Их жизни.

— Оя-оя, Кё-тян, ты словно девушка на свидании – опаздываешь, — хитрая улыбка потускнела, едва взгляд пал на того, кто шел чуть позади Хранителя Облака . Дино немного нервно разговаривал по телефону, успевая при этом идти вровень с Хибари. — Быстрее закончим, не хочу собираться в группы, особенно с тобой, — зло процедил брюнет, заслуживая еще одну удивленную улыбку блондина: взял задание для двоих, да еще и самому Мустангу позволил следовать с ним. — Дино-сан, а вы что тут забыли? Решили проводить Хибари, чтобы не заблудился? – «ку-фу-фу». — Это животное пойдет со мной, — холодный приказ. — Это задание только для нас, так сказать, интимное… — дьявольская усмешка. — Мукуро-кун, — Дино с удовольствием отметил, как дернулся иллюзионист от этого суффикса, — прекрати давать такие совсем не туманные намеки. — Это скорее предсказание, чем намеки, — вызывающая улыбка. — Но теперь ему не суждено сбыться, — прищурил глаза блондин. — Так и будешь его караулить? – смешок, и небольшой шаг вперед, словно выпад или приглашение к сражению. — У меня выходной, и я… — Заткнитесь, — ледяной приказ. Дино осекся, нерешительно улыбаясь и переводя взгляд на Хибари. Мукуро только ухмыльнулся, разворачиваясь спиной в этой презираемой парочке. Он, великий иллюзионист, больше всего желающий уничтожить мафию. А сейчас же выполнял задания, играя роль Хранителя кольцо Тумана. И как только он когда-то мог подумать, что это кратчайший путь к его цели?! Ей богу – человеческие мысли лишены всякой логики, и сейчас Рокудо это отлично понимал. Да, весомым аргументом для некой причастности к Вонголе являлся Хибари, который вызывал у иллюзиониста некие чувство превосходящего желания обладать. Держать в руках то, что не поддается. Захватить то, что сопротивляется, не желая признавать. И, не смотря на некие отношения между ними, на банальный секс, Кёя все так же презирал его. И это чувство было взаимно, находя отклик. Да и вообще – тут было весело. Дразнить каждого из этих наивных идиотов, так старающихся сделать мир лучше. Что может быть глупее? Невозможно изменить мир. Его можно лишь уничтожить, построив новый. Создать собственные правила, которым будут подчиняться все. Без исключений. Без блатов или поблажек. Ведь стоит лишь раз позволить переступить кому-то границы дозволенного, как этим поспешат воспользоваться снова и снова. Но чтобы родить новый мир, нужно сначала уничтожить Саваду Цунаеши. Самого наивного. Того, кто отдается ради близких с отдачей, многократно превышающей собственные силы иллюзиониста. Как победить того, кто ради кучки бестолочей пойдет хоть на смерть, твердя что-то про защиту. И Цуна был силен. Просто неимоверно силен. Таких не должно быть. Или же мир просто не желал перерождаться? И доказательством этому был Десятый? Можно потратить годы на эти рассуждения. Но ничего не изменится. Надо срочно придумать что-нибудь. Такое, что заставит либо сдаться, либо отступить, признавая главенство Мукуро. Но вот что? Стравить между собой глав семей? Нет, все итак знали, что Дино не будет сражаться с собственным названным братом. А Занзас уже раз проиграл, оставив эту затею. Да и что таить – сам Мукуро уже проиграл ему. В самом начале. Но он, в отличии от сына Девятого, не бросил своих планов. Хибари… Чертов Хибари! Один его вид уже выбивал из колеи… А что, если стравить Облако и Десятого? Повод-то можно всегда придумать – Кёя прет без оглядки, оставляя за собой руины. Ради собственных целей он всех сотрет в порошок, никого не пощадив. А ведь идея. Мукуро улыбнулся, грея в собственной душе новый план, обрастающий подробностями. — Дино-сан, — насмехался Рокудо, — прекрати сверлить меня таким взглядом. Кё-тян уже смотрит на меня угрожающе. А то ведь подумает, что я его девушку отбил. И снова этот зачаровывающий смех. Он кажется совсем не земным. Люди так не могут смеяться. Мустанг понимал это отлично, но каждая немного хрипловатая, тягучая нотка лишь усугубляла восприятие. — Мукуро-кун, — Мустанг достал кнут, пробно щелкнув им и красноречиво смерил взглядом иллюзиониста. — Я, конечно, разделяю твою страсть к садизму, но не с тобой, — подмигнул красным глазом Рокудо, — вот с Кёей я попробую, обязательно. И змеиная улыбка. Такая выбешивающая, что Дино еле сдержался, чтобы не слететь с катушек и просто не надавать пару раз по лицу этого чертового иллюзиониста. Нет, Мустанга никак не задевали оскорбления в