Защитник Империи

ГЛАВА 9 Лодка Сэмюеля неслась по Ренхевену, вспарывая носом водную гладь. Имея за спиной долгие годы опыта, старик весьма ловко управлялся с рулем, ведя суденышко впритирку к подводным камням, заполонившим эту часть реки. Многие приречные дома и даже целые кварталы стояли заброшенными – именно с берегов эпидемия вклинилась в Дануолл, расползаясь по улицам и мелким проулкам. Страшась чумы, люди отступали под ее натиском, ведь бороться с незримым врагом было практически невозможно… Иногда мелькали огоньки еще работающих фонарей, и свет из жилых пока зданий заливал речную гладь неровными прямоугольниками света. Эти кварталы еще не постигла печальная участь, но приход незваной гостьи за душами тех счастливчиков был лишь вопросом времени. Корво сидел и тупым, невидящим взглядом сверлил одну точку, поигрывая маской в руках. Ветер трепал его длинные волосы, разбрасывая их по лицу, ветер забирался под камзол, обдавая холодом рубцы на животе и спине, ветер нес его ушам тихую, тоскливую китовью песню, от которой по коже пробегали мурашки. Где-то на грани слышимости в них мелькали то человеческие стоны, то вопли, то хрипы… Эта жуткая ночь перевернула все его былые принципы и суждения. Больше он не был лордом-протектором, защитником императрицы и престола. Теперь он был кровожадным убийцей в ужасной маске, отражавшей глубину его падения. Он больше не верил в праведность собственных деяний, ибо как кровопролитие может быть праведным?.. Судьба связала его нечестным договором, которому приходилось следовать. Иначе – смерть. Иначе – провал. Если это было испытание его совести, Корво даже не знал, что и думать. Все его немалые силы и возможности, вся его воля и вера в лучшее казались чем-то чужеродным, пришитым грубыми стежками к его душе. Окровавленными нитками. Неужели грязь можно смыть только другой грязью? «Какой же я наивный…» А самое страшное – впереди. Больше убийств, больше грязи. Глубже падение. Едва ли убийце позволят возвести на престол десятилетнюю девочку. Причем гораздо больше лоялистов Корво боялся, что этого не захочет сама девочка. Он не может предстать перед Эмили кровожадным головорезом. А кем же тогда? - Мы подплываем, - сообщил Семюэль. Осторожно протиснувшись между Корво и Карноу, он подобрался к двигателю и вырубил его. Лодка мягко стукнулась бортом о причал «Песьей ямы», и мужчины по одному выбрались на берег. Карноу с интересом осматривался. - А нам говорили, что этот квартал давно зачумлен, - тихо промолвил он. – Выходит, лгали. Или же у вас к чуме иммунитет. - Первое, - мрачно откликнулся Корво и зашагал по лестнице наверх, намереваясь поскорей покончить со всеми делами и обрести столь желанное одиночество. – Не поднимайте голоса, - бросил он через плечо. – Патрули здесь не ходят, но в такой тишине могут услышать что-то и за два квартала. Подойдя к боковой двери паба, он постучался и вошел. Внутри горел свет. Хевлок, Мартин и Пендлтон сидели за одним из столиков, вид у каждого был мрачнее тучи, а Мартин вдобавок выглядел таким потрепанным, словно целый день провел в густом-густом лесу, передвигаясь по нему не иначе как ползком. Пендлтон выглядел усталым, его узкое сморщенное лицо посерело то ли от скуки, то ли от недосыпания. Хевлок сидел к Корво спиной, но он не сомневался, что и у адмирала вид был примерно такой же. Все трое вскинули головы, услышав скрип, и Корво вкрадчиво вымолвил: - Кэмпбелл мертв. Дневник у меня. Широким шагом Аттано пересек зал и положил книжицу на столик, и та сразу же подпала под пристальные взгляды троих пар глаз. Наконец Мартин, протянув руку в вымазанной грязью перчатке, взял книгу тремя пальцами и осмотрел обложку. - Да, это действительно Черная книга. Корво… вы гений. - Это уж вряд ли. Гением будет тот, кто поймет, что в ней написано, - заметил Корво. – знаки внутри похожи на шифр. Соответственно, нужен ключ. Мартин уже пролистывал страницу за страницей, и хмурое выражение на его вытянутом лице только усиливалось. - Это руны Чужого, чтоб мне провалиться, - выругался он, пробегая глазами строки. – Н-да, похоже, что Кэмпбелл якшался с тьмой гораздо больше, чем я подозревал. - Дай-ка посмотреть, - попросил Хевлок. Мартин протянул ему книгу, заложив пальцем страницу, и адмирал тоже пристально ее изучил. – Не думал, что скажу это, но я даже смотреть на эту ересь не хочу, - процедил он, закрывая книгу и кладя ее обратно на стол. – Корво, - сказал он, повернувшись к лорду-протектору, - тобой сделано невероятное. Мы месяцами пытались заполучить эту штуковину, а ты сделал это за один вечер и вдобавок стер с лица земли ее обладателя. Кэмпбелл получил по заслугам, а я… мы… выражаем тебе свою бесконечную благодарность. – С этими словами он поднялся и пожал Корво руку настолько сердечно, что тот даже был готов поверить в непогрешимую искренность этого жеста. – Мы передадим книгу Пьеро, как только он проснется. Он… думаю, он сумеет расшифровать, где находится Эмили. А теперь ты можешь отдохнуть и привести себя в порядок. - Уоллес! – гаркнул Пендлтон, и слуга немедленно вынырнул из-за стойки, где прибирался все это время. – Проведи сэра Корво в ванную и занеси его вещи в стирку. И приготовь постель, пока он будет мыться. Уоллес отвесил самый изысканный поклон, который Корво когда-либо видел, и жестом предложил Корво подняться по лестнице. Но тот не сдвинулся с места и обратился к Хевлоку. - Адмирал, прежде чем приводить себя в порядок, я хотел бы попросить вас разбудить Каллисту и привести ее к причалу. Кое-кто хочет с ней встретиться. - Кое-кто? – переспросил Хевлок, насторожившись. – Корво, ты что, привел сюда посторонних? - Капитан стражи Джефф Карноу, дядя Каллисты, которого Кэмпбелл хотел убить – посторонний? – возразил Корво. – Адмирал, я не хотел бы строить из себя незаменимого бойца, но если никто из вас не доверяет Джеффу, то с таким же успехом вы можете не доверять и мне. Лицо Пендлтона вытянулось еще больше, Мартин подпер пальцами подбородок, с любопытством воззрившись на Корво. Хевлок нервно пожевал губу, явно раздумывая, что на это ответить. Наконец он вздохнул и произнес: - Что ж… Я не могу тебе не доверять, Корво. Пусть Каллиста увидится с Джеффом Карноу. Но сюда, - он обвел рукой пространство паба, - допуска ему нет и не будет. Мы не знаем, кому он верен и почему его хотели убить. Может, он знает о чем-то, что могло заставить Кэмпбелла пойти на его убийство. И что бы это не была за информация, она может быть в равной степени опасна и для нас. Уоллес! – Слуга отвесил еще один поклон, ниже предыдущего. – Пойди для начала разбуди Каллисту. Корво, проводи ее. Каллиста, как оказалось, не спала. Более того, она даже и не ложилась. Вежливо постучавшись, Уоллес приоткрыл дверь каморки, где она ночевала, и, пропустив Корво вовнутрь, струной вытянулся позади. Девушка сидела на одной из двух панцирных коек, держа в