Феномен Хиддлстона

6. Плеер в ноутбуке «глючил», «Ворд» сохранять написанное не желал, вдобавок ко всему соседская кошка, оставленная извергами-хозяевами почти на сутки в одиночестве, орала, кажется, над самым ухом. Поэтому ничего необычного в том, что Крис, в конце концов плюнув на статью, закрыл ноутбук и в обнимку с бутылкой пива рухнул на диван перед телевизором, не было. Ничего особенного сегодня в программе не ожидалось, но в прошлый свой приезд брат помудрил с настройками и поймал какой-то порно-канал по кабельному. Качество было ужасным, звук отсутствовал как факт, но рябь на экране странным образом убаюкивала. С учетом его не так давно начавшейся бессонницы – в самый раз. Правда, расслабиться не получилось. Стоило только, нашарив пульт, закинуть ноги на спинку дивана, как в дверь почти робко постучали. Сначала Крис, никак не ждавший гостей в столь поздний час, решил, что ему показалось, но повторившийся стук заставил-таки поднять задницу. Дернув себя за прядку и окинув взглядом комнату на предмет наличия бардака, Хэмсворт прошлепал к двери и, не глядя в глазок, распахнул ее, готовый ругаться. Но стоящий на пороге Хиддлстон – причина его не самого радужного настроения и бессонницы в последние дни – сбил весь запал. - Эээ… Привет? – произнес он, чувствуя себя донельзя глупо и неловко из-за по-распиздяйски расстегнутой до конца рубашки и висящих на одном упрямстве джинсов. Рядом с безупречно одетым Томом он сам себе показался котом помойным. - Я могу войти? – Ни тени иронии в глазах. Вежливый интерес и капелька нетерпения, скрытая под внешним лоском. - Да, конечно, - Крис посторонился, пропуская его и закрывая дверь. – Проходи. Сегодня я даже прибрался. Немного. Выпьешь чего-нибудь? - Спасибо, если можно просто воды, - Хиддлстон прошел в комнату, аккуратно присел в кресло и с тонкой улыбкой бросил взгляд на экран телевизора. Ни тени смущения, будто они расстались всего час назад или вчера. – Надеюсь, я тебя ни от чего важного не отвлек. Крис кинул взгляд на экран и тут же сбежал на кухню, вернувшись оттуда с полным стаканом воды. Хорошо хоть, что краснеть по таким поводам он давно разучился: - Это что-то типа моего снотворного. Убаюкивает, - объяснил он и, нашарив пульт от телевизора, переключил на более нейтральный канал. – Надеюсь, в ту ночь когда ты вернулся домой, все-таки лег спать, а не пустился во все тяжкие. Том сделал глоток и благодарно улыбнулся. - Я закончил композицию, над которой работал неделю. Так что пока что ты – самая продуктивная моя муза из всех, бывших до тебя… - Нет, ты явно надо мной издеваешься, - выдохнул Крис. – И кто у тебя там был до меня? В прошлый раз ты так ловко ушел от ответа, что я почти забыл об этом. - Тебя до такой степени волнует этот вопрос? – напряжение наконец ушло из его тела, и Том расслабился. – Боже мой, Крис, это так трогательно! - Уууу… злюка… Я у него, понимаешь, музой работаю, а он… - Крис рассмеялся и вернулся на свое законное место на диване. – Хотя, знаешь, если до меня были музЫ, то я не хочу ничего о них знать. А вот если среди них вдруг муз затесался… Пойти что ли, лимон съесть? А то какой-то не в меру счастливый… Хиддлстон изумленно вскинул бровь. - Ты серьезно? Ревнуешь, что ли? - Каким-то усталым жестом он потер ладонями лицо и вздохнул. – У меня давно не было никаких муз, Крис. Очень давно. У меня нет времени на встречи и личную жизнь вообще. Нет времени, нет возможности, нет сил… Меня до дна выпивает мое творчество. А теперь еще и это… - Что «это»? – Крис каким-то неуловимым движением перетек из одного положения в другое, вдруг оказавшись слишком близко к Тому. Немного напряженный, не сводящий с него требовательного взгляда. - Я уже неделю получаю письма, - Том поднял на него взгляд. В короткий миг из уверенного в себе мужчины он превратился в мальчишку, потерянного и перепуганного до полусмерти, не желающего самому себе признаваться в почти паническом ужасе. – Письма с угрозами. Крис выдохнул сквозь зубы и протянул руку: - Покажи. Том молча сунул руку в карман и достал сложенный вчетверо файл, в котором сиротливо белели листы бумаги. Листы, которые, судя по всему, Том запихивал туда как придется. Крис доставать письма не торопился. Сотрет отпечатки еще… Повертев файл и так, и этак, он наконец поднес его к глазам, вчитываясь в ровные строчки, напечатанные на принтере. Вскинул бровь и перечитал еще раз. «Так ли ты прекрасен изнутри, как прекрасна твоя музыка? Проверим?» - Мило, - наконец выдохнул он. - Тот, кто это писал, явно не дурак. Здесь нет открытой угрозы жизни, потому что записку можно трактовать двояко. В прямом или переносном смысле. Все будет зависеть только от того, как поймет ее тот, кому она адресована. Ты с этим даже в полицию пойти не сможешь, - Хэмсворт поднял голову, глядя на Тома. – Они приходили на твой почтовый ящик? Значит, кто-то все-таки знает, где ты живешь? Хотя, в данном случае, твоя скрытность скорее на руку. Можно сузить список подозреваемых, которые знают твой адрес. - Мой водитель, экономка, родители, обе сестры. Все. - И снова в глазах почти паника. Затравленное выражение, скрыть которое до конца Том не сумел. - Это не могут быть они, понимаешь?.. - Хэй, - Крис сам не понял, как оказался сидящим перед ним на корточках. – Все не так страшно. Это только письма. Может, это чья-то неудачная шутка. Том, - он чуть сжал его нервные пальцы. – Все будет нормально, мы найдем этого типа. Только все равно больше на улице не играй, ладно? Хиддлстон вцепился в его руку, будто ладонь собеседника была тем самым спасительным якорем, ну или соломинкой, что были способны удержать взбудораженный разум музыканта в относительном порядке. - Я привык так жить, а теперь у меня отнимают то, что всегда было для меня ценно. - Твою возможность быть собой, ходить, где хочешь и ничего не бояться? – Крис невесомо погладил его побелевшие костяшки. – Том, это обычная жизнь известного человека. И я, если честно, очень удивлен, что до сих пор за тобой папарацци