Феномен Хиддлстона

17. …Первым, кого увидел Крис, когда после небольшого, но яростного боя с охраной зашел в павильон, в котором проходила запись очередной передачи, был Гэвин. Подпирая стенку, тот изображал из себя не то Тень отца Гамлета, не то просто пытался слиться с окружавшей его действительности, но получалось у него совсем неплохо. Заметив Криса, он обозначил улыбку уголками губ, и Хэсмворт невольно перевел дух. Том здесь и с ним все в порядке. И пусть его не видно за ассистентами и разномастной техникой, зато Крис даже отсюда слышал его голос. Спокойный, в меру насмешливый и ну очень соблазняющий. На мгновение Крис задумался на предмет серьезного разговора с Хиддлстоном по поводу поведения перед камерой, но, поймав себя на этой мысли, скривился. Это истерика. Пока он ехал сюда, что только не успел передумать. И вот ведь, казалось бы, что знакомы они с Томом не больше двух месяцев, а страшно за него так, что дыхание перехватывает и сердце сводит. Тряхнув головой, словно это могло помочь ему избавиться от ненужных мыслей и страхов, Крис неторопливо подошел к Гэвину, коротко поздоровался, обронил парочку ничего не значащих фраз, а потом… Он просто не смог себя остановить. И говорил, говорил. Сжато, сухо, только факты. Так, словно полицейский рапорт писал. О письмах, о своем собственном расследовании и ошибках. О часах за тысячу фунтов, планах Тома и пожаре. И с каждым словом Криса лицо Гэвина все больше серело. А когда Хэмсворт закончил свой рассказ, только выругался. - Мистер Хиддлстон ничего мне не рассказывал, - угрюмо произнес он после недолгого молчания. Крис только плечами пожал. - Зато теперь вы знаете. - Высокий, худой, с родинкой на щеке и обаятельной улыбкой, - телохранитель повторял про себя приметы сталкера, и Крису казалось, что он где-то там внутри своей черепной коробки рисует фоторобот. – Мне кажется это знакомым. Не могу вспомнить… - Гэвин дернул щекой, как в нервном тике, и Хэмсворт вдруг только сейчас обратил внимание на то, что тот далеко не в возрасте, как почему-то показалось в самом начале. Меньше пятидесяти точно. Простое лицо, обычное, из тех, что забываются сразу же, как только их обладатели исчезают из поля зрения. А вот глаза яркие. Ясные. Но длинные прямые ресницы словно прячут их в тень, приглушая блеск. Крис хмыкнул про себя. Интересно, как Том его нашел. Хотя не об этом сейчас. - Знакомым? - Улыбка. Родинка. Рост, - Гэвин нахмурился, пытаясь вспомнить. – Нет, не могу… Крис поджал губы. Сам виноват. Если бы рассказал раньше, возможно, все это бы уже закончилось. Чертова самоуверенность… - Когда они заканчивают? – Крис кивнул на съемочную площадку. - Минут через пять, - Гэвин выпрямился. – Пройдусь по павильону. Хочу осмотреться. Он может быть здесь сейчас? Крис кивнул, закусывая губу: - Да. - Я буду иметь в виду, - телохранитель, шагнув в сторону, исчез и, сколько ни пытался Крис найти взглядом его широкую спину, сделать этого не смог. Хэмсворт выдохнул и, засунув руки в карманы, встал на место Гэвина, изучая лица и ожидая, пока Том освободится. Будет лучше, если о пожаре он узнает от него, а не от кого-нибудь другого. **** Выступление снимали в несколько дублей. Аплодировали Хиддлстону даже операторы. Том сыграл какую-то легкую, но ооочень страстную импровизацию и, одной рукой прижав к себе скрипку и смычок, поклонился на камеру. Автографы он раздавал уже в компании Гэвина, смотревшего во все стороны, будто цербер. Том рассмеялся шутке девушки-ассистента, пожал руку кому-то из помощников, с удовольствием сфотографировался с поклонниками на телефон и только тогда побрел к выходу из павильона. Крис, вжавшийся в стену, проводил его внимательным взглядом, решив, что появляться перед ним сейчас, когда вокруг столько народа – не самая лучшая идея, и принялся изучать тех, кто был на площадке. Техники, зрители, ассистенты и прочие помощники… Но