Объятия

Шепот листьев разнесся по ночному лесу, смешиваясь с одиноким волчьим воем и улетая куда-то вдаль. Эа торопилась домой, ведь в груди у нее поселилось какое-то безумное, едва уловимое волнение, которое с каждым пережитым мгновением все увеличивалось и уже готово было вылиться наружу мощной, сбивающей с ног, волною. Она чувствовала, что что-то должно было произойти, а Шиеми, жмущаяся к ней сзади, словно разделила с ней это странное чувство. Маленькая ведьма не стала слушать подруг, не осталась на дальнейшее ночное обсуждение, ведь у нее никак не получалось собраться. Девушка задыхалась все сильнее и сильнее, кусая губы и проклиная свою медленную до одури метлу. Если в академии сейчас происходит нечто плохое, то Эа не простит себе опоздания. Но, пролетев над двором и не увидев абсолютно ничего необычного, ведьма расслабленно вздрогнула, опуская плечи. В окне кабинета Мефисто горел свет и через тонкие просвечивающиеся шторы было видно, как он расхаживает туда-сюда, держа в руках какие-то листы. Далее юная особа пролетела над общежитием и заглянула в окно своей комнаты. Бас сидел на кровати и читал какую-то толстую книгу. Все было в порядке. Все действительно было в порядке и это сумасшедшее волнение оказалось ложным, что несказанно порадовало Эю, которая уже вся извелась. Они с Шиеми спустились за академией, упали в высокую густую траву, зеленеющую темной простыней в темноте, и долго еще лежали на холодной сырой земле, просто глядя в черное небо, невероятным простором обвивающее их. Маленькая ведьма все же поднялась первой и нашла свою одежду в зарослях какого-то пышного кустарника. Темнота пленила воздух и скрепила в себе все живое. Ученики и учителя спали. С шабаша девушки принесли в студенческий городок нечто мистическое и таинственное и теперь оно расползалось по пустующим улочкам, пробиралось в дома, незаметно и плавно, словно играя, подобно грациозной кошке. Распрощавшись с Шиеми, которая была безумно горда собой из-за того, что сумела собраться и все же отправиться на шабаш и испробовать что-то новое, Эа медленно побрела к зданию академии, поправляя майку и свой любимый шейный платок. Она очень хотела увидеть Мефисто и поговорить с ним. Нет, не о своих планах или переживаниях. Ей просто хотелось побыть с ним рядом и получить немного успокаивающих любви и тепла. Получить поцелуй. Но ведьме пришлось просто уйти, ведь, когда она добралась до кабинета демона, там его уже не застала, а до резиденции было слишком уж далеко идти. Ведьму клонило в сон и усталость проникала внутрь через тянущую боль в ногах. Немного расстроенная девушка возвратилась в общежитие и без стука вошла в свою комнату. Она не придала особого значения тому, что книга, находящаяся в руках Баса, мгновенно исчезла. Кот долго спрашивал, где она была и что делала, однако Эа не отвечала. Переодевшись в длинную закрытую рубашку, юная особа просто нырнула под одеяло и мгновенно заснула, расслабленно распластавшись на кровати. Фамильяр заботливо замурчал у нее под боком. Следующие два дня прошли неестественно медленно, размазываясь тянущимся липким маслом по черствому хлебу, и погода заметно испортилась: от солнца уже ничего совсем не осталось, а серое небо закрылось тучами, словно теплым боа, и не демонстрировало больше своей ослепительной голубизны, будто перепачкалось в чем-то ужасном и не могло отмыться, ведь дождь так и не шел, хоть все вокруг только и делало, что трепетало в его ожидании. Когда Эа вышла на улицу, ей на лоб с неба упала крупная ледяная капля, но больше воды тучи не подарили. Бас всегда находился рядом с маленькой ведьмой, а вот с Мефисто ей толком и не удалось побеседовать. Пару раз девушка видела его в коридорах академии, но он очень спешил на какие-то совещания, поэтому лишь бросал несколько слов, привычно ухмыляясь, и юной особе оставалось лишь слушать глухое эхо его удаляющихся шагов. Она чувствовала какую-то подавленность и сама не знала, из-за чего та начала развиваться в ней. Тревога, вспыхнувшая на шабаше, до сих пор не давала ей покоя, но она переделалась в плохое и унылое настроение, как бы маскируясь таким образом. Кот накинул на себя куртку и, застегнув ее до конца, вышел на улицу, оставляя свою ведьму в комнате одну. Он думал о чем-то таком, что передавалось Эе нарастающей паникой и неким азартом, но девушка просто-напросто не могла понять, в чем же дело. И сколько она не спрашивала, сколько не пыталась заглянуть в его душу и разум, ничего не выходило, словно бы фамильяр нарочно отдалился от нее и не хотел больше иметь сильной и прочной связи. Казалось, он просто перекрыл все потоки и ведьма теперь оказалась отрезана от него и эта образовавшаяся