руках довольно увесистую книгу. Ее вытянутое лицо выражало крайнее беспокойство. - Корво! Я даже уснуть не смогла. Вы живы, хвала свету! – Тут она запнулась, глядя на его хмурое лицо и предполагая, вероятно, самое худшее. – Мой дядя, он… - Ваш дядя ждет вас снаружи, у пристани, - тихо ответил Корво. Слегка посторонившись, он жестом предложил ей следовать за собой. Каллиста чуть ли не вприпрыжку бросилась к двери, мимоходом швырнув книгу на тумбочку у кровати. Уоллес услужливо закрыл за ними дверь. Сэмюэль и Карноу двумя мрачными тенями возвышались на пристани. Лодочник докуривал сигарету, уставившись на тихую реку, а теперь уже бывший капитан стражи сверлил взглядом племянницу. Каллиста с разбегу влетела в его объятия – за те несколько дней, что Корво был с ней знаком, он впервые видел, чтоб она вела себя столь эмоционально. - Вы живы, - шепотом произнесла она, и Джефф еще крепче прижал ее к себе, усталый, но счастливый. Отстранившись, Каллиста обернулась к Аттано. – Спасибо, Корво. Вы даже не представляете себе, насколько доброе дело вам удалось совершить! - Думаю, очень даже представляет, - хохотнул Джефф и сам приблизился к своему спасителю. – Не позволь ему сделать из тебя зверя, Корво, - промолвил он, слегка покосившись на его левую руку. – Мы все будем перед тобой в долгу, если ты найдешь Эмили и вернешь ей трон. Но цена победы может быть чересчур велика. Ты защитник, а не убийца. Не забывай. Его слова словно пробуравили в душе Корво какое-то отверстие, проход, через который он по-новому взглянул на все это – правда, лишь мельком… Да, он убивал людей, чтобы выполнить свою задачу. Но если бы он не убивал их, они убили бы его. «Слишком много. Слишком тяжело…» - Куда ты теперь? – спросил Корво, отгоняя прочь эту тягостную мысль. – Обратно тебе возвращаться опасно. Тебя обвинят в убийстве верховного смотрителя. Останься с нами хоть на пару деньков, пока рана не начнет затягиваться. Коснувшись перевязанного бока, Каноу пожевал губу и задумчиво ответил: - Залягу на дно, наверное. И буду ждать, чем все разрешится. Наверное, мне следовало остаться с вами, но вряд ли твои люди станут доверять мне. Да и не могу я пойти против собственных убеждений – слишком я привык следовать букве закона. Наверно, именно поэтому я всего лишь обычный капитан стражи... Обнявшись напоследок с племянницей, он тяжело забрался в лодку, распаковывая новый перевязочный пакет, пока Сэмюэль обрабатывал рану раствором из аптечки. Заведя мотор, лодочник направил лодку между обломками обшивки, загромождающими причал, и вскоре она исчезли за углом старого фабричного склада, нависавшего прямо над Ренхевеном. Секундами позже затих и шум мотора. - Пойдемте, Корво, - произнесла Каллиста, потянув его за руку. – Вам нужно отдохнуть, иначе вы с ног свалитесь. * * * Корво проспал все утро, вплоть до полудня. Горячая ванна и сон на мягком матраце разморили его, хотя, проснувшись, намного бодрее он не стал. Спустившись вниз и торопливо проглотив предложенный Лидией завтрак, состоявший из яичницы, вареной курицы и внушительного куска хлеба с маслом, Корво отправился прямиком в мастерскую Пьеро. Он был уверен, что Хевлоку и Мартину сейчас не до него – наверняка они уже искали способ воспользоваться смертью Кэмпбелла, дабы не дать Берроузу вновь поставить во главе Аббатства своего человека. По правде говоря, Корво не очень-то волновало, как именно они собираются это сделать, но, так или иначе, в закулисных играх толку от него было немного. Гораздо больше его волновало, сможет ли Пьеро расшифровать записи в дневнике. Ибо только тогда Корво узнает, где Морган и Кастис Пендлтоны держат Эмили. Утро выдалось на диво теплым и солнечным, словно бы заверяя, что никаких неприятностей ни днем, ни вечером не предвидится. Серконосец несколько повеселел, хотя назвать его настроение хорошим все равно не получилось бы. Пройдя через дворик, он заприметил Сэмюэля, подпиравшего стену мастерской с сигаретой в руке. Лодочник затягивался, любуясь бликами солнца на воде, но, заслышав шаги Корво, мигом выпрямился и торопливо сообщил: - Корво! С добрым утречком. Вас адмирал все ищет, он послал наверх Уоллеса, но вы с ним, видимо, разминулись. - Да? – удивился Корво. – А что ему от меня понадобилось? - Я не знаю точно, но, кажется, кто-то бродит в катакомбах под пабом. Вот это новость! А денек так здорово начинался. Неужели они все-таки притащили за собой хвост?.. Остатки позитивного настроя улетучились вместе со щелчком раскладывающегося клинка. Сэмюэль молча указал ему за спину, и Корво, пробежав мимо большого мусорного бака, вскочил на невысокий парапет и нос к носу столкнулся с Хевлоком и Пендлтоном, застывшими над широким квадратным люком. - Корво! – спохватился Пендлтон. Хевлок взмахом подозвал его поближе и тихо заговорил: - Хорошо, что ты пришел. Нам нужна твоя помощь. В катакомбах, что ветвятся под пабом, Лидия поутру слышала какие-то жуткие стоны и топот. Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, к нам забрели плакальщики. Тебя не затруднит убрать их? - Плакальщики? А как они сюда забрались-то? - Наверное, залезли через тот ход с проржавевшей решеткой, - предположил Пендлтон и негодующе стукнул себя по бедру. – А я ведь говорил Уоллесу заварить его! - Спокойно, Тревор. Заварим. Но сначала пусть Корво разберется, что к чему, - не терпящим возражений тоном прервал его Хевлок. – Будь осторожен, парень. Плакальщики опасны, когда их много. Постарайся не попадаться им на глаза. Опустившись на корточки, он нажал на кнопку, и створки люка разъехались в стороны. Внизу было темно. Корво натянул маску, перехватил поудобнее клинок и приготовился уже спрыгнуть, когда за спиной раздались торопливые шаги и пыхтение. Все трое резко обернулись. То был Пьеро, всклокоченный, в рабочем халате, весь вымазанный копотью, будто ночевал в дымоходе. Остановившись рядом с остальными мужчинами, он несколько секунд пытался отдышаться и затем прерывисто выпалил: - Корво, я… послушайте… фух… - Он громко откашлялся, и Пендлтон недовольно шикнул. – Извините, милорд. Корво, у меня к вам есть очень важная просьба!.. Принесите мне плакальщика, прошу вас. Живого. Я дал вам усыпляющих болтов, используйте их, только не повредите жизненно важных органов. Он нужен мне для изучения… болезни. - О свет! – Хевлок закатил глаза. – Пьеро, а это не может подождать? Мы еще даже не уверены, плакальщики там или нет. Может, это патруль городской стражи или шайка беспредельщиков, решивших застать нас врасплох! Решается вопрос нашей безопасности, так что твои эксперименты могут и подождать. - Но адмирал!.. - Достаточно. Не пререкайся. Если там бродят плакальщики, пусть сначала Корво их обезвредит, а тогда можешь хоть всех их забирать, сколько утащишь. Вперед, Корво. Пьеро умоляюще взглянул на лорда-протектора: - Корво, прошу вас… - Я все сделаю, Пьеро, - отрезал Аттано