не бегают толпами. - Крис, я не эпатирую публику, в интервью я стебусь и несу унылую заумь, я не сплю, с кем попало и вообще я пай-мальчик на первый, второй и пристальный взгляд. Кому я нужен?! Ну играю себе на скрипке, так и Ванесса Мэй играет! А Эмма Чаплин поет так, что я со своей скрипкой нервно курю в сторонке, - Том закусил губу. - Я самый обыкновенный человек. - Ты – может быть. Но твоя музыка, то, что крутится вокруг тебя – вся эта шумиха, то, как ты действуешь на людей – нет. Именно это назвали «Феноменом Хиддлстона». И ни Эмме, ни Ванессе не сравниться с тобой. Я знаю, о чем говорю. Да, я был на концерте Эммы, слушал ее, восхищался даже. Но только то, что играешь ты, задевает настолько глубоко. Кто-то может вынести это, кто-то – нет. Люди разные, Том. Нормальные и не очень. И даже у обычного человека может появиться сталкер, не говоря уж о тебе. - Что мне делать, Крис? Я боюсь оставаться один. Но я не могу никому позволить быть рядом со мной, это слишком опасно. Том прикрыл глаза, а когда открыл их снова - в их прозрачной глубине снова светились спокойствие и безмятежность. - Ничего... я справлюсь. Должен справиться. - Оставайся здесь, - слетело с губ прежде, чем Крис осознал то, что собирается произнести. – У меня, правда, не апартаменты, но, думаю, уместимся, пока что-нибудь не прояснится. - Ты видишь меня третий раз, исключая телевидение, фото и статьи в прессе. Ты почти ничего не знаешь обо мне и предлагаешь... Крис, меньше всего на свете мне бы хотелось подставлять тебя под удар. Одно дело - постебаться на глазах у девицы, которая ничего тебе не сделает, кроме как нервы основательно потреплет. Другое... когда из-за меня тебя убить могут. - Что-то дрогнуло глубоко внутри, легкой рябью, игрой теней скользнуло по бледному лицу Тома. - До того благотворительного концерта ты видел меня всего лишь раз. Но пошел за мной в туалет потому, что заметил, как я порезался. Я ведь был никем для тебя в сущности, один из многих в толпе. Но ты пошел, - Крис выдохнул и вдруг ехидно улыбнулся. – Между прочим, я бы предпочел иметь во врагах сталкера, нежели ту «девицу», нашу обожаемую мисс Грин. Глаза Тома на миг расширились, став просто огромными. Пальцы мгновенно разжались, отпуская руку Криса, и снова подхватили его ладонь, но уже куда осторожнее. Аккуратно скользнули по тоненькой белесой уже ниточке. Даже швов не пришлось накладывать. - Я боюсь щекотки, - сморщил нос Крис, но руку почему-то не забрал. – На мне быстро все заживает. Правда, следы все равно остаются. Так что я наглядный пример утверждения «шрамы украшают мужчину». Не уверен, правда, что они так уж меня украшают… - Хэмсворт взъерошил и без того растрепанные волосы. – Ты хоть ужинал? Ресторанных деликатесов, правда, нет, но голодным спать не ляжешь. - Я не хочу есть, правда, - гость выдохнул куда спокойнее и немного смущенно улыбнулся. - Боюсь отрастить пивное брюхо. Крис добросовестно задумался, а потом мотнул головой, словно сдаваясь: - Не понимаю твоей логики. Как связаны еда и пивное брюхо? К тому же ты и так худой. Ребра, наверное, все пересчитать можно? – он поднялся, выпустив руку Тома, и с удовольствием потянулся, встав на цыпочки, расправляя затекшие ноги. – У меня конфеты есть. Будешь? - Если это M&M`s, то буду. И я не худой. Я астенического телосложения. Я вломился к тебе... прости, пожалуйста. У тебя, наверное, были какие-то планы. Помимо меня. - Ты сам видел мои планы, - Крис кивнул на работающий без звука телевизор. – Я, конечно, пытался поработать, но моя муза где-то шляется. Так что…- смешно разведя руками, он вышел на кухню, пошуршал там немного и вернулся, протянув Тому пачку с конфетками. – Держи. Я их не особо люблю, на сдачу в супермаркете дали. - Спасибо, - тот принял шелестящую пачку. Его лицо тут же расплылось в блаженной улыбке. Будто не было у мистера Хиддлстона неприятностей, будто все на свете внезапно стало хорошо. - Могу поработать для тебя музой. - Это как? – Крис покосился на часы и уселся на диван, с невинным видом приготовившись слушать. - Честно говоря - не знаю. Но ты же для меня как-то музой был? - Том передернул плечами и выбрал из пакетика все желтые кругляшки. - О чем ты сейчас пишешь? Крис с силой потер лоб ладонью: - Извини, но говорить я сейчас об этом не хочу. Тема не самая приятная. Не хочу портить себе и тебе настроение. К тому же сейчас я слишком добрый. Не то настроение. Почему желтые? - С самого детства я сначала выбираю желтые, а потом ем все остальные, - Том стряхнул с ног ботинки и устроился в кресле так, что острые коленки возвышались над подлокотниками. Крис невольно умилился, а потом вытянулся на диване, зарывшись лицом в подушку. Ему нужен тайм-аут. А то мозг совсем отключился. Том Хиддлстон – оружие массового поражения. Пять минут рядом с ним – и ваше серое вещество превращается в желе! Крис фыркнул и потерся щекой об уголок подушки. Странный Том. Полчаса назад его трясло от беспокойства, а сейчас он с блаженным выражением на лице грызет конфетки как ни в чем не бывало. Желтые. Завтра надо будет купить коробку этой сладкой гадости. На сегодня, судя по всему, Том останется, ну а потом… На секунду Крис почувствовал удивление от того, что не воспринимает Тома, как «звезду». Совсем. Другой бы, может, свихнулся от одного факта, что Том Хиддлстон сидит у него в гостиной и шуршит оберткой, а вот ему действительно все равно. Это с ним что-то не так? Или все-таки работа виновата? Копаясь в «грязном белье» «звезд», трудно воспринимать их как-то иначе, кроме как просто людьми. Да, похоже на то. - Том, если ты еще не слопал все, оставь мне парочку красных, - Крис оторвал голову от подушки, выругался от того, что упавшие на лицо волосы закрыли весь обзор и дунул, пытаясь убрать от глаз хотя бы парочку мешающихся прядок. В следующий момент ему под нос сунули на ладони ровно две конфетки-драже красного цвета, а тонкие сильные пальцы другой руки погрузились в светлую шевелюру, пригребая волосы назад. - Так лучше? - Еще