Густая кровь

- Так, клыкастик, давай по порядку. - Протянул Фаркас, сведя брови на переносице. - Что такое с Юнорой? - Еще раз назовешь меня «клыкастиком», и всю оставшуюся жизнь будешь заикаться при виде любых клыков. - Донеслось от Сераны грозно и с волчьим оскалом. - Ха, не раньше, чем я порву тебя, - отозвалась Эйла, скрестив руки на груди. - Псина, не испытывай меня. - Вновь осклабилась Серана. - Я здесь по делу и я буду рада, если вы через каждое свое слово не будете напоминать мне, кто я есть. - Фаркас, Эйла, хватит. - Вилкас глубоко вздохнул, после чего, обратился к ночной гостье: - Кто ты? Что за беда случилось с Юнорой? - Я ее друг. Мы путешествуем вместе. - Начала Серана. - Юнора дружит с вампиром? Удивительно... - не смогла сдержать ехидства Эйла. - Если ты еще раз перебьешь меня, клянусь, я прогрызу тебе сонную артерию, - Серана впилась в Соратницу пылающими от ярости глазами, скаля клыки. - Попробуй, пиявка! - Не испытывай меня, псина! - Девочки, по углам! - объявил Вилкас, ударив кулаком по каменному постаменту с чашей. - Эйла, хватит огрызаться, а ты, придержи при себе свой нрав! Говори по делу. - Я и Юнора путешествуем вместе. - Продолжила Серана с глубоким вздохом. - Недавно она рассказала мне о том, что была вервольфом. Дело в том, что... Произошло кое-что из ряда вон выходящее. Мне нет нужды напоминать вам о том, как происходил ритуал от избавления ликантропии? - Юнора рассказала тебе даже об этом? - невольно буркнул Фаркас. - Она рассказала мне все. - Серана нахмурилась, но продолжила: - В общем, когда она исцелялась - дух, которого необходимо было победить... В общем, она не смогла этого сделать... Дух преследовал ее каждое полнолуние, а недавно... Он настиг ее. - Ты хочешь сказать, что Юнора снова стала вервольфом? - Сосредоточенно спросила Эйла, напрягаясь. - Да, - мрачно подала голос Серана. - Но это не та беда, с которой я пришла. Мне она сказала, что будет жить с этим дальше и просто игнорировать позывы превращения, но на следующий же день она потеряла контроль... - Такое бывает, - пожала плечами Эйла, хмурясь. - Она была человеком, а дух ликантропии преследовал ее слишком долго. Вот она и сорвалась. - А неконтролируемые превращения в промежуток около часа - тоже нормально? - ехидно поинтересовалась Серана, ввергнув присутствующих в изумление. - Ты шутишь! - не поверила Эйла. - Это невозможно! Тело просто... Не может выдержать такой напор! - Лишь при мне она превращалась три раза за сутки, отдыхая в теле человека час или два. - Серана обеспокоенно сжала ладони. - Она не может себя контролировать... Я просто не знаю к кому обратиться за помощью, если не к вам, к тем, кто теснее всех знаком с этим. Меж Соратниками воцарилась напряженная тишина. Эйла напряженно обдумывала сказанное и возможные варианты решения проблемы, Вилкас обеспокоенно взвешивал все «за» и «против», беспокоясь, что на их чувствах просто играют, а Фаркас... Фаркас просто возгорелся желанием помочь верной подруге, попавшей в беду: - Чего мы ждем, брат? Юнора - наша сестра по оружию и она в беде! Я раскрою хоть сотни черепов, чтобы помочь ей! - Остынь, отморозок, - отозвалась хрипло Эйла, прерывая порыв Фаркаса. - Тут все не так просто. Вилкас, что нам известно о нашем даре? Есть какие-нибудь книги? - Нужно посмотреть в старой библиотеке, - Пробормотал Вилкас задумчиво, а после, обратился к Серане: - Откуда нам знать, что ты не лжешь? - У вас есть выбор? Я хочу помочь Юноре! Да и потом - я не думаю, что вам составит много труда разобраться со мной, окажись мои слова ложью. Или я ошибаюсь? - О, тебе не придется сомневаться в своих словах, кровопийца. - Отозвалась Эйла хмурясь. - Псина, ты поплатишься, - рыкнула Серана, сверкнув вновь глазами. - Я не отличаюсь терпением, знаешь ли. - Мне что, вас как кошку с собакой по углам разгонять? – строго отозвался Вилкас, заставив девушек унять свою озлобленность и отойти на шаг. – Эйла, разыщи все, что сможешь о ликантропии; Фаркас, приготовь нашей гостье комнату, а я – поговорю с ней. - Как скажешь, - нейтрально подала голос Эйла, уходя из Нижней Кузницы вслед за Фаркасом, пока Серана осталась наедине с Вилкасом. - Теперь, когда мы наедине, - мрачно начал Вилкас. – Я должен знать детали произошедшего. - Нет их. – Отрезала Серана, не собираясь проникаться к кому-либо из Соратников особым доверием. - Я сказала все, как есть. Юнора обратилась оборотнем и потеряла контроль над своими превращениями. Детали узнаешь уже от нее, если она захочет ими поделиться. - Она не говорила, почему не вернулась в Йоррваскр? – Сосредоточенно спросил Предвестник, сводя густые брови на переносице. - Нет. – Покачала головой Серана, пожав при этом плечами. - Она не говорила, что Кодлак избрал ее Предвестником? - Нет. – Вновь лаконично отозвалась Серана, а после, задумчиво проговорила: - Зная Юнору, она просто отказалась бы от этого. - Сколько вы путешествуете вместе? – Вдруг прищурился Вилкас. - Какое это имеет значение? – Ответно прищурилась Серана. - Не могу сказать, что ты плохо знаешь ее. Она редко доверяет незнакомцам. – Вилкас глубоко вздохнул. Серана распознала в голосе своего собеседника неоднозначную тоску и любопытство. Ей стало очевидно, что Юнору эти люди любили, а ее собеседник, при одном только упоминании ее имени, так и вовсе становился менее враждебным и более разговорчивым. - Как она? - вдруг сосредоточенно спросил Соратник, на что Серана удивленно приподняла брови: - Боюсь, я знаю мало, чтобы сказать, как она. Путешествовала в основном она в одиночку, занималась разъездами по Скайриму, а сейчас - помогает мне в очень важном деле. В каком именно - я тебе не скажу. Если Юнора сочтет нужным, то сама тебе расскажет... Если... Мы сможем помочь ей... - В чем-то Эйла права, - чуть нахмурился Вилкас. - Юнора путешествует в компании вампира? - Как встретишься, так все у нее и спросишь. Я хочу помочь ей, а говорить по душам - это не моя стихия. И будь добр, перестань допрашивать меня. Чем дольше мы здесь зря тратим времени - у Юноры его больше не становится. - Я должен понять, что ты действительно на ее стороне. - Упрямо стоял на своем Соратник. - Разговорами ты это не проверишь. - Отозвалась Серана, скрестив руки на груди. - Давай перестанем тратить время друг друга? - Как твое имя? - со вздохом спросил Вилкас. - Серана. - Нехотя произнесла вампирша. - Хорошо, Серана. - Вилкас направился на выход. - Пойдем к Эйле. Будем надеяться, что она что-нибудь нашла. Серана молча двинулась за Предвестником, кривя губы от недовольства того, что происходило. Юнора мучилась где-то далеко, неспособная прекратить муки своего бесконечного превращения. Серана видела то, как страдала нордка, как она стыдилась своей трансформации, как хотела покончить с этим... А она была здесь, общалась по душам с кем-то из Соратников и... Словом, Серана готова была сорваться с места за Юнорой в любой момент, но к своему прискорбию понимала, что это ничего не даст, а ей самой нужна хоть какая-то поддержка. Если повезет, то здесь она отыщет ответ на вопрос о том, что ей делать дальше и как помочь Юноре. Тем временем она прошла за