Men na guil edwen

      На следующее утро Бильбо проснулся совсем рано, первые лучи солнца только-только начали появляться из-за горизонта. Он соскочил с кровати, быстро оделся и поспешил на завтрак. В трапезной уже было довольно многочисленно — эльфы рано начинали свой день. Гномов еще не было. Никого из знакомых Бильбо так и не увидел. Позавтракав, он вышел на верандочку и присел на ступеньки. Перед ним был огромной высоты многоуровневый фонтан, вода красиво переливалась на солнце, зелень вокруг шуршала листочками от едва заметного теплого южного ветерка.       Природа наслаждалась летом. Разнообразные многоцветные цветы нежились на солнце, зеленые газоны были ровно выстрижены, каменные тропинки извивались, пересекая полянки. Бильбо закрыл глаза и вздохнул — воздух был в этом крае одновременно сладким и свежим.       — Почему ты не со своими друзьями? — спросила Лириан, подходя к хоббиту и присаживаясь рядом. Сегодня на ней было сиреневое платье без шлейфа, самое простое. Волосы были распущены, ничто не украшало их. Простота в одежде не скрывала ее красоты. Бильбо в очередной раз восхитился ею.       — Не думаю, что они меня хватятся, — грустно ухмыльнулся Бильбо. — Большинство из них считает, что мне не место среди них.       — Летом в Имладрисе очень красиво, — ушла от грустной темы Лириан.       — Я бы хотел остаться здесь, — сказал Бильбо.       — Почему бы и нет? — поинтересовалась Лириан.       — Я часть отряда, — покачал головой Бильбо. — Я должен продолжать путь вместе с ними. Я ведь подписал соглашение.       — А я и забыла, как любят гномы контракты, — отозвалась Лириан с улыбкой. — Очень недоверчивый народ.       Бильбо покивал. Ему было грустно от того, что он не мог остаться в этом прекрасном крае.       — Я слышала, что хоббиты стойкий народец, — сказала она.       — Правда? — обрадовался Бильбо.       — Да, — кивнула Лириан. — Еще я слышала, что они предпочитают домашний комфорт.       — Хм, — Бильбо оглядел вокруг. — А я слышал, что неразумно искать совета у эльфов, ибо они отвечают и да и нет.       Лириан с упреком посмотрела на хоббита, и тот заволновался, что сболтнул что-то неприличное. Но через мгновение Лириан улыбнулась, заставив Бильбо спокойно выдохнуть. У нее была красивая ровная улыбка, и хоббит готов был любоваться ею до самой ночи.       — Ты можешь остаться здесь, если пожелаешь, Бильбо, — мягко произнесла девушка. — Хочешь, эльфийка даст тебе совет, который будет вполне конкретен?       Бильбо кивнул. Кто же будет отказываться от такого.       — Не упускай возможность попасть в приключения, — сказала она. — Дом и уют, это прекрасно. Но мир гораздо интереснее, чем может казаться на первый взгляд. Когда ты вернешься домой и будешь вспоминать о том, в каких местах ты побывал и что видел, ты будешь радоваться и гордиться собой.       — Я боюсь не вернуться из приключения, — покачал головой Бильбо.       — Любое приключение сопряжено с риском, — согласилась Лириан. — Но жить ради удобного кресла и теплого камина — это не так почетно, как жить ради того, чтобы быть частью этого мира.       Бильбо посмотрел на принцессу. В ее глазах, насыщенного зеленого цвета, была грусть. Она улыбалась, но в глазах не было смеха, они не искрились от счастья и, казалось, что она находится совсем не в том месте, где должна.       — Ты прожила здесь всю жизнь? — спросил Бильбо.       — Все свои тринадцать веков, — ответила Лириан. — Изредка я вместе со своими братьями навещала родичей в Лориэне, Золотом Лесу.       — У тебя есть братья? — удивился Бильбо. — А где они сейчас?       — Они путешествуют далеко на севере Эриадора, — Лириан запрокинула голову и сощурилась на лучах солнца. — Странствуют со странниками Дунадайна, северных людей. Эти люди — потомки великих нуменорцев. Время и зло сделало из них отшельников.       — Ты бы тоже хотела отправиться в путешествие? — спросил хоббит.       — Очень, — отозвалась Лириан, подавив тяжелый вздох. — Я бы хотела посмотреть мир. Увидеть далекие земли Юга, побывать на севере. Пересечь Великий Андуин. Я бы хотела что-то сделать для Средиземья, стать легендой, как мои великие предки.       