безрезультатно. То ли сталкера здесь не было, то ли просто хорошо спрятался-замаскировался, но Крис его не видел. Хмурясь все больше, он подождал еще немного, а потом вышел из тени и с очень занятым видом устремился в ту сторону, в которую ушел Том, надеясь, что отдельной гримеркой Хиддлстона снабдили и что директора-менеджера-как-его-там-Алана рядом с ним нет. Алана в гримерке и, правда, не было. За дверью, с приклеенным к ней листом бумаги и выведенным именем, в кресле перед зеркалом сидел Том. Остановившийся его взгляд был полон потрясения. Рядом стоял Гэвин, мгновенно подобравшийся, едва только в комнату заглянул Крис. Подобрался и расслабился, жестом приглашая Хэмсворта войти. - Утечка газа?.. - Да, мне позвонил инспектор, который ведет это дело, - сухо доложил телохранитель. Тут Том заметил вошедшего Криса и улыбнулся. Как-то неуверенно, почти жалко. - Знаешь... а ты сегодня спас мне жизнь... Крис, собиравшийся сам рассказать Тому обо всем, кинул на Гэвина недовольный взгляд. - Я был там, - он преодолел разделявшее их расстояние и, наплевав на то, что в комнате еще кто-то есть, просто с силой обнял Тома. – И чуть с ума не сошел, пока не вспомнил, что ты не поехал домой, как собирался. И телефон твой не отвечал. Том вцепился в него, выдохнул куда-то в шею. - Он почти достал меня сегодня, а я даже не знаю кто он такой. - Мистер Хэмсворт, - Гэвин деликатно кашлянул, а потом продолжил. - Этот парень… Мне кажется, я видел его, сэр. Подходящего под ваше описание. Сегодня утром в отеле. Мы столкнулись с ним, когда мистер Хиддлстон забирал из хранилища концертную скрипку. Крис только бровь вскинул, зацепившись почему-то совсем не за то, что надо было бы. - Ты хранишь скрипку в сейфе? – Крис мягко отстранил Тома от себя, заглядывая в лицо. - Две скрипки, - непослушными губами вытолкнул Том. - Концертную и ту, которую беру, чтобы писать музыку. Остальные были дома. Крис поджал губы, обещая себе еще выяснить этот вопрос, и снова обнял Тома, шалея от дикого по своей силе желания защитить его. Сделал пару глубоких вдохов-выдохов и повернулся к Гэвину: - Думаю, нам стоит вернуться в отель. Если вы видели его сегодня, то мы еще можем найти его на видеозаписях. Вы помните, когда это приблизительно было, чтобы сузить время поиска? - Само собой, - телохранитель кивнул. - Думаю, у вас больше возможностей пообщаться с охраной и добиться от них ответа. Губы Гэвина тронула ироничная усмешка. И сомневаться в том, что охранник Тома поднял все, что сумел отыскать о приятеле-журналисте своего нанимателя - не приходилось. - О, в этом плане на вас я и не надеялся, - Крис ответил ему прохладной улыбкой и отвернулся. – Том, нам нужно идти. Вдруг ты его узнаешь. Ты можешь отложить все оставшиеся на сегодня дела? Серо-голубые глаза сверкнули. - Отложил уже. Когда Гэвин рассказал - отложил. Но завтра я должен быть на репетиции концерта в честь королевы. И этого я отложить не смогу. Гэвин тенью выскользнул за дверь, а Том, отстранившись, принялся быстро собираться. Сумку с костюмом оставил, все равно Алан заберет, а вот чехол с инструментом забрал. Свою скрипку он не доверял никому. - Идем. Крис поднялся следом, когда в кармане заиграл телефон. Пропустив Тома к ждущему их у двери в коридоре Гэвину, он вытащил мобильник и сдвинул брови. Звонил Джеймс. Уезжая, Крис попросил его держать в курсе ведущегося расследования и вот… - Есть кое-какие новости, Крис, - с ходу начал тот, стоило Хэмсворту только принять звонок. – Перед взрывом служащий набрал полицию и сообщил, что в доме все перевернуто вверх дном, словно что-то искали. Больше он ничего сообщить не успел. И теперь полиция считает, что взрыв мог быть попыткой замести следы, а человеку просто не повезло. - И как они решили представить это дело теперь? - Причины смерти решили пока оставить, как есть. А вот дело о взломе или ограблении заведут