Вилкасом, что провел ее в нижние залы Йоррваскра. Там, найдя Эйлу и Фаркаса в одной из просторных комнат за чтением старой книги, они присоединились к неторопливому чтению и выяснению возможного способа помощи для Юноры. - Нашли что-нибудь? - спросил Вилкас, подходя к столу, где был открыт большой и пыльный фолиант. - Есть кое-что, - вздохнула Эйла, перелистывая пожелтевшие от времени страницы и останавливаясь на той, где был изображен вервольф на фоне луны. - Тут, помимо истории происхождения ликантропии упомянуты случаи, когда некоторые из оборотней теряли контроль над превращениями. На это не влияли луна или Зов Крови и... Если именно это случай Юноры, то у нее крупные проблемы. - Что ее ждет? - тут обеспокоенно спросила Серана, совсем не скрывая своего страха за участь нордки. - Тут сказано, что чем ниже опускается луна, тем труднее происходят превращения в человека, а сам оборотень теснее сродняется со своей звериной сущностью... - мрачно проговорила Эйла, перевернув страницу, где в жуткой картине был изображен уже не вервольф, а невозможных размеров волк. -...в итоге лишая его всего человеческого и оставляя вместо него лишь звериную сущность. Промежуток между превращениями сначала очень маленький, но постепенно они увеличиваются, однако, если оборотень превратится в новолуние... То он уже никогда не станет человеком. Сказать, что Серана впала в отчаяние от этих слов - это ничего не сказать. Ее тело прошибло мелкой дрожью, а разумом медленно овладевала паника, но, взяв себя в руки, она сиплым от напряжения голосом, сосредоточенно спросила: - Это можно остановить?... - Я ищу способ. - Перелистывая страницы, кивнула Эйла, пока настроение всех присутствующих заметно пошатнулось. В особенности у Сераны. - Как у нас много времени до новолуния? - спросила Серана главное, что сейчас ее волновало. - Время еще есть, - отозвался Вилкас, с тяжким сердцем читая вместе с Эйлой информацию в книге. - Будем надеяться, что ей еще можно помочь. Тут не сказано, по какой причине это появляется? - Нет, - мотнула головой Эйла и на несколько минут меж всеми повисла тишина, пока сидевшие за чтением Соратники не сосредоточили свое внимание на чем-то прочитанном в книге: - Это может помочь! - Что там? - спросил Фаркас оживленно. - Тут сказано, что трансформации можно пресечь. - Подал голос Вилкас, но его выражение лица выдавало в нем недовольство тем, что было написано. - Но способ жестокий... Необходимо взять ожерелье из чистого серебра и окропить его в святой воде, а затем, надеть на оборотня, тогда, тот превратится в человека, словно загнав свою звериную сущность как можно глубже. Пока ожерелье будет на оборотне - тот будет испытывать адские боли, а попытка трансформироваться может стоить жизни. Но если он продержится с ожерельем несколько минут, то боль притупится и пока оно будет на нем - превращаться он не сможет. Серана смешалась. Они нашли способ помочь Юноре, но через путь огромной боли, которая могла грозить ей смертью... - Кто займется ожерельем? - спросила Эйла и посмотрела на Серану, которая криво усмехнулась: - Я со святой водой не слишком в ладах. - А я серебро не жалую, - в тон оскалилась Эйла, пока Вилкас тяжко вздохнул: - Фаркас, возьми у Йорлунда какое-нибудь серебряное ожерелье, а после, попроси кого-нибудь из жрецов окропить его. Ты и Эйла проследуете за нашей гостьей, а я останусь в Йоррваскре. Все понятно? - Да, Вилкас. - Фаркас покорно ушел, а Серана и Эйла скрестили руки на груди, поглядывая друг на друга в явном недовольстве. - Где ты оставила ее? - Вилкас навис над картой, чудом не опрокинув на нее чернильницу и одинокий кувшин, наполненный доверху вином. Стоящая на столике свеча была почти сгоревшей и если бы Серана не видела в темноте, то она бы непременно сделала соратнику замечание об этом. Но поскольку в этом нужды не было - она склонилась над картой, задумчиво и угрюмо при этом нахмурившись. Читать карту она не умела, но ясно запомнила окрестности, в которых бродила, ожидая, когда Юнора придет в себя. То была река Карт, протекающая близ Солитьюда, и что выводила своими протоками в болота у Морфала. - В последний раз она бродила в этих окрестностях, - Серана незамысловато обрисовала пальцем район болот и реки. - После этого я двинулась в сторону Рорикстеда и оттуда до самого Вайтрана, к вам. Путь у меня занял два дня, и я не знаю, могла ли она далеко уйти из тех окрестностей. - Я боялся этого, - тяжко вздохнул Вилкас, нахмурив густые брови, а рукой он нервно начал массировать переносицу. - Она может быть где угодно. Храни ее Боги, чтобы она не заявилась в город в таком состоянии! Я ведь отговаривал ее, чтобы она не принимала Крови Зверя! - Это был ее выбор. - Отозвалась стоящая в тени Эйла, скрестившая руки на груди, а разговор о Крови, судя по всему, не пришелся ей по вкусу. В принципе, даже Серане было вскользь известно о том, что эта воительница была привержена дарам Хирсина и после смерти, из слов Юноры, хотела избрать Охотничьи Угодья. – Я пойду за ней, а тебе, Вилкас, лучше оставаться в Йоррваскре. - Ты прекрасно знаешь, что я не могу сидеть здесь без дела, когда дело касается Юноры! – заявил, хмурясь, Вилкас. - Юнора - моя Сестра по Оружию... – Эйла вышла из тени, лицо ее выражало мрачную решительность. - Она была обращена моей кровью и кому идти за ней, так это мне. - Н-но… - Вилкас, я уважаю тебя, как Предвестника и друга, но ты все-таки человек. Ты не сможешь выследить ее. – Эйла сократила расстояние между ней и Вилкасом, который порывался в любой момент сорваться с места и устремиться в самую гущу событий. – К тому же – противостоять в открытую Юноре в таком состоянии?... Не смеши меня. Я и Скьор еле справились с ней в ее первый раз, когда Кровь Зверя пробудилась. Сейчас она близка к подобному состоянию и если пойдешь ты, то мы можем лишиться Предвестника. Вилкас опустил взгляд, тяжело вздохнул и, запустив пятерню в свои волосы, почесал затылок, после чего, безутешно махнул рукой: - Пусть так. Но как ты собираешься надеть на нее ожерелье? Ты и она – этого сделать не могут, - его унылый взгляд уткнулся в Серану. - Возьмем Фаркаса с собой, - пожала плечами Эйла. – Он сам хочет пойти. - Хорошо, - кивнул Вилкас и сел за стол, где перед ним лежала карта. – У вас три недели до новолуния. Найдите Юнору и приведите сюда, чтобы мы все решили, что с ней делать. - Мы так не договаривались, - Серана тут же оскалилась. - Чтобы помочь Юноре необходимо привести ее сюда. – Подала голос Эйла, вмешавшись в разговор. - Только здесь собраны все знания, касательно ликантропии Соратников. По-другому никак. Ожерелье даст лишь временный эффект. Рано или поздно Юнора вновь начнет превращаться, а учитывая твои описания трансформаций – она страдает каким-то странным недугом. Выбора у Сераны откровенно не было. Все, чего она хотела – это помочь Юноре, а Соратники, говоря откровенно – были не такой уж и плохой перспективой. Одно Серана видела точно – тут ее любят и беспокоятся, словно она им родня. Иного Серане и не нужно было, чтобы понять, что здесь ей окажут всю помощь и точно не обидят. Большего Серана пока не искала. - Я