Морские узлы

Океан в крови закипает сталью, блестит чешуёй золотых монет. Судьба, что боги морские дали, ведёт за собой уже много лет, Жёсткими пальцами, и по струнам, нет, не гитары — чужой души. Корабль тоже умеет думать, корабль любит и хочет жить. Она сплетает льняные косы, ныряет в зелень морской волны, В ладони тонкой сжимает тросы, свивая нитью чужие сны. Она осторожно целует в губы и обнимает своим хвостом. «Милый, я знаю, кого ты любишь. Сердце твоё на борту моём. Тебе, Капитан, от меня не скрыться, что ж, я погибнуть тебе не дам». В небе высоко кружатся птицы, тенями пляшут по парусам. Как часто бывает в волшебных книжках, здесь странно много значат слова… Она разглядывает мальчишку и знает: Удача была права. Она столкнёт их опять друг с другом, пусть станет против весь белый свет, Чтоб только судьбы замкнулись кругом… Она красива — прекрасней нет, Она так мудра — ей подходит имя, смела — храбрей иных кораблей. Её Капитан называет ныне, почти что ласково: «Дочь морей».

      «Дочь морей» стоит у причала в небольшом, но как обычно шумном портовом городке. Яркое солнце слепит глаза, танцует на волнах. На корабле слишком уж тихо и спокойно, давно такого не бывало.       Юнга сидит на палубе, прислонившись к борту, не зная, чем себя занять. Доски он уже натёр так, что они чуть не блестят на солнце, и у мальчишки перед глазами стоит картина, как кто-нибудь из команды — в лучшем случае, конечно, Капитан, поднимается на борт и тут же падает, не удержавшись на ногах. Вся команда ушла, а ему с корабля никуда не деться. Юнга зевает от скуки. Ему срочно нужно что-то придумать, чтобы утихомирить бушующую внутри злость. Его раздражает совсем не то, что все ушли, а его оставили — интересно, кстати, это идея Старпома или Капитана? — не то, что все матросы развлекаются, пока он драит палубу и подыхает со скуки. Ему хочется рычать от одной только мысли о том, куда может пойти Капитан и с кем. Себе он в этом, конечно, не признаётся.       Юнга сидит и бешено, невозможно ревнует. Сам не зная, есть ли вообще повод.       Капитан поднимается на борт в сопровождении Штурмана. Последний, как обычно, спокоен, чересчур аккуратен и невозмутим. В руках у него какая-то бумага, сложенная в несколько раз. Судя по всему, очередная карта. Ничего интересного, но Юнга вскакивает со своего места и бежит к ним. Капитан бросает на любопытного мальчишку взгляд и усмехается:       — В карты выиграл.       Штурман что-то неразборчиво бормочет себе под нос. Уж кому, как не ему, знать, насколько азартен Капитан. Игрок в карты, кости и на нервах. А ещё на людях и чувствах. Их отношения с Юнгой — тоже своего рода азартная игра. Победителя в ней пока так и нет.       — А меня здесь оставили, — бурчит Юнга. Скорее, просто для того, чтобы снова выразить Капитану своё недовольство хоть чем-нибудь.       — У тебя была возможность отправиться развлекаться очень надолго, — ехидно протягивает мужчина.       — Ты хотел продать меня в бордель, — шипит мальчишка, понимая, на что тот намекает.       — И сейчас иногда посещает такая мысль, — глаза Капитана странно сверкают, а от интонации по спине Юнги пробегают толпой мурашки. — А ты обещал, что убьёшь меня. Но ведь пока не убил.       Штурман негромко кашляет, привлекая к себе внимание. Капитан кивает и стремительно разворачивается на каблуках, чуть ли не бежит в каюту. Юнга смотрит ему вслед сердито, но Капитан чужих взглядов в спину не чувствует, и Дьявол знает, благословение это или проклятие. Пули бы так отскакивали, аж зависть берёт.       Юнга бежит за Капитаном и Штурманом, не сдержавшись, любопытно всё-таки, а они раскладывают карту на столе.       — Что это? — тут же спрашивает мальчишка. Штурман косится недовольно, ему бы остаться с приобретением наедине, он карты любит чуть ли не больше всего на свете. Но всё-таки объясняет:       — Это карта, на ней показано, как добраться до некоего острова. Если верить указаниям, то… — он замолкает, запинается на полуслове, хмурится, читая мелкий неровный текст.       — Что? — нетерпеливо спрашивает Капитан. Читать он умеет, только не слишком быстро, а тут ещё и надпись витиеватая. Штурман сглатывает, морщится недовольно, но всё же продолжает, постоянно его вынуждают говорить:       — Найти сокровища, — и обречённо смотрит, как жадно и азартно вспыхивают глаза обоих стоящих перед ним пиратов.       Капитан меряет каюту шагами, сложив руки за спиной:       — Главное, чтобы они не поняли, что проиграли мне. Или хоть не сразу поняли. Этого ещё не хватало. Отплываем, как только вернутся остальные. Опоздавших ждать не будем. Кто вернётся пьяным — убью на месте.       Он тянется к судовому журналу проверить что-то, но Штурман успевает первым. Сил у него нет смотреть на корявый почерк Капитана. И всегда не особо хорош был, а уж с потерей руки… Штурман бережно переписывает указания с карты сам — может, не все слова он умеет писать грамотно, зато красиво и понятно. Капитана это всё не особо волнует, он почти с головой ушёл в мысли о предстоящем путешествии. Он разглядывает карту, прикидывает, хватит ли запасов еды и пресной воды, где по пути есть острова, на которых эти запасы можно пополнить…       — Там говорится о каких-то чудищах, — осторожно сообщает Штурман. Капитан отмахивается только:       — Каких чудищ мы ещё не видели?       Юнга, заражённый его энтузиазмом, стоит у стола, сжимая и разжимая кулаки, пока не слышит оклик:       — Иди на палубу, щенок, чего встал? Увидишь кого из команды — поторопи, нечего тут рассиживаться! — из каюты Капитан выскакивает чуть ли не с Юнгой наперегонки — идёт проверять готовность корабля к отплытию.       Штурман с досадой смотрит на них, хмурится и с головой закапывается в карты, чтобы только не смотреть лишний раз на этих сумасшедших.       Первыми возвращаются Старпом и Такелажник в сопровождении нескольких матросов. У Капитана совершенно дикий взгляд, и Старпом, без того-то выпивший совсем немного, окончательно трезвеет в мгновение ока.       — Обыскать, — коротко бросает Капитан матросам, кивая в сторону Такелажника. Тот и не сопротивляется даже, в глазах — тоска пополам с обречённостью. — Никакого опиума на моём корабле, — отчеканивает Капитан. Такелажник смотрит вниз. Руки, которыми он может, наверное, сделать что угодно, таланта хватит, дрожат слегка. — В следующий раз отправишься за борт, — Капитан наклоняется к нему и проводит крюком по горлу, так что у Юнги обрывается что-то внутри.       Команда собирается, позже назначенного срока не приходит никто. Счастливчик влетает на борт последним под дружный хохот всех остальных. Старпом, уже введённый в курс дела, раздаёт приказы.       — Выиграть карту в карты, — задумчиво протягивает Канонир. Хмыкает, запоминая каламбур. Будет, о чём рассказать в таверне, но это потом, когда всё закончится. В следующую секунду его окликают, и он несётся проверять пушки.       Юнга не знает, куда деться, помогает всем понемногу, как недавно было скучно, так теперь дел у всех невпроворот, только бы поскорее выйти из ставшего вдруг таким тесным порта. Сердце бешено бьётся, ноги чуть ли не опережают его, он чуть не сталкивается с Капитаном, а тот хватает его за руку, чуть сжимает и спрашивает:       — Ну, а ты как думаешь, щенок, не страшны нам никакие чудовища?       Юнге хочется сказать, что с Капитаном вообще ничего не страшно, но сдерживается и отвечает любимой поговоркой Капитана:       — Конечно нет, у нас же есть Старпом. Лисы приносят удачу!       Капитан счастливо смеётся, как мальчишка, и на пару секунд прижимает Юнгу к себе. Боцман, наблюдающий эту сцену, кривится и бормочет ругательство себе под нос. Старпом пихает его локтем в бок, напоминая, что не стоит обращать на это слишком много внимания. В конце-то концов, кто тут капитан? Боцман встряхивает головой, отворачивается и идёт дальше.       «Дочь морей» выходит из гавани, разворачивает светлые паруса, как взлетающая птица — крылья. Почти слышен смех длинноволосой русалки, ныряющей из волны в волну.       Капитан стоит на мостике и задумчиво разглядывает отметки на старой, рваной по краям карте.