Определение уязвимости (Define Vulnerability)

      В ту ночь Шерлоку впервые за много недель приснился сильный кошмар.       Во всяком случае, так решил Джон, услышав жутковатые звуки из комнаты Шерлока. Сославшись на усталость, друг рано ушел к себе, и поскольку он действительно выглядел очень измотанным, Джон в этом не усомнился.       В последние дни детектив вообще стал заметно более беспокойным и напряженным, можно даже сказать нервным, на грани паники. Он довольно сильно замкнулся в себе, и Джону приходилось буквально клещами вытаскивать из него каждое слово.       Джон считал, что это из-за нелегкой терапии, нового расследования и недостатка сна. Шерлок был в стрессе, и запихнуть в него еду или же убедить хотя бы попытаться поспать было сейчас сложной задачей.       Кроме того, в последнее время физическое восприятие Шерлока стало еще гиперчувствительней, чем обычно.       В прошлое воскресенье у него с Мэри произошла стычка по поводу посуды "Tupperware"¹. Шерлок заявил, что не станет есть ножку, которая хранилась в пластиковом контейнере. Джон знал, что бывший сосед предпочитает пользоваться контейнерами из стекла и керамики и закрывает их либо тарелками, либо матерчатым чехлом на резинке. Они никогда не обсуждали причины, и Джон никогда не спрашивал.       Пока Шерлок и Мэри спорили, он попробовал вспомнить, не совпадали ли отказы Шерлока от еды с хранением ее в пластике, но бесполезно, прошло слишком много времени.       Когда Мэри осознала, что пластиковые контейнеры оставляют Шерлоку неприятный привкус, они с Джоном решили дальше пользоваться стеклянными мисками. Этот случай еще раз подчеркнул проблемы Шерлока с его крайне чувствительным восприятием.       Той ночью, прежде чем вернуться в постель, Джон глянул на своего друга в камеру планшета, которым до сих пор пользовался. Он хотел убедиться, что у Шерлока все в порядке.       Чуть позже, совершая по своей солдатской привычке обход квартиры и проверяя, все ли двери заперты, он услышал из-за двери Шерлока стон, а затем — шум упавшего на пол предмета.       Беседы на терапии, в общем-то, оказывали успокаивающее влияние на психологические проблемы, которые Шерлок тщательно разбирал и упрятывал в недры своего сознания, но стоило ему заснуть, как те вновь срывались с цепи и начинали буйствовать, пользуясь бесконтрольным состоянием спящего разума. Ну, по крайней мере, сейчас они хотя бы не затрагивали Чертоги.       Джон постучал в дверь, и не получив ответа, вошел в спальню Шерлока. Друг лежал на кровати, его одеяло — явно скинутое в яростной борьбе — наполовину сползло на пол. Но Шерлок все равно продолжал с чем-то сражался. Он был одет в вывернутую наизнанку футболку с длинными рукавами и, что необычно, в пижамные штаны швами наружу. И то, и другое — измятое и перекрученное. Движения Шерлока больше напоминали короткие подергивания и попытки перевернуться на другую сторону, чем настоящие взмахи.       Он тяжело дышал сквозь стиснутые зубы и, казалось, был напряжен до последней клеточки.       — Шерлок? Это я. Проснись.       В последнее время Шерлока во время кошмаров было не добудиться, и Джон шагнул ближе, предполагая, что придется его потрясти, чтобы разбудить.       Но он даже не успел до друга дотронуться — тот с придушенным криком подскочил на кровати и рванулся в сторону Джона.       Доктор совершенно не ожидал атаки, она застигла его врасплох.       Шерлок оттолкнул его с такой силой, что у Джона вышибло весь воздух из легких. Он правым плечом врезался в стену, боком ударился о дверную ручку и только каким-то чудом не задел головой рамку с таблицей Менделеева, что была на стене; на ногах он не устоял, но левой рукой успел закрыть лицо от соприкосновения с полом.       Доктор потрясенно задохнулся от вложенной в толчок силы.       