The blind phoenix

Заводить новые знакомства не всегда легко. Порой человек бывает настолько замкнут, что выйти с ним на контакт возможным не представляется. Ну или же, желающий подружиться плохо ищет эту самую возможность. В большинстве случаев люди, у которых полностью атрофирован коммуникативный навык, появляются по вине равнодушия окружающего их общества. Многим плевать на проблемы одного человека, ведь это ничтожная жертва, о нем вряд ли кто-либо вспомнит кроме близких и родных людей. Ничтожная жертва ничтожного человека. Подобные явления в наше неспокойное время становятся системой, побороть которую с каждым разом все труднее и труднее. Людям по одиночке не выжить, и это известно даже детям от мала до велика. По этой ли причине ЧанЁль старался завести как можно больше знакомых? Вряд ли. Вряд ли такие люди как он нуждаются в окружении, которым можно воспользоваться ради достижения собственной цели. Пак, воспитанный в лучший традициях восточных семей, был общительным, дарящим тепло и не требующим ничего взамен. Его всегда тянуло именно к тем людям, которые нуждаются в помощи больше всего. Своеобразный благодетель. Кому-то подобное может показаться смешным и даже нелогичным. За всю жизнь порой долгую, а порой безжалостно короткую мы не раз сталкиваемся с распространенным сейчас мнением касательно того, что жить нужно только для себя и своего благополучия. Это вопиющее проявление эгоизма, даже несмотря на то, что подобный стиль жизни уже давно вошел в моду и покидать ее пантеон не собирается. ЧанЁль же к таким вещам относился крайне категорично, так как не считал за людей тех, кто проявляет равнодушие к нуждающимся в помощи. Порой даже животные бывают куда милосерднее, чем некоторые представители людской расы. Сам Пак, конечно же, не причислял себя к рядам ангелов, которыми движут чистые помыслы. Он, как многие жители земного шара, небезгрешен. Но, несмотря на это, юноша смог сохранить в своем сердце тот огонь, который не угаснет даже спустя годы. Наверное, поэтому руки кареглазого всегда теплые, а улыбка солнечная. Еще начиная общаться с ЮДжин, в отношении к ней ЧанЁль не испытывал жалости. В его глазах эта девушка была образцом той незыблемой духовной силы, которая сейчас встречается слишком редко. Таких людей как Нам уже давно пара заносить в «Красную книгу», как вымирающий вид. Оказавшись фактически на краю, она смогла найти в себе силы, чтобы продолжить жить, чтобы научиться сосуществовать бок о бок с непроглядной темнотой, даже тогда, когда хотелось умереть, облегчив этим не только свою участь, но и участь тех, кто находиться непосредственно рядом. Но ЮДжин все еще жива, а, значит, может бороться. Значит, тот огонек, что не позволяет ее сердцу покрыться ледяной коркой, не потух. Порой жизнь может обойтись с человеком крайне жестоко, лишая всего, что было дорого, необходимо. Но не стоит забывать о том, что во всем существует баланс, что наравне с вопиющей несправедливостью в нашем мире еще есть место благоприятному стечению обстоятельств. Существование любого человека не представляется без черных и белых полос, а все потому, что абсолютное счастье можно достичь только в том случае, если ты прошел колоссальный путь к нему навстречу. Ведь в нашей жизни ничего не бывает просто так. Как гласит народная мудрость — бесплатный сыр только в мышеловке. ЧанЁль считает, что познакомиться с ЮДжин, ему было суждено. Пути наши неисповедимы, и никто не знает, что ждет его за следующим поворотом. Жизнь — штука сложная. Невидимыми нитями она переплетает судьбы людей, сводит и разводит их словно корабли в бескрайнем море. Мы не видим берегов, перед глазами лишь морская гладь, в которой можно разглядеть собственное отражение, и вмести с тем тысячи, а то и миллионы лиц. Какие-то из них мы забудем сразу же, не придав особого значения, а какие-то врежутся в сознание с не дюжим остервенением и будут являться даже во снах. Порой случается то, чего мы ожидать не можем, то, с чем справиться сложно, то, что становится смыслом жизни, то, чему