Sugar

Торжество началось буквально недавно, но зал уже был наполнен небывалым количеством людей, каждый из которых счел за честь лично поздравить Донну Саваду с праздником. Сама же виновница торжества еще не соизволила появиться, но гости готовы были ждать ее вечно, лишь бы выслужиться перед Вонголой. Между толпами народа легко сновали официанты, таская начищенные до блеска подносы с шампанским от одной компании к другой. Приятная легкая музыка наполняла зал, создавая какую-то теплую, обманчиво-добрую атмосферу. Лица почти всех гостей расплывались в лживо-уважительных улыбках, а с губ срывались ядовито-сладкие комплименты. Так было надо. Такова была мафия. Тсунаеши стояла за углом перед маленькой сценой, сминая в руках черную шелковую перчатку. Ей не нравился этот фарс, эта ложь, этот приторно- горький вкус мафии. Он вставал в горле комком, мешая дышать. Но это было необходимо. Когда она выйдет на сцену, ее улыбка будет полна скрытого презрения, но этого никто не заметит. Ведь, так было надо. Правда, в зале были и настоящие союзники, которые пришли сюда не по обязательству. Это грело душу. Тсуна еще раз глянула в толпу, вылавливая копну черных, как смоль, волос и кучку пестрых перьев. В горле пересохло, ладони вспотели, и, кажется, дрожали колени. Может еще не поздно развернуться и уйти? -Ну что? Ты готова?- Реборн запрыгнул на плечо к своей бывшей ученице. Та промолчала, впиваясь взглядом в глубь зала. Аркобалено догадывался, кого она заметила, но ничего не мог поделать. Он бы сам рад был оказаться там в тот день, помешать, помочь, но его там не было. Он винил себя в произошедшем, свою невнимательность. Давно ведь заметил взгляды Занзаса, но молчал. Думал, дальше взглядов Варийцу гордость зайти не позволит. Ошибся. -Я не хочу туда… -Тсунаеши не отрывала глаз от зала, скользя по нему взглядом, выискивая вновь. -Знаю, но надо. Это ведь твой День рождения. Реборн чуть поправил шляпу. Ему тоже не хотелось отправлять туда Тсуну. Но он понимал, какое недовольство это вызовет у гостей. Шатенка тоже понимала. Она горько усмехнулась, сильнее сжимая перчатку в руке. -Как ты себя чувствуешь?- малыш взглянул на нее из-под полей шляпы. Вонгола поджала губы, но все-таки ответила тихо, немного хрипло, но уверенно и спокойно: -Уже лучше. Думаю, вечер продержусь. Тсунаеши усмехнулась тускло и блекло, но по-доброму нежно. Аркобалено опустил голову, обвел зал тяжелым взглядом, незаметно глубоко вздыхая. -Ты решила, что будешь делать с ре…? -Я его оставлю. Это не обсуждается- прозвучало сухо, уверенно и четко, без малейшей тени сомнения. -Я и не сомневался. Тебе пора- малыш усмехнулся. -Я в курсе. Тсунаеши натянула перчатки и дежурную улыбку, уверенно ступая вперед. Зал разразился аплодисментами, когда Донна Вонгола вышла на маленькую сцену. Хрупкую, изящную фигуру обтягивало темное алое платье с черным узором. Волосы были закреплены в высокой свободной прическе, и лишь несколько вьющихся прядей спадали на лицо, почти касаясь вишневых губ. Черные туфли на непривычно высоком каблуке звонко постукивали по полу, а руки, в таких же черных перчатках, легко сжали стойку с микрофоном. Когда Савада начала говорить слова приветствия, зал заполнил глубокий певучий голос, который обволакивал каждого, заставляя вслушиваться в каждый звук. Тсунаеши говорила спокойно, немного нежно, уверенно, с легкой улыбкой на губах. По окончанию речи зал опять наполнился аплодисментами. Тсуна же сошла со сцены. Время танца. Насколько она помнила, ее первый танец был отдан боссу какой-то семьи, которая входит в Альянс. Шатенка вышла на середину зала, замерев в ожидании. Но каково было ее удивление, когда вместо этого босса, к ней на встречу вышел Занзас. Вонгола попыталась сглотнуть, но слюна стала вязкой, а в горле в миг образовался ком. Руки вспотели, благо, были длинные перчатки. Савада следила за каждым шагом Варийца по направлению к ней, как жертва следит за хищником. Хотелось отступить назад, но нельзя. Слишком много глаз. Скайрини же будто смаковал этот момент. Походка его была медленной и уверенной. Отсюда Вонгола не сбежит, он был в этом уверен. Он подошел к ней, протягивая руку, приглашая на танец. Она не откажется, не сможет, не здесь. В его ладонь легла ручка в шелковой перчатке, пальцы которой чуть подрагивали. По залу расплылась музыка. Победа. Теперь можно и поговорить. Занзас утянул ее в танец, прижимая ближе к себе. Вскоре вокруг них закружились еще пары. Но брюнет не торопился. Он изучал взглядом чуть подрагивающие вишневые губы, бледные скулы и глаза. Такие большие, наполненные до краев обидой и страхом. Хорошо, что не ненавистью. -Как дела, Савада? Скайрини протянул это лениво, медленно и немного грубо. Рука шатенки дернулась, пальцы Варийца сжались сильнее. Она молчала. Смотрела ему в глаза и молчала. Он понимал ее реакцию, но ему было просто необходимо услышать ее. Услышать только для себя. -Ну так? -Что тебе надо?!