***
— Ты чем-то встревожена, мой огонек? — Трандуил подошел сзади к своей королеве и обнял ее, притянув к себе, вдыхая сладкий запах ее волос, который смешивался с медовыми цветениями растений в огромном саду за дворцом. С тех самых пор, как Анариэль много веков назад побывала в Лориэне и оказалась в знаменитом саду Галадриэль, у нее появилась мечта стать обладательницей такого сада. Но в Серебристых Гаванях, откуда рыжеволосая дева была родом, у нее не было возможности осуществить мечту. А в этом лесу в ее распоряжении целые сотни аршин, которые можно было превратить в чудесное ухоженное место. Анариэль очень любила свой сад, она буквально растворялась среди многочисленных растений, сажала прекрасные по своей красоте цветы и деревья, создавала уютную обстановку. Это был ее маленький мир, ее собственное королевство. — Наша дочь, — Анариэль обернулась к мужу лицом. — Тауриэль… ее душа страдает. — Это все племянник покойного Торина? — медленно спросил Трандуил. — Этот… гном? — голос короля звучал презрительно. Анариэль покивала, слегка поджав губы от того, что ей само было тяжело переносить страдания своего ребенка. — Ты говорила с ней? — спросил Трандуил, обходя жену и неспешно шагая по тропинке, окруженной кустами белоснежных роз. — Да, — Анариэль шла следом, — но я уже не уверена в своих словах… — Что значит не уверена? — Трандуил резко обернулся. — Я ни за что не позволю нашей дочери связать свою жизнь с гномом. — Милый, — обратилась она к мужу, — а вдруг между ними и правда настоящие чувства? Трандуил посмотрел на жену голубыми, словно лепестки васильков под солнечным светом, глазами. От них повеяло холодом, который был таким живым, что Анариэль невольно поежилась. — Она знала его всего пару дней, какое настоящее могло между ними возникнуть? — приближаясь к жене, спросил король. — Лишь только иллюзии, надуманные чувства под влиянием жутких событий. А знаешь, почему я так уверен в этом? Потому что с того самого дня он просто исчез из ее жизни! — Трандуил оборвал себя, ему показалось, что за черной дверью, ведущей на задний двор, кто-то есть, но вскоре решил, что ошибся.***
Тауриэль неслышимой тенью спустилась со своего тэлена на самом верху дворца. Девушка медленно брела по многочисленным переходам и уровням чертогов своего отца, а темного цвета платье, мешком свисающее с похудевшего, и даже, скорее, тощего, тела принцессы, делало ее похожей на сморщенную летучую мышь, тайком пробиравшуюся в ночь. Брат окликнул ее в самом низу. Тауриэль подняла глаза и удивленно осмотрелась: девушка не помнила, как шла и удивилась, оказавшись в оружейной. — Тауриэль, ты чего здесь делаешь? — подошел к сестре Леголас. — Я… я не знаю, — ответила она бесцветным голосом. — Я просто шла… Леголас оглядел эльфийку с ног до головы, и сердце принца защемило от жуткого вида его сестры. — Зачем же ты так с собой? — покачал он головой. — Тебе нужно поесть и принять расслабляющую процедуру в купальне… — Мне что-то не хочется, — попыталась улыбнутся Тауриэль, но у нее ничего не вышло, и вместо улыбке на юном красивом лице появилась гримаса. — Идем, — Леголас решительно развернул сестру за плечи, — тебе нужно поесть. «А мне — пристрелить этого гнома, если тот появится на нашей границе», — подумал принц про себя. Когда дети короля проходили мимо черной двери, ведущей в сад, то услышали голоса родителей. Последняя фраза отца заставила Тауриэль вздрогнуть и резко остановится. Под ее ногой скрипнула половица. Леголас быстро отодвинул сестру от света, проникающего в приоткрытую дверь, и молча увел сестру в трапезную. Тауриэль шла, ведомая братом, не понимая где она и куда идет. В голове вертелись слова отца: «Лишь только иллюзии, надуманные чувства». И мама сомневалась в искренности Кили. А вдруг, они правы? За полгода можно было хоть весточку прислать. Хотя бы черкануть пару строк, хоть как-то дать знать, что надежды не ложны, что вера должна жить, и любовь… Любовь… Если смог разлюбить, то хорошо. Если не сможешь, это привязанность. Если возвращаешься, это печаль. Если возвращаешься раз за разом, это боль. Ты страдаешь от разрывов, и твое сердце разрывается. Потом ты принимаешь это и уже ничего не чувствуешь…***