Такого он не предвидел, Шерлок никогда раньше не реагировал с такой яростью.       Стараясь побыстрее вскарабкаться на ноги, Джон напряженно прислушивался, пытаясь определить, где Шерлок.       Неуверенно выйдя в коридор, он ничего не услышал, но его собственное тяжелое дыхание поглощало все звуки.       — Шерлок?       Каждый шаг отдавался в ноге болезненной пульсацией, с плечом дело обстояло не лучше.       Шерлок не мог уйти далеко, Джон ведь только что запер все двери.       Внезапно из гостиной послышался грохот падающих предметов, и стало ясно, где друг находится.       — Шерлок?       На этот раз Джон уже был готов к любому развитию событий. Он осторожно обогнул стеклянные раздвижные двери на кухню.       — Шерлок, ты дома, на Бейкер-стрит. Здесь больше никого нет, только я, — произнес он, надеясь вывести друга в реальность.       В проникавшем с улицы тусклом оранжевом свете он увидел Шерлока, пригнувшегося между стулом у входной двери и древней стопкой журналов. Несколько верхних выпусков валялись на полу вместе с парой предметов, явно свалившихся со стола пару минут назад. Вся поза Шерлока буквально кричала "готов-к-атаке", но в ней присутствовал и опасный оттенок решимости загнанного в угол раненого животного, увидевшего путь к спасению.       Значит, точно не просто кошмар. Друг явно не сознавал, что с ним Джон и что он вообще дома.       Если Шерлок переживал какое-то событие или флешбэк, это могло кончиться для них обоих серьезными травмами. Джон решил, что надо соблюдать максимальную осторожность. Шерлок никогда так на кошмары не реагировал, никогда физически не набрасывался. Происходившее сейчас тревожным образом отличалось от всего предыдущего.       Джон медленно попятился к кухонному выключателю и нажал клавишу. Гостиную мгновенно залил яркий свет, и Джон заморгал.       Из гостиной послышался жалобный звук, и Джон торопливо туда вернулся. Шерлок стоял, сильно зажмурившись, часто и тяжело дышал, но не двигался.       — Шерлок? Я могу к тебе подойти?       Не получив реакции, Джон немного приблизился.       — Ты дома и в безопасности, тебе приснился кошмар. Ты можешь открыть глаза для меня?       Еще шаг; теперь их разделяло всего около трех метров, и Джон решил, что этого хватит. Он тоже пригнулся, чтобы своим видом нести как можно меньше угрозы.       — Шерлок, открой глаза! Давай же. Посмотри на меня, посмотри на комнату.       Тот шевельнулся, и Джон дернулся, готовый броситься ему на помощь или прыгнуть в укрытие. Но Шерлок лишь поднял руки к лицу и с силой прижал ладони к глазам. Он мучительно застонал: яркий свет явно причинял боль, но Джон не мог его выключить. Шерлок должен был осознать, что он дома, а не в каком-то подвале.       — Шерлок, открой глаза! Ты в безопасности, — вновь монотонно повторил Джон.       Но Шерлок, видимо, оказался в ловушке своего разума и видел нечто ужасное. Он отчаянно замотал головой.       Доктору пришло в голову, что можно было бы воспользоваться "громкой связью" в сознании Шерлока. Тот ведь говорил, что Джон имеет к ней сквозной доступ, и он может слышать его в любом месте в своих Чертогах. Почему же сейчас это не срабатывает?       Возможно, друг слишком погрузился в свой ужас, или воспоминания чересчур интенсивны.       — Шерлок! — со всей силы заорал Джон.       И наконец получил реакцию. Голова друга неестественно вскинулась, глаза широко раскрылись, но взгляд остался несфокусированным, Шерлок просто смотрел в пространство.       — Ты дома, на Бейкер-стрит, в нашей гостиной, — снова повторил Джон и сделал первое, что пришло ему в голову: постучал об пол костяшками, подчеркивая, что все реально. — Давай, выбирайся оттуда.       Шерлок отчаянно замотал головой, и Джон автоматически посчитал это реакцией на свои слова.       — Ты же меня слышишь. Возвращайся на Бейкер-стрит.       