останусь здесь и буду искать различные способы решения проблемы. – Кивнул Вилкас, а после, смерил девушек строгим взглядом: - А вы, чтобы не вздумали вздорить между собой. Это ясно? - Ничего не обещаю, - с усмешкой протянула Эйла, скрестив руки на груди и кидая на Серану хищный взгляд. – Что-то вроде старой вражды из сказок и легенд, понимаешь? Кровопийцы любят конфликтовать, ничего не поделаешь. - Главное чешись от меня в сторонке и почаще мойся, чтобы запах мокрой псины выветрить, а я на конфликт идти не буду, - не смогла не съехидничать Серана, кривя губы, чуть оскалив при этом клыки. - Обязательно, как только прогуляюсь с тобой в солнцепек… - Псина. - Пиявка. - Хватит. – Не смог выдержать Вилкас и тяжко вздохнул, помассировав переносицу. – Надеюсь, что Фаркас будет в своем уме, когда вернется от вас. Идите и приведите Юнору. - Хорошо, - проговорили Эйла и Серана одновременно, а после, двинулись на выход. На улице недавно прошла гроза, а приближающийся закат был самым лучшим временем для их путешествия. Дождавшись Фаркаса, троица выдвинулась в путь, проведя всю ночь в движении до Рорикстеда. Серана ехала впереди, поскольку единственная знала дорогу к месту, где недавно оставила Юнору, а позади нее, не отставая, ехали ее спутники. Меж всеми царила тишина и лишь Фаркас, по своей природе чересчур общительный, иной раз интересовался у Эйлы о всяческих делах в Йоррваскре, которые он пропустил за время своего недавнего отсутствия. Его болтовня только и помогала Серане помнить о том, что она едет не одна. Фаркас казался Серане недалеким малым с добрым сердцем, который был предан друзьям и отважен в битве; Эйла, игнорируя их неприязнь друг к другу, составляла впечатление опытной, но вздорной нравом охотницы, привыкшей к одиночеству и положению на свои собственные силы. В чем Серана была уверена точно, так это в том, что она правильно выбрала место, где искать помощи. Когда они к рассвету достигают Рорикстеда, Серана надвигает на свою голову капюшон и теснее кутается в свою накидку из лисьего меха, которая защищает ее от воздействия солнечного света. Она не намерена останавливаться лишь по той причине, что солнце она не жалует. Юнора, где-то там далеко, мучается в облике Зверя, а стало быть – отдых подождет. Однако, упрямый порыв вампирши не разделили ее спутники и ближе к полудню, когда Серана безмолвно изнывала от жары и слабости – было решено остановиться на привал и к закату продолжить путь. Фаркас ушел за дровами в лес, вооружившись любимым двуручным мечом, а Эйла и Серана остались у разбитого в укромной пещере костра, где упрямая жара не могла их достать. Меж собой девушки не вели беседы. Мысли обеих были сосредоточены на том, чтобы они поскорее напали на след Юноры и смогли ей помочь, но в силу невольной неприязни – те не могли заставить себя говорить друг с другом. - Видимо, ты правду говорила все это время, - иногда молчание прерывалось само собой. - О чем ты? – спросила Серана, но лишь из банального желания прервать тишину, пока она заботливо поглаживала Маркуса по голове и взлохмаченной гриве, другой рукой скармливая ему пригоршню ягод. - Наши лошади тебя стороной обходят, а Маркус спокойный совсем, хотя ты даже ездить нормально не умеешь. – Пожала плечами Эйла, а когда заметила задорный розовый носик Йозефа, выглядывающего из-под ворота вампирши, то вовсе засмеялась. – Даже ее крысеныш тебя за свою принимает! - Называть его крысенышем – моя привилегия, - с усмешкой хмыкнула Серана, невольно погладив хорька по головке. – Хотя я рада, что твои последние сомнения улетучились. - Юнора всегда находила интересную компанию, - развела руками Эйла, словно смиряясь с прихотями судьбы. - Я надеюсь, что мы сможем помочь ей, - Серана печально потупила взор, не в силах скрывать свое искреннее беспокойства по поводу судьбы Юноры. - Не ты одна, - кивнула Эйла, наверное, впервые за их разговор в чем-то соглашаясь с ней. – Вилкас так рвался помочь… хотя, немудрено, учитывая, что она и Вилкас были довольно близки в свое время. - Ты шутишь!... - Серана даже замерла на месте, услышав подобное от идущей впереди Эйлы, которая, обернувшись к ней, растянула губы в хитрой ухмылке. - Он и... Юнора? - Да он как пес крутился подле нее! - с хохотом заявила Эйла, поймав полный искреннего изумления взгляд вампирши, а после, лукаво прищурилась в ее сторону. - И...мне показалось, или я услышала в твоем голосе нотки ревности? Будь Серана смертной, то ее лицо залило бы румянцем, однако, очевидная ей мысль оказалась совсем другой для Эйлы: - Вилкас заполонил все мысли, а? - А? - Серана даже не сразу поняла, что речь шла о Соратнике, а не о Юноре, которая только и занимала все ее мысли. - Ну, ты не первая, кто на него засматривается, - продолжала Эйла о чем-то своем, пока Серана мучительно прокручивала в своей голове мучительные домыслы о том, что Юнора когда-то была в отношениях с нынешним Предвестником Соратников. - Он ради Юноры готов был на задних лапках плясать... - А она?... - с потаенным интересом спросила Серана, даже невольно затаив дыхание, пока Эйла незамысловато ответила: - Держала на расстоянии. Что тут говорить? Половина Йоррваскра тогда хотели ее в жены, а она как всегда - у себя на уме. Уж не знаю, чего у них там за история, но Вилкас до сих пор, видимо, отделаться от своих чувств не может... Серана невольно обрадовалась тому, что Соратник не отправился вместе с ними... А также, это объясняло то, по какой причине он так рьяно интересовался ее жизнью за эти два года и другие факторы… - Как долго ты путешествуешь с ней? - этот вопрос вызывал у Сераны уже раздражение, но странным образом - та честность и гордость, с которой говорила с ней Эйла, внушала ей невольное доверие. - Около месяца-полтора, - честно призналась Серана. - И за это время произошло очень многое... Я готова на все, лишь бы помочь ей. - Она сделала для тебя очень многое, да? - Скорее как, утверждая, чем спрашивая, подала голос Эйла. - Спасла жизнь? - Жизнь, - подтвердила Серана, а после, с легкой ухмылкой добавила: - А также избавила от нежелательного замужества. - Даже так? - Эйла расплылась в широком оскале, а после, даже засмеялась. - О, я представляю, как это было, в стиле Юноры! - А какой Юнора была, будучи Соратником? - спросила вдруг Серана, с трепетом пожелав узнать, какой нордка была в прошлом и открыть себе небольшой кусочек ее души. - Хм... - неоднозначно донеслось от Эйлы, но усмешка не сходила с ее лица. - Она была словно... Рыжим неудержимым вихрем... Отважная, горячая, необузданная, с золотым сердцем, но не сказать, что наивная, а именно добрая и бескорыстная. В схватке была словно ураган, а когда она стала оборотнем, то во всех схватках и битвах она пробуждала во врагах страх. Она была истинной Соратницей. После ее ухода в Йоррваскре стало на порядок пусто и уныло. Наш покойный Предвестник избрал ее новым лидером Соратников, но она отказалась. Когда же она покинула нас, то нашим лидером стал Вилкас. И вот, спустя два года ты приходишь и говоришь, что она... Обратилась оборотнем и не может себя контролировать. Это все очень тревожно. - Я волнуюсь не меньше