Бильбо улыбнулся. Глаза Лириан зажглись внутренним пламенем, так желала она выйти за границы родного края.       — И что мешает тебе осуществить столь грандиозные помыслы, м? — опираясь на свой деревянный посох, к ним подошел Гэндальф.       — Ты знаешь, Митрандир, — отозвалась Лириан. — Отец переживает за меня, и не захочет отпускать. Тем более, после того, как орки отважились пересечь границы Ривенделла. Я не хочу разбивать ему сердце.       — Но ты все-равно разбиваешь ему сердце тем, что угасаешь, теряя радость и смысл в существовании, — сказал Гэндальф. — Я помню тебя совсем юной эльфийкой, Лириан. Бильбо напоминает мне маленькую принцессу Ривенделла — не было ни дня, чтобы старшие братья или стража не приводили тебя домой, сбежавшую через ущелья или перелески.       — Эти дни давно миновали, — опустила глаза Лириан.       — Что ж, это очень грустно, — произнес Гэндальф. — Лорд Элронд! — вдруг воскликнул он, поглядев поверх голов Лириан и Бильбо. — Обходишь владения?       Лириан вскочила на ноги и обернулась на отца. Ее щеки загорелись румянцем. Как долго отец был здесь и что из их разговора он слышал?       — Искал тебя, Гэндальф, — сказал Элронд, посмотрев на дочь, тем самым давая понять, чтобы их оставили наедине.       — Пойдем, Бильбо, я покажу тебе всю красоту нашего края, — позвала хоббита Лириан, и они удалились.       Имладрис был чудесной и обширной долиной. Помимо дворца Элронда в ней находились несколько домов. Они были меньше размером и не такие шикарно расписанные, как дворец. Но все были выполнены в одном стиле. Долина напоминала хоббиту частичку родного края — свободное поселение с дружным, свободным и добрым народом.       — Почему ты ушел из дома, если так скучаешь по нему? — спросила Лириан.       Они проходили по березовой аллее, где тоненькие белые деревьица шелестели зелеными листиками, приятно щекоча слух.       — Во мне борются две крови — взбалмошная кровь Тука и домоседская кровь Бэггинсов, — ответил Бильбо. — Когда ко мне домой, по напутствию Гэндальфа, пришли гномы, рассказали об Одинокой горе, драконе и сокровищах и предложили стать взломщиком, кровь старого Тука согласилась и подписала соглашение.       — Стать кем? — удивилась Лириан. — Взломщиком?       — Ну… да, — смущенно подтвердил Бильбо. — Но честным и порядочным взломщиком, — добавил он.       Лириан засмеялась, разливая по долине эхо жемчужного смеха. Бильбо тоже захохотал, на душе у него вдруг стало хорошо и трепетно.       Вечером Элронд призвал своего друга Митрандира к себе.       — Я слушаю, Владыка, — привлек свое внимание маг, когда пришел к Элронду на небольшую верандочку. Князь Ривенделла стоял к Митрандиру спиной, облокотившись на массивные каменные перила.       — Гэндальф, — Элронд обернулся, — не подначивай ее.       Волшебник нахмурился, делая вид, что не понимает о ком он.       — Лириан. Гэндальф, не разжигай в ней пламя.       — Ты не хуже меня знаешь, что если не я, то кто-то другой разожжет его в ней, — свел кустистые брови Гэндальф. — Ты видел ее судьбу, она не может вечно сидеть в Имладрисе.       — То, что я видел, мне не по нраву, Гэндальф, — сказал Владыка.       — Но этого не избежать, ты не можешь запереть ее здесь.       — Я могу, — сказал Элронд. — Ровно, как и изменить ее судьбу.       — А что насчет судьбы мира? — спросил Гэндальф. — Ты знаешь, что они тесно связаны.       — Поэтому я сделаю все, чтобы изменить это.       Гэндальф вздохнул. Сейчас упрямство Элронда напоминало ему упрямство Торина.       — Я ее отец и обязан защитить свою дочь, — подытожил Элронд.       Мудрый Гэндальф не стал спорить с Владыкой. Он молча развернулся и ушел, мечтая о том, как присядет на ступеньках и закурит трубку, погрузившись в размышления.       Гости пробыли в Ривенделле около двух недель. Бильбо каждый день много гулял по долине, находя все новые и интересные для себя вещи, будь то статуя красивой девы или небольшой грот, покрытый виноградной лозой. Часто его сопровождала Лириан, и они успели хорошо подружиться за это время.       