Себя не жалея

- А…Я. Понимаешь, Сириус, тут такое дело произошло… - Решила вандалить в моей комнате? Что ж, вряд ли у тебя это получится, - Сириус скептически вздёрнул бровь, зажигая свет. Гермиона вспыхнула и выпалила: - Конечно! У тебя тут такой свинарник, что ещё хуже вряд ли можно сделать! - Да-да, - закивал Сириус, явно очень уставший и мечтавший только дотащить себя до кровати, чтобы уснуть. Присутствие Гермионы его определённо не обрадовало. – Раз тут так плохо и ужасно, я тебя не задерживаю. - А мне не нужно твоё разрешение, чтобы что-то сделать. И не смей меня выгонять, – конечно, она понимала, что Сириус в праве вышвырнуть её не просто из своей комнаты, но и вообще из дома. Но всё-таки гриффиндорское упрямство пересиливало меры приличия и нормы морали, которые в тот момент в панике попрятались куда-то очень далеко. - Хорошо, оставайся, - Сириус с кислой миной упал на кровать поверх жёлто-оранжевого покрывала.       В комнате воцарилась тишина. Гермиона стояла и не понимала, что делать дальше, потому что ситуация выглядела совершенно абсурдной. В конечном счёте, она развернулась к зеркалу и принялась невозмутимо писать на нём краской из баллончика. Вокруг по-прежнему стояла тишина, дающая возможность слышать, как мерно распыляется аэрозоль. - Ну, здорово! Гарри не мог сам прийти и передать мне привет?! - Он же не знал, что ты вернёшься. Никто, вообще-то, не знал, – в приступе ярости Гермиона швырнула баллончиком в Сириуса. Тот не увернулся, а ловко поймал его, на секунду заставив её раскрыть рот от удивления. - Я сам не знал, - чуть приподняв голову, говорил Сириус. – Поэтому не надо мне тут устраивать сцен. Тем более что ты… - Тем более что ВСЕ за тебя волновались. И обиделись. На то, что ты сбежал! И я, между прочим, всё ещё обижена. - Это я заметил. - Какой ты… - она промедлила, подбирая слово. – Какой…Внимательный! - Гермиона, я очень устал. - Завтра выспишься. Чёртова работа! Если бы не она, я бы вообще не стала с тобой связываться! – в тот момент она была жутко зла на него. - Работа не при чём… - Конечно. Ты причём. Ты во всём виноват. - Я?! – Сириус широко открыл глаза и посмотрел на Гермиону. - А кто мне предложил переписываться? Если бы не ты… - Если бы не ты, я бы не убегал из собственного дома! - Значит, это из-за меня ты покинул своё «родовое гнездо», которое вот-вот развалится от первого же ветра, – Гермиона упёрла руки в бока и буравила Сириуса осуждающим взглядом. - Я же не мог… - Что не мог? Не мог попросить меня убраться подальше отсюда?! О, очень даже мог! Но вы, мистер Блэк, невообразимый трус. - Это я-то трус?! – всё-таки Сириус тоже учился на Гриффиндоре, и это дало о себе знать. - Ты! Я тут перед тобой распиналась, а ты взял и удрал. Я никогда бы не подумала, Сириус, что тебя могут так напугать мои слова. - А чего ты ожидала? Что я пущу слезу и прижму тебя к своей груди?! Извини – ты припоздала лет на тринадцать. Быть может раньше я бы и согласился закрутить с тобой, но сейчас у меня есть дела поважнее. - Закрутить? Закрутить?! – на глазах появились слёзы обиды. Все её слова, чувства, переживания и слёзы – это просто «закрутить»! - Ах ты…Ах ты… - Гермиона не могла поверить услышанному и тому, как быстро все благородные порывы испаряются из её души. Сириус нахмурился, но потом всё-таки лёг на спину и закрыл глаза, совершенно не обращая внимания на Гермиону, по щекам которой уже побежали слёзы. - Ух, Сириус! Если бы я только могла…Я бы тебе такое устроила! Я бы тебя…Я бы…Я…. – она дрожала от гнева, не зная, что предпринять, не зная, что сказать. Чувства рвались наружу с бешеной скоростью, поэтому и слова, и мысли попросту не успевали сформироваться. - А вот с угрозами лучше до завтра. Правда. Сейчас я не в состоянии оценить всё богатство подросткового сленга, - Сириус махнул рукой в сторону двери, давая понять, что