Милости

Кидо рисовала прекрасно. Серьезно, когда Кано впервые увидел «наброски на скорую руку», он даже и не поверил, что рисовала это именно Кидо. Не в смысле, что он сомневался в ее скрытых талантах, просто подобное было слегка… Неожиданным. Кано думал, что талантом Кидо считается ее прекрасная готовка или умение за один удар сломать все ребра, а о художественных возможностях Кидо он не задумывался вообще. Ну, в смысле, Кано считал это чем-то неподходящим для суровой Кидо. На одной из прогулок, где вся Ослепленная банда остановилась в каком-то тихом парке, Кидо вдруг достала маленькую книжечку, невесть откуда появившийся карандаш и совсем мелкий ластик, и начала быстро там черкаться. Естественно, как Кано мог упустить возможность подсмотреть, что же такое делает их обожаемая Лидер?  — Не книжечка это, — вздохнула тогда устало Кидо, искоса посмотрев на Кано и добавив пару штрихов на свой рисунок. — Это скетчбук. На абсолютно белом листе бумаги красовалась вся их компания, рассевшаяся на одной единственной скамейке в тени дерева. Кано особенно в искусстве не смыслил, но он точно мог сказать, что работа Кидо — красивая, потому что точно можно было увидеть черты лица недовольного Шинтаро, которого Момо скинула со скамейки прямо на траву, складки и рюши платья Мари, которая устроилась на коленях улыбающегося Сето, и стоящих чуть поодаль Коноху и Хибию, которые ели мороженное и скептически-равнодушно смотрели на весь дурдом перед ними.  — Это не полноценная работа, не надо так на меня смотреть. — отвела взгляд Кидо и шумно захлопнула свой «скетчбук», убирая его в свой единственный широкий карман толстовки и пряча туда же карандаш с ластиком. — Всего лишь набросок, ничего особенного. Кано редко и мало что могло удивить, и произошедшее стало для него тем самым феноменальным исключением. Потому что, господи, если такая детальная работа всего лишь «набросок», то как же будет выглядеть полноценная в исполнении и представлении Кидо? Кано любил риски и адреналин в крови, потому что что еще это за жизнь без опасностей и приключений? Потому дух авантюриста одержал верх и в этой битве, и решено было банально пробраться в комнату Кидо и поискать законченные не-наброски — не может же быть такого, что подобных быть не могло вообще? Нет конечно, и где их хранить, если не в собственной комнате. В комнате Кидо Кано ничего из запланированного не нашел. Откопал только в глубине ящиков стола еще четыре или пять скетчбуков, два изрисованных вдоль и поперек альбома и обычные детские дешевые карандаши и фломастеры. Кано не понимал, зачем они, вплоть до того момента, пока не открыл первую страницу альбома. Кидо спалила его ближе к концу второго альбома, вздохнула тяжело и уселась рядом с Кано, скрестив ноги и пальцем ткнув на одну из цветных работ, на которой была изображена рыже-красная планета. Она говорила, что все это — тоже наброски, просто разобранные по цветовой гамме. Она говорила, что вот эту планету представляет немного по-другому.  — Раз представляешь, — ухмыльнулся хитро Кано, протянув Кидо чуть потертый альбом и цветные карандаши. — Почему бы тебе ее не переделать? Я бы с удовольствием на это посмотрел. Кидо задумчиво тогда на него уставилась, уже через три секунды отводя взгляд и перехватывая свои вещи из чужих рук просто ради того, чтобы уложить их обратно в ящик стола. Кидо тогда выглядела чуть грустной, и Кано это показалось странным — как можно быть грустным, когда ты думаешь или занимаешься любимым делом?  — Нет, не могу, — тихо протянула Кидо, аккуратно складывая остальные свои вещи обратно, туда, откуда их достал Кано. — Мне не хватает места. Кано не понимает, как на бумаге может не хватать места, и лишь позже до него доходит — изобразить Кидо хочет слишком много. У нее в голове бескрайние просторы и прекрасные виды, и на маленьком белесом клочке это никак не передать и не уместить. Кано думает, что это, серьезно, очень грустно, потому что он хочет увидеть весь многогранный — без сомнений — талант Кидо в самом блестящем его проявлении. И Кано об этом поспешно говорит.  — Жаль, — вздыхает он совершенно честно, засунув руки в карманы и вставая с пола ради того, чтобы направиться к выходу из комнаты Лидера. — Мне бы хотелось это увидеть. Кидо ничего не говорит, продолжая тихо шуршать своими вещами и, наверное, даже не глядя на удаляющуюся спину Кано. Тот буквально кожей чувствует ее тяжелые, напряженные мысли, потому он прикрывает себя своей иллюзией и быстро оборачивается. Кидо стоит у своего стола, задумчиво глядя в окно и наверняка чуть хмуря свои тонкие брови. Кано точно не уверен, он не видит ее лица, но он знает Кидо достаточно хорошо чтобы сказать, что она размышляет над решением своей проблемы. Через почти пять дней, во время обеда, Кидо пилит Кано тяжелым взглядом, почти не моргая, от чего тени под ее глазами кажутся даже темнее на пару тонов. Кано дергается от этого взгляда и даже мгновенно соглашается мыть посуду, когда в комнате вместе с душным воздухом витает и подобный вопрос. Кидо это не особенно волнует, она в лице даже и не меняется — складывалось ощущение, что она вообще никого не слушала сейчас -, и только через минуту напряженной тишины она тихим, крайне усталым голосом заговорила.  — Кано, — начала она неторопливо, ковыряясь ложкой в своей порции карри. — После обеда выйдем на улицу, ладно? Эне, глядящая на происходящее с экрана телефона Момо, рассмеялась и начала кататься по меню, перекрывая своей фигуркой голубоватых тонов радужную заставку.  — Ой, Кидо вызывает Кано на разборки! — хохочет она, смахивая воображаемые слезы. — Кано таки ее довел! А Кано молчит, в упор уставившись на задумчивую Кидо. Он был почти точно уверен, что, как минимум, останется жив, потому что в голосе Кидо не было агрессии. Больше походило на то, что Кидо хочет поговорить с Кано о чем-то серьезном и для нее важном, но ведь этим можно было заняться и в комнате, без свидетелей, использовав силу ее Скрывающего взгляда.  — В таком случае, я достойно приму свою смерть! — торжественно заявил Кано, положив ладонь на сердце и с трагическим видом продолжил. — Помните меня, друзья, поминайте добрым словом… Присутствующие за столом оживились — переговаривались, смеялись и громко сочувствовали Кано из-за его нелегкой участи. Лишь Шинтаро только недоверчиво уставился на Кано, который коротко приложил указательный палец к губам и подмигнул товарищу, который понимающе хмыкнул и отвернулся от него в противоположную сторону, теперь с интересом наблюдая за вдруг развернувшимся спором Хибии и Момо. После обеда Кидо и правда ждет Кано у выхода с их базы, хватает того за руку и тянет куда-то в ближайшую подворотню. Кано вдруг серьезно задумывается о том, что его и правда хотят убить, но эти мысли уходят тогда, когда Кидо выводит его на широкую улицу и тянет дальше, вниз по дороге. Руку Кано она упорно не отпускает, и Кано этим откровенно наслаждается, пока у него есть такая возможность. Лидер останавливается минут через шесть, на почти пустой улице, где правда редко кто ходит. Кано ничего не понимает еще секунду, пока Кидо не разворачивается лицом к стене и не отпускает его теплую ладонь.  — Ты хотел посмотреть. Кано моргает и поворачивает голову в том же направлении, что и Кидо, и замирает. На обыкновенной кирпичной стене развернулся темный, яркий космос со множеством звезд и других галактик. Кано видит ближайшие планеты и может назвать пару созвездий, которые он знает и видит удивительно четко и близко, он может их даже коснуться — только руку протяни. Кано не был фанатом космоса или Вселенной в целом, но сейчас он был восхищен больше нужного.  — Кидо-о-о, — с трудом сдерживая улыбку, заговорил Кано, чуть склонив голову вбок и искоса глядя на Кидо, которая все так же рассматривала, несомненно, свою работу с легкой полуулыбкой. — Рисовать на стенах нельзя, забыла?  — Это здание скоро снесут, — просто отзывается Лидер, не меняя своего положения и глядя теперь на ближайшую красно-рыжую планету, окольцованную тонким поясом астероидов. — Так что все нормально. Кано на секунду становится грустно, потому что он мгновенно понимает — посмотреть на эту работу его любимой Тсубоми он еще вряд ли сможет. Потому он теперь сам хватает ее за руку, тянет чуть подальше и встает совсем рядом, плечом к плечу. Кидо что-то удивленно говорит и, кажется, краснеет, но Кано не очень-то и слушает — он достает из кармана своей безрукавки телефон, включает фронтальную камеру и вытягивает руку, улыбаясь в кадр и стараясь захватить в объектив весь безграничный мир за их спиной. Так у него будет память о прекрасном таланте Кидо, ее алых щеках и смущенной улыбке, хоть Кано потом и пришлось платиться за такие неожиданные действия двумя синяками на ребрах.