твоего, - протянула Серана, с глубоким вздохом погладив Маркуса, который уткнулся носом ей в плечо. - Эйла! - голос Фаркаса прервал диалог между девушками и те отвлеклись от своей беседы. - Я кроликов поймал! Зажарим? - «Эйла, приготовь ужин!», «Эйла, я обидел Йорлунда и он не дает мой меч», «Эйла, меня волк за ногу цапнул», «Эйла, я потерял кремень для костра»... Щенок, когда ты уже вырастешь, как твой брат, а? - Эйла, покачав головой, направилась к пришедшему с охапкой дров и связкой кроликов Фаркасу. - Ну, хоть дров принес. Серана хмыкнула, глядя на этих двоих. Эйла сейчас, как никогда до этого, напоминала строгую наставницу, которая учила уму-разуму своего нерадивого ученика. Разделив со своими спутниками трапезу в виде похлебки из крольчатины, Серана сразу после этого утомленно легла спать, поскольку высоко висящее в небе солнце не вызывало у нее особого комфорта в ее самочувствии. В путь они двинулись, как только солнце стало касаться горизонта. Погода была благоприятной, но извечный северный ветер, который не менял своего темперамента даже в середине лета, был холодным и пробирал до костей, как и прежде. Они достигли Рорикстеда к середине ночи и продолжили свой путь дальше, через пару часов достигнув окрестностей, в которых Серана оставила Юнору. Запах мокрой псины все еще присутствовал в воздухе, словно незримое напоминание о том, что та, кого они искали – была здесь совсем недавно в своем звериной облике и, судя по мертвой тишине, зависшей в пространстве над местностью болот и реки, - так было и сейчас. Холодок тревоги пробежал по спине Сераны, когда в воздухе, прорезав мертвую тишину, послышался вопль пойманной кем-то жертвы. От Эйлы, тихим и вкрадчивым шепотом послышалось: - Это она. Я узнаю ее запах… видимо, задрала оленя. Я не чувствую запаха человеческой крови, а значит к городам она близко не подходила. - Что мы будем делать? – сосредоточенно спросила Серана, погладив Маркуса между ушей, чтобы он успокоился от интуитивной опасности, идущей из глубин леса. - Эйла, она должна помнить тебя, - подал голос Фаркас, на что старшая Соратница уныло взглянула на большую луну, что торопливо шла на убыль. - О чем он? – спросила Серана, пока Эйла с глубоким вздохом слезла с коня и начала снимать с себя свой лук и прочее оружие. - В таком состоянии она может послушать лишь оборотня, - коротко бросила Эйла, начиная расстегивать свою одежду, пока Фаркас уводил всех троих коней как можно дальше от места возможной будущей схватки. – И я уверена, что завидев нас, она сразу же нападет, но если она вспомнит мой запах, то, может, обойдется. К тому же, только так мы сможем противостоять ей так, чтобы она нас не прикончила, и в то же время мы сами не навредили ей из-за собственной самозащиты. Я позову ее. Серана повела плечами и обеспокоенно взглянула в небо, начиная проклинать любой свет луны и то проклятье, с которым это светило было связано. Эйла, тем временем, бросила на землю все свое оружие и одежду, оставшись лишь в плаще с капюшоном, что висел на ее плечах и прикрывал нынешнюю наготу. - Для неженок, вроде тебя, клыкастик, превращение будет не самым приятным зрелищем, - по-волчьи усмехнулась Эйла, а Серана торопливо отвела взор, не пытаясь увидеть то, как с телом воительницы начинают происходить болезненные метаморфозы в виде страшного перестроения костей, разрывание старой плоти и увеличивающемуся в своих пропорциях телу. Для Сераны было достаточно слышать то, что происходит и уже ощущать к этому отвращение. – Можешь уже открыть глаза, неженка. - Ты можешь говорить? – безмерно удивилась Серана, оборачиваясь и встречаясь с хищными глазами Эйлы, которые, мало чем отличались от тех, с которыми она пребывала в человеческом облике. - Да, это верный признак того, что обратившейся в своем уме. – Ответила Эйла, а голос ее пусть и был слегка ниже, чем обычно, но узнавался легко, даже несмотря на то, что перед глазами вампирши стояла гордая фигура черного оборотня. - Ты… намного меньше Юноры, - невольно отметила Серана, приглядевшись и заметив, что Эйла, мягко говоря «уступает» Юноре в пропорциях и массе. - Это неудивительно, - вполне обычно пожала широкими плечами Эйла, начиная принюхиваться к воздуху. – Она обратилась после очень долгого перерыва, и мощь Звериной Крови течет по ее жилам, мешаясь с остатками человеческой крови, затмевая здравый рассудок. Теперь, ты должна понимать, по какой причине я решила пойти за ней изначально. - Я увел коней подальше, - доложил Фаркас, подойдя ближе. - Молодец, отморозок, - довольно рыкнула Эйла, задирая голову и принюхиваясь к воздуху, пока неожиданно она не воззрилась в сторону, противоположную той, где стояли Серана и Фаркас. - Кажется, что она там. Готовы? Я буду звать ее. - Да, начинай. - Кивнула Серана, пока Фаркас, приготовившись, оголил свой клинок. Эйла кивнула, направилась к высокому камню и, взойдя на его вершину, она запрокинула голову и громко раскатисто завыла. Казалось, что вся топь замерла в ужасе от прозвучавшего в воздухе воя. Тишина стала на порядок неприятнее и мрачнее. Вся живность, доселе и так молчавшая, смогла притихнуть еще больше, погрузив пространство в мертвое молчание. Замершая над пространством тишина прервалась сравнительно тихим и жалобным воем волков, которые, казалось, не были даже уверены - стоит ли им отвечать на грозный призыв их далекого сородича. Чего-то громкого и мощного в своем звучании, как у оборотня - слышно не было. Эйла повторила свой зов, и через пару минут на него ответило нечто схожее с тем, чего они ждали. - Это кто-то чужой. - Донеслось от Эйлы задумчиво. - Что? - Серана напряглась. - Другой оборотень?? Не Юнора? - Запах совсем другой. - Эйла гулко зарычала, однако, через мгновение, ровно с противоположной стороны от той, где слышался первый ответ, послышался более громкий и оглушительный вой. - А вот это Юнора... Фаркас, будь готов к приходу мелкого гостя. Он может нам помешать. Фаркас, словно ожидая этих слов, обхватил клинок крепче, а Серана, глубоко вздохнув, зарядила в руках сгусток беспощадных искр. Чужак приближался, что стало ясно по усиливающемуся душному запаху, а также по еле различимому шуму вдалеке. Эйла смотрела в противоположную сторону, где по ее словам она различила Юнору, но та, судя по всему, не торопилась идти к ним, а вот таинственный чужак – ровно наоборот. - Наглец! – гулко рыкнула Эйла и показательно рыкнула, давая понять, что гостям они не рады, но чужак не остановился и все равно приближался. – Вот же… навлекли на свою голову дикаря… Когда из темноты деревьев показались светящиеся глаза сравнительно одинаково с Эйлой по комплекции оборотня – вся троица напряглась. Эйла сделала небольшой прыжок вперед и зарычала, пытаясь прогнать чужака, но тот и не думал уходить, а лишь вышел из-за деревьев и, теперь, на четвереньках, хаживал вдоль сплошной стены деревьев, где сразу начинался лес. Своим поведением он ярко демонстрировал заинтересованность в гостях, но какой-то агрессии он не выказывал, даже когда Эйла грозно встала на задние лапы и угрожающе зарычала. - Вот ведь, прицепился, щенок! – медленно теряла терпение