и вздохнул. – Не закрывайте люк. И он ловко соскользнул вниз, во тьму. Катакомбы встретили его хлюпающей под сапогами водой и тяжелой вонью, словно какой-то свихнувшийся парфюмер решил создавать духи из помойных отбросов. Корво с сожалением подумал, как он вымажется в этой жиже, если придется падать в нее, но тут же яростно отмел эту мысль: нашел время прихорашиваться! Отвратительных запах забился в ноздри и едва позволял дышать. Он чавкающими шагами протащился ярдов десять по тоннелю, то и дело с усилием выдирая сапоги из грязи, когда услышал впереди протяжный, нечеловеческий вой. «Проклятье! Даже волки в лесу не воют так угрожающе», - поежившись, подумал Корво. «Наверное, прежде всего эта зараза сводит людей с ума…» Выйдя из-за поворота, Аттано прижался к округлой стенке тоннеля и увидел их: трое плакальщиков – грязные, ободранные, покрытые кровью – сидели полукругом на каких-то ящиках и протяжно выли. Дневной свет из решетки водостока бил своими лучами прямиком по их лицам, но они даже не пытались отвернуться или прикрыть глаза рукой… потому что у них не было глаз. Двое мужчин и одна женщина. Слепые, как котята, и безумные, как бешеные псы. Ужасная болезнь извела не только тела, но и разум, и душу, и теперь Корво воспринимал их как диких зверей, готовых разодрать все, до чего дотянутся испещренные струпьями руки. Тяжело вздохнув, лорд-протектор вытащил арбалет. Оружие с тихим шелестом разложилось у него в руке, болт со снотворным натянул тетиву, и меткий выстрел впился в плечо тому из плакальщиков, что сидел к Корво лицом. Снотворное подействовало почти мгновенно, но свист болта и звук, с которым он впился в тело, всполошили остальных. Мужчина в красном от крови сюртуке, босой и без штанов, повел носом ровно охотничья собака и хищно повернулся в сторону Корво, глядя почти что на него. Тот поспешно перезарядился, и плакальщик с воплем упал навзничь, хватаясь двумя руками за болт, впившийся в бедро. Женщина дернулась было в сторону, перебирая руками стену, но третий болт Корво вонзился ей чуть пониже ягодиц. Проехавшись лицом по стене, она ничком повалилась в воду. Испустив дрожащий вздох, Корво подбежал к троице. Теперь он мог рассмотреть их внимательнее – но лучше бы он этого не делал. Коротко поразмыслив, Корво взвалил на одно плечо тело мужчины в сюртуке, на другое – женщину, и побрел вдоль стены в поисках выхода. И тут его слуха достигали звуки, ожидать которых здесь он и ожидать не мог – неподражаемая и ни на что не похожая китовая песня… «Где?..» Опустив бесчувственные тела на холодный пол, Аттано бросился обыскивать ящики. Амулет или руна? Вряд ли понимание того, что предпочтительнее, ускорило бы поиски, но, по крайней мере, он знал бы, на что рассчитывать. Амулеты были более загадочны – о них Чужой не говорил ни слова. Возможно, они как раз были переделаны из рун самими людьми, утратив при этом весомую часть первоначального могущества. Ящики были пусты, но китовая песня буквально щекотала уши. Оно где-то рядом. Недолго думая, Корво бросился в жижу и, едва сохраняя равновесие, зашагал к покрытой ржавчиной решетке, перегораживавшей дренажную трубу, с каждым шагом вожделенный звук всё усиливался… Руна была там, застряла между прутьями в затвердевшем иле. Проведя по ней тыльной стороной мокрой руки, Корво с наслаждением наблюдал, как она испарилась в воздухе. Страшный рев разодрал тишину на части. Корво обернулся как раз вовремя, чтобы успеть увернуться от плакальщика, размахивавшего руками и несущегося на него словно вихрь. Намереваясь ловким пируэтом уйти в сторону и позволить очнувшемуся противнику прошибить собой ограждение, лорд-протектор сделал рывок, но засосавшее ногу болото не собиралось так просто лишиться добычи. Корво упал в грязную воду, нога с коротким «чмок» высвободилась из ловушки, но плакальщик уже рухнул на него, вдавив его в ил всем своим весом. «Перенос…» Почти ошалев от боли в груди и животе, Корво плашмя приземлился прямо на пятачок света у стены – мокрый и с головы до пят вымазанный зловонным илом. Плакальщик – самый первый из подстреленных и, пожалуй, наиболее крупный и сильный – заметался на месте, пытаясь подняться на ноги и захлебываясь в попытках продолжать неуемный рев. - Думаю, Пьеро не станет возиться с тобой, - сквозь зубы выдавил лорд-протектор и, выщелкнув саблю, со всего маху метнул ее прямехонько в голову монстра. * * * Незатейливый ужин кончился быстро – дело ждать не любит. Лоялисты, за исключением Пьеро, трудившегося над дневником Кэмпбелла, собрались у стойки и, попивая оставшиеся в запасах паба вино и виски, планировали дальнейшие действия. Больше всех, пожалуй, говорили Хевлок и Мартин, изредка подавал голос и Пендлтон. Корво стоял чуть в стороне, подперев спиной стену и внимательно вбирая каждое слово. - Итак, - произнес Хевлок, основательно отпив из бокала, - первое дело Корво завершилось успехом. Прямо сейчас Пьеро в мастерской обрабатывает неопровержимый компромат на Кэмпбелла и всю верхушку узурпаторов. Но беда в том, что Эмили до сих пор у них. Без нее нечего и надеяться на восстановление былого порядка. Думаю, мы все это понимаем. Поэтому, как только Пьеро снабдит нас необходимой информацией – а он закончит через несколько минут, - мы прямо здесь же разработаем план ее освобождения. Вошедшего вскоре Пьеро встретили напряженным молчанием. Он встал за барную стойку и, протирая очки чистым платком, стал с листа растолковывать расшифрованные записи: - Судя по большинству заметок, Кэмпбелл передал Эмили Кастису и Моргану Пендлтонам около трех месяцев назад. До этого ее содержали в особняке председателя Комитета по перевооружению и переоснащению вооруженных сил лорда Эдварда Стиллера, покойного ныне. По всей видимости, узурпаторы с крайней осторожностью выбирают, кому и насколько доверять, что указывает на определенную шаткость их позиций. Но городская стража и вооруженные силы Гристоля находятся под их неоспоримым контролем. – Выдержав небольшую паузу, чтобы все сосредоточились, он произнес: - Наследница сейчас находится в купальнях «Золотая кошка». - Купальнях?.. – потрясенно воскликнула Лидия. – Да это же бордель! - Бездна бы подрала этих грязных развратников! – негодовал Хевлок. – Впрочем… - Он бросил короткий взгляд на Тревора. – Думаю, нет никакого смысла обливать их грязью. Нужно подумать, как от них избавиться. Их влияние в имперском парламенте слишком велико, не уберем их – не уберем и Берроуза. За их спиной стоит целая группировка из знати, но без своих лидеров наш многоуважаемый лорд Тревор сумеет прибрать их к рукам. - Несомненно, - бесцветным голосом выдавил Пендлтон, уставившись в свой бокал. – Мои братья… наверняка держат их за глотки с помощью шантажа и взяток. Нам придется сделать точно так же, ведь этой сворой только так и можно управлять. Но я… я не знаю, как с ними быть. Он замолчал и подлил еще