Кофе с перцем.

— Салазар твою мать! — выругался Блейз и свалился на диван в гостиной. — Я думал, они никогда не уйдут. Время ланча, а мы еще утренний кофе не пили! — Тебе нельзя кофе, — машинально напомнила Гермиона. — Плевать, я хорошо себя чувствую. Хочешь узнать насколько? — Блейз поймал жену за поясок халата и, притянув поближе, усадил к себе на колени. Гермиона недовольно фыркнула и попыталась сбежать, но получилось только соскользнуть с колен и устроиться рядом, хитрый Забини быстро уложил на ее колени голову и мурлыкнул. Гермиона улыбнулась, щелкнула его по носу и вроде успокоилась. — Лука! — не поднимая головы, позвал парень и хитро глянул на супругу, — кофе и поесть. Все равно что. Сам решай. Мы тебе доверяем. Эльф кивнул и исчез. Гермиона возмущенно приподняла бровь и спросила: — Все это очень странно… Никаких тебе «Sì signore, mi dispiace, signore, (Да, синьор, простите, синьор) Лука, сей момент, все испортит… scusami*, исполнит», — сделав испуганный вид, изобразила она домовика. — Он тебе и цианида принесет, если попросишь? А жаловался, что не можешь к нему подход найти. — Cara, **(здесь и дальше — дорогая), не утрируй… — Блейз поймал ладошку жены и поцеловал пальчики. — Лука меня любит, он хороший эльф и давно мне служит. Чем ты так недовольна? Ты же их защитница, non è vero? (разве нет?). — Мне кажется, они оба жулики, и хозяин, и домовик, что скажете, господин аврор? — ведьма улыбнулась Поттеру, который, удивленно наблюдая семейную сцену, пытался узнать в этой хитрой и соблазнительной кошечке свою боевую подругу. Раздраженный Теодор влетел в гостиную и с ходу испортил всем настроение: — А скажите мне, драгоценные мои половинки, что вы добавили в воду господина Монтегю? — Гермиона возмущенно ахнула и отвернулась. Блейз удивленно распахнул глаза и часто заморгал. То, что Монти, как идиот, проговорился, не оставляло никаких сомнений в том, что водичка была не совсем обычной. И кому, как не ему, зельевару, легко это сделать… — Вы хоть понимаете, что натворили? Если Монти сделают анализ на Веритасерум, нам светит Азкабан! А он анализ потребует в первую очередь! Если не идиот, конечно. У него три аврора в свидетелях! Тео рыкнул и, в сердцах махнув рукой, отвернулся. Скромно молчащий Поттер, заметив мгновенно появившуюся у Гермионы в руках палочку, погрозил подруге пальцем. — Нотт, прекрати паниковать! Они походу вообще не понимают, в чем ты их обвиняешь! — Поттер, ты сам-то веришь в то, что сейчас сказал? — Теодор был расстроен. Выходка с зельем могла выйти им боком. — Нам нужен хороший адвокат. Мой только в бумажных делах специалист. Гарри, пошевели мозгами, кто сейчас самый крутой в этих делах? — Я ничего не лила в эту проклятую воду! — психовала Гермиона. — Если надо, пусть хоть под зельем меня проверяют! Лука меня разбудил, и я сразу сюда пришла — Неожиданно тон девушки изменился, она, совсем как Тео, прищурила глаза, — Блейз наверху стоял, когда я из спальни вышла… — Non ci pensare nemmeno, io non cʼentro niente! (Даже не думай, я тут ни при чём!) — парень резко поднялся и обиженно засопел. — Ах ты, porcellino (поросенок)… Провернуть такое и без меня! — рассмеялась девушка и, поцеловав Блейза в плечо, прошептала: — Я знаю, что это не ты. Гермиона зуб готова была отдать, что с ней происходит что-то ненормальное. Вместо того, чтобы переживать по поводу неприятного и опасного происшествия, она мечтала поскорее затащить Блейза в кровать, да и Тео там точно бы не помешал. Злится, засранец… Надо бы приласкать деточку. Девушка улыбнулась своим мыслям. Наконец-то она поняла, какую-такую власть имела в виду Хелена, когда советовала вместо того, чтобы чего-то требовать от мужчин прямолинейными гриффиндорскими методами. Можно получить даже больше, но способами исконными женскими. Потому что пока мужчина тебя хочет, твоя власть над ним почти безгранична. Нотт прикрыл ладонью глаза и покачал головой. Он собирался устроить взбучку, а им хоть бы хны… Ему стало обидно и по-детски жутко захотелось помучить обоих. — Вы думаете, я шучу? Мы в полной заднице, если правда выплывет. Блейз! Хватит лапать Гермиону! Я прошу серьезности хоть немного! Или у тебя весь