Если гора не идет к лесу.

Воронка черного смерча мгновенно поглотила ее в свою мутную грязную мглу. Ей чудилось, что сотня не то лап, не то щупалец вертит ее вверх тормашками и подкидывает, стремительно перебрасывая друг другу в этом вихре. Нещадно дергая ее за мгновенно расплетенные волосы и норовя растащить сидящую как влитую кольчугу по звеньям. Кольцо за кольцом. Откуда эта любовь к кольцам, она так и не удосужилась у Него спросить, может, напрасно? Какие-то нелепые и совершенно не к месту мысли навязчиво лезли ей в голову, хотелось удариться в панику, но нужно было сохранять хладнокровие до последнего, иначе и не стоило затеваться с этой вылазкой. Сосредоточиться на какой-то защите было крайне сложно в этом положении. И Артанис просто ждала, пока Он наиграется вдоволь и Ему поднадоест эта глупая забава. Правда, в ее случае, она, похоже, грозила затянуться. "Ну, ничего, - думала она, - недолго Тебе мной вертеть осталось, недолго"… Будто в ответ на эту мысль какая-то мелкая пасть, мгновенно соткавшаяся из черного вихря, довольно больно укусила ее за ногу. Но выследить ее путь для конкретного ответа в этом хаосе и беспрестанном мельтешении было довольно сложно. Особо растрачивать силы на этот мелкий хоровод пока что не стоило. И так понятно, что все это части одного целого. В ответ Артанис лишь скрежетнула зубами и изо всех сил без всякой магии пнула какую-то темную морду пяткой разутой ноги, не особо, правда, надеясь на результат. Сапоги к этому времени с нее стянуть уже успели. В ответ ее закружило так, что даже затошнило. "Я все еще плоть и кровь, - с сожалением думала она, - уязвимая и слабая, смертная в итоге, но и Он тоже не так силен, как в прежние времена. Последняя незатейливая мысль давала надежду и добавляла куражу, без которого на такое дело не вдруг решишься. Тут ее напоследок подбросило в низкое октябрьское небо, выше самой высокой крепостной башни Дол Гулдура. И вот тут уж надо было сосредоточиться, хорошенько приложило с этих высот об изрытую землю с такой силой, что в позвоночнике все же что-то неприятно хрустнуло. "Нет, Он так просто убивать не станет, на этот счет можно не волноваться… Наверное"... Она несколько секунд просто лежала, широко распахнув глаза и раскинув руки, просто для того, чтобы хоть как-то прийти в себя, а заодно понять, не сломаны ли все же некоторые кости, несмотря на всю защиту. "Ангамандо припоминает, тварь", - подумала она, вспомнив, как Торондор ловко сбросил Его вниз. - Наконец-то самая красивая женщина дома Финвэ вновь у моих ног, я тебя заждался… - раскатился над ней хорошо знакомый голос, - не вставай, мне так даже больше нравится, наконец-то ты на своем месте, где тебе и положено быть, или ты все еще пребываешь в иллюзиях, что и я присоединюсь к компании твоих пустопорожних прихлебателей, мечтающих целовать край твоего платья. Ты же знаешь, я не из их числа, мои мечты - заживо содрать с тебя кожу, а уж потом целовать - никуда не делись за это время, как никуда не делись идеи разобрать тебя по кускам и собрать заново, да и поглядеть, как это скажется на твоем характере… Что, наконец-то рискнула высунуть свой нос из трех сосен, а, Нэрвен? Долго же ты набиралась храбрости, так неужто набралась, поглядим… Скажи только честно, это я Митрандиру обязан нашим свиданием или еще кому-то? Или ты просто соскучилась с твоим постным занавесочным муженьком, а? Которого держишь для отвода глаз… Артанис мгновенно вздернуло на ноги. - Неважно, я бесконечно рад самой возможности наконец-то видеть тебя лично, - вкрадчиво добавил он. Ее шатало из стороны в сторону, из разбитого носа тонкой струйкой на подбородок стекала кровь. Взлохмаченные волосы наэлектризовавшись, вздыбились и змеями