Эйла, понимая, что появившейся чужак запросто может испортить им весь поиск Юноры. - Он не выглядит диким, - подал голос Фаркас, а Серана лишь молчаливо следила за действиями зверя, поскольку не разбиралась в тонкостях их поведения. – Посмотри, ушами шевелит, а значит – слышит и хочет понять. - Нам нужно отыскать Юнору, а эта псина может все испортить! – также возмутилась Серана, а чужак, находящийся от них на расстоянии пары десятков метров, замер на месте. - Он будет атаковать, - предупредила Эйла, заметив, что поведение гостя изменилось и он стал тщательно стараться скрыться с глаз, а после, когда ему это на мгновение удалось, он с ревом кинулся вперед. Эйла безжалостно сцепилась с ним в драке, мгновенно впившись ему клыками в лапу и через пару мгновений отталкивая того на землю, где он жалобно заскулил и зарычал. Следующая атака была уже на его стороне и он смог оцарапать Эйлу по боку, после чего, повалил ее на землю, но прежде чем он что-то сделал – его с резкой болью отпугнуло прочь лезвие двуручного меча, что прошлось косым касанием по его морде. - Если из-за него мы не сможем помочь Юноре, то, клянусь, я сдеру с него шкуру! – Послышалась угроза от Сераны, пока Фаркас медленно стал гнать оборотня, выставив меч вперед, а Эйла и вампирша обходили того с другой стороны. При виде окружения оборотень странно попятился прочь, а Эйла, вздыбив шерсть, уже готовилась перегрызть чужаку глотку, пока от того неожиданно не послышалось: - Сложите оружие, я не хочу драться. Сказанное было таким резким и неожиданным, что вся троица изумленно замерла на месте. Оборотень, тем временем, встал на задние лапы и, склонив косматую голову, от него гулко послышалось: - Вы хотите помочь Юноре? – голос был у оборотня мужским, отдавал легкой хрипотцой, а когда троица услышали от него имя подруги, то те словно очнулись от своего небольшого ступора. - Кто ты? – Эйла грозно двинулась к чужаку, на что тот показательно стал отходить, поджав к себе хвост, искренне выражая свою покорность перед ней. - Юнора помогла мне когда-то… - начал оборотень, практически пригнувшись к земле, пока Эйла замерла перед ним, позволяя ему выговориться. -…она пощадила меня и я поклялся самому себе, что когда-нибудь отплачу ей за это. Она страдает проклятьем, которое на нее наложил Хирсин. - Откуда ты знаешь? – спросила Серана. - Потому что я сам проклят. – Отозвался оборотень, словно скуля, а сам прижал уши к голове. – Утерял способность стать человеком. Юнору ждет то же самое, если она не прекратит свои превращения до самого новолуния… - Неужели нет способа прекратить это? – тут же обеспокоенно спросила Серана. – Это нельзя остановить?? - Я не знаю, можно ли снять проклятье… его суть заключается в том, что оборотень не контролирует превращения и к новолунию полностью заставляет утерять все человеческое. Я прогневал Хирсина когда-то давно, когда украл у него магическое кольцо. Я хотел избавиться от жажды крови, но стал, подобно Юноре, превращаться без всякого контроля. Юнора помогла мне, забрала кольцо и позволила уйти, но как оказалось – Хирсин не простил мне моего поступка и мои превращения продолжились. Я больше не могу превращаться в человека… и с Юнорой происходит то же самое… - Почему ты напал на нас? – нахмурился Фаркас, сложив меч в ножны. - Я защищаю Юнору… - донеслось от оборотня неоднозначно. -…не даю ей себя обнаружить, а когда она превращается в человека, то всегда стараюсь заметать ее следы, потому что здешние люди пытаются ее поймать. Когда я увидел вас, то подумал, что вы тоже хотите убить ее. Я не мог этого позволить. - Отведи нас к ней, - практически приказала Эйла с низким рыком. - Нет. – Неожиданно воспротивился оборотень. – Она убьет вас. - Что? – Нахмурилась Серана. – Ты сказал, что защищаешь ее, разве это не значит, что… - Она… не осознает, что делает… - признался оборотень, мотнув головой и невольно потерев лапой раненную морду. -…едва завидела меня, как захотела прикончить… но я все равно защищаю ее и помогаю… Проклятье, что наложил на нее Хирсин – сильнее моего. - Почему? – допытывалась Серана. - Владыка Охоты очень сильно зол на нее, потому что она скрывалась от него два года. Чем дольше она пряталась и бежала, тем голоднее и злее становился Волчий Дух, дух Ликантропии, что отправлялся за ней каждое полнолуние. Когда же он настиг ее, то с неистовой жадностью и злобой, он мгновенно начал пожирать ее душу, а Хирсин лишь помогает этому. Я же никогда не излечивался от ликантропии, не избавлялся от Волчьего Духа и он не голодал, потому и сила проклятья не была так сильна, из-за чего я сумел сохранить свой рассудок, по окончательному превращению в зверя. Волчий Дух Юноры не знает пощады и с каждым превращением от нее остается все меньше человечности и рассудка. Хирсин нарочно изводит ее, чтобы отомстить… - Ты говоришь… - задумчиво донеслось от Сераны. -…что Юнора больше не сможет превратиться в человека, если превратится в новолуние? - Да. – Глухо донеслось от оборотня, и вся троица мгновенно помрачнели больше. – Превращения нельзя остановить… я не знаю такого способа… - Способ есть. – Подала голос Эйла. – По крайней мере, мы надеемся, что это поможет. Но для этого нам необходимо найти ее. - Дождемся, когда она превратится в человека, - неожиданно здраво послышалось от Фаркаса. – Напялим на нее ожерелье и будем смотреть – превратится она или нет. - Я согласна с ним, - протянула Серана, а после, вновь обратилась к оборотню: – Ты не знаешь, когда она вновь превратится? Можно как-то определить? Оборотень потупил в пол серые хищные глаза и, судя по всему, задумался, после чего, неожиданно повел ухом, собственно, как и Эйла. Оба оборотня воззрились в сторону темного леса, где они, к своему ужасу, заметили крупную и высокую фигуру черного оборотня, который… на фоне Эйлы и другого оборотня выглядел, словно большой волк на фоне щенков. - Она стала еще больше… - невольно испуганно послышалось от Сераны, когда она поняла, что перед ними была никто иная, как Юнора. - Проклятье Хирсина с каждым превращением приближает ее к Зверю… - прижав уши к голове, донеслось от оборотня с нотками скулежа, пока Эйла вздыбила шерсть на загривке, готовая к тому, чтобы отразить любую неожиданность со стороны нордки. -…она больше не вольна над своим телом… - Теперь понятно, почему ты избегал ее… - Сказать, что Серана была в искреннем ужасе, так это ничего не сказать. И пугала ее не столько внешность нордки, а сколько осознание того, как она глубоко уже сроднилась с тем, что жило внутри ее души, а если быть точнее – то, что пожирало ее последние остатки. Сказать что-то еще не удалось никому, потому что от Юноры послышался оглушительный в своей громкости вой-рев, прокатившейся по всей округе многократным эхом. Весь лес и топь как будто задрожали, а когда Юнора, опустившись на четвереньки, рванула вперед, где-то глубоко внутри каждого из присутствующих все замерло в ужасе. Юнора как будто не бежала, а впивалась в землю громадными когтями, выкорчёвывала землю и делала резкие рывки вперед, снося на своем пути все, что только можно. Фаркас с силой вцепился в руку Сераны и дал