Феномен Хиддлстона

22. Крис проснулся легко и как-то сразу. Не открывая глаз, прислушался к тихому дыханию, согревающему плечо, и улыбнулся. Светло, но немного грустно. Он все помнил. Но хотел забыть, навсегда забыть. Снова стать тем Крисом, которым всегда был. В меру принципиальным, наглым, чумным и немного циничным. Не идеальным. Но и не сомневающимся. Он слышал скрипку. Теперь он тоже сойдет с ума? Крис прислушался к себе, опустив ресницы. Хмыкнул, подумав о том, что все еще не верит в чудовищ и не рвется кончать жизнь самоубийством. Но слишком яркими были воспоминания. Он помнил, как играл Алекс. И как дрожало собственное тело от дикой смеси удовольствия, желания обладать и странного почти-оргазма. Всего лишь воспоминание, но дрожит внутри непонятное темное нечто. Страх? Зарождающееся безумие вряд ли будет концентрироваться внизу живота. Крис облизнул пересохшие губы и открыл глаза. Желудок тут же свело голодным спазмом, он забурчал, и Крис поспешно накрыл его рукой, ругая его про себя на чем свет стоит. Но Тома нельзя будить. Крис повернулся на спину и поморщился. Сил не было вообще. Словно он не ел не пару суток, а пару месяцев. Он сейчас беспомощен, как котенок. И то у пушистика когти есть. А у него разве что глаза. Ангельские. Хиддлстона не надо было будить. Он проснулся сам, при том - почти мгновенно, стоило только Крису шевельнуться. Он поднял ресницы и приподнялся на локте, глядя сонными глазищами на любовника. Глядя тревожно и внимательно. - Привет, - наконец, шепнул он. - Как ты? Крис повернул голову и невольно улыбнулся: - Если у тебя когда-нибудь появлялось желание что-нибудь со мной сотворить – можешь начинать. Я даже сопротивляться не буду. – Голос был хриплым, а по горлу словно наждачной бумагой прошлись. Так что состроить жалобное выражение лица особых трудов не составило. – Только убивай быстро. Пока я с голода не помер. – Дикое ощущение. Словно смотрит на себя со стороны. Словно раздвоился. И одна половина играет роль, а вторая… - Я не для того тебя из лап Алекса вытаскивал, чтобы дать помереть от голода, - Том с нежностью погладил кончиками пальцев его колючую от щетины щеку и поцеловал сухие обветренные губы. - Омлет, сок и гренки? - Овсянку, вареное яйцо и бульон, - проворчал Крис, неожиданно сладко отвечая на поцелуй. – Почему я так странно пахну? - Уксусом, - хмыкнул Том. - Ночью у тебя был жар, но поскольку ты был в отключке, пришлось тебя выхаживать бабушкиными методами. Тебе срочно нужно в душ. А я приготовлю тебе поесть. - И я даже не буду спрашивать, где ты научился этим «методам». После вас, сэр Томас, - Крис улыбнулся обезоруживающе, надеясь, что Тому не придет в голову остаться и помочь. Сейчас он сам себе казался настолько жалким, что было стыдно. А без Тома он как-нибудь до ванной доползет. Надо просто собраться. Сэр Томас, однако, с места не сдвинулся. - Ночью ты даже шевелился с трудом. Тебе помочь? - во взгляде ни издевки, ни иронии. Даже сочувствия нет. Ожидание. И готовность. Да. Именно готовность. - Ты просто прелесть, Том, но пожалей мою самооценку, - Крис смешно сморщил нос. – Ты вчера, подозреваю, и так меня на руках таскал. Я по-тихому доползу до душа, а оттуда – до кухни. Можешь поставить мне мисочку прямо на пол. – Он шутил как-то зло, отчаянно, на грани, почти с ужасом чувствуя, как растекается внутри то самое непонятное темное. - Крис... не геройствуй, - Хиддлстон шептал, губами почти касаясь его губ. - Если чувствуешь себя все еще плохо, не ведись на свою самооценку. Переживет. И мне спокойнее будет. Крис промолчал. Лишь поднял руку и пригладил мягкие прядки Тома. Улыбнулся, словно провалившись в собственные ощущения. Горячее дыхание Тома, нежность волос под ладонью. Такое чистое удовольствие. Яркое. И хочется больше. - Хорошо… - еле слышно выдохнул он, с трудом беря себя в руки. – Просто будь рядом. Если мне понадобится помощь. - Договорились, - Том легко поцеловал его и отстранился. - Дверь в ванную не закрывай. Мне не хочется ее потом выламывать. Давай, подъем. - Том встал и, обойдя постель, протянул Крису руки. Тот с обреченным выдохом вложил пальцы в его ладонь, но встал все-таки сам. Пусть не так быстро и резво, как хотелось бы, но сам. Правда, голова немного закружилась, так что