развевались вокруг ее побелевшего лица. - Что ж, поглядим и на Тебя, - процедила она, - вернее, на то, что от Тебя осталось… - Все такая же дерзкая, как я посмотрю, мне просто интересно, на чем только основывается такая самоуверенность, или просто, как обычно, прикидываешься, а у самой поджилки трясутся от моего присутствия рядом. Ну, я же тебя волную, так или иначе, - насмешливо заключил он, - иначе ты бы не пришла сюда, схвати я хоть кого здесь. - Не льсти Себе, Ты выглядишь еще глупее меня с этими предположениями, да, я здесь из-за Митрандира, и я думаю, он мне гораздо нужнее, чем Тебе, видишь ли. - Ну да, понимаю и отдаю дань твоей настойчивости, видал твою нехитрую возню с Ангмарцем, а Митрандир нужен мне лишь затем, что он нужен тебе, сам по себе он для меня бесполезен, вредный старик попался… - Очередная неубедительная часть правды, ничуть не удивляюсь, - хотелось сплюнуть на землю. - Эта часть еще как должна тебя убедить, напомнить тебе, кто там следующий в моем списке, напомнить, что я еще могу у тебя отобрать, кроме твоего бесполезного муженька и не менее бесполезного зятя, у тебя ведь еще есть внучка, совсем недавно я видел ее, хорошая девочка, обидно будет, если ее вдруг постигнет судьба ее матери, а, Нэрвен? А у меня Больг совсем не при деле, могу поручить. Он с радостью исполнит при случае и мне для этого не нужны никакие кольца, как ты понимаешь, если ты об этом… У Артанис потемнело в глазах от страха за Арвен, как ни готовься к этому, а все равно не будешь готов это услышать, только не показывать, только не показывать ему свой страх, иначе все, разорвет на части, душу вынет, но воспользуется… - Что Тебе нужно? - спросила она, стараясь просто потянуть время и справиться с собой. - Ты знаешь, я не передумал на твой счет, предложение в силе, ты добровольно и без всякого принуждения признаешь меня своим Владыкой, все, простая формальность, и иди себе, что хочешь делай, можешь даже засадить Мордор мэллорнами со скуки, я не буду против, я даже тебе этого твоего Митрандира верну, так и быть, сама с ним разбирайся, одно твое слово, Нэрвен, и все закончится, войне конец. Артанис шмыгнула носом и слизнула неприятно стекавшую в рот кровь. - Какой Ты щедрый нынче, я сейчас прямо упаду к Твоим ногам со слезами благодарности за Твои дары, а Трандуила отдашь или Себе оставишь? - Ах вот оно что, - с легким удивлением протянул голос. Сгусток тьмы жадно метнулся к ней, с силой ударившись о невидимую преграду, зарычал, завыл варжьим воем, от которого у смертных в двадцать лет добела седели волосы. - Вижу теперь, из-за кого ты тут, старик лишь повод, я прав, как всегда. Тебя никак еще волнует судьба этого мелкого звереныша, ты давно опоздала с этой заботой, Лес мой и этот тоже мой, весь с потрохами, безвозвратно, так что оставь всякую надежду по его поводу, что вы будете, как встарь, лучшими друзьями, у тебя один выход, хочешь вернуть себе эту наглую синдарскую морду, раз так полюбился, присоединяйся… - Грубый террор, шантаж и манипулирование, ничего нового в Твоем арсенале, не удивил Ты меня, Ты стал предсказуем и скучен. - Я скучен, по твоему? - тьма над ней недоверчиво фыркнула. - Увы, к тому же лжешь Ты как-то неубедительно, а занят Ты тем всю последнюю эпоху, что свои нелепые мечты упорно выдаешь за реальность, мог бы достать Арвен - достал бы уже. Ты говоришь, Трандуил Твой, а я, прости, не верю… - Не стоит меня провоцировать, Нэрвен, это крайне неразумно с твоей стороны, - хмыкнул сумрак, - или тебе все еще мало доказательств, после всего, что было… - Пустые угрозы, Ты это оркам своим на уши вешай, они такие легковерные и послушные у Тебя, зачем тебе народ эльдар? У Тебя уже все есть, ну и наслаждайся замечательной