виски, рассеянно обляпав себе рукав. - А что думает Корво? – внезапно спросил Мартин, в упор поглядев на притихшего серконосца. – Все-таки это придется сделать именно ему. А, Корво? - Я думаю, что мне абсолютно плевать на жизни этих ублюдков, Тиг, - сурово ответил Корво, ни на кого не глядя. – Если им хватило подлости сесть в одну лодку с Кэмпбеллом и Берроузом, пусть же теперь им достанет храбрости встретиться с моим клинком. А если я узнаю, что они обходились с Эмили жестоко, то сделаю все, чтобы их вопли услышал каждый подонок, вздумавший им пособничать. Просто изложив свои мысли на сей счет, Корво вдруг понял, что взоры всех присутствующих устремлены на него. На лице Сэмюэля застыло смятение, Хевлок недовольно поморщился, Пендлтон же был просто ошарашен. - Вот это ответ, - усмехнулся Мартин, воспринявший, видимо, это заявление как шутку. – Но вы же не… - Ваши планы очень хороши, - продолжал Корво, подняв теперь глаза и глядя по очереди на каждого, - но, как по мне, вы слишком уж вдаетесь в козни да интриги. Влияние в парламенте – это важно, но поможет ли это в борьбе с нашим главным противником? Я надеюсь, вы поняли – речь идет о чуме. Сегодня я поймал внизу троих плакальщиков, один из которых чуть меня не прикончил. Если вы их еще не видели, то уж поверьте: то были уже вовсе не люди. Я не знаю, как эта чума заражает человека, но превращает она его в нечто гораздо худшее проворовавшегося чинуши или коррумпированного парламентария. Я выпил целую кастрюлю эликсира, но даже теперь не уверен, что не заразился. - Нам нужен Соколов, - произнес Хевлок, невзирая на по-детски возмущенную гримасу Пьеро. – Я понимаю тебя. Но сначала нам нужно вернуть Эмили. Ты согласен? - Полностью, - подтвердил Корво. Планом занимались до глубокой ночи. К удивлению всех, Сэмюэль и Пендлтон немало знали о «Золотой кошке», пристани и прилегающих к ней кварталов. Когда все основные моменты были уточнены, а некоторые детали предусмотрены, Уоллес увел изрядно набравшегося Пендлтона наверх, в его апартаменты. Хевлок и Тиг остались внизу анализировать сообщения от нескольких информаторов с Морли и Тивии. Лидия решила прибраться в комнате Корво, сам же Корво с Каллистой, Сэмюэлем и Пьеро вышли наружу подышать ночным воздухом. - Ночи холоднеют, - заметил старый моряк, поеживаясь под налетевшим с реки морозным ветром. – В такую пору вся живность в океане мигрирует на юг, ближе к Серконосу. Слыхал я, у них это называется «рыбацкой удачей». Неслыханное дело – природа бывает к человеку милостивей, чем другой человек. - Природа – символ безупречности, - мудро заметил Пьеро, вдыхая на полную грудь. – Все попытки человека подчинить ее себе наталкивают его на собственное невежество. - Отлично сказано, сэр, - заметил Корво. – Кстати, Пьеро, вы не знаете, что это может быть? Он вынул из внутреннего кармана большой флакон с синей жидкостью, прихваченный им из канцелярии. Пьеро изумленно заморгал. - Во имя Семи Запретов, Корво… где вы это нашли? - На столике у нашего верховного смотрителя, а что? - Это же моя личная разработка! – Пьеро выхватил флакон и, поправив очки, приблизил его к глазам. – Это мой духовный эликсир, неужели вы?.. А, прошу прощения, вы были в заточении… Когда Соколов (Пьеро выговаривал это имя таким фыркающим тоном, будто заметил чернильное пятно на своем парадном фраке) изобрел свой эликсир, – ту красную бурду, что вы пили днем, припоминаете? – он самым бесчестным образом воспользовался моими открытиями. Точнее, некоторыми из них. Незадолго до этого я пытался предложить Комиссии по борьбе с чумой свое решение, и уже даже было налажено его производство, но исключение из Академии… привнесло свои коррективы. Удивительно, что вы нашли это у Кэмпбелла. - Я думал, это тот самый яд, которым его собрались отравить, - пояснил Корво. Пьеро в ответ возбужденно замахал руками: - Нет, нет, вовсе нет! Что вы! Это весьма действенное лекарство от чумы, основанное на… некоторых моих нетрадиционных изысканиях. Как вы успели заметить, эта чума и впрямь необычна, поскольку помимо физического здоровья человека затрагивает еще и психологическое и душевное равновесие. Признаюсь, эликсир Соколова действительно хорошо помогает на первых стадиях физического недомогания, но защиты от того помешательства в поведении инфицированных, которое вы мне описали, совершенно не излечивает. Сия же смесь воздействует именно на сознание и подсознание… Вы не поверите, но в лабораторных тестах мне удавалось возвращать больных к здравому рассудку, чего не выходило ни у кого из других исследователей. К слову, у меня остался небольшой запас, которым я охотно поделюсь с каждым из нас. Если хотите, можете опробовать! Корво отвинтил крышку и сквозь зубы выцедил ее содержимое. Если эликсир Соколова напоминал разжиженное варенье, то это варево было похоже на сгущенный травяной чай. - Весьма недурно, - похвалил он, вызвав тем довольную улыбку на лице натурфилософа. – Изменений стоит ждать тотчас же? - На все требуется время, Корво, - заметил Пьеро, принимая пустой флакон и пряча его в карман фартука. – Никакое лекарство не станет действовать без желания больного быть здоровым. - Вы верите в самоубеждение, Пьеро? – заинтересованно спросила Каллиста. – А как вы думаете, человек может убедить себя, что он счастлив? - Думаю, в этом и есть его основное предназначение, мисс, - таинственно отозвался Пьеро. Пожелав всем спокойной ночи, ученый отправился к себе в мастерскую. - Надо бы и мне вздремнуть, - потянулся Сэмюэль, зевая. – Завтра мне отвозить вас, Корво, с утра пораньше. Хотя я столько всего интересного услыхал, что вряд ли смогу уснуть… Корво с Каллистой дошли до причала, и тот заметил, что девушка смущенно на него поглядывает. - Надеюсь, вы справитесь, Корво, - произнесла Каллиста. – Сегодня вы… впрочем, я, наверно, уже надоела вам своей благодарностью. Но поверьте: то, что вы сделали, иначе как подвигом не назовешь. Они помолчали. - Я давно знаю Джеффа, - произнес Корво, вглядываясь во мглу над поверхностью реки. – Просто не верю, что он мог предать. Что он вообще может предавать. Я вот не всегда считал верность большим достоинством, особенно такую, которую демонстрирует собака перед своим хозяином. И не всегда хранил верность тем, кому обязан по долгу службы. Но Джессамине я предан был. Не знаю, почему. Может, потому, что она с детства видела во мне защитника, и я привык ни в чем не подводить ее. А может, я просто думал, что ее счастье – это и мое счастье. Не знаю… Люди вокруг не были и никогда не будут идеальными, поэтому они и пытаются натягивать маски, скрывая надуманные изъяны, но ей… ей было на то плевать. Она всегда была собой. Ее тоже в детстве не все любили – сверстники считали ее высокомерной, потому что она вживалась в роль императрицы, взрослые – непокладистой, потому что она вечно желала исследовать мир вокруг себя, жить