деру, стоило только Эйле громко приказать уходить. Чужак и Эйла рванули вперед, стремясь встретить Юнору и вдвоем попытаться что-то сделать. Серана и Фаркас, оседлав коней, ускакали прочь, пока Эйла и таинственный чужак отчаянно пытались сделать с ней хоть что-нибудь. Юнора возвышалась над обоими оборотнями где-то на метр и больше, а ее сила и масса попросту не оставляла им обоим хоть какого-то шанса противостоять ей. Эйла вгрызалась ей в загривок, запрыгивая ей на спину, чужак отчаянно укусил ее в лапу, но к ужасу обоих оборотней – шкура у Юноры была крепкой и толстой, а силы столько, что она легким движением отбросила одного из них прочь, заставив попросту встретить спиной острые камни. - Да приди же в себя!! – рыкнула Эйла, чудом успев соскочить со спины Юноры, пока та, вздыбив от злобы шерсть, грозно встала на задние лапы, возвышаясь над своей прошлой подругой. – Теперь, я понимаю, почему все захотели избавиться от ликантропии… Юнора испустила вибрирующий и гулкий рык, после чего, в ловком и мощном прыжке бросилась на Эйлу. Лишь в силу своего опыта и долгой жизни оборотня – та смогла увернуться от мощных челюстей Юноры, которые, обязательно, покончили бы с ней одним укусом. Но радость не была долгой, и ее настигли огромные когти прошлой сестры по оружию, прошедшие своим ударом по незащищенной широкой груди. Эйла рыкнула, отплатила укусом в мускулистую лапу, но смогла лишь немного поцарапать ее и если бы не внезапно накинувшийся на Юнору очнувшейся от удара чужак, то Эйла бы покоилась с миром, получив от нордки повторный смертельный укус. Драка окончилась благоприятно, потому что через пару мгновений Юнора громко взвыла и повалилась на землю. Эйла и безымянный оборотень часто и рвано дышали, глядя на то, как Юноре медленно возвращался человеческий облик. Полученные раны в схватке с ней раны требовали своего ухода, но главной задачей оставалось надеть на Юнору ожерелье, из-за чего Эйла тут же отправила чужака за скрывшимися из виду Сераной и Фаркасом. Когда те прибыли, то Фаркас, особо не теряя времени, тут же надел на шею нордки ожерелье и та громко взвыла в агонии, мгновенно придя в себя. Серана тут же вцепилась в ее плечи и пригвоздила к земле, не позволяя ей вскочить и снять украшение, которое обжигало и ее саму из-за непосредственной близости. Припадок окончился спустя несколько минут воплей и болезненных криков… - Оно… - начала Серана, глубоко вздохнув. – Перестало приносить ей боль… сработало?... - Мы этого не узнаем, пока у нее снова не начнется припадок превращения, - отозвалась Эйла, уже утерявшая свой звериный облик и переодевшаяся в свою одежду и броню. – Пока что, все совпадает с описаниями, что были в книге. Я до сих пор не могу поверить, что Юнора… становится вот такой… я никогда не сталкивалась с подобным… - Она приближалась к обличию внутреннего Зверя, - донесся голос оборотня, который не отходил далеко от них. - Спасибо тебе, - сердечно донеслось от Эйлы с искренней благодарностью. – Если бы не ты, то она бы убила меня, я уверена. - Я рад, что смог помочь ей. – Хрипло отозвался чужак. - Как твое имя? – спросила Эйла, подойдя к оборотню и начав осматривать его раны, игнорируя собственные. - Синдинг. – Он прикрыл глаза и позволил Эйле перевязать ему лапу. - Ты очень нам помог, Синдинг, - отозвалась Серана, впрочем, не отрывая своего взора от Юноры, которую она заботливо поглаживала по лицу, видя на нем следы тревоги и боли. – Юнора пока без сознания. Будем надеяться, что трюк с ожерельем сработает. - Должен… - произнесла Эйла и неожиданно рухнула на землю, пока Фаркас мгновенно подскочил к ней. – Чтоб тебя… раны сильнее, чем я думала… - Тише, Эйла, все будет хорошо. – Серьезно заявил Фаркас, заставляя Соратницу лечь на расстеленный спальный мешок. - Ты в порядке? – также обеспокоилась Серана, на что Эйла скривила губы и фыркнула: - Не переживай за меня, клыкастик! Я и не такие раны переживала! - Я знаю одну лечебную траву, которая растет неподалеку, - отозвался Синдинг, вставая с места. – Я принесу. - Сильно же она тебя… - невольно прокомментировал Фаркас, осматривая глубокие царапины на ключице. -…но ничего, сейчас глотнешь зелья и снова на ноги встанешь. - Щенок, да ты взрослеешь, - хмыкнула Эйла, выудив у себя улыбку, пока Серана, оставшись подле Юноры, бесконечно нежно и тоскливо поглаживала ее по лицу и волосам, желая и молясь, чтобы ожерелье подействовало, и она больше не мучилась от бесконечных превращений. *** Благо, Эйла быстро шла на поправку и рана больше не представляла большой опасности. Синдинг, который пришел на помощь, как нельзя вовремя, согласился сопроводить их к Вайтрану, к которому они медленно стали двигаться, огибая селения и любые населенные пункты по пути, не желая лишний раз пересекаться с людьми. Юнора так и не очнулась, а ожерелье как будто утеряло всякие свойства, поскольку оно прекратило вызывать у нордки приступы боли. Так или иначе, но, казалось, что свою работу оно выполняло и держало превращения под контролем. По крайней мере, около десяти часов Юнора мирно спала и даже не подавала признаков дискомфорта, исключая, разве что, извечную тревогу, застывшую на ее лице. Была глубокая ночь, когда они сделали небольшой привал, чтобы отдохнуть и напоить коней в небольшом озерце. Синдинг прогуливался неподалеку, на предмет какой-то опасности, Серана находилась неподалеку от Юноры, которую они положили на расстеленный спальный мешок, и поила ее водой, которую та инстинктивно пила. Эйла промывала свои раны, а Фаркас помогал ей менять повязки. До Вайтрана оставалось около одного-двух дней пути… - Мне кажется, что у нее жар, - Серана забеспокоилась, поглаживая лицо нордки, которое, к ее неожиданности пылало температурным жаром. - Это плохо, - с глубоким вздохом отозвалась Эйла, подойдя к Юноре и также пощупав ее лоб и лицо. – Действительно, жар… хорошо бы напоить ее горячим бульоном… Фаркас, разведи костер, мы задержимся тут. Соратник кивнул и отправился за хворостом, Эйла продолжила поить коней, а Серана мягко ухаживала за Юнорой, протирая влажной тряпицей ее лоб. Когда лицо нордки изменилось из тревожного в болезненное, Серана тут же запаниковала. Буквально в это же мгновение Юнора резко рыкнула, сжала зубы и впилась рукой в ожерелье на своей груди, буквально в то же мгновение, взревев от боли. - Юнора! – Серана вцепилась в руки нордки, которая пыталась стянуть с себя ожерелье, однако, сама по неосторожности задела его и ее всю обожгло пронизывающей болью: - АЙ!.. Юнора же, словно и не лежала все это время без сознания, яростно заметалась по спальному мешку, вцепилась руками в ожерелье и… резко и отчаянно сорвала его. Поздно подоспевшие Фаркас и Эйла уже с ужасом наблюдали за тем, как Юнора, страшно вопя, пытается практически сорвать с себя тесную ткань рубашки, словно сама грудь горела изнутри. - Юнора, нет!! – Серана пыталась пригвоздить нордку к земле, но та, вырвалась с просто нечеловеческой силой, размыкая при этом давно заплывшие от звериной ярости и голода зеленые глаза с вертикальной щелью. Из ее глотки вырвался рев, она повалилась на землю животом, спина ее прогнулась, и