только, если хозяин заявит в полицию. Но пока тишина. Крис выругался про себя. Если Том подаст заявление, то поднимется шумиха, которая сделает все только хуже. И надеяться на молчание полицейских смысла нет. - Понятно, Джейми. Спасибо, дружище. С меня пиво. - Договорились, - явно повеселевшим голосом отозвался коллега и отключился. Хэмсворт спрятал телефон в карман, а потом догнал Тома и, коснувшись руки, негромко произнес: – Кажется, перед пожаром кто-то что-то искал в твоем доме. Но полиция не будет заводить дело, пока ты не подашь заявление. - Если подам заявление - окажусь под микроскопом, - кивнул Том. - Я и так под ним окажусь, как только доблестные полицейские придут ко мне поговорить. Мне останется только уповать на тайну следствия и на то, что в полиции не станут разглашать имени пострадавшей стороны. Я не храню дома дорогих вещей. Самое дорогое, что есть у меня - мои скрипки. Они индивидуальны, они мои... Крис нахмурился. Если газ – дело рук сталкера, то что искал он в доме Тома? Или «тайный обожатель» Хиддлстона к этому не имеет никакого отношения и все это просто совпадение? В принципе, грабежи в том районе не настолько редки, чтобы считать их чем-то из ряда вон. А грабители подежурили пару ночей, убедились, что хозяев нет, и влезли в дом, надеясь на наживу. Подобное даже ему не кажется странным. А полицейские с радостью ухватятся за такое объяснение. Или все же… - Мне не нравится, что всему этому находится такое простое объяснение. Однажды я уже пошел на поводу у простых объяснений. - Сейчас мы едем в отель, - чуть дрогнувшим голосом заявил Том, прячась в лифте за широкой спиной Гэвина. - Посмотрим записи с камер, а потом будем строить догадки. Я... - тут он запнулся, но все-таки проглотил так и не сказанное, заменив совершенно другими словами. - Я могу пока остаться у тебя? Крис кинул на него хмурый взгляд: - Мне казалось, мы вчера этот вопрос уже обсудили, - отвел глаза, почти виновато улыбаясь. – Все будет хорошо. Так или иначе. Обещаю. На подземную парковку первым ступил именно Гэвин. Довольно резко приказал оставаться на месте и не дергаться, пока он не позовет. Минут десять он прыгал вокруг машины, заглядывал под дно, осматривал на предмет взрывчатки, и только удовлетворившись осмотром, позвал их. - Я бы очень не хотел, чтобы и твоя берлога превратилась в угли, - бросил Том, выходя из лифта. - У меня соседи за стеной, надо мной и подо мной, - усмехнулся Крис и, поймав его руку, на мгновение сжал пальцы. – Устроить пожар в моей квартире не так просто, как кажется, - он сел в салон машины и затащил Тома, устроив рядом. Помолчал немного, гадая, сказал ли Гэвин все или ограничился только фактом пожара, а потом все-таки произнес. – На пожаре погиб человек. Работник газовой компании. Он был в твоем доме, когда произошел взрыв. Том побелел. - Я должен буду встретиться с его родными. И это не обсуждается. Человек погиб из-за меня. И мой долг - помочь его близким. - Мы не знаем, из-за кого он погиб, - бросил Крис. – Не стоит вешать на себя всех дохлых кошек. В конце концов, это действительно могло быть просто случайностью. И знаешь… пусть это прозвучит цинично, но я рад. Рад, что это не ты. - Я тоже рад. - Скрипка привычно легла на колени, а тонкие нервные пальцы Тома так же привычно принялись поглаживать футляр. - Все зашло слишком далеко, Крис. Тот протянул руку и с силой сжал его пальцы. О, он отлично знал, что Том – сильная и волевая личность. Вот только… Это не его дело, для этого есть директора, продюсеры и менеджеры. - Мы действительно не можем знать, что там случилось. И я не хочу, чтобы ты забыл о своем обещании и начал делать глупости. Во всем этом нет твоей вины. И я далек от мысли, что этот тип тебе за что-то мстит. Он просто псих. Такое может случиться с каждым. Хиддлстон сжал его руку в ответ и запрокинул голову на мягко скрипнувшую спинку сидения. - Когда-нибудь