бы, - выдохнул Крис, решив не задумываться о том, что вообще происходит и что творит он сам, аккуратно снял губами с ладони Тома конфеты. Хрумкнул довольно, чувствуя, как тает шоколад на языке. – Спасибо. - Отлично, - кивнул Том. - Я постараюсь тебя особо не утруждать. Завтра займусь поиском новой квартиры на всякий случай. К тому же, я и так порядком задержался на старом месте... - Перекати-поле, - не обидно выдохнул Крис, довольно зажмурившись от ощущения тепла, идущего от руки Тома, который все еще придерживал его волосы. – Не буду тебя отговаривать, просто имей в виду, что если что – ты всегда можешь пожить здесь. Все равно я не сижу тут безвылазно, а кроме меня никто не бывает. - Спасибо, мистер Хэмсворт, - улыбнулся Том, заправляя пушистые светлые прядки ему за уши. - Ну так чем тебе помочь, муза моя? Крис ахнул про себя. Какие у него, оказывается… чувствительные уши! Будь у него хвост и мурчалка, он бы уже изображал кота со всем своим старанием. Так, стоп! Что-то как-то… Не то. Крис снова опустил голову на подушку и тут же утонул в ней, оставив снаружи нос да глаза. Том вел себя неправильно. И он сам тоже вел себя неправильно. Но ему на это было наплевать. И это тоже было неправильно. - Никак. Сегодня я безнадежен в этом плане. Так что оставлю все на завтра, - Крис помолчал немного, а потом осторожно спросил, справедливо опасаясь получить в морду - за настойчивость. - Так как насчет муз? - Вопрос... для удовлетворения праздного интереса или имеет практический уклон? - Том оперся не менее острым локтем о колено и устроил голову на кулаке. Наверное, таком же остром и угловатом. - А как же, - беспечно отозвался Крис, невольно напрягаясь от появившегося вдруг ощущения, что идет по очень тонкому льду.- Хочу знать, первый ли я у тебя или были прецеденты. Ну и стоит ли готовиться к возможным неприятностям, если вдруг бывший муз решит вернуться с очередной шикарной мелодией. - Не первый, - медленно проговорил Том, глядя на него и улыбаясь такой улыбкой, что старушка-Джоконда удавилась бы от зависти. - Не вернется, - добавил он, не отводя взгляда от лица Криса. - Знаешь… - почему-то шепнул Крис, приподнимаясь. – Кажется, я придумал, как ты можешь мне помочь, - подался вперед, обжигая дыханием его лицо. Замер на миг, глядя в глаза, а потом, прежде, чем смог осознать, что делает и остановить себя, коснулся губами губ. Ладонь Тома легла на затылок, не давая отстраниться, и губы раскрылись, позволяя углубить поцелуй, продлить его как можно дольше. Том склонился к нему, рискуя свернуть себе шею, если, потеряв равновесие, свалится с кресла. Секунда, две, три… Или минута? Если закрыть глаза – время исчезает. И остается только это сладкий шоколадный вкус тонких губ и жар, словно стекающий по позвоночнику. - Ты уверен, что это именно та помощь, которая тебе нужна? - Хиддлстон отстранился, легонько поглаживая шею Криса самыми кончиками пальцев. - Ну, мы всегда можем это проверить, - криво усмехнулся тот, не сводя глаз с его приоткрытых губ. – Если меня сейчас потянет к ноутбуку со страшной силой…- и тут руки, на которые он упирался всем своим весом, не выдержав такого издевательства над собой, подломились, и Хэмсворт плюхнулся лицом в подушку. Замер так, а потом его плечи затряслись от смеха. – Вот это я называю «облом». - Что так? Не тянет к ноутбуку? Черт... не слишком удачный из меня муз. Может, все-таки тебе нужна музА? – Пальцы Тома, в последний раз несильно сжав шею, скользнули прочь, невесомо ероша волосы. - Просто тебе достался неудачный автор, - доверительно сообщил ему Крис, выпутываясь из упавшего со спинки покрывала, подушки, а заодно и собственных волос. – Глупый, неуклюжий и с первого раза не понимающий. – встал с дивана и горестно вздохнул. – Ну вот, сбил сам себе весь настрой, - рискнул перевести взгляд на Тома и замолчал, чувствуя себя почему-то неловко и до ужаса хорошо. А еще ему очень хотелось повторить, но ощущение безнадежно упущенного момента словно парализовало тело. - То есть, ты хочешь сказать, что не понял? – негромко рассмеялся Хиддлстон. Поднимался он из кресла презабавно. Напоминая неловкого паучка. Длинные ноги выпрямлялись, и сам он точно «раскладывался». Откуда в нем там, на сцене, столько грации и красоты берется? - Не успел, - Крис мотнул головой, закусил губу, сдерживая улыбку. – Воздействие было… коротким слишком. – За стеной снова заорала кошка, видимо, уже на пределе своих возможностей, и Хэмсворт, досадливо поморщившись, прошлепал в спальню. – Я постелю тебе здесь, а сам лягу на диване. Том прошел за ним, на ходу скидывая пиджак и распуская галстук. - Для чистоты эксперимента предлагаю тебе остаться здесь, - он несильно толкнул Криса на постель и ловко оседлал его бедра, склоняясь к лицу. - Как тебе такая мысль? - тонкие губы накрыли его рот, запрещая отвечать, словно все уже решено и одобрено. Крис ответил мгновенно, как будто только этого и ждал. Сжал его талию, провел ладонями по бокам и зарылся в волосы, перебирая мягкие прядки, впуская в свой рот язык Тома. Сердце ударилось о грудную клетку, а внизу живота вдруг стало горячо, словно Хиддлстон не целовал, а трахал его рот. - Ты видишь меня третий раз в жизни... - шепнул Том в чувственные губы Криса. - Но лично мне уже все равно... - Забавно, как сходятся наши мысли, - также шепотом ответил Крис, надавил на его затылок и теперь уже сам впился в его губы, раздвигая их языком и вламываясь в рот. Усилием воли заставил себя разжать пальцы, выпуская волосы, и взялся за пуговицы на рубашке, чуть не выдирая их из петель. - Вопрос... были ли у тебя... парни... считаю уже не существенным, - задыхаясь, выдавил Том. Помогать Крису он не пытался. Не поможет, а только помешает. Это лишнее. Хэмсворт только фыркнул в его шею. Тронул кончиком языка кожу в выемке ключицы и, расправившись наконец с пуговицами, провел ладонями по его плечам, снимая рубашку и отправляя ее в полет куда-то в сторону. Огладил бока, царапнул спину, а потом вдруг сжал пальцами его за талию и