послышался звонкий и омерзительный звук трещащих костей и разрываемой плоти. Трансформация неотвратимо началась и пока Серана открыто сдерживала слезы, наблюдая за искренней мучительной болью нордки, ее немедленно схватили и с силой посадили в седло к Маркусу. - У нас нет времени помогать ей! – бросила Эйла, поймав взгляд Сераны, полный сопереживающих слез. – Она разорвет нас на куски, если не смоемся! Дождемся, когда она превратится в человека, и опять оденем ожерелье, но на этот раз свяжем ее… Ты не виновата, слышишь? - Она страдает… - не смогла выдержать Серана и все-таки пустила горькую слезу, судорожно держась за поводья, пока Маркус испуганно скакал вперед. – Каждый раз переживает подобную боль и… - Это будет последний раз, когда она страдает! – клятвенно пообещала Эйла, пришпорив коня и заставляя Маркуса следовать за своей лошадью. – Фаркас, она преследует нас? - Эйла… - позвал голос Соратника и тот стал останавливаться, пока Эйла и Серана остановились следом, посмотрев назад, где они оставили Юнору. -…у нас крупные проблемы. - Во имя всех известных богов… - прошептала в искреннем изумлении, почти ужасе, Эйла, всматриваясь в то, что предстало их глазам, с расстояния пары десятков метров, на которые они успели убежать. - Это не может быть Юнора, - не веря, покачала головой Серана, видя вместо крупной фигуры оборотня… огромного черного волка... Зверя… Размеры существа достигали небольшого мамонта, а учитывая, что это был… волк… по спинам всей троицы пробежал холодок мистического и искреннего страха и безысходности. Если бы только вся троица не видели собственными глазами начало превращения, то они бы ни за что в жизни не поверили бы в то, что перед ними стояла… их Юнора. - Когда она превратится в новолуние, то останется воплощением Зверя навсегда, - прозвучал голос Синдинга, который нашел их спустя пару мгновений их остановки. - Ох, нет… - выдохнула Серана в полном ужасе, поняв, что они были неподалеку от Рорикстеда. – Если ее не убьют люди, то она просто опустошит окрестности… - Нам нужно увести ее вглубь леса! – тут же подал голос Фаркас. – Там полно дичи и люди не заходят так далеко. Главное дождаться, когда она снова превратится в человека! - Он прав, - подал голос Синдинг. – Она не заметила нас, повезло, ветер дует в нашу сторону… - Давайте… - начала Эйла, но скривилась от вспышки боли в своих ранах. - Нет, уходите, вы оба. – Приказала неожиданно Серана, решительно сверкнув глазами. – Ты ранена, а Фаркас просто человек. Спешите в Рорикстед и по возможности – уведите горожан прочь, а я и Синдинг заманим ее в лес. - Ты спятила?? – тут же зашипела Эйла. - Я одна из Древних Вампиров, - с внезапным хищным блеском в глазах сказала Серана, мгновенно напоминая спутникам о том, кто она есть. – Как-нибудь выкручусь. - Пойдем, Эйла, она права. – Сказал Фаркас и решительно направился в сторону Рорикстеда, пока Эйла, замерев в минутном сомнении, все-таки повернула вслед за ним. - Синдинг, - позвала Серана, пытаясь взять себя в руки. – Какие у нас шансы? - Я не знаю. – Мрачно сообщил оборотень и, подойдя к Серане, внезапно снял ее с коня и посадил к себе на плечи. – Держись. Я бегаю быстрее коня, а нам необходимо просто заманить ее в лес. Ты главное запомни одно – она пока не Юнора… - Я пытаюсь… изо всех сил пытаюсь… - призналась Серана, сдерживая себя от порыва горько расплакаться, но покорно вцепилась в густую шерсть оборотня, внутренне морщась от удушливого и противного ей запаха. Синдинг устремился вперед так быстро, как только мог. Когда же Юнора их заметила, то в душах обоих замер неподдельный ужас скорой расправы. Обращенная огромным волком, она бежала за ними так, словно была котом, что гнался за мышью. Вой, доносящийся от нее, был такой громкости, что, казалось, ревут сами небеса, вызывая вьюгу и шторм, а рычание походило на раскаты грома, звучащие над самым ухом. Все, что могла делать Серана, впиваясь пальцами в густую и грязную шерсть оборотня, что отчаянно уносил ее прочь, это думать о том, что Юнора превратится обратно. О том, что под шкурой этого живого воплощения ликантропии прячется нордка… та, кого она полюбила всем сердцем и за которую сдавленно плачет, переживая за ее судьбу… - Мы поможем ей, вот увидишь, - хрипло доносится от Синдинга, пока они убегали от Юноры, которая преследовала их, не отставая, а лишь всякий раз приближаясь к тому, чтобы схватить их. Различные мысли проносятся вихрем в голове Сераны, когда перед ними неожиданно появляется Юнора, которая в одном прыжке преградила им путь. Синдинг тут же рванул прочь, вскарабкавшись на скалу, которую Юнора не могла преодолеть в силу своего отсутствия когтистых рук и слишком большого роста. Синдинг упрямо забрался на самую вершину небольшой горы, где позволил себе повалиться на землю и отдышаться, пока Серана слезла с его спины. - Как интересно наблюдать за тем, как трусливо бегут те, кто держат в страхе простых смертных… - этот голос… он доносился отовсюду и лишь Синдинг знал, кому он принадлежал… - Хирсин. – Рыкнул оборотень, вознося голову к небу, где сияла чертова луна. – Оставь Юнору в покое! Ты и так получил то, что хотел! Прекрати мучить ее! - Молчать, пес. – Неожиданно скомандовал голос Даэдирического Принца и Синдинг содрогнулся всем телом, припав к земле и корчась в агонии, полной боли, пока Серана кинулась к нему, стараясь помочь. – Бесполезно, Дочь Хладной Гавани. Этот оборотень принадлежит мне, и я могу забрать его душу, когда захочу. А вот с Юнорой все немного сложнее… пока она способна принимать человеческий облик – она не принадлежит мне… Но ничего, осталось немного. Она уже слилась с Волчьим Духом… - Ублюдок… - рыкнула сквозь зубы Серана, невольно окружив себя яркими искрами бушующих молний. – Ты заставил Юнору страдать ради собственной потехи! - А ты ожидала чего-то другого от Даэдрического Принца? – содрогнулся в хохоте Хирсин, появившись позади вампирши в своем излюбленном облике с головой в виде оленьего черепа и телом натренированного мужчины. – Ты знаешь, поначалу и ты вызывала у меня интерес. Уж больно любопытно наблюдать за судьбами между вампиром и оборотнем, особенно, когда они столь близки к смерти… Серана еле сдерживала себя от соблазна кинуться на фигуру того, кто был виноват во всем произошедшем, но она ясно понимала, даже несмотря на застилающий глаза гнев, что с Даэдрическим Принцем это бесполезно. Тот лишь потешится ее беспомощностью… - Ты знаешь, я обожаю смотреть за тем, как добыча бесполезно пытается избежать своей участи, - поделился Хирсин и в следующее же мгновение Серана ощутила чувство неожиданного полета и засасывающей темноты, после которой, она очутилась прямо нос к носу с Юнорой. Обернувшись, она встретилась взглядом с каменной стеной подножья горы и поняла, что ей было некуда бежать, а сама нордка, заключенная в звериный облик, не двигается с места, потому что вокруг ее шеи была обтянута крепкая и крупная цепь, не дающая ей кинуться к ней. Уткнувшись спиной в каменную стену, Серана не сразу заметила наличие Отца Охоты совсем рядом, прямо подле цепи, что сдерживала Юнору. - Интересно, сколько продержится