LiM

Его вновь заводят в сырое помещение, стены которого покрыты серым мягким материалом, чтобы парень не мог никому навредить. Охранник усаживает Гарри на стул и застегивает наручники так туго, что у первого нет возможности дотянуться даже до шеи. Спустя двадцать минут в комнате появляется психолог. Она приветствует Гарри, с неуверенностью смотря на него, — ждет, что он вытворить что-нибудь ужасное, из-за чего его снова накачают снотворным. — Привет, — шепотом отвечает Луи и сжимает руки в кулаки, пытаясь выбраться из наручников, но они только сильнее сдавливают руки, оставляя красные следы на запястьях. — Здравствуй, Луи, — мягко говорит психолог мальчишке. За последние пару недель она научилась различать все личности, с которыми знакома. Хотя иногда ей кажется, что она видит перед собой незнакомцев, девушка старается вести себя как можно спокойнее. Она старается каждого называть по имени, потому что они не любят разговаривать, когда их зову Гарри. — Луи, как думаешь, сегодня мне удастся поговорить с другими? Мальчик замирает на месте. Его зрачки, кажется, совершенно не двигали, и грудная клетка не вздымалась, помогая понять, что она дышит. Врач поняла — сейчас Луи пытается поговорить с кем-то из главных, которых она так и не знает. Взгляд приобретает смысл, поза с застенчивой меняется на закрытую. Улыбка и детская наивность пропадает с лица. Парень достает из кармана сигару и прикуривает ее, пока психолог удивляется, как он смог выбраться из наручников. Затем Мистер Малик достает монокль и закрепляет его так, чтобы он не свалился. — Здравствуйте, — он говорит с явным английским акцентом, чем еще сильнее удивляет девушку. Она сразу хватается за блокнотик и открывает его на странице «Неизвестные», однако Зейн, извиняясь за грубость, забирает его и прячет к себе в карман. — Вы ведь договаривались с Луи, что не будете делать никаких записей. Он расстроится, когда узнает, что Вы его обманываете. — Не стоит этого делать, — с мольбой в голове произносит она, опуская взгляд. — Давай начнем? — предлагает, кладя руки, сцепленные в замок, на стол. — Рут, — протяжно говорит Зейн, улыбаясь, — ты думала, я не узнаю тебя? Такая осведомленность касательно ее личности пугает Рут, и она на несколько секунд задумывается: «Не сам Гарри ли сейчас передо мной?», но Зейн успевает прервать ее поток мыслей: — Я не Гарри, если Вам интересно. Он нахальный и невоспитанный. — Тогда как я могу называть тебя? — Зейн, — многозначно говорит он с таким тоном, будто она забыла его имя и он упрекает ее. — Я родом из Англии, — мечтательно закрывает глаза, мысленно обращаясь к своей родине, представляя, как прогуливается по улицам Лондона или пьет чай в кафе, читая прекрасный роман. — Ладно. Зейн, скажи мне, как ты попал в Гарри? — спрашивает Рут, незаметно включая диктофон. Малик встает из-за стола, отчего охранник напрягается и хватает оружие, но психолог успокаивает его, уверяя, что ничего страшного не произойдет. Зейн подходит максимально близко к своему врачу, прижимаясь к ней, обжигая своим горячим дыханием шею. Он медленно опускает руку ей в карман, нащупывает маленький диктофон и высовывает из него батарейки. — Хитрость не Ваше, — подмечает он и возвращается на свое место, прикуривая новую сигару и пуская струю дыма в лицо девушке. — Вы не подумайте, я никогда не был убийцей при жизни. Даже наоборот — меня убил какой-то неприятный человек с огромным животом, неприятной бородой, усеянной крошками и кучей комплексов. Он сказал, что мой монокль напоминает ему лужу, в которой он проводил время в детстве, когда его выгоняли на улицу за плохое поведение. Такая бессмыслица, понимаете?! Я погиб из-за такой глупости, хотя мог стать великим ученым, как Никола Тесла или Ньютон! — А ты любишь поговорить, — с улыбкой говорит Рут, откидываясь на спинку стула. — Не мог бы ты ближе к делу? — Куда ближе! — возмущается парень, обиженно сложив руки на груди. — Когда я подумал, что умер и попал в рай, резко распахнул глаза. Я оказался в Централии и приобрел внешность Гарри, — Зейн с трудом выплевывает имя своего «хозяина», и Рут понимает, что парню такой расклад не пришелся по душе. — Хорошо, спасибо. Зейн, а я могу пообщаться с самим Гарри? — Нет, что Вы! Он спит. И если я его разбужу, он снова что-нибудь натворит, из-за чего мы сядем в тюрьму. А нам туда нельзя. Луи еще так мал… Казалось, Зейн ушел куда-то в себя, рассуждая на тему пробуждения Гарри. Он долго молчал и не подавал признаков жизни, из-за чего Рут решила, что он просто ушел. — Да и Вы знаете еще не всех. Как же я покажу Вам Гарри, если Вы не знаете всех людей, живущих в нем? Я открываю глаза и чувствую ужасную боль в голове. Куда я попал? Почему вокруг меня эти странные люди? Что я опять сделал?