***
Когда Клара застёгивала рубашку вскоре после этого, оба понимали, что он должен был вернуться в церковь, а у неё были дети, которых нужно учить, Джон признался ей, что хотел бы продолжить встречаться с ней. Улыбка, которую Клара подарила ему, была настолько широкой, что её ямочки, казалось, стали больше в два раза. Это было удивительно, и Джон хотел поцеловать их. Они решили, что дом Клары был идеальным местом, чтобы проводить много времени вдвоём. Прошло два месяца, и каждой поздней ночью, когда город спал, и все те, кто бродил по улицам, были пьяными, Джон держал свой путь к Кларе. Едва он переступал порог, она тянула его на себя, а он держал её так крепко, как только мог. Иногда они ужинали, в другое время сидели на диване, пока она проверяла работы учеников, а он читал. Но чаще всего они были в её постели, наслаждаясь друг другом. Джон гордился своими успехами, когда дело шло о сексе. В ту ночь, когда он впервые заставил Клару испытать оргазм, он был настолько ошеломляющим, что мужчина кончил сразу после неё, не в состоянии оценить момент. Клара вскоре начала покрывать поцелуями его лицо, с её губ сорвался смешок. Джон восторженно рассмеялся вместе с ней. Он знал, что она улыбалась шире, когда они были наедине, и от этого его сердце замирало. Что, когда он касался каждого дюйма её тела, она вздыхала и только для него. Джон осознавал, что влюблялся в Клару. Это больше не было увлечением или неконтролируемой страстью. Это было нечто большим, но он старался не признавать это, больше от страха, чем от чего-то другого. Поэтому, Джон не удивлялся, когда оттенки ревности и собственничества проскальзывали в его сознании. Клара была молода и привлекательна; естественно, что все холостяки города толпились в очереди за её вниманием. Джон видел, как мальчишка за мальчишкой, вертя своим хвостиком перед Кларой, старается изо всех сил добиться её обещаниями щедрых подарков. Каждый раз, когда их глаза встречались, она молча просила Джона о помощи. И каждый раз он бежал к ней, как сторожевой пёс, чтобы прогнать поклонников прочь. - Мисс Освальд, - говорил он. – Я бы хотел обсудить с вами план уроков на ближайшую неделю. - Конечно, отец Смит! – отвечала она с улыбкой, готовая бежать с ним куда угодно. И каждую ночь он обнимал её всё крепче и целовал всё глубже, оставляя следы на животе и на внутренней стороне бёдер. Он не мог оставлять заметные следы, чтобы мир видел, что она его, но они знали, и этого было достаточно.***
Клара проскользнула в кабинет Джона одним вечером, постаравшись не встретить по дороге своих знакомых. Местный фермер заметил Джона, направлявшегося к Кларе поздно ночью, и расспрашивал его на следующий день. Мужчина с трудом отвязался от него, сказав, что была крайняя необходимость. Оба, и Джон, и Клара, были потрясены этой оплошностью и поклялись держаться подальше друг от друга в течение нескольких дней. Прошло уже две недели. Джон с нетерпением встал со стула и удостоверился, что дверь заперта, прежде чем принимать какие-либо дальнейшие действия. Эхо щелчка раздалось по кабинету, и её руки обхватили его. Поцелуи были грубыми и не доставляли ему никакого удовольствия. - Я скучала по тебе, - прошептала Клара, когда они отстранились друг от друга. - Я видел тебя вчера в школе, - ответил Джон, уткнувшись ей в шею. Он улыбнулся, заметив, что Клара задрожала. - Заткнись. - Я тоже скучал. Они улыбались друг другу, как влюблённые школьники. - Поцелуи подождут, я пришла сюда по делу, - заявила она, плюхнувшись на стул. - И что же за дело? – он встал перед ней, оперевшись на стол. - Я готовлю лазанью, ты приходишь, мы едим, и, если ты до сих пор волнуешься из-за того, что люди могут заметить нас, уйдёшь. Джон оживился при упоминании его любимого лакомства. Это было поздно ночью, оба лежали в постели и перечисляли свои самые любимые в мире вещи. Он сболтнул этот факт, и она посмеялась над ним. - Просто не могла себе представить. - Это вкусно! - Достаточно, чтобы быть в списке твоих любимых в мире вещей? - Достаточно, чтобы быть почти на вершине этого списка. - Ты же знаешь, я не могу сказать "нет" лазанье, - его голос был низким, почти как предостережение. - Я знаю. Приходи к шести. Клара встала со стула и поправила его колоратку, хоть этого и