The Riser

17. - Существовала ли на Земле ещё какая-нибудь могущественная и бессмертная раса, кроме Безымянных? – спрашивает Джейсон. - На Земле – нет, – отвечает Дукра. - А за пределами Земли? Наставница пронизывающе смотрит на своего юного ученика. - Ты и сам знаешь ответ, Джейсон. Тодд кивает. Конечно, он знает. И если сама раса зародилась где-то в глубинах космоса, – или, например, в другом мире, – значит, и источник её силы находится там? 18. Джокер больше не скрывался. Он снова был Бессмертным, как назвал его Джейсон, величайшим существом на этой планете. В отличие от Тодда, Джокер прекрасно контролировал свою магию: она не выплёскивалась наружу, а ровно циркулировала внутри тела. Впрочем, что контроль у Джокера в разы лучше, Джейсон знал с того момента, как понял, что клоун сознательно тормозит регенерацию – самому Тодду такое ни разу не удалось. Говоря по правде, его регенерация и так была сильно замедлена, но заслуги Джейсона в этом не было. - Я придумаю что-нибудь ещё, – криво усмехнулся Джокер. Лицо его менялось, он наконец позволял регенерации исправить последствия падения в кислоту. – Например, буду устраивать бои между героями. Насмерть или до серьёзных травм. И целая планета в заложниках. А, как тебе? - Быстро наскучит, – хмуро отозвался Джейсон. Бессмертный засмеялся. Они, не сговариваясь, поднимались всё выше и выше, словно хотели показать друг другу, что оставшиеся на земле противоборствующие команды их обоих более не интересуют. - Я сразу всё понял, – негромко заметил Джейсон. – Бэтмен и остальные могли считать тебя сумасшедшим и не осознающим последствий своих поступков… хотя бы из-за инстинкта самосохранения. Но я знал, что твоя смерть будет только частью твоего же плана. Джокер пожал плечами. - Я про тебя тоже всё сразу понял, Птенчик. Ещё когда впервые увидел. Ты ждал, пока докторишка достанет из твоего папаши пулю. Ах, как можно было не заметить себе подобного! – Бессмертный зло оскалился. – Что, Всемать таки обратила на меня своё драгоценное внимание? Её – вот это поворот! – начали интересовать люди? Что за пересмотр приоритетов, Птенчик? С каких пор эти букашки, не стоящие волоса с нашей головы, заставляют Всемать отправить на одну мелкую планетку второго из нас? Чтобы присмотреть за мной? Чтобы остановить меня? Больше всего на свете Джейсону хотелось облизать пересохшие губы, но он сдержался. - Ты перешёл черту, Джокер, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. Бессмертный расхохотался. Даже сейчас, без образа клоуна, его веселье могло привести в ужас любого. - Всемать действительно думает, что ты можешь остановить меня?! Ты, мальчишка, против меня, оттачивавшего своё мастерство тысячелетиями?! - Да, – коротко отозвался Джейсон. С губ Бессмертного исчезла улыбка. - Как ты пожелаешь, Птенчик, – неожиданно серьёзно произнёс Джокер, – только на этот раз никакой пощады. Я уничтожу тебя окончательно. Я это могу. Они оба замерли на мгновение, – мир словно застыл вместе с ними, – а затем, одновременно выбросив вперёд правую руку, хором выкрикнули: - Все мои карты! - Все мои птицы! Это было заклинание, облекающее магию в материальную форму, индивидуальную для каждого. Джейсона ему научила Всекаста. Похоже, кое-что общее было у всех древних рас. С руки Бессмертного потомком сорвалась тёмно-серая колода джокеров. С руки Тодда – голубоватая стая робинов. Заклинания столкнулись в воздухе, вспыхнули особенно ярко и уничтожили друг друга. «Да у нас силы, похоже, примерно равны!» – с радостным изумлением подумал Джейсон. Джокер, похоже, что-то прочитал по его лицу, потому что коротко усмехнулся. И больше не произносил заклинания вслух.