Imaginations From The Other Side

— Эй, жирный ты хрен! Слышишь меня? — позвал один их стражников и загоготал, как полоумный. Ханси с мрачным видом смотрел на дорогу, которая все удалялась и удалялась. Бергштауб давно остался позади. На протяжении уже едва ли не часа (Ханси казалось, что прошло больше) Кюрш вместе с четырьмя стражниками ехал в повозке, в которую запрягли двух гнедых лошадей. Они выглядели так просто, что Ханси невольно пришлось согласиться со словами коневода Эриха из Скареста. Эти лошади — деревенские простушки, в отличие от Луны, чудесной рейнской лошади Андре. Подумав об Андре, да и о Томене заодно, Ханси загрустил, хотя казалось, ему и так уже было грустнее некуда. Что там сейчас делают его друзья? Наверняка и знать не знают, что Кюрша схватили, а если они все-таки и узнали об этом (что вряд ли, ведь когда Ханси вытащили из библиотеки, то на площади он не увидел ни единой живой души), то, что могли сделать? Из Бергштауба они выберутся только когда сядет солнце, а тогда Кюрш будет далеко, и они его уже не догонят. — А ну отзовись! — рявкнул стражник и, взяв тоненькую и длинную палочку-хлыст, которая все это время лежала рядом с ним, ударил ей по рукам Кюрша, связанным на спине. Ханси поморщился и нехотя перевел взгляд на мужчину. Тому по виду было лет тридцать с небольшим, щеки поросли щетиной, и в целом он выглядел вполне умным человеком. Но почему так получилось, что умный с виду человек ведет себя едва ли не хуже подростка? Всю дорогу он доставал Ханси сильнее всего, так сказать, был заводилой в этой «компании». Он оскорблял Кюрша и всю его семью, пытался заставить парня говорить унизительные вещи, и, в случае неповиновения хлестал своей чертовой палкой, а остальные стражники поддерживали его смехом и криками. Ханси терпел, но терпение его было на исходе, а ведь, они не проехали и половины дороги. Так как ноги оставили юноше не связанными, решив, что все равно он ничего не сделает (Ханси показал удивительную для пленника покорность, но знали бы они, с каким трудом она ему далась), и у того успела зародиться такая мысль: нужно поймать удобный момент, когда стражники отвлекутся на что-нибудь, потом встать на ноги и живо перепрыгнуть за пределы повозки. Кюрш знал, что стрелять из арбалетов они не будут: из их разговоров понял, что он нужен королю живым, а значит, у него был шанс убежать. Он не знал куда, но у него была надежда на лучший исход. Ведь в первый же раз он сбежал! Все могло получиться и теперь. Но сейчас приходилось оставаться покорным. — Отвали, — бросил Кюрш (ну, почти покорным) и вновь получил по рукам. Что ж, эта боль не сравнится с болью, когда драконий коготь разрывает грудную клетку, поэтому была терпимой. — Маленькая скотина. Хотя нет, не маленькая. Большая, жирная скотина, вот ты кто. — Ага, — промычал Ханси, не принявший во внимание этот «комплимент». Конечно, он не был таким уж стройным, но и «жирной скотиной» не являлся точно. Кюрш отлично понимал, что стражник этим хотел вызвать его злость, но парень уже устал злиться. — Твоя мать тоже жирная, ты, тварь? Ну, конечно же, да, только свинья могла породить еще одну свинью. Ханси молчал. — А вот мне и интересно, как же твоя мамаша торгует своим вонючим телом? Я хочу сказать, кто вообще согласится трахать такую свиноматку, как она, да еще и за деньги? Ханси молчал. — Только твой папаша такой безумный, да? Или он тоже из семейства свиней и воспринимает эту тушу, твою мать, как должное? Весело вам, должно быть, жилось, ну прямо три поросенка! Шлюха, урод и их недалекий сын. Хоть Ханси и знал, что нельзя обращать внимание на эту мерзость, но она все-таки не могла его не задеть. Мало того, что стражник оскорбил его маму, его милую и родную маму, самую лучшую женщину, так еще и заговорил об отце, который не так давно отправился к Лирел. Если бы не связанные руки, Ханси