Морские узлы

      «Солнце Империи» разворачивает паруса и идёт навстречу своей добыче. Носовая фигура — аккуратный мужчина в военной форме, пример для подражания всем, находящимся на борту, выныривает из своей деревянной оболочки и поднимается на палубу, беззвучно шагает по ней и становится рядом со своим капитаном. Длинная тяжёлая цепь тянется от руки Врага к ошейнику души его корабля. «Солнце Империи» смотрит на него подобострастно, как псы смотрят на хозяев.       Впрочем, он ведь и есть пёс?       — Орудия к бою! — командует Враг, вытягивается весь, будто принюхиваясь, как хищник.       — Есть! — отзывается тут же Адъютант, отдаёт честь. Солнце Империи раздражённо рычит, напрягается весь, будто ещё чуть-чуть и бросится на мальчишку. Но Враг справляется сам, бьёт наотмашь по лицу, родовой перстень рассекает юному Адъютанту губу.       — «Сэр», — педантично поправляет мужчина.       — Есть, сэр! — выдавливает мальчишка, в глазах стоят слёзы. Он убегает передавать приказ, а Враг, нахмурившись, смотрит в подзорную трубу.       На «Дочери Морей» их тоже давно заметили, корабль разворачивается, выдвигаются орудия. Враг с ненавистью смотрит на Весёлый Роджер, выглядящий издёвкой над ним, очередной издёвкой из череды ещё очень многих. Ему кажется, что он видит насмешливое лицо Капитана, и даже отрубленная ладонь не искупит этого. Ни ладонь, заменённая стальным крюком, ни пытки, ни эшафот с виселицей и толпы народа вокруг. Нет… Тут нужно что-то другое. И у него ещё есть время придумать, что. Он откладывает трубу и идёт к штурвалу.       Солнце Империи негромко рычит, уголки губ приподнимаются в поистине собачьем оскале. Он чует неприятеля.