- дрогнул. Голос дрогнул. Дыхание участилось, сердце колотилось о грудную клетку с какой-то неистовой силой. Тсуне казалось, что брюнет слышит каждый стук. -Не думаю, что сейчас мой ответ тебя обрадует,- губы Занзаса растянулись в ухмылке. Он наклонился чуть ниже, чуть ли не касаясь своей щекой щеки Тсунаеши. - но если хочешь знать… -Замолчи! Прошу, замолчи и оставь меня в покое! Ты получил, что хотел. У тебя на славу удалось унизить меня. Теперь, прошу, отстань! –ее голос был тихим и немного шипящим, пальцы отчаянно впились в его плечо, сминая ткань пиджака. Действие неосознанное, но говорящее лучше любых слов. -Боюсь, одна ночь- это не то, чего я хотел. – ухмылка Скайрини стала шире, рука прижала шатенку ближе, вплотную к сильному телу. Ноги Савады подкашивались, становились невообразимо тяжелыми, будто наливаясь свинцом. Перед глазами мелькали картинки того дня. Каждая деталь, даже самая малая будто проносилась в замедленной съемке, давая рассмотреть себя со всех углов. Живот скрутило, а горло сжали спазмы. Ее тошнило. Тошнило от этих воспоминаний. Музыка оборвалась, как показалось Тсуне, слишком резко. Шатенка отпрянула от Занзаса, вырывая свою ладонь из его руки, разворачиваясь на каблуках. Заиграла новая мелодия, но Еши ее не слышала. В голове стоял звон, за которым была лишь пустота и тишина. Сейчас надо было лишь найти туалет. Чем быстрее, тем лучше. Тсунаеши вышла из зала на удивление незаметно, завернула за угол, быстрым шагом направляясь к туалету. Она распахнула деревянную дверь, зайдя за маленькую перегородку. Колени сильно ударились о плитку. Ее рвало. Сильно, будто выворачивая наизнанку. Из глаз капали слезы, желудок сжимался в спазмах. Было больно, чертовски больно. Пальцы сомкнулись на бортике унитаза, и, если бы не перчатки, можно было бы увидеть, насколько сильно они побелели. Все ее естество буквально выворачивало наружу, а картинки той ночи с брюнетом становись все ярче и четче. Савада еще минут десять сидела на коленях, приходя в себя. Было чувство, что попытайся она встать на ноги, тотчас упала бы. Но вставать все же было надо. Сильнее оперевшись руками об унитаз, Тсуна привстала. Голова кружилась, а во рту был неприятный привкус. Дойти до раковины оказалось сложнее, чем она предполагала. Шатенка включила воду, стягивая перчатки и отбрасывая их в угол. Она наклонила голову ближе к крану, набирая воду в ладони. Тсуна полоскала рот, умывала лицо, стирая тушь и остатки помады. Было хреново. Было чертовски хреново. Еши уперлась руками в края раковины, глубоко дыша. Голова была опущена, прическа растрепалась, пара заколок, кажется, вовсе потерялись по пути. Вонгола открыла глаза, смотря в зеркало. Она сглотнула, гулко и громко. Отражение. Не ее, Занзаса. Прямо за спиной. Он прислонился к косяку, рассматривая ее с явным интересом и непониманием. Как давно он здесь? Тсуна замерла, вглядываясь в зеркальную гладь. -Как это понимать, Савада?- Скайрини говорил спокойно. Это было страшнее всего. Холодное спокойствие. Обычно его речи были такими же, как и его пламя, горячими, обжигающе- горячими, агрессивными и в них всегда скользила толика пренебрежения к собеседнику, кем бы тот ни был. Но сейчас было не так. - Тебя это не касается! Занзас не был ни наивным, ни глупцом. Он был хищником. Таким же умным и опасным. И сейчас Тсуне было страшно. Он мог догадаться, мог понять. Вонгола и представить себе не могла, что делать, если он догадается. Такого позора она не стерпит. Скайрини оказался рядом за долю секунды. Он рывком развернул Саваду к себе, вжимая ее в бортик раковины. Тсунаеши тихо шипела, отворачивая от него голову, опуская взгляд. -Я спросил, какого хуя, Савада?!