внезапная пропасть ей очень сильно не нравилась. Что-то страшное выныривало из пучины и смотрело безумными глазами прямо на нее, но это что-то было настолько неуловимым и невесомым, что Эа терялась в догадках. Ее терпение медленно лопалось, крошилось, разрушалось, поэтому она держалась из последних сил, решая постепенно все же надавить на Баса и заставить его говорить. Валор Дейра сидел на скамейке в парке под огромной раскидистой дзельквой и, казалось, ждал чего-то или кого-то. Девушка увидела его через окно. Его, а потом и своего фамильяра, который присел рядом со знакомым экзорцистом и что-то активно начал ему говорить, взволновано подергивая ушами и оглядываясь по сторонам, будто боясь, что кто-нибудь может подслушать их разговор. Маленькой ведьме безумно хотелось сейчас знать, о чем беседуют эти двое, но при всем желании услышать она ничего не могла. Тяжело и обреченно вздохнув, Эа побрела на улицу, забыв даже набросить на себя куртку, чтобы не замерзнуть. Она спустилась по каменным ступенькам вниз, придерживаясь за перила, и вдохнула полностью отсыревший воздух, который весь пропах плесенью и диким холодом. Девушке невольно вспомнился их первый приход в академию Истинного Креста, ведь была именно такая погода. Поежившись, ведьма вышла вперед и побрела по аллее к скамейке, на которой и расположились ее фамильяр и назойливый экзорцист. Они, заметив юную особу, сразу же оживились и даже как-то вытянулись, выпрямились и, наверняка, замолкли, или же попросту сменили тему разговора. Эа раздраженно фыркнула, складывая руки на груди, чтобы хоть как-то согреться и защититься от их заинтересованных и слегка напряженных взглядов. — Не даешь мне покоя, — с легкой усмешкою проговорил Бас, снимая с себя куртку и накидывая ее на подругу. — У нас, между прочим, разговор по душам, а ты!.. — Разговор по душам сейчас состоится у нас с тобой. Я полагаю, вы уже закончили, — юная особа многозначительно взглянула на поднявшегося с места Дейру. Тот слегка поклонился и медленно-медленно пошел прочь, доставая из кармана пачку сигарет. — Может быть ты удосужишься мне объяснить, что происходит? Я, конечно, понимаю, что твои планы слишком сложны для меня, но я имею право о них знать, ведь мы с тобою близки как никто. Ближе нас только брат с сестрою, да и то не всегда. Так почему же ты скрываешь от меня что-то, что так сильно тревожит тебя? Фамильяр ничего не ответил. Он лишь обреченно поднял голову, заглядывая в самое небо, словно ожидая неизвестно чего, словно ожидая какого-то внезапного ливня, который стал бы самым настоящим чудом в такой сложной и тревожной ситуации. Кот сжал руки в кулаки, впиваясь когтями в ладони. Эе казалось, что он пытается собраться с мыслями и, — кто знает, — может быть это действительно было так, но Бас точно решил, что говорить он ей ничего не будет. Какое-то дикое отчаяние поселилось в его сердце и разъедало изнутри кости, мясо и кожу; какое-то чувство вины царапало тело со всех сторон, подбираясь к глазам, норовя впиться и в них, и только один лишь кот понимал, отчего все это происходит, а несчастной, запутанной полностью ведьме оставалось лишь с потухающей надеждой смотреть на него и ждать, ждать заветного рассказа, открытия снова души, пропуска таких дорогих ей импульсов. Но все умирало. Все умирало постепенно, давая ей возможность подготовиться к этому, но Эа напрасно тратила драгоценные минуты, утопая в своей надежде. Она верила фамильяру, она хотела считать, что может услышать его теперь. — Я говорил, что вернусь, — холодный, скучающий голос раздался за спиною у маленькой ведьмы и та резко обернулась, вся похолодев от испуга и разгорающейся в ней ненависти. Это был Бевер, высокий и худощавый темноволосый вампир, смотрящий на нее безразлично, даже как бы не замечая. Его интересовал исключительно Бас, который, кстати, даже не удосужился взглянуть на пришедшего. — Не вижу в твоих руках книги. Выходит, простых слов ты не понимаешь совсем, — мужчина недовольно цокнул языком и рухнул на скамейку, сразу же закидывая ногу на ногу. Бевер снял белоснежную перчатку и, вздохнув, покрутил пальцем в воздухе и в руке вампира сразу же появился уже знакомый Эе небольшой золотой клинок. — Знаешь, мне всегда было интересно, — устало говорил он, — безумец ты или стратег. Хотя, впрочем, это уже совершенно неважно, ведь мне придется тебя убить. — Только попробуй! — пораженно вскричала Эа, но тут же замолкла под пристальным взглядом мужчины. — Но сначала, пожалуй, ее. Будет забавно, если я ее укушу и она своими руками прикончит тебя, — Бевер явно не спешил нападать, а Бас спокойно молчал, словно бы и вовсе его не боялся. — Но, возможно, нам все же удастся договориться? — Убей