пришлось немного переждать, но дальше было лучше. И даже тереться о стенку не пришлось. Том шел рядом, еле касаясь его предплечья, и это чудесным образом прибавляло сил. Так что разделся он сам. И даже встал в кабинку. И даже включил воду. Подставил лицо под тугие струи и замер так, надеясь, что вода вымоет из него воспоминания и вернет его прежнего. …Кусочек курицы сиротливо промерзал в морозильной камере. Оттуда его и достал Том, бросив под горячую воду, чтобы разморозить. Дальше было еще проще. Собственно, когда он бросил взгляд на часы, прошло почти двадцать минут, а вода в душе так и продолжала шуметь. В конечном итоге обед был оставлен на столе под крышкой, чтобы не остывал, а сам Хиддлстон почти робко постучал в дверь ванной. - Крис... помощь нужна? - Разве только подать полотенце, - спустя долгое мгновение ответил тот. Словно колебался, стоит ли подавать голос или послать «помощника» подальше. Вода перестала шуметь и из-за двери послышались тихие ругательства. – Но если ты зайдешь просто так, я тоже буду не против. - Отлично, - Том вошел в заполненное паром помещение. - Я уже думал, что ты тут уснул, прислонившись лбом к стене. - Он взял из шкафчика чистое полотенце. - Давай, выходи. Твой обед готов и ждет тебя. Крис высунулся из кабинки, поморгал, смахивая со слипшихся ресниц капли воды и вышел, вздрагивая от прохладного после душа воздуха. Завернулся в полотенце и замер, прислушиваясь к себе. Дрожит внутри, обжигает. Разливается по телу сладкой волной. Но он больше не чувствует себя беспомощным, хотя силы еще далеко не все вернулись. - Спасибо, - Крис повернулся к Тому и автоматически слизнул упавшую на губу с кончика волос каплю. – Хозяюшка… Том стащил второе полотенце и открыл ему дверь. - Идем, разотру тебя. Тебе бы отоспаться хорошенько. И как следует поесть. Кстати, могу устроить тебе обед в постель. Так даже лучше. Буду точно знать, что ты не свалишься со стула, когда наешься. - Нет, - мягко, но решительно произнес Крис. Перехватил его руки, наплевав на сбежавшее на пол полотенце. Потянул к себе, заглядывая в глаза. – Том, мне нравится твоя забота, но я в порядке. Я жив и даже почти полностью цел. Все хорошо. Том долго смотрел в его глаза, а потом выдохнул: - Я боюсь, Крис... Моя девушка, Мика, спятила на следующий же день после того, как услышала ЭТУ скрипку. Ева держалась три дня... Может я и параноик, может я придумал это все себе сам, но... я боюсь. И я не хочу выяснять, как долго продержишься ты. Я должен был рассказать тебе все. Но я молчал. Я идиот. Я боялся, что ты не захочешь быть со мной, - он шептал горячечно, заключив любимое лицо в ладони. - Что решишь, что это фантазии или такой маркетинговый ход, ну как рисунки на лице у Кисс... - И я с тобой потому, что твой «феномен» - это струны, а твоя музыка – фейк? – Крис сдвинул брови, глядя в его глаза. – Ты и сейчас так думаешь? – Странно, но мысль о том, что если он не свихнулся сразу, то это еще ничего не значит, не пугала. - Я и сейчас об этом думаю... - Том вымученно улыбнулся. - Что вольно или невольно, но ты со мной именно потому, что я хочу этого, а струны держат тебя. Теперь они совсем тебя не отпустят. - Размечтались, - буркнул Крис, почему-то чувствуя себя счастливым. Потянулся к Тому, касаясь губ поцелуем. – Если мне суждено сойти с ума, то я хочу свихнуться от тебя, а не потому, что этого захотели четыре струны, - улыбнулся, обнимая и чувствуя, как расползается жар по телу от ощущения близости Тома. Его тепла, дыхания. Приоткрытые губы манили, и Крис противиться не стал, впиваясь в них сильно и горячо. Том ответил мгновенно, будто только этого и ждал. Жадно, нежно, уронив чистое полотенце на пол. Только в последний момент ладонями уперся в грудь Криса. - Тебя штормит от слабости, а ты запланировал акробатические этюды в ванной? - Ты прав. В постели будет гораздо удобнее, - Крис несильно стиснул его запястья, усмехнулся непристойно и снова потянул его к себе. Прижал к груди, шепнул в приоткрытые губы: - Если тебя так заботит мое состояние, можешь взять на себя всю нагрузку. - Всю? - Том выгнул бровь и бедрами потерся о его пах. Почти лениво скользнул губами по шее до обнаженной груди. Сама мысль об обладании Крисом, заставила кровь быстрее бежать по