бы уже свернул шею этому ублюдку, но не мог, и, может, оно было и к лучшему. Но непрошеные слезы обиды все равно наворачивались на глаза, отчего Кюршу пришлось опустить голову. Никто не имел права оскорблять его родителей. Никто, никто, никто. — Плачешь, скотинка? О да, плачь и рыдай, ведь у тебя уже не будет шанса переспать со своей мамашей, как это сделал твой папка. Жаль, да, очень жаль… Стражники дружно захохотали, и средь их смеха Ханси вдруг услышал то, чего не ожидал услышать никак. Далекий рев. Драконий рев. Он медленно поднял голову и посмотрел на смеющихся мужчин — те, кажется, ничего не заметили. Могло ли мне показаться? В Ивигейне он тоже подумал, что ему показалось, а уже через пару минут дракон уничтожал деревню. У Ханси быстро заколотилось сердце, усталость как рукой сняло. Он воодушевился той мыслью, что Маркус может быть где-то рядом, и даже слезы мигом исчезли. К Ханси вернулась былая решительность (хотя, может, она никуда и не уходила). — У тебя в детстве были проблемы с этим? — спросил Ханси у стражника «заводилы». — С сексом и родителями? Мне тоже жаль тебя, но не настолько, чтобы я и дальше терпел, как ты высказываешь вслух свои отвратительные фантазии, пенред, — сказав слово, которому его научил Томен, сообщив, что оно на древнем языке очень-очень ругательное, но не имеет перевода, Ханси невольно улыбнулся. Друзья плохому не научат, ага. Стражник, по-видимому, знал значение этого слова, либо просто его задело все сказанное, потому что в следующее мгновение Ханси получил целую порцию ударов: несколько раз по рукам, по спине, плечам, голове и щеке. Мягкая кожа на лице тут же порвалась и Кюрш ощутил, как по щеке потекла горячая кровь, но все равно не прекращал удовлетворенно улыбаться. Оно того стоило. — ЗАТКНИСЬ!!! — заорал стражник, с обезумевшим видом посмотрев на Ханси. — Заткнись, или я найду твою тупую мать и отца и убью их, убью всю твою семью, и ты будешь глядеть на это, мразь! Ты… Дальнейшую его речь оборвал рык. И он был уже ближе. Мне не показалось. Теперь на небо смотрел не только Ханси, но и стражники. И они пока еще не понимали, что предвещает этот рык. Им же хуже. Чувства Ханси напряглись, он усиленно вглядывался в чистое небо, окрашенное оранжевым светом заходящего солнца. Совсем скоро через шум повозки юноша расслышал мощное хлопанье могучих крыльев, и, затаив дыхание, весь подобрался. Стражники уже не смотрели на него, а как дурачки оглядывались по сторонам, пытаясь понять источник звука. Он там, — подумал Ханси. — Там, за холмом, на который мы недавно поднялись. — Что это за чертовщина? — спросил один стражник. — Может, стая птиц летит? — Да каких птиц, они так не шумят… — Знаете, это похоже на… — стражник не успел договорить, потому что в следующий миг случилось то, чего Ханси ожидал с такой надеждой и верой, то, о чем он сейчас мечтал больше всего. Из-за холма вынырнула ужасающая чудовищная громадина, как могло показаться на первый взгляд. На взгляд же Кюрша, перед его взором появилось самое прекрасное животное во всем мире. Большой дракон, истово рыча, взлетел над ними, и какое-то мгновение парил в воздухе, взмахивая своими огромными черными крыльями. И Ханси, быстро смекнув, что сейчас наступил тот самый благоприятный момент, когда пора попытать удачу, вскочил на затекшие ноги, и, как можно быстрее передвинувшись к краю повозки, прыгнул. Но в самый последний момент случилось непредвиденное: его за ступню схватил один из стражников, тот самый забияка. Кюрш, хоть и успел вывернуться, но все равно упал неудачно, хорошо приложившись головой обо что-то твердое. И на время отключился. *** Он очнулся от того, что земля под ним ходила ходуном, и, как оказалось, причиной этому был приземлившийся недалеко от повозки дракон. За время отключки Кюрша (а это было, вроде, совсем недолго) повозку остановили, и теперь стражники