потянул к себе. Надавил на поясницу, подался вперед и втянул в рот аккуратный сосок, появившийся перед глазами. Лизнул, сжал губам, немного потянул и отпустил, поцеловав. Том не был худ. Скорее сухощав, подтянут. Под тонкой светлой кожей плавно перетекали жгуты мускулов. Тугие, по-своему опасные. - А… глупый вопрос… - судорожно выдохнул Том, подчиняясь властным уверенным движениям. – Крис… - Хэмсворт почти на полголовы выше, и при желании может в любой момент свернуть его в дугу. Но и это тоже – все равно. Даже если Крис - тот, кто написал эти письма – без разницы. Сейчас больше занимал другой вопрос… Сверху или снизу? - М? – Крис отпустил свою игрушку и поднял голову, заглядывая в глаза. Провел ладонями по спине, на мгновение запустил их под пояс брюк и взялся за пряжку ремня. Хиддлстон шумно вздохнул, останавливая его руки. А потом расстегнул пояс сам. И пояс, и брюки. И только тогда принялся стаскивать с Криса рубашку. А у него красивый торс. Очень. Вот уж есть на что полюбоваться. Правда, некогда. В голове шумит, а в глазах темнеет, стоит только губами прижаться к впадинке в основании шеи и зубами прихватить чуть солоноватую кожу. Жарко… и тяжелый воздух отказывается проникать в легкие, питать тело кислородом. Какой к чертям кислород? Они оба дышат чудовищной смесью гормонов. Микс из гормонов, воздуха, парфюма и чужого дыхания. - Я хочу тебя… Крис выдохнул резко, вздрогнул, сжав пальцами темную прядку почти болезненно. Застонал глухо от того, как отозвалось тело на это полное страсти признание. Плеснуло жаром внутри, сбило дыхание. - У тебя… есть что-нибудь? – произнес он, облизывая сухие губы. - Ничего, - едва слышно выдохнул Том. – Кажется… только бальзам для губ… Но это не очень хорошая идея. А у тебя?.. - Масло… детское, - Крис невольно смутился. – От бывшей осталось. В ванной. - Уже значительно лучше, - Том щекой потерся о его небритую щеку. – От бывшей, значит?.. Ладно. - Ладони с силой прошлись по груди. – Где у тебя ванная? - Давно бывшей, - зачем-то сказал Крис, вжался губами в губы и, прижав Тома к себе, перевернулся и подмял под себя. Закончил поцелуй непристойным, влажным звуком и встал. – Я сам. В шкафу ванной я сегодня порядок не наводил, - тряхнул волосами и вышел из комнаты, на ходу расстегивая пряжку ремня. - Давно бывшей, - Том усмехнулся и вытянулся на постели, упираясь в подушки локтями. Он проследил за Крисом до выхода и, зажмурившись, запрокинул голову. Хорошо… восхитительное ощущение. Такого с ним не было уже давно. Даже когда рядом была Ева. – Какие скелеты водятся в твоем шкафчике в ванной? - Никаких. - Горячее дыхание вернувшегося Хэмсворта обожгло губы. Матрас прогнулся под тяжестью его тела, а на бедро Тома легла рука, неторопливо поглаживая сквозь одежду. Спустилась ниже, невесомо коснулась паха и, словно испугавшись, отдернулась. Крис кончиком пальца провел по его животу вверх, нарисовал круг вокруг темного ореола соска и снова впился в губы поцелуем. Тяжелый взгляд. Тяжелый вздох. Почти насилующие его рот губы Криса. Лучшее, что с ним было в последние несколько месяцев, исключая только оргазм, приключившийся после первого исполнения "Креста" от начала до конца. Том глухо застонал, всем телом подавшись навстречу ласкающей руке. Будто не груди касались сильные пальцы, а во всю хозяйничали, обнимая напряженный ствол его члена. Крис зарычал от того, как отозвалось его тело на этот стон. Словно кипятком плеснуло на искрящиеся нервы, а в ушах зашумело от бешеного тока крови. Зарывшись лицом в шею Тома, он сжал зубами тонкую кожу, под которой билась венка, причиняя не сильную, но боль и отстранился. Сел на пятки и, окинув распростертого перед ним мужчину голодным, жарким взглядом, облизнулся. Не деликатничая, стянул с бедер брюки вместе с бельем, и хищно улыбнулся, глядя на стоящий член, влажный и матово блестящий от выступившей смазки. Склонился к бедрам, втянул носом острый, пряный запах и вскинул голову, ловя взгляд Тома. Выражение предвкушения, нетерпеливое ожидание. Ровные белые зубы покусывали нижнюю губу, а в глазах – расплавленная тягучая магма, подернутая пеплом. - Иди сюда… - позвал Том. Крис вскинул бровь, а потом опустил ресницы, пряча шальной, почти безумный взгляд. Встал с кровати и, быстро избавившись от одежды, вернулся на постель. Слизнул капельку пота с виска Тома и опустился на него, накрывая своим телом, устраиваясь меж его разведенных бедер. Выдохнул резко от ослепившего на миг болезненного удовольствия и застонал в плечо. Сильные тонкие руки обняли плечи и шею Криса, а ноги обвили бедра. Губы поймали мочку уха и принялись посасывать ее. - Ну что? Как там… твое вдохновение?.. М?.. - Предлагаешь пойти к ноутбуку и проверить? – Крис стиснул его талию и качнулся, втираясь в его тело, чувствуя, как трется его член о напряженную плоть Тома. Застонал глухо, вскинулся, зажмурившись. Выдох Тома с хриплым стоном завибрировал в горле, вынося остатки самоконтроля. Хиддлстон впился в шею любовника, оставляя яркий болезненный след. Он сам будет разрисован ничуть не хуже. Чего стоят только вот эти отпечатки Крисовых рук на талии. Больно и фантастически хорошо. Так, как надо. - Ну рискни, - процедил Том, отпуская его плечи. Ладони скользнули по спине и замерли на заднице, с силой сжали напряженные ягодицы, вынуждая резче, сильнее подаваться вперед. - И что ты сделаешь? – Крис открыл глаза, облив его яростным взглядом. Темная страсть, почти черная… С кроваво-красными разводами узоров от ногтей на коже и огненными всполохами в зрачках. Крис сжал его запястья и, заведя руки Тому за голову, сплел их пальцы, нависнув над ним. Не отпуская взгляда, двинул бедрами сильнее, резче, понимая, что теряет остатки контроля и сознания заодно. Своей близостью Хиддлстон сводил с ума. – Ты ведь сам задал мне вопрос. - Зайду в гости к мисс Грин?.. – Из-под ресниц Тома полыхнул ироничный, почти злой взгляд, тут же вскипевший неконтролируемым желанием. Пальцы сжались, сминая пальцы Криса. - О… - тот замер, а потом