кашлянул, и его голос дрогнул. — Хм, дело в том, что у призрака фишка такая — он явно ненавидит геев, при этом заставляет их чувствовать себя до крайности… неудобно, так что… — Винчестер замолчал. Дин повернулся, чтобы, видимо, спросить, почему брат перестал рассказывать, но наткнулся на две побагровевшие рожи, обладатели коих, надувшись, в упор глядели на него. — Что?! — мгновенно вышел из себя старший охотник. — Не смотрите на меня так! Я не заказывал призрака-гомофоба, и не собираюсь быть вашим… детектором! Кончайте с этим! — рявкнул Дин, но сильно выёживаться у него, похоже, не получалось. — Да идите лесом! Оба! Я не удивлюсь, если на Небесах есть реалити-шоу о Винчестерах. Совсем не удивлюсь. Не удивлюсь, если каждый день Ангелы смотрят на жизнь этих придурков и ржут, ржут, ржут. Да, охота нас ждёт весёлая.