найти логичное объяснение весьма трудно. И все это зовется жизнью. Жизнью живого человека, чье сердце бьется без устали, чье сердце бьется ради кого-то. Был ли Пак доволен своей жизнью? Вполне. Ее спокойное течение не доставляло неудобств, а дарило лишь блаженное умиротворение. Его вполне устраивало то, что он имел, и юноша не смел просить о большем. Но, как известно, за белой полосой всегда следует черная. И ЧанЁль понял это, когда отрабатывая очередную смену в кафе, увидел обеспокоенного белого пса. Тот стоял на пороге, тычась мокрым носом в стеклянную поверхность двери и нервно виляя хвостом. Кареглазый сразу узнал в нем Луи, собаку-поводыря ЮДжин. Но в этот раз по неизвестным ему причинам самой девушки рядом не наблюдалось. За считанные секунды липкое и вязкое чувство страха сковывает грудную клетку, и ЧанЁль на негнущихся ногах бросается к двери, сразу же позабыв о надлежащих обязанностях. Он буквально за шкирку оттаскивает от входа другого официанта, который явно намеревался прогнать собаку, чтобы не распугала посетителей. Все происходит как в замедленной съемке, и отрезвляет лишь громкий, надрывный лай Луи, когда тот, завидев на пороге Пака, тут же бросается к его ногам. Пес напуган и слишком взволнован. Он нервно выворачивается из рук кареглазого, присевшего на колено напротив с целью усмирить. А после и вовсе с громким лаем уносится прочь. ЧанЁль недолго думает, прежде чем сорвать с себя длинный коричневый фартук и, отбросив его на одни из свободных столиков, податься следом за псом. Юноша понимает, что подобная выходка чревата серьезным выговором, а может быть и увольнением. Но это, пожалуй, последнее, о чем он сейчас думает. Больше рыжеволосого волнует тот факт, что Луи пришел сегодня без хозяйки, будучи напуганным и агрессивным, а это означает только то, что с ней что-то произошло. Случилось нечто плохое. Интуиция Пака никогда не обманывала. Белый пес ведет ЧанЁль прямиком до знакомого ему дома, несясь со всех ног. Уже в подъезде кареглазому удается обогнать Луи и он, перескакивая через две ступни, вскоре оказывается перед распахнутой дверью, ведущей в квартиру Нам. Юноша преодолевает расстояние от прихожей до гостиной, из которой доносятся оглушительные удары чего-то очень тяжелого. Остановившись в дверном проеме, Пак чувствует, как сердце резко уходит «в пятки» от развернувшейся пред ним картины. В гостиной, некогда поражающей своей незатейливой красотой и идеальным порядком, царит самый настоящий хаос. Картины, любовно нарисованные самой ЮДжин, ранее украшавшие стены, беспорядочно разбросаны на полу среди осколков фоторамок, ваз. Некоторые холсты остервенело разодраны, а альбомы, уложенные ранее в аккуратные стопки, сброшены. Нет больше тех тяжелых занавесок, так как они, подобно многим другим вещам, покоятся на полу под большими окнами. ЧанЁль окидывает взглядом стоящие у стен дубовые комоды, ящики из которых вытянуты, а вещи, ранее лежащие в них, выброшены. Несколько глиняных горшков с цветущими гиацинтами разбиты. В помещение повисло стойкое ощущение безумия. Того самого безумия, которое рождается внезапно, которое проникает под кожу словно иглы инъекций и мгновенно смешивается с кровью, стремясь к самому сердцу с целью не оставить от него и следа. Безумие, от которого предательски трясутся руки; безумие, которое можно остановить лишь применением грубой силы. ЧанЁль с замиранием сердца следит за тем, как хрупкая фигура худощавой девушки передвигается по гостиной, стараясь снести все, что попадется ей на пути. В ход идут стеклянные баночки с краской, которые спустя несколько мгновений после попадания ей в руки с громким треском разбиваются о пол, о стены, оставляя после себя большие разноцветные кляксы и пятна. Тонкие изящные пальцы с не понятно откуда взявшейся силой, разламывают различные виды кистей, которых в этой квартире великое множество. И все это сопровождается короткими всхлипываниями, иной раз переходящими на крик. Крик надрывный, сдавленный и жуткий. ЧанЁль не видит лица ЮДжин, но точно