венам. - Уверен? - Ммм… дай подумать, - Крис сделал вид, что задумался. – Уверен. – Он хочет Тома. Всего целиком. И кто бы сказал, почему для него вдруг «получить» - не значит взять. – У тебя есть другие предложения? - Может быть, - уклончиво ответил Том, вновь вскидывая на него взгляд. Внимание, желание и, где-то на дне огромных зрачков - тревога. - Но это оставим на потом, - он сплел их пальцы, на секунду застонав, когда пожатие нарушило сделанную наспех повязку на руке. - Идем... Крис растеряно сморгнул. «Может быть»? - Том, если ты не хочешь… - Это его голос звучит так жалко? - Другие предложения у меня есть, но для них сейчас ты еще слишком слаб, так что для других предложений пока что рановато, - Том впился в его губы поцелуем, точно утверждая на него свои права. Мой. Мой Крис Хэмсворт. Мой и ничей больше! - Так и будем стоять, блондинчик? Крис только глаза закатил. Он, конечно, вряд ли сейчас поднимет штангу, но он не немощный старик. - Зануда, - буркнул он и вдруг подхватил Тома на руки. Не давая телу опомниться, почти бегом добрался до спальни и опустил свою ношу на кровать. Полотенце удрало где-то по дороге, и Крис только фыркнул, представив себе, как выглядит со стороны. Но все мысли исчезли, стоило только заглянуть в глаза Тома. Хотя нет… - Я снова забыл о твоей просьбе. - Так тролль или зануда? - Том обнял его руками и ногами и, оттолкнувшись от постели спиной, перекатился, подминая Криса под себя. - А просьбу - к черту. Сегодня - к черту. - Одно другому не мешает, - Крис охнул, принимая на себя тяжесть его тела. Улыбнулся жарко, глядя на него жадным взглядом, чувствуя, как от голода, другого голода, сводит низ живота. Рванулся вверх, вжимаясь губами в его рот. – Хочу тебя. Том с жаром отвечал на поцелуй, проникая в рот языком. Коленом раздвинул его бедра, подался вперед, втираясь в восхитительное тело, распростертое под ним. - Помнится... где-то под матрацем у тебя была архи нужная нам штучка... - С прошлого раза она… - Крис сжал его бедрами, с откровенным стоном подаваясь навстречу движению его тела, - переехала в тумбочку. Тоооом… Только не тяни… - почему ему так нужно это сейчас? Именно так. - Кристофер Хэмсворт… - рвано выдохнул Том, - Тумбочка – это как в дамском романе… все и всегда находится в тумбочке и в бездонных карманах… Он с трудом заставил себя подняться и дотянуться до означенной тумбочки. Правда, рыться там пришлось настойчиво. Наверное, в этом складе полезных вещей при должном старании и атомную боеголовку отыскать можно. Пластиковый тюбик был наполовину пуст, ну и ладно, оставшегося его содержимого хватит. Вполне. Том вернулся к постели и опустился на колени меж широко разведенных ног Криса. Коснулся кончиками пальцев нежной чувствительной кожи внутренней стороны бедер и, погладив уже слегка возбужденный член, лизнул мгновенно сжавшееся колечко мышц. Крис взвился на кровати, стискивая простынь и жалобно застонал, чувствуя себя инструментом в руках гениального музыканта. - Пожалуйста, - беззвучно выдохнул он, устремляя взгляд в потолок и тяжело сглатывая. Бесстыдно раздвинутые ноги, поднятые бедра… И мыслей нет. Том был везде. Целовал стройные ноги, ласкал языком узкий вход, посасывал головку члена, аккуратно проникая пальцами внутрь его тела, лаская, нежа, осторожно подготавливая. А Крис метался по кровати, как в лихорадке, не в силах ни отстраниться, ни попросить о большем. Что-то билось внутри, что-то большее, чем просто удовольствие. Голод. Потребность. А когда она достигла своего максимума, Крис зарычал хрипло и рванулся прочь от растягивающих его пальцев. Крутанулся в постели и встал на колени, уткнувшись лицом в подушку и тяжело со всхлипами дыша. - Давай, Том. Давай же! …Он был узким. Он был тесным. Он был жарким, восхитительным, до одури, до звездочек под веками. Том замер, войдя в него до упора, придерживая бедра, все еще не доверяя его телу, такому обессиленному еще час назад. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Он готов был кричать от невыносимо-острого удовольствия обладания этим человеком, но только кусал губы и раз за разом подавался вперед, снова, снова, в одном ритме с толчками сжимая напряженный член любовника. Крис жмурился до рези в глазах, стискивал наволочку, подавался навстречу каждому движению, глухо и коротко постанывая каждый раз, когда Том доставал особенно глубоко. Дышал рвано, впиваясь зубами в уголок подушки. Жар разливался по телу, а вместе с ним и тонкий, на грани слышимости звук. Страстный, жадный – он заполнял комнату, становясь все ярче, острее с каждой лаской Тома, с каждым толчком. Словно они были отражениями и вторили друг другу. Выше и выше, тоньше и тоньше, на грани, на срезе порванной струны. - Еще, Том… - Крис дрожал и вскидывался, говоря телом, признаваясь телом. Люби, Том… Быстрее и глубже. И сильнее, и яростнее, на пределе сил, на пределе воющих мускулов и собственного разума. Потому что слишком сильно, слишком ярко, слишком хорошо. Потому что Крис с ним, потому что его тело поет от ласк, желает прикосновений, отдается с фантастической страстью, кажется, недоступной обычным людям. Никогда и ни за что не доступным. - Люблю тебя… - честно, открыто, раскрываясь до самого дна. – Люблю!.. И звенят струны, поют, словно распадаются на голоса и снова собираются в чистый пронзительный звук. А он впивается в тело, растекается ядом по мышцам. Крис сжался в ответ, взмыл, распрямляя спину и подаваясь назад с силой, насаживаясь на член сильнее и врезаясь в грудь Тома. Его тряхнуло раз, другой и ударило наотмашь, заставив захлебнуться стоном и кончить. Мучительно, почти болезненно. Сладко до горечи. Том крепко обнял его, зарываясь носом во влажные, одуряюще пахнущие волосы. Это мантра: мой-Крис-мой-Крис… Это можно повторять про себя бесконечно, пока омывает тело нега, пока дрожат внутри мышцы. Том с нежностью и благодарностью коснулся губами обнаженного плеча Криса. - Ты в порядке? – шепот так странно звучал в тишине. - Да, - Крис откинул голову на его плечо, смотря куда-то перед собой. Потеряно, почти с отчаянием. Слишком стремительно уходила нега из тела, слишком быстро. Не остановить и не вернуть. Крис застонал зло, чувствуя, как чувственный голод, утихший было после оргазма, снова вгрызается в тело, требуя своего. Заставляя тянуть пальцы Тома в рот, облизывать, посасывать, втираться телом в его тело, сжимая мышцами все еще находящуюся внутри него чужую плоть. Ужас хлестнул плетью сознание, но тело больше не слушало его панических приказов. Еще, еще и еще… - И кто из нас кот?.. - Том выдохнул ему в затылок. Тело отзывалось на игру, откликалось на призыв. Губы скользнули вдоль линии плеча, язык лизнул впадинку ключицы. Бедра мягко качнулись. Ладонь с силой погладила грудь и острые пики напряженных сосков. - Еще… - Крис застонал в голос, выгибаясь и сжимаясь сильнее, словно уговаривая, заставляя член внутри себя снова стать твердым.- Еще, Том, - закинув руку за голову, вплел пальцы в его волосы, беспорядочно теребя прядки. Потерся затылком о плечо, уже ничего не соображая от почти звериной похоти, разлившейся по телу. Том зубами несильно сжал кожу над ниточкой пульса, погладил пальцами беззащитное горло. Странно. Все между ними странно, но думать об этом некогда. Бедра снова качнулись, и чуть резче, и наподдали. Ладонь обернулась вокруг снова напряженной плоти Криса. Жестко, на грани с грубостью. Но Крису было мало. Мало. Зарычав, он отстранился, соскальзывая с уже напряженного члена Тома. Сжал плечи любовника и опрокинул спиной на кровать. Оседлал бедра, вогнав в себя до конца, выдохнул, замерев на миг, обжег губы быстрым поцелуем и бешено заработал бедрами, насаживаясь на его напряженную плоть и тихо скуля от взрывающихся в теле ощущений. От неожиданности Том вскрикнул, изумленно глядя на Криса, но потом закусил губу и, жестко сжав его бедра, принялся буквально вбиваться в податливое тело. Крис закатил глаза, застонал почти отчаянно и, сжав рукой собственный член, кончил, выгнувшись дугой. Пару долгих секунд просто крупно дрожал, открыв рот и дыша со всхлипами, а потом, словно вспомнив о любовнике, качнул бедрами, сжимаясь и обхватывая его плоть тугим кольцом мышц. Еще и еще, медленно, глубоко, слегка царапая покрытую потом кожу живота и размазывая собственную сперму. Хиддлстон глухо застонал, выплескиваясь в нем, еще несколько раз, скорее по инерции, двинул бедрами, и расслабленно вытянулся, дыша уже куда спокойнее, чем сумасшедшую минуту назад. Спустя еще пару мгновений, он осторожно уложил Криса