все это закончится, и я попрошу тебя поехать со мной в отпуск. Ты ведь не откажешь? - Нет. Только не планируй Северный полюс. Там прохладно, а у меня вряд ли найдутся плавки, подходящие для такого климата, - Крис прислонился лбом к стеклу, смотря за окно и поглаживая костяшки пальцев Тома. – Впрочем, Африка меня тоже не особо вдохновляет. На все остальное я согласен. - Куда-нибудь к морю. Где будет не очень много людей, а из папарацци будешь только ты один, - Том повернул голову, глядя на Криса. Сейчас и здесь, в салоне машины ему было одновременно тревожно и спокойно. Он старался молчать о собственных чувствах, не давить, не напрягать, а получалось так, что Крис снова и снова прикрывает его и заботится о нем. Крис еле сдержался от того, чтобы не ответить резко. Он терпеть не мог папарацци, считая их стервятниками и услышать такое… Впрочем, для людей, не близких к этому всему, вряд ли есть разница между журналистом и папарацци. А уж Том вряд ли когда-нибудь задумывался об этом. - Мне нравится твой план. Когда у тебя отпуск? - После концерта. У меня будет целых десять дней. - Громада отеля неумолимо выросла, стоило свернуть и проехать еще три квартала. Слишком быстро приехали. Но так даже лучше. Закончить со всем и сразу. Если повезет. - Все будет хорошо, - Крис стиснул его пальцы и отпустил, когда машина остановилась у крыльца. – Все будет хорошо… **** …Сузить время поиска действительно удалось. Впрочем, и Том и Гэвин хорошо помнили, когда они приезжали в отель. По настоятельной просьбе Криса, подтвержденной благодарностью в виде хрустящих новеньких банкнот, им выделили крохотную комнатку с видеомагнитофоном и аж двумя стульями, на которые и пристроились Крис и Гэвин. И тут же выяснилось, что камера в холле расположена не очень удачно, а дверь номера Тома – вообще «слепое пятно». Хэмсворт рычал и ругался, ничего не стесняясь, а потом вдруг ткнул пальцем в экран. - Вот здесь. Это он? - Да, - Гэвин взглядом прикипел к монитору, вглядываясь в расплывчатые черты. Глаза, улыбка, родинка. - Качество, я так понимаю, лучше не будет, но память у меня... гм... профессиональная. Я уверен. Это именно он. - Упрощу задачу... - голос заглянувшего через его плечо Тома был почти мертвым. Ни привычных обертонов, ни цинизма, ни льда. Ничего. Пусто. Впрочем, в глазах Тома Хиддлстона тоже стыла пустота. Отчаянная и бездонная. - Александр Пайп. Скрипач. Лучший в моем выпуске. Алекс... надо же... Том сгорбился, точно это узнавание выпило из него разом все силы, оставив после себя чудовищную усталость и горечь. Полынную горечь боли и глубокого разочарования. - Я... я буду в номере. Он вышел, деликатно прикрыв за собой дверь и, только войдя в лифт, позволил себе судорожно вздохнуть и, зажмурившись, застонать, стиснув кулаки. Крис проводил его тяжелым взглядом и зарылся пальцами в волосы, сжав виски. Помолчал немного, а потом глухо произнес: - Спасибо, Гэвин, вы очень помогли, - стиснул зубы и с резким выдохом опустил руки. – Думаю, сегодня вы уже вряд ли понадобитесь. Мы останемся здесь. - Мой номер на том же этаже, что и номер мистера Хиддлстона, - телохранитель тяжело поднялся с места. - Думаю, я займусь сбором информации о нашем сталкере. - Да, это было бы неплохо, - Крис изобразил улыбку и тяжело поднялся из-за стола. Вышел из комнаты, выбрался на площадку пожарной лестницы и жадно закурил, отстранено удивляясь полному отсутствию мыслей в голове. Все, что он понимал сейчас - это то, что Тому больно. И от этого больно ему самому. Крис затушил докуренную до фильтра сигарету и, покинув площадку, спустился в лобби-бар. Купил бутылку крепкого вина, бутылку водки и несколько минут спустя зашел в номер Тома, надеясь, что тот не выгонит его. - Том?.. - Номер был погружен в темноту, и сердце сжалось от укола страха. Хиддлстон обнаружился раскинувшимся на постели. Рядом валялась початая бутылка