Маленькая группа

Аято внутри чувствовал, как тепло растекается у него в крови, как сердце начинает успокаиваться, возвращаясь к прежнему ритму; как даже без одеяла он ощущал чуть ли не жар от до сих пор не остывшего тела. Он вдруг понял, как легко могут забыться все проблемы, если быть рядом с этим идиотом. Прошло так мало времени, а казалось, словно прошёл век, и ему не хватит ещё одного века, чтобы вдоволь насытиться обществом Канеки Кена.       Мысли его были с одной стороны тошны ему, с другой — он был честен с самим собой в данный момент.       С лица не уходило умиротворенное выражение: брови слегка приподняты, губы растянуты в слабой улыбке, а глаза сощурены.       — Слушай, ты же умник, — начал Аято, приподнимаясь на локтях. Тело его немного задрожало. — Как называется то слово, когда знаешь, что всё будет хорошо?       Несмотря на ноющую боль и дрожь, Киришима задорно улыбнулся, направив взгляд на Канеки.       У Кена в груди ёкнуло, он прикусил нижнюю губу, сдерживая улыбку и повторное возбуждение при виде по-детски улыбающегося Аято. И всё-таки не то что улыбку, ему даже смех удержать не удалось, посему в комнате раздался сначала сдавленный смешок, а позже хохот.       Аято изобразил недоумение, но это впервые, когда Кен так расхохотался, поэтому парнишка по большей части наблюдал и молчал. Для него многое вместе с Канеки пришлось пережить впервые. В особенности обыденные, вроде бы скучные, но прелестные вещи.       Ночное спокойствие, сопровождаемое легким холодом не отапливаемой квартиры, создавало атмосферу уюта. Из-за этого хотелось заморозить время и не вспоминать о хлопотах реальной жизни. По крайней мере, так хотелось Аято.       Душа перестала пребывать в уютной атмосфере, её словно безжалостными и острыми когтями вырвали из беззаботного мира и вернули в реальность. Он перестал улыбаться, сердце тревожно забилось, а смотреть на счастливую мину Канеки и вовсе не хотелось: от этого его чувство вины росло, а в сердце кто-то будто вонзил нож, ковырял рану и расширял её.       Чтобы не смотреть на Кена, Аято сильно зажмурил глаза и отвернулся к спинке дивана. Канеки сначала недоумённо поморгал глазами, а позже, принимая подобное поведение за усталость, он поднялся с дивана и пошёл к спальне, чтобы принести плед.       «А что, если он узнает? Он возненавидит меня? Ну и пусть ненавидит! Хотя… нет, я не хочу этого. То есть не хочу лишаться соседа. Или не соседа…»       Мысли Аято сбивались в кучу и образовали непонятную кашу, из которой какие-либо точные выводы сделать было невозможно.       От этого кружилась голова, а к горлу подступала тошнота. Он зажался и плотнее укрылся в плед, которым заботливо укрыл его Канеки.       Плед пах Канеки, диван пах Канеки, квартира пахла Канеки. И все его мысли были как один — Канеки.       «Ты ведь не так слаб, как отец, верно? — задал он немой вопрос Канеки. — Ты ведь не оставишь, как отец, верно? Ты же со всем справишься, верно?»       Аято понимал, что его мысли уже вошли не в то русло, не туда, и они были слышны всё тише и тише. Тиканье часов убаюкивало и оглушало поток дум. А позже Киришима уснул.       Канеки, поёрзав в своей бывшей постели, вскочил. Бессонница, подумалось ему, или ему беспокойно? Беспокойно за Аято.       Дверь тихо скрипнула, Кен пробормотал что-то вроде «Чёрт!» и на цыпочках зашагал к дивану. Как назло, начал скрипеть даже паркет, а любой звук в ночное время становился оглушительным шумом, похуже топчущих слонов.       Наконец, добравшись с горем пополам до Аято, Канеки посмотрел на его спящее лицо, натянул плед до его подбородка и улыбнулся. Однако улыбка сразу же погасла, когда Кен заметил парочку сверкающих капелек слёз, застывших у ресниц Киришимы.

***

— Тьфу ты. Вставай уже, принцесса спящая! — прокричал Аято и замахнулся кулаком, чтобы ударить спящего Канеки. Однако его удар Кен тут же остановил, схватив кулак на лету.       — Что случилось? — сонно пробормотал он и привстал.       — А то случилось! Гребанный идиот, ты хоть понимаешь, как у меня болит зад?! — разгорячился Аято. И Кен в тот момент заметил, что мальчишка чуть хромает и поглаживает пятую точку.       Хоть это не очень весело, но Канеки подобное заставило просиять улыбкой.       — Чего лыбишься?! — спросил Аято и уже было приготовился повторить попытку ударить Кена. Однако парень перехватил его вторую руку и притянул к себе, захватив того в плен нежных объятий.       Канеки повалил мальчишку на кровать, после объятий несколько секунд просто нависал над ним, наблюдая за смущенным выражением лица Киришимы, а потом рассмеялся, окончательно встав с кровати.       — И что это было? — раздражённо спросил он, сделав угрюмый и немного разочарованный вид.