на постель и вышел из раскрытого тела. Поморщившись, краешком простыни стер с них обоих потеки семени и отбросил испачканную ткань на пол. - А ты жаркая штучка, Крис Хэмсворт... - выдохнул он, когда способность дышать нормально вернулась. От жадных попыток просто глотнуть воздуха саднило в горле. - О да, сам в шоке, - Крист пытался взять под контроль дыхание и дрожащие больше от полыхнувшего от мгновенного страха, нежели от желания, пальцы. Что это было?! В те минуты он не понимал, что творил, а сейчас сам себе напоминал течную сучку. – Надеюсь, я тебя несильно напугал своею прытью? - Как бы... - Том приподнялся над ним, глядя в глаза с легкой тревогой. - Несколько не свойственная манера поведения для тебя, но мне понравилось. Определенно. Крис улыбнулся обезоруживающе. - Зато теперь я больше похож на беспомощного котенка. И готов к поглощению овсянки. Поможешь? – признаваться в собственной слабости было не особо приятно, но чувствовал он себя еще менее уверенным, чем когда проснулся. - Бульон, - Том чмокнул его в кончик носа и поднялся на ноги. Отыскал в спешке содранные какие-то шмотки, и обернулся - Может, все-таки, обед в постель? Твоей заднице приятнее будет. И удобнее. - Я, конечно, люблю иногда изобразить из себя невесть что, но сейчас не этот случай. – Крис сел. Задница ожидаемо заныла, но ни один мускул на лице не дрогнул. – Том, хороший мой, я безумно благодарен тебе за заботу, но я не хочу чувствовать себя беспомощным, - поймал взгляд, усмехнулся криво. – Я боком. - Не говори потом, что я тебя не предупреждал, - Хиддлстон протянул ему руку и потянул маленькую подушку с постели. Все лучше, чем сидеть на твердом сидении кухонных стульев только что оприходованной пятой точкой. - Размечтался, - буркнул Крис, покосился на подушку и расхохотался, натягивая белье. – Это для меня? - Поверь, она тебе понадобится, - Том усмехнулся,обнял его за талию и не спеша провел в кухню, где и усадил за стол, смягчив жесткий стул подушкой. - Давай, Хэмсворт, не будь букой, будь милой очаровашкой. Крис тут же состроил мордочку кота из «Шрека», стараясь не обращать внимания на боль в пятой точке. Как нелепо и глупо. И хорошо. О нем никто никогда так не заботился. Природная вредность говорила, что все это лишь попытки Тома «загладить вину», но Крис ничего не хотел знать. Пряча глаза, он залпом выпил подогретый в микроволновке бульон и улыбнулся, прислушиваясь к тому, как жидкость прокладывает себе дорогу в желудок и тот довольно урчит. - Спасибо, - с чувством произнес Крис, чувствуя, как прибавляются силы. Пожалуй, он восстановится полностью к утру завтрашнего дня. - А теперь топай в душ, - и Том завертелся, наводя порядок на кухне, после произведенных манипуляций. - Я наведу порядок, перестелю постель, и ты сможешь спать дальше. Крис перехватил его у стола, потянул к себе, проникновенно заглядывая в глаза. - Том. Расслабься. Пожалуйста, - осторожно отвел прядку со лба, нежно погладил висок. – Все закончилось. И я сходить с ума не собираюсь. Я слишком приземлен для этого. - Ну да, я поверю в это не раньше чем через пару лет, Крис, - Хиддлстон опустил ресницы, а потом ехидно усмехнулся. - И вообще - цени, тебе обед готовила «звезда», порядок намерена наводить она же. - Ты не очень обидишься, если я скажу, что для меня ты никакая не «звезда»? – Крис отразил его ехидную улыбку, прижался губами к шее Тома и отступил. Провел пальцем по почти черным кругам под глазами. – У тебя была тяжелая ночь. Так что предлагаю порядок оставить на потом. Завалиться в кровать и посмотреть телевизор. Когда ты последний раз смотрел телевизор, сэр Томас? - Периодически натыкаюсь на твой любимый канал, Кристофер, - Том все-таки взялся за грязную посуду. Потом - просто не будет ни времени, ни сил, ни желания. Лучше закончить все и сразу. - Весьма познавательно местами, да. - Только не говори, что там есть что-то, чего ты еще не знаешь, - решивший сам перестелить постель, Крис кое-как добрался до спальни и сунулся в шкаф. После обеда силы действительно прибавились, и это радовало безумно. – Я-то под него сплю, так что у тебя есть все шансы удивить меня. - Ты преувеличиваешь мои ээмм... познания в этом плане, - крикнул Том из кухни. - И кто там пел про то, что меняет любовниц и