Элронд оттягивал момент, когда гномы захотят уйти. Он не считал их затею глупой, но был уверен, что это не понравится Совету Мудрых, от которых тайный поход к горе не укроется. Гномы сами решили, когда уходить, не говоря об этом Элронду. Вечером в последний день пребывания гостей в Ривенделле Лириан брела по тропинке долины в поисках Бильбо. Едва она зашла под козырек горы, с которой шустрым потоком срывался водопад, ее окликнул Гэндальф.       — Митрандир, — обрадовалась Лириан.       — Далеко забралась, — прокряхтел Гэндальф, вставая на уступ под водопад.       — Я ищу Бильбо, ты не видел его? — спросила Лириан. — Утром они уходят, я боюсь, что он избегает меня.       — Думается мне, маленький хоббит привязался к тебе и боится слов прощания, — произнес Гэндальф. — Он боится, что не вернется домой.       Лириан погрустнела. Бедный маленький хоббит. Такой веселый, добрый и совсем не годный к сражениям и печали.       — Лириан, кхм, ведь братья обучили тебя стрельбе из лука и сражению на мечах? — как бы между прочим спросил маг.       Эльфийская дева посмотрела на него, широко распахнув глаза. В глубине зеленых, как листья молодых березок глазах загорелся интерес, загорелось желание. Ей не нужно было отвечать на этот вопрос, Гэндальфу все было прекрасно известно.       — Я не всегда смогу сопровождать отряд, а полагаться на гномов конечно можно, но, учитывая позицию Торина, мне тревожно за хоббита, — продолжил Гэндальф. — Я предлагаю тебе пойти с ними.       Сердце Лириан забилось сильно и часто. Волшебник серьезно предлагал ей отправиться в путешествие на северо-восток вместе с гномами. Перед ее глазами сразу же пронеслись невероятные красоты гор и зеленые поля у Каррока. Как она мечтала пройти эльфийской тропинкой в Темном лесу. В ее юную голову не пришла мысль о том, как опасно это путешествие, но грусть все равно снедала ее.       — Я не могу оставить отца, — произнесла она.       Взгляд ее потух, даже лицо словно побледнело. Гэндальф нахмурился:       — Твоя преданность Владыке этого края похвальна, но оставаясь здесь навечно, посмотри, сколько ты теряешь. Тебя угнетает размеренная жизнь этой долины, где ты знаешь каждый кусочек плоскогорья, каждую тропку и каждое деревце как свои прекрасные пальчики. Мир, он совершенно иной за горами, и ты это прекрасно знаешь. Ты бы видела, как загорелись твои глаза, когда я предложил тебе присоединиться к походу. Лириан, твоя судьба ждет тебя за порогом.       Лириан вскинула голову и снова посмотрела на мага тем же горящим взглядом. Митрандир не бросает слова в пустоту. Судьба. Если ее судьба будет вершиться где-то там, то она просто обязана пойти.       — А как же отец? — спросила она, уже повернувшись, чтобы начать сборы.       — Я сам ему скажу, и все объясню.       — Митрандир! — окликнул мага Линдир, посланный Владыкой. — Лорд Элронд срочно зовет вас.       — Лириан, гномы соберутся на рассвете у заброшенной восточной тропы. Уходите тайно, никому ни о чем не сообщай. Выведи их, они не знают дороги, выведи на тропы Форн-эн-Андрафа, а дальше Балин знает куда идти. Ждите меня в горах, я нагоню вас, — быстро сказал он Лириан и, расплывшись в улыбке, последовал за Линдиром.       Уже в сумерках, Владыка Ривенделла и Митрандир прохаживались по мостику над бурными речными потоками.       — Я собирался рассказать тебе, — говорил Гэндальф. — Я только и ждал этой возможности. И ты можешь не сомневаться, я знаю, что делаю.       — Вот значит как, — произнес Элронд. — Этот дракон спал последние шестьдесят лет. Что если ваш план провалится? Что если вы разбудите зверя?       — А если нас ждет удача? — ответил вопросом на вопрос Гэндальф. — Если гномы вернут себе гору? Наша оборона на востоке будет намного крепче…       — Это очень опасный шаг, Гэндальф, — прервал его Элронд.       — Куда опаснее ничего не делать, — возразил маг. — По праву рождения трон Эребора принадлежит Торину. Чего ты боишься?       — Ты что забыл? Тяжкое бремя безумия лежит на всей его семье, — напомнил Элронд. — Его дед потерял рассудок, его отца сразил тот же недуг. Ты готов поклясться, что Торин Дубощит устоит перед ним?       Митрандир промолчал.       На ярус выше в тени колон стояли Бильбо и Торин. Не было ни единого шанса, что они не слышали разговор. К ним неслышно подобралась Лириан.       — Идем, — прошептала она. — Нам пора, если хотим ускользнуть незаметно и быстро.       Хоббит и гном поспешили за эльфийкой.       — Гэндальф, подобные решения мы не вправе принимать в одиночку, — продолжал разговор Элронд. — Ни ты, ни я не можем перекраивать карту Средиземья.       Они начали подниматься по ступеням, ведущим на большую открытую веранду на самом верху дворца.       — С нашей помощью или без нее, эти гномы отправятся к Одинокой горе, — продолжал Гэндальф. — Они намерены вернуть свой родной дом. И думается мне, что Торин Дубощит не станет просить у кого-либо дозволения. И я сам тоже не стану.       Они вошли на веранду.       — Не передо мной нужно вам держать ответ, — произнес Элронд, переведя взгляд вперед.       Гэндальф перевел взгляд туда же и замер в изумлении. Перед ним в лунном свете стояла Светлая дева Золотого Леса. Она медленно обернулась, представ пред ними в невероятной красоте и величии.       — Леди Галадриэль, — поприветствовал Гэндальф, подавшись вперед.       — Митрандир, — отозвалась та. — Elme andave u-can (Мы долго не виделись).       — Nae nin gwistant infanneth, mal u-eichia i Chiril Lorien (Годы могли изменить меня, но не прекрасную владычицу Лориэна), — произнес Гэндальф.       Галадриэль улыбнулась.       — Я не подозревал, что Лорд Элронд послал за вами, — удивился Гэндальф, глядя на Элронда.       — Он не посылал, — раздался низкий голос, принадлежавший высокому старику в белой мантии и черным посохом в руках. — Это сделал я.       Гэндальф закрыл глаза, он явно не был рад этому старику. Но когда Митрандир обернулся, на его лице сияла притворная улыбка.       — Саруман, — склонил голову Гэндальф перед верховным истари.       — Ты весь в хлопотах, я смотрю, мой друг, — ухмыльнулся Саруман.

***

      На веранду, где только что состоялся Совет Мудрых, быстрым шагом зашел Линдир. Он был взволнован и напуган.       — Владыка Элронд, гномы. Они ушли. Вместе с полуросликом и вашей дочерью.       Глаза Элронда потемнели, он сурово свел брови и посмотрел на Гэндальфа, вставшего из-за стола.       — Ты пообещал мне не говорить с ней, — произнес он. — Иди за ними, и верни мою дочь домой, — громкость голоса Элронда повышалась.       — Лорд Элронд, — вмешалась Галадриэль, подойдя к мужу своей дочери. — За своей безумной любовью к Лириан ты закрыл глаза на то, что у нее своя дорога в этом мире и она должна следовать зову своего сердца. Ты не удержишь ее здесь.       — Я сказал ему точно так же, — проворчал Гэндальф.       — Отпусти ее, mellon (друг), — произнесла Галадриэль.       Ничего не ответил Элронд, только вздохнул и, откланявшись, вышел с веранды. Саруман, поняв, что Совет окончен, тоже покинул место собрания. На веранде остались только Галадриэль и Гэндальф.       Солнце уже полностью вышло из-за горизонта, его теплые лучи позднего лета освещали веранду, на которой стояли маг и эльфийская дева.       — Ты отправишься за ними? — спросила Галадриэль.       — Да.       — Ты прав, что помогаешь Торину Дубощиту. Но я боюсь, что ваш поход разбудит неведомые нам силы. Тайна моргульского клинка должна быть разгадана. Что-то ужасное таится за завесой тени вдали от наших глаз, и оно не покажется. Пока нет. Но с каждым днем его сила растет. Ты должен быть осторожен.       Гэндальф кивнул.       — Ты верно поступаешь, Гэндальф, и я верю, что не сойдешь с этого пути. Ты знаешь, что судьба Лириан туманна, но она должна попасть в Темный лес. Должна выйти навстречу тьме. Там ее судьба. Ты знаешь это.       Митрандир снова кивнул и направился к выходу.       — Митрандир! — окликнула его Светлая Дева. — Почему полурослик?       — Я не знаю, — ответил Гэндальф. — Саруман верит, что только лишь великая сила способна обуздать зло, но мне открылось иное. Я понял, что разные мелочи, житейские деяния простого люда помогают сдерживать тьму. Обыкновенная любовь и доброта. Почему Бильбо Бэггинс?       Наверное, потому что мне страшно, и он придает мне смелости.       Галадриэль подошла к магу и взяла его руки в свои.       — Ничего не бойся, Митрандир. Ты не одинок. Ae boe i le eliathon, im tulithon (Если тебе понадобиться моя помощь, я приду).