Дело о винограднике

Глухой стук два раза, и дверь распахнулась. На ходу снимая с плеча сумку, Адель обеспокоенно смотрела на побледневшего брата. Он молча прижался спиной к стене старого коридора, ничего не говоря сестре, но она, кажется, все поняла. Ее брат успел сделать что-то плохое. Адель скинула с себя пальто, оставаясь в белом рабочем медицинском халате, который даже не сняла после уходы из клиники. Она так торопилась, что просто забыла о нем. Кинув взгляд на брата, она взяла в руки свою сумку, словно врач скорой помощи, и вздохнула, с опасной спрашивая о состоянии девушки. — Она жива? Эрих опустил скрещенные на груди руки и покачал головой, ничего не отвечая. От страха Адель покрылась гусиной кожей. Не дожидаясь ответа своего молчаливого брата, она сделала шаг в строну спальни, и Эрих остановил ее, хватая за сумку. Но дверь она успела открыть. Увидев кровь на постели и полу, она с испугом взглянула на брата. — Что здесь произошло? — Я выстрелил в нее, — спокойно, без сожаления, хотя и не совсем уверенно, произнес он. — В ногу. В икру. Почти в упор. Когда трахал ее, — на последней фразе Эрих почувствовал приятную дрожь по телу. Удовольствие от секса приносило ему полное расслабление и истинное наслаждение. Такой секс нравится ему все больше. Секс с той, которая не отдается так просто. Определенно, это то, чего не хватало ему так много лет. Адель застыла на месте. Она смотрела на брата так, как не смотрела никогда. Так смотрят на людей, которые сошли с ума. Так смотрят на людей, которых начинаются бояться. Эрих заметил этот взгляд. Он был ему знаком. Так смотрела на него и Кристель. И он действительно начинает чувствовать себя таким, каким видят его эти женщины. — Я обработал рану. И она потеряла сознание, — пытаясь сгладить ситуацию, добавил Эрих, но это никак не успокоило Адель. Она все еще молча смотрела на брата, наблюдая, как он отводит взгляд то на дверь, ведущую в гостиную, то снова поглядывает на сестру. Пару раз он даже неловко переминался с ноги на ногу и вовсе опускал взгляд в пол, но все же смог заглянуть в глаза. — Что ты сделал? — наконец переспросила Адель и, не дождавшись ответа, продолжила говорить: — Ты выстрелил? Где ты взял пистолет? И что? Когда ты трахал ее? Опять?! Эрих с тяжелым вздохом перевел взгляд на спальню. Выглядел он спокойно. Вел себя адекватно. В голове его сестры до сих пор не укладывалось событие, которое недавно произошло здесь. Мало того, что он снова насиловал девушку, он еще и выстрелил в нее во время секса. — Мориц тебе дал его? Эрих, это не игрушка. Ты понимаешь? Ты вообще отдаешь себе отсчет в том, что ты делаешь? Эрих снова посмотрел на сестру. Таким взглядом он всегда смотрел на неё, когда она начинала ругаться. Так он смотрел на нее и много лет назад. Так он смотрел и на мать. — Просто помоги ей, я не уверен, что сделал все правильно, — мягко сказал он сестре, когда та уже пошла в сторону гостиной. У самого входа в комнату Адель резко остановилась и посмотрела на брата. — Иди на кухню. И не входи сюда. Не смей даже подходить к ней. Ты только что чуть не убил ее. Прошло немного времени, после чего Адель вошла на кухню. Ее руки были в крови, но Эрих этого не заметил. Он стоял лицом к окну, то и дело проводя рукой по волосам. Сестра прошла к раковине и принялась мыть руки. На шум воды Эрих повернулся довольно нервно. Он посмотрел на сестру, и та без слов поняла всё, что он хотел узнать. Но отвечать ему развернуто она не захотела. — Все нормально. Если можно так сказать. Эрих выгнул бровь, ожидая ответа. — Она жива. Но ты выстрелил ей в ногу. Эрих, я боюсь за нее. Я не могу оставить ее с тобой наедине. Он резко усмехнулся и даже обнажил зубы от улыбки. Звучало это абсолютно абсурдно. Эрих смотрел на сестру, которая не спускала с него серьезного взгляда. — Я не убью её. — Эрих, послушай, я не хочу чтобы ты превращался в Морица. Ты не такой. Но ты срываешься. Твои нервы на пределе. — Со мной все нормально, — стараясь убедить самого себя, произнес Эрих, но теперь его голос стал ледяным, таким, каким он бывает у него обычно при разговоре со всеми, кто его раздражал. — Но ты ведь сам знаешь, что это не так! — повысив тон, произнесла Адель и кинула полотенце на пол. — Я сказал, что со мной всё нормально. Я успокоился. Я в порядке. Адель снова покачала головой и вздохнула. Спорить и злить брата она не хотела. Единственный способ помочь быстро всплыл в голове. К тому же эту новость она собиралась сообщить еще утром. Она знала, что Эрих откликнется во что бы то ни стало. — Маме стало хуже. Ты нужен ей там. И Кристель могла бы помочь тебе в этом. В том, что она здесь из-за своего отца, не означает, что она не человек. Ты не можешь обращаться с ней, как с вещью. — Ты хочешь, чтобы я привез в дом больной матери похищенную дочь мужика, который разрушил всю нашу жизнь? — Мы сделаем так, что она ее и не узнает. К тому же мама давно не смотрит новости. — Ты безумна, Адель, — уверенно произнес Эрих, качая головой. — Если Мориц узнает... — Я скажу ему об этом. Сама. Адель подошла к брату и протянула ему руку. Нежно взяв Эриха за руку, она заглянула в его голубые, такие же, как у нее, глаза. Кажется, они потемнели от всего того, что навалилось на него. Эрих посмотрел на руку своей сестры и слабо усмехнулся. — Когда это закончится, мы уедем? — с надеждой спросил он. — Подальше от всех. Ты ведь не оставишь меня? — Я была с тобой до твоего рождения. Я никогда не оставлю тебя. Обещаю. Но ты должен слушать меня. Я не причиню вреда тебе. Я люблю тебя, какой бы ты ни был.