медленно выпрямился, отпуская его и садясь на пятки. – Тебя проводить? – Губы скривила усмешка. Секунду на вдох-выдох и Хэмсворт дернул его на себя, почти уложив на свои бедра, раскрывая так, как только это было возможно. Медленно провел ладонями по лодыжкам, икрам, коленкам, внутренним сторонам бедер. Не отрывая взгляда от глаз Тома, изогнулся, дотянулся до бутылочки с детским маслом. С показавшимся чужеродным резким звуком, открыл крышечку и щедро плеснул на ладонь прозрачную тягучую жидкость. - Постель не жалко?.. – Том чуть приподнялся, позволяя ему касаться себя и проникать внутрь напряженного тела. Кончик пальца очертил губы Криса, на короткий миг погрузился в теплую влажную глубину его рта. - А есть варианты? – Крис лизнул его палец, а потом уже сам втянул его в рот, прикрывая глаза и полностью сосредоточившись на том, как раздвигаются мышцы тела Тома, поддаваясь сильному, но аккуратному давлению. Еще, еще и еще. Глубже, смелее, вырывая задушенный вдох. Под тонкой кожей мгновенно напряглись мускулы, и Том, потянувшись, сел, обнимая любовника за шею. - В следующий раз… - обессилено уронил голову ему на плечо и закончил практически беззвучно, тяжело дыша ему на ухо: - будь добр, держи дома презервативы со смазкой… Крис прикусил подушечку пальца, все еще хозяйничавшего у него во рту и выпустил его. Провел языком по плечу Тома, оставил след поцелуя на шее и опрокинул обратно на постель. Быстро смазал себя и замер у входа в его тело, почти безумно улыбаясь. - В следующий раз… захвати их с собой. Он вошел легко, сразу до конца. Застонал в голос от болезненного удовольствия, зажмурился, мотнул головой так, что потяжелевшие от пота волосы легли на спину и плечи, двинулся назад и снова вернулся, задыхаясь от жара и нехватки кислорода. Том замер, отчаянно цепляясь за его плечи, напряженный, как струна. Тело подавалось неохотно, прочно позабыв, что такое физическое удовольствие, оно противилось проникновению, пока следующий толчок не прошил нервы разрядом. Ногти пропахали бороздки на влажной от пота коже. Идеальный маникюр и идеальный Том Хиддлстон перестали быть таковыми, уступив место бездумно подающемуся навстречу удовольствию телу. Просто телу, которому в этот момент были нужны три вещи: секс, секс и еще раз секс. Крис вскинулся, выгибая спину и врезаясь в его тело еще сильнее. Закусил губу, чтобы удержать внутри рвущийся вскрик. Еще, еще и еще… Сильно, на грани ненависти, вбивая в постель податливое тело. А когда показалось мало, откинулся назад, увлекая Тома за собой. Так, чтобы чувствовать на бедрах тяжесть его тела, входить так глубоко, как только можно. Сжал талию и принялся покрывать жалящими поцелуями скулы, плечи и грудь. Том метался в его руках, то силясь уйти от прикосновений, то напротив, слепо вымаливая еще один поцелуй, еще одно касание, еще один рывок внутри, выгибающий тело в пароксизме болезненного восторга. - Еще… - выстонал он. – Сильней… Крис зарычал, вжал в себя горячее влажное тело, стиснул талию, не давая больше двигаться, почти вгрызся в опухшие покрасневшие губы, лизнул по контуру и задвигался в бешеном ритме, с силой насаживая Тома на себя так, словно хотел разорвать его изнутри. Еще. И еще. Так, чтобы чувствовать, как размазывается по животу сочащаяся из члена смазка, как трется он о влажную кожу, попавший в плен меж их телами. Том кончил с хриплым протяжным криком, запрокинув голову, царапая и без того истерзанные плечи Криса. Вязкие горячие капли растеклись, пачкая тело. Его собственное и Криса. Криса… Криса… Его распяли, как на кресте. Только этот крест оказался на вкус просто божественным. Хэмсворт отстал от него всего лишь на пару движений. От того, как сжалось тело Тома и от его глубокого голоса, пробравшего, кажется, до самого позвоночника, мышцы словно свело судорогой, а в следующую секунду он застонал, всхлипнул, загнав в любовника со всей силы и замер так, освобождаясь глубоко внутри. Руки дрожали, тело враз обессилело, и Крис упал вперед, в последнюю секунду успев уберечь Тома от удара о постель, подставив руки. Облил мутным, безумным взглядом покрытое тонкой пленкой пота лицо, коснулся губами губ и вжался лбом в его грудь, пытаясь взять под контроль дыхание. Сердце бешено стучало и, кажется, успокаиваться не собиралось, но сладкая нега уже заливала тело. Дыхание Тома выровнялось не сразу, а пульс еще долго грохотал в теле, неохотно приходя в норму. Тонкие сильные пальцы вплелись в почти мокрые от пота волосы Криса. - Вот бы меня так музы посещали, - наконец после продолжительного молчания выдавил из себя Том. Его голос сел и теперь мистер Хиддлстон хрипел на разные лады, точно вконец расстроенный инструмент. - Так только дай знать, - Крис со стоном блаженства вытянулся рядом, чуть касаясь его тела. Постельное белье теперь разве только в мусор, кожу живота стягивает, царапины щиплет от пота, губы опухшие и соленые, но все это кажется таким смешным и нелепым. Он смотрел в потолок и улыбался как идиот, прислушиваясь к дыханию рядом. – Что ты там говорил про следующий раз? - Что наше все, мистер Хэмсворт, это безопасный секс, - хмыкнул Том. – А не то «побоище», что мы с тобой устроили пять минут назад… - Еще скажи, что тебе не понравилось, - очень точно скопировал его ухмылку Крис. – Безопасный секс, конечно, безопасен, но «побоище» мне нравится больше, чем все эти «ми-ми-ми» и «мыр-мыр-мыр», - он повернулся на бок и с самым виноватым видом выдохнул, коснувшись красного пятна на плече. – Прости? - Разогнался, - тоном обиженной примы бросил Том, но не выдержал и рассмеялся, а потом потянулся и уже почти нежно поцеловал измочаленные губы Криса. - Где ты пропадал все это время? Я успел соскучиться по тебе. Крис добросовестно задумался, вспоминая: - Ну… Спал, ел, пил, гулял, проверял результаты теста на беременность, снова ел, опять пил, отбивался от обвинений в клевете, снова ел и снова пил, посещал музей, ходил в кино, отправлял родителям деньги, платил по счетам, работал и пытался работать. В