любовников, как перчатки? – с немалой долей ехидства поинтересовался Крис, закончив с наволочками и отложив подушки в сторону. Однако как он сгрыз уголок в порыве страсти… - Ну, далеко не со всеми секс был фееричен и познавателен, - Было слышно, как Том на кухне выключил воду. Крис закончил с простынями, накидал подушек в «художественном беспорядке» и присел на край постели. Голова немного кружилась, и во рту пересохло, как от температуры, но сейчас он был даже рад этим ощущениям. Они были… обыденными. Том пошел в спальню и присел перед Крисом на корточки. - Эй, ты в порядке? - Узкая ладонь коснулась его щеки и легла на лоб. Хиддлстон нахмурился, а Крис застонал от удовольствия. Ладонь Тома была потрясающе прохладной. - Все нормально. Пить только хочу. Но даже не думай идти за водой. Я сам, - он сжал запястье Тома и приник губами к кончикам пальцев. Хиддлстон вздохнул. - Слушай... давай я все-таки принесу тебе воды, а? И заодно полотенце намочу. Ты гореть начинаешь. Мне это не нравится. - Я разбил окно в доме Ирис, - Крис кинул на Тома почти виноватый взгляд. – Думал, что оно выходит на улицу. Ночью пошел дождь, и я немного простыл, наверное. Ничего страшного. Обычно такие болезни ко мне не цепляются. За всю свою жизнь раза два, наверное. - Стресс, - кивнул Том. - Ложись, я сейчас. Он прошел на кухню и вернулся спустя пару минут. Принес стакан воды и вручил Крису пару таблеток. А потом набросил на плечи прохладное мокрое полотенце. - Пей и спи. - Я все больше напоминаю себе ленивца, - пожаловался Крис, покорно принимая лекарство и запивая его водой. – За мной так даже мама не ухаживала. Том, - он отставил стакан и, притянув Хиддлстона к себе, усадил рядом. Помолчал, не зная, что сказать, вернее, с чего начать. – Послушай. То, что произошло… Наверное, я все еще не могу поверить в то, что сказала Ирис. Но я хочу, чтобы ты знал. Это ничего не значит. Для меня ничего не значит. Может, я наивный дурак, но я верил тебе с самого начала и продолжаю верить сейчас. Я не знаю, что произошло в доме Ирис. Не понимаю, не знаю и не хочу знать. Просто все закончилось. Просто ты рядом. И твоя музыка – только твоя. Вот и все. - Подозреваю, что Ирис сказала правду. Ту правду, которую знает она. Всей правды не знаю даже я. Но думаю, что без струн мне недолго быть на музыкальном Олимпе. Ладно, - Том нежно коснулся губами его виска. - Тебе отдыхать надо. Просто отоспаться и снять стресс. - Стресс я уже снял, - Крис улыбнулся уголками губ. – И даже не один раз. Я спать, а ты – смотреть мой любимый канал? – взъерошил спутанные прядки и растянулся на кровати. Свежие простыни приятно холодили кожу, и он выдохнул почти с удовольствием. - После просмотра твоего любимого канала мне придется будить тебя и тебе придется еще раз снимать стресс. К тому же, я все еще хочу спать. На завтра у меня только встреча с полицией, да и то не с самого утра. Так что я сейчас выключу телевизор и присоединюсь к тебе, - Том плавно поднялся и исчез в гостиной. Несколько минут было слышно шуршание, шумела вода в ванной и на кухне, а потом Хиддлстон вернулся. С влажными после наспех принятого душа волосами, со стаканом воды и пакетом сока. - На всякий случай, вдруг захочется, - обезоруживающе улыбнулся он и вытянулся рядом на постели. - Ты просто прелесть, - Крис, жадно прислушивавшийся к звукам, только чтобы не замечать того, как странно реагирует тело на слабый запах Тома, оставшийся после его ухода, улыбнулся. Закрыл глаза и, убаюканный мерным дыханием любовника, провалился в сон. 23. Он проснулся от жара и ноющей боли. Провел языком по пересохшим потрескавшимся губам и перевернулся на спину. Боль в твердокаменном члене немного уменьшилась, но не ушла. Крис застонал в ладонь, боясь разбудить посапывающего рядом Тома, и потянулся рукой вниз. Сжал бугорок и содрогнулся от приступа острого удовольствия. Том пошевелился, вздохнул во сне и, придвинувшись ближе, уткнулся лбом в его плечо, положив руку на его живот. Крис зарычал про себя, повернул голову, и, зарывшись носом в волосы на макушке Хиддлстона, жадно вдохнул его запах. И без того не до конца проснувшееся сознание повело, а тело отозвалось всплеском возбуждения, от которого полыхнуло перед глазами. Крис закусил губу, пытаясь взять себя