Древний Вампир против живого воплощения Волчьего Духа? – громогласно донеслось от него, и он резким движением впился в цепи, расколов их… Сердце Сераны дрогнуло… страх сковал ее душу стальными клешнями, но когда она ощутила пронзившую ее тело острую боль от вонзившихся в ее тело клыков, она сама, против воли, впилась неожиданной хваткой рук в крупную шею. Боль вспыхнула яркой вспышкой во всем теле, заставив Серану с несвойственной ей силой впиться когтистыми руками в шею, пригвоздить огромную волчью голову к земле, а после, вгрызться в открытую шею. Боль от вонзившихся в ее тело клыков была столь сильной, что заполонила весь разум, заставляя ее жадно и бесстыдно пить кровь существа, посмевшего напасть на нее. Лишь после того, как боль в теле притупилась – до Сераны дошло, что она в порыве своего зверского голода и малого болезненного безумия - практически иссушала Юнору. - Давай, испей до конца, залечи раны и позволь мне завладеть ею, - стоило этим словам донестись до Сераны, как она мгновенно ослабила хватку и была в это же мгновение повалена на землю огромной лапой рассвирепевшей Юноры. – Какая досада… теперь, тебя ждет смерть… - Лучше я умру, чем убью ее и позволю ее душе достаться тебе так скоро, - Смиренным и сорвавшемся голосом послышалось от Сераны, пока она смотрела в заполоненные гневом и голодом зеленые хищные глаза Юноры. – Я не посмею убить ее, даже если она растерзает меня на месте… скоро она примет человеческий облик и Соратники придумают способ помочь ей. Ты не получишь ее, Хирсин… - Очень жаль, - буднично изрек Даэдрический Принц, а Юнора яростно оскалила громадные клыки, готовясь растерзать ее на части, но медлила, как любой охотник, что получил желанную добычу и загнал ее в угол. - Я знаю, что ты не хотела всего этого… - по щекам Сераны полились горячие слезы, но она смиренно смотрела в зеленые хищные омуты и даже не пробовала вырваться из-под громадной лапы, что придавила ее, не давая выбраться. -…ты бы сделала все, что только можно, если бы только могла сопротивляться… Я до последнего верю в тебя… Юнора взревела, яростно устремилась зубами в доступную жертву, однако, стоило губам Сераны прошептать: -…потому что я люблю тебя… - как Юнора замерла на месте. Что-то внутри кольнуло и зазвенело с такой силой, что Юнора просто замерла на месте, всматриваясь звериными глазами в заплаканное и улыбающееся лицо вампирши. Туман в голове на мгновение спал, напоминая все это нечто вроде внезапного и резкого удара по голове, после которого настал ступор. - Юнора?... – шепотом позвала Серана, заметив в ее глазах блеск… осознания?... Юнора неожиданно взревела, заскулила и, содрогаясь всем телом, она рухнула на землю. Серана тут же кинулась к ней, поняв, что произошло. - Что ты можешь, Дочь Хладной Гавани? У тебя нет власти над той, кто попал в мои руки. Луна заходит с каждым днем все быстрее и когда она перейдет в новолуние, то в душе твоей драгоценной подруги сотрутся и последние следы чего-то человеческого. - Заткнись, - прошипела Серана, увидев фигуру Даэдрического Принца в отражении водной глади пруда, возле которого Юнора в который раз потеряла свой звериный облик. - Какая самоотверженность... - невольно глумливо донеслось от Отца Охоты. -...несмотря на то, что она ранила тебя. А укуси она тебя сильнее и выше? Было бы у Молаг Бала на одну последовательницу меньше... Серана сжала зубы от вспыхнувшей в боку боли, но, игнорируя слова Даэдрического Принца, она все-таки судорожно сняла с себя свой плащ и заботливо укрыла им Юнору, упрямо пытаясь держаться в сознании от полученных ран. Но Хирсин был резко против такого поворота сюжета: - Однако, я не намерен терпеть, когда мои планы так просто разрушают, - Шею Сераны сжала мертвая хватка Хирсина, чьи пустые глазницы оленьего черепа светились алым светом. – За то, что ты лишила меня одного из самых интересных гончих псов, я позабочусь о том, чтобы ты полностью была наказана за это. Серану отпустили на землю, и та рухнула на колени, потому как ноги ее просто не держали после всего пережитого. Она схватилась за горящую от крепкого захвата шею, после чего, она тут же подскочила к лежащей без сознания Юноре. Та была в порядке, и следов от впившихся в ее кожу клыков не было, из-за чего Серана вздохнула свободнее, но ощутила за собой неожиданную и тяжелую сонливость. Голос Хирсина послышался до нее как будто сквозь воду: - Ты погрузишься в вечный сон, которому не будет ни конца, ни края. Ты не сможешь умереть или проснуться… ты будешь спать вечно… без ответа всем своим близким… - Нет… - Серана хотела кричать, но с ее губ срывался лишь шепот. Постепенно, голос вовсе покинул вампиршу, оставив ее в тишине, наедине с Юнорой, которая уже давно ее не слышала. – Юнора… нет… - Спи, Дочь Хладной Гавани. Спи. – Глумливо хохотал Отец Охоты, наблюдая за тем, как вампирша отчаянно пыталась бороться с его мощной магией… - Да не проснешься ты… никогда. *** Юнора очнулась в мягких перинах просторной мягкой постели. Голова у нее звенела, руки были связаны, а на грудь словно что-то давило… Приоткрыв тяжелые веки, она медленно осмотрелась по сторонам и поняла, что находилась в знакомой до боли обстановке. Йоррваскр. Пока мысли и образы составляли в ее голове целостную картинку – в комнату прошел неожиданный гость в виде Фаркаса, который, едва завидев ее проснувшейся, тут же радостно взревел об этом на всю округу и уже через пару мгновений в комнате присутствовали и Вилкас с Эйлой, которые обступили ее с обеих сторон. - Ты заставила нас понервничать, ничего не скажешь, - хмыкнула Эйла, обнимая нордку вокруг шеи. - Что с моими руками? И почему на грудь давит так, словно по ней били кувалдой? – хрипло спросила Юнора, когда поток радостных речей чуть прервался. - Из-за этого… - Эйла аккуратно отогнула воротник у шеи нордки, демонстрируя ей ожерелье, с помощью которого она лежала в постели и сохранялась в человеческом облике вот уже четвертый день. - Как я здесь оказалась?... у меня в голове словно туман… - честно призналась Юнора, а когда ее руки развязали, то она немедленно схватилась за голову. - К нам пришла твоя подруга, Серана. – Сообщил Вилкас. – Рассказала о том, что произошло, и попросила помощи. Мы нашли средство против твоих трансформаций в виде этого ожерелья. Пока ты носишь его – трансформации не будут происходить, однако, из-за твоих приступов мы связали тебя… - Серана… - Юнора словно пропустила всю остальную речь Соратников мимо ушей, заслышав имя вампирши. – Ч-что с ней? Где она?... Лица всех присутствующих помрачнели, и пока Юнора уже готовилась вскочить с кровати, отправляясь искать ее, от Эйлы приглушенно послышалось: - Юнора… Серана, она… не просыпается. - Что это значит?? – тут же в негодовании воскликнула Юнора, не веря собственным ушам. - То и значит, - сочувственно протянула Эйла, заставив нордку присесть на кровать. – Вот уже четыре дня, как она… спит и не просыпается, как бы мы ее не пытались пробудить… что с ней такое – никто не знает… Юнора словно выпала из реальности, пока она, на трясущихся от слабости ногах, не последовала на поиски вампирши, прямиком за Эйлой…