не требовалось. Он улыбнулся ей, прежде чем наклониться для прощального поцелуя. Он должен был получить всё, что мог. Поцелуй был сладким по сравнению с прошлым разом. Он нежно посасывал её нижнюю губу, наклонив голову и лаская её затылок, чтобы углубить поцелуй. Маленькие руки девушки, покоившиеся на его груди, сжали рубашку и притянули его ближе. Когда Клара застонала ему в рот, Джон знал, что было самое время отстраниться. Он знал, что должен был отодвинуться и попросить её уйти, пока всё не зашло слишком далеко. Но потом он почувствовал её руку, скользнувшую к его затылку, легонько царапая, и понял, что не сможет остановиться. Все эти две недели он лежал на кровати, мысли о Кларе в его руках заполнили все мысли мужчины. Две недели он боролся сам с собой, чтобы не трогать его эрекцию, чтобы позволить ей самой пройти. В конце концов, он вспоминал о Кларе, кричащей его имя, и прикосновение его правой руки выигрывало. Теперь он нуждался в ней больше, чем когда-либо. Ворча, он поднял Клару и усадил её на стол. Сбросив все вещи прочь, он откинул девушку назад и раздвинул ей ноги. Руки Джона скользнули ей под юбку в поисках нижнего белья. Бёдра мужчины дёрнулись, когда руки Клары расстегнули его ремень, и вскоре освободили его. Он был уже твёрдым, и её прикосновения обессилили его. Когда её руки начали двигаться, делая его твёрже, Джон приоткрыл рот, пытаясь отдышаться. Он отодвинул тонкую ткань её белья и отчаянно притянул девушку ближе. Эти две недели были слишком долгими. Джон вошёл в неё, и этого оказалось достаточно, чтобы он потерял себя. Простонав её имя, мужчина вздохнул в её шею, прежде чем толкнуться глубже. Деревянные половицы скрипели в такт качавшемуся столу, без сомнений, оставляющему следы их непристойностей. Он стонал её имя, не обращая внимание на то, что они находились в общественном месте, где любой мог услышать их. Это только больше заводило его, заставляя толкаться сильнее. Клара сжала его в объятьях, кончая, шепча его имя и ругательства, которые звучали как музыка для его ушей. Он достиг пика вскоре после неё, попытавшись открыть её рот своим языком. Джон прижался губами ко лбу Клары, её тихий смех заставил его ухмыльнуться. Когда Клара опустилась на пол в поисках своих трусиков, Джон посмотрел на крест, висевший на стене позади его стола. Он хотел ещё раз извиниться за осквернение дома Божьего, за уничтожение святости такого дома. Но его сердце и разум кричали только о Кларе. Кричали о любви, которая каким-то образом расцвела в мгновение ока.***
Было неудивительно, что Джон привык спать на Кларе сверху, прижавшись ухом к её груди. Он проснулся так в их первую ночь, и это положение так и осталось его излюбленным. Честно говоря, он был удивлён, что Клара прождала почти пять месяцев, прежде чем спросить его, почему. - Мне просто так нравится, - ответил он, пожав плечами. Клара уставилась на его макушку. - Джон Смит, я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что это не единственная причина. Джон ничего не оставалось делать, как посмеяться над её осуждением. Он сильнее обнял девушку, посмотрев на неё. Несмотря на её опасный взгляд, он с уверенностью мог сказать, что в нём не было враждебности. - Потому что это правда, - он положил голову ей на грудь. – Твоё сердце, оно успокаивает тревожный ум мой. Клара замерла от его признания. Джону очень хотелось после этого молчать, не поднимая головы, и просто позволить его словам журчать в её голове. Но его сердце колотилось, и он знал, куда хотел направить свои слова. - Я бы отказался от всего мира, чтобы провести всю свою оставшуюся жизнь в твоих руках, - прошептал он. Голову Джона потянули вверх, и его взгляд столкнулся с Клариным. Она смотрела на него во все глаза, широкие и наполненные слезами. Руки мужчины выскользнули из-под её талии, и он приподнялся. Ладони Клары спустились с макушки на его лицо, нежно лаская пальцами щёки. - Я люблю тебя. Её слова застигли Джона врасплох, его глаза удивлённо расширились. - Что? - Я люблю тебя, глупый, глупый ты человек. Она издала звук, похожий на рыдание, смешанное со смешком. Её широкая улыбка будоражила его ум. Джон засмеялся вместе с ней и притянул для поцелуя. Каждый раз, когда они прерывали поцелуи, он шептал слова любви в ответ.