меня уже, не тяни, — с ярко-выраженной агрессией в голосе фыркнул кот и, злобно рыкнув, резко обернулся, швыряя темный энергетический шар неизвестно в кого. И он попал. Попал в Виктора, который сразу же проявился розоватым силуэтом, а потом полностью пришел в норму и оклемался после внезапного нападения. — Так не интересно. Я все же хочу вначале с тобой поиграть, — темноволосый вампир даже не смотрел на ведьму и ее фамильяра. Он крутил в руке клинок, не боясь, что кто-нибудь может его попросту выхватить. Но Эа прекрасно понимала, что, раз он вот так вот его демонстрирует, то кидаться туда точно нельзя, ведь она только подставит грудь для удара. Не стоит недооценивать врага, пусть и такого, как этот. Виктор, хоть и регенерировал, с земли подниматься не спешил, поэтому просто лежал, глядя в небо, не замечая никого вокруг. А Бас выдавал свое раздражение лишь подергиванием кончика своего хвоста. — Понимаешь, — продолжил Бевер, — убив тебя, я своими руками подпишу себе смертный приговор, ведь твои друзья-демоны точно придут по мою душу и с удовольствием разорвут. Тем более и Леонард весьма зол на меня, так что, лишись я клинка, — сразу погибну. А я еще не так уж сильно от своей вечности и устал. Верни книгу и разойдемся спокойно. — И кого же, интересно, тебе настолько сильно хочется уничтожить? Какого демона? В книге ведь написаны древнейшие заклинания по избавлению от самых сильных, — протянул кот, всем своим видом показывая Эе, что сейчас ей следует молчать. А еще лучше — уходить. — Небось на Сатану метишь, а? — Не угадал, — вампир все же перевел взгляд на фамильяра. — Мне есть кому мстить. Пока я этого не сделаю — не успокоюсь. — Так ведь и мне нужна книга. Именно сейчас. — И мне сейчас. — Что за шум на территории моей академии? Почему я не в курсе? — Эа радостно вздрогнула: это был голос Мефисто. Вот он-то уж точно поможет! Именно поэтому девушка теперь полностью успокоилась и решила, что не будет вмешиваться, ведь ситуация под полным контролем ректора. Обернувшись, ведьма увидела неподалеку самого демона. Он стоял чуть поодаль от собравшейся "компании" и слегка ухмылялся, переводя взгляд с Баса на Бевера. Кот сильно дернул ухом, недовольно отворачиваясь. — Смотрю, я как раз во время! Успел к самому началу увлекательного шоу! — Фель хлопнул в ладоши и его окутала полупрозрачная розовая дымка и в ту же секунду он завалился на спину, но рухнул не на землю, а на небольшой диванчик с бархатной бордовой обивкой и узкими позолоченными подлокотниками. Но диванчик не остался стоять на пыльной дорожке, а сразу же взмыл невысоко в воздух и сидящий на нем закинул ногу на ногу, с неким озорством глядя на все здесь происходящее. — Ну-с, я не смею вам мешать, — и улыбнулся. Эа про себя усмехнулась, ведь демон был в своем репертуаре. Это только с ней он приоткрывал свою светлую сторону, способную любить и заботиться о ком-то, способную распускаться, подобно самому красивому на свете цветку. Это даже обрадовало юную девушку, ведь их отношения оставались не увиденными никем и они были похожи на какое-то удивительное сокровище, артефакт. На самом деле сейчас пшеничноволосая не совсем понимала, куда улетели ее мысли. Они метались от одного к другому и ей сложно было сообразить, что именно происходит между этими двумя и что замышляет главный таинственный вампир против ее фамильяра на данный момент. Эе совсем не хотелось этих споров и ссор, ведь ее жизнь только-только начала налаживаться и прошлое постепенно отпускало, причиняя чуть меньше боли, чем в самом начале. И ей очень не хотелось терять время, особенно такое важное, когда все лишь начинается и маленький росток души ловит листьями солнечный луч и начинает активно вытягиваться к долгожданному свету, сталкиваясь стеблем с другим растением. — Хватит валяться. Заставь его вернуть мне книгу, иначе все наши планы разрушатся прямо сейчас, — Бевер резко махнул рукой в сторону Эи и ту внезапно отбросило назад невидимой сильной волной. Наверняка этот жест был сделан для того, чтобы она не мешалась под ногами. А Виктор, к которому вампир и обращался, медленно поднялся на ноги, разминая шею. Послышался неестественно громкий хруст, который весьма напугал девушку. Она здорово проехалась спиною по асфальту, немного порвав рубашку. — Быстрее. Бас лишь ухмыльнулся, мотнув головой так, что темные пряди волос растрепались и скользнули на глаза, закрывая их. Он подал корпус чуть вперед, сжимая руки в кулаки и скалясь при этом, всем своим видом показывая противнику, что он полностью готов к сражению и вот-вот нападет. Уши кота были плотно прижаты и напряжены до предела, даже иногда подергиваясь в такт бешено раскачивающемуся из