знает, что она плачет. Плачет в надежде на то, что слезы способны избавить ее от боли. От невероятно сильной боли, которая разъедает сердце, заставляет задыхаться и биться в предсмертных конвульсиях. Он видит, как трясутся ее руки, как подкашиваются ноги, и в итоге девушка, не выдерживая напора собственного сознания, спотыкается обо что-то и падает на худые колени. Пак уже намеревается податься к ней, чтобы обнять, чтобы успокоить. Но ЮДжин не останавливает даже саднящая боль в ногах, ведь приземлилась она на осколки, ранее разбитых красок. Девушка водит трясущимися руками по полу перед собой, явно стараясь найти еще что-то, что смогло уцелеть. Ей попадается один из старых рисунков, исполненный простым карандашом. На белом листе изображен старый, небольшой дом, находящийся в окружении безмерно высоких деревьев. Нам первые секунды исследует его кончиками пальцев, растирая по шершавой поверхности капающие слезы. Ее хрупкое тело сотрясается от надрывных рыданий и тихого, едва различимого шепота. ЮДжин говорит с кем-то, говорит тихо, незаметно шевеля искусанными и пересохшими от напряжения губами. За почти месяц с лишним знакомства ЧанЁль не видел девушку такой ни разу. Он не видел ее слез и даже представить не мог, что, увидев когда-либо, ему будет так мучительно больно. — ЮДжин-а… — совсем тихо зовет кареглазый, замечая как резко та дернулась, выпрямляя спину, — ЮДжин-а, что произошло? Шатенка мгновенно выпускает из рук рисунок, медленно поворачивая голову в сторону ЧанЁля. Она опирается руками о спинку дивана, пытаясь подняться на ноги, но ничего не выходит, и девушка вновь не падает только за счет быстро сориентировавшегося ЧанЁля. Но стоит ему прикоснуться, как ЮДжин тут же отпрянула, как от огня. Слишком яркого огня. Лицо Нам искажает гримаса боли, словно она действительно обожглась. Она шаг за шагом отходит от Пака, пока не прислоняется спиной к холодной стене слева от окна. Глаза девушки, некогда насыщенно карего цвета теперь не только покрыты серой дымкой, но и покрасневшие. На болезненно бледном лице яркими пятнами выделятся синяки, залегшие явно по вине нескольких бессонных ночей. Медово-каштановые волосы немного взъерошены, они спускаются на острые плечи, дрожащие от тяжелого и рваного дыхания. — Не подходи, — одними губами шепчет ЮДжин, выставляя хрупкие кисти перед собой, — Прошу, только не подходи… Ноги совсем не держат девушку, и она начинает медленно оседать, соскальзывая по стене. ЧанЁль вновь неосознанно бросается к ней, но громкий крик отрезвляет и заставляет застыть на месте. — Я сказала, убирайся! — Нам запускает тонкие пальцы во взъерошенные волосы, окончательно оседая, — Уходи, ЧанЁль…и желательно не возвращайся больше. Отталкиваясь босыми ступнями о деревянный пол, ЮДжин забивается в ближайший угол, сгибая ноги в коленях. Пак явно чувствует, как в районе грудной клетки все сжимает от нестерпимой боли, заставляя медленно опуститься на колени напротив девушки. Он тянет руки к ней, но чувствуя это, Нам лишь сильнее вжимается в бетонную стену. — Я не уйду, — на рваном выдохе произносит рыжеволосый. — Чертов упрямец, — нервно посмеиваясь, шатенка качает головой из стороны в сторону, — Я не хочу навредить тебе. — А ты попробуй. ЧанЁль подается вперед слишком резко, не позволяя ЮДжин опомниться вовремя. Парень заключает ее в крепкие объятия, чуть ли не до хруста сжимая чужие хрупкие плечи. Но это ничуть не успокаивает девушку, а заставляет закричать громче, пытаться вырваться еще сильнее. И кареглазый мысленно поражается тому, насколько сильна физически эта худощавая юная леди. Она бьет парня по спине, впивается ногтями в выпирающие ребра, старается оттолкнуть. Но все тщетно, ЧанЁль держит крепко и отпускать не собирается, по крайней мере, до тех пор, пока ЮДжин хотя бы немного не придет в себя. — Что произошло? — вновь спрашивает Пак, когда шатенка бросает все рьяные попытки вырваться и безвольно обмякает в сильных руках, — Расскажи мне, ЮДжин-а. Ёль мягко поглаживает девушку по спине, в то время как