в руки, но спальню словно заволокло сладким дымом благовоний. Отказывал рассудок, рвало «крышу» и тормоза. Одно только желание билось в теле, бешено гоня кровь до сердца. Том. Он хочет Тома. Хочет всего без остатка. До крови и криков, чтобы насытить тело. Как в тумане, Крис сползя пониже, потянулся к Тому, провел губами, языком по скуле. Зарылся лицом в шею и еле успел стиснуть зубы, чтобы не вгрызться в тонкую беззащитную кожу. Испуганно вдохнул и шарахнулся прочь, откатываясь на край кровати. Зажмурился, закусил зубами ребро ладони и, обняв член свободной рукой, безжалостно сжал. Завыл про себя от боли, смешанной с удовольствием, грубо дернул пальцами пару раз и кончил, содрогаясь в оглушительном оргазме, после которого долгожданная разрядка так и не пришла, и напряженная плоть была все такой же напряженной, словно не принимала обмана. Том… Том. Сейчас. Перед глазами вспыхнула картинка, и Крис сжал зубы, прокусывая кожу до крови. Обнаженный Том. Красивый. С раздвинутыми ногами, кричащий и стонущий от боли и удовольствия. На бедрах белесые потеки с кровавыми разводами и тонкая струйка крови, стекающая на простынь из разорванного входа в его тело. Крис вскрикнул, окинул обезумевшими глазами комнату и скатился с кровати. В темноте вылетел за дверь и остановился перед гостиной, оглохнув от шума крови в ушах и глядя на темно-красный свет, заполнивший комнату. Как зачарованный, переступил порог, сделал несколько шагов и остановился перед лежащей на столике скрипкой. Ее струны больше не сияли золотом, радуя глаза. Они дрожали тончайшими сгустками мрака, вспыхивали кроваво-красными молниями, требуя своего. Жар и дрожь тела, боль и сладость близости. Принадлежности того, чью кровь попробовали. Тома. Они желали попробовать его. Крис глухо рассмеялся, уже не чувствуя, как текут по щекам злые слезы. Пора с этим заканчивать. Тело слушалось плохо, но Хэмсворт всегда был упрям. Словно преодолевая толщу воды, он протянул руку, и мрак струн заволновался, пугая болью. Но разум, как на стоп-кадре зафиксировал картинку растерзанного Тома. Крис улыбался, когда под его пальцами порвалась первая струна. Из разрезанного чуть ли не до кости пальца брызнула кровь, но ее медный привкус только придал сил. Следующие две порванные струны хлестнули по плечу, и Крис дернулся, рухнул колени на пол, зажимая рану. - КРИС!!! – не до конца еще проснувшийся Том ввалился в гостиную и тут же почти упал рядом с ним. – Господи-боже… Боже… Крис, что происходит?! Почти в панике он подхватился на ноги, метнулся на кухню, до слез жмурясь от резанувшего глаза света. Схватил из шкафчика коробку с медикаментами, обнаруженную днем, несколько чистых кухонных полотенец и вернулся в гостиную. - Крис…КРИС!! - Том прижал к его плечу одно из полотенец, сложенное в несколько раз и, прижав его не пораненной рукой словно находящегося в прострации Хэмсворта, принялся обтирать перекисью израненное. Но тот не замечал, глядя на подрагивающую струну. Оставшаяся последней, она угрожающе пела, но Крис только улыбался. Боль отошла куда-то на задний план, и он снова начал чувствовать тело, как свое. Он снова мог его контролировать. И собирался завершить начатое. Но струна, словно предчувствуя свою смерть и решив напоследок отомстить своему убийце, лопнула, разорвавшись на несколько частей. Щеку обожгло, срезав прядь волос, и Крис рванулся в сторону, толкая Тома на пол и закрывая собой. Дернулся, застонал сквозь зубы, почувствовав, как снова полоснуло по плечу и замер, тяжело дыша. Пару долгих мгновений прислушивался к тишине комнаты, разрываемой только звуками их дыхания, а потом приподнялся над Томом, заглядывая в глаза. Улыбнулся своей прежней улыбкой, погладив окровавленными пальцами по щеке: - Все хорошо, Том. Все закончилось… - сдвинул брови над сияющими голубыми глазами и повалился на него, когда рука подломилась. По плечу текло что-то горячее, но тело еще не чувствовало боли, находясь в адреналиновом дурмане. Прижавшись щекой в обнаженной груди Тома с той стороны, где билось сердце, он слушал, как оно стучит и улыбался. – Люблю тебя… Люблю тебя, Том. Истерика выплескивалась из скрипача судорожными всхлипами. Том кое-как выбрался из-под ослабевшего тела. Кровь была, кажется, всюду. На его щеках, в