коньяка и упаковка драже M&M`s. Горка желтых конфеток сиротливо ютилась в сторонке от всех прочих. - Он был моим первым... Он был лучшим. Виртуозом. Когда он играл - мне казалось, что я попал в рай и слышу звуки ангельских струн. Все теряло свой смысл, Крис. Важной была только его музыка. Я смешной был. Неказистый и неуклюжий. Да, отличник, да, совал свой нос во все дела, на меня смотрели как на «своего парня» а он... он очень красив. Просто ангельски. Даже теперь... - Извини, но мне показался он обычным, - прикрыв за собой дверь, Крис зашел в спальню, поставил принесенное на тумбочку рядом с кроватью, туда же отправил коньяк и конфеты. Забрался на постель и, осторожно, но крепко обняв Тома, подтянул поближе, почти уложив на себя. - У тебя отвратительный вкус... - надтреснутый тихий голос не слишком вязался с образом Тома. Если быть точнее - то не вязался совершенно. - Я не знаю, почему он до меня снизошел. Может, ему льстило мое отношение к нему... я ведь до него никогда на парней не смотрел. А через месяц он послал меня. Короткая и емкая история. Я думал, что попросту сдохну. Худой, почти рыжий, веснушки на пол-лица. На меня девчонки почти и не смотрели. Я работал, как проклятый, пытаясь дотянуться до его высот, особенно когда он столкнул меня со своего Олимпа. Когда мы заканчивали академию - он был первой скрипкой. Я - второй. - У меня самый лучший вкус на свете, - Крис грустно улыбнулся, прижавшись щекой к его волосам. Больно… - Потому что мне нравишься ты. Он был твоим первым… во всем? - Он трахал меня, если ты об этом, - так же бесцветно продолжил Том. - Дальше наши пути, что называется, разошлись. Он прошел отбор в оркестр ВВС, а у меня не было столь радужных перспектив. Я играл с приятелями, записал несколько композиций для независимого кино. А он блистал. Но знаешь... я не завидовал ему никогда. Так сложилось. Он стал тем, кто заставил меня стремиться к лучшему, выстраивать себя. Создать Тома Хиддлстона, которого знают сегодня. Я только не понимаю одной вещи. Это все еще я, или кто-то другой моими руками пишет музыку и заставляет людей плакать. - Ты, Том, ты, - Крис с силой сжал его плечи, уже коря себя за вопрос, который еще не задал, но который уже рвался с губ. – Первую любовь не забывают никогда. Ты все еще его любишь? Хиддлстон странно посмотрел на него, а потом горькая усмешка сломала его губы. - Ты не помнишь или не желаешь помнить моих слов, Крис. Наверное, ты прав. Наверное, я не должен был говорить об этом совсем, потому что тебе это не нужно на самом деле. - Я все помню. И твои слова, и твое лицо там, внизу, - серьезно ответил Крис. – И я знаю, как может вдруг вспыхнуть то, что, кажется, забыл давно. Знаю. И просто не хочу сделать тебе больно, сказав вдруг что-то не то. - Это отгорело, Крис. Я стремился за ним. Но я не простил. - И поэтому ты попытался напиться в номере в одиночку? – Крис мягко провел ладонью по его спине. – Он был твоим любовником и твоим соперником. Судя по костюмчику, дела у него идут и сейчас неплохо. Но именно ты блистаешь сейчас. На что он способен, Том? Вспомни все его письма, что ему нужно от тебя? - Я не знаю, Крис. Я не знаю. В письмах он кажется то кровожадным маньяком, то психом. Теперь мне кажется, что он мечется между желанием уничтожить меня и... он был неважным любовником, - Том уткнулся носом в его бок. - Он был твоим первым. А если еще и неопытен и неуклюж… - Не надо, Крис. В девятнадцать мы уже не были «нежными фиалками», - он потерся щекой о бок Криса и, приподнявшись, сел на постели. Съел горсточку разноцветных шоколадных драже и, потянувшись, взялся за бутылку. Глотнул прямо из горлышка, даже не поморщившись. - О, да, вы уже старые кактусы, - фыркнул Крис, отобрал у него бутылку, отставил в сторону и снова потянул Тома к себе. Отвел от бледного лица, на котором пятнами горел румянец, пружинистые прядки и заглянул в