она, продолжая рвано дышать и всхлипывать, утыкается носом в его грудь. Юноша не требует незамедлительного ответа, он лишь пытается поделиться своим теплом с продрогшим хрупким телом, только сейчас замечая насколько сильный сквозняк в комнате. Все окна распахнуты, а прозрачная белая тюль то и дело вздымается от прохладного ветра, который неразборчиво перемещает с места на место обрывки рисунков вместе с теми, что смогли уцелеть. Погода сегодня выдалась скверная. И день ЧанЁля не задался с самого утра, так как по пути на работу юношу застал холодный дождь. Но такого «грандиозного» окончания он и представить не мог. Видя ЮДжин сломанной, изнеможенной Пак невольно понимает, что у нее медленно, но верно сдают нервы. Больно видеть, как ломаются по-настоящему сильные люди. Хотя, все же больнее просто смотреть, зная, что ты скован по рукам и ногам, смотреть, зная, что помочь ни чем не можешь, даже если захочешь. — Они как-то прознали, что СуЁн-онни хочет отправить меня на лечение в Японию… — совсем тихо, будто сил совсем нет, произносит Нам, — Они сказали, что это бесполезная трата денег… что шансов у меня слишком мало и даже японские специалисты не возьмутся за операцию. ЮДжин снова начинает трястись, и это говорит о том, что вот-вот накатит новая волна истерики. Она до побелевших костяшек пальцев сжимает в руках ткань белой рубашки на спине ЧанЁля. А у него все внутри раз за разом обрывается, и дрожь в теле усиливается. После слов девушки становится понятна причина ее срыва, и этот хаос, царящий в гостиной, не кажется таким пугающим и бессмысленным. Все это — боль разбитого человека. — Но я бы пережила это… пережила, — лихорадочно повторяет ЮДжин, — Если бы не ты. Если бы не мысли о том, что я никогда не смогу увидеть тебя, узнать как ты выглядишь. А я так хотела… — она отстраняется легко, потому что ЧанЁль ослабляет хватку, и аккуратно проводит подушечками пальцев по его щеке. Сказанное потрясает кареглазого до глубины души. Так вовсе не перспектива остаться незрячей до конца жизни явилась причиной нервного срыва, а он. Пак ЧанЁль. Это внезапно появившийся солнечный парень, который радушно поделился зонтом, который приучил пить чай по утрам, который помог почувствовать море. Парень, чьи руки теплые, а улыбка яркая. Глаза ЧанЁля большие, словно у огромной любопытной совы, а уши чуть оттопыренные, эльфийские. Волосы Пака рыжие, словно опаленные солнцем. И ЮДжин до безумия хотелось увидеть его. Его, такого несуразного, невероятно высокого и необычно красивого. Узнать, как выглядит человек, который оказался рядом в один из трудных моментов. Нам, неверное, отдала бы все, лишь бы взглянуть на него хотя бы на долю секунды. — Я этого не стою, — ЧанЁль отрицательно качает головой, отчего его челка спадает на глаза. — Глупый Пак ЧанЁль, — кажется, ЮДжин хочется взвыть от вопиющей несправедливости, но все, что она может сделать, так это вновь разрыдаться и попытаться оттолкнуть от себя юношу, — Какой, же ты глупый. Кареглазый смотрит непонимающе, но прижимает девушку к своей груди сильнее, чувствуя, что Нам постепенно возвращается в то состояние, в котором он ее обнаружил. Девушка снова упирается крошечными ладошками в крепкие плечи Пака, всеми возможными способами стараясь отпихнуть его от себя. Этот парень слишком яркий, слишком солнечный для нее. Для нее, для человека в душе, которого поселилась такая же кромешная тьма, что и перед глазами. Даже ощущать мягкую теплую кожу ЧанЁля под кончиками дрожащих пальцев мучительно больно. Он не должен быть рядом, ведь это сравни издевательству над самим собой. Видеть ЮДжин такой неприятно, больно, страшно. И, пожалуй, лучше было бы Паку поскорее уйти отсюда, уйти и забыть дорогу к этой квартире. Но, черт подери, ЧанЁль все равно сидит на холодном полу, раскачиваясь из стороны в сторону, словно убаюкивая беснующуюся девушку. Гребанная преданность ни к чему хорошему не приведет его. Всепоглощающее желание помочь в один прекрасный день просто сведет с ума этого юношу, послав ко всем чертям его солнечность