Путь

       Штиль. Эйс ненавидит такую погоду, в такое время его тянет спать, а развивающаяся нарколепсия этому только способствует. Курс был настроен и скинут на Санджи, как на самого орентирующегося в пространстве после него. Собственно кроме кока все расползлись по самым тёмным и прохладным местам в поисках укрытия от нестерпимой жары. Раскалившееся почти добела небо казалось чуть дрожащим и смотреть на него оказалось невероятно больно. Обычным людям. Эйсу же было достаточно лишь чуть щуриться и ничего его глазам не будет. Вот такая странная особенность. Неожиданно обзор ему закрывает нечто белое, в едва заметную сеточку и звучит шебуршение.        «Птица.» — Вяло зафиксировало его сознание, а мысли начали расползаться во все стороны. Недовольное игнорирированием животное то ли вякнуло, то ли крякнуло, а потом соскочило на палубу, ожидая оплаты или отказа от неё. Точно, это же специальные почтовые птицы.        — Народ, газета!        Почтовые птицы лениво облетают острова, разнося свежие выпуски газет. Куда-то они прилетают раньше, куда-то только позже, но в основном до конца дня с момента печати большая их часть попадает к заказщикам и покупателям. Только вот если кто-то с Гранд Лайн желал узнать что творится в Ист Блю, или Саус Блю, или ещё каком море, тем приходилось пользоваться линией специально выведенных птиц, которые приносили новости через три дня или неделю. Ценности такие издания не несли практически никакой, но людям всё равно было интересно, что же происходит дома. Даже если это менее спокойные, чем мирные жители, личности, вроде революционеров или пиратов.        В очередном временном штабе революционной армии было как всегда весело. У «зелёной чумы», как за глаза называют этих деятелей антиправительственного движения служивые люди, есть свои способы получить информацию в кратчайшие сроки. Где-то шпион, где-то свой журналист, где-то простой уборщик в редакции, а где-то банальное прослушивание каналов Дозора и Правительства. Сбор информации всегда был коньком всех революционеров, ведь без неё их бы давно повязали и показательно казнили хоть и по разному, но самыми жестокими способами в мире. Однако в удовольствии почитать газету из родного моря (не смотря на то, что про всё это они уже не раз успели услышать и узнать, а гороскоп оказывается давно просроченным) никто себе не отказывает. И на этот раз, через два дня после выхода нашумевшей в Ист Блю газеты о новичках, данный экземпляр доставили в штаб. Он ходил между выходцами из этого моря, которые тихонько посмеивались над уже привычными статьями от А. Д. Л. и искали следующего человека оттуда же. К Сабо она попала довольно экстравагантным способом, хотя в общем то привычным для всех за эти несколько лет.        — Вернись, паршивец! — по коридорам штаба несётся высокий блондин на вид лет шестнадцати с ожогом на пол лица и тела, хотя это и не заметно под строгим костюмом. Он легко лаврирует между снующими по коридорам людьми, которые просто привычно отходят к стенам, пропуская мимо рыжий метеор лет четырнадцати который яросто щёлкает зубами и размахивает тряпками, повышая свой девичий голос до ультразвука.       - Стоять, сказала, а то хуже будет! Всё равно ведь догоню и побью. Это была моя любимая кофта, а ты что учудил с ней, кретин?!        — Коала, ну прости, я же нечаянно! И вообще зачем было оставлять её на столе возле реагентов? Ты же знаешь: я нечаянно!        — Да плевала я! Это была моя, моя вещь! Ты просто обязан за это ответить! — парень не отвечает, разве только скорость прибавляет.        Все уже привыкли к таким сценам и уже давно не обращали на это внимания. Бега по коридорам, пересечённой местности, да везде в общем-то и всегда, проходили миминум по два-три раза в день. Победы в таких состязаниях «догони и побей» у этих двоих делились поровну. Нет, Сабо никогда не бил девушку, но в половине случаев ему удавалось убежать (спасибо за практику, Луффи!) и переждать пока подруга-напарница успокоится, а с половиной проигрышей всё было понятно. И сегодня оказался один из тех невероятно редких случаев, когда победителей не было: никто не заметил вышедшего из-за поворота Драгона, который углубился в чтение отчётов на ходу и на внешний мир внимания не обращал ровно до того момента как в него на полном ходу врезался некто, а потом этого некто ещё и ударили ногой в спину, повалив при этом обоих мужчин на пол. Где-то через десять секунд, когда перед глазами великого и бесстрашного Лидера революционеров перестали плясать фиолетовые искры, он наконец увидел у себя под носом блондинистую шевелюру.        «Господи, только не снова!» — непроизвольно проносится в его голове и Драгон чувствует подступающий нервный тик.        — Ой-я, ой-я, — раздаётся голос Иванкова, вырулившего из-за поворота, когда он видит эту свалку, — какая неожиданно знакомая и занимательная сцена. Навевает воспоминания, верно, Лидер? Помнится была одна блондиночка, которая регулярно сбивала тебя с ног, а ещё чаще она выбивала из колеи. Ох, не знал бы, что Сабо-бой не её сын, то подумал бы…        — Замолчи, Ива. — голос Драгона холоднее льдов Норст Блю. — Я говорил тебе не копаться в моей личной жизни.        — Ой-я, да не злись ты так, — легкомысленно отмахивается Иванков, помогая ребятишкам подняться на ноги и подаёт другу руку, которую тот игнорирует. — Малышка Лило была прелестью. Такая женщина, такая женщина, жаль даже она не выдержала твоего отвратительного характера. Но не важно. — быстро поправляется Королева Окам, когда по коридору проносится почти шквальный ветер. — Уже не важно. А чего носились, ребятишки?        — Драгон-сан, простите нас! — они склоняются в поклоне, точнее Коала насильно опускает голову Сабо вниз, не давая разогнуться и заставляя говорить, наступив каблуком ему на ногу. — Нам правда очень жаль за этот инцидент.        — Лидер, — к их компании присоединяется Банни, один из старших революционеров немного не дотягивающих до Лидеров, — у нас есть газеты из Ист Блю и Норст Блю, как вы и просили.        Драгон не ответил, только молчаливо кивнул и оглядел разбросанные по всему коридору бумаги, а потом снисходительно взглянул на застывших испуганными сусликами ребят и забирал печатные издания из рук революционера. Быстро пробежавшись взглядом по титульной странице он усмехается.        — Твои братья, Сабо, уже умудрились учудить. Как бы отец снова не припёрся, хотя он сам виноват, что довёл Волчонка. Держи, сам поймёшь. — Драгон вручает парню газету и отдаёт распоржение: — В наказание: соберите эти отчёты. Ива, зайди ко мне вечером, надо обсудить одно задание. Банни, новые данные есть?        - Да, да, Лидер, конечно… — лепечет революционер, пытаясь не отставать от разогнавшегося Лидера, который вторую газету тоже читает наискосок.        Сабо обменивается удивлёнными взглядами с Коалой и Королевой Окам, а потом смотрит на газету, которую он держит как ядовитую змею или очередной подарок Ивы. Осторожно открыв нужную статью парень погружается в чтение, а потом останавливает взгляд в самом низу страницы. Нет, он-то знает что брата у него всего два и они оба на этих листовках, но это даже до них слишком.        - Эйс, ты с ума сошел?! — наконец отмер он, крича на фотографию почти срывая голос. Всё революционеры удивлённо поворачивают голову в сторону всегда спокойного и собранного блондина, который голос повышает только в крайнем из крайних случаях. Их бега с Коалой не в счёт.        — Какого чёрта ты его-то за собой потянул?! Хотя это же Хвостик, он нас не спрашивает. Господи, да какого чёрта вы придурки наделали? Дед же вас из-под земли достанет. И мне для профилактики из-за вас достанется! Не хочу…        К последним словам он осел на пол, выпустив из ослабевших рук газету. Больше вразумительных слов от него никто не смог добиться. Наконец, не выдержав такого издевательства над своими ушами, Коала огревает парня облегчённой версией «кулака любви», а когда он отшатывается поднимает с пола газету и тоже принимается за чтение.        Что там такого, из-за чего друг мог так раскричаться, она не поняла. Ну подумаешь Пиковые Пираты, ну новички с общей стоимостью в 79 лямов, ну странные прозвища, ну самому старшему из них 17, и что? Тут она запинается и вспоминает рассказ Сабо о его братьях: один одногодка, а второй на три года младше. Братья Портгас имеют именно такую разницу в возрасте, и аналитический ум Коалы быстро просчитывает и находит схожести ребят с листовок с рассказами друга. И только потом до неё доходит смысл восклицания про деда.        С недавних пор Монки Д Гарп стал ночным кошмаром всех революционеров. После того единственного визита старика к ним и устроенного им разгрома, последующей пьянки с лидером, которого споили (даже Кума не мог припомнить когда ещё Драгона доводили до такого состояния) из-за чего он «немного потерял контроль» и разнёс «всего лишь разнёс три четвёртых базы», а его отец доломал остатки, всем коллективом было решено, что больше никто и никогда не будет предлагать Драгону выпить, тем более пытаться его споить, а Гарпа они возвели в ранг стихийного бедствия повышенной разрушительности. С тех пор имя вице-адмирала стало для всех нарицательным и очень пугающим, а уж как от его упоминания дёргается Сабо, это отдельная история, ведь в тот визит старика блондина возвели в ранг «внука», приписали к семье Монки Д и, даже, обязали носить эту фамилию. Как собственно и Драгона. Но почему Сабо переживает из-за какой-то статьи она не может понять.        — Как эти братья связаны с «апокалипсисом»? — медово-ласковым голосом говорит она, уже прикидывая как привести слегка зависшего парня в чувство. — Сабо!        - Ну, Луффи его родной внук, а Эйс, как и я, приёмыш, — уныло отзывается парень, так и не перестав медитировать на стену, — Портгас Д — его фамилия, а Хвостика, по настоящему, зовут Монки Д. Какого чёрта этот помидор веснушачатый потащил его в море?! — неожиданно вновь взрывается Сабо, подскакивая на месте. — Ему же даже четырнадцати нет! Этот при… Ай! За что, Коала?        — Не кричи. Люди работают. — девушка грозит кулаком парню, который обиженно потирает макушку.        — Ой-я, так у Дра-тян есть сын, — выносит для себя главное Ива, мысленно хихикая, вспомнив личность, которая ввела в их коллектив обычай за глаза называть так Лидера. — как занимательно. Сабо-бой, а как он обычно себя ведёт? Прозвища там, может отношения с людьми или к морю? Расскажешь? — Окама нависает над блондином, а его глаза загораются неким фанатичным блеском.        - Да, Ива-сан, расскажу, только позже. Надо выполнить поручение Драгон-сана и у меня есть другие дел, так что соберёмся попозже.        И они разошлись. Собраться им удалось лишь очень поздно ночью. Иву погрёб под завалами бумаг «добрый» и мстительный Драгон, Коала весь день бегала по разным мелким поручениям, а Сабо забрали к себе тактики и когда он, вялый и уставший, вернулся в свою комнату, единственную кровать заняла девушка, гревшая ноги в тазике с водой и горчицой, Эмпорио же устроился в углу, рядом с подоконником и до сих пор копался в бумагах.        — Я вернулся. — бормочет успавший парень, падая на кровать и укладывая голову на колени Коалы.        — Сабо! — вомущается девушка, но попыток скинуть его лицом в тазик не предпринимает.        — Ну Коала, у тебя коленки мягкие, а меня эти гады замучали. Кажется мои мозги превратились в желе. — глухо бормочет парень, мечатая только об одном: заснуть.        — Ну-ну, только учти: я позволяю тебе лежать, а ты рассказываешь нам про братьев.        Сабо что-то невнятно урчит, укладывается поудобнее и начинает рассказывать.        — Знаете, Луффи очень странный, но хороший. Любит море, странные необычные вещи, ненавидит скуку, зато любит приключения, но вот когда злиться… — Сабо заминается, вспоминая первый раз когда Хвостик пришел в ярость, — Мы были знакомы всего месяц и он сперва казался глупым, слегка сумашедшим и очень прилипчивым парнем, который таскался за нами повсюду, куда бы мы не пошли. Тогда мы с Эйсом воровали у всех подряд, чтоб накопить на свой собственный корабль к тому времени когда станем пиратами, а банда Блюджема, местного бандита пришедшего с моря, была нашим постоянным клиентом. Однажды нас таки выследили двое его подручных, а потом они напали, на безлюдной дороге, пытаясь узнать где мы прячем сокровища. Это увидел Луффи. Я почти ничего не помню, только как глаза Хвостика неожиданно полыхнули янтарным, словно вокруг зрачка разгорелась ранее незаметная каёмка, то как он закричал, а потом только странное ощущение, словно от вибрации, как если б кто-то очень громко трубил в горн. Неожиданно стало страшно, а его глаза… Холодный расчёт, решимость идти до конца и непоколебимая уверенность в чём-то. Наверное в собственных убеждениях, ведь, скорее всего, он уже тогда считал нас братьями, а мы этого не понимали. Короче это было очень жутко. А потом все вокруг просто свалились в обморок, включая Хвостика, в сознании остались лишь я и Эйс. Тогда мы впервые кинули камень-ножницы-бумага на то, кто тащит его на себе. После этого мы часто играли в них когда у него случался очередной приступ. Странные счастливые детские воспоминания, неправда ли? — Сабо замолкает, пытаясь отогнать те ощущения, которые испытывал в тот день. Сердце непроизвольно сжимается от страха и парень стискивает руку в кулак так сильно, что недавно стриженные ногти больно впиваются в ладонь.        — Интересно-интересно… — бормочет из своего угла почти позабытый Иванков, взгляду которого предстаёт идиллистическая картина того, как Коала гладит Сабо по голове пытаясь успокоить, — Сабо-бой, а твой брат не поёт случайно? А к деньгам как относиться? Что он ценит больше всего?        Блондин приоткрывает глаз, подозрительно косясь им на Королеву Окам. Ему кажется, что своими вопросами Эмпорио преследует какую-то цель, но какую именно — неясно, а по лицу не поймёшь, Иванков же профессиональный разведчик.        — Ну Хвостик больше любит рассказывать, чем петь. Не смотря на то, что у него маленкий словарный запас, он прекрасно компенсирует это мимикой, жестами и сравнениями. И истории у него интересные и он отличный рассказчик. На деньги он почти не обращает внимания, это для него просто разменный материал, имеющий ценность только если перевести его в мясной эквивалент. По настоящему он дорожит только друзьями и нами, его братьями. А ещё теми странными людьми, которым он дал прозвища.        — Например? — неожиданно заинтересовывается этим мелким, по мнению Сабо, аспектом Иванков.        — Например Слабахоши — принцесса плакса, Джи-чан — хороший синий здоровяк с перепонками на руках, Ива-чан — тётенька и дяденька поочереди или Лапка-тян — огромный мужик с медвежьими ушками.        — Лапка-тян? Ива-чан? — окама негромко хихикает, вспоминая одну личность, которая точно так же обзывалась с самыми невинными намерениями. — Откуда он знает этих людей?        — Он пророк, — Сабо внешне легко отмахивается от этого факта, но внутренне он весь напрягается как натянутая струна. Слишком это странно и необычно, да и заманчиво тоже.        — Сколько я его знаю, он всегда таким был. Он видит прошлое, будущее, часть настоящего. Это нас не раз спасало. Например мне подарило надежду, когда отец забрал меня.        — Ты сейчас о каком отце? Это та сволочь или наш Лидер? — ехидничает Иванков, что сразу же подхватывает Коала.        — Точно, ты же теперь часть их семьи и теоретически раз Гарп — твой дед, то Драгон-сан вполне может называться твоим отцом, почему нет?        — Да ну вас! — Сабо вскидывается и садится на кровати, окидывая лишних людей в своей комнате возмущённым взглядом. - Всё, я всё рассказал, а теперь валите давайте! Спать хочу, мне с утра на занятия.        — Ну-ну, Сабо-бой, — воркует Иванков, поднимаясь с пола и отряхивая свой костюм, — я хочу встретиться с твоим братом, а то он по характеру почти полная копия одной девушки. —, а потом совсем тихонько, себе под нос. — Ну всё, Драгон, теперь не отвертишься.        — И ты тоже. — блондин переводит взгляд с закрывшейся двери на напарницу. Коала легкомысленно, пожимает плечами и невинно отвечает:        — Я ноги грею.        — Вода давно остыла!        — Ну Сабо!        — Тебе просто лень идти в женское крыло!        — Я весь день бегала!        — Ну и сиди, а у меня голова болит и я спать. Подвинься. Ещё.        — Ты намекаешь что я жирная?        В ответ ей раздаётся только храп. Иногда она ненавидит своего напарника.        Ночью ему будет сниться переливчатый женский смех, ласковые поглаживания по голове, негромкое мурлыканье про дальние дороги и шепот на ухо: «Ты молодец. Всё правильно сделал, сыночек. У Луффи замечательные старшие братья. Я буду защищать тебя и всех вас. А пока спи, малыш.»        Драгон не знает, что чувствует. Впервые за долгие годы в его душе бушует целый ураган эмоций, который всегда вызывала одна надоедливая особа, в которую, как оказалось, пошел сын. Они были знакомы не больше пяти лет, но эта женщина умудрилась влезть в его сердце и душу, оставила ребёнка, а потом растворилась как туман. И ничего. Ни одного упоминания ни в документах, ни среди слухов, нигде. Нет такой женщины и не было. Сначала это бесило, потом позволило мысленно найти в ней недостатки и сделать её образ не таким уж замечательным, прекрасным и идеальным. Хотя и до этого у него получалось находить в ней серьёзные изъяны, но стоило некой блондинке появиться в поле его зрения как все эти мысли моментально вылетали из его головы. И то что у него не получалось контролировать собственные эмоции раздражало сильнее всего. Это непозволительно. С такой работой как у него лишняя эмоциональность до добра не доведёт. Антиправительственное движение дело тонкое и опасное, где кроме аналитического ума требуется интуиция и чутьё. Драгон вообще не понимает зачем показывать окружающим какой ты на самом деле. Легче отключить эмоции и действовать соотвественно логике, здравому смыслу и расчету. Только вот бешенный темперамент, доставшийся от отца, не позволяет отстранится от всего и эмоции постоянно прорываются наружу, сквозь внешнюю ледяную оболочку, а Лило… Эта женщина всегда умела ломать всё наностное и оставлять только его. И он ненавидит её за это. Даже сейчас, после четырнадцати лет тишины, Драгон слышит её ехидный голос: «Ну, доигрался Дра-тян? Ребёнок теперь твою фамилию не носит.»        Язык статьи он узнал с первого взгляда. Участливая паранойя сразу подсказала кому он предназначается. Порой Драгону кажется что она никогда не перестанет пытаться задеть его посильнее или уколоть шпилькой, пусть и словесной. Она просто невозможна.        Ярость выплёскивается с порывами ветра, уходящими в основном в окно. Бумаги чуть не улетают со стола, а взгляд Драгона останавливается на газете с открытой на статье страницей. Со странными, непонятными ему самому, чувствами он проводит пальцем по подписи между текстом и фотографиями.        » А. Д. Л.»  — Ака Ди Лило.        В этот момент ему кажется что в голове звучит её голос, небрежно мурлыкающий песню, который поднимает из глубины воспоминаний всё хорошее и всё плохое, что было между ними. И это больно.        Драгон прикрывает глаза, выпуская на свободу силу фрукта, и мысленно желает сыну удачи. Это всё что он, с его-то работой, может для него сделать.        Однако шороху данная статья навела не только у революционеров, которые ещё долго старались огибать Лидера по самой большой кривой, ведь налетевший в тот день ураган испугал до чёртиков даже самых привычных, а новички ещё долго даже смотреть на Драгона боялись, не то что говорить с ним. Только Ива подло хихикал, отчётливо понимая чем была вызвана такая реакция. Но речь не об этом. Она об одном острове в Новом Мире и небезызвестной команде пиратов.        Пираты Рыжего Шанкса отдыхали после очередной гулянки, закаченной добрым Боссом лишь потому, что они все живы, не даром же говорят, что первая половина Гранд Лайн, это ещё Рай, вторая же истинный Ад, тут и помереть недолго. Но будучи пиратом можно почти ко всему привыкнуть, а потом и подстроиться, так что внезапные перемены погоды, при наличии хорошего навигатора и слаженной команды, вызывают лишь раздражение и усмешку у уже бывалых, зато новичков они легко ломают. Рыжему в этом плане повезло, ведь за его безмозглой тушей уже давно наблюдает Бен, старпом и один из лучших, в своём деле, штурманов, который, по совместительству, ещё и в топе умнейших людей Ист Блю, так что стратегии отходов и перебазирований почти всегда происходят без последствий для команды и корабля. Вчера их, конечно, потрепало, но корабль цел, только кое-где надо починить обшивку, а команда живая и здоровая отдыхает перед новым периодом блужданий по морю.        Шанкс дремлет, развалившись в тени большого, раскидистого лиственного дерева, и ему видятся куски далёкого, и не очень, прошлого. Нет, подобное у него не редкость, но сегодня воспоминания о том как он был юнгой на Оро Джексоне, донимают особенно сильно. Он видит смеющегося над чем-то капитана, опять бахвалящегося придурка Багги, прописыващего всем подзатыльников Рейли, который сначала мечется по палубе, а потом, с тяжелыми горестными вздохами, тянет пьяного вдребезги Роджера в его каюту и наконец Руж-сан, которая надвигается всё на них же со сковородкой в руках и такой мрачной, полной ярости аурой, что остальная команда забилась куда подальше.        »- Вы мне сарай сломали, идиоты!» — кричала она тогда, следом требуя чтоб один из «этих пустоголовых с водорослями вместо мозгов» пошел и всё починил. Немедленно. Иначе она точно навсегда заберёт у них капитана. Тогда это была угроза пострашнее, чем «на вас направили Вызов Пяти».        - Эй, капитан, — кто-то пинает Шанкса в пятку, отвлекая от воспоминаний и привлекая внимание, — нам газета новая пришла.        — Угу… — вяло бормочет разморившийся на солнышке Рыжий, переворачиваясь на бок и подтягивая к себе босые ноги. Он уже не помнит в какой период пьянки остался без сапог. Штаны есть и ладно, в прошлый раз ни их, ни рубашки поблизости не обнаружилось и пришлось искать. Бен регулярно промывает ему мозги на тему: «Не играй в азартные игры. Даже когда пьяный. Особенно когда пьяный», это стало старой доброй традицией.        — Тут есть одна черезвычайно интересная статья. — не отстаёт от него старпом, который, по видимому, задался целью не дать капитану поспать.        — Вывели сорт выпивки, которая может самовосстанавливаться? — сквозь дремоту усмехается Шанкс, почёсывая нос.        — Да нет, — голос Бена полон такого явного ложного сочувствия, что будь Рыжий менее сонным и пьяным — обязательно заподозрил бы неладное, — тут про одну егозу в соломенной шляпе.        — А… Ну тогда ла… Что?! — как только до сознания доходит эта мысль, Шанкс подскакивает, как ужаленный, и повышает голос, получая в ответ ругань и проклятия на свою голову от мучающихся от похмелья пиратов. Сам Рыжий знает только одну егозу в соломенной шляпе и Бен наверняка говорил именно о нём. В голове всплывает десяток другой версий того, что могло случится и старый друг легко читает эти мысли по его лицу.        — Чтож, плюс ещё один вариант твоей побудки… — усмехается он сначала, а потом, уже серьёзнее, продолжает, подавая капитану газету, - На, прочти. Всё равно рано или поздно это б случилось.        Волнующийся Рыжий почти вырывает печатное издание из рук друга и быстро пробегает взглядом по странице, чтоб успокоится. За это время его лицо меняется с обеспокоенного на перекошенное от еле сдерживаемого смеха. Мазнув взглядом по фотографиям внизу, Шанс принимается читать заново, но уже вдумчиво и отпуская комментарии по поводу содержания.        — Вот же пройдоха мелкий! Ха-ха-ха… Ему же и четырнадцати нет, а он уже награду за свою буйную головушку заработал. Для Ист Блю эти 30 лямов это невероятная цена. А подрос-то как, мелочь. Даже кличку получил. Интересная, хотя и ожидаемая. Опа, а вот это действительно странно. Портгас, да? Гарп будет в ярости, а ведь этот монстр наравне с капитаном дрался. Ох, чую мне всё припомнят, и тот случай с выпивкой, и разбитый Лог Пос, и подарок Луффи. Как подумаю, так сразу коробит. Однако мелкий молодец, противники, для Ист Блю и его лет, очень сильные, да и команда, вроде бы, хорошая. Оп-па, ну и братец у него, весь в мать, что лицом, что характером, пожалуй мелкий в безопасности, этот присмотрит, ещё как присмотрит, а потом догонит и контрольным по башке. — закончив комментировать, Рыжий поднимает взгляд на старпома и во всё горло орёт. - Бен, мы сегодня гуляем! Сообщи всем! У нашего Луффи первая награда. Надо отметить.        — Есть, капитан! — Бен шутливо отдаёт честь и удаляется раздавать приказы и тумаки. Он ведь не возражет выпить за успех их мальца.        А Шанкс прикрывает глаза и радостно улыбается. Эта статья дала намного больше информации, чем кажется на первый взгляд. Он увидел, что Луффи в надёжных руках, что не отступился от своей мечты, что у него прекрасные накама в которых видны сила и потенциал, а так же решимость защищать парочку дурных на голову капитанов. Интуиция у Рыжего всегда была очень хорошей и он всецело доверяет ей.        «Семь футов тебе под килем, Луффи!» — мысленно желает Шанкс необычайно спокойному и яркому океану, а потом присоединяется к пьянке. Луффи в команде все любят, а теперь искренне радуются что мальчик наконец начал свой путь. Тосты сменяли один другой, шум от гуляния стоял до самой зарницы. Пираты Рыжего Шанкса празднуют первую награду своего друга.        Примерно в то же время происходит другая пьянка, но в другом море. Рай, Вотер 7, дом клана Френки — таковы её координаты.        Сам хозяин дома, привычный уже ко всему, спокойно потягивает колу и с долей умиления смотрит на этот балаган. Вон Киви и Мозу обсуждают новые наряды и моду, вон кучка бывших бандитов беззлобно спорят и параллельно играют в карты, компания в самой середине просто жрёт прямо из бочек, а командиры доделывают сметы по продажам материалов. Один только «малыш Йон» выделяется из пьяного в хлам народу тем, что сидит и читает новую газету. Этот парень был раньше то ли торговцем, то ли путешественником, но после кораблекрушения бедствовал на улицах города и прибился к ребятам. Кличку же он получил из-за голоса, который, не смотря на то что возраст самого мужчины скоро перевалит за сорок, остаётся похожим на детский. Сам Йон не обижается на это и часто сам смеётся вместе с остальными. А уж когда он начинает рассказывать смешные рассказы или анекдоты, то все просто лежат, не в силах сдерживать смех, потому что из-за голоса всё что он говорит становится ещё более нелепым и забавным. Как и у всех остальных в этом месте у Йона есть своя странность, а именно: он очень любит прессу. Любую, даже самую нелепую и пропахшую ложью, зато книги не читает. Странное, но безобидное увлечение, так что никто не лезет.        Только вот сегодня «малыш Йон» чем-то обеспокоен и не перестаёт хмурится, читая это издание. Киборгу это не нравится, всё-таки жизни ребят это его забота. Встав со своего места он подходит к мужчине и тяжело падает рядом с ним, громыхая металлическими деталями в теле.        — Чего такой хмурый, малыш?        — М-м-м? А, это ты, Френки… — Йон поднимает голову, но взгляд его остаётся задумчивым, словно отстранённым. — Просто статейка тут занимательная. В Ист Блю есть четверо мальцов, которые смогли получить за свои головы награды от 30 до 7 миллионов, и это при том, что максимальная там 20 лямов. И ладно бы один из них имел максимальную, но тут двое стоят по 30, один 12, а последний 7. В целом получается 79 лямов. Френки, для этого моря это баснословная цена, особенно за жизни детишек, старшему из которых 17 лет. Сам подумай что они должны были сделать, чтоб заслужить подобное?        — Убивать всех на своём пути направо и налево. — качает головой Френки, откидываясь спиной на стену. Он ненавидит таких ублюдков.        — Да нет, — усмехается Йон, обнажая дёсны и отсутствующие боковые клыки, — парнишки наоборот пиратов вынесли. Причём один из них был тираном на маленьком островке. Хотя это не официальные, но достоверные сведения. А теперь другой вопрос: с каких это пор за такое дают награды? Тем более такие. Что-то тут не чисто.        — Если это и правда так, то это действительно странно. — сказав эту фразу он морщится. Душу гложет странное чувство, что он упускает что-то из вида. Что-то очень важное.        — Сам посмотри, — Йон протягивает ему газету, —, а я пойду проветрюсь. Может даже ещё чего почитать найду.        Френки усмехается, помахав вслед другу, и переводит взгляд на статью. Посмотрим-посмотрим… Статья оказалась занимательной, однако когда плотник дошел до фото его прошиб холодный пот. Ему знакомы эти лица.        - Эй, народ, кто-нибудь знает о рыбочеловеке Арлонге?! Какого чёрта это чудовище делало в Ист Блю? — Френки чувствует, что должен это знать. Это очень важно.        - А? Его туда послал Шичибукай по имени Джимбей. Говорят, что он занял свой пост лишь чтоб вытащить Арлонга из Импел Дауна. Разве ты этого не знал, аники? — отозвалась с другого конца зала Киви.        — Джимбей? — бормочет себе по нос Френки.        — Что-то не так, вайна? — тоже кричит откуда-то оттуда же Мозу.        - Нет, всё нормально. Я в пошел! — не слушая разочарованных голосов Френки поднялся и ушел наверх, в свою комнату, которую правильней будет назвать складом или, на крайний случай, мастерской полностью заполненной разными металлическими хренями, которые много раз отражают его самого и сам свет.        — Джимбей, Зоро, Санджи, Луффи… Почему мне знакомы эти имена? Кто вы?         — Я отказываюсь. — звучит уверенный даже немного холодный голос, привлекающий внимание.        Френки вздрагивает, поднимая взгляд и ловя отражение в одной из железок. Оттуда на него смотрит огромный, почти как Том-сан, рыбочеловек, только с синей кожей и, похоже, из отряда акул.        - Джимбей, пожалуйста. Ты у нас единственный зверь, который может плавать.        Отражение меняется на него самого, только старше и более… Более роботизированней. Железные шары на плечах, полностью механические руки от локтя до конца рук, да и другие мелкие штуки показывают на то, что он стал больше киборгом, чем человеком.        - Сам проверь. Ты можешь плавать. Не понимаю зачем нужен обязательно зверь. Кайросеки и с фруктовиками действует.        Рыбочеловек, Джимбей, из отражения отвернулся к штурвалу, показывая что не хочет обсужать эту тему.         — Но мне нужно чтоб ты посмотрел с точки зрения Морских Королей заметен ли Санни или он сливается с океаном по энергии. Если получится, то мы сможем плавать в другие моря когда достигнем Рафтеля. Ни за что не поверю что потом не будет какой-нибудь подлянки с течениями или ещё чего. Надо быть готовыми ко всему. Поэтому нужна твоя помощь. Ну Джимбей, пожалуйста, ты же су-у-упер рыбочеловек!        Фигура Френки в отражении активно жестикулирует, а под конец встаёт в свою привычную позу, получая в ответ усталый взгляд человека, который чувствует себя единственным нормальным среди этого сборища идиотов.         — Да помоги ты ему, Джибей!  — раздаётся мощный мужской бас и оба отражения оборачиваются, прислушиваясь к этому человеку, — Тем более что где-то здесь бегал Луффи. Не мне вам говорить что случится если он увидит что вы ничем не заняты…  — вздыхает голос и исчезает, а на лицах парочки появляется уныние и даже депрессия.         — Это же работа в воде, верно? Там он меня не достанет, да? — скорее с обречённостью чем с надеждой спрашивает рыбочеловек, но киборг только поддерживает его депрессивные мотивы.         — И ты в это веришь?         — Не единой секунды, но надежда умирает последней.         — Тогда я пошел, позовёшь Нами-чан к штурвалу?        - Ага! Удачи, Джимбей! Связь будем держать через коммуникатор.         — Опять твои игрушки? Сколько можно, Френки? Ты же взрослый, а ведёшь себя как ребёнок.         — Да-да, папочка. Иди уже. Нами вылазь давай из ванной и к рулю! Я таки подбил его на эксперимент!         — Эй-эй, вы случайно не на деньги спорили?         — За кого ты меня принимаешь? Спорить на деньги с Нами?        Оба отражения звонко смеются, закончив эту дружескую пикировку. По их поведению понятно что оба мужчины давно знакомы и дружат. Странно…        Френки ещё долго смотрит на вновь ставшую полированной стальную пластину. Люди исчезли, остался лишь он и лунный свет на ночном небе. Остался только вопрос и ощущение неправильности происходящего.        В тот день Френки впервые увидел отражение в металле. Впоследствии он часто будет видеть разные странные сцены, пока, через несколько месяцев, на остров не… А, впрочем, не будем забегать вперёд. Сегодня он долго будет всмариваться в каждую железяку, пока не сочтёт это белой горячкой и не ляжет спать, забыв на столе газету со страницей открытой на той самой статье с известием о необычной команде новичков.        А теперь вернёмся в Ист Блю, туда, где эта газета наделала самый большой и важный шум. И начнём с Барати!        — Шевелитесь, ленивые задницы! — орёт на коков Зефф, подпинывая протезом особо медленных, — Клиенты сами собой не накормятся. А их там чёртова уйма.        - Шеф! — на кухню влетает Патти, за что и получает мощный пинок и запоздалое предупреждение:        — Осторожно, шеф в ударе!        — Чего так медленно, тупой баклажан?        — Газета… Шеф. — стонет Патти, падая на землю, придавленный протезом Зеффа.        — Выкладывай и побыстрее! Время поджимает.        — Санджи… — хрипит в ответ Патти, протягивая газету, которую Зефф моментально забирает и находит нужную статью.        — Ох-хо и в правду. Интересно получилось. Награда достойная и то хорошо. И капитанов у них всё-таки двое, как я и думал. Всё таки этот патцан слишком силён и амбициозен, чтоб быть только первым помощником. Надо же и мелкому баклажану награда перепала. Ну и листовка у него, ну чисто щенок побитый хозяином. Ну фотограф, ну и мастер. Один милый, а второму афро сделали. Маримо на фоне маримо, оригинально. — и Зефф звонко смеётся, убирая наконец ногу с Патти. Кок тихонечко отползает подальше, жестами показывая остальным не прерывать готовку. Коки греют уши, всем им очень интересно чего там в этой статье, но порча блюд очень болезненно наказуема, так что все следуют совету Патти. Не смотря на то, что девиз этого заведения давно отпечатался у каждого на подкорке сознания постепенно, один за другим, они заканчивают готовку, собираются вокруг шефа и ознакамливаются со статьей наделавшей шума в их тихом море. Все они очень радуются за ребят и за то, что они достойно начали свой путь. Каждый для себя давно решил, что за приключениями этой компании они будут следить очень внимательно.        А счастливый и полностью забывший своё дурное настроение Зефф покидает кампуз, выходя на свежий воздух. Он уже очень давно перестал курить, однако в последние недели нервы стали шалить и старая привычка вернулась. Он уже тогда видел потенциал в этих ребятах, видел силу в глазах братьев, видел отношения этих ребят друг к другу и верил — они смогут. И его вера оправдалась.        «Удачи вам, парни. Береги себя, глупый баклажан.»        Теперь заглянем в одну деревеньку, восстанавливающуюся после тирании Арлонга.        — Где эта чертовка?! — кричит Гэндзо, который уже час прочёсывает улицу за улицей, рощу за рощей, только вот результат всё ещё нулевой. Нами как сквозь землю провалилась.        - Мэр, успокойтесь! — окликает его Ноджико, когда мужчина в своих поисках забредает на их плантации. — Сестра покинула остров ещё утром. Еле-еле удалось уговорить её остаться хоть на одну ночь.        — Господи, чего она о себе думает? — Гэндзо переполненный возмущением, словно не слышит её. — Приехала, шума наделала, а теперь опять куда-то сорвалась! И чего ей на месте не сидится? Вся в мать!        — Ну это же Нами. Похоже те парни ей в душу запали. И вообще глупый вопрос. — Ноджико приветливо улыбается, продолжая собирать мандарины. — Полагаю стоит ждать листовку с наградой.        — Ладно Бельмерре, она хоть в Дозор пошла, а эта пираткой стала. Эх, что с этой чертовки взять? — вполне добродушно ворчит мэр, которому «эта чертовка» давно стала как родная дочь. — Это мы виноваты что она такой выросла.        — Хотите новую газету почитать, мэр? Думаю она вас сильно заинтересует. — таинственно улыбается Ноджико, подавая Гендо новый номер уже открытый на нужной статье. — Вы же болеете за Пиковых?        — Конечно, эти парни встали местными героями. Не смотря на то что пираты.        — Тогда вам это точно понравится. — девушка подмигивает ему, указывая на открытую страницу. Мужчина недовольно хмурится, но по мере чтения газеты его лицо становится сначала шокированным, а потом на нём расцветает улыбка, превратившаяся в пугающую гримассу из-за шрамов на лице. Пусть он не прыгает и не кричит, но знающие его люди понимают: эта гримасса — наивысшее проявление счастья и радости.        «Чтож, если Нами будет в команде с этими ребятами, то ладно. Переубедить-то её всё равно не получится, так что пускай хоть в надёжных руках будет.» — с такими мыслями Гендзо прощается с Ноджико и возвращается назад, в деревню. — «Сколько же дадут за твою дочь, Бельмерре? А, ладно, не буду гадать, а просто дождусь награды.»        Если б он знал как она получит эту награду и как они об этом узнают, то заранее запасся б успокоительным. А пока его ждут доводящие до колик статьи А.Д.Л., радость всех в деревне и знание: их девочка идёт вперёд не смотря ни на что.        А сейчас перейдём к людям, для которых эта газета что-то изменила в жизни. Например к двум старым друзьям встретившимся после долгой разлуки…        Усопп трус. Он всю жизнь чего-то боится, но очень старается скрыть эту истину за бравадой и ложью. И хоть его искусство лицедейства помогает ему обмануть многих и создаёт ему славу гениального сказочника, но это не то, к чему он стремится. С малых лет он знает: его место в море. Там его ждут люди, которые любят его и ценят, не смотря на то что он трус и слабак. Каждый раз когда хотелось сдаться в его ушах звучал знакомый голос:        Я сделаю всё, что не сможешь ты и сделаю всё, что смогу я!        Это был словно шепот прибоя в ушах, голос не моря, человека, но прекрасно знакомый ему. Тени вокруг свиваются, меняя форму и принимая силуэты совершенно незнакомых предметов и людей. Вот парень в соломеннай шляпой скачет по палубе, убегая от парня с поварёшкой в руках, который, однако, бьёт его лишь ногами. Вот невероятно, даже невозможно, красивая женщина склонилась над столом и каким-то плоским прямогольником и ведёт по нему пальцем, а потом резко оборачивается и что-то кричит, привлекая внимание огромной тени с неожиданно ярким белым частоколом зубов. Вдруг между ними влазит тот самый парень, проливая что-то на прямоугольник карты. Девушка злится, кричит и принимается гонять соломенную шляпу по всему кораблю. Эти двое пробегают мимо большой и в некоторых местах даже квадратной фигуры и самого Усоппа, только старше и мускулистей, которые копаются в чём-то торчащем во все стороны и похожем на какой-то механизм и почти не обращают внимания на крики, общаясь между собой. Неожиданно парень оступается, но от падения в воду его спасает тысяча рук, появившихся из неоткуда, благодаря женщине с таинственной улыбкой на устах. И вдруг из моря появляется огромное чудовище и тень с тремя мечами нападает на него. Из существа бьёт чернильный фонтан словно бы крови, а сам парень легко приземляется на палубу сразу же начиная драку с ещё одной тенью от которой отходит вьющаяся дорожка, похожая на дым. Мимо них снова поносится мальчишка в шляпе, подхватывая малыша с рожками и кружится с ним по палубе рядом с тенью тощего и тонкого как жердь мужчины с афро, играющего на скрипке. Господи, это был только один день. Один день из их жизни. А этих моментов было много, просто невероятно много. Таких счастливых, грустных, пугающих, заставляющих кровь быстрее течь по венам, распространяя адреналин. Их все не вспомнить, не счесть, но они бесконечно дороги его сердцу. Раз за разом в этом театре теней есть одни и те же люди, но самая яркая и чаще всего меняющая свою внешность тень в соломенной шляпе, заливисто смеётся и этого человека он с лёгкостью может назвать своим капитаном. Капитаном, который втягивает их в неприятности и приключения, который никогда не назовёт трусом и слабаком, который всегда восхитится его очередным изобретением, которого смело можно назвать семьёй. Как собственно и всех в этой странной команде. Как ни странно Усопп знает что этот парень обязательно придёт, а вместе с ним явятся женщина и мечник. Они увезут его из этого места.        Впервые в жизни Усопп не боится, что это всё жестокая шутка жизни и сознания. Он знает, он верит, что капитан придёт и потянет вперёд, к приключениям и накама, туда, где бушует солёная морская вода, туда, где он будет полезным и нужным, туда, где его примут таким, какой он есть. А если что-то пойдёт не так, то у снайпера команды Мугивары достаточно смелости, чтоб самому отправиться в море, искать свою семью. Но капитан придёт, ведь лишь что-то действительно серьёзное могло заставить его бросить кого-то из своей семьи.        А пока он продолжит рассказывать местным жителям и их детям правдивые истории и самосовершенствоваться, чтоб уж точно сделать нечто стоящее для своего капитана, за которого и жизнь не жалко отдать.        Усоппу почти четырнадцать и он — самый странный человек в деревне Сиропа. Он рассказывает дивные истории, дружит с дочерью местного помещика: Каей, никогда не отказывает детишкам помладше в совместных играх, по вечерам что-то мастерит в своём домике оставшемся ему в наследство от умершей матери и бредит про взросление и становление храбрым войном моря под пиратским знаменем с соломенной шляпе на черепе. Местные давно записали его в блаженные, но его всё равно любили и ценили, ведь он не буйный, делает полезные поделки и в целом не опасен. И хотя многих насторожило, что «сказочник» Усопп очень негативно относится к недавно появившемуся в их деревне Курохадолу, который нашел свой приют в доме помещика. Только вот мальчишка ничего не предпринимает, да и объяснить свою реакцию не может, так что всё списали на ревность к госпоже Кае, ведь тот стал дворецким в её доме и теперь много времени проводит с ней.        «Что вы хотите? Мальчишка же, » — почти насмешливо говорит кто-то из местных.        «Хоть что-то в нём есть нормально, » — вторит ему другой.        Усопп скрипит зубами и сдерживает своё желание заорать на всю улицу: «Да он пират! Самый гадкий из существующих в Ист Блю! Он просто…»        Что ещё он и сам не знает. Тени застыли, прибой замолчал, не желая поведать своему слушателю и ребёнку правду, только подталкивали к решению проблемы. А ведь он искал: вспоминал всё, что рассказывал ему отец, которого он неожиданно хорошо помнит, про стрельбу и разрабатывание стратегий по выведению мерзавца на чистую воду, но пока ничего не использовал.        А жизнь продолжала течь неспешно, наполненная всё теми же заботами и переживаниями, напоминая юному «сказочнику» вязкое болото или смолу в которую он угодил как муха. Он рвётся вперёд, прочь из душных цепей, но лишь всё глубже и глубже увязает в этой трясине. Ему осталось только беззвучно молиться, чтоб его капитан, пусть он и не помнит его лица, побыстрее явился и разорвал эти путы, иначе долго Усопп не продержится. И спасение пришло, только немного не такое, как он ожидал.        Рыжая и невероятно наглая девица врывается в деревню как вихрь, для проверки оглядываясь и с разбегу бросается ему на шею, душа в объятьях и лепеча что-то невразумительное. На неё смотрят как на сумашедшую, а Усопп только подтверждает ранее ходившие слухи о том, что он без царя в голове, громко и радостно смеясь и обнимая эту девушку в ответ.        — Господи, Усопп, я так счастлива тебя видеть! Ты как? — звонко кричит девочка, резко вставая и вздёргивая друга на ноги.        — Нами? — голос парня звучит почти удивлённо, но неизменно радостно и счастливо. — Я нормально, а ты как здесь оказалась? И эти двое где? Потеряла? Загрузила долгами? Заставила чинить повреждённую лодку?        — Этих двоих нету. Они уплыли, а меня оставили, представляешь? Мол живи счастливо и спокойно, а я так не могу, понимаешь? — рыжая неожиданно замолкает, оглядывается, ловя на себе шокированные взгляды окружающих. — Слушай, давай уйдём из общественного места, а?        — Паранойя? — участливо спрашивает Усопп, прекрасно понимающий проблемы подруги, и тянет её в сторону своего дома.        — С Джимбеем поживёшь. — усмехается Нами, на ходу подхватывая свою сумку, и шагая вслед за другом.        — Ну да, этот научит. Вот так вот, перебрасываясь понятными только им фаразами, ребята шагают в сторону холостятского домика Усоппа, который он уже давно превратил в склад, свалку и мастерскую в одном лице. Дверь немного поскрипывает, и Усопп жалуется, что у него никак руки не дойдут её смазать, он ведь Клима Тактом занят. В ответ Нами только улыбается, бросает сумку на заваленную кровать, властным движением сбрасывает со стола все железяки и раскапывает в груде металаллома чайник.        — Я не Санджи, но воду вскипятить смогу, — твёрдо говорит она, с задумчивым видом крутя в руках чайник, — А ты заварку найди и расчисти всё тут. За чаем и поговорить приятней.        — У меня ещё и булочки есть. Правда их надо найти. — рассеянно бормочет Усопп, хлопая по карманам и оглядываясь.        — Ну ты ни капли не изменился. Опять рассбрасываешь свои поделки. — с долей настольгии произносит Нами, перебирая шкафчики в поисках булочек и повсюду натыкаясь на снаряды для рогатки. Самых разнообразных типов, цветов и размеров.        — Это был не я, а Френки. Ну и Луффи постарался. — справедливо возмущается Усопп, выкапывая стулья и разгребая проход к всем дверям.        — А растения свои кто везде понасадил? А они, между прочим, плотоядными были! Нашла! — Нами вытаскивает из самого нижнего шкафчика булочки, соседствующие с порохом и оглядывается в поисках посуды. — Чоппер их как огня боялся. А где ты тарелки и кружки держишь?        — Над мойкой посмотри! — Усопп достаёт из-под кровати старую пропылённую клеёнку, в которой красуется прожженая чем-то дырка, и решительно выкидывает её в окно. — А Чоппер вообще всего боится, это не показатель.        — Ну до тебя ему далеко! — усмехается Нами, доставая посуду и придирчиво её осматривая. — Надеюсь ты в них ничего этакого не хранишь?        — Из них я ем. А остальное хранится в нижних шкафчиках. — парень придирчиво осматривает подпалённую и в пятнах столешницу и устало махает рукой, присаживаясь на ближайший к окну свободный стул.        — Там где булочки были? Ну как можно быть таким рассеянным? Заварка! — рыжая хлопает себя по лбу и начинает спешно рыться в шкафчиках.        — Там же, но я их не смешиваю. — Усопп, со вздохом, поднимается и проходит на маленькую кухню, тесную даже для двух щуплых и недокормленных подростков. — Да внизу посмотри, внизу.        — Забери посуду, булочки я уже положила на тарелку. — буркает Нами, присаживаясь у того шкафчика, где была выпечка.        — Привычка приказывать неистребима? — подтрунивает над нею Усопп, тем не менее подчинясь.        — А врать? — не менее ехидно вторит ему навигатор, обнаруживая, наконец, заварку.        — Ну я же не Зоро, чтоб рубить с плеча. — улыбается парень, раскладывая приборы на столе так, чтоб было видно минимум изъянов в дереве. Нет, их ведьма поймёт, но всё равно как-то не очень. С кухни раздаётся натяжный свист чайника.        — Ну да. Его самурайскими повадками ты не блещешь, друг Эльбафа. — Нами, наконец, окончательно возращается в комнату, ставит чайник и заварку на стол, после чего садится за него.        — Надо же и прозвище вспомнила. — качает головой снайпер, рассеянно заваривая чай.        - Да. — кивает девушка, тянясь к булке, — Я вспоминаю всё больше и больше с того момента как мы встретились. Раньше всё было так смутно, как в тумане или снах, а теперь чётко и понятно. Это даже приятно.        — Точно. Я тени видел. Они такие размытые и непонятные были, а как ты появилась, так сразу понятно стало кто это над картами сидел и профилактически кричал на всех. — парень качает головой и тоже берётся за выпечку. — Думал это всё сведёт меня с ума, но спасибо тебе и твоим профилактическим подзатыльникам. — чашка салютует в сторону лучшего в мире навигатора.        — Понабится ещё, только попроси. — девушка мечтательно улыбается, увлечённо заваривая чай.        — Нет уж, обойдусь. — хмыкает парень в ответ и смотрит на подругу отнюдь не подростковым пронзительным взглядом. — Так что ты тут делаешь, кошка? И где эти двое, объясни мне нормально наконец.        — Уплыли, гады. — мрачно буркает девушка, кровожадно потроша булочку.        — Куда? — подскакивает Усопп, бухая руками о столешницу, - Как? Рано же ещё!        — Да вот так вот, он в четырнадцать вышел в море, представляешь?! И посмел без нас отправится в путь. И эти кретины с ним! Да они же без меня заблудятся на первом же повороте! Эти..! Р-р-р… — в бессильной ярости рычит девушка, оставляя царапины от когтей на столешнице.        — Стоп-стоп-стоп, Нами! — Усопп заполошенно махает руками, пытаясь остановить этот поток словоизлияния. — Как это вышел? Как это без нас?! Он же не мог нас просто бросить, верно? Ну если б точно помнил.        — Мне самой интересны ответы на эти вопросы. — первый всплеск эмоций прошел и навигатор спокойно садится за стол, злобно вертя в руках недопотрошенную булочку.       - Кстати, теперь наше монстро-трио входит в команду некого Портгаса Д Эйса и составляет, вместе с ним, Пиковых Пиратов.        — Какого обдолбанного Шичибукая происходит? — Усопп неэстетично открывает рот, но потом встряхивает головой, активизируя мыслительный процесс. — И чего это за Портгас такой? Мда, ладно Луффи, он и не такие форели выкидывал, но господа-без-тормозов-зато-с-мозгами как могли?        — А теперь вспомни кто в одиночку пошел выручать Робин из рук СР9. И чуть не погиб там потому что у него принципы! А, на них можно только рукой махнуть и искать, чтоб не натворили бед в одиночку, а то без тормозов они такого учудят! Подумать страшно. — в окно ритмично постучали и Нами резко оборачивается на звук. Надо же, уже почтовые птицы разлетелись.        — И то верно. — снайпер махает рукой, достаёт из нагрудного кармашка монетку и открывает окно, покупая газету. — Держи. Ты же любишь изучать желтую прессу. Хотя нет, подожди, давай всё по порядку: что с Арлонгом?        — Уже ничего. — махает рукой Нами, задумчиво водя пальцем по лежащей на столе газете. — Он имел несчастье наткнуться на наше монстро-трио и этого, четвёртого. Они там от базы камня на камне не оставили. Не знаю зачем они заехали, но сестра и остальные говорили, что парни просто заехали испытать свои силы перед Гранд Лайн. И я бы даже поверила, что это случайность, но… — девушка качает головой, дотягивается до своего мешка и вынимает из него три помятых конверта. - Вот, полюбуйся что эти трое оставили. У них же ветер в голове раз они на это оставили, да ещё и с таким содержанием!        Парень молча берёт ближайший конверт и принимается вдумчиво его изучать.        Знакомый потчерк вьётся и тянется, выводя знакомые, до дрожи, буквы.        Дорогая, великолепная, незабвенная и неизменно прекрасная Нами-сан!        Уверен, что вы всё так же прекрасны и милы как и в моих видениях. Нет, это всё не ложь, не обижайтесь, прекраснее вас просто никого нет, лишь госпожа Загадка может приблизится к пьедисталу вашего великолепия. О эти роскошные рыжие ролосы, о глаза цвета молочного шоколада по рецепту 60% какао бобов и 40% молока, приготовляемый в течении шести часов на медленном огне с постоянным помешеванием, о эта божественная красота, воистину нет более прекрасной мелорин в мире!        Молю отрастить вновь свои божественные кудри, окутывающие вашу фигурку подобно самым дорогим шелкам и украшали лучше всех драгоценностей мира, столь любимых вами. И пусть я этого не увижу, но ваш образ будет греть моё сердце и дарить силы в самые ужасные моменты. О сколько всего я хочу вам сказать, жаль нет слов, которые смогли б передать моё восхищение вашей великолепной красотой и чувства, что захлёстывают с головой!        Прошу, просто будьте счастливы! Арлонг и его прихвостни побеждены, так что вам больше не надо заниматься такими опасными вещами, вроде воровства у пиратов. Нет, я ни сколь не сомневаюсь в ваших способностях, но вы слишком прекрасны и великолепны для этой недостойной грязи. Вы отомщены. И ваша мать, и страдания вашей сестры и односельчан. Теперь вы свободны и живите без сожалений и страданий, я верю что вы на это способны.        