в нем, а не глазеть со стороны. Вы очень мне ее напоминаете, Каллиста. – Он наконец глянул на нее, и она зарделась точно так же, как Джессамина в день его прибытия с Серконоса. – И я надеюсь… что вас я смогу защитить. Он коснулся рукой ее плеча и ушел спать, с восторгом чувствуя, что человек в нем все-таки остался. * * * Первое, что услышал Корво – это удары сердца. С удивлением ощупав грудную клетку и прислушавшись, он понял, что это не его сердце так бешено колотится. Он поднялся с кровати. Знакомый пронизанный фиолетовым сиянием мир заполонил его глаза. Чужой снова пригласил его к себе в гости? Но ради чего? Снова будет поучать, как использовать Метку? - Поднимайся наверх, - прозвучал в голове тихий вкрадчивый голос, и Корво послушно зашагал по спиральным ступеням наверх, мимо труб с бьющей из них вертикально вверх водой и свободно левитирующих фонарных столбов. Площадка с колоннами и катером, плавно качающимся в воздухе над ней, уже не вызывали даже тени удивления. Корво напряженно всматривался в пустоту вокруг, силясь разыскать глазами того, по чьей прихоти он снова оказался здесь. - Вижу, ты уже успел опробовать мой дар, Корво. – Чужой возник в матово-черной дымке, на его лице играла все та же зловещая усмешка, не касавшаяся глаз. – Таддеус Кэмпбелл отправился в мир иной, хотя, признаться, я не ждал, что ты отправишь его туда столь хладнокровным способом. Тебе не жаль его, Корво? - Мне жаль только тех, кто по его вине познал горе и утрату, - процедил Корво, неотрывно сверля Чужого глазами. – Думаю, он получил сполна, а способ, которым я его убил, оказался единственно верным, чтобы уберечь Джеффа Карноу. - И спасение Джеффа Карноу показалось тебе достаточной ценой за то, чтобы полюбоваться на агонию ненавистного тебе недруга? – спросил Чужой, смакуя каждое слово своей тирады. – Ты избрал путь убийцы, но поверь – не всякий убийца прикончил бы его в тот момент. - И ты вызвал меня сюда, дабы прочитать свою мораль? – оскалился Корво. – Ты дал мне силу отомстить, вот я и мщу. Причем не за себя, а за ту, которую уже никогда не увижу! И я никогда не избирал пути убийцы. Это они привели меня к нему! А ты снабдил меня оружием! Чужой смотрел на него, не меняясь в лице, но Корво чуть ли не кожей ощущал, как он размышляет над услышанным. Сам он пытался успокоиться и понять, откуда взялись в нем такие слова. Неужели из него сейчас просто вытряхивают душу? Или попросту издеваются на правах сильнейшего? - Тебе никогда больше не увидеть Джессамины Колдуин, Корво, - сказал наконец Чужой, медленно обходя лорда-протектора по кругу. – Никто и ничто не в силах оживить ее для тебя, в том числе и я сам. Но услышать ее я дам тебе возможность… Последние слова заставили Корво превратиться в слух. Он не намерен был хвататься за память о том, чего не вернуть, но услышать – хоть раз! – ее голос… - Когда ты проснешься утром, направляйся к Пьеро в мастерскую, - велел Чужой, и Корво кивнул. – Ты найдешь там нечто, что… поможет тебе. Думаю, тебе стоит заглянуть в его дневник, тогда осознаешь саму суть. И не забывай: я буду следить за тобой. * * * Наверное, желание проснуться появилось еще во сне. Корво вскочил так резко, что чуть не опрокинул тумбочку рядом с кроватью. Памятуя о своем коротком разговоре с Чужим, Корво спешно нахлобучил рубаху и штаны, обулся и пулей выскочил за дверь. Проскочив впритирку с Уоллесом, поднимавшимся со второго этажа и озабоченно оглянувшимся ему вслед, Аттано через две ступеньки проскакал до первого этажа, увернулся от Лидии с целым подносом гренок и яичницей и выскочил наружу. День оказался ясным и погожим, будто на заказ. Хотя большое количество маленьких пористых облачков и могло указывать на дождь. Но прелесть погоды была для Корво ничем по сравнению с тем, ради чего он поднялся еще три часа назад. Пьеро и сейчас мог еще нежиться в кровати, и Аттано твердо решил, если понадобится, барабанить в дверь хоть до полудня. Тем паче что Сэмюэль должен был доставить его на задание в половине первого. - Пьеро! Вы спите? – крикнул Корво, дважды приложившись костяшками в деревянный косяк. Большие стальные ворота мастерской были закрыты, обычно Пьеро открывал их, когда просыпался. Корво скосил глаза на часы – полвосьмого все-таки… А, неважно! - Пьеро! Пьеро!.. - Да-да, сейчас-сейчас! – раздался сиплый ото сна голос. Щелкнул замок, и интенсивно моргающий, пытающийся одновременно открыть дверь и нахлобучить очки натурфилософ предстал перед Корво в своей темной пижаме, напоминавшей один из его рабочих халатов. – Корво… - Он зевнул, спешно прикрыв рот кулаком. – Простите, но я определенно не ждал вас в такую рань. Заработался допоздна… Чем могу быть полезен? - Прошу меня извинить, Пьеро. – Корво решил, что не мешало бы восполнить недостаток такта. – Э-э-э, видите ли… А над чем вы работали, позвольте спросить? - О-о-о! Сон с Пьеро как рукой сняло. Схватив сбитого с толку лорда-протектора за предплечье, он чуть ли не силком потащил его к железным ступеням, ведущим на второй этаж мастерской. Задержавшись на секунду около заделанного кирпичом дверного проема, он рассеянно махнул рукой на черный овал, изображенный на кладке: - Это так… мои эксперименты с… особенностями перемещения материальных тел в пространстве. Собственно, и не эксперименты даже, а скорее предположения. Но это… Назвать то, во что Пьеро превратил свой стол, беспорядком, было бы явным преуменьшением. Корво в который раз убедился, какой же по-своему сумасшедший народ эти ученые. На столе царила настоящая маленькая свалка, стопки книг в разноцветных однотонных переплетах высились вперемежку с каким-то замысловатым оборудованием, инструментами и, по всей видимости, остатками вчерашнего ужина. Однако поразил его вовсе не сам бардак, а то, что находилось в его центре. Пьеро, успевший натянуть на руки тонкие резиновые перчатки, бережно снял это и поднес к лучам взошедшего солнца, бившим из окна. Объект работы Пьеро выглядел как искусно выделанное сердце из кожи, с небольшой круглой стекляшкой в центре. Корво был озадачен. - И… что это? - Это сердце, разве вы не видите? – усмехнулся Пьеро, глянув на Корво так, словно тот переспросил, не солнце ли из-за горизонта появилось. – Оно уникально! - Наверное, потому что сделано из кожи, - осторожно заметил Корво. - Потому что оно на самом деле живое! – возбужденно возразил Пьеро. – Правда, я не совсем понимаю, как… Видите ли, многие мои изобретения… Но Корво как раз-таки все прекрасно понял. Бережно обхватив сердце, он испустил волнующий вздох и легонько сжал его пальцами. «Их судьбы зависят от тебя, от силы твоих рук и решимости духа…» Это был ее голос. Чужой не солгал. Она всегда говорила так с ним, когда они были наедине – пространно и мечтательно. Душа Корво затрепетала, волнение билось под кожей судорожными импульсами – он услышал ее! Но как… - Что с вами, Корво? – Обеспокоенный