разговор окончен, и присутствие Гермионы в комнате лишено смысла. - Я никогда больше не переступлю этот порог! Никогда! – заорала Гермиона так, что горло мучительно защипало от истеричного вопля. Она заскрипела зубами от злости, увидев, что Сириус совершенно не отреагировал на ор, из-за которого профессор МакГонагл точно бы облысела за минуту. - Всё! Больше между нами точно ничего не будет. Клянусь! И я ухожу прямо сейчас, – Гермиона решительно направилась к двери, как вдруг та распахнулась, едва не ударив её прямо по лбу. - Кто он?! – громогласно возопил лохматый и злой Рон, застывший на пороге. - Что? – от неожиданности порывы злости совершенно оставили Гермиону, и она была крайне озадачена бессвязным вопросом. - Тот парень, с которым ты познакомилась в Дувре. Гарри рассказал мне, что ты в него втрескалась! Говори, кто он! – сдвинув брови, Рон скрестил руки на груди, ожидая ответа. - Какой парень? – Сириус открыл глаза и сел на постели. - Сириус? Это ты? Ты приехал! – где-то в коридоре раздался голос Гарри, но Рон вошёл в комнату и захлопнул дверь прямо у Поттера перед носом. - Почему я ничего не знаю? У тебя какие-то секреты от меня?! - Когда это ты успела с ним познакомиться?! – вопрошал Сириус, усталость которого как рукой сняло.       На минуту Гермиона стушевалась, в панике водя перед собой глазами, напряжённо соображая, как же выбраться из сложившейся ситуации. Ведь это абсурд!       Но две пары мечущих молнии глаз были неустанно направлены на неё в ожидании ответа. И каково же было её удивление, когда Сириус оказался куда более рассерженным, чем Рон. О, это сладкое чувство контроля над ситуацией. Гермиона расплылась в улыбке, понимая, что Сириус попался, и уже не отвертится. - Да. Познакомились ещё на каникулах. Он из хорошей семьи. Старше меня на год – это немного, у нас есть общие темы, интересы. Нам комфортно вдвоём. Он не зануда. Умный, - говорила она, не мигая глядя на Сириуса. - Что это ещё за парень?! А как же… - и только когда Рон заговорил, она вспомнила, что рыжий Уизли вообще находится рядом, но продолжила «гипнотизировать» Сириуса, на глазах превращавшегося в унылую тень: - Он замечательный! Обожает меня, оберегает. И это то, что мне нужно. Он ценит моё душевное равновесие, любит, когда я улыбаюсь. А не убегает в самый ответственный момент, заставляя плакать, переживать за него и проклинать себя и свои чувства, которые настоящие и сильные. Он не отталкивает меня, прикрываясь своим идиотизмом! – Гермиона откровенно кричала на Сириуса, благодаря Небеса, что в комнате был Рон, которому было невдомёк, что же на самом деле происходит, – он не врёт, что ему на меня наплевать! А просто находится рядом. Поддерживает и защищает. А не носится по каким-то отвлечённым местам, строя из себя крутого! И это то, что мне нужно. Я так счастлива! Как никогда прежде! – голос дрогнул, и она выбежала из комнаты, с трудом сдержав слёзы. - Ну как? Написала на зер… - Написала! А теперь, если это все ваши дурацкие приказания, я пойду спать, потому что завтра нам всем рано вставать! – рявкнула Грейнджер на опешившую Тонкс. – Кстати, Гарри! Там в комнате Сириус. Он специально прервал свою миссию, чтобы попрощаться с тобой!! - С….спасибо, Гер…Гермиона, - пробормотал обескураженный Гарри. - Пожалуйста! Добрых снов!! – она влетела в свою комнату, хлопнула дверью и рухнула на кровать, понимая, что все проблемы только начинаются, и грядущий год в Хогвартсе грозится обернуться катастрофой.       Вдобавок, теперь как-то придётся оправдывать своё поведение перед остальными…Хотя, можно всё свалить на болтливость Гарри, благодаря которой все узнали об «ухажёре из Дувра». Зато как Сириус взбодрился! Сразу тяга ко сну поубавилась.       Грейнджер хихикнула, понимая, что снова здорово отомстила за нанесённую обиду. «Закрутить»! «Закрутить» он собрался! Подумать только!