Детектив еще сильнее зажмурился и, казалось, запаниковал еще больше. Он начал еле заметно раскачиваться.       — Я убил... я... я убил его, — прохрипел он и чуть отвернулся.       Джон в шоке уставился на друга.       — Что произошло? Скажи мне! — приказал он, делая шаг к Шерлоку. Внезапно он усомнился, что друг вообще сознает его присутствие.       — Я убил его... закончил его жизнь. Я...       Шерлок прижал руку ко рту и тяжело рухнул на пол. И сразу свернулся в комочек, обхватив себя за колени.       — Шерлок, открой глаза, дружище. Давай, мне нужно, чтобы ты вернулся, — Джон чувствовал себя настолько беспомощным, что у него теснило в груди.       Шерлок явно потерялся в воспоминаниях, как он вынужден был убить человека.       По своему горькому опыту бывший солдат знал, что это меняет человека. И Шерлока, судя по всему, собственный поступок ударил намного сильнее, чем он сам ожидал.       Оружием Шерлока были не руки, а разум, и Джон с ужасом задумался, сколько раз за время своей "охоты" друг оказывался перед выбором "убей или убьют тебя".       Будучи солдатом, он знал подобные ситуации. Его учили, как в них действовать, но в реальности все оказалось иначе. Иначе и намного хуже, чем все себе представляют. Часть солдат ломалась под грузом вины, некоторым удавалось справиться, но шрамы в душе оставались у каждого, кто оказывался в подобной ужасающей ситуации.       Сейчас Джон уже понимал, что подсознание Шерлока бросило его в прямое столкновение с "пчелиной маткой". Это ясно отражалось на искаженном мукой и ужасом лице друга.       — Уйди! Ты — плод моего воображения, — хрипло прошептал тот.       Джон про себя выругался. Значит, Шерлок однозначно не во власти кошмара — он мысленно переживал какую-то ужасную сцену, и его надо было как можно скорее из нее вытащить. Но через мгновение Джон осознал еще кое-что: друг на него реагировал — неважно, воображаемого или реального. Доктор испытал огромное облегчение. Это делало ситуацию намного легче.       — Ты сейчас где-то в воспоминаниях и убежден, что это реальность, а я — иллюзия, так? — уточнил для верности Джон, заодно поддерживая контакт диалогом.       Шерлок издал звук отчаяния, словно от этой мысли ему стало еще хуже — что, видимо, так и было.       Джон осторожно подступил ближе. Сейчас Шерлок уже не станет причинять ему боль — он знает, что общается с Джоном и на него смотрит.       — Ты на Бейкер-стрит. Ты не в ловушке, враги больше не вернутся. Ты выбрался оттуда. Ты в безопасности, тебе надо просто ко мне вернуться, — снова ровно повторил доктор.       Но Шерлок его проигнорировал. Джон мысленно взвесил, что лучше: расспрашивать о переживаемом или твердо настаивать, что все нереально.       Поскольку с Шерлоком уже бывало, что он вот так спорил во время флешбэка, Джон некоторое время назад консультировался на этот счет с Винкельбахом, и они вместе пытались выяснить, что здесь может помочь. Ничего полезного они тогда не придумали и решили, что надо обсудить это с самим Шерлоком. Надо было дать ему возможность самому изобрести процедуру, как выйти из подобного состояния. Процедуру, которая бы сама запускалась и обрабатывала проблему в его сознании. Но засада была в том, что им так и не выпало случая для этого разговора, и проблема их опередила.       Тем не менее, Джон снова проиграл в уме различные способы, как помочь Шерлоку выйти в реальность.       Запах?       Приятный вкус или запах в свое время давали опору самому Джону, когда он испытывал приступы ПТСР после Афганистана. Но нет, Шерлок вполне способен генерировать подобное в своих Чертогах. Это не аргумент в пользу реального мира.       Прикосновение?       Да, Шерлок мог что-либо трогать в своем воображении, а как насчет того, чтобы кто-то трогал его?       Действуют ли в Чертогах реальные физические законы?       Нет, они зависят от желания Шерлока...       