голос Пьеро долетал как из другой комнаты. – На вас лица нет. «Сказать ему?..» - Я… хотел бы оставить это себе, - произнес Корво; собственный голос пугал его. – Вы же не против? Пьеро?.. - А? Ах да… - Пьеро выглядел странно, словно боролся с какой-то внутренней мыслью. – Да, конечно, я думаю… Он отвернулся и невесть отчего начал рыться в подвернувшемся ящике с инструментами, и Корво был уверен, что ничего ему там не понадобилось. Тут его взгляд упал на небольшой столик у самого топчана в углу. Там лежала толстая потрепанная тетрадь, на манер тех, какими пользовались в банках для ведения записей. Она лежала открытой на последней странице, и Корво мельком заглянул туда, пока Пьеро все копался в ящике, что-то бурча себе под нос. «Может ли душа быть заключена в предмет? Я бы сказал, что эстетика этого вопроса имеет не меньшую важность, чем возможность реализации. Странные сны снятся мне нынче… Но, так или иначе, решение пришло оттуда, откуда оно приходит в последнее время. Не вижу смысла отказать себе в потребности познания. И все же я не совсем понимаю, что именно я делаю…» «Значит, Чужой воспользовался твоими руками, Пьеро», - догадался Корво, отводя взгляд и сосредоточенно размышляя. Неужели владыка Бездны совершил это – внедрил душу покойного в рукодельное кожаное сердце? Не символизирует ли это то, что душа человека находится именно в его сердце? «Да нет, это же бессмыслица… Сердце – всего лишь мышца, качающая кровь, или же я совсем ничего не понимаю!» Корво рассеянно взглянул на Пьеро, продолжавшем свои нелепые поиски, и решил уйти, пока тот не одумался. Сунув Сердце в один из обширных карманов, лорд-протектор сбежал по лестнице вниз, на первый этаж, направился к двери и открыл ее. И в этот самый момент Сердце под камзолом всколыхнулось. «Что за черт?» Корво вынул его из кармана и понял, что оно само бьется в его руках. Слабые, но тем не менее заметные толчки! Аттано сделал несколько шагов вперед, и Сердце забилось сильнее. Пораженный, снедаемый любопытством, Корво пробежал весь пустырь, и Сердце заколотило так, что чуть из руки не выскакивало, а стеклышко пульсировало белым сиянием, словно что-то внутри то остужали, то раскаляли добела. «Что же с ним творится-то? Что происходит-то?» «Что они со мной сделали?..» Корво успел только понять, что последняя мысль была вовсе не его собственной, и вдруг его нога провалилась в пустоту – пытаясь понять, почему Сердце так неистовствует, он едва не сиганул в Ренхевен, выскочив за парапет. Припав на одно колено и хватаясь свободной рукой за остатки ограды, он услышал от пристани голос Сэмюэля: - Корво, вы там в порядке? Нам скоро отчаливать! Но Корво не услышал этих слов. Он оторопело уставился на руну, в которую уперся провалившейся ногой. Костяное изделие застряло в иле, но было различимо даже сквозь мутную воду. - Я схожу с ума, - вслух произнес серконосец, чувствуя, что в этой банальной фразе все-таки присутствует доля правды. То есть… Сердце может указывать на руны? И на амулеты тоже? Корво посмотрел на свой пояс, на котором висели оба добытых им костяных украшения, и пришел к выводу, что на амулеты оно все-таки не действует. А может, Сердце ищет амулеты, Корво еще не принадлежащие?.. Это все было очень странно, требовало неоднократных проверок и подтверждений, и Корво зарекся, что при следующем пребывании в Бездне обязательно расспросит Чужого об этой невероятной вещице. Хорошо хоть с руной понятно, что делать… Проведя ею по тыльной стороне ладони, Корво подождал, пока вспыхнувшая руна исчезнет, сунул Сердце обратно в карман камзола и направился к только что вышедшей его провожать «делегации» лоялистов с Хэвлоком во главе. Позади него вышагивал свежевыбритый и, как всегда, уверенный в себе Мартин, чуть в стороне с ним двигалась Лидия, а вот на семенившего в хвосте колонны Пендлтона было жалко смотреть – словно все разочарования жизни разом обрушились на его худые плечи. Когда все они приблизились к Корво, Хэвлок бодро сказал: - Ну что ж, думаю, все готово. Тиг сегодня направится в Аббатство, разнюхивать что к чему. Да, Тревор хотел переговорить с тобой, Корво. Это насчет… - Он бросил на Пендлтона участливый взгляд, - ну да ладно, он сам тебе скажет. - Надеюсь, вы управитесь, Корво, хоть это будет непросто, - отметил Тиг. – Если свезет, за последующие два дня старик Берроуз останется без денег и религиозного влияния. А с одной лишь толпой пустоголовых вояк у власти надолго не засиживаются. Не в обиду сказано, Фарли. - Ха-ха! Это еще кто тут пустоголовый, Тиг! – рассмеялся Хэвлок. – Если хочешь знать, на чьей стороне преимущество, не забывай, что все разногласия между моряками и сухопутным сбродом решаются кружкой эля, а не горстью земли. Ну что ж, я удалюсь в кабинет, нужно прочесть последние сообщения с других островов. Ждем тебя к ужину, Корво, - добавил он, пожав Корво руку. Мартин проделал то же самое, и они с адмиралом удалились, о чем-то переговариваясь. Лидия с улыбкой похлопала Корво по плечу и тоже ушла. Остался Пендлтон, поглядывавший на Корво своими выцветшими от бессонницы глазами. - Корво, я… - Пендлтон запнулся, и на Корво повеяло перегаром. – Я хотел поговорить с вами насчет моих… моих братьев. - Боюсь, все, о чем можно было здесь говорить, уже оговорено, Тревор, - сурово произнес Корво. – Ваши братья должны умереть на благо Дануолла. - Нет, постойте! – Тонкий, скрипучий голос Пендлтона обрел новые, отличные от обычной скрытой надменности нотки. – Корво, я… Я знаю их едва ли не лучше их самих. С ними можно договориться. Да, они бывают неуправляемы, но они послушают вас, если поймут, кто вы и за что сражаетесь! Если бы вы… - Я сражаюсь за то, что у людей называется «справедливость», Тревор, - решительно оборвал его Корво. – Сомневаюсь, что вашим братьям это слово хоть о чем-нибудь говорит. А вы мне сейчас доказываете, что они, дескать, славные и честные ребята, просто немного запутались в жизни. Будь они детьми, милорд, я бы еще поразмыслил над вашими словами, но в действительности думать тут не о чем. - Корво!.. - умоляюще взвыл Пендлтон. Вид у него был полубезумный. – Я прошу вас, прошу как единственного человека, могущего остановить все это безумие! Каковы бы ни были мои братья, они не заслужили ужасной гибели!.. - Они преступники и заслужили все, что с ними сегодня произойдет. – Корво уже начинал злиться. – Я могу лишь облегчить их страдания, подарив им безболезненный конец, хотя и это будет несказанной милостью за их деяния. А теперь прошу меня простить, мне пора. Забравшись в лодку, Корво тяжело вздохнул. Реакция Пендлтона была вполне ожидаема, хотя и невдомек, с чего бы «малышу Тревору» вдруг защищать своих беспутных и развращенных братцев. Еще до убийства Джессамины до Корво не раз и не два доходили слушки о том, чем любят заниматься эти два субъекта. Учитывая то, что впоследствии они оказались