стороны в сторону хвосту. Юный вампир с розовыми волосами же, в отличии от фамильяра, выглядел абсолютно спокойным и вообще незаинтересованным в этом сражении. Эа чувствовала, что его тянет именно к ней, и неловко села на траву, потирая ушибленный затылок и поглядывая на начинающуюся схватку. Она не понимала, почему Мефисто просто не остановит это и не прогонит наглецов прочь, но и сама не спешила нападать. В конце концов Леонард просил не использовать свой дар без нужды. Бас негромко зарычал, плотно сжимая зубы и его клыки заметно удлинились, а на открытых руках, шее и лице появилась темная шерсть, буквально торчащая во все стороны. Девушка поняла, что ее кот настроен более, чем решительно и этот бой для него будет трудным. «Хоть бы все обошлось», — невольно промелькнуло в голове у маленькой ведьмы и она напряженно выдохнула, пытаясь успокоить себя тем, что ректор не позволит произойти чему-то плохому. Тем временем Виктор поднес ладонь к своим тонким полоскам-губам и, открыв рот, облизнул ее, смочив слюной, после чего, подпрыгнув, метнулся вниз и с внезапной силой обрушился прямо на не ожидающего такой выходки Баса и хлопнул этой ладонью прямо по его руке. Та в одно мгновение задымилась и кожу прилично разъело, словно от кислоты. Кот зашипел и немедленно сбросил с себя противника, выпуская длинные-длинные когти и пробивая ими шею вампира насквозь. Крови, естественно, не было, однако враг шумно вдохнул, издавая непонятный давящийся звук, и выгнулся от резкой боли, широко распахивая глаза. Эа, наблюдающая за всем этим издалека, была просто шокирована происходящим. Она никогда еще не видела подобных сражений, не видела Баса таким разъяренным. А главная ее обида заключалась в том, что девушка чувствовала, что совершенно не понимает ситуации, поэтому она просто не могла сообразить, какие действия теперь лучше всего будет предпринять. Вдруг помощь наоборот помешает? Или спасет? Это вызывало у нее безумные порывы гнева, которые становилось сдерживать все труднее по мере того, как ее фамильяр получал увечья от этого нахального молодого человека с розовыми волосами. Темноволосый демон, резко ударив кулаком по лицу Виктора, соскочил с него и тот получил удар ногою по ребрам, из-за чего и скрючился, громко кашляя. Его раны регенерировали, но достаточно медленно, ведь были нанесены демоном, а вампиры, как правило, довольно слабы. Ведьма верила в то, что этого парня все-таки прикончит ее фамильяр, но не стала ничего выкрикивать, боясь помешать схватке. Она не видела лица Мефисто, ведь сидела прямо под его парящим диванчиком, а тот, на самом деле, лишь ухмылялся, изредка аплодируя. Хлопки, безусловно, девушка слышала, но слабо обращала на них внимание. Пока Бас отошел от своего противника, чтобы залечить огромный порез на руке, который выглядел отвратительно (девушке даже показалось, что там была видна кость), враг тоже не стал зря терять время и, облизнув пальцы, провел ими по израненной коже и, благодаря этому, регенерация начала происходить, хоть и почти незаметно. Юная особа перевела взгляд на Бевера. Лицо мужчины явно было перекошено от злости и негодования. Требовательный, серьезный взгляд его упал прямо на своего подчиненного и тот сразу же поднялся, чувствуя, что скоро получит, если будет также медлителен. Они переглянулись и темноволосый вампир бросил золотой клинок Виктору, коротко кивая головой. Эа аж замерла. Она все поняла. Все! Это был тот самый клинок, способный убить Сатану и именно им вампиры сейчас собирались прикончить Баса! Поскольку фамильяр был лишь фамильяром и неизвестно каким по счету сыном Бельфегора, то никаких особенных заклинаний было не нужно, а это значило, что и книга в этом деле двоим противникам вовсе не пригодится. Все произошло в одну лишь короткую секунду: пока Эа пыталась подняться, что давалось ей с великим трудом из-за сильного головокружения от удара головою об асфальт, Виктор, сжав рукоять клинка, быстро подбежал к Басу и хотел было проткнуть ему сердце, однако тот, благо, увернулся, поэтому попало острие ему прямо по плечу. Раздался безумный вой, смешанный с каким-то отчаянным полуплачем-полувизгом. Маленькая ведьма шокировано распахнула глаза: неужели это настолько больно?! В каких же муках тогда умирали демоны, которым перерезали глотку или же которым протыкали сердце?! Девушка поняла, что действовать нужно срочно, иначе ее фамильяра попросту убьют. Но кое-что заставило ее все же отвлечься от взбешенных дерущихся. Это было именно отсутствие всех остальных на поле боя. Нет, она понимала, что до данного момента никто не шумел так, чтобы кто-то сюда примчался, однако, услышав такой истошный вопль, учителя, да и ученики