Doesn't matter, I don't care

- Ты ведешь себя неразумно! - кричит Маура. - Ты вообще собираешься когда-нибудь убраться у себя в комнате?        Крики Мауры были оправданы. Комната Хорана была разгромлена. На полу лежало абсолютно всё, а мебель была поломана. Окно было разбито и раскрыто на распашку, словно сейчас не осень и Найлу никогда не бывает холодно. Вещи из поломанного шкафа валялись на полу, тумбочка была перевёрнута. Сломанная ваза и пару завязших ромашек, не считая живых и совсем новеньких, что лежали на подоконнике в вазе. Тетради, ручки, листы, книги и учебники валялись на полу, вместе с одеждой и прочими вещами. Музыкальные пластинки были сложены у стены, рядом с виниловым проигрывателем, который всё время играл одну и ту же песню вот уже второй год. - Нет, - пожал плечами Найл, не поднимая голову.        Он сидел рядом с слегка поломанной кроватью, которая всегда была расправлена. Найл рассматривал свои конспекты по химии, потому что завтра должна быть контрольная. Рядом лежал ноутбук, обклеенный всякими наклейками, провода от различных наушников были в куче сложены рядом с ноутбуком. - Ты ужасен, Найл, - ответила женщина. - Словно это так нормально. Где твои мозги? Ах, да, ты же их пропил. И всё из-за какой-то девчонки! - Какой-то... - Хоран запнулся, поднимаясь с пола, а потом тихо добавил: - Какой-то девчонки? - Именно. Ты просто так рубишь все возможные исходы своей жизни только из-за какой-то девчонки! Она того не стоит, - говорит Маура. - Просто соберись уже! Она всего-лишь девушка. Их у тебя ещё будет куча. - Правда? - Найл поджал губы, смотря на свою мать. - Ты думаешь, я смогу полюбить кого-то так же сильно, как любил её? Она была всем для меня, ма... - Она умерла! - Закричала Маура, пытаясь донести смысл до Найла. - Найди уже свои мозги! - Я просто... - Хоран схватил ромашку с подоконника и направился к выходу из комнаты. - Я не могу поверить, что ты говоришь такое.        Найл обошёл Мауру, быстро спускаясь с 4х ступенек, а затем идёт к двери, натягивает свои кеды, слыша: - Когда это уже закончится-то, а!        Он не останавливается. Выйдя их дома, он смотрит сначала на право, а потом на лево, решая, куда идти. Затем шагает по тротуару к детской игровой площадке. На нём свитер с пандой, а под свитером майка. Ему не холодно, но на улице сильный ветер и погода такая, словно вот-вот пойдёт дождь, поэтому на улицах пусто, как и на детской площадке.        Найл садится на качели, раскатываясь. Он закрывает глаза, подставляя лицо к ветру и улыбается. Он думает, а потом начинает вспоминать стих, который знает наизусть: - Необъятно все зримое, свет, для меня необъятны небо и звезды, Необъятны земля, простирающееся пространство и время, Необъятны пути их, загадочные, многоликие, развертывающиеся; Но еще необъятней моя незримая душа, постигающая, оживляющая все это.        Он замолкает, пытаясь вспомнить что дальше. Потом вздыхает, закидывая голову назад и смотря на небо, покрытое тёмными облаками. Маленькие капельки дождя падают на его лоб, губы и щёки. - Обнаруживающая свет, небо и звезды, вскрывающая землю, переплывающая моря. Чем было бы все это без тебя поистине, о моя душа? С чем сравнимо, незримая, без тебя? Ты еще шире развертываешься, множишь загадки, о моя душа! Ты еще более многолика и простерта дальше еще, чем все это зримое.*        Найл не знает, сколько уже качается на качелях, как маленький ребёнок, но ему очень обидно, что его мама так себя ведёт. А отец делает вид, что это нормально. Найлу иногда хочется закричать: "Заткнись! Заткнись! Заткнись!" Лишь бы она молчала. - Замёрзнешь же, - раздаётся голос рядом с качелями.        Хоран открывает глаза, поворачивая голову. - Мне не холодно, - отвечает он. - Однако, спасибо за заботу. - Что ты делаешь тут? - Интересуется Зейн, обходя качели и садясь на те, что свободны. - Не знаю, - пожал плечами Найл, - мне некуда было идти. - На улице холодно, - упоминает Малик. - Простынешь. - Плевать. - Может пойдёшь домой? - Лучше на улице подохнуть. - Что-то случилось? - Может быть. - Расскажешь? - Если ты выслушаешь. - Конечно. Только не тут, ладно? Холодно.