компанией Ангмарца на пару с Азогом… А то Ты только меня скор попрекать компанией лизоблюдов. Артанис небрежно щелкнула пальцами: - Забавно, Ты все еще мнишь себя центром мирозданья, силой, очнись, оглянись вокруг, Ты пал - хуже быть не может, и теперь тихо гниешь в очередной смрадной норе, все еще предаваясь непомерным амбициям, воистину несоразмерным с твоим теперешним жалким состоянием. Честное слово, сдаться в плен к Эонвэ было для Тебя самым умным и на фоне того, что происходило дальше, самым почетным и верным решением. Тебе стоило бы остановиться на этом. Ты же был майаром когда-то, Ты видел сотворение самой Арды, Ты был от начала времен и чем Ты кончил, ответь мне, Тебя поверг в прах смертный. Плоть и кровь, хоть и доблестный потомок Нуменора, но прах от праха, Тебя, видевшего, как Варда Элентари творит звезды, что все еще блещут над нашими головами. Владыка Саурон! - тут Артанис расхохоталась неудержимым диким смехом, долгим эхом раскатившимся над долиной. – Ты низринут от былого величия безвозвратно, развоплощен. Что следующее в этом падении, Сам станешь смертным? Тебе пора брать новое имя, кто Ты такой? Я добровольно служить Кому? Такому ничтожеству, в которое Ты здесь превратился, не унижай меня своими планами… Тебе не по силам до них добраться, может, это Ты меня попросишь добавить Тебя в кучу прихлебателей, целующих платье, может там Твое место, раз уж ты на большее не способен… Нет, и для этого Ты не годишься, целовать-то будет нечем, - крайне издевательски закончила она "На, получи… Что, не нравиться правда", - уже про себя. Тьма в ответ заклубилась над ней, душа смрадом и пеплом. - Зато я могу добраться до тебя здесь и сейчас, - громыхнуло у нее над головой. - Не можешь, - медленно выдохнула Артанис, выбросив руку вперед перед собой, - у тебя нет лица, нет имени, ты ничто! - ее низкий голос с каждым новым словом набирал обороты. Тьма в ответ угрожающе зависла у нее над головой. - Давай, покажи мне свое лицо, господин мой, так кому же мне служить, покажи мне свою силу до того, как пал великий Нуменор, я хочу увидеть твое лицо, Майрон, таким, какое хорошо помню еще в кузнице Ауле!... Помнишь ли его ты?! Время вокруг замедлилось, как будто загустело, едва не остановившись. Напирающий сумрак напротив давил, как надгробная плита на заживо погребенного, давил с такой силой, что моментально лопнули в глазах сосуды, заново хлынула горячая кровь из разбитого носа, а заодно еще что-то хрустнуло в ребрах. Тянулись к ней кровавые черные когти волчьих лап, буравили напротив желтые звериные глаза, щелкала острая оскаленная пасть. И вот когтистые лапы уже стали медленно превращаться в сильные руки со следами старых ожогов. Волчья морда смазалась, меняя обличье. Вой, рев, надрывный стон сквозь все еще острые зубы. Тьма лепит и обтекает уже чью-то фигуру. Ураганный ветер бьет ей навстречу, откидывая за спину длинную расплетающуюся косу, а кровавые руки тянутся, тянутся к ее горлу. Ноги давно уже по щиколотку ушли в изрытую землю, от ее одежды давно остались лишь черные опаленные лохмотья. И ей кажется, что и от израненной плоти они такие же, цепляются за кости из последних сил. Черный смерч напротив треплет медные волосы, хлещет, приоткрывая лишь на один единственный краткий миг воспоминание о лучшем мастере кузницы Ауле. Смотрит на нее гордое лицо того, кого некогда называли Прекрасным. Но уже в следующее мгновение лик этот искажается в бессильной ярости, скалит острые волчьи зубы. - Нэрвен, - шипит он в бесплодной попытке дотянуться, разорвать последний слой защиты, прикоснуться кончиками пальцев, достать из последних сил. - Моя, - стонет он в бессилии, - моя!!! Громовой раскат звучит над всем Лесом, валит