***

В офисе было душно, в воздухе витала напряженность, все были погружены в бумажную работу. Это не обошло стороной и Амона Котаро, который немало подустал от бесконечных документов о разных гулях.       Нажимая на клавиши ненового компьютера, Амон не отрывал взгляда от яркого экрана, на котором постепенно расширялся текст.       В один момент мужчина почувствовал, как кто-то осторожно коснулся его плеча.       — Акира?       Женщина наклонилась ближе к экрану и, хмыкнув, слабо улыбнулась.       — Хорошая работа, следователь особого класса Амон Котаро.       Амон зевнул в кулак и облегченно откинулся на спинку кресла.       Блондинка ещё раз похлопала его по плечу и добавила, но уже с более серьезным выражением лица:       — Нам пора на собрание.       Такое выражение Мадо встревожило Амона, и он немедля поспешил за Акирой. Вдруг мужчина вспомнил причину собрания и, посмотрев в спину уходящей блондинки, лишь еле слышно вздохнул. В груди защемило.

***

Вокруг витал запах животных, иногда пришлось зажимать нос, чтобы не прочуять вонь фекалий. Однако Аято, несмотря на внешне недовольный вид, всё равно был удовлетворен, потому что рядом с ним Канеки. Общество умника хватало для хорошего дня, хотя мальчишка не признавал этого.       Каждый раз, когда Аято думал, что сейчас всё хорошо, сердце болезненно сжималось. Он не понимал, из-за чего это, но у него было чертовски ужасное предчувствие.       Канеки и Аято шли близко друг к другу, и их ладони едва соприкасались. При каждом прикосновении Канеки расплывался в улыбке и поворачивал голову в другую сторону.       — Куда мы идём? Почему мы в зоопарке? — раздражённо спросил Киришима. — Я ненавижу животных, а тут ещё и толпы мерзких людей!       Наконец, Кен схватил за руку Аято и несильно сжал в кулак. От этого Киришима громко цокнул, заметив, что парень увильнул от ответа.       — Увидишь, — таинственно проговорил белокурый и прибавил шагу.       Канеки через некоторое время остановился и отпустил руку Аято. Киришима начал оглядываться и увидел перед собой одного человека, который держал на руках… кролика.       Мальчик скептично поглядел на Канеки.       — И за этим мы сюда таскались?       Весёлая улыбка Канеки вмиг погасла, вместо радости он ощутил горький привкус разочарования. Канеки хотел сделать сюрприз Аято-куну, так как догадывался, что и Тоука, и Аято любят кроликов. Лишний раз он в этом убедился, когда Аято надел маску чёрного кролика.       Мальчишка заметил кислую мину Кена и, странно себя почувствовав, неловко почесал затылок. Не то чтобы Аято совсем не любил этих пушистых питомцев, скорее, он не испытывал к ним особой тяги, ведь в жизни живого кролика не видел. Ему нравились побрякушки сестрицы, подозрительно напоминающие мультяшную рожицу кролика.       — Что ж, — рявкнул он, когда тишина уже начала давить, — я не против эту тварь погладить.       Канеки сразу же просиял и кивнул. Оба парня вместе подошли к мужчине, рядом с которым была табличка: «Фото с чёрным кроликом — 5000 йен»       Белокурый, пошарив в карманах, достал несколько смятых денежных купюр и дал мужчине. Пока мужчина искал сдачи, он сунул кролика Аято.       Мальчишка нервно покачал головой, но незнакомец не заметил этого, и кролик слегка подпрыгнул в руках Аято. Киришима поморщился, было странное ощущение. Мягкая пушистая шерсть щекотала кожу, а вот лапки и маленькие когти заставляли насторожиться. Однако парень, взяв кролика за подмышки, решил взглянуть в личико пушистика. Тот пару раз подвигал носиком, тем самым зашевелив усиками, поёрзал и начал озираться.       Аято пристроил животного поудобнее на руках и, бросив мимолетный взгляд на Канеки и убедившись, что тот не видит, начал гладить кролика по чёрной, необычно мягкой шерсти. Ощущения нежности от питомца обволакивали кожу. Это забавляло Аято. Он потрогал его носик, кролик сразу же ответил, резко качнув головой. Киришима тихо усмехнулся и, решив немного поиздеваться над ним, начал дёргать за тёмные усики.       — Что, понравилось? — откуда ни возьмись появился Канеки сзади Аято и своим вопросом застал мальчишку врасплох.       Киришима вздрогнул и машинально отпустил кролика, из-за чего животное, выскочив с рук, сразу же рвануло вперёд.       — Канеки идиот!!!