***

- Как будто я себя прямо на блюдечке предлагаю. «Закрутить»! Слов-то понабрался. Меньше надо с Тонкс общаться, а больше – умного Люпина слушать. Хам какой, – утром Гермиона собрала последние вещи в чемодан и отправилась на завтрак. Как и обычно, все «проглотили» придуманную ложь, и Гарри долго извинялся за свою нерадивость. Видите ли, Рону-то он сказал по секрету. По секрету! Рону!!       Сириус сидел мрачнее тучи и даже Тонкс, всегда славившаяся безбашенностью, не решалась не то что пошутить – заговорить с ним. Зато Гермионе было до жути смешно смотреть, как он дуется. - Раз это уже не тайна, может, расскажешь уже?! – взорвалась Джинни, начав трясти Гермиону за плечо. - О чём рассказать? - И она ещё спрашивает! - О твоём парне, конечно. Мы все так рады за тебя. Интересно, кого ты выбрала. В любом случае, я уверен, что он достойный человек. Но всё-таки никто не видел его лично, - улыбнулся Гарри. Милый Гарри. Он был чуть ли не единственным человеком, кому откровенно не хотелось вешать всю эту лапшу.       Гермиона сочувственно посмотрела на друга, которому ничего не оставалось, кроме как вместе со всеми выслушать возмутительную ложь. - Да, Гермиона. Нам всем интересно послушать. Кого ты там себе нашла, - впервые за утро произнёс Сириус. Никто не обратил внимания на его мрачный тон. Кроме Гермионы, для которой подобная интонация стала одновременно окрыляющей надеждой на его чувства и – молотком, грозящимся вот-вот расколоть любую привязанность.       Она гордо вскинула голову и поджала губы, встретившись с ледяным взглядом его серых глаз. Внутри что-то болезненно заскрежетало от мучительной потребности обнять его. Как он сказал, прижаться к его груди. И слушать сердце... - Я уже говорила о нём. Вы просто невнимательно слушали. Правда, Рон? – этого было достаточно, чтобы Рональд, старающийся доселе молчать и сдерживать эмоции, начал осатанело орать о том, что «парень у Гермионы весь такой распрекрасный, а она нам ничего не сказала»! И «какая она после этого подруга»! И «что это вообще за чушь такая – какой-то Дувр»!       В общем, Гермиона благополучно перевела всеобщее внимание на Рона, из уст которого присутствующие узнали желаемую информацию. Даже Джинни не отваживалась задавать вопросов красному от злости брату, который откровенно ревновал. Но что он мог поделать?       А Сириус по-прежнему молчал…       Настала пора ехать на вокзал. Тонкс обещала «писать всем и по пять раз на дню», но, отдыхая в Дувре, Гермиона прекрасно знала, с какой частотой пишет Нимфодора. В лучшем случае – обгрызанный клочок бумаги с краткой сводкой важнейших новостей. - Пиши мне обязательно! - Разумеется. Будь осторожен, Гарри. Сейчас очень опасное время, - предостерегал своего крестника Сириус. Поттер заметно поник, так как ехать в школу, оставляя крёстного в такой момент, ему ужасно не хотелось. Но, кто бы мог подумать, что и Гермионе поездка в Хогвартс в этот раз была абсолютно не в радость. Девушка окинула обречённым взглядом собранные чемоданы, с грустью поняв, что всё совершенно готово к отъезду.       Проскользнув на улицу, она ожидала, когда из дома выйдут остальные, чтобы вместе отправиться на Кингс-Кросс. Гарри оказался последним и выглядел не лучшим образом. Как и Рон, который вообще надулся так, что напоминал нахохлившегося на морозе воробья.       Миссис Уизли что-то нашёптывала Джинни, видимо, проверяя, взяла ли она определённые вещи. Вещи…Зачем вообще в школе что-то кроме учебников, пергаментов и всего, что необходимо для работы?! Работы… - Чёрт! Я забыла свою работу! – взвыла Гермиона, с ужасом поняв, что папка с материалами осталась лежать в библиотеке. - Какую? – почесал затылок Фред. - Ту, над которой ты корпела всё лето? – предположил Джордж. - Именно! Без неё мне нельзя появляться в школе. Идите, я догоню вас. Гарри, возьми, пожалуйста, мой чемодан, хорошо? Я мигом! – она круто повернулась и побежала назад. - Передай привет Сириусу! – крикнул Поттер ей в след.