Нас к вам вновь привел наш безалаберный капитан, но он сейчас чрезвычайно странен, однако не стоит волноваться, мы с Маримо за ним обязательно присмотрим. Конечно если наша наседка-Эйс вообще подпустит кого-то к своему сокровищу. Не беспокойтесь, бесценная, просто знайте, что мы вас очень любим и ценим и желаем жить так, как хотите, и быть счастливой. Вы свободны.        С роболепным восхищением и бессмертной любовью, ваш слуга, Куроаси Санджи.        Усопп встряхивает головой, удивлённо моргает и пересматривает его по диагонали.        — Не понимаю. Начало вроде им написано, но потом какая-то билиберда. Словно он и не он. Кошка, что это? — он поднимает на подругу растерянный взгляд, однако Нами лишь коварно улыбается и подталкивает другу следующее письмо.        — Ты читай-читай, там дальше ещё интересней.        — Серьёзно? — недоверчиво хмыкает Усопп и разворачивает следующее письмо, по которому можно понять автора даже не вчитиваясь. Такого рубленного, но удивительно грамотного текста не может быть ни у одного человека, окромя их единственного и неповторимого мечника.        Ну здравствуй что ли рыжая ведьма.        Ори сколько хочешь, выписывай штрафы, мне как всегда пофиг, всё равно мы все уже по гроб жизни в твоих долгах. Значит так, довожу до твоего сведения, что у тебя теперь своя жизнь, а у нас новая рыжая ведьма. С суши мы разобрались и ничего тебе не мешает жить так, как хочешь. Хоть расти свои дурацкие мандарины, хоть карты черти, хоть найди богатого кретина и разведи его на деньги, делай что хочешь, главное себя не гробь, а то мы зря старались. Я знаю, что ты сильнее многих, но случайности ещё никто не отменял. Просто живи, не существуй, и будь счастлива. Блин, чувствую себя Эйсом, не знаю зачем пишу, но не нарывайся. А мы это чучело защитим, не настолько же бесполезные как ты думаешь.        Р. S. А тот человек в шляпе это Луффи или как? Не помню нифига, туман в башке.        — Да-а-а… — Усопп схватился за голову, но потом порывисто хлебнул чаю. — Ладно Санджи, он у нас всегда был Дон Жуаном с манией спасителя женщин, но с Зоро то чего произошло? Наш мечник без тормозов и преград говорит о безопасности, осторожности и советует не нарываться? Это он-то? Мир сошел с ума, а нам сообщить забыли. Что с парнями происходит? Они что забыли вообще всё? — снайпер поднял на подругу обалделый взгляд и лисья усмешка на её губах ему очень не понравилась. А на столе всё ещё оставалось одно письмо. — Это Капитана?        - Ага, его самое. Ужасно безграмотное, но тако-ое познавательное. — Нами буквально мурчит, пододвигая ему последнее письмо.        — Мне уже страшно. — ворчит Усопп, со скрытым страхом открывая следущее.        Приветствую, чародейка, что управляет облаками и молниями!        Знаешь, ты часто появлялась в моих видениях, но была такой разной, что я так ничего и не понял. Честно! Зато кулаки твои я прекрасно помню, такое не забывается. У деда такие же. Вот не знал бы, что и у папы я единственный ребёнок, и он у деда тоже, то обязательно подумал бы, что мы все родственники. Ой, что-то я не туда. Так вот, ты у меня очешуенный навигатор и карты прекрасные рисуешь (я несколько позаимствовал, Эйс та-ак светился!), а ещё дерёшься классно, хотя и бука, ну и… И… Не знаю короче. Просто хочу чтоб ты была в безопасности, жива, здорова и счастлива. Ты часто повторяла, что я вечно приношу неприятности, что я балбес (все вы рыжие ведьмы одинаковые), что тебе с нами постоянно страшно, вот мы и оставили тебя отдыхать в спокойствии и порядке. Мечта у тебя классная и ты её обязательно осуществишь, я ж тебя знаю, упрямая, прям как я! Теперь ты свободна, дорогая чародейка, живи спокойно. Брат у меня навигатор хоть куда, мы с ним точно выживем на Гранд Лайн. Главное не пускать к рулю Зоро, а то так и до Рафтеля можно с полтычка добраться. В общем береги себя!        P.S. Только молниями не кидайся, хорошо?        P.P.S. У нас новая рыжая ведьмочка. Эйс так сердился, когда мы его так начали называть, но ничего. Привыкнет ещё, Зоро с Санджи не переупрямишь. Ну и я немножко добавил, главное чтоб он не узнал.        P.P.P.S. Я тут парочку деревьев свиснул, ты только не ругайся, а? И молний не надо.        P.P.P.P.S. Там не заметно ничего, честно. И да, штору я на столе оставил. Найдёте, надеюсь.        Минут десять Усопп просто пялился на исписанный лист, но потом, наконец, выделил для себя самое страшное:        — Он украл твои мандарины?        — И прикопал ямки так, чтоб видно не было. — насмешливо кивает девушка.        — И карты?        — Штук двадцать. — подтверждает Нами смотря как рот друга открывается всё шире и шире. — Тебя только это поразило?        — Да нет, просто первое, что в голову пришло. — честно признаётся Усопп. — Пойду кофе сварю, а то уже ничего не соображаю.        — А чего покрепче нету? — Нами провожает спину друга с уныло опущенными плечами и улыбается себе в руку.        — А чего покрепче нам ещё нельзя. Четырнадцать лет не тот возраст, в котором начинают пить. — иронично произносит Усопп, гремя на кухне чайником. — И мы же не Зоро чтоб на нём работать, верно?        — Ну не знаю что на счёт рано, я уже пила, но мы определённо не Зоро. Как он никто не умеет. — Нами подпирает кулаком щёку и устремляет в окно мечтательный взгляд.        Усопп возвращается только через пять минут, вялый, уставший и словно постаревший на несколько лет.        — Какие есть предложения и идеи? — он присаживается напротив подруги и задумчиво рассматривает черты её лица. На первый взгляд Нами кажется расслабленной и умиротворённой, но Усопп слишком хорошо её знает и видит как она напряжена и измотана всем происходящим, — Я так понял Луффи не понимает и не осознаёт что к чему. У тебя-то как воспоминания? У меня внятности не было, только после твоего прихода какая-то хронология выстроилась, да тень обрела твоё лицо. После писем какие-то черты мечника, кока и капитана всплыли, но всё как в тумане, да и пробелов слишком много.        — Тень? — неожиданно заинтересовалась Нами, вскидываясь и наклоняясь вперёд, — Странно, а я сны видела. Они странные были, нелогичные совершенно, а недели две назад сердце неожиданно заболело и было видение о Сабаоди и как там Луффи исчез. Тогда его имя и вспомнила, потом яд по рецептам Траффи сделала, чтоб избавиться от Арлонга и его шайки, но он не пригодится. Лу, этот, Эйс кажется, и два наших драчуна уже разобрались с ним и к моему приезду уже накуролесили и смылись. Я всё ещё многого не помню, только неуютно как-то. Порою кажется что всё встанет на свои места только когда мы соберёмся вместе. Не знаю как так вышло, что мы оказались в этом месте и времени из того где мы были, возможно это просто бред воспалённого сознания, не уверена… — уже невнятно бормочет Нами, устремляя пустой взгляд в никуда.        — Так с ума не сходят, — веско возражает Усопп, тяжко поднимаясь, под свист закипевшего чайника. Задетая локтём газета с тихим шелестом падает на пол, открывая его взору напечатанные на первой странице листовки, — Вот же ж, — вырывается у него, но ругательство парень не закончивает, разбирая, наконец, ещё и то, что там написано, - Что?!        — Что случилось, Усопп? — Нами настороженно поджимает губы, наблюдая как округляются глаза друга и он открывает рот, — Усопп!        — Читай! — парень поднимает газету с пола и резко плюхает её на стол.        Сенсация: самая молодая и дорогая команда Ист Блю!        Дорогие читатели! Нет, вы не ошиблись. Нет, это не описка. Нет, это не ложь. Это самая что ни на есть правда. Сложно поверить, но в нашем тихом и спокойном море появилась команда, которая побила все рекорды за суммарную стоимость за головы пиратской команды…        В комнате неожиданно повисает тишина, пока они оба читают газету и стараются осознать происходящее. Слово за словом в голове всё больше проясняется, а сердце всё больше ноет и стоит дойти до имён этих пиратов и их возраста…        — Портгас Ди Эйс, — свистяще шепчет Усопп и кусок жизни встаёт на место.        — Портгас Ди Луффи, — таким же тоном, словно в ответ, произносит Нами, закрывая глаза, чтоб хоть чуть-чуть притупить боль.        Ковбойская шляпа, насмешливая, но не выходящая за пределы вежливости, улыбка, угольная россыпь веснушек на чуть смугловатом лице, фиолетовый крест знака Йонко на обнаженной спине.        Ласково взъерошенные чёрные волосы, белый, начинающий тлеть, лист и добрые заботливые слова: «Сбереги его, он поможет нам вновь встретиться».        Газета с огромным заголовком о войне в Маринфорде, холодное, сосущее чувство внутри, и фотография капитана, прижимающего к себе тело Портгаса с сквозной обожженой по краям раной в груди. Старший брат защитил младшего ценой своей жизни.        Ещё одна, только тут один Луффи, перевязанный как мумия, склонивший голову в жесте скорби и прижавший к груди свою драгоценную соломенную шляпу. А на руке его надпись: «3D 2Y». Место не изменно, только время.        Бушует в душе ураган эмоций, что они тогда испытывали: боль, вина, желание помочь дорогому человеку, полнейшее разочарование в себе, эйфория от осознания, что он жив, опаляющее желание стать сильнее, железная уверенность, что они справятся, и вера, отчаянная вера в новую встречу и надежда на лучшее.        Так они и сидели, оглушенные воспоминаниями и эмоциями, под яростный свист выкипающего чайника. Воздух, становился всё более влажным и душным из-за вырывающихся из носика клубов пара, однако Нами и Усоппу было не до этого. Всё потом, главное пережить вновь все восстановившиеся фрагменты жизни, уложить их в голове, унять бешено бьющееся сердце, которое ноет и болит, принять факты и вернуть себе способность мыслить адекватно.        Усопп очнулся только когда запахло палёным. Неуклюже подскочив, своротив нечаянно стул и задев вешалку с одеждой, он запутался в ногах, чуть не упал, но удержался за косяк двери. Сначала он хватается за ручку чайника незащищённой ладонью, но потом с болезненным шипением отдёргивает обоженную конечность. Бормоча под нос ругательства, Усопп берёт полотенце и с его помощью перекидывает предмет в мойку, открывая холодную воду.        — Попили кофе, называется, — ворчит себе под нос парень, открывая окно, чтоб проветрить помещение от влажного и душного воздуха, наполненного паром.        — Да уж, посидели, — глухо произносит Нами, закрывая лицо ладонью, — По крайней мере вопрос о том, что в команде из наших делает какой-то придурок, отпал.        — Зато появились другие, — подхватывает Усопп рассуждение, как в старые добрые времена, — Интересно, почему у него фамилия не Монки Д?        — И прозвище! Пророк, ты представляешь?! — возмущается рыжая, стукая ладонью по столу, - Всё, я собираюсь его найти. Найти и настучать по дурной голове. Ты со мной?        — Естественно! — тут же вскидывается Усопп, оборачиваясь к подруге, — Но сначала надо кое-что решить: что будем делать с Куро и на чём в Рай отправимся?        - Ха, да разберёмся! — оптимистично улыбается Нами, ощущая какую-то странную лёгкость от принятия решения, — Мы с Йонко сражались, а этот человек всего лишь мелкая сошка. Слушай, Клима Такт то ты мне доделаешь?        — Доделаю. Только у меня нет ни ракушек, ни твоих шаров с Погодии, так что лишь первую модель. — Усопп коротко улыбается, вспоминая известную ему часть приключений. Побесились они, конечно, знатно. Но кто сказал, что всё закончилось? Всё ещё можно повторить.        — Для Ист Блю этого достаточно, но для Рая нужна следующая. — вздыхает Нами, с унынием вспоминая ужасы «Последнего моря».        — Без ракушек это невозможно. А их можно достать только на Скайпии. И надо подумать над тем как туда попасть. — Усопп на пробу кается чайника, а потом выключает воду и снова оборачивается к подруге.        — Чтож, Клима Такт не единственное моё оружие, так же как и твои зелёные друзья. — рыжая резко встаёт, опираясь на стол и иронично улыбаясь, — Что с твоей Хаки, друг мой?        — Не очень если честно. — парень придирчиво осматривает спалённый чайник, но потом бросает его назад, словно передумывая чистить, — Десять-пятнадцать метров пока максимум. А с твоей что?        Нами поднимает руку и кончики её пальцев стремительно чернеют, наполняясь Хаки.        — Пока максимум, но я работаю над этим. Надеюсь хватит. — Нами закусывает губу, мысленно что-то просчитывая, а потом коварно улыбается.        — Не нравится мне эта твоя улыбка, рыжая ведьма. — чуть нервно произносит Усопп, узнавая коварство в глазах подруги. Именно после этого их всех запрягают в каббалу.        — У меня есть идея. — весело и оптимистично произносит девушка, предвкушающе потирая руки.        — Уверена что справимся? — обеспокоенно спрашивает Усопп, устало смотря на подругу.        — А ты сомневаешься? — вопросом на вопрос отвечает она, чуть хмурясь. Нет, Усопп у них депрессивный человек и ему свойственна неуверенность в собственных силах и обычно эти порывы игнорируются, но сейчас что-то не так.        — В тебе - нет, а вот в себе — очень даже. — вздыхает он, до боли смеживая веки.        — Дурак ты всё-таки, Усопп, — тяжело вздыхает девушка. Нами не злится, на эту фразу, тут всё понятно. Она так же не уверена в своём прошлом и в себе, но ведь для этого им всем нужны друзья, — Конечно мы сможем. Мы же сильные. Мы семья! Давай просто разберёмся с мерзавцем и отправимся в море? Знаешь как я скучаю по его зову..?        — Знаю, Нами, знаю, — едва слышно шепчет Усопп, сдерживая горькие слёзы. Он сколько угодно может быть взрослым духовно, но физически остаётся маленьким ребёнком. По сути будучи человеком эмоциональным, он никогда не сдерживает ни слёзы, ни радость. Известие про Луффи и роящиеся вокруг загадки сильно ударили по нему, да и ответов на то, что за чертовщина вокруг творится, нет, но их научили не сдаваться, искать и бороться, а если нужно, то пробивать дорогу вперёд голыми руками. Это их жизнь и за неё они будут бороться.        В команде они всегда занимали место в слабом трио, однако, по сравнению с обитающими в этом море беспредельщиками, они уже стали монстрами. Да, ещё нужны тренировки и модернизация оружия, но они и не капитан, вечно влипающий и втягивающий их в самое пекло неприятностей. Для нового пути на личный край света они проложат путь достойный их сил и способностей. Иначе как впредь они будут называться пиратами Соломенной Шляпы и накама самого свободного человека?       А теперь посмотрим на дедушку, узнавшего о похождениях блудных внуков.        С приезда отставного дозорного Монки Ди Гарпа прошло несколько недель. Старики, знавшие ещё малыша Гаппи, удивлённо созерцали как он сперва веселился с Дадан, потом помогал ликвидировать последствия непонятно откуда взявшегося шторма, и наконец как он ремонтировал дом, в котором жила жена и рос ребёнок, а следом несколько лет разносил Луффи. Обычно Гарп не думал о подобных вещах, поэтому всплеск такой бурной деятельности был более чем странен.        Мыслей и забот у Стального Кулака было предостаточно. Как ему лучше поступить с могилой не любимой, но всё-таки жены? Когда внукам дадут первую награду? Какой она будет? Перестроить дом, в котором он появлялся так редко, или не стоит его трогать? Гарп знает себя и прекрасно осознаёт, что если не загрузится работой, то ему останется только скучать в этом слишком мирном и спокойном городке. Скучать по прошлому, по заклятым и просто друзьям, по внукам, по сыну и, что самое уничтожительное, по одной язве, которая ради работы пошла на всё, чтоб никто и никогда не узнал о её тайне. Хотя ему уже скучно, но пока монотонная работа, общение с односельчанами, разговоры с рыжей Керли — помогали не сорваться. А Ден-ден Муши о котором он как-то позабыл, уже несколько дней разрывался в походном мешке в самом дальнем углу.        Газеты Гарп читать не любит, предпочитая получать информацию из достоверных источников ранга напарников, не меньше. К остальному вице-адмирал относится с подозрением и недоверием, проверяя всегда. Он как-то не подумал что листовки чаще всего присылают именно вместе с продуктом полёта человеческой фантазии. Да и расчитывал как-то что местные поделятся информацией. А вот жители придерживались иного мнения. Получив газету с удивительной новостью о их мальчиках. Никому не хотелось видеть разъярённого Гарпа, который к тому же, вновь будет сокрушаться по поводу выбора внуков. Даже знающая правду Дадан не стала ничего рассказывать, это была маленькая, даже мелочная, месть Гаппи за трату её нервов и простое желание помочь ребятам сбежать. Да, друг немного исправился в последнее время, но надо же его расшевелить хоть как-то. Пускай побегает, ему полезно. И, что самое интересное, совместными усилиями им удалось отсрочить явление «апокалипсиса» на целых семь дней. Но рано или поздно всё тайное становится явным.        — Здравствуйте, Гарп-сан, — Макино приветливо улыбается старому знакомому, прекращая протирать стакан и чуть рассеянно оглядываясь, — Что-нибудь будете?        — Здравствуй, Макино, — с широкой улыбкой отвечает ей Монки Д, — Пожрать что-нибудь дай. Дела у нас как идут? Новости есть?        — Да вроде ничего у нас не происходит, — беззаботно щебечет женщина, маленькими перебежками мечась по бару в поисках еды, а потом устало всплёскивает руками, - Ох, нехватит. Я пойду принесу ещё. — и выбегает на склад.        Гарп улыбается, настольгируя по временам, когда он, ещё молодой и порывистый, приходил в этот бар, где заведовал отец Макино, такой же бойкий и упрямый как она. С тех пор ничего не изменилось: та же стойка с царапинами от старых драк, те же пыльные коллекционные бутылки, хорошее отношение к посетителям, приятная атмосфера и стопка старых газет в отдалении. Именно они и привлекли его внимание. Точнее взгляд зацепился за свисающий краешек одной из них. Заметив фразу: ''головы пиратской команды», разбудила профессиональный интерес и подтолкнула взять и прочитать газетку, пусть и недельной давности, чисто чтоб продолжить настольгировать.        По мере прочтения рот Гарпа всё сильнее приоткрывается и в конце концов натурально отвисает. В таком состоянии его и застает Макино, принёсшая тарелку с мясным рагу. Заметив заголовок, девушка сначала обречённо вздыхает, но потом пожимает плечами, философски отмечая что рано или поздно бывший дозорный всё равно бы узнал. Не из газет, так со злых языков. Так что так даже лучше.        Однако вопреки прогнозов всех и каждого, Гарп не начал немедленно метать гром и молнии, а просто расхохотался.        — Семьдесят девять миллионов за команду из четырёх сосунков! — проморгавшись от набежавших слёз смеха, Гарп, широко улыбается, - Эх, Сенгоку, твои ребята недооценили внучков, недооценили. Двенадцать и семь миллионов? Неплохая награда за их новых товарищей. Молокосос Багги, этот идиот с раздутым самомнением, рыбёшка гадкая, неплохо для Ист Блю. И это только начало! Что же вы ещё вытворите, ребятишки? В Раю-то будет намного интересней. Ну погуляйте пока, мальчики, с вами я ещё разберусь. — в чертах лица Гарпа проступает пугающая хищность, а улыбка становится особенно предвкушающей, — Не ожидала ты, милая, что твой внук будет таким. Не ожидала.        — Гарп-сан? — Макино осторожно, чтоб не спугнуть это добродушное настроение, окликает старого офицера, — А вас не смущает что Луффи взял фамилию Эйса?        - А? — Монки Д удивлённо поднимает на неё глаза, а потом возвращается к именам. Видимо этот момент он как-то упустил, но уже нашел, — Какого чёрта, Луффи?! Даже первый оболтус такого себе не позволял! Словно недостаточно было этой феноменальной схожести с Роджером, так теперь ты в его семейку прописался?! Всё, дорыпался сосунок. Попадёшься — выдеру, не посмотрю что взрослый. — под конец мужчина уже шипет, но потом неожиданно успокаивается, — Хотя сынок наверняка тоже был удивлён. Надо будет позвонить одной буддистке, она точно знает, что к чему… — уже тише бурчит себе под нос Гарп.        — Ваша еда. За счёт заведения. — тихо напоминает Макино, осторожно просачиваясь на склад. Вернулась она только выждав две минуты, чтоб Монки Д точно успокоился, однако его и след простыл. Только на стойке лежали пустые тарелки и деньги в оплату. Видимо не услышал последние слова.        Гарп же поспешил домой, за Ден-ден Муши, чтоб точно узнать что к чему. И неожиданно оказалось что задача эта — повышенной сложности. Тут и в обычное время невозможно что-то определённое найти, а уж когда затеян ремонт… В общем Гарпу пришлось потратить два часа и большую часть своей фирменной упёртости, чтоб найти чёртову улитку. И только перерыв весь дом пару раз, Гарп догадался посмотреть в шкафу. Однако обнаруженная Ден-ден Муши оказалась на последнем издыхании. Хотя видит бог, она к этому уже привыкла. Пришлось посадить несчастную в воду и насыпать спец корма.        В чувства улитка пришла только через шесть часов, поэтому возможность позвонить Сенгоку выдалась только вечером.        Трубку не брали почти минуту, но когда всё-таки подняли, голос Будды звучит устало.        — Главнокомандующий Сенгоку.        — Ну здравствуй, главнокомандующий, — с чуть ехидной, но доброй насмешкой произносит Монки Д, поудобнее устраиваясь на кресле.        - А, Гарп, — на том конце звучит зевок, — и тебе не хворать. Неужели заскучал на гражданке?        — Не дождёшься! — фыркает Гарп, прикрывая глаза и провокационно тяня, — У меня тут к тебе пара вопросов.        — Дождался, — голосом обречённого на смерть отвечает Будда, — Что тебе надо, а?        — Почему это у внука фамилия Портгас? — напрямую, не став расшаркиваться, спрашивает Монки Д.        — Так это твои были? — голос Сенгоку становится ещё печальнее и обречённее, — Который из двух?        — Луффи, естественно. Вылитый я. — гордо произносит Гарп, расплываясь в улыбке, — Ну так? Почему вдруг Портгас? Неужели так и сказал?        — Да плевал он на фамилию. В твоих традициях, кстати. Так и написано в отчёте: «Я Портгас Ди Эйс, а это мой брат — Луффи…» — голос Будды звучит ещё обречённее, но потом окрашивается сарказмом, — Сам вывод сделаешь или опять мозгов не хватит?        — Вот ведь шмельцы, — хохочет Гарп, а потом его голос неуловимо меняется, — Ну вот, Сен-кун, теперь и ты официально причислена к семейке величайшего пирата всех времён!        — Как же меня доконали ты и твоя семейка, Гарп, — вздох Ден-ден Муши становится тяжелее на несколько фунтов, давя на совесть которой нет.       - Неужели? А раньше ты как-то не возмущалась, Сенгоку-тян.        Улитка резко затыкается, краснеет по самую маковку, а потом с нажимом злобно шипит, выделяя окончания:        — Я же просил перестать меня так называть! Это было давно и почти не правда.        — Неужели? Лидер антиправительственного движения, Драгон, вполне реален, — Гарп начинает тихо хихикать, его всегда забавляла эта реакция.        — Это вообще твоя вина! Вырастил бы нормально ребёнка — ничего бы не случилось. Зря вообще оставила… — тут Сенгоку запинается и настойчиво поправляется, — Оставил с тобой внука. И вот, он пират. И как, скажи мне на милость, после такого позволять детей воспитывать?        — Сама-то! Кто мелкого Росинанта на такое опасное задание послал? Такому даже из канцелярии нельзя выходить — на поле боя он ещё более безполезен чем за бумагами.        — Вот что я по твоему должен был делать? Он упёртый как баран, сам туда попёрся и не остановишь. Мне его под трибунал нужно было отправить за невыполнение приказов? А всё это из-за того что ты с ним пообщался! Чтоб я ещё раз тебе позволила общаться с новым поколением. — новый усталый вздох.        — Милая, ты сбиваешься на женский род. — Гарп практически мурлычет от радости.        — Заткнись, придурок! — Сенгоку рычит и по столу бухают ладони.        — А чего так слабо? Сноровку за пару недель растеряла? А какой милашкой ты была, зря… — продолжает развивать тему Гарп, всё более широко улыбаясь.        — Гарп! — взбешенно рявкает Сенгоку. Пожалуй только Монки Д может быстро довести главнокомандующего до белого каления, — Разжа… Блин.        — Поздно уже, — усмехается Гарп, чувствуя превосходство над другом, лишившимся большей части угроз, недейственных правда, — Знаешь, лучше приезжай ко мне в гости. Поболтаем, сходим на рыбалку, выпьем, займёмся чем-нибудь поинтересней…        — Иди к чёрту, — улитка становится окончательно красной, почти пылая, Сенгоку всегда так бурно смущается, даже после стольких лет, — В отличии от таких бездельников как ты, у меня очень-очень много работы.        — Вот в кого сын пошел своим трудоголизмом, — Гарп не рассчитывал на согласие на самом деле, но вида не подаёт, — Всё работа да работа! Интересно, как такими темпами у нас внук вообще появился?        — Да попалась по молодости, какая-то безумная, как кое-кто его матери в эти годы. — голос Сенгоку сочится сарказмом.        — И разбила ему сердце, — вздыхает Гарп, вспоминая все оброненные сыном фразы о матери Лу, — Но определённо она была роковой женщиной, точно как Сен-чан когда-то.        — Мать твою, Гарп, сколько можно?!        — Сколько нужно! — неожиданно резко отвечает Гарп, но потом добавляет уже другим тоном, — Приезжай, пожалуйста.        — Подумаю. — услышав тон Сенгоку, Монки Д радостно улыбается. За ним ещё один тур. Трубка отзывается гудками, но это настроение не портит. Отключив Ден-ден Муши, Гарп обозревает творящийся вокруг бардак, и вдохновенно цокает. Работы ещё полно, но за неделю он точно управится, а то Сенгоку такой чистюля и пендант, что может только от вида окружающего бардака плюнуть на всё, развернуться и уехать. И с этим Монки Д категорически не согласен. Столько уже лет прошло и ему удалось не только смириться с тем, что любимый человек отказывается возвращаться в первоначальный вид, но и полюбить его таким. Гарпу плевать на пол, Сен-чан была, был и будет самым лучшим человеком на свете. По крайней мере для него точно.        «Интересно, а что если потрясти этого накама сына? Как там его… Ну этого Короля Окам?! Да пофиг на имя. Он ведь может вернуть Сенгочу-чан в прежний вид.» — улыбка Гарпа становится ещё шире, а планы по этой авантюре продолжают разрастаться. Главное чтоб Сенгоку об этом не узнал раньше времени.        Вот такие события происходили по всему миру, вместе с выходом этой газеты. В будущем они будут очень важны, а пока вернёмся к нашим героям, которые только-только узнали о том, что теперь известны на весь мир как пираты и преступники.       Громкий крик Эйса, привлекает внимание остальной команды. Зоро, дремлющий у борта, приоткрывает глаз, Луффи спрыгивает сверху мачты на палубу, Санджи показывается в дверях кампуса.       - Что случилось, Эйс? — Пророк сонно зевает, прикрывая рот ладонью и садится рядом с братом.       - Да тут статья про нас! — счастливо выкрикивает парень, быстро пробегая глазами по статье в поисках награды, — Яху! За меня дали 30 лямов!       — Что? Только за тебя? А ну читай давай! — Луффи толкает брата локтём в бок и сам заглядывает ему через плечо, чтоб увидеть, что пишут.       — Да сейчас..! — Эйс отталкивает настойчиво лезущего мелкого и возмущённо выкрикивает, — Что?! Да они ахринели там! Да читаю я, читаю.       Пока Эйс читает, на палубе стоит гробовая тишина, но стоит ему замолчать и Санджи первым вырывает из его рук газету.       — Слава богу! — шепчет Куроаси, захлёбываясь в рыданиях, причина которых не понятна только Эйсу, — Наконец-то нормальный снимок. Ура! — он подскакивает, радостно метаясь по палубе.       — Да ну! — Зоро срывается с места, в одну секунду добираясь до их скопления и вырывая газету с листовками себе, — Какого чёрта эти придурки мне афро приделали? Они вообще снимать умеют? — и в правду, на фото из-за фона на котором была сделана фотография кажется, что у Зоро афро, а он просто не удачно встал рядом с каким-то из экзотических блюд, что были на шведском столе в Кокояши, и при ретушировании получилось, что грозный «Демон» обладает милейшим афро.       — У нас одинаковая награда. Ура! И фамилия тоже. — Луффи кидается обнимать брата, но потом до его сознания, доходит одна странная мысль, — Кстати, а почему она одинаковая?       — Какого чёрта ты тоже капитан, вот в чём вопрос! — тоже выражает свои притензии Эйс, но Луффи уже переключился на накама.       — Санджи, прекрати кружится как наш скелетик, дырку просверлишь! Зоро, а у тебя там действительно афро есть? Покажи! — Пророк бросается к мечнику прыгая вокруг и пытаясь заглянуть за спину в поисках остальной причёски.       — Мда, — качает головой Эйс, наблюдая за творящимся вокруг бардаком. Он уже привык к этому поэтому его больше занимают размышления о том как газетчики могли так ошибиться. Почему Луффи тоже капитан и у них одинаковая фамилия?       — Эйс, посмотри, они тут такие забавные! — мелкий настойчиво продолжает тыкать газетой в лицо брата, — У Санджи и правда сейчас фотография намного лучше! Тогда художник был таким отвратительным, его часто путали и он из-за этого ужасно нервничал. Но что с Зоро натворили! Ши-ши-ши! До музыканта не дотягивает, но всё равно круто. — тут мелкий вспоминает о своём вопросе, — Эйс-Эйс, так почему у нас фамилия одинаковая?       — Чтоб я знал! — огрызается Огненный, пытаясь не попасть в профессиональный захват брата.       — А в чём собственно проблема? — наконец успокоившийся Санджи, достаёт из внутреннего кармана сигарету и щелкает зажигалкой, — Вы же братья, не так ли?       — Мы не кровные. Его отец Гол Д Роджер, а мой Монки Д Драгон. В детстве мы разделили бутылку саке и стали братьями. У нас ещё один есть, Сабо, и мы надерём ему уши когда найдём!       — Точно. — чуть улыбается Эйс, комментируя скорее последнюю фразу чем все первые, — Я тут представил как дед будет орать.       — Вот тут вы сами виноваты. Нечего было так представляться, — сказал как отрезал Зоро.       — «Я Портгас Ди Эйс, а это мой брат — Луффи…» — цитирует Санджи, выдыхая облачко дыма и вновь затягиваясь, — По всей логике общечеловеческих отношений, фамилия у вас должна быть одна.       — А, вот оно как! — печально тянет безолаберная парочка и на их мордочках появляется виноватое понимание.       — Как думаешь, орать сильно будет? — Луффи смотрит на брата большими печальными глазами, словно надеясь что он повлияет как-то на эту ситуацию.       — Он всегда орёт. — со спокойствием Ред Лайн против которого вышел Морской Король, говорит Эйс, — Сбежим если что. Да какая разница? Давайте лучше награды отметим!       — Ура! —Луффи подпрыгивает, махая руками в воздухе и радостно вопит, — Праздник!       — Дед был забыт. — хмыкает Зоро, хлопая ладонью по спине Эйса, — Высший класс.       — Так, надо на камбуз, у меня там закуски! Просто выпивка — не дело. — активизируется Санджи, взлётая вверх по лестнице.       Эйс улыбается. «Странные мы всё же. Наплевать им на родословную и знаменитые имена. Психи одним словом. Но надёжные. Хотя такими то и должны быть накама, верно Хвостик?»       И словно услышав его немой вопрос, Луффи поворачивается к нему и протягивает руку:       — Теперь мы настоящие пираты! Награды есть, до Лог Тауна рукой подать, а там и до Риверс Маунтин недалеко. Ещё немного и мы будем в Раю! А награда у меня всё равно будет больше твоей.       — Мечтай-мечтай, мелочь, — Эйс хватает протянутую руку и дёргает брата на себя, обнимая и ероша его волосы, — Там наверняка какая-то канцелярская ошибка! Дай бог тебе тридцать тысяч дали, не то что миллионов.       — Ах так?! — глаза Луффи загорелись энтузиазмом, — Тогда у тебя тоже ошибка и там вообще три белли. Вот!       — Ну держись, маленький паршивец..!       Беззаботный детский смех взлетает к небесам. Они ещё не знают, что их ждёт впереди, они стремятся жить сегодняшним днём и сейчас они счастливы. Потом будет только потом. Вперёд, к Лог Тауну!