с корнем, как травинки, столетние деревья. Замертво падают от его звука бездыханными звери. Артанис исподлобья смотрит, не отрываясь, в его желтые глаза, в которых неукротимо бушует багровое пламя. Выброшенная вперед рука давно онемела. Она уже не чувствует ее, не чувствует собственного смертного тела. Ей все равно, что после станет с ним. Останется ли от нее жалкая горстка черного пепла или же и его бесследно развеет ветром по миру, кто знает… Ей нет сейчас до этого дела. Здесь и теперь, или он, или она, им двоим нет места под этим небом, как и под любым другим… Либо ее меллорны на Горгорот, как он сказал, либо она на цепи на потеху у его очередного трона до конца времен. Вынуждена бессильно смотреть на то, что он творит своей бесконечной и неиссякаемой злобой, валяясь где-то у него в ногах. - Добровольно… - ее лицо в ответ искажается такой же ненавистью, как у него, - добровольно!.... - Нэрвен!!! - захлебывающийся вой, от которого кровь льется уже и из ушей. А перед взором вдруг так ясно лицо Финдарато, как будто расстались только вчера, как живой, смеется и ерошит ее волосы под летним ромашковым венком, а у него из васильков, совсем такой же, как его глаза, а потом безжизненное бескровное лицо Келебриан с огромными пустыми глазами и короткое "Прощай, мама"… Так долго скрываемые слезы льются по ее лицу неудержимым потоком, и она не может их остановить и больше не хочет этого, она не может нести в себе это ни одного мгновения, ни единого мига этой боли, которая рвет ее на части ежедневно век за веком ее долгой жизни. И она отпускает, отпускает эти невыплаканные слезы… Будто упавший с неба метеорит, взрывается Ненья белым звездным пламенем в ответ на эти слезы, пронизывая окружающее пространство невыносимым слепящим светом. Разрывающим на атомы всякую тьму. Дробящим в мельчайшую пыль зловещую фигуру напротив. Ту, что уже почти обрела свою форму. И последней вспыхивает и рассеивается когтистая рука, уже почти сомкнувшаяся на ее горле. Воет страшными дикими голосами черное назгулье, стремительно уносимое вслед за своим бессильным в этот раз господином. Страшная белая волна раскатывается из Дол Гулдура, как из эпицентра катастрофы. Идет, сметая все на своем пути. А в ответ ей сверкают длинные ветвистые молнии, дальними зарницами прорезая глухую черноту октябрьской ночи. Артанис одиноко стоит обгоревшим угольком, пока время вновь не начинает свой ход. Она смотрит пустыми глазами перед собой, пока ее осторожно не касаются чьи-то руки. Она глядит прямо в какое-то лицо напротив и не узнает его. "Элронд, - через какое-то время приходит ей на ум имя, - его зовут Элронд". Но и он не узнает ее в этом существе. Перед ним будто все еще один из назгулов. Она вся черная, с опаленными короче плеч, стоящими дыбом волосами. Глаза белые с крохотными точками узких зрачков, все в алой сетке разорвавшихся сосудов. Нос, губы и подбородок испачканы черной запекшейся кровью. Из одежды какие-то жалкие дымящиеся лохмотья, еле держащиеся на худых плечах, да измятая иссеченная кольчуга. Элронд осторожно берет ее за руку, ту, на которой нет кольца, его при этом как будто бьет разрядом тока, но уже слабым, похожим на эхо откатившегося на восток грома. - Его нет, - потрясенно шепчет он, прислушиваясь к окружающему миру вокруг. Артанис наконец с трудом разлепляет черные искусанные губы: - Ошибаешься… Он всего лишь ушел в Мордор, сбежал, как всегда… Я снова не смогла… Последние слова не то стоном, не то каркающим хрипом бьют по ушам младшего родича. - Никто бы не смог большего, - шепчет он, осторожно беря ее за плечи и заглядывая ей в глаза. Которые постепенно начинают становиться просто ясными и серыми, такими, какими их давно привыкли видеть все…