глаза. Хмельные, затуманенные тоской и болью. Не время, наверное, но… само рвалось с губ. – Люблю тебя, Том. Я. Тебя. Люблю. Может, мне надо было сказать это раньше, но я понял это только утром, когда стоял рядом с твоим сгоревшим домом и молился, чтобы с тобой было все в порядке. - Любишь... - Робкая улыбка коснулась губ Тома. - Готов делить свои рубашки, ванную и постель со мной, временно бездомным скрипачом, у которого в анамнезе бывший бойфренд - то ли маньяк, то ли псих, который за твоим любовником гоняется? Ты точно не святой, Хэмсворт? Крис сморгнул и расхохотался, враз теряя весь свой серьезный настрой и поневоле чувствуя детскую обиду от того, что Том все свел в шутку. А так ли ему это все надо было? - На тебе моя рубашка, утром ты принимал душ в моей ванной. А бывший бойфренд… Ну так у каждого свои недостатки. Быть идеальным – скучно. - Я люблю тебя, - Том оседлал его бедра, кончиками пальцев погладил лицо. Все еще припухшие от утренних поцелуев губы, пушистые светлые ресницы, скулы. - Я так люблю тебя и так боюсь тебя потерять! - Все будет хорошо, - шепнул Крис, обнимая его и прижимая к себе. – Все у нас с тобой будет хорошо. Не может не быть. – Колотилось сердце, пело о чем-то… Так просто оказалось сказать «люблю». И еще проще – на самом деле влюбиться. - Пойдем, - шепнул Том. - Потру тебе спинку и уложу спать, пока ты не решил сбежать от меня куда-нибудь. - Я никуда и не собираюсь, - Крис позволил поднять себя с постели и утащить в ванную. - Главное, чтобы ты никуда не сбежал. - Не сбегу, - Том сам раздел его, с удовольствием касаясь, жмурясь как большой сытый кот. А потом, подтолкнув к кабинке, сбросил с себя одежду и шагнул следом. Встал рядом, обнимая за талию, коснулся губами теплой кожи на груди там, где билось сердце. -Оно твое, - Крис мягко обнял его в ответ, не пытаясь отстранить. Потерся щекой о его волосы и удивленно рассмеялся. – Кажется, я все-таки научусь мурлыкать. - И это я тебя еще за ушком не чесал... – пошутил Том, включил воду и, подхватив мочалку и флакон геля для душа, принялся старательно намыливать его грудь и плечи, плоский живот, развернул, с силой провел несколько раз вдоль спины. - А потом тебе придется поставить мне лоток, следить, чтобы я не драл соседских котов и терпеть мое сопение в твое ухо. Привычки в еде, так уж и быть, оставлю прежними, - Крис повернул к нему голову. – Ты снова улыбаешься. Мне безумно нравится твоя улыбка. - О, да, мое секретное оружие... - Мочалка мягко мазнула бедра, прошлась, ласкаясь, по округлым ягодицам. Том медленно опустился на корточки и принялся неспешно мыть его ноги. Крис сдвинул брови, развернулся к нему и потянул наверх, вынуждая подняться. Поймал взгляд, улыбнулся обезоруживающе и шепнул доверительно: - Я щекотки боюсь, - отобрал мочалку, добавил геля и теперь уже сам принялся мыть Тома. - Буду знать, - тот уперся ладонями в темную плитку, которой была облицована душевая, и прикрыл глаза, позволяя неспешным размеренным движениям и теплой воде убаюкать себя. - Ты боишься щекотки, ты не пьешь чай и ужинаешь после шести... - О, да, я вообще сосредоточие всего самого неприемлемого, - хмыкнул Крис и провел мочалкой по его плечам, еще раз по спине. Тряхнул волосами, разбрызгивая капли и мимолетно жалея о том, что здесь нет его любимого шампуня. Помолчал немного, а потом все-таки рискнул задать вопрос, надеясь, что вода и массаж снизит градус неприятия. – Расскажи о нем. Все, что можешь и знаешь. Я должен понять этого типа. В последние несколько дней вздыхал Том Хиддлстон гораздо чаще, чем ему того хотелось и по поводам, о которых даже думать было тошно. - Эгоцентричный эгоист с глубокой убежденностью, что он - то самое сокровище, ради которого стоит жить, бороться и расшибать собственные лица о чужие кулаки. Не без мании величия. При этом - далеко не дурак. Он проницателен, прекрасный манипулятор. Во