неспешно вылезали из нее, настороженно поглядывая на зверя, который пока еще не совершал попытки их убить. И Ханси даже быстро понял почему — он лежал слишком близко к повозке, и если Маркус прилетел сюда по своей воле («чтобы спасти меня»), то наверняка боялся зацепить огнем и друга. Потом дракон медленно опустил голову, и Ханси ждало новое потрясение. На его спине он увидел своих друзей: сначала Андре, потом сидящего за ним Томена, оба взъерошенные, но целые и невредимые. И даже… счастливые? Подумал, что это — галлюцинации из-за удара головой, но потом Ольбрих, заметив взгляд Ханси, закричал: — Уйди оттуда, Ханси! Вставай и иди! Ханси хотел ответить, что со связанными сзади руками встать не очень-то просто, но потом, решив, что это прозвучит слишком глупо и ненужно в сложившейся ситуации, все-таки попытался встать. Голову охватила боль, и она закружилась, но Ханси, пошатываясь, упрямо пошел куда-то в сторону, подальше от дракона. Стражники все еще недоумевали, и люди, сидящие на драконе, еще сильнее сбили их с толку, но когда они все-таки опомнились, стало поздно. Все случилось быстро. Когда Ханси, отойдя, как ему показалось, на приличное расстояние, обернулся, то первым делом увидел огонь: ярко-оранжевый и ослепительный. Жар даже на таком расстоянии дошел до Кюрша вместе с ветром, и он был ему приятен. А вот, стражникам – нет. Пламя вырывалось из пасти дракона как еще один монстр, охватывало стражников и жадно лизало их тела, заставляя мужчин вопить и рыдать от боли. Кюрш на все это смотрел с ужасом… удовлетворением одновременно. Так им и нужно, так им и нужно. Перед глазами у Ханси плыло — удар головой, видимо, об камень, давал о себе знать. Юноша смутно видел, как дракон прекратил изрыгать пламя, но, несмотря на это, вокруг уже пылала вся листва, которой здесь хватало. Крики мужчин превратились в стоны, сначала громкие, но с каждым мгновением становящиеся все тише и тише, слабее и слабее. Огонь почти убил их. Почти. Ханси в душе порадовался, что из-за головокружения и снизившегося из-за этого зрения не может видеть их тела. Ему хватило обугленных тел и в Ивигейне… — Ханси! — воскликнул знакомый голос где-то неподалеку, и через несколько мгновений Кюрш сначала услышал, как под чьими-то ногами шелестит трава, а потом его самого стиснули в крепких объятиях. По запаху цветов Кюрш признал Андре и, захотев обнять его в ответ, удивился: веревки, связывающие руки за спиной, исчезли. Обняв Ольбриха, Ханси быстро задышал, и ощутил, как энергия словно вливается в него вместе с ароматом цветов. Снова магия Андре. — О Лирел, мы с Томеном так переживали, что они тебе что-нибудь уже сделали… — выдохнул Андре, не отпуская Ханси. Кюрш подметил, что хоть Ольбрих и не кажется сильным, но хватка у него ого-го. — Я легко отделался, — пробормотал Ханси в ответ. — Там только один идиот махал своей плетью налево и направо… — Они тебе что-то говорили? — серьезно спросил Ан, мягко освободив Кюрша от объятий. Ханси отметил, что голова уже почти не кружится и на ногах он стал стоять увереннее. — Ну… Пытались оскорбить меня и мою семью. Пытались унизить. У них не получилось. — Немного подумав, Ханси тверже добавил: — Ни у кого не получится. — Ты молодец, Ханси, — Кюршу показалось, что в голосе друга даже звучит гордость. — Я не сомневался в тебе. Потом Андре протянул к Ханси руку, легко коснулся пальцами раненой щеки, и парень буквально ощутил, как заживает рана под воздействием магии. Затем Ан запустил руку в волосы Ханси, дотронулся до затылка, которым Кюрш приложился об камень. Голова перестала болеть. — Спасибо, — от всего сердца поблагодарил Ханси и тепло улыбнулся. Потом перевел взгляд на дракона, который обнюхивал стражников. Томен, давно слезший, стоял неподалеку и курил самокрутку. — Вы… вы… — начал было Ханси, но Андре тут же его перебил: — Мы прилетели на