***

- И ты всегда уходишь, когда она говорит подобное? - Спрашивает Зейн, накидывая на Найла одеяло и кутая его, а затем дает ему в руки горячий какао. - Нет, - отвечает Найл, улыбаясь слишком заботливому Зейну. - Обычно, я пытаюсь её не слушать. Но она часто перегибает палку. - Дерьмово, - отвечает Малик. - Ну, если ты захочешь поговорить или тебе снова некуда будет идти - приходи ко мне. Я почти всегда один дома. - Спасибо, - Хоран застенчиво улыбается, - а где твои родители? - На данный момент, где-то на островах ГОА, - закатил глаза Зейн. - Они мастера в спонтанных поездках. Особенно, если в конечном итоге они где-то далеко и им тепло. И где-то, где нет меня. - Круто, - говорит Найл. - Ну, в смысле то, что они так вот спонтанно могут куда-то поехать. Моим родителям надо за год думать куда они поедут и на какое время.        Зейн тепло улыбается, смотря на Найла, щёки которого теперь красные, потому что ему тепло. Зейн хочет спросить у Найла много всего, но медлит, потому что не знает, какая будет у Хорана реакция. Зейн представлял Найла совсем иначе. Он думал, что Найл не доверяет никому кроме Гарри. И Зейн даже не знал, что Найл никогда не рассказывал Гарри о своих проблемах с матерью. - Ты боишься? - спрашивает Зейн, спустя какое-то время. - Да. - казалось, Найлу и не нужно было время, чтобы задуматься над вопросом. - Ты даже не узнал чего именно, - засмеялся Малик.        Найл снова улыбнулся, жуя кольцо в губе, и внимание Зейна переключилось. Ему всегда было интересно, почему Найл делает это. Почему сделал пирсинг и почему носит линзы? Почему ромашки и почему красные кеды с фиолетовыми шнурками? - Хочу задать тебе кучу вопросов, но мне страшно, что ты убежишь, - говорит честно Зейн. - Я отвечу на любой твой вопрос, если это не будет касаться моих отношений с Джеммой Стайлс. - Вы же встречались, да? - Просто встречались недостаточно, чтобы объяснить то, что между нами было, - ответил Найл, отводя взгляд. - Встречаются влюблённые люди. Мы не были влюблены. - Понял. Никаких вопросов о Джемме, - кивает Малик. - Почему ты проколол губу? - Я не знаю..? - пожал плечами Хоран, поморщившись. - Как-то раз проходил мимо пирсинг-салона. И подумал:"чёрт, почему нет?" Я долго думал, прокалывать ключицу или губу. Но ключицу очень больно, поэтому я решил, что для начала проколю губу. Посмотрю как ощущения. - И как оно? - Ужасно! Оно заживало больше месяца. Болело. У меня даже болячка была. В общем, всё было ужасно. Но к концу лета оно зажило. И я понял, что оно того стоило. - Ты же мог в любой момент снять. - Это было бы слишком просто, - фыркнул Найл, - Иначе, я не Найл Хоран. - Хорошо. - Зейн снова кивает. - Ответ принят. Почему ромашки? - Когда я был маленьким, мой дедушка жил в деревне, и я обожал проводить у него время. Мне было 6 лет, когда он повёл меня на поле, по моему, и там росли ромашки. Они были так прекрасны, что засели у меня в голове. Я до сих пор помню эту красоту и свой детский восторг, - рассказывал Хоран. - Но, спустя месяц, дедушка умер, и я не бывал там больше. О чём сожалею, но никак не могу исправить, потому что не помню, где находилось это поле.        Зейн молчит, обдумывая ответ. - Я мог бы помочь тебе, - говорит он. - Поедем туда на выходных, поспрашиваем жителей. Кто-нибудь что-нибудь да знает. - Отличная идея, - улыбнулся Найл, отпивая какао. - Последний вопрос и я оставлю тебя в покое на какое-то время. - сказал Зейн, заставляя Найла смеяться. - Почему красные кеды? - Не знаю..? - Найл ответил так же, как и на первый вопрос. - На самом деле, я купил их года 4 назад. Мы с Джемой ходили по магазинам и она сказала, что я просто обязан купить себе конверсы и я подумал:"чёрт, почему нет?". Ты заметил, что именно с этой мысли я вляпываюсь в дерьмо? Вроде пирсинга? - Да. - Ну вот. Она показала их мне. Там были голубые, белые, чёрные и красные. Я хотел чёрные, но она хотела красные. И мы начали спорить. В итоге, так получилось, что мы свалили полку с конверсами и красные порвались. Пришлось купить их. Они оказались очень удобными. Я пришил звёздочку к порванному месту и вот, ношу их добрых 4 года. - А почему шнурки фиолетовые? - Белые шнурки на моих конверсах оказались грязными и Джемма отдала мне шнурочки, что были на её толстовке.