— Вдруг принц Эребора занят? Ведь у них бесконечно много дел, гномам нужно восстанавливать свою гору, — беспомощно тихо произнесла Анариэль, когда Трандуил перевел свое внимание с двери на жену. — Они с Тауриэль сблизились, всю ночь проговорили… И она так прониклась к его душе, она ведь даже спасла его. — Мы целый день разговаривали с Бардом Лучником, а в битве я снес голову орку, спасая тем самым этого человека, думаешь, нужно жениться на нем? — резко отозвался Трандуил, гневно стреляя глазами в кусты роз. Анариэль улыбнулась, подошла к мужу и положила теплую ладошку на его щеку, ласково повернув его голову к себе: — Ты уже женат, — она привстала на мысочки и поцеловала холодны, но мягкие губы мужа. Трандуил обнял девушку за талию и ответил на поцелуй, настойчиво желая исследовать ее рот языком. — Родной, — резко вздохнув не хватающий воздух, произнесла Анариэль. — Что же делать с Тауриэль? Как помочь ей забыть его?***
— Что-то случилось? — спросила Тауриэль, когда в ее покои с восходом солнца зашла мать. — Не совсем, — неопределенно отозвалась Анариэль, присаживаясь на край кровати, на которой лежала дочь. — У меня к тебе славное предложение, бельчонок. Тауриэль нахмурилась и с долей удивления уставилась на мать. — Мое сердце разрывается болью, когда я вижу, как ты, словно покинувшая этот мир душа, не нашедшая места в чертогах Мандоса, бродишь по дворцу. Ты на глазах исчезаешь, милая. Принцесса молчала, понимая, что своими душевными муками она в первую очередь ранит душу матери. — Помнишь, когда ты была совсем маленькая, мы ездили в земли, где я родилась? — продолжала — В Серебристые Гавани? — воскликнула Тауриэль. Королева на свое счастье увидела, как лицо дочери озарила улыбка. Искренняя улыбка, которую она не видела уже очень давно. — Да, — кивнула Анариэль. — Отец сказал, что с тех пор как я… ушла, вы ни разу не навещали моего и вашего родича Кирдана Корабела. — Мы не покидали Королевство вовсе, — ответила Тауриэль, приподнимаясь на локтях. — Пора исправить это недоразумение, — улыбнулась Анариэль. — Ты поедешь в Гавани. Сменишь обстановку, подышишь морским воздухом, поплаваешь на великолепных кораблях, — Анариэль с улыбкой вспоминала родной дом. — А ты что, не поедешь со мной? — удивилась Тауриэль. — Я приеду чуть позже, вместе с Леголасом, — ответила королева. — Твой брат пока нужен здесь, помочь отцу с границей, а мне нужно увидеть леди Галадриэль, чтобы рассказать ей обо всем. Когда Анариэль ушла, оставив Тауриэль собираться в дорогу, чтобы предупредить Трандуила и найти дочери сопровождение, принцесса вышла на балкон и сделала глубокий вздох. Ранним утром воздух чист и прозрачен. По земле сада, находящегося под окнами покоев Тауриэль, простирался уже слабеющий серебристо-золотой туман. Пахло медом и цветением, а лучи нового солнца искрились на листве всеми цветами радуги. «Здравствуй, солнышко! Здравствуй, небо! Здравствуй мир!» — про себя произнесла Тауриэль и ее лицо снова озарила улыбка. Как давно принцесса пропадала в своей тоске…***
Трандуил вышел к воротам его государства на реке. Эльф поднялся на смотровую площадку и выпрямился во весь свой немалый рост. Стражники на стене посторонились, глядя на своего короля снизу. Трандуил осмотрел свои владения: бурлящие потоки реки, высокие берега, зеленые деревья, склоненные к воде. Лиги через две за воротами находилась граница Северного Королевства. Великая Битва Пяти Воинств завершилась больше полугода назад, и король чувствовал, что время перемен вот-вот настанет. Гномы Эребора молчали. От них не было ни единой весточки с того самого дня зимы. Такая тишина напрягала Трандуила: Бард Лучник, основатель обновленного Дэйла давно посетил Эльфийское Королевство, и они обговорили все вопросы, заключили все нужные контракты. «Люди честнее гномов», — был уверен эльф. Поэтому от Даина, который взял на себя временное правление Одинокой Горой, пока законный наследник готовился стать королем, Трандуил ожидал чего угодно. Захочет ли Даин расширить границы своей вотчины? Посягнет ли на лесные угодья? Трандуил не мог знать, что происходит в голове у Железностопа, но для собственной же безопасности… — Ферен, — позвал король советника, — нам нужно расширить нашу границу. — Милорд, — подал голос Ферен, — восточную границу пересек Даин Железностоп с сопровождающими его гномами. Трандуил нахмурился и стоял на смотровой площадке, не говоря ни слова. «Не буди лихо, пока тихо», — много раз повторял его отец Орофер, первый правитель этих земель. Трандуил так и не постиг эту мудрость. — Что ж, веди их в тронный зал, мы с королевой встретим наших маленьких гостей, — король развернулся и быстрым широким шагом направился во дворец. Железностоп в сопровождении пятерых гномов твердой поступью вышел на площадку у подножия трона Трандуила: — Приветствую тебя, Владыка Лесного Королевства! И твою королеву, вновь вернувшуюся к нам! Анариэль благодарно улыбнулась, глядя в покрасневшее лицо Даина, Трандуил же сохранял на лице каменное выражение, лишь слегка кивнув в знак приветствия. — Что привело вас в мои владения? — поинтересовался Трандуил ледяным голосом. — Милорд, — влез вперед Даина гном из сопровождения. Он снял с себя капюшон походного плаща — это был Кили.***