мозг в штаны стек? Блейз фыркнул и, крепче прижав к себе жену, демонстративно положил руку ей на грудь. — Это не я сделал. Веритасерум запрещено варить в частных лабораториях и тем более хранить. А ты, похоже, приревновал. От этого и бесишься, — ответил он Теодору и, уткнувшись Гермионе в шею, заурчал. — Боги, за что мне это! — Нотт заметался по гостиной. — Вы не понимаете, что нам теперь прямая дорожка в Азкабан?! Поттер потерял терпение, послал в мельтешащего Нотта обездвиживающее и рявкнул: — Вы, двое, прекратите зажиматься. Нотт, угомонись, хватит из себя пикси припадочного изображать! Кивни, если понял. Иначе оставлю «памятником» до вечера! Тео скривился и, мазнув по Гарри ненавидящим взглядом, кивнул. Гермиона поджала губы, но от расплывшегося Забини не отодвинулась. — Блейз, да пожалей ты уже своего мужа, отлипни от нее. Как подростки себя ведете! А теперь восстановим всю картинку. Тео был тут с Монти и аврорами. Герми пришла сразу из спальни сюда. Блейз стоял наверху. Стакана кто-то из вас касался? — Все трое отрицательно помотали головой. — Гермиона, когда Лука тебя позвал, ты ему ничего не приказывала сделать? — Ничего такого, клянусь, — ведьма гневно сверкнула глазами. — Могу… — Молчи ради Мерлина, иначе это еще на несколько часов затянется! Меня Драко ждет, хотите, чтоб его хорёчье Высочество сюда явилось? — Упаси Салазар, — пробормотал Тео, но, поймав поттеровский взгляд, замолчал. — А где была в это время Хелена? — Гарри чувствовал, что все трое говорят правду. Тео физически не мог, но и Герм и Блейз этого тоже не делали. — Они с доктором ушли через камин раньше, — ответил Нотт. — Методом исключения… Остается… Никто! Не было больше тут никого, кроме эльфов! Только авроры… Подождем или сразу сбежим на континент? Собирайте вещички, господа. Мы проиграли подчистую… — Я сейчас аппарирую в аврорат и послушаю, что ребята скажут. Занимайтесь своими делами и ничего не бойтесь. Даже для Монти, а может, именно для него, раньше чем через несколько дней никаких анализов и показаний никто не получит. Ребята вашему домовику благодарность еще объявят. Представляю, как они там повеселились! — Гарри рассмеялся. — Очень смешно, — проворчал Тео, — Поттер, если не дай Мерлин, что-то серьезное, шли Патронус. Мы, наверное, сегодня в Нотт-мэнор переберемся. Тут как-то слишком людно стало. Проходной двор… Единороги, эльфы… - Нотт хотел продолжить, но резко замолк. — Постой, Поттер, кажется, я знаю, кто Монти расколол… Гарри уже кинул порошок и почти влез в камин. Кряхтя, герой с недовольной миной вернулся. — И кто же? — Минуту подожди, ничего со Снежком не случится. Тео показал Поттеру на кресло, подошел к столику с напитками и позвал Луку. Эльф не появился, только подозрительно всхлипнула одинокая портьера и опрокинулась мирно стоящая возле камина кочерга.Тео прислушался, а потом метко пальнул в сторону камина Ступефаем. Закрепить результаты охоты не получилось. Скинувший маскирующие чары эльф, легко сбросил оцепенение и решил спрятаться на люстре. Старинный мельхиоровый монстр, не выдержав стресса, крякнул всеми своими волшебными держалками и принялся раскачиваться, грозя неминуемой катастрофой. — Твою мать! Блейз, валите из-под люстры, быстрей! — Поттер схватил застывшего Нотта и подтолкнул его к стене. Люстра еще разок крякнула и, потеряв последние из держащих ее заклинаний, грациозно рухнула вниз, обдав ошарашенных волшебников сотней хрустальных брызг. — Лука! — кинулся на помощь эльфу Забини. Он выдернул легкое тельце эльфа из-под кучи покореженных завитушек и начал трясти.— Лука! Соплохвост ты недоделанный, не смей помирать! — Rennervate! — выводящее из обморока заклинание, пущенное Гермионой, привело в чувство и всех остальных. Лука, которого Гарри отобрал у Забини и не отдал жаждущему крови Нотту, был усажен на уцелевшее кресло и теперь глупо улыбался и удивленно разглядывал окруживших его волшебников. — Signor Blaise! — наконец домовик заметил нервно пьющего воду хозяина, — ha deciso di prendere Luca a lei, Luka felice! (Синьор Блейз решил взять Луку к себе, Лука счастлив!) — Был просто идиотом, теперь еще и не помнит ничего… — прошептал Гермионе Нотт.