Кодовое слово?       Может, надо скомбинировать все вышеперечисленное, чтобы затопить Шерлока реальностью?       Джон знал, что его воображаемая версия являлась Шерлоку, лишь когда тот оказывался в смертельной опасности и отчаянно нуждался в чьем-то присутствии.       В первый раз за все время Чертоги послужили не помощью, а помехой.       Помимо прочего, ощущение чужеродности и отделенности от себя вообще было большой проблемой при ПТСР. Джон явственно вспомнил, как сам ощущал себя отделенным от остального мира, и как это было для него разрушительно.       — Эй, доверься мне. Давай же. Посмотри на меня.       Шерлок не отреагировал.       — У тебя был кошмар или флешбэк во сне. Ты проснулся, но не можешь его стряхнуть. Воображаемый сценарий кажется тебе реальнее, потому что содержит больше опасности. Ты нырнул в него, потому что он давил на тебя своей неотложностью, но он не реален. Уже нет.       — Я чувствовал на коже его последний вздох.       Шерлока скрутил рвотный позыв, но всухую.       — Что они с тобой сделали? Как ты туда попал? Где ты? — Джон решил, что надо собрать хоть немного информации о том, где застрял Шерлок.       Шерлок снова закрыл глаза и с такой силой дернул себя за волосы, что Джон поморщился.       — Я не знаю.       Джон нахмурился. Он ожидал, что ему прикажут заткнуться.       — Это важно! Сосредоточься! Кто "они"?       — Наркоторговцы из Южной Америки.       — Ты тайком к ним пробрался?       — Нет... не знаю. Бога ради, почему я не могу приглушить свет? — потерял терпение Шерлок.       — Выключатель тебе в помощь. Шерлок, ты не в Чертогах, поэтому надо пользоваться выключателем. Понимаешь? Это реальность! Ты не в ловушке, ты дома, — попытался Джон использовать то немногое, что он знал о ментальном дворце друга.       — Я здесь очнулся.       — Где "здесь"? Опишите место.       — Я не знаю. Пустая комната, пахнет металлом и машинным маслом... на меня набросились из засады, когда я притворялся наркоманом, жаждущим купить дозу... С чего я, как идиот, решил, что они купятся на мою "легенду"?       — Они тебя вырубили? У тебя болит голова?       — Мне что-то вкололи...       — Черт! Что именно?       — Не знаю... наркотики... Я не могу думать. Скорее всего, наркотики.       — В твоем организме нет сейчас никаких наркотиков. Ты дома — значит, как-то оттуда выбрался, — Джон нахмурился.       — Я чувствую себя под наркотиком. Я... Он мертв, — подавился воздухом Шерлок.       — Это была самооборона, — Джон в этом не сомневался.       — Такая тонкая грань... между жизнью и смертью... Я не могу...       — Эй, выбирайся оттуда. Не разбирайся с этим сейчас, мы потом все сделаем. Тебе надо успокоиться.       — Джон, как бы ни было приятно с тобой поболтать, но мне надо подумать, — у Шерлока задрожал голос.       — Что мне сделать, чтобы ты поверил? Это переживание воспоминаний, а не реальность.       Мучительно искаженное лицо и панически частое, неглубокое дыхание отчетливо отражали стрессовое состояние Шерлока.       — Может, стоит тебе врезать или вылить на тебя ведро холодной воды, — озвучил Джон свои размышления, чтобы немного разрядить атмосферу.       Шерлок издал смешок... или всхлип, с уверенностью сказать невозможно.       — Я очень соскучился по тебе и твоему армейски практичному подходу, Джон, — выдохнул Шерлок.       От этой искренности у Джона заныло сердце.       — Ну, это ненадолго, поскольку я — здесь, и скоро придам твоей заднице ускорение, чтобы вышвырнуть тебя оттуда.       Джон уже собирался позвонить Винкельбаху и попросить помощи, но не успел он дотянуться до телефона, как Шерлок с силой стукнулся головой об стену и прижал ладони к глазам, изо всех сил пытаясь взять под контроль панику.       — Спокойно, спокойно. Посмотри на меня, сосредоточься на моем дыхании. Не смей никуда уходить!       