еще и причастными к убийству императрицы и похищению Эмили, Корво вообще не понимал, как таких негодяев земля на себе носит. Аристократия частенько жаловалась на беспутных грязных простолюдинов, только и живущих своими суетливыми заботами, но сама ничего лучшего не противопоставляла. - А что ты думаешь, Сэмюэль? – задумчиво вопросил он у старого лодочника, сосредоточенно озиравшего водную гладь. – Неужели мне стоит пощадить этих ублюдков просто потому, что у Пендлтона приступ семейной сентиментальности? - Ну, как вам сказать, Корво… - засомневался Сэмюэль. – А если бы ваших братьев должны были убить, что бы вы стали говорить тому, кто это сделает? - Не думаю, что, будь у меня братья, их стоило бы убивать, - усмехнулся Корво. – Мой отец никогда бы не взрастил столь бесполезное чадо. - При всем уважении к милорду Пендлтону, сэр, я бы не стал сомневаться в этом вопросе. Ведь вам нужна решительность, чтобы до них добраться, сомнения же могут испортить все дело, - мудро заметил старый моряк. – Ваше дело и без того во многом неподъемное, и миндальничать тут смерти подобно. - Да уж, пожалуй, ты прав. Ладно, пора надевать намордник. Надев маску и накрыв голову капюшоном, Корво стал в уме прокручивать все, что узнал о «Золотой кошке». Здание имело достаточно запутанную структуру, расположение основных помещений отнюдь не было интуитивным. А без ключей Корво наверняка не обойтись, если только он не вломится с боем через парадную дверь. А противников стоило ожидать серьезных, вряд ли Берроуз выделил для охраны Эмили кучку клоунов; если среди них есть хотя бы парочка гвардейцев из Башни – легкой прогулки не жди. И в то же время что-то подсказывало Корво, что гладкость выполнения задачи зависит в большей степени от его действий, чем от ошибок тех, кто встанет у него на пути. - Причаливаем! Сэмюэль умело провел лодку между торчащих из воды бревен, подплывая к тому самому месту, что и в прошлый раз. Корво выпрыгнул из лодки, помог старику затащить ее на мелководье и пришвартовать к одному из столбов. Лодочник утер рукавом лоб и виновато сказал: - Ну, я буду ждать вас здесь, Корво. К причалу «Золотой кошки» меня не подпустят, так что придется вам, увы, проделать путь туда и назад пешком. Удачи вам. Корво взглянул на часы. Без двадцати девять. Ограничений по времени как таких у него в этот раз не было, и это радовало: спешка совсем ни к чему. Хоть осенний ветер уже отдавал холодком, день обещал быть теплым, а к полудню стражу вполне могло разморить от безделья. Прокравшись на приречную улочку, Корво осмотрелся и прислушался. У разрушенного моста, некогда пересекавшего реку, а теперь едва выходившего за мелководье, высилась какая-то металлическая конструкция. Наверху, за перилами, стоял стражник и, судя по всему, чинил какой-то узел. Любопытство начинало опасно граничить с жаждой действия, и Корво усилием притушил в себе эти бесшабашные импульсы: чем бы ни была эта махина, установлена она там явно не в качестве культурного памятника. И все же… - Эй, Грег, как там оно? – услышал серконосец, подобравшись поближе и укрывшись за перевернутым мусорным баком. Стражники явно давно уже плюнули на чистоту и порядок, хотя их можно было понять. – Техник говорил – без ворвани эта хреновина работать не станет. - Так ворвань-то еще есть, - возразил Грег, свесившись через перила. – Тут схема, кажись, прожжена, воняет паленым и током шваркает, руку не просунешь. Надо бы вызвать обратно того мужика, а то я еще больше могу напортачить. Хотя он говорил, что только завтра к вечеру явится. - Ну, слазь тогда и становись на пост, - велел стоящий внизу поджарый сержант в каске, налезавшей почти что на глаза. – Стью, бери Теренса и дуйте к дальний конец, следите, чтоб со стороны Боттл-стрит снова не сунулись. И пистолеты возьмите, мало ли что. Оба стражника двинулись в сторону Корво, и тот мгновенно перенесся на нависавший над ним неширокий парапет, соединявший крыши противоположных домов. Обидно, конечно: и сведений о башне не досталось, и время зря потерял. Ясно одно: чем бы ни было это чудо инженерной мысли, сейчас оно в нерабочем состоянии и заработает очень нескоро. Значит, путь преграждали только люди, с которыми Корво при случае вполне мог совладать. Глядя на неторопливо топающих Стью и Теренса, Корво отметил, что те начали вести себя как-то странно: сначала замедлили шаг, потом и вовсе остановились, стараясь при этом не смотреть вперед. А затем, будто сговорившись, синхронно повернулись и пошли обратно на пост, хотя до поворота на Боттл-стрит оставалось еще с три дюжины ярдов. Обернувшись, Корво увидел то, что, видимо, заставило их забыть о приказе. Из переулка высыпало трое крепких парней в истрепанных рубашках, закрепленных подтяжками штанов и ставших популярными незадолго до чумы маленьких круглых шляп с короткими полями. У каждого на боку висела короткая полусабля, и выглядели молодчики весьма агрессивно. Сгрудившись около двери обветшалого жилища в самом углу улицы, двое принялись колотить ногами в дверь, а один выкрикивал: - Выходи, старуха, Слекджов шлет привет! У тебя не погашен долг, старая корова! Думаешь, наша душевная доброта не имеет границ? Так вот, наш глава не любит, когда кто-то так думает. Отпирай дверь! Один из хулиганов перестал колотить и обернулся к старшему: - Эй, Смоул, что-то у меня в глотке пересохло, как в дырке у старой шлюхи. Нельзя было калю-другую бренди перед выходом захватить? Может, она тоже не прочь бухнуть, и мы бы ее так выманили? – Все трое дружно заржали. «Черт! Там внутри женщина! Из какой Бездны принесло этих болванов?» Затея грозила очередной напрасной потере времени, но теперь на кону стояло не пустое любопытство. Вытащив клинок, Корво сжал кулак левой руки, и Метка зажглась ярким пламенем. Бандиты в страхе отпрянули, когда посреди них неожиданно возник высокий человек в уродливой маске с клинком. Первым ударом Корво сразил крикуна, срубив ему голову быстрым и точным ударом. Оправившись от шока, его подельники бросились вперед, пытаясь криками притупить свою оторопь, но мастерство защитника Империи и сила Бездны не оставили им и крошечного шанса. Перенесшись им за спины, Корво пронзил насквозь одного врага, а другому всадил в голову болт из арбалета. На шум и вопли уже мчалось трое стражей порядка, и очередным переносом Корво вернулся на парапет, не намереваясь продолжать бессмысленное кровопролитие. - Что это было такое, Бездна меня дери?! – вопил сержант, размахивая клинком. – Видели? Нет, вы это видели?! Только что здесь стояло какое-то чучело в маске – и вдруг исчезло! Глазам своим не верю! Это все он сделал?.. - Да, командир. – Один из рядовых, видимо, бывалый служака, спокойно поднял за волосы отрубленную голову бандита и помахал ею. – Покойники, как пить дать. Я такого даже на Морли не видел. - И что нам делать? – опасливо поглядывая на голову, произнес