тоже, должны были хотя бы выглянуть из окон и посмотреть, что же происходит. Эе стало ясно: Мефисто зачем-то остановил время. Выяснять причину сейчас у нее не было возможности, поэтому юная особа просто рванула вперед, огибая дерущихся и прячась при этом за деревьями. Если она убьет Бевера, то Виктор остановится и отступит. В конце концов, парень с розовыми волосами прислуживает именно тому вампиру. Доставать свой небольшой флакон сейчас ведьма не стала, ведь прекрасно понимала, что в любой момент может оступиться, попасться в лапы врагу или еще что-нибудь, и из-за этого заветная жидкость прольется. Второго такого флакона будет уже никак не раздобыть, поэтому стоило здраво оценивать ситуацию и полностью ее контролировать. Вот только не зная, что и к чему, контролировать ничего нельзя! «Времени нет! Времени нет! Рана Баса уже не заживет, понятное дело, поэтому нужно скорее избавиться от врага!» — упорно твердила она про себя, отчаянно стискивая зубы. Страх парализовал изнутри, — если она сейчас оступится, то все пропало, — но девушка не остановилась, а только ускорилась, стараясь бежать как можно незаметнее. Она пряталась за стволами деревьев, которые словно умерли из-за остановки времени, и подкрадывалась теперь уже со спины к черноволосому мужчине, беспечно сидящему на лавке. Слышались крики Баса, слышались крики и Виктора, ведь демон был достаточно ловок, чтобы более или менее уворачиваться от лезвия и самому наносить урон противнику, абсолютно его не щадя. Когда Эа сделала последний шаг и ее рука, готовая в любой момент материализовать пузырек, оказалась в сантиметре от шеи Бевера, вампир все же заметил ее. Перехватив своими ледяными пальцами ведьму за запястье и сжав его, враг буквально перекинул юную особу через себя не прилагая особых усилий. Пшеничноволосая на этот раз ударилась ногами, но так больно, что ей свело буквально все тело, а ступни так и вообще на мгновение отнялись. — Ты мне надоела, — холодно отчеканил Бевер и, схватив маленькую ведьму за ворот рубашки, притянул к себе максимально близко так, что его спокойное и ровное дыхание опалило кожу на шее плененной. Она отчаянно прищурилась, сжимая колени и быстро решая, в какой же момент ей выплеснуть заветную жидкость на это чудовище, чтобы не пострадать самой, однако тот оказался слишком проворным и его острые клыки уже едва коснулись шеи, как вдруг Эа почувствовала сильный удар по голове и ее отбросило в сторону. Она совсем ничего не поняла. Девушке потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя и тогда-то она увидела Валора, который теперь сражался с темноволосым вампиром. Пшеничноволосая взглянула на него с благодарностью, однако быстро обернулась, чтобы посмотреть, что же сейчас происходит с Басом, но тот был в порядке и даже, казалось, побеждал, поэтому Эа позволила себе перевести дух. Но на это занятие она дала себе лишь несколько секунд, после чего резко вскочила. Безумная боль вновь возобновилась и мгновенно заполнила каждую клеточку ее тела. Страдал буквально каждый нерв и соображать в таком состоянии было весьма и весьма тяжело. Ведьма совсем запуталась: почему Мефисто просто сидит и ничего не предпринимает? Она невольно посмотрела в его сторону, но ректор внимательно наблюдал за сражением, поэтому, казалось, даже и не замечал своей возлюбленной. Возлюбленной ли? Сейчас Эа почему-то сильно засомневалась в силе этого слова. В следующую секунду произошло нечто страшное: Бевер впился своими клыками в шею Валора и тот выронил меч из рук. Дейру затрясло, а изо рта пошла белесая пена, стекающая вниз по щеке и капающая прямо на землю. Глаза экзорциста дергались в такт его безумной дрожи, он выгибался и тихо стонал. Все это длилось лишь какую-то жалкую минуту, после чего темноволосый вампир отбросил бездыханное тело в сторону. Эа была настолько поражена, что с ее губ сорвался шокированный стон. Она хотела побежать вперед, однако, сделав шаг, просто рухнула на землю. Ноги после страшного удара отказались слушаться ее. Бевер вытер губы от крови и взял тяжелый меч Валора. Вот тогда-то мужчина, который казался девушке погибшим, поднялся с земли. Ведьма поняла: его только что обратили. В глазах Дейры читалось лишь отвращение, негодование и ненависть. Он явно не желал вечной жизни; он явно был разочарован в себе, ведь попался настолько легко... — Ну, и каково тебе теперь стать таким же, как я? — ухмыльнулся враг, абсолютно не обращая внимание на дерущихся Баса и Виктора. Бевер чувствовал себя победителем, ведь прекрасно знал, что вампир вампира убить не может. Валор негромко усмехнулся: — Это совсем ненадолго. Раздумывать над чьими-либо словами у Эи уже просто не было времени. Она понимала