его волосах, в крови был Крис, она текла из нескольких рассеченных ран. Приторно пахло медью, этот запах оседал противным привкусом на корне языка. - Крис… - Боль неминуема. Ее не избежать снова. Том в тысячный раз пожалел, что забросил нормально заниматься спортом. Сейчас чуть больше физических сил было бы очень кстати. Безумие. Порванные струны – безумие. Почерневшие, будто обугленные, они пугали еще сильнее, чем когда были золотыми. – Давай, нам нужно подняться… - он лихорадочно стирал стекающую по спине Криса кровь. Дрожащие руки не облегчали задачи. Крис вставал медленно, почти неохотно. Мгновенная радость и облегчение обернулись тупой усталостью. И даже с каждым вдохом усиливающаяся боль не могла ее развеять. - Все хорошо, Том, - хрипло повторил он, поднявшись на ноги. Кинул равнодушный взгляд на то, что осталось от скрипки, и вина горьким комом встала в горле. – Прости. Но если бы я ее не остановил... то убил бы тебя, - он повернулся к Тому, глядя ему прямо в глаза. – А я не мог этого допустить. Том на короткий миг с жадностью прижался к его губам. Слишком страшно прозвучало то, что сказал Крис. Страшно до немого крика глубоко внутри. - Идем, а? На кухню… Швы я накладывать не умею, но перевяжу тебя. У тебя что-нибудь обезболивающее есть? «…то убил бы тебя…» Как дрожат руки! И колени дрожат. Предательски. Мелкой дрожью. И страшно смотреть по сторонам. И приходится уговаривать себя для каждого следующего шага. Думается о чем угодно – о том, что утром тяжко будет отчищать кровь с диванных подушек, что соседи Криса решат, что они тут кого-то убили и расчленили, столько крови повсюду… Разум упорно пытался игнорировать мертвую скрипку. - Было где-то… - Крис, забывшись, махнул рукой и зашипел от боли. – Не надо меня зашивать. Само заживет. Перевязать только, - он заглянул в глаза Тома и несильно сжал его плечи. – Все. Закончилось. Все хорошо. Я никому не позволю причинить тебе боль. - Знаю, - Том отвел его в ярко освещенную кухню, усадил на стул, с которого так и не убрал диванную подушку днем. Вернулся в разоренную гостиную, забрал коробку с медикаментами. – Только ты снова пострадал из-за меня. – Тонкие губы дрогнули в нервной усмешке. – Я тебе как минимум моральную компенсацию должен. Чего бы ты хотел, м? - Поехать с тобой в отпуск, - выдохнул Крис, отдаваясь его рукам. Помолчал немного, а потом осторожно спросил: - Как ты себя чувствуешь? - Больше не проклятым, - как-то очень буднично сказал Том, аккуратно стирая кровь с его плеча тампоном, смоченным в каком-то гемостатике. – Она была моим проклятием. Так я думал все это время. - Я помню, что ты считал свою музыку… фейком. И свой «феномен» - последствием, - заметил Крис. – И что будет теперь? - Наверное закончу карьеру музыканта, - Хиддлстон упорно не смотрел ему в лицо, сосредоточившись на ранах. - Нет, - Крис прижал его пальцы к своей груди, не давая им больше двигаться. – Музыка, что ты писал, была твоей. Струны всего лишь помогали тебе ее услышать. Но ты сможешь делать это и без них, - улыбнулся криво, но тепло. – Я буду твоей струной, Том. - Струнами, Крис. Всеми струнами. И до тех пор, пока ты со мной… - под ладонью размеренно-сильно билось сердце. ЕГО сердце. - Я не смогу создать еще троих таких же, как я, - Крис вскинул голову и улыбнулся. – Тебе хватит одной. Все остальное – ты сам и твой талант – у тебя уже есть. Только не бросай это. Мир светлее и чище, пока в нем есть твоя музыка. Нежный поцелуй прекратил поток пафоса. В следующие несколько минут Том доблестно справлялся с запекшейся кровью и перевязкой пострадавшего своего защитника. В кухонной мойке росла горка окровавленных полотенец и салфеток. И только справившись с последним пострадавшим пальцем, Том отступил. - Иди спать, сэр Ланцелот. Крис отвел глаза. Наверное, не стоит рассказывать Тому о том, что тот сегодня имел все шансы быть изнасилованным. - Спасибо, сэр Томас, - поднялся, стараясь делать как можно меньше резких движений, и неторопливо направился в спальню, с отстраненным удивлением думая о том, что у него болит все тело, включая задницу, но все, чего он сейчас хочет – это конфетки M&M`s. Причем исключительно желтого цвета. Определенно, он явно поторопился с оптимистичными выводами о собственном состоянии…