Лицо Шерлока еще несколько раз мучительно исказилось и затем разгладилось, но, вопреки приказам Джона, глаз детектив не открыл, так и оставшись зажмуренным. Дыша через рот, он явно старался нормализовать дыхание, весь напряженный до последнего мускула.       — Шерлок? — Тот, не разжимая губ, несколько раз переглотнул, задержал на минуту дыхание и потом откинул к стене голову. — Поговори со мной.       Лицо Шерлока исказилось, и теперь уже Джон едва не запаниковал. Друг, казалось, вот-вот сорвется. Но он справился, только тяжело дышал сквозь стиснутые зубы и дрожал всем телом.       Странно. Раньше при подобных приступах Шерлок пытался стряхнуть наваждение, старался из него выйти, пользовался своими способностями, чтобы успокоиться — или хотя бы для того, чтобы скрыть стресс, но сейчас было иначе. Мозг Шерлока определенно работал, но тело ему не подчинялось, затягивало разум в режим паники.       — Он мертв. Я чувствовал, как его тело умирает в моих руках.       — Шерлок, я сейчас к тебе прикоснусь, — Джон поднялся на ноги.       — Нет! — внезапно вскрикнул тот, и Джон замер. — Не подходи сюда! Не надо... пожалуйста....       Шерлок в полном отчаянии судорожно отшатнулся вправо, карабкаясь на ноги. Но далеко не ушел: часто дыша, прислонился к нижней части застекленной полки.       — Выбирайся оттуда.       — Люди гибли, защищая меня, погибали у меня на глазах, но это... — у Шерлока сорвался голос.       Внутренности Джона свело спазмом. Шерлок пережил все это в полном одиночестве. Пытался сам совладать с виной и раскаянием после того, как впервые лишил кого-то жизни, наверняка еще и сам раненый. И еще много месяцев один нес это бремя, в физической и ментальной агонии.       — Так, давай применим дедукцию — выясним, что у нас реальность, а что нет. Воспользуйся той же тактикой, которая у тебя была во время панической атаки в Баскервиле. Давай, задействуй свой великолепный мозг и докажи, что он прекрасно работает. Первый ключ: потрогай глаза — один должен болеть из-за того, что тебя ударил Йен Александр, — предложил Джон, отчаянно пытаясь придумать, чем еще можно вытащить Шерлока из его головы.       — Я мог придумать это, мог придумать все дело. Это ничего не доказывает, — прошептал Шерлок и снова отчаянно замотал головой.       — Я не хочу просыпаться от этого сна, — признался он совершенно потерянным и измученным голосом. — Я не хочу возвращаться в подвал, к смерти и... я больше этого не вынесу. Я хочу здесь остаться.       — Ты и так здесь, Шерлок. Мы с тобой дома, — Джон ощутил подступающие к горлу слезы, этот разговор рвал ему сердце.       — Я не могу тебе верить.       — Я знаю, — Джон вздохнул.       Надо было как-то привязать Шерлока к реальности, дать ему якорь. Но чем больше Джон смотрел на друга, тем страннее ему казалась эта паника. То, как детектив спорил, больше напоминало Баскервиль, а не недавние панические приступы.       — Ладно, тогда продолжим дедукцию. Изучи обстановку и составь список того, что не соответствует твоим воспоминаниям о нашей квартире до прыжка с Бартса. Оглянись и проверь, чего здесь не было, когда ты уходил. Ты ведь уже это делал, когда у тебя была в Баскервиле паническая атака, помнишь?       Озадаченный детектив огляделся, изучая окружающую обстановку.       Джон, тем временем, сходил на кухню и торопливо сунул в микроволновку зерновую подушку.       — Ты здесь? — беззащитно и потрясенно произнес Шерлок, когда тот вновь появился на линии его взгляда.       — Если это твои Чертоги, перенеси нас на "космический" этаж, — предложил Джон.       — Если ты о нем знаешь, ты наверняка плод моего воображения.       — Аргумент принят. Но я не галлюцинация и совершенно уверен в своей реальности. И если ты не можешь нас туда перебросить, значит, мы в реальности, — последовал невозмутимый ответ.       