и яркость. А нахождение рядом с девушкой, чья психика неуравновешенна, сломана, изранена, лишь приблизит этот момент. — Уходи, ЧанЁль-а. Просто уйди и забудь обо мне как о страшном сне, — в голосе ЮДжин проскальзывают истерические нотки, а соленые дорожки все быстрее скатываются по бледным щекам. Пак только сейчас замечает красноватые вертикальные полосы на тонкой, аристократической шее девушки, напоминающие следы от ногтей. И рыжеволосому вновь становится страшно, но страшно вовсе не за себя, а за Нам. Ее состояние паршивее некуда, так как с каждой секундой шатенка начинает сопротивляться крепким объятиям все сильнее. Наверное, стоило бы позвонить КёнСу и попросить у него совета. Вполне возможно, что подобное уже случалось. Но тратить на это время — риск неоправданный, ведь оставлять ЮДжин без присмотра в таком состоянии даже на долю секунды весьма опасно. Учитывая открытые окна, разбросанные по всему полу осколки, о которые девушка уже успела пораниться, случайно упав, она может нанести себе куда более серьезные повреждения. Если честно, ЧанЁль далек от психологии, от психотерапии и всего, что связанно с этим. Ему еще никогда не приходилось сталкиваться с людьми, чье состояние граничит с безумием. С безумием настолько яростным, что с каждой секундой начинает казаться, будто оно вот-вот затянет в свой омут не только самого человека, но всех кто его окружает. Знания Пака по большей части основывались на фильмах или дорамах, которые будучи мальчишкой, он часто смотрел со старшей сестрой. Но вспомнить что-либо не представлялось возможным. Хотя, в голову навязчиво приходит лишь одна, в какой-то степени банальная, идея. ЧанЁль подхватывает на руки ЮДжин с такой легкостью, будто та совершенно ничего не весит. Он чувствует, как она продолжает сопротивляться, шепчет что-то в бреду о своей беспомощности, ничтожности. У девушки явно на фоне сильного напряжения поднялась температура, и начался сильный жар, который ощущается даже через ткань футболки. Пак с трудом затаскивает протестующую Нам в ванную комнату, тут же заставляя ту встать под душ. Холодная вода мигом отрезвляет, и ЮДжин коротко вскрикивает от слишком яркого контраста. Она склоняет голову, закрывая лицо ладошками, и медленно оседает. Девушка судорожно содрогается, а быстро намокшая футболка прилипает к телу, демонстрируя всю его худобу. От столь душераздирающей картины, ЧанЁлю кажется, что кто-то слишком сильно сжимает его ребра, не позволяя вдохнуть. Он запускает длинные пальцы во взъерошенные рыжие волосы, стараясь таким образом усмирить сильное головокружение. Но оно дает о себе знать ежесекундно, и Пак непроизвольно делает шаг к ЮДжин, опускаясь на холодный душевой поддон рядом с ней. Юноша прикрывает глаза, подставляя лицо прохладным струям воды, и фактически в слепую тянет руки к сидящей подле девушке. Кареглазый обнимает Нам за плечи, и чувствует, как она в ответ обвивает тонкими руками его талию, прижимаясь сильнее. ЧанЁль все еще слышит короткие всхлипы и тяжелое дыхание сквозь шум воды, ему самому не по себе от происходящего, но бросить ЮДжин в таком состоянии юноша не может. Он слишком сильно привязался к ней за прошедшее время. Встреча с этой девушкой не была случайной. И пусть дальше дружбы отношения их вряд ли зайдут, но ведь сама дружба, тоже в какой-то степени любовь. Порой человеку для счастья достаточно и этого. Мы никогда не знаем априори, чем обернется очередное испытание, «радушно» подброшенное старушкой-судьбой. Жизнь не только штука сложная, но и чертовски запутанная. А ведь в этом и состоит вся ее прелесть. Зачастую существование без этих причудливых сложностей, без проблем или препятствий, становится скучным и серым. Не стоит бояться жизненных испытаний, так как они не всегда заканчиваются чем-то трагичным. Порой именно эти вещи, случающиеся внезапно, застающие врасплох, помогают многое понять, переосмыслить, осознать. Ведь, как известно, все, что не делается, все к лучшему, главное, чтобы надежда не покидала даже самое израненное сердце.