— Кили?! — выдохнула Лириан, кутаясь в плед и отгоняя от себя комаров мятной веточкой. — Где же он пропадал все это время? — Он… не успел поведать об этом, — тихо произнесла Анариэль, опустив глаза. — В тот день все пошло совсем не так, как планировали гномы…***
— Милорд, — Кили поклонился перед эльфийским королем. В руках у него была деревянная плоская коробочка. — Мы больше не станем держать его у себя, — Кили открыл крышку коробки, и все присутствующие увидели на бархатной подушечке невероятной красоты ожерелье: тонкая мифриловая цепочка, яркие самоцветы, белее света звезд. Трандуил непроизвольно приоткрыл рот и с удивлением посмотрел на Кили, а гном видел в голубых глазах короля отражение блеска драгоценных камней. Племянник Торина медленно подошел к Анариэль, которая, наклонившись, приняла коробку из рук гнома. — Мы возвращаем то, что принадлежит вам, — продолжил Кили, возвращаясь к своим соплеменникам. — В знак благодарности и уважения за помощь в битве у подножия Одинокой… — В знак благодарности? — Трандуил говорил тихо, но глаза его гневно сверкнули. — За помощь в битве? — король поднялся на ноги. — Да как ты смеешь! Это ожерелье по праву принадлежит мне, и ты приносишь в знак уважения, — выделил он, — мою же вещь? — Я вовсе не… — начал было Кили, но было поздно. — Убирайтесь, — произнес Трандуил, все еще не повышая голоса. — Вон из моего Королевства. — Владыка! — подала голос Анариэль, останавливая мужа. — Они поняли твою волю. Королева оставила коробочку на широком подлокотнике рогатого трона и спустилась со ступенек на площадку, где стояли гости: — Я провожу вас к выходу. — Мы пришли сюда не только, чтобы вернуть ожерелье, моя королева, — пробурчал Даин, когда они колонной по двое спускались по узкому деревянному мосту, — а обсудить стратегически важные вопросы с королем. — Сейчас не подходящее время для аудиенции, — произнесла Анариэль, возглавляя колону шести гномов. — Спасибо, что вернули нам эту красоту, но лучше вам придти в другое время. — Миледи, простите, — подал голос Кили. — Извините меня за мою наглость, но… вы не могли бы… я бы хотел поговорить с принцессой. Анариэль, сохранявшая все это время легкую полуулыбку на лице, чтобы казаться дружелюбнее, вздохнула и серьезно посмотрела в карие глаза гнома. Они умоляюще смотрели на нее, в светлом ожидании узнать, где юная эльфийка. Анариэль понимала, что, возможно, у Кили было достойное оправдание полугодового затишья, но, как мать, она не могла позволить дочери загубить свою жизнь во тьме гномских пещер. Все это было ради ее же блага. — Я сожалею, но Тауриэль в королевстве нет. — Нет? — расстроенно протянул гном. — А где же она? Даин оборвал Кили за не вежливость по отношению к королеве, но та покачала головой — все в порядке. — Она уехала к своим родичам на запад. — А когда вернется? — жадно спросил Кили. — Боюсь, что вы не успеете застать ее возвращение, — тихо ответила Анариэль и, увидев расстроенное лицо гнома, добавила: — Это было ее решение, она захотела уехать к морю, где воздух свеж, а солнце ярко освещает пристань. Кили в упор посмотрел на королеву. Тауриэль уехала в место, совершенно противоположное темной и душной гномьей горе. И ее мать только что недвусмысленно намекнула на это.***
Леголас держал Лириан за руку. Они медленно шли по светлой тропинке Лихолесья. Южная граница Королевства осталась далеко позади. Кони, сопровождаемые Вэоном, отправились в конюшни, а эльфы почти вплотную подошли ко дворцу. Лириан заметно волновалась перед встречей с Трандуилом, ведь сейчас она предстанет перед ним в новом амплуа, однако, дочь Элронда была уверена, что король помнит ее выходки. Когда перед ними показались высоченные синие ворота пещеры, Лириан набрала в грудь побольше воздуха, а Леголас одобряюще сжал ее руку.