Шерлок уставился на Джона, видимо, пытаясь перенести его и себя на "космический" этаж.       — Не работает? Что ж, меня это не удивляет. Приглушение света ведь тоже не сработало, хотя должно было, будь это Чертоги. Так что продолжай. Собирай информацию, подтверждающую, что здесь реальность. Попробуй подвигать что-нибудь силой мысли, поманипулировать окружающим.       На лице Шерлока отразилось удивление, и он уставился на люстру, видимо, пытаясь приглушить свет.       Услышав сигнал микроволновки, Джон сходил за нагретой зерновой подушкой и вернулся к дрожащему Шерлоку.       Тот очень старался сосредоточиться, но лучше не становилось. Хотя он уже должен был начать успокаиваться, его разум изо всех сил цеплялся за реальность.       Следующие десять минут Джон продолжал переубеждать Шерлока, но того раз за разом затягивало в комнату с мертвецом, и он опять "уходил" в режим паники. Лучше не становилось ни на йоту. И чем дольше это продолжалось, тем сильнее Джон убеждался, что это не "нормальная" паническая атака и не "нормальный" приступ диссоциации. Паника Шерлока, кажется, только усиливалась и совсем не спадала.       Раньше в таких ситуациях Шерлоку рано или поздно удавалось собраться с мыслями, и он позволял Джону помочь, но на этот раз было по-другому. По сравнению со всеми предыдущими приступами Шерлок был сейчас намного более открытым и беззащитным. Он отчаянно пытался подавить панику, но у него ничего не выходило. А учитывая, что в последние недели у него было значительное улучшение, это выглядело еще страннее.       Джон снова нагрел зерновую подушку и торопливо отправился за телефоном Шерлока.       — Все сломано. Я... — пробормотал тот, и Джон подошел к нему. Прекратил так и эдак крутить в голове ситуацию и опустился перед Шерлоком на колени. Друг вернулся к самому началу. Может, надо действовать посмелее?       Шерлок застыл на месте, бледный, измученный.       Джон подсунул ему под шею зерновую подушку. Потом, не спрашивая, потянулся к голове и большим пальцем надавил точку на линии волос, так называемый "третий глаз". Раньше это ему помогало.       Шерлок удивленно моргнул.       — Помнишь такое? Втяни носом, чувствуешь, как пахнет разогретая зерновая подушка? Потрогай, она теплая. Я здесь, и это реальность. Я тебя не оставлю. Я — реальный. Выбирайся из своей головы и возвращайся ко мне. Ты мне нужен. Сейчас же.       Долгие секунды на лице Шерлока держалось настолько неправдоподобно-потрясенное выражение, что Джон на какое-то мгновение сам едва не ударился в панику.       — Джон? — прозвучал отчаянный шепот друга. — Я теряю связь. Все распадается, я в ловушке собственных... ощущений. Я схожу с ума, просто теряю разум.       В глазах Шерлока набухли слезы. Джон побоялся, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля.       — Не говори ерунды. Не ходи туда. Оставайся со мной. Это пройдет. Опиши свои ощущения.       Шерлок кивнул.       — Отстранение.       Джон удостоверился, что они не потеряли физического контакта; Шерлок от него не отодвигался, даже не пытался этого сделать. Джон отчаянно размышлял, не стоит ли позвать кого-то на помощь.       — Скорее всего, это диссоциация. Проявилась, наверное, из-за того, что мы над ней работаем. Просто помни это и держись. Все пройдет. Пожалуйста, Шерлок, только держись.       На какое-то время наступила тишина. Джон стал растирать точку на лбу Шерлока, чтобы дать ему привязку к реальности.       — Я уже больше недели стараюсь себя в этом убедить. Но становится только хуже, — друг сделал глубокий вдох, явно стараясь взять под контроль дыхание.       Джон слегка расслабился. Если Шерлок знает, что произошло, и способен понять, что в последние дни ему стало хуже, значит, он вернулся в реальность.       — Ты со мной?       Шерлок быстро кивнул, стоявшие в глазах слезы от движения потекли по щекам. Его настигло отчаяние, и он задрожал еще сильнее.       