***

- Чёртова работа! Камень преткновения какой-то! – бурча себе под нос, Гермиона оказалась в доме на площади Гриммо и влетела в библиотеку, которая, вопреки предвосхищению, не пустовала.       Сириус сидел в кресле, положив одну руку на папку, в которой находилась пресловутая работа. Увидев это зрелище, Гермиона почувствовала, что ей не хватает воздуха от страха, стыда и…радости? - А я думаю, когда ты уже в панике примчишься сюда. Помнится, ты обещала больше никогда не переступать… - Я на минуточку! – Гермиона прервала связную (и, видимо, спланированную) речь Сириуса, подошла к столу и взяла было папку, как он схватил её за кисть, не давая уйти. Не успела она вскрикнуть или испугаться, как он поднялся на ноги и приблизил своё лицо к её: - Это правда?! - О чём ты? – она не на шутку испугалась. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь Гермиона станет по-настоящему бояться Сириуса. Хотя даже в первую встречу не испугалась его. - Правда, что ты…Что у тебя парень всё это время был? – сипло спросил Сириус, почти прошептав свой вопрос. Гермиона не сдержалась и громко расхохоталась, потому что лицо Сириуса в тот момент было воистину бесценно: - Да ты с ума сошёл, Сириус! Нет у меня никого. Я специально всё придумала. - Придумала?... – выдохнул он, ещё крепче сжав её кисть в своих пальцах. - Да. Потому что, когда ты ушёл, все стали замечать, что я стала очень печальной. Вопросы посыпались. А я не могу рассказать правду. Пришлось врать. Ведь никто бы не понял, что я так сильно волнуюсь за тебя…А я волновалась, - с необычайной нежностью произнесла она, заглядывая ему в глаза, которые больше не кололи холодом. Но тут Сириус потряс головой, словно отгоняя от себя нежеланные мысли: - Тебе должно быть стыдно! Врать своим друзьям! Да как ты могла?! - Что?! И ты будешь упрекать меня?! Тебе бы стоило передо мной извиниться! - За что это?! - За твои слова! Мне обидно. Ты сказал: «Закрутить с тобой». Что значит «закрутить»? Ты думаешь, я легко пришла к тем словам, что сказала тебе? Думаешь, я говорю так каждому встречному?!! - О, ну как знать? Я ведь не встречал тебя рань… - он не договорил, так как был вынужден среагировать и поймать вторую её руку, занесённую для пощёчины. В карих глазах блестели слёзы, но ещё неистовее сияла в них ярость и уязвлённая женская гордость, которая так явно проявилась уже в пятнадцать лет. - Да ты…Как ты… - Давай-давай, говори! - Ты… - и тут Гермиона осеклась, поняв, чего добивался Сириус. Вся злоба исчезла, оставив лишь горечь: - Я поняла, чего ты хочешь. Ты специально говоришь мне все эти гадости…Чтобы я отреклась от тебя. Ты так на самом деле не думаешь… – и удивление в его глазах выдало правду. – Сколько раз мне тебе повторять, что всё это бесполезно? Я знаю, какой ты на самом деле. Ты никогда не станешь унижать дорогого тебе человека, и не спорь. Я знаю, что дорога тебе. Сначала – как подруга Гарри, а… - хотелось сказать: «а теперь, как любимая», но… - Ладно. Не буду тебя задерживать, - Сириус сам отдал папку с материалами, отвернувшись и давая понять, что разговор закончен. - Сириус, я же больше не приду. Теперь-то уж точно, - прозвучал её голос в тёмной тишине помещения. - Ну, почему? Приедете с Гарри… - Нет. Я не приеду. Может, и лучше так. Потому что видеть тебя, зная, что всё заранее обречено, ещё хуже, чем скучать вдали от тебя. Я, конечно, буду волноваться. Очень. Но ты ведь будешь писать Гарри? Он мне расскажет, как ты. - А как я узнаю, что происходит с тобой? – спросил он, обернувшись. - А…я… - Гермиона совершенно потерялась, понимая, что совершенно не может подобрать слов. - Это ужасно! Я не знаю, как нам быть, Сириус, потому что ты не хочешь пускаться со мной в объяснения, думая, что всё уже ясно. Ничего не ясно. Я не знаю, что ты чувствуешь, и не могу знать, потому что ты мне этого не позволяешь. А ведь я тоже живой человек! Мне плохо без тебя было! Всё это время! А там – будет ещё хуже. Я люблю тебя по-прежнему! А ты так ничего и не понял, – всхлипнув, она выбежала из дома, стараясь как можно скорее оставить его позади.       Забыть его. Забыть Сириуса.