общем, все как обычно. Ты не любишь вечеринки, адреса твоего я не знаю, номера телефона – тоже. И, между прочим, это тебе придется смазывать перекисью мои царапины на спине. Тебе в детстве бабушка не звала «Томми»? - Ты хочешь спросить, не прибавляла ли она к моему имени нежное воркующее «кис-кис-кис»? - осведомился Том. - Нет. Не звала. Она называла меня сэр Томас. Мне по твоей милости теперь синяки замазывать на всех ближайших съемках. Хорошо хоть в клипе меня раздевать не планируют, - не без ехидства закончил он. - Зануда, - почти нежно бросил Крис. – Между прочим, ты царапинами в отношении меня не обошелся, - он показал Тому язык и спрятал нос в сгибе локтя, глядя на любовника сквозь завесу волос. – И все-таки ты похож на кота. Ушки бы тебе пошли идеально. Подай идею для будущего клипа, твои фанаты будут в восторге, - он нашел его руку, сплел пальцы и поднес к своему лицу, изучая ногти. – Фантастика. Слушай, они же у тебя короткие, как ты умудрился? - Не знаю, - честно сознался Том. - Будем считать, что это все в порыве страсти неземной. Что, в сущности, не далеко от правды. Крис потерся щекой о простынь и волевым усилием принял решение: - Давай в душ. А я пока постель перестелю. Да и телевизор выключить надо. У меня хоть рабочий график и ненормированный, но все равно уже поздно. - М-м-м... - Том поднялся с трудом. Поморщился, стараясь не делать резких движений, стащил с разоренной постели одну из простыней и побрел к выходу. У самого порога вдруг обернулся. - Я не обнаружу в шкафчике тот самый тест на беременность? - Полотенце ты там обнаружишь. Так что простынь оставь в покое, ее все равно теперь только в мусорку. Да и что я еще не видел? – Крис пожал плечами и встал. Поскреб ногтем засохший на животе потек и фыркнул. – А что касается теста… Делюсь эксклюзивом – Лиам Соейр скоро станет папочкой. Если, конечно, его жена не наставила ему рога. - Хорошо, что я не женат, - усмехнулся Хиддлстон и, отпустив краешек ткани, вышел из комнаты. Спустя пару минут из ванной донесся шум воды и едва-едва слышное мурчание, точно скрипач негромко что-то напевал, стоя под душем. Крис скорчил рожицу и, не озаботившись одеванием, содрал с кровати постельное белье. Подобрал брошенную Томом простынь, собрал все это в охапку и отложил в сторонку. Быстро застелил новые простыни, надел наволочки и, забрав бельевой комок, прошлепал на кухню и сунул все это в мусорный пакет. Покосился на лежащую на подоконнике пачку сигарет и повернулся к холодильнику. Налил в высокий стакан холодного сока и выпил почти залпом. Странная штука жизнь… Если бы кто-нибудь еще месяц назад ему сказал, что он окажется в одной постели с Томом Хиддлстоном, то получил бы в ответ в морду. За издевательство. Но ведь и правда ничто не предвещало. Хэмсворт зябко повел плечами и поморщился. Все-таки хорошо Том его разукрасил. Кто бы мог подумать, что в этом парне дремлет такая страсть! Или у него просто давно никого не было? Точно. Не было. Том сам же об этом и говорил. Нет ни времени, ни сил, ни желания. Приятно быть исключением, однако. Крис поставил стакан в раковину и вышел из кухни. Выключил телевизор и верхний свет, погрузив квартиру в полумрак, и застыл у двери в ванную, колеблясь. Глубокий голос Тома звал и манил, но кто знает, не посчитает ли Хиддлстон это наглостью. Хиддлстон не посчитал. Только картинно выгнул бровь, красиво выразив удивление по поводу явления хозяина гостю. Все так же, в чем мать родила. Собственно, словами мистер Хиддлстон ничего вообще выражать не стал, а выразительно опустил взгляд и медленно, демонстративно неспешно поднял его, остановив на уровне восхитительно зацелованных губ. Вода стекала по его груди, по плечам, но обращать внимание на подобные мелочи он не стал, шагнул из кабинки, оставив на коврике мокрый отпечаток узкой стопы, и, втянув Криса внутрь прозрачного, наполненного паром параллелепипеда, припечатал его спиной к кафельной стене, с улыбкой лизнув его губы. - Оу, какой прием, - Крис охнул от того, с какой силой Том практически вбил его в стену и какой болью отозвалось на это его тело. – Уже соскучился? – Вода приятно омыла лицо, и ресницы тут же слиплись. - Ну, зачем-то же ты сюда пришел?.. Хотя, раз уж явился, потри мне спинку, - Том взял с металлической полочки мочалку, пропитанную гелем и, вручив ее Крису, повернулся к нему спиной. Крис сморгнул, открыл было рот, чтобы возмутиться такой наглостью, но захлебнулся водой и вместо парочки крепких словечек издал только сдавленное «бульк». А потом ругаться расхотелось. Крис сдвинулся в сторону, чтобы вода не заливала лицо, и принялся тереть «спинку». Очень красивую, кстати, спинку. И странно, но сейчас, без одежды, Том не казался ни излишне худым, ни угловатым. Плавные изгибы, сильные руки… От тяжести воды кудряшки распрямились и теперь мокрым шелком лежали на спине, закрывая шею. Не удержавшись, Крис погладил потемневшие прядки пальцем, а потом обнял Тома за талию, положив подбородок на его плечо. - Ты красивый, знаешь? - Обычный, - Том повернул голову, касаясь щекой его щеки. - Две руки, две ноги, голова. В школе был тощим. А когда в моде были джинсы-дудочки - был похож на кузнечика-переростка. И девушки меня особо никогда не любили, каким бы активным и суперским я ни был. - Зато сейчас наверстываешь, - фыркнул в его ухо Крис и отстранился. – И вообще, я сюда мыться пришел. Решил, что если сам не войду, ты до утра тут торчать будешь. Любишь воду? – он встал под струи воды, подставляя лицо, и тихо застонал от удовольствия. - Люблю, - Том тряхнул головой, разбрызгивая воду. - А еще я люблю Шекспира, секс, кино и целоваться. - Ну, Шекспир, положим, меня ничуть не удивляет. Кино, наверное, тоже. - Крис отступил в сторону и потянулся к бутыльку с шампунем. Свои волосы Хэмсворт любил особой любовью, поэтому к выбору всякой для них химии подходил придирчиво. Правда, всякими масками и прочими бальзамами не пользовался, зато его чудесный розовенький «с протеином жемчуга» обычно вызывал