всю безвыходность ситуации, но все равно корила себя за беспомощность. Листьев в ее карманах больше совсем не осталось и девушка просто не могла подняться. Но ей нужно было помочь, ведь оружие, главное оружие, находилось именно у нее! Маленькая ведьма подняла взгляд на Феля. Тот улыбался широко, наблюдая за всем происходящим с еще большим азартом, чем вначале. Девушка попыталась позвать его, но голос застрял у нее в горле комом обиды и слез, поэтому она не смогла выдавить из себя даже сдавленного хрипа. Собрав всю свою волю в кулак, юная особа проползла к газону, к одной из невысоких дзелькв и, держась за ствол, привстала на ноги. Пальцами левой руки она сжала тонкую ветку и буквально повисла на ней, не в силах стоять, а другой рукой потянулась к листьям. Ей удалось сорвать нужное их количество и, прошептав тихое заклинание, Эа сунула листья себе в рот, начиная активно жевать. Немного силы прибавилось и боль слегка отступила. Теперь ведьма хотя бы могла стоять, а это уже было огромным плюсом, поэтому она, не теряя времени, рванула к Беверу, плевав на все остальное. Но юную особу отвлек безумный грохот и дикие визги грешных душ, обреченных на вечные муки. Землетрясение сбило ее с ног. Обернувшись, Эа увидела нечто страшное: открылся пролом в Геенну. Даже Виктор с Басом перестали сражаться и замерли, удивленно глядя на это непонятное действо. Бевер и Мефисто тоже перевели взгляд на пролом. Синее пламя горело где-то на дне, а вверх вздымался лишь голубоватый дым. Голоса, наполненные болью и страданиями, доносились откуда-то снизу. Ведьма с ужасом поняла, что ступня ее правой ноги свисает с острого обрыва. Если бы она не сделала лишнего шага, то угодила бы прямо в пролом! В панике повернув голову, она отползла оттуда подальше, стараясь унять сильную дрожь в руках. Что за чертовщина вообще происходила там, во внутреннем дворе академии Истинного Креста?! Пшеничноволосая довольно сдвинула брови: она остановилась не так далеко от Бевера, который выжидающе вглядывался в пролом. Это было ее шансом. Ожидание теперь стало бессмысленным. На данный момент была лишь одна задача: уничтожить врага. Эа кинулась к темноволосому вампиру, однако землетрясение вновь началось, а из самой глубины огромной трещины словно фонтаном вырвалось синее пламя и страшный ветер подул в направлении всех здесь присутствующих. Ведьму снова сбило с ног и ударило о дерево боком. Судорога прошлась по всему телу словно бы острым лезвием, вызывая безумный спазм где-то под ребрами. Девушка уже и вовсе не понимала, что происходит, однако происходило кое-что не совсем приятное: синее пламя, совсем не обжигающее, а очень холодное, стало тащить всех в пролом. Вовремя сообразив что к чему, вампиры ухватились за стволы тонких деревьев, как и демоны, а вот Эю резко рвануло назад. Она тихо выдохнула, хватаясь за траву, однако только вырвала зелень с корнем и ее потянуло дальше. Но Валор вновь помог юной особе, схватив ту за волосы и буквально отбросив прочь от расщелины. Пламя впилось в его кожу словно руками. Эа, вцепившись в ножку скамейки, обернулась, и ей показалось, будто она слышит смех Сатаны. Виктор и Бас, находясь даже в таком положении, продолжили свое сражение. Фамильяра полоснули клинком по ладони и тот взревел от сильной боли. Пальцы Бевера, который держался за ствол дзельквы, соскользнули из-за того, что он попал в поток синего пламени и то по инерции захватило его с собой, но вампир успел ухватиться за лавку, попутно чертыхаясь, однако Дейра впился ногтями в его щиколотку и с силой рванул на себя. Их обоих затянуло в пролом. Но пламя на этом не остановилось. На этот раз синие языки его были более медленными, поэтому дерущиеся выиграли для себя время, как и шокированная Эа, из последних сил держащаяся за ножку скамейки. Она встала на колени и попыталась вскочить максимально быстро. Она посмотрела на Баса и все внутри нее содрогнулось, словно землетрясение от пролома теперь начиналось где-то у нее в груди: на шее кота была огромная рана, как и на щеке, плече и боку. Фамильяр истекал кровью и тяжело дышал, угрожающе рыча. Ведьма прекрасно понимала, что он не сможет победить врага с таким мощным артефактом в руках... — Мефисто! Помоги ему! — выкрикнула девушка, делая шаг в сторону ректора и с мольбою в глазах глядя на него, снова падая и разбивая колени в кровь. Больные опухшие от удара ноги, казалось, уже кричали вместе с ней самой. — Мефисто! Мефисто! Сделай что-нибудь! Мефисто! Я умоляю тебя! Умоляю тебя, помоги! — истошный крик ее разлетелся безумным эхом и сорвался на хрип, заставляя юную особу кашлять в конце. Но Фель, встретившись с ней взглядом, лишь ухмыльнулся и развел