рядовой помладше. – Искать его?.. - Ага, это еще кто искать будет, - мрачно буркнул сержант, осматривая других покойников. – Едва ли людям Слекджова понравится, если они увидят нас над трупами своих братков. Вот что, вернемся-ка назад. Если тут обретается кто-то, кто может исчезать как дым и изрубить в одиночку троих дюжих дуболомов, я так скажу: мне здесь не по нутру. Сдается мне, работали те же, кто прирезал Оллдри два денька назад. - Да ну, как же, - возразил ветеран, изучающе поглядывая на трупы. – Оллдри же со спущенными штанами нашли, а тут трое здоровых лбов, средь бела дня, и явно потанцевать еще успели. - А Госби? – вмешался молодой. – В ночь убийства Кэмпбелла с сигаретой в зубах валялся там внизу, под мостом. – Он поежился и опасливо оглянулся. – И этот мясник даже сейчас за нами приглядывать может. - Без паники, джентльмены, - повысил голос сержант, видя, что боевой дух его подчиненных оставляет желать лучшего. – Возвращаемся на пост и держим зенки нараспашку: если будем постоянно друг у друга в поле зрения, этот гад к нам не подберется. Если что, запросим подмогу с дальнего конца бульвара. Идем. Когда их шаги стихли в отдалении, Корво спустился вниз и, осторожно переступая натекшие лужи крови, подошел к той самой двери, в которую так неосмотрительно ломились бандиты. Галантно постучав, он негромко произнес: - Мисс, прошу прощения, вы там? Не могли бы вы меня впустить? Опасность миновала. Простояв так с минуту и уже не надеясь, что хоть кто-нибудь ему откроет, Корво вдруг услышал за дверью шебуршание. Затем кто-то поелозил в замке ключом, и из-за распахнутой двери опасливо выглянула старуха, выглядевшая настолько неоднозначно, что Корво даже не сразу понял, как с ней держаться. Потрепанная, латанная-перелатанная нищенская одежда, что на ней висела, ни в какую не вязалась с пышной высокой прической и бантом, стягивавшим длинные седые волосы. Выражение вытянутого сморщенного лица напоминало те, что Корво обычно видел, когда бывал на обедах с аристократами. Но хуже всего подействовал ее взгляд. Корво не единожды видел слепых, но эта ослепшая нищенка смотрела так, словно видела его насквозь, лучше всякого зрячего. - Муж мой, это ты? – пролепетала нищенка, ощупывая плечи и руки Корво. – Я уж не ждала тебя! У меня все заботы да заботы. Входи-входи! Глянешь на моих пташек… Она повела Корво вглубь дома, на удивление цепко держа его за руку для своих лет. Пальцы у нее были длинные, и, в отличие от лица, кожа на них совсем не сморщилась. И еще Корво что-то явственно ощущал. Что-то… чего нельзя было передать обычными словами. От нее исходило знакомое трепетное веяние, отдающее чем-то тяжелым, но кажущимся естественным. - Проходи, дорогуша, проходи, - приговаривала она, проводя его мимо лестницы к деревянной дверце, ведущей, видимо, к заднему двору. – Давно уж мы не видались. Ты помнишь моих пташек? А того юношу? С черными как ночь глазами. Он приходит ко мне, и мы танцуем. До утра танцуем… Старая Ветошь помнит каждый свой танец с ним. А, дорогуша?.. «Старая Ветошь?» - удивился Корво. - «Что-то знакомое…» - Ты помнишь доктора Гальвани, дорогуша? – продолжала старушка, отпустив Корво и отпирая дверцу. Внутри дворика все было залито светло-фиолетовым сиянием, и эта мысль обожгла разум серконосца огнем догадки: еще одна носительница Метки? Неужели Чужой готовится распространить свое влияние? И неужто чума – его рук дело? - Доктор Гальвани принимал нас тогда… Мы говорили о всяких забавных вещах. Ты так умен, так много рассказал ему… Мне бы понадобилась твоя помощь, мы с пташками отблагодарили бы тебя… - Послушай, женщина, - сурово обрубил ее бредятину Корво. И на всякий случай отступив чуть назад. – Я не твой муж и никогда им не был. И если ты прислужница Чужого, то помощи от меня и не жди. Кто ты такая? – Сколь ни сильно было сомнение, что эта сумасшедшая еще помнит саму себя, она все же могла знать гораздо больше, чем говорила. Но Старая Ветошь лишь довольно улыбалась, глядя ему прямо в лицо своими белесыми и оттого жуткими глазами. Тогда он прошел во внутренний дворик и увидел нечто вроде огромного алтаря, стоявшего в углу. Сияние исходило от него во все стороны. Словно предчувствуя, что что может произойти, Корво приблизился к этому алтарю и потер его своей Меткой. - Как я вижу, твоя интуиция начинает вести тебя в правильном направлении, Корво Аттано, - раздался над ухом тот самый голос. – Занятно, что в вашем мире еще остались люди, способные вызвать меня сюда. В конце концов, именно за это Вера Морэй и получила свое, хм… бессмертие. - И тебе привет, - хмуро ответствовал Корво, глядя на Чужого, свободно видающего вокруг. – Мне кажется, или ты воспринимаешь свое появление здесь как курорт? Выходит, в нашем мире все не так уж и плохо, раз ты хоть изредка предпочитаешь его своей фиолетовой дыре. Чужой рассмеялся красивым заливистым смехом, проносясь у Корво над самой головой. Опустившись на землю, он протянул ему костяную руну, и Корво без тени сомнений взял ее. - Это подарок, - произнес Чужой, глядя как Корво «употребляет» руну. – Поможет тебе обрести еще одно важное умение. Впрочем, догадайся ты поделикатнее расспросить саму Веру, она научила бы тебя этому безо всякой руны. - Времени нет на расспросы, - в тон ему ответил лорд-протектор. – Не расскажешь о ней поподробнее? Я имею в виду Веру Морэй, а не руну. - Конечно, - легко согласился Чужой. – Вера Морэй принадлежит к старинному и почитаемому роду, одному из основателей Дануолла. Конечно, ее родовое имя тебе ничего не скажет, слишком уж часто оно менялось, но древняя кровь… способна сказать о большем. - Она нас слышит сейчас? - Не думаю. Видишь ли, ты по незнанию решил, будто я получил доступ в ваш мир. На самом деле этот алтарь призван для совершенно обратной цели – впустить этот мир в Бездну. Власти над живым и неживым в такой «комнатке» я, будь спокоен, не имею. Но, надеюсь, ты не станешь отрицать, что ощущения с пребыванием в Бездне весьма схожи. - Ага… но вот без летающих китов атмосфера совсем не та, - угрюмо пошутил Корво, сам, впрочем, довольно отметив, что этот «черноглазый юноша» хоть где-то чувствует себя неуютно. – Почему она называет меня своим мужем? И есть ли у нее метка? - Ее муж был и ее соискателем меня, - объяснил Чужой. – Вместе они немало времени провели в пещерах Пандусии, натыкаясь, как и ты, на отголоски ушедших эпох. А Метки у нее нет, потому что она ей и не нужна. Вера Морэй видит мир через призму своих знаний обо мне, а ты лишь используешь мои силы, не поддаваясь контролю. Так что, по сравнению с ней, твое бремя не так уж тяжело, - закончил Чужой, хохотнув. - И теперь я должен помочь ей? – продолжал спрашивать Корво. - Как пожелаешь. Если хочешь узнать побольше о ней, можешь спросить свое… Сердце. И помни: я всюду наблюдаю за тобой. Многозначительно глянув на Корво, Чужой исчез.