драконе. Ханси, прости, я беру свои слова обратно насчет безумия. Полет на драконе — не безумие. Это то, благодаря чему мы догнали тебя и освободили. И летать… Ханси, лететь по небу — это волшебство. Я говорю тебе это как маг. Услышав восхищение в голосе Ольбриха, Ханси невольно расплылся в широкой улыбке, и едва удержался от того, чтобы не сказать «а что я тебе говорил?», однако вовремя осознал, что сейчас это будет неуместно. И вообще, Андре все-таки нашел смелость оседлать дракона, и подкалывать его по этому поводу будет просто не по-дружески. — Я рад, что ты… вы решились на это, — искренне сказал Кюрш, и хотел добавить что-нибудь еще, как услышал неприятные чавкающие звуки. Резко обернулся к источнику, и улыбка сошла с его лица — оказалось, звуки эти издавал дракон, пожирающий тело одного из стражников. Это было неприятное зрелище, но Ханси не стало тошнить и выворачивать. Он снова подумал, что так им и нужно, этим служителям демонов. Этим низким, падшим людям. Смерть от огня дракона — это даже слишком красивая смерть для них. Но, как оказалось, умерли не все. Услышав стон, дракон вскинул голову и уже занес лапу, чтобы раздавить ей стонущее тело, но Ханси среагировал быстрее, и, подскочив к Маркусу, поднял руки и прикрикнул: — Стой, не убивай его! Маркус как будто бы нахмурился, или это просто показалось Ханси, но, тем не менее, он отступил и вернулся к трапезе недоеденным телом. Ханси медленно подошел к ужасно обожженному мужчине, в чьем теле еще теплилась жизнь. Андре последовал за другом и встал позади него. Ханси смотрел на мужчину и даже с таким количеством ожогов узнал в нем своего обидчика. Сел возле него на корточки, и сморщился, ощутив запах паленого мяса. Даже глаза заслезились, и стало тошнить, но с места Кюрш не сдвинулся. Нужно было кое-что закончить. — Ты слышишь меня, пенред? — негромко спросил Ханси. Глаза мужчины распахнулись, и он, оскалившись, с ненавистью посмотрел на юношу. — Ты все равно умрешь, — прохрипел стражник. — И ты, его дружок… вы все будете отмщены за это. — Не раньше, чем ты, — качнул головой Ханси. — Но сначала скажи: не хочешь ли ты повторить все, что говорил до этого? Про моих родителей, про меня? Или, может, ты придумал что-то еще? Откинув голову назад, мужчина заплакал, а плач быстро перешел в крик. Дракон дернулся и, сузив глаза, с явной неприязнью поглядел на него и зарычал. — Я… был неправ… — выдавил стражник и снова зашелся плачем. — Не ведал, что говорил, я… — Ты ведал, — сердито перебил его Кюрш. — Ты хорошо понимал, о чем говоришь! Так отвечай же за свои слова. — Я был неправ, — повторил мужчина, и голос его дрожал. — Помогите мне. Мне так больно. Вы можете спасти меня? — Сначала ты мне скажешь кое-что. — Что?.. — Ты готов принести извинения передо мной и перед ликом Лирел за то, что оскорбил мою мать, Ингу Кюрш, самую прекрасную и добрую матушку в этом мире, и моего отца, Карла-Хайнца Кюрша, самого смелого и храброго человека на этом свете? — громко вопросил Ханси, глядя в глаза стражнику. Тот быстро заморгал. — Я… — он тяжело вздохнул, и лицо его исказила гримаса боли. — Я… готов. — Проси. — Перед тобой и… перед ликом Лирел я приношу свои извинения, — с трудом произнес мужчина. — Перед кем ты извиняешься? Скажи их имена. Скажи громко, — приказал Ханс Юрген Кюрш, и в этот момент Андре видел в нем не наивного и невинного паренька, но… великого короля. — Инга Кюрш. Карл-Хайнц Кюрш. Ханси удовлетворенно кивнул и, обернувшись, посмотрел на Андре и протянул руку вверх ладонью. — Вы спасете меня? Я извинился… Я хочу жить. У меня еще есть задание, — с отчаянием бормотал мужчина. Андре отлично понял, что нужно Кюршу, и медленно вытащил свой острый кинжал с рукояткой, украшенной каменьями, из ножен, вложил его в руку Ханси. — Какое задание? — спросил Ханси, незаметно для стражника опустив руку с кинжалом. — Убить меня? Доставить