у младшего брата истерику. – А вот целоваться… Пристрастия тут наши совпадают. Но круто тебя творчество вставляет, коль до сих пор без секса обходился, - выдав корявый экспромт «под Шекспира», Крис кинул на Тома лукавый взгляд и принялся намыливать волосы. Несколько секунд Том с изумлением смотрел на Криса, а потом заржал, медленно сползая в поддон по мокрой стене. Он хохотал, хлопая себя по не менее мокрому бедру, и звонкие шлепки совсем уж непристойно звучали именно здесь и сейчас во вполне невинной ситуации. - Госссподиии... Хэмсворт... и это меня троллем называют?! Крис только плечами пожал: - Я хорошо маскируюсь, - он зажмурился, чтобы пена не попала в глаза. – Ну а с другой стороны – ты же мои статьи точно читал. Я, конечно, белый и пушистый внутри, но деньги платят мне не за мои ангельские глазки. - Очень красивые, между прочим, - простонал откуда-то снизу Том. - О, отличный вид, так и стой. У меня сейчас эстетический оргазм случится. Крис сунул голову под воду и почти демонстративно повернулся к Тому задницей. Не то, чтобы его смущало то, от чего там у Хиддлстона оргазм случится, просто природная вредность взяла свое. Да и пятая точка у него выглядит явно эстетичней, нежели то, что ниже пояса болтается. - Ты уж извини, но я эгоист, - он смывал пену с волос и отфыркивался. – У тебя оргазм, а у меня что? Одно моральное удовлетворение. Так нечестно. - Да, конечно, - Том заставил себя подняться на ноги и, развернув Криса к себе лицом, накрыл его рот своим. Да, целоваться он любил и отказывать себе в этом не собирался. Крис что-то промычал в его рот, а потом раздвинул губы, позволяя Тому творить с ними все, что тот захочет. Провел ладонями по его спине и обнял за талию, прижав к себе. А Том целоваться действительно любил. И умел. Требовательно, жадно, словно и не было до этого у них жаркого секса. Проникая вглубь шелковистого рта. Так, словно раз за разом брал, входя в узкое податливое тело Криса, принимая жаркие вздохи, глухие стоны губы в губы. О нет, Том не целовал, Том трахал его, стоя под упругими струйками воды из распылителя, погружаясь языком в самые восхитительные губы. Крис покачнулся и прислонился спиной к стене позади себя: от того, что Том творил с его ртом, ноги вдруг задрожали. Никто и никогда не целовал его ТАК. Так, чтобы из глаз словно сыпались искры, а звуки вдруг стали глуше от шума крови в ушах. Том как будто знал, чувствовал, ласкал и дразнил каждое нервное окончание на его губах. Собственный стон Крис отметил только краем сознания, зациклившись только на одной мысли: «Не останавливайся!» Поцелуй все длился и длился, непристойно-влажный, долгий и горячий. Том шагнул вперед, обхватив рукой его вновь напряженный член, и несильно сжал, двигаясь вдоль ствола вверх и вниз, неспешно, неторопливо, в такт движениям языка, снова и снова погружающегося в рот Криса. В ответ Хэмсворт выгнулся, застонал громко, закатывая глаза. Капли воды, долетавшие до него, почти жалили ставшую такой чувствительной кожу, кафель приятно холодил спину. Том сводил его с ума, заставляя судорожно скрести пальцами гладкую стену в попытках удержаться и не умолять его дать ему кончить прямо сейчас. Болели губы, горели, но податливо раскрывались под этими неистовыми поцелуями. Еще немного, еще чуть-чуть, и он взорвется, как бочонок перебродившего шампанского. Том губами мазнул по скулам, подбородку, прочертил дорожку по шее, зубами царапнул кадык, прихватил тонкую кожу над ключицей... Поцелуй закончился, но ласки длились, убыстряясь, становясь резче, настойчивее, подталкивая к последней грани. Крис выругался, кончая с долгим, болезненным стоном. Вжался всем телом в Тома, почти повис на нем, стискивая плечи дрожащими пальцами и тяжело дыша. - Сумасшедший, - хрипло произнес он и снова застонал. – Ты просто псих… Но целуешься божественно… - Хочешь, открою тебе тайну? - Том обнял его, помогая держаться на ногах. - Я обожаю целоваться. Мне нравится... нет, не так, мне доставляет удовольствие доставлять удовольствие таким способом. Это заводит, Крис. Совсем по-другому, чем обычный секс. - Я уже понял, - Крис слизнул капельку воды со своих губ и поморщился. Опухли… И болят. Сладко болят. – И свое умение ты и здесь довел до совершенства, - он погладил его плечо, бок и запустил руку меж их телами. – И кончаешь ты тоже как-то по-другому? - Ооо дааа... - простонал Том, - Особый «феноменальный» оргазм Хиддлстона. - Да ну тебя! – Крис рассмеялся, откидывая голову назад и отпуская Тома. - Пойдем спать?.. По правде говоря, я дико устал. Ты знаешь, что ты просто зверь в постели? Так меня укатать с первого раза, - Том поиграл бровями и выскользнул из кабинки, пока Крису не пришло в голову каким-нибудь образом ему отомстить. Завернувшись в полотенце, он вышел из ванной, аккуратно прикрыв за собой дверь. Крис только головой покачал и вздохнул обреченно. С первого раза? Вот это он попал… Запись в блоге. Hig-Tom блоггер Песня дня: OST Borgia Не знаю отчего вдруг такая ассоциация. Наверное потому что сюда, в угол, меня загнал страх. Так ли я прекрасен изнутри, как прекрасна моя музыка? Нет. Я ужасен. И развращен. Я мог бы так сказать. Но это было бы слишком символично. В духе моего любимого Шекспира. Очень драматично, и потом все по-быстрому завершилось бы моей же смертью. А я хочу жить. Особенно сейчас. Почему у меня возникла мысль приехать именно к нему? Почему я не обратился в полицию? Что может быть проще: подойти к первому же констеблю и сказать, что я уже неделю получаю письма?.. Но нет, я еду через весь город к нему. Похоже на Стокгольмский синдром? Когда жертва начинает защищать агрессора. Вот только он не агрессор, а я не жертва. Меня потянуло к нему с самого первого момента, нужно сознаться в этом самому себе и смириться. И принять это, как свершившийся факт. Я не смог уберечь Еву. От безумия, от смерти. Ее не было со мной в день моей победы. Но… Я хочу, чтобы ОН был. Я не нужен ему как музыкант. Как тот-самый-Том-Хиддлстон. Я хотел бы верить в это. Я