***
Валь идёт, толкая перед собой тележку и упрямо сжимая губы. Тележка тяжёлая, а руки у неё замёрзли, но Валь так соскучилась, что изо всех сил сдерживается, чтобы не мчаться вперёд, не то тележка может перевернуться. Всё-таки здесь не дорога, обычная пустошь с растрескавшейся сухой землёй, красной от лучей заходящего солнца. Валь катит тележку, заполненную едой, и благодарит небо за существование такой чудесной вещи, как походные кухни. Она спускается в карьер и издалека видит Дракона, вылезшего погреться на солнце перед закатом. Дракон чудовищно стар, у него длинные усы, покрытая серовато-серебристым налётом чешуя и рваные перепонки крыльев. Валь никогда не видела, как он летает, но уверена, что ничего прекраснее нет в целом мире. Она сама очень хороша собой, как самая настоящая княжна. Валь высокая, с длинной тёмно-рыжей косой и светло-серыми глазами. Валь выдыхает пар, словно бы хочет согреть дыханием весь мир, и очень жалеет, что пар — это не огонь, но ей всего двадцать пять лет, какие наши годы, всё ещё впереди, даже драконята не сразу начинают дышать огнём. Валь потягивается и не чувствует за спиной огромных драконьих крыльев. Валь — всего лишь человек. Она зябко передёргивает плечами и останавливает тележку у пещеры. Начинает деловито выгружать продукты. С тех пор, как Дракон болеет, Валь варит ему горячий, сладко пахнущий пряностями глинтвейн даже летом, а сейчас уже поздняя осень. — Здравствуй, родная, — говорит Дракон. У него густой низкий голос, похожий на первую весеннюю грозу и одновременно на органную музыку. Валь ничего не говорит. Опускается на колени и прижимается лбом к его груди. Дракон касается её головы подбородком. Они стоят так долго-долго, тягучую сладкую вечность. Когда Валь поднимает голову снова, вечно твёрдый и острый взгляд её смягчается. Дракон смотрит ласково, и Валь видит своё отражение в его выцветших, как само время, глазах — так бывает, если смотреться в прозрачную воду какой-нибудь рыжеватой реки, и тогда твоё отражение тонет вместо тебя и одновременно вместе с тобой. Валь варит ему горячий душистый глинтвейн, потому что внутреннее Драконье пламя потихоньку угасает, и Дракону всё холоднее. Валь стащила сюда почти все пледы, которые были дома у мамы и бабушки. Валь специально выбирала квартиру поближе к окраине, чтобы удобно было каждую свободную секунду бегать на пустошь. Ей чудовищно далеко добираться до работы и института. У неё редко получается навещать родственников. Но зато выходные Валь всегда проводит здесь. В пещере удивительно тепло, Дракон всё ещё греет её своим жаром. Валь старается не думать о том, что здесь постепенно становится всё холоднее. Дракон утыкается головой ей в колени, закрывает глаза и слушает, пока Валь тихо рассказывает о прошедшем дне. Небо моё, думает Валь, принцесса и дракон, ну какая же банальная безвкусица. Какая же глупость. Какая же невероятная, восхитительная глупость! Такая большая сама по себе, что больше ни о чём можно не беспокоиться! Иногда Валь просыпается по ночам и горько плачет в подушку, вспоминая сны. Её извиняет разве что то, что это вовсе не кошмары. Ей снится высокий человек с седыми волосами, доброй улыбкой и светло-карими, почти золотыми глазами. Она держит его за руку и улыбается в ответ, утыкается лицом в плечо и чуть не плачет от невыразимого счастья и почти такой же сильной боли. «Что с тобой, родная?» — спрашивает он. «Я не знаю, — шепчет Валь сквозь всё-таки хлынувшие слёзы. — Я не знаю…» В другие ночи ей снятся огромные алые кожистые крылья, расправляющиеся за спиной, и горячее пламя в груди. Пламя, которое она чувствовала всю жизнь, и которое наконец-то охватило сердце по-настоящему, ну наконец-то, сил больше не было ждать. Валь улыбается во сне, а проснувшись, отчаянно рыдает, даже в детстве так не плакала. Дракон смотрит на неё внимательно. Он очень хорошо всё чувствует и понимает. Он думает о том, кто же из них на самом деле — дракон, потому что Валь согревает его не хуже самого большого костра. — Я сегодня останусь на ночь, — говорит она. — И завтра тоже побуду с тобой. И послезавтра. У меня нет дел на этих выходных. Дракон не возражает, только вздыхает тихо. Знает, как она бегала всю неделю, чтобы выкроить эти два дня. Но он ничего не говорит. Кладёт голову ей на колени и долго, внимательно смотрит в глаза. Дракон любуется. Дракон запоминает каждую чёрточку любимого лица. За свою многовековую жизнь он видел множество прекрасных принцесс, но Валь — самая восхитительная