Джон провел рукой по затылку друга и потом легонько сжал его пальцами.       — Ты в порядке. Ты не сходишь с ума. Опишешь, что чувствуешь?       Описания Шерлока, как правило, были очень точны и подробны, и единственное, что им требовалось — перевод на язык "обычных" людей.       — Это... отличается от того, что ты называешь диссоциацией, — выдавил Шерлок, подтверждая подозрения доктора.       — Как?       — Раньше это накатывало волнами и каким-то образом активировалось, а сейчас оно всегда здесь, постоянно. Не приходит волнами, как раньше. Изменился сам принцип.       — Что "оно"?       — Я не знаю. Но его очень трудно держать под контролем.       — И это началось несколько дней назад? Почему ты не сказал мне?       — Я не знал, относится ли это к делу и что это вообще такое... Как я должен был тебе о чем-то рассказывать, если не могу подобрать слов?       — В чем ощущается различие?       — Я чувствую себя чужим в собственной голове, как будто я — не я. Напоминает обостренную наркотиком панику в Баскервиле, но сейчас она постоянна и не спадает. Я схожу с ума...       — Вот дерьмо! — выругался Джон. У него в голове наконец щелкнуло, и пазл сошелся.       — О! — вырвалось и у Шерлока. Они одновременно пришли к одному и тому же выводу.       — Лекарство? — Джон тут же перешел к осмотру, и отпустив шею друга, прижал пальцы к пульсовой точке. Голова детектива стала клониться к груди, и доктор, отпустив лоб Шерлока, перехватил его за плечо, не позволяя рухнуть вперед всем телом. — Погоди, дай мне посмотреть аннотацию.       — Нет необходимости, такого там нет.       Разумеется, Джон тщательно изучал этот препарат, прежде чем прописать его Шерлоку — он даже обсуждал свое назначение с Эллой, а позже уточнял у Винкельбаха, насколько, по его мнению, это правильный выбор — но среди официальных побочных эффектов ничего подобного точно не числилось и перечитывать аннотацию было бессмысленно.       — Мой мозг отупел, я должен был понять это намного раньше.       Доктор знал, что Шерлок часто выдавал странные реакции на медикаменты, но с антидепрессантами у них не было опыта, а этот препарат не должен был давать побочек сильнее умеренных.       — У тебя были какие-нибудь "нормальные" побочные эффекты?       — Ожидаемые: запор, головокружение, сухость слизистых и так далее, — пробормотал Шерлок.       — Почему ты мне не сказал? — Джон посильнее сжал его плечо, подчеркивая вопрос.       — Потому, что они ожидались, и ты ничего не мог этим сделать. К чему беспокоиться? — Шерлок откинул голову на дверцу шкафчика. Джон потерял физический контакт, но получил возможность увидеть глаза друга.       — Твоя реакция нетипична. Я покопаюсь насчет нее, но единственный способ удостовериться — это перестать принимать препарат. Если станет лучше, то дело почти наверняка в нем.       — А потом можно вернуться к приему и посмотреть, не будет ли ее снова.       — Эм... ты действительно хочешь повторить?       — Нет, это ужасно, — признался Шерлок, потирая глаза ладонями. Руки у него до сих пор дрожали.       — Да уж.       — Не мог бы ты избавить меня от унижения выслушивать, как ты звонишь моему мозгоправу?       Шерлок впервые так отозвался о Винкельбахе. Джон предположил, что в нем говорит гнев. Шерлок презирал саму потребность обращения к психиатру. Он поносил себя за то, что ее испытывал, и презирал человека, который эту потребность олицетворял.       — Я доверяю ему, и хочу, чтобы ты доверял ему тоже. Он компетентен и действительно старается тебе помочь. Он принял все, что мы на него навалили, и согласился на все наши условия. Если ты не можешь прямо ему довериться, поверь, что я доверяю достойному человеку.       — Доверие по доверенности?       — Да, — улыбнулся Джон и отпустил Шерлока.       