всяком случае, был им несколько лет назад, когда вытирал об меня ноги, а я этому радовался, как законченный идиот. Знаешь, - Том обернулся к нему лицом и прислонился спиной к стене, просто глядя на него с какой-то отстраненной улыбкой, будто вспоминая старую шутку, понять которую могут очень немногие. - Если бы я взялся создавать злодея для книги комиксов, моим злодеем стал бы Алекс. Ему для роли очередного претендента на мировое владычество как раз хватило бы качеств. - Не люблю типов с манией величия, - Крис невесело усмехнулся и встал под душ. – Но твое им восхищение меня почти напрягает. У меня теперь комплекс неполноценности. А я так надеялся, что близок к идеалу настоящего злодея, - он скорчил почти обиженную мордочку, ополоснулся и уступил место Тому, чмокнув его мокрыми губами в нос. – Твоя очередь, сэр Томас. - Ты не злодей, Криси, - Том шагнул под распылитель и запрокинул голову, подставляя лицо быстрым тяжелым каплям. - У тебя нереализованный комплекс супергероя-защитника. - О нет, Томми, я никогда не хотел быть Капитаном Америкой, - Крис отвел глаза и вышел из кабинки. Окинул взглядом два комплекта полотенец и снял с вешалки махровый халат. – Хотя инстинкт защитника в наличии есть. - Ты для Кэпа слишком темпераментный, - Том наконец выключил воду и, оставив кабинку открытой, вышел. Обернулся в полотенце, как был, босой, прошлепал в гостиную. - Я бы тебе роль Бэтмена присватал, но Вэйн темноволосый. А вообще, знаешь, я бы сказал, что ты на скандинавского бога похож. - О, да, мне только молота не хватает, - фыркнул Крис, пальцами взъерошил волосы, чтобы быстрее сохли, и вышел из ванной комнаты. – Ложись баиньки, Том. Сегодня день был тяжелым и что-то мне подсказывает, что завтрашний будет ничуть не лучше. Влажное полотенце осталось сохнуть на кресле в гостиной. Мистер Хиддлстон в чем мать родила проследовал в спальню и там, сдернув с кровати покрывало прямо на пол, растянулся на свежей, благоухающей лавандой, постели. - Знаю, что не лучше. Крис... я хочу, чтобы ты был рядом, когда я стану записывать альбом. Мне просто нужно... - он подгреб к себе подушку и закрыл глаза. Слишком много всего произошло. Слишком болезненно и слишком хорошо это все было. Крис по устоявшейся привычке выключил свет, проверил замок на двери и, скинув халат, растянулся на кровати рядом с ним. - Буду, если ты хочешь. – Накрыл руку ладонью, чуть сжал пальцы. – Спи. - Сплю, - покладисто согласился Том и спустя несколько минут уже спал спокойным глубоким сном. Крис пару минут полежал, прислушиваясь к его дыханию, а потом встал с кровати. В темноте нашарил джинсы, натянул на голое тело, накинул рубашку и, прихватив пачку сигарет, вышел из номера, прикрыв за собой дверь. Добрался до крохотной площадки, отведенной для курения, и прикурил. Ночной воздух холодил еще влажные волосы и обнаженный не застегнутой рубашкой торс, но сейчас Крис был этому даже рад. Может, если он замерзнет, вернувшись в теплый номер, быстрей уснет? Все-таки… слишком много всего случилось. И все еще царапается ревность. И злость. И страх. Забавно, а он ведь действительно любит Тома. И когда только успел так вляпаться? Да еще и в мужчину. Крис хмыкнул, представив себе, как будет хохотать Эллис Грин, если узнает. О, до истерики… И вот что теперь делать? Инстинкт самосохранения вопил о том, чтобы он бежал, пока не поздно. Вот только поздно. Уже. И этот… Алекс. Первый. Крис только скривился, представив этого типа рядом с девятнадцатилетним Хиддлстоном. Очаровательная парочка… Нескладный Том и «красивая» первая скрипка. Кулаки тут же зачесались от желания хорошенько вмазать. И за прошлое и за настоящее, и за эту боль Тома. Крис выдохнул, затушил сигарету и, поежившись, вернулся в номер. Улыбнулся от того, как тепло окутало его и, раздевшись, юркнул под одеяло. Поерзал немного, устраиваясь поудобнее, и провалился в муторный сон.