руками. Он. Не. Сделал. Ничего. В этот самый момент в сердце Баса вонзился золотой волшебный клинок по самую рукоять и тело его испепелилось на глазах у маленькой ведьмы. Черная душа рассыпалась прахом на землю и уже через секунду была не видна. Все остановилось. Время и так было остановлено, но теперь остановилась жизнь и внутри Эи. Внутри нее остановилась любовь. Руки дрожали так, что шевелить ими было просто невозможно, а в голове не осталось уже ни одной мысли. Она не дышала. Виктор в панике вскрикнул, когда его ноги коснулось синее пламя и одним лишь резким движением затянуло вампира на дно трещины — он не успел ухватиться за что-либо. Эю буквально оглушило эта ненормальная по своей силе волна смеси боли и разочарования. Такого она не испытывала еще никогда в своей жизни. Ведьме казалось, что все теперь проходит мимо или даже сквозь нее, но она просто не чувствовала и не понимала, не могла успокоить мысли. Сердце билось так громко, что пульсация отдавалась по всему телу, а вдохнуть она не могла из-за сдавившего и травмирующего шока. Девушке показалось, будто ее залили воском и все снаружи, внутри, на неуловимом подсознательном уровне варится на адском пламени, медленно, нарочито медленно, будто специально, будто высыпая из огромного мешка белоснежную соль на открытые кровоточащие раны. Голова шла кругом, а сердце будто лишилось способности чувствовать и трепетать. Эа содрогнулась на выдохе, чувствуя, как волною нападающая на нее истерика подступает и подступает, готовая вот-вот вылиться водопадами слез из ее глаз. Она не могла поверить в то, что сейчас потеряла последних своих дорогих людей. Валор, хоть девушка и недолюбливала этого экзорциста, был очень благородным, справедливым и добрым. Мужчина до последнего стремился ей помочь, а пшеничноволосая так и не успела отблагодарить его... А когда сквозь рой бессвязных мыслей проскальзывало заветное имя ее фамильяра, то душа просто хватала себя руками и разрывала на части, настолько велики были эти страдания. Сейчас на самом деле все остановилось вокруг, в душе, везде. Эа не могла поверить в то, что увидела сейчас. Постепенно она начинала терять остатки чувств и эмоций, а отголоски адской боли становились как бы привычными и въедались в кожу одним огромным шрамом на все тело. Девушка, дрожа, с великим трудом подняла голову вверх. Ядовитая зелень глаз Мефисто отравой влилась в ее сознание и больно полоснула по последнему остатку чего-то живого в ее душе. Неужели он настолько привык играть, что эта ситуация не вызывала теперь в нем никаких эмоций?! Коварная ухмылка не сползала с его губ, а расслабленная поза говорила лишь о том, что что-либо предпринимать он не собирается даже теперь. Открытый пролом продолжал выпускать пламя, которое шелковыми голубоватыми нитями тянулось к ногам маленькой ведьмы, но очень и очень медленно. Или быстро, да только она не могла нормально уже все это воспринимать... Внезапный порыв ветра, ударивший с правой стороны Эю, стал пробуждающей ото сна, от страшной комы, пощечиной. Это вернуло ее в реальность и заставило немедленно подскочить. Время вновь пошло: листья на кронах дзелькв сочувствующе зашуршали, а трава заколыхалась, расплакавшись. Капли крови Баса, которые еще оставались на асфальте, теперь почернели и попросту улетучились. Ученики и учителя в панике повыбегали из академии, явно не понимая, что только что произошло и как они могли пропустить такое событие, как открытие пролома в Геенну. Пламя, словно почувствовав присутствие врага, взмыло в воздух со страшным хлопком, после чего волной подалось вперед и ухватило за ногу одного из учеников. Эа, обреченно выдохнув, уже не с ужасом, уже с каким-то изнеможением поняла, что это была Шиеми. Ее отчаянного крика ведьма уже просто не слышала, да и испуганных возгласов вокруг — тоже. Учеников быстро погнали в здание. Один из педагогов кинулся спасать Морияму, а все остальные начали читать какое-то заклинание. Пшеничноволосая не могла позволить убить еще одного человека. Особенно свою травницу. Пусть они не были с этой робкой блондинкой настолько близки, как со всеми остальными потерянными друзьями, все равно... Истошный выкрик Рина, которого насильно тащили в академию, был таким горьким и отчаянным, что Эе непременно захотелось выкрикнуть также, но страшные чувства не давали ей даже вздохнуть полной грудью. Морияму ударило лицом об асфальт и быстро потащило в пролом. Маленькая ведьма напряглась из последних сил, которых, казалось бы, в ее маленьком хрупком теле вообще уже не осталось, и она, проехавшись с отвратительным звуком ступнями по дорожке, завалилась вперед и, вытянув руку, схватила Шиеми за запястье, сжимая его до боли. Учитель, подоспевший