все еще хочу на это надеяться. Я хочу знать, что ему нужен Я. Не моя слава, не деньги, не музыка, не эксклюзив на первых полосах таблоидов. Просто я. Но я слишком многого хочу. Особенно для третьей встречи, которая внезапно завершилась фантастическим сексом. Чего я сейчас боюсь больше? Того, кто пишет мне письма? Или того, что я нужен ЕМУ как трофей, которым можно на досуге прихвастнуть перед приятелями? Хэмсворт закончил водные процедуры и выбрался из кабинки. Ворча про себя, нашел в шкафчике перекись, ватные диски и какую—то заживляющую мазь и прошлепал в спальню как был – обнаженным и со сбегающими по коже ручейками с волос. С гордым и неприступным видом прошествовал до кровати, сгрузил все принесенное на тумбочку и молча удалился за полотенцем, чтобы вернуться меньше, чем через минуту. Том сидел на постели, подобрав под себя ноги. Сидел очень осторожно, да и поза была слишком принужденной, чтобы даже казаться естественной. Мистеру Хиддлстону было неудобно, а, может быть, даже и больно. Но он ни единым мускулом не выдал этого. - Я должен был спросить у тебя разрешение, но не спросил. Прости. Я воспользовался твоим компьютером. - Вот говорила мне мама, чтобы я выключал технику перед сном, - проворчал Крис, вспоминая, что у него вообще на этом компьютере есть и на что мог наткнуться Том. По всему выходило, что ничего. Вот и хорошо. Он выключил свет, оставив только ночник, натянул, смешно прыгая на одной ноге, белье и забрался на кровать. Окинул напряженного Хиддлстона недоумевающим взглядом, а потом нахмурился. – Что случилось? - Все нормально, - Том взял с тумбочки перекись, ватные кружочки, оставленные Крисом, и осторожно подсел ближе к нему. – Давай, окажу первую помощь пострадавшему от меня. Хэмсворт проследил за его осторожными движениями и, вздохнув, развернулся спиной: - У тебя давно ТАК никого не было, да? И теперь тебе больно. - Оно того стоило, Крис, - спокойно отозвался Том. – Ну да, ТАК не было. Так давно, что я чуть не забыл, что и это мне нравится тоже, - аккуратно, стараясь не причинить хозяину дома и постели неудобств, он принялся обрабатывать царапины на плечах и спине. – Неплохо я тебя изукрасил. Прости пожалуйста. Крис только глаза закатил: - Не прощу. Так что извиняться тебе придется долго и старательно, - поморщился от легкого жжения и невольно повел плечами. - О, я забыл совсем, ты не злопамятный, просто злой и на память не жалуешься… - Том с нежностью коснулся губами неповрежденного участочка плеча. - Не заставляй меня пытаться мурлыкать. Мурчалки у меня все равно нет, поэтому не выйдет, - Крис улыбнулся, зажмурившись. – Я, конечно, все эти «мыр-мыр» не особо люблю, но если меня почесать за ушком или погладить пузико, я стану ласковым и покладистым, - Хэмсворт невольно вздохнул, словно сокрушаясь такой своей слабости. Нет, все эти «ручки, глазки, пальчики» он и правда терпеть не мог, но ласку и нежность вполне принимал. Иногда. - И в мыслях не было, - серьезно ответил Том. – Просто расслабься. А брутальным мачо и крутым мэном ты будешь уже утром. И пузико я тоже поглажу. Потом. Когда-нибудь. Если захочешь. - Да я и так расслаблен до полного непотребства, - Крис подождал, пока Том закончит, а потом развернулся к нему. Критическим взглядом осмотрел оставленные им же самим следы и кивнул на подушку: - Ложись. Моя очередь первую помощь оказывать, - отставил перекись в сторону и потянулся к тюбику с заживляющей мазью. – Цвет, правда, вряд ли изменится, но хоть болеть не так будет. Мне все равно нужно дождаться, пока впитается. А то и эту простынь в мусорку отправить придется. - Ты со мной разоришься, - Хиддлстон вытянулся на постели, закинув руки за голову. Хотя на запястьях тоже можно было наблюдать парочку сочных пятен гематом. - Размечтался, - Крис склонился над ним и принялся осторожно смазывать синяки на бедрах. Все десять пальцев отпечатались идеально. Разве только узоров папиллярных линий не видно. Однако давно у него так крышу не сносило… - Я всегда смогу изобразить из себя Монику Левински. Хотя вряд ли: я красивее. - Я как бы тоже не президент США, - фыркнул Том. – Влиятельности ноль, денег тоже не особо много. Один бонус – музыку слушают, да поклонники организовали фэндом. - Чего организовали? – Крис сморгнул. Ага, влиятельности нет и денег тоже… А то он не знает, сколько билет на концерт стоил… - Фэндом, - терпеливо повторил Том. – Это типа клуба по интересам в виде меня. Они собирают новости, фото, ролики, выступления… Ну и толпами ходят на концерты, ловят меня где придется, читают твиттер и пытаются найти мой блог. О, и гадают, кто же составляет личную жизнь Тома Хиддлстона. - Ясно. А то я уже почти испугался, - почти с облегчением выдохнул Крис и принялся «лечить» синяки на шее и плечах. – Поверни голову, сэр Томас. У тебя есть блог? Не боишься доверять свои мысли Интернету? Или там только хроника того, как ты набирался опыта по составлению «сэндвичей»? - Блог третьей скрипки в пятом ряду, - усмехнулся в подушку Том. – Так что нет, не боюсь. Никаких имен, никаких мест… И события я всегда упоминаю в таком ключе, чтобы вычислить, что это именно я было невозможно. - А я там есть? – Крис хитро посмотрел на него и отстранился. Вытер руки салфеткой и сгрузил все медикаменты на пол. – Все, медицинские процедуры закончены. – Дотянулся до тонкого одеяла, накинул его на Хиддлстона, а сам вытянулся на животе, чтобы дать мази на своей спине подсохнуть. Выключил ночник, погрузив спальню в темноту, и сладко зевнул. - Спасибо, - шепнул Том, прикрывая глаза. На ощупь нашел ладонь Криса и сжал его пальцы. - У тебя потрясающая способность игнорировать вопросы, - тот сжал его пальцы в ответ. – Но сегодня, так и быть, прощаю, - он поднял голову, глядя на часы, стоящие на тумбочке со стороны Тома. – Охренеть… Три ночи. Ладно, сэр Томас, спокойной ночи. Надеюсь, ты не храпишь во сне. А если храпишь, то тебе же хуже: я все равно не слышу, - все более невнятно бормотал Крис, а потом затих, буквально рухнув в сон.