из них. Дракон старше Валь более чем в двадцать шесть раз. Он часто думает о том, что если бы давно умер, как большинство его сородичей, и переродился, они бы с Валь были вместе. По-настоящему. Как люди или как кто-то другой — не так уж важно. Валь подтаскивает матрас, устраивает себе постель у Дракона под боком. Одеяло тёплое, она в любом случае не замёрзнет. Дракон ложится рядом с ней, свивается вокруг её постели, обвив сам себя длинным хвостом. Закрывает глаза. Рядом с Валь ему всегда спится спокойнее. Девушка прижимается спиной к его боку и шепчет: — Спокойной ночи. — Спокойной, родная, — отзывается он, прежде чем уснуть. С каждым днём усталость приходит всё быстрее и проще. Сонная волна укрывает его с головой. Заставляет забыть об угасающем пламени в груди и о вечной боли, грызущей так глубоко внутри, что и не понять, где именно. «Пожалуйста, — просит Валь, как не просила уже давно, наверное, с самого детства, — пожалуйста, папа, если ты меня слышишь, проследи за тем, чтобы это дурацкое глупое небо ничего не напутало в следующий раз, и мы с ним родились кем-нибудь, где-нибудь и когда-нибудь вместе!» Дракон спит. Ему снится высокая стройная рыжеволосая девушка. Она счастливо улыбается и крепко держит его за руку.Дракон и Валь
17 марта 2016 г. в 08:39
Дракон живёт в старом карьере, где когда-то собирались начать то ли стройку, то ли что ещё, но так и не закончили, даже не начали толком. Там как раз есть подходящий пролом в стене, в который замечательно помещается не только Дракон, но и все вещи, которые необходимо там хранить. Например, куча кастрюлей, несколько пледов, матрас, подушки и какие-то продукты, которые без холодильника испортятся не слишком быстро.
Всё остальное Валь исправно таскала бы туда и обратно каждый день, если бы не работа и учёба. Зато выходные она всегда проводит с Драконом.
Валь, наверное, самая счастливая на свете принцесса. То есть, конечно, княжна, как когда-то её бабушка, а потом мама. Но по сути своей — всё равно принцесса. У Валь целых два прекрасных принца. Первый — отец, которого она не видела никогда в жизни. Мама, впрочем, на него абсолютно не сердится, сколько бы ни поджимали сердито губы бабушка с дедом. Говорит, что принцев на белом свете осталось так мало, что подвиги совершать почти и некому. Вот отец и ушёл. Мама говорит, он всё равно любит их обеих, и Валь, со свойственным ей цинизмом, должна была бы насмешливо фыркнуть, услышав такое, если бы сама точно не знала, что отец очень любит её. Пускай никогда этого не говорил, но дело ведь не в словах, о небо, да кому они вообще нужны?! Но когда Валь очень сильно чего-нибудь хотелось в детстве, она жмурилась крепко-крепко и просила отца. И все желания сбывались. Потому что отец её — самый настоящий герой, сказочный принц, для которого нет преград. Если бы отец жил с ними — Валь готова поспорить, — они бы не ладили. Потому что она пошла в него не только огненно-рыжими волосами, но и соответствующим темпераментом, и дай небо не убить друг друга. А так он — самый лучший в мире отец, и Валь с детства души в нём не чает.
О втором принце Валь старается молчать, но — опять же с детства — знает, что лучше Дракона нет никого на свете.
Дракон связан с их родом веками, столетиями охранял девушек, помогая им найти женихов, у Валь даже хранится копьё, с которым, по словам деда, он ходил к Дракону, хотя мы же цивилизованные люди, ну какие копья, когда можно просто договориться, да и Дракон уже достаточно стар, чтобы не лезть ни в какие сражения.
Валь — мама, уверенная, что имя влияет на судьбу человека, назвала её Валентиной, но Валь уже к восьми годам переделала ненавистное имя в Валь, а все знакомые, особенно знакомые с мифологией, тут же верили, что полное её имя Валькирия, — обожала Дракона лет с пяти. С того самого момента, когда бабушка впервые отвела её на пустошь за городом, и маленькая непослушная рыжая девчонка впервые взглянула в большие мудрые янтарные глаза. И влюбилась без оглядки. Сразу, как обычно влюбляются маленькие девочки, но ещё и по-настоящему навсегда, как умеют далеко не все люди. До сих пор помнит, как ревела несколько дней без остановки, её даже в школу не отправляли, когда Дракон впервые серьёзно заболел. А в итоге упрямая Валь сбежала к нему на пустошь, пробежала полгорода пешком, потому что не могла поехать на автобусе, и в итоге уснула, прижавшись к горячему Драконьему боку.
Валь до сих пор влюблена в Дракона сильнее всех на свете, что бы он сам об этом ни думал.