королю? — Король… Нас ждет великое будущее с нашим королем, и я хочу его увидеть. Помогите же мне. Я видел, как твой друг залечил твои царапины, и он может излечить меня, я знаю. А потом я искуплю свои грехи, право же… — Ты искупишь свои грехи перед Лирел и ее демонами, — спокойно ответил Ханси, подняв руку с кинжалом. Мужчина, увидев это, закричал и вопли его превратились в неприятное для Кюрша рыдание. — Ты трус, и король ошибся, сделав тебя своим стражником, — сказал Андре хмуро. — Ты не достоин зваться мужчиной. — Демоны, примите его плоть и насытьтесь ею, — мрачно произнес Ханси, приставив кинжал к груди стражника. — Нет, нет, НЕТ! — вопил он, извиваясь и тут же крича от боли. — Лирел, забери его душу и укажи ей путь, — закончил Андре и для поддержки положил руку на плечо Ханси, думая о том, что это будет его первое убийство. И скорее даже не убийство, а милость. — Я же извинился, я сделаю еще что-нибудь, что вы попросите, — слезно умолял стражник, и Ханси попросил: — Славь моих родителей перед Лирел, если он позволит. Молись, чтобы моя матушка была счастлива и здорова на этом свете, и чтобы мой отец был спокоен и умиротворен на том. И не медля более ни секунды, Ханс резким движением проткнул грудную клетку мужчины и повернул кинжал. Фонтан крови, вырвавшийся из раны, оросил одежду и лицо юноши, а стражник, издав дикий вопль, закашлялся кровью и судорожно задергался. Кюрш поднялся и с каменным лицом отошел от него, на ходу протянув кинжал обратно Андре. — Бросишь его мучиться? — тихо спросил тот. Ханси бросил быстрый взгляд на стражника, чьи судороги становились все слабее и слабее, а крик тише. Потом, отвернувшись, спокойно ответил: — Он это заслужил. Андре промолчал, а потом через какое-то время сказал так, словно ничего и не произошло: — Пора нам лететь. Здесь могут появиться еще люди, и вот они уже будут невинными жертвами. — Тогда вперед, — кивнул Ханси и медленным шагом побрел к дракону, который уже доел свою добычу и теперь, облизываясь смотрел на парней. — Маркус, мой друг, спасибо тебе за спасение. Но нам нужно лететь дальше, если ты не против. Дракон издал громкий, как показалось Ханси, радостный рык, и прижался к земле, распластав крылья по бокам. — Иди первый, — предложил Ан. Кюрш кивнул и несколько неуклюже стал забираться по крылу на дракона, как это ранее делали Ольбрих и Штаух. Сразу сообразив, что к чему, Ханси сел между первым и вторым шипом, затем провел рукой по чешуйчатой и горячей шее дракона, не веря, что он это все действительно происходит. Андре и Томен вскоре устроились позади — Ханси обернулся, чтобы проверить это, —, а затем, сглотнув, похлопал Маркуса по шее и сказал: — Полетели, друг. Дракон поднял крылья, но взлетать не стал, пока Андре с легкой улыбкой не добавил: — Фиайир. От резкого рывка зверя у Ханси перехватило дыхание и все, что он мог — это вцепиться в шип и изо всех сил держаться за него, молясь Лирел и ее демонам, чтобы не упасть. Хлопанье крыльев ненадолго оглушило Кюрша, потом в лицо ударил ледяной ветер, к которому примешивался аромат леса и гор, и тогда Ханси увидел то, что не раз снилось ему, и о чем он так любил мечтать. Они поднимались к небу, оставляя внизу обожженный лес, убитых стражников и все свои плохие мысли. Они взлетали легко, потому что здесь, наверху, тревоги испарялись, и никого ничего более не тяготило. Здесь было хорошо, свежо и свободно. И Ханси вновь ощутил себя простым мальчишкой. Лучи заходящего солнца светили Кюршу в лицо, от взмахов крыльев его бросало вверх-вниз, но тот, ничего более не боясь, сильнее сжал ногами горячее тело дракона и, раскинув руки в стороны, в полной мере ощутил, как он летит. И из его груди вырвался счастливый, даже какой-то диковатый вопль, потому что по-другому Ханси не мог сейчас выразить свои эмоции. Он летел. Парил. Он сам чувствовал себя драконом.