буквально через секунду после Эи, обрубил небольшим ножом синее пламя и то завизжало несколькими голосами — высокими и низкими — и, подобно напуганному зверю, рвануло на дно. Но пролом не закрывался, а это значило, что Сатана так просто не собирался отступать. Оставив Морияму на экзорциста, пшеничноволосая поняла, что кроме нее никто здесь не сможет помочь. Она выхватила нож из рук незнакомого ей мужчины и подошла к самому обрыву, заглядывая вниз, в неестественно-яркую голубизну, вновь поднимающуюся наверх. Все события происходили слишком быстро, но после стольких потерь, после прочувствования всех этих эмоций, девушка видела мир каким-то чересчур заторможенным. Не обращая внимание ни на кого из присутствующих здесь она, стараясь унять сильную дрожь в руках, натянула рубашку снизу и полоснула по ней блестящим серебряным лезвием, разрезая ее. Ткань полетела на землю и ее затянуло в пролом. Туда же полетел и бюстгальтер. Острие лезвия коснулось кожи и врезалось в нее, на какое-то жалкое мгновение отвлекая физической болью Эю от боли душевной. Она провела лезвием вверх, вырезая пентаграмму на своих ключицах, глядя куда-то вдаль, делая все исключительно на ощупь. Напоследок нужно было спасти всех этих людей, ведь пролом они не сумеют закрыть без жертв. Если бы еще несколько минут назад Эа могла стоять на ногах, у нее в руках был бы нож и какая-то внутренняя сила, она бы смогла помочь... Рука легла на разорванную кожу, размазывая алую, пока еще горячую кровь по груди, плечам и животу. Алые маленькие реки скапливались в линиях на ладони и между пальцами, на сгибах. Ведьма вытянула руку вперед, сжав ее в кулак и одна лишь крупная капля полетела на дно трещины и, как только она скрылась в голубизне и коснулась земли, послышались очень и очень громкие, безумные голоса. Пшеничноволосая зашептала одними губами особое, древнее заклинание, обращаясь напрямую к Сатане и умоляя его оставить это место. Экзорцисты даже не успели ничего предпринять, настолько все это быстро происходило. Землетрясение с новой силою пробудилось, сбивая всех здесь присутствующих с ног. Сатана сжалился над ними и вскоре на месте пролома не осталось и следов его. Ничего уже не осталось. Кровь матовыми крупными каплями скатывалась по побледневшей коже Эи, а губы ее стали белесыми и лишь в складках еще чуть-чуть розовели. Нож выпал из руки девушки, а в ногах начало чувствоваться безумное изнурение. Икры сводило, а в бедрах скопилась усталость. Тело было все в гематомах, ссадинах и ушибах. Проявляющиеся синяки стали действительно очень большими. Ведьма чувствовала, что на нее шокировано смотрят все, однако она просто-напросто отказывалась воспринимать их. Ее взгляд, полный разочарования, презрения, ненависти, боли, страдания, немого крика, был устремлен лишь на одного. На Мефисто. Он уже успел в какой-то момент спуститься со своего диванчика на землю и теперь стоял в нескольких метрах от юной особы, в упор глядя на нее с тем же отвратительным и ехидным выражением лица. Пальцы маленькой ведьмы замерзли, а грудная клетка горела от боли и скатывающейся по ней крови, которая обволакивала кожу, подобно шелковой накидке. Этими самыми онемевшими от оледенения пальцами, пшеничноволосая потянулась к своей шее, на которой был аккуратно повязан розовый платок Феля. Ткань уже вся пропиталась кровью, но теперь словно душила, ведь этот чертов платок принадлежал предателю, убийце, демону. В звенящей тишине Эа сняла ненавистную теперь уже вещь и, чуть вытянув руку вперед, просто выронила ткань. Возможно она и хотела бы злобно швырнуть платок прямо в лицо Самаэлю, однако сил даже держать что-то уже просто не было. Девушка, последний раз посмотрев в глаза того, кого она любила больше жизни, покачиваясь побрела прочь. Она запуталась, устала, опьянела от боли. Она не могла понять, что же думать теперь и как быть. Она решила оставить все на потом. Ей просто хотелось уйти отсюда. Уйти поскорее и больше никогда, ни-ког-да не возвращаться в эту треклятую академию Истинного Креста. — Ну, уж теперь-то он точно сыт, — прошептал напоследок Мефисто, отмечая про себя, что его уголки губ уже даже болят от постоянной ухмылки, после чего, набрав полные легкие тяжелого, сдавленного от боли воздуха, не спеша побрел прочь.

Я пришла сюда, бездельница, Все равно мне, где скучать! На пригорке дремлет мельница. Годы можно здесь молчать. Над засохшей повиликою Мягко плавает пчела; У пруда русалку кликаю, А русалка умерла. Затянулся ржавой тиною Пруд широкий, обмелел, Над трепещущей осиною Легкий месяц заблестел. Замечаю все как новое. Влажно пахнут тополя. Я молчу. Молчу, готовая Снова стать тобой, земля. (с)Анна Ахматова.