Чужое сердце

Престижный район Сеула — Каннам. Все вокруг кричит о том, что этот район для богатых. Высокие красивые здания и дорогие машины. И в одном из этих домов жил молодой парень. Из окон его дома открывался прекрасный вид на парк, в котором часто гуляли молодые мамы со своими детьми, а вечерами — влюбленные парочки взявшись за руки. POV Сехун Сегодня такой солнечный день. Там за окном целая вселенная, жизнь, идущая своим чередом, время, которое проходит быстро и незаметно. Счастливые улыбки, горькие слезы, молодые, старые люди и дети. Жизнь, которой хочется жить. Последние пять лет моей жизни стали для меня настоящим адом. Каково же это в свои 14 лет узнать, что скоро умрешь. С тех пор как врачи поставили мне этот диагноз, моя жизнь изменилась. Я стал замкнутым человеком. Живу в этой клетке, из которой нет выхода. Меня всегда окружают врачи и охрана. Ну, а как иначе? Ведь я единственный сын О Сынха, крупнейшего бизнесмена. Только вот в чем ирония судьбы: сколько бы у него не было много денег, он все равно не способен спасти жизнь единственному сыну. Смешно, не правда ли? Из глубоких раздумий меня выводит стук в дверь моей комнаты. Я, повернув голову в сторону двери, говорю тихое «входите». Дверь слегка открыли, и в нее просунул свою голову мой личный нянь, как шутливо зовут его я. Его оттопыренные эльфийские ушки такие забавные, заставляют меня слегка улыбнуться. Пак Чанель — так зовут этого эльфа. Его красивая улыбка всегда дарит такую теплоту, что невозможно не улыбнуться в ответ. — Молодой господин, вы сегодня рано встали, как вы себя чувствуете? — интересуется он, немного поднимая вверх свой брови. — Какой еще молодой господин? — возмущенно говорю я. — Хватит так меня звать, для тебя я просто Се. И вообще, хен, где Кай и Тао? — задаю вопрос, одновременно целясь в него подушкой. Он успевает увернуться, прежде чем ответить. Они на кухне крикнул он убегая. Кай и Тао — мой телохранители, они всегда рядом. Тао — китаец, очень интересный человек, ушуист и очень похож на панду. Да, именно китайская мягкая панда. Высокий, темноволосый красавчик. Преданный, как никто другой. Периодически любит троллить Чанеля и Кая. А Кай тот человек, который понимает меня без слов. Всегда заботливый, как старший брат. Очень приятный в общении, умный и добрый парень. Любит танцы и меня этому учит, за что постоянно получает хорошие подзатыльники от Чанеля-хена. Захожу на кухню и здороваюсь со всеми, а они отвечают мне своими улыбками. Подхожу к холодильнику и чувствую, как начинает кружиться голова, все вокруг тускнеет. Кай смотрит на меня и спрашивает меня, как я себя чувствую. Я просто улыбаюсь и отвечаю, что все хорошо. Но это не так, перед глазами все темнеет, кружится. Я держусь за спинку стула, но все равно теряю равновесие. Легко, как будто я лечу. Как же хорошо. Слышу последний раз как зовут меня друзья и проваливаюсь в темноту.

***

С трудом открываю веки, они словно свинцовые, не хотят открываться. Чувствую противный запах лекарств. Открыв глаза, первое, что я увидел, это был потолок, белый, безжизненный. Чувствую себя уставшим и потерянным. Каждый раз одно и тоже. Горло ужасно саднит, хочется пить, но не могу встать. Противно пищащие аппараты раздражают. Повернув голову направо, вижу окно. Светло, значит еще не вечер, но который день? Непонятно. Слышу голоса в коридоре, узнаю голос и, чуть скрипнув, открывается дверь в палату — заходит отец. Он такой бледный и уставший. Интересно, сколько он здесь пробыл? Увидев, что я пришел в себя, отец подбегает ко мне. — Сехун, как ты себя чувствуешь, говорить можешь, хочешь пить? — задает он мне вопросы одним за другим, даже не дождавшись моего ответа, подаёт мне стакан воды. Сделав пару глотков, смотрю ему в глаза. Такое ощущение, что он постарел на несколько лет. Бледное и осунувшееся лицо, мешки под глазами и уставший голос. Мне стало жалко его, захотелось встать, обнять и сказать «все будет хорошо», но понимаю, что это не правда. Чувствую, что скоро все кончится. Впервые думаю о том, что никогда не говорил отцу или кому-нибудь еще, что люблю его. Но сейчас так хочется это сказать ему. Беря его за руку, смотрю в глаза и тихо, слегка охрипшим голосом говорю: — Отец, я люблю тебя, все будет хорошо, не волнуйся.