***

      И Лис тоже отлично чует его. Так сильно и отчётливо, что шерсть встаёт дыбом под одеждой, и карту, машинально сжатую в руках, он чуть не роняет на палубу.       — Осторожнее, — бесцветным голосом просит Штурман. Старпом суёт карту ему в руки и идёт к Капитану, застывшему у борта. Ветер дует в их сторону, и Старпом снова напряжённо принюхивается.       — Псиной пахнет, — недовольно бормочет он.       — Юнги здесь нет, — зубоскалит Капитан. — Может, это уже от меня?       Лис отмахивается и качает головой, он до ужаса серьёзен. Капитан кладёт руку другу на плечо.       — Он же не мог притащить с собой собак, правда? — нервно спрашивает Лис. Хвост, не будь он привязан к ноге, ходил бы сейчас ходуном от волнения.       — Не мог, — твёрдо отвечает Капитан. — Да и зачем ему это, а?       Старпом пожимает плечами и вцепляется пальцами в борт так, что белеют костяшки. Капитан похлопывает его по спине и отходит. Дочь Морей обнимает его за шею и настороженно смотрит вдаль.       Пахнет псиной. И огнём. Так сильно, что её передёргивает. Русалка морщится и ныряет в море, подбирается поближе. Огню не место в волнах. Огню не место рядом с её кораблём.       — Подойдём поближе… — слышит она голос Врага, но не придаёт ему особого значения. Это не её противник. А вот худой хмурый человек в военной форме, стоящий рядом… Тут не надо быть кем-то особенным, чтобы понять: человеческий облик всего лишь личина, старательно наброшенная сверху, чтобы подходить под дурацкие человеческие ограничения и правила, чтобы быть таким, каким надо тому, кто его даже не видит.       Дочь Морей презрительно фыркает, глядя на ошейник и цепь, которую Враг, сам того не осознавая, сжимает крепко в руке.       И Солнце Империи замечает её. Ноздри раздуваются от злости. Он тоже хищник, как его хозяин, но и Дочь Морей не собирается быть добычей.       — Шавка, — шипит русалка себе под нос. А потом две сущности сходятся, и личина трещит по швам, выпуская на волю настоящего пса.       У Солнца Империи шкура полыхает отсветами далёких пожаров, а в глазах сверкают огни. Он машет коротким хвостом и не лает, потому что некого предупреждать, а просто тихо угрожающе рычит. Русалка скалит острые акульи зубы и ныряет, чтобы снова показаться на поверхности совсем рядом с ним.       — Огонь! — командует Враг. Самый верный из его псов слышит приказ, пытается дотянуться до горла русалки, но не дотягивается, зато обжигает её, и на чуть синеватой коже остаются алые пятна.       А ядра пробивают борта её корабля, кто-то с криком падает за борт, Капитан крюком вцепляется в дерево, чтобы устоять на ногах.       Дочь Морей едва слышно скулит от боли, не желая показывать свою слабость врагу. Но огненный пёс замирает и тревожно смотрит вдаль — чует Лиса, чует добычу. И бросается вперёд, забыв о русалке.       — Чёрт тебя дери… — шепчет Капитан поражённо, потому что Лис падает, как подкошенный, ни с того, ни с сего, и обхватывает себя руками, словно защищаясь от ударов. Одежда его в паре мест начинает слегка дымиться. А Старпом не может с места сдвинуться от охватившего его ужаса, только и выходит, что закрыться руками и тихонько завыть от боли и страха. Пёс нашёл свою добычу, но огненные клыки проходят сквозь тело человека, не причиняя ему особого вреда.       — Пёс… — хрипло шепчет Старпом, на секунды встречаясь взглядом с Капитаном. — Пёс!..       — Да чем бы он ни был! — рычит Капитан. — Убирайся, тварь! — он не может видеть пылающего огнём зверя, но каким-то чудом крюк насквозь прошивает его бок. Солнцу Империи это не вредит вовсе, но он мешкает, удивляясь тому, что человек попытался ударить его. Дочь Морей врезается в него, зубами впивается в заднюю лапу, и пёс воет от боли, когда вода начинает тушить его пламя.       Капитан ошалело смотрит на раскалённый крюк.       Пёс падает за борт, но не долетает до морской глади, замирает в воздухе, переворачивается движением, на которое не способно обычное животное, и скалит острые зубы.       — Огонь! — командует Канонир, пушки бьют, и от борта «Солнца Империи» летят щепки. Другое ядро сбивает часть мачты. Враг не замечает, а Адъютанта рядом нет, и один из обломков падает ровно ему на голову, по затылку расплывается кровавое пятно.       — Сэр!!! — Адъютант, чуть не срывая голос, кричит и бежит на капитанский мостик. Штурман смотрит на встрёпанного мальчишку в подзорную трубу, видит, как тот оттаскивает своего капитана в сторону и машет остальным рукой — нужно уходить, заделать пробоину поскорее, надежды нет никакой, и лучше сохранить собственные жизни и корабль. Штурман смотрит, узнаёт почти что себя и едва слышно шепчет:       — Беги, парень. Беги отсюда скорее.       Огненный пёс рычит и срывается с цепи, которую некому держать, пока Враг не придёт в сознание. Русалка рвёт когтями мягкий живот и беззвучно кричит, огненная кровь каплями стекает по её подбородку, обжигая. Солнце Империи ничуть не меньше жжёт вода, вытекающая из ран Дочери Морей.       — Иди. Спасай своего хозяина, шавка! — шипит русалка, сквозь плотно сжатые зубы, и пёс замирает. Будто бы слышит беззвучный зов того, кого любит больше всех в этом мире. Его хозяину грозит опасность. Нужно, нужно спасти его!       Матросы не справляются с парусами и штурвалом, не могут развернуть судно, пока взбесившийся пёс, на бегу обращающийся израненным военным, не занимает свою деревянную клетку на носу корабля.       Дочь морей, смеясь, забыв про раны, показывает ему язык и плывёт обратно к своему Капитану.       Солнце Империи заходит в каюту Врага, снова становясь собакой, будто человеческая личина плавится и прогорает изнутри. Он лижет пальцы своего хозяина, а потом смирно ложится на полу рядом с койкой.