Тот протер лицо, несколько мгновений смотрел на свои влажные от слез руки и потом поудобнее поправил зерновую подушку.       Джон видел, что он немного успокоился.       — Если мы сами справимся, я могу ему не звонить.       — Мы справимся; это все глюки "транспорта", — запинаясь, произнес Шерлок.       — Но если знать, где причина, то уже легче?       Шерлок кивнул; его дыхание замедлялось. Похоже, что он смог взять недомогание под контроль, как только отнес его на счет "транспорта".       — Я хочу встать.       — Не торопись, я помогу.       Шерлок послушался. Им обоим пришлось приложить некоторые усилия, чтобы он смог подняться и, не без помощи Джона, на дрожащих ногах доковылять до дивана.       — Ты пострадал, — произнес Шерлок, когда доктор, убедившись, что Шерлоку не грозит упасть, выпрямляясь, поморщился.       — Ерунда, — заверил его Джон.       — Это я, да?       — Шерлок, ты в тот момент ничего не сознавал, и это просто пара ушибов. Все нормально.       — Прости меня, — в тоне Шерлока звучала такая печаль, что Джон испытал странную потребность его утешить.       — Ничего. Все у нас будет хорошо.       Джон опустился на пол, посмотрел другу прямо в глаза и потом вложил в руки зерновую подушку. Какое-то мгновение они пристально смотрели друг на друга. Потом Шерлок устало улыбнулся. Джон положил руку ему на плечо и кивнул.       Сообщение было получено.       И в этот момент Джон понял еще кое-что. Да, Шерлок не доверился ему со своим прыжком с Бартса, и это до сих пор причиняло боль, но он доверился ему сейчас, и это было куда больше, чем подстроенный прыжок с крыши и последовавшая затем "охота". Шерлок доверил ему нечто гораздо более хрупкое и личное — свою душу и тело.       Остаток ночи они провели перед телевизором. Шерлоку потребовались значительные усилия, чтобы не сползать в панику, и все равно было пару раз, когда ему становилось хуже. Это была очень долгая ночь.       Понадобилась целая неделя без лекарств, чтобы Шерлок стал наконец более спокойным и не таким раздражительным.       Винкельбах предложил другой препарат, но Шерлок настаивал на том, чтобы обсудить полную отмену лекарств, поскольку он был на терапии и в целом хорошо справлялся. С последним Винкельбах был согласен, но к прекращению медикаментозного лечения отнесся неодобрительно. Однако столь сильная и неожиданная реакция Шерлока сделала и его более осторожным.       Случившееся стало полной противоположностью ожидаемого, и к тому же альтернатив было не особо много. Шерлок в принципе отвергал некоторые препараты и компоненты, что уже сильно сокращало возможный список. И после недавних событий Джон полностью понимал, почему Шерлок отказывается. Хотя у него совершенно не укладывалось в голове, как тот мог при этом облегчать себе жизнь наркотиками, но детектив не желал об этом распространяться.       В конце концов, они приняли решение отменить Шерлоку все лекарства и попробовать обходиться без них. Однако лишь при условии, что если Джон с Винкельбахом решат, что ему нужно снова начать что-либо принимать, Шерлок последует назначениям.       Но все пошло очень хорошо. Шерлок стремительно восстанавливался, да и клиенты повалили валом, словно, вместе с потеплевшей погодой, преступники тоже повылезали из "зимней спячки".       Они втроем с Мэри начали планировать свадьбу. Это заняло Шерлока между расследованиями и оказалось куда большим вызовом, чем можно было предположить. Как выяснилось, единственный в мире консультирующий детектив совершенно не представлял себе свадебных процедур и ритуалов. Однажды в детстве он присутствовал на какой-то великосветской свадьбе, но с тех пор ему успешно удавалось избегать подобных мероприятий.       Все медленно шло к лучшему, новая "нормальность" стала привычной, выздоровление продолжалось, и Шерлоку каждый день понемногу становилось лучше.