Определение уязвимости (Define Vulnerability)

      — ... Мне не с чем больше бороться.       — Я знаю. Ты чувствуешь себя побежденным. Я был там, я знаю, какое это ужасное ощущение. Позволь мне помочь... Во всяком случае, если ты не хочешь обратиться к врачу...       — Не хочу, — жестко ответил Шерлок.       — Я знаю и не стану тебя заставлять, но ситуация становится слишком тяжелой. Мы не можем допустить, чтобы она вышла из-под контроля... а меня явно недостаточно, чтобы предоставить тебе необходимую помощь... Твоя депрессия усиливается... прошу тебя, согласись на лекарства. Нам надо взять ее под контроль... — только выговорив эти слова, Джон наконец сделал то, что предлагала Элла — оказал давление на Шерлока, чтобы тот принял участие в собственном лечении и признал, что оно ему необходимо.       Шерлок перевел дыхание, явно собираясь что-то сказать, но Джон оказался быстрее.       — Если не хочешь делать это ради себя, сделай ради меня. Ты... мне... нужен.       Детектив по-прежнему стоял неподвижно и молчал. Некоторое время назад они уже оказывались у этой черты, перед первым "сеансом" в Чертогах. Наверное, друг в очередной раз сражался с собой. Джон вспомнил, что проходил нечто похожее, когда был в больнице на реабилитации.       Он тогда чувствовал себя подавленным и ничего не хотел. Каждый день был для него пыткой. Ему нужен был человек, который бы о нем позаботился и окружил теплом — либо дал чувствительно пинка под зад, чтобы вновь вернуть желание жить. Но у Джона такого человека не было и это, наверное, было хуже всего остального. В то время его жизнь была пуста и бесполезна, а теперь Шерлок испытывал то же самое и нуждался в помощи. Джон готов был пинать Шерлока хоть сто раз на дню семь дней в неделю, лишь бы уверить его, что он — не один.       Друг не мог попросить его о помощи, сам не понимал, что ему нужно и, вероятно, чувствовал себя совершенно потерянным.       — Да оставь ты меня в покое! — внезапно выкрикнул тот, сжав кулаки, и с сердитым взглядом развернулся к Джону.       Джон увидел, что он дрожит от... От чего?       Шерлок шагнул к нему. Как далеко он может зайти и как на это реагировать? Отсроченный гнев захватил Джона врасплох.       — Ты злишься, это нормально, — успокаивающе произнес он. Мэри просила его отнестись к Шерлоку без предубеждения — принять и выслушать. И теперь, когда его собственный гнев уже испарился, он должен пойти Шерлоку навстречу и смягчить нанесенный удар. Джон очень жалел, что настолько потерял над собой контроль.       — Я не злюсь. Возвращайся к своей новой жизни и оставь меня в покое! Я в полном порядке! — крикнул Шерлок, его лицо исказилось от гнева, а может, от неприязни или еще чего-то.       И Джон сделал единственное, что пришло ему в голову — он поднял руки и шагнул к другу.       Тот буквально истекал болью, вся его поза выражала полное и сокрушительное поражение. Джон понял, что испытывает непреодолимое желание его утешить, но он не представлял, как это сделать. Он ничем не мог помочь Шерлоку и снова ощущал себя ужасно беспомощным. Хотя вообще было кое-что, что он бы предложил любому человеческому существу, кроме Шерлока... Джон шагнул вперед и встал перед другом.       — Шерлок, что ты сейчас чувствуешь? — спросил он тихо и успокаивающе.       — Я не знаю, — так же негромко ответил тот. Ну, хотя бы он не кричал.       Несколько минут в комнате царила тишина.       — Хорошо или плохо?       — Нехорошо.       — Тебе грустно? Ты сердишься?       — Расстроен.       — Ты в курсе, что ты описываешь этим словом любое негативное чувство? — спросил Джон. Разговор шел вкривь да вкось, но Шерлок, по крайней мере, ему отвечал       — Нет... Да.       — Ты можешь отличить гнев от расстроенности?       — Не знаю.       — Когда ты швыряешь в стену вещи, что ты чувствуешь? Зачем ты это делаешь?       — Не знаю. Просто... даю выход чувствам.       — Да, но каким именно?       — Своему расстройству.       — Ладно. Ты злишься, что я ударил тебя в ресторане?       — Нет.       — Ты расстроен, что я тебя ударил?       — Нет.       — Дерьмо, ты рад, что я ударил тебя?       — Я заслужил это.       — Я спрашивал не об этом.       Джон внезапно осознал, что они не просто разговаривают: Шерлок действительно ему приоткрылся. Как, черт дери, получилось, что они к этому вернулись? Что изменилось?       — Я рад, что ты дал выход своим эмоциям. Я надеялся, что тебе станет легче, — пояснил Шерлок.       — Суть вопроса была в другом.       — Я не знаю.       — Я сейчас к тебе прикоснусь, — предупредил Джон.       О, черт, в конце концов, Шерлок все-таки человек и как-то раньше справлялся с его прикосновениями.       Поскольку Шерлок не отступил назад и просто продолжал смотреть в сторону, доктор сделал еще шаг и встал прямо перед его лицом.       Потом он очень медленно и осторожно поднял руки и обнял своего друга.       — Прости меня, Шерлок.       Шерлок от неожиданности втянул в себя воздух, но не отстранился.       Боясь, что тот вот-вот взорвется агрессией, Джон задержал дыхание. Он ждал слов, что от него никакого толку, а сантименты — отвратительны, но ничего подобного не случилось.       Шерлока начала сотрясать дрожь, но он явно был слишком потрясен, чтобы реагировать, а Джон не смел даже пошевельнуться. Они стояли так почти полминуты, потом Джон наконец сглотнул, загоняя внутрь печаль, и сморгнул подступившие слезы.       — Мне очень жаль, что я ударил тебя в ресторане... и что я был так зол. И я простил тебя, ты же ведь это знаешь?       Шерлок кивнул.       — Позволь мне выписать тебе лекарство, которое сможет приглушить тяжелые мысли. Всего на несколько недель... Пожалуйста... Я не могу снова тебя потерять... Когда я вернулся из Афганистана, я... мне предлагали лекарства, но я отказался. Я никогда раньше не принимал антидепрессанты и не испытывал желания начинать. Но в какой-то момент я осознал, что мне нужно больше помощи, чем я думал, и я дал им шанс. Не скажу, что мне понравился эффект, но он сгладил острые углы и дал возможность подкопить сил, чтобы восстановиться. Это было необходимое зло. И, по-моему, ты сейчас примерно на той же вехе.       Джон подождал, проверяя, не окажется ли тема лекарств для Шерлока слишком тяжелой, но тот промолчал.       — Шерлок. Я простил тебя, но и ты должен простить себя.       Джон ощутил на щеках горячую влагу и порадовался, что Шерлок ее не видит. Ну, хоть голос ему удается держать под контролем. Может, им обоим нужно что-то попринимать, с сарказмом подумал он. Лить слезы было не слишком мужественно, и их наличие доказывало, что они оба действуют себе во вред.       Шерлок так и стоял в полной неподвижности, а Джон не смел прервать объятие, чтобы взглянуть ему в лицо. Шерлок при желании мог его оттолкнуть, но он этого не делал, хотя был весь напряжен и не выдавал никакой реакции.       Джон занервничал. Неужели он сделал неверный шаг и еще больше все испортил?       А потом Шерлок чуть опустил голову и едва заметно коснулся лбом его плеча.       Джон задержал дыхание.       Он чувствовал, что Шерлок дрожит; его дыхание становилось все напряженнее, как у человека, который пытается силой воли подавить эмоции.       Почувствовав, что Шерлок чуть-чуть к нему прислонился, Джон обнял его сильнее.       Это был хороший знак — крошечный жест доверия и принятия.       И на сердце у Джона стало заметно легче.       — Шерлок... то, что я сказал тебе раньше... Прости, я не хотел тебя этим ранить. Да, я на тебя злился — и какая-то часть меня до сих пор сердится, но эта часть не играет никакой роли, остальные девяносто восемь процентов уже не испытывают к тебе никакой злости. Не зацикливайся на этих двух. Давай подождем, пока они сами не испарятся... А это точно будет. — Джон пытался, как предлагала Мэри, объяснять свои эмоции, чтобы Шерлок понимал, что происходит, и правильно интерпретировал. — Не надо считать, что эти пара процентов — это то, что я думаю или за что цепляюсь. Самое главное — ты жив... и мы должны помочь тебе... нам... получить облегчение и превозмочь эту боль. Знаешь, едва не расстаться с жизнью ради моей безопасности, а потом убить меня, лишив себя жизни — это нонсенс. И я не хочу, чтобы к этому все пришло. Ты ведь тоже?.. Шерлок, прости, что я на тебя накричал. То были слова гнева, и он временами еще будет всплывать на поверхность, но это уже неважно.       Шерлок так и не шевелился. Джон никогда не видел его до такой степени доверившимся и уязвимым.       Они так и стояли, просто стояли, и все.       Шерлоку понадобилось почти три минуты, прежде чем у него наконец перестало срываться дыхание.       А еще через минуту Джон ощутил, что друг слегка покачнулся.       — Шерлок, что?       Тот, казалось, вел какую-то внутреннюю борьбу.       Джон выпустил Шерлока и посмотрел ему в лицо. Оно по-прежнему напоминало маску, но в глазах можно было отчетливо увидеть смятение.       — Давай сядем, — прошептал Джон и попытался осторожно усадить Шерлока боком на диван, но детектив воспротивился.       — Джон, я...       — В чем дело?       Испытываемый другом стресс нарастал, и Джона это испугало.       — Я... я сделал... — Шерлок зажмурился.       — Что ты сделал? — встревожено спросил Джон.       —... одну глупость.       — Шерлок?       Тот не ответил, и Джон отреагировал импульсивно: схватил обеими руками опущенную голову друга и осторожно, но решительно заставил посмотреть себе в глаза.       — Что ты сделал, Шерлок? — он сознавал, что его голос звучит очень обеспокоенно.       — Я... я принял морфий... немного сорвался...       — Дерьмо! — Джон выпустил лицо Шерлока, его голова снова поникла. — Ты под дозой?       — Не сейчас. Несколько дней назад.       — Черт, — Джон тяжело плюхнулся на диван и прижал пальцы к глазам, к горлу подкатила тошнота. — Сколько?       — Небольшую дозу.       — Сколько раз?       — Один.       — Серьезно? И что еще ты принимал?       — Ничего.       — Брось, Шерлок. Один раз — это неправдоподобно. Говори.       — Мою заначку обнаружили и ликвидировали.       — Что? И кто же? — Джон вспомнил, что они несколько раз заставали Майкрофта в квартире. Должно быть, это был он.       — Прости.       — Шерлок... — доктор не знал, что сказать, и посмотрел на друга, который стоял все в той же потерянной позе. Джон поднялся и взял его за плечи. — Давай сядем.       Он подтолкнул Шерлока к сидению и сам сел рядом на край дивана.       Шерлок тут же наклонился вперед, упер локти в колени и закрыл лицо руками.       Джон пристально посмотрел на него. Паршивая, совсем нехорошая ситуация. Он и сам был потрясен и растерян. Но Шерлок только что доверился ему по очень серьезному поводу.       — Тебя тянет пойти и купить еще?       — Я не знаю.       Что ж, по крайней мере, честно.       — Ты сможешь сказать мне, если почувствуешь такую тягу?       — Не знаю.       — Почему ты принял?       — Мне нужна была передышка... от всего этого, от всего мира... — Шерлок уронил руки между коленей и еще ниже опустил голову.       — Когда конкретно это случилось?       — В понедельник ночью.       — О, черт, — прошептал Джон. Именно в ту ночь у него был срыв из-за кошмара о прыжке Шерлока. — Ты меня слышал, да?       Шерлок только кивнул.       — И это так сильно на тебя подействовало, что тебе требовалось унять боль.       Снова кивок.       — Господи! Прости меня, Шерлок.       — Тебе не из-за что просить прощения, — нервно проворчал Шерлок, потирая лицо ладонями.       — Нет, есть. В последнее время мне каждую ночь снятся кошмары, и я сам дошел до точки, когда лучше начать прием антидепрессантов. Я уже решил, что сделаю это, как только получу рецепт у Сары. Шерлок, как насчет того, чтобы тебе сделать то же самое? Попринимать лекарства, которые я тебе выпишу? Ты прав, тебе нужна передышка — что-то, что даст тебе облегчение, но легально и контролируемо. Лекарство, не наркотики.       Прошло почти две минуты, прежде чем Шерлок кивнул, не отрывая рук от лица, и Джон понял, что тот принял его предложение.       — Значит, мягкие антидепрессанты, согласен?       Шерлок кивнул еще раз.       — И противотревожное?       Шерлок отрицательно покачал головой, но Джон этого ожидал. Он и так получил больше, чем мог надеяться, и на месте Шерлока он сделал бы то же самое. Если понадобится, у него на экстренный случай в аптечке есть соответствующие препараты.       Джон испытал сильное облегчение от того, что Шерлок согласился принимать лекарства, но с другой стороны, ему было очень не по себе от осознания, как глубоко друг провалился в бездну, приземление на дно которой могло стать для него фатальным. Антидепрессанты надо принимать, как минимум, пару недель до достижения нужного эффекта. И Шерлока теперь нельзя было оставлять одного, по крайней мере, пока не начнут действовать лекарства.       Судя по тому, что он услышал несколько минут назад, это было просто опасно.       Джон положил Шерлоку руку на спину и пару раз медленно провел ладонью вдоль позвоночника. Он пытался его утешить, но боялся, что тот оттолкнет руку.       Шерлок, однако, слегка выпрямился, так и не отнимая рук от лица, и боком прилег на диван, не отрывая пяток от пола.       Потом он закрыл локтем лицо, и Джон поднялся с дивана, освобождая для него место.       Доктор пошел на кухню и включил чайник. Когда тот закипел, Джон смочил горячей водой захваченное из ванной полотенце и вернулся к Шерлоку.       Детектив так за это время и не пошевелился, и Джон подтолкнул его колено, намекая поднять ноги на сидение.       