- Занзас сжал пальцами подбородок шатенки, поворачивая ее лицо к себе, заглядывая в глаза. -Отнюдь. В первый раз ты спросил более вежливо. – Вонгола прошипела ему ответ, пытаясь оттолкнуть руками. -Какого черта?! Почему тебя ни с того, ни с сего чуть ли не наизнанку вывернуло?!- Брюнет почти кричал, сильнее сжимая подбородок. Наверняка останутся следы. -Я уже сказала, что не твое дело!- Тсуна выплюнула ему в лицо эту фразу. -Уверена?- Вариец усмехнулся- Может как раз мое? Сколько времени прошло? Недели три, не так ли? Достаточно для… -Заткнись! Заткнись, заткнись, заткнись! Ты ни черта не понимаешь! Ненавижу тебя! Это все из-за тебя! За что ты так?! Какого черта тебя надо от меня?! У Десятой начиналась истерика, глаза застилала пелена из слез, ноги подкашивались. Она со всей силы колотила Занзаса по груди, руки то сжимались в кулаки, то разжимались. В горле пересохло и запершило, воздуха категорически не хватало. - Савада, ты беременна? Тсуна замерла. Пальцы резко сжали грубую ткань пиджака. Она попыталась выдохнуть, но воздух кончился. Кончился слишком быстро. Занзас наблюдал за ней. Настолько потерянной он не видел ее еще ни разу. Даже тогда, лежа на его диване, она не было столь… сломленной? Ее пальцы заметно дрожали, колени тоже (это не скрывало даже длинное платье). Рот шатенки открывался в беззвучной попытке вдохнуть, но будто безрезультатно. Скайрини несвойственно осторожно убрал руку с ее подбородка, перемещая ее на плечо. -Тсуна? Наверно это был первый раз, когда он назвал ее по имени. Еши дернулась, непонимающе моргнула, резко вдыхая, глотая с жадностью воздух. Голова закружилась, и она явно бы упала, если бы не руки Скайрини. -Ты беременна?- Занзас повторил вопрос, уже более спокойно. Тсунаеши кивнула, нервно, дергано, но кивнула. Занзас усмехнулся. Все даже лучше, чем он мог предположить. -Отлично… Тсуна подняла голову, со страхом рассматривая растянувшуюся на лице брюнета усмешку. «Отлично»? Что это значит? Какого черта значит это гребанное «отлично»?! Какого черта он так усмехается?! Боже, сколько унижения за один вечер. Слишком, слишком много. Истерика уже чуть ли не полностью завладела сознанием Вонголы. Дыхание сбилось окончательно, без возможности выровнять. Секунда потребовалась для того, чтобы оттолкнуть Занзаса подальше и выбежать из туалета. Босс Варии отлетел к стенке, ударившись затылком. Не сильно, но ощутимо. Он сжал руки в кулаки. Савада была в невменяемом состоянии, мало ли что ей в голову взбредет… Брюнет поднялся, глянул в угол, зацепившись взглядом за угольно- черные перчатки. -Блять! ******** Тсунаеши бежала по пустым коридорам. Сейчас надо лишь добраться до лестницы. Лишь до лестницы. Заворачивая за угол, Еши впилась взглядом в заветные ступеньки. Еще пара шагов, и Тсуна уже бежит на второй этаж. Подол платья неудобный, стесняющий движения. Да и туфли на каблуках не самая лучшая обувь для забега. Еще пара ступенек, и Вонгола подвернула ногу, смачно падая на ступеньки. Истерика становилась ярче, затапливая все сознание, опутывая своими нитями. Десятая сбросила туфли, поднялась, чуть качнувшись, и побежала наверх. Снова поворот. Еще пара пролетов и вот она- дверь ее комнаты. Тсунаеши забежала внутрь, закрывая ее сильным хлопком. Она оперлась на нее спиной, ощущая прохладу дерева. Истерика не отступала, наоборот, к ней присоединилась еще и паника. Тсуне казалось, что голова вот-вот лопнет от мыслей. Как она будет смотреть в глаза хранителям? В глаза Реборну, отцу, матери? Она даже на Занзаса глянуть не смеет. Почему-то в голове мелькает безумный вариант. Но Саваде он кажется таким реальным, таким нормальным, таким… правильным. Шатенка отрывается от двери, мягко ступая по полу. Чуть ближе. Она подходит к тумбочке. Ладонь ложится на ручку ящика, выдвигая его. Чуть шире. Другая рука опускается на дно, доставая оттуда пистолет. Небольшой, черный. Тсуна проверила магазин. Полный. Руки тряслись, сильно. В комнате было слышно лишь рваное дыхание и всхлипы. Слезы текли по щекам, хотя шатенка их совершенно не замечала, не чувствовала. Рука с пистолетом поднялась, дуло уперлось в нёбо. Пальцы легли на курок. Нажать. Чуть сильнее. Тсуна закрыла глаза, зажмурилась. Руки тряслись, пистолет тоже. Она сильнее надавила не нёбо. Еще немного… Занзас распахнул дверь, врываясь в комнату. Тсуна глянула на него, рука дрогнула. Скайрини чуть ли не бегом подошел ближе. Раздался выстрел.