Купидоны

      Улькиорра неспешно двигался по узким и извилистым, словно ходы крота, коридорам лаборатории. Каждое движение жалящими иглами впивалось в тело, и мраморный пол под ногами, да холодные стены не приносили облегчения. По ощущениям бывшего арранкара ноги были обвиты свинцовыми "гирями", но он виду не подавал, стойким оловянным солдатиком переносил вынужденный "танец русалочки на балу у принца". Переносил он и ежедневные многочасовые операции, в коих так умело кромсали и штопали многострадальное и исхудалое бледное тело парочка кудесников-"мясников". Из всех бонусов прошлой жизни осталась лишь регенерация, и то изрядно барахлила, от чего Сиффер корчился от боли и мытарств. Но у него теперь было Сердце, что поддерживало в этом хирургическом аду.       Естественно, после многочисленных опытов любой гикай требует замены, но ни один из запасников Куротсучи не совпадал с необузданным духом пациента, и "Фараона" это коробило. Мечта о послушном Игоре провалилась в очередную кому от болевого шока.       - Пустышка. - Буркнул про себя Куротсучи, и кинул ассистировавшему ему Гранцу.- Закончишь. Эй, Нему, звони-ка этому торгашу. - Двери реанимационной со свистом отлетели в стороны.

***

      Орихиме внезапно вскочила среди ночи и судорожно нащупала кнопку выключателя на прикроватном столике. По лицу рыжеволосой принцессы покатились слезы то ли от яркого света, то ли от очередного кошмара.       Отдышавшись, девушка заерзала и, выдвинув один из ящиков, начала беспорядочно перебирать вещи в поисках бумаги. Все непонятности она стремилась записать, чтобы днем в более спокойном обстановке между делом упомянуть о них в разговоре с Тацуке, коей она доверяла, как старшей сестре.       Временами на Химе накатывало чувство тоски и одиночества, и как бы ни пыталась она заглушить частыми посиделками с друзьями и сверхурочной работой в пекарне, дома ночью все возвращалось. Все ее страхи и переживания, от которых невозможно было убежать в сны.       Среди прочего барахла блеснул тонкий браслет. Цветы смерти (1) зажглись в волосах цвета закатного солнца. Под этим вечерним солнцем Я иду к твоим рукам... я почти там. Твое призрачное мерцание... я медленно ползу... я приду. (2)