Потом аккуратно вложил полотенце в висящую в воздухе кисть друга.       — Хочешь чая? — осторожно спросил Джон.       Шерлок кивнул. Джон пошел обратно на кухню и по пути увидел, что Шерлок развернул полотенце и накрыл им глаза и лоб. Это подтверждало сложившуюся у доктора теорию, что у детектива начала болеть голова, вероятно, от напряжения.       — Хочешь чего-нибудь, чтобы лучше спать?       — Джон... Ты знаешь мой стандартный ответ. Я... не спрашивай меня. Я не могу... Если ты решил — делай, но не спрашивай меня, потому что ответ всегда будет одним и тем же. И если ты считаешь, что знаешь лучше, не спрашивай, потому что задавать такие вопросы сродни предательству.       У Джона виртуально отвисла челюсть. Очень интересное заявление. В его мире считалось предательством не задать подобный вопрос. Это вопрос доверия, не так ли? Ему припомнился разговор с Лестрейдом. "Просто делай. Он не может попросить. И будь поактивнее". Шерлок, по сути, предлагал ему сейчас то же самое! Но почему он не может просто ответить "да"? Джон осознал, что только что обнаружил очередную проблему, которую он проморгал, хотя даже до сих пор не мог полностью ее сформулировать.       — Но просто накачать тебя лекарствами, это тоже предательство.       — Да.       — Ерунда какая-то. Тогда в чем смысл?       — Никаких подобных лекарств.       — Ясно.       Шерлок был величайшим контроль-фриком из всех, кого Джон когда-либо встречал. И единственное, в чем он мог быть сейчас уверен — он получил доверие, большое, беспредельное доверие.       Разговор этот сильно напоминал "американские горки", и Джон ощущал себя не менее вымотанным, чем Шерлок после своего признания. Он никогда не думал, что тот действительно ему расскажет, что принял наркотики. Джон всегда считал, что если подобное случится, то он будет орать, бросая в Шерлока обвинения, а тот будет орать в ответ и все отрицать. И уж последнее, что он мог предположить, это выбор наркотика. Не кокаин, ради того, чтобы сконцентрироваться, а морфий, чтобы заглушить боль — душевную, а возможно, отчасти и физическую. Шерлок сдался сначала опиату, а теперь и Джону. И последнее, вероятно, было самым большим шагом вперед со времени "сеансов" в Чертогах разума, которых у них не было слишком давно, чтобы Джон мог не тревожиться.       Джон стоял и смотрел на чайник. Подаренное Шерлоком доверие глубоко его тронуло. Заливая чайные пакетики кипятком, он старательно загонял внутрь слезы.       — Тебе хватает ощущения безопасности, чтобы заснуть? — спросил он, вернувшись в гостиную.       — Я не хочу спать, — Шерлок поднял на диван ноги и лежал теперь нормально, хотя все еще закрывал глаза той рукой, что была ниже.       — Хочешь, — Джон принес одеяло и накрыл друга. — Когда ты в последний раз спал? — Он внезапно вспомнил, что Шерлок так и не снял обувь.       — Некоторое время назад...       — Да? — Доктор откинул дальний край одеяла и снял с Шерлока ботинки. Тот сразу же подтянул колени к груди. — Спи, Шерлок.       — Спасибо, Джон, — пробормотал Шерлок тоном предельно уставшего человека.       — Пожалуйста, — ответил тот, как только немного пришел в себя от сквозившей в голосе детектива признательности. И само "спасибо" от Шерлока тоже было внове. Хотя Джон даже не был уверен, что чем-то заслужил эту благодарность. — Поспи немного.       — Ненавижу спать.       — Знаю — пустая трата времени, глупость, свойственная обычным людям... — добродушно поддразнил Джон.       — Нет... кошмары, — ответил Шерлок, и улыбка тут же стекла с лица доктора.       Да, точно.       — Ты ведь понимаешь, что можешь разбудить меня, если они тебя измучают, верно?.. Просто постучись ко мне... или пришли смс.       Джон не сомневался, что в ближайшие несколько часов Шерлок будет спать как убитый. Ему вспомнилось, как тот вывалился на пол с постели, когда очнулся от вколотого Ирен наркотика — едва соображающий, раскоординированный, беззащитный.       И, как в тот раз, Джон хлопнул Шерлока по покрытой одеялом спине.       — Разбуди меня, если будут мучить кошмары или потянет кое-чего принять... или если просто почувствуешь, что нужна компания. Мы можем об этом не говорить — просто посмотрим телевизор или обсудим расследование.       Он думал, Шерлок от него отмахнется, но тот только пробормотал:       — Хорошо.       Джон не стал уходить и до середины дня смотрел, как спит его друг. То, что Шерлок вновь обратился к наркотикам, лежало на нем тяжким грузом, но дарованное им доверие согревало душу.