***

       Пока Зейн решал алгебру, Найл засопел, укутавшись в одеяло. И Малик правда не смотрел на Найла, мило спящего на его диване, он решал алгебру. Правда.        В дверь громко и ровно три раза постучали. Зейн знал, что это Луи. Шумный Луи. Малик подошёл к двери и, открыв её, зашептал: - Только тихо. - А что? - в голос поинтересовался Луи, получив от Зейна подзатыльник. - Найл спит, - шепнул Зейн. - Если ты его разбудишь, я убью тебя. - Оу... что он вообще у тебя делает? - Долго рассказывать. - Ладно. Ты же не против, что к нам присоединяться и Лиам с Гарри? - Ты издеваешься? - Да всё будет ок. Мы тихо.        Тихо и Луи - вещи не совместимые. Через минут 10 пришёл Гарри, который был удивлён присутствием Найла. Последним пришёл Лиам, что было ему не свойственно. Они сидели на кухне и говорили шёпотом. Больше всех не довольствовал Лиам. - Что этот сумасшедший делает у тебя дома? - Спрашивал он. - Ещё одно слова, и я тебя ударю, - говорит Гарри, сдержанно смотря на Лиама. - Плевать на кодекс, ясно? Я просто врежу тебе. - Кодекс? - Лиам нахмурился. - Ужас. Ну вы и чудики.        Гарри выдохнул, держа себя в руках, но его терпение было на пределе. - Ты можешь ненавидеть меня, обзывать меня, но не смей говорить что-то подобное о Найле. Ты не знаешь его. - И не очень-то и хочется. - Тогда какого хрена ты его осуждаешь?! - закричал Стайлс. - Ведёшь себя как кусок дерьма! - Да ты и твой Найл - придурки! Психи полные! Помешенные на всяком дерьме! Один делает вид, что всё в порядке, когда ни черта не в порядке! Знаешь, что люди о вас говорят? Они говорят, что Найл довёл Джемму до самоубийства, а ты, как последний кусок дерьма, смотрел на это и не пытался помочь! И ты думаешь, это нормально? Нормально, что он игнорирует это? - Правда? - Раздался тихий голос Найла у двери. - Я... - Найл, мне так жаль, - заговорил Гарри, толкая Лиама в сторону и пытаясь подойти к Найлу. - Всё нормально. - Хоран потёр глаза, опустив голову. - Но я... я и вправду сделал это, по твоему, Лиам? Это всё моя вина? - Боже, нет конечно! - Говорит Стайлс. - Я просто любил её, - Найл поднял голову, смотря на Лиама полными слёз глазами. - Отдавал ей всю свою любовь...        Лиам чувствует, как сам готов расплакаться. Он чувствовал себя дерьмом, по сравнению с невинностью Найла, который плачет. Который плачет из-за слов Лиама. - Найл, послушай... - Начинает Пейн. - Нет, - Хоран перебивает его. - Я лучше пойду.        Он разворачивается, скрываясь за углом. Через минуту слышится легкий хлопок двери. Гарри срывается с места, за ним и Зейн с Луи. А потом и Лиам.