собственный адрес, но вот так просто и в лицо говорить про то, что Рокудо спит с Хибари… Срывало все тормоза, заставляя кулаки сжиматься в почти звериной ярости. Он был готов вытерпеть все что угодно, но не это. Задание не представляло ничего интересного. Разве что уничтожить очередной штаб очередной зарвавшейся семьи, которая имела неосторожность полагать, что Вонгола действует неправильно, и при этом не только говорить. Четыре дня назад Базиль перевозил бумаги из Италии в Японию, которую Десятый пока не мог покинуть. Уже у самого аэропорта на него напали, уничтожили все бумаги. Сам же Базиль сейчас находится в больнице в Италии, под присмотром бдящей на страже Лар Милч. Помощь аркобалено оказалась поистине незаменимой. Сильная, уверенная и смелая, готовая защищать семьи до последнего вздоха, но при это не забывать и о человечности. Она не была похожа на безжалостного убийцу, как Хибари, но и не на вечно сомневающегося в себе подростка, как Ламбо. Про Хранителя Грозы вообще отдельный вопрос: из-за непоняток в собственных отношениях с И-пин, которая, к удивлению всех хранителей выросла быстро и превратилась в поистине женственную девушку. Скромную и приветливую, готовую выслушать и помочь в любой ситуации. Как выяснилось потом, просто все Хранители слишком медленно соображали, чтобы понять, что десять лет уже прошло. И они уже не пятнадцатилетние подростки. Сказать по правде – это стало даже неким маленьким шоком. Так вот, из-за нескладности в личной жизни Ламбо оказался совершенно бесполезен, так же, как и пятилетний ребенок, умеющий лишь капризничать и поступать в сговоре с собственным эгоизмом. И вот сейчас тройка мужчин выходила из одной машины, со спокойным равнодушием взирая по сторонам. За рулем Хибари, рядом с ним кресло свободно – Мукуро и Дино так яро хотели его занять, что на кожаное сиденье опустился Хиберд. Никто так и не посмел сместить пакостника, поэтому Мустангу и Рокудо пришлось сесть позади, при этом сверля друг друга ненавидящими взглядами. Дино и не думал, что может так легко повестись на провокации. Но Мукуро в этом деле был непревзойденный мастер. И спорить нечего. — Ну что, нам сюда, Кё-тян? – очередная хитрая полуулыбка-полуусмешка. Ответа не последовало, только Хибари ровно вышагивал вперед, оставляя всех позади идеально ровной спины. — Намекаешь мне прикрывать твою спину? – насмешливо, и быстрый взгляд в сторону Мустанга. — Скорее мне, — напряженное предложение. — Оя, тешишь тебя хрупкими надеждами? – насмешка и прищуренные разноцветные глаза. — Кажется, это только иллюзии разваливаются от дуновения ветра, — парировал блондин, делая шаг вперед и оставляя Мукуро позади. — Мои иллюзии идеальны, — словно бы подбадривая себя, ответил иллюзионист. — Но если так – почему ты не внушил Кёе, что он любит тебя? – довольный смешок брошен за спину и угодил ровно туда, куда должен был – в гордость Рокудо. — Не хочу тратить время на пустяки, — попытка оправдаться провалилась. — Врешь, хоть и знаешь, что не получится, — хмыкнул Дино. Мукуро ничего не ответил, борясь с желанием проткнуть трезубцем этого чертового коня. «Кёя – мой, и только», — старательно скрытые и такие желанные мысли Мустанга. «Кё-тян моя жертва, и только», — даже мысли ленивы и уверенно величественны. — Киоко! – едва не крича так, что стекла дрожали, позвал Рехей. — Нии-сан? – удивленный голос из кухни. — Я вернулся! — С возвращением, не ждала тебя так скоро, — голова девушки показывается из дверного проема на кухню. На губах мягкая улыбка и радостный блеск в глазах. Казалось, что они светились. Просто от осознания того, что рядом есть тот, кто дорог. От осознания того, что всегда есть тот, кто защитит ее в любом случае. Что поможет, чтобы не случилось. И совсем случайно мысли переместились на Цуну. Самый верный. Самый красивый. Самый… Просто самый. И когда он стал таким? И как же тяжело сейчас вспоминать те моменты, когда он был влюблен в нее. Тяжело не потому, что тяготило само чувство, а потому, что тогда опоздала. Видеть, как любимый человек нежится в объятьях того, кого она считала почти другом. Сейчас, по истечение пары лет, осталось лишь сожаление. Как было жаль, что тогда она просто не обняла его, попросив остаться. С ней. Навсегда. И как было удивительно и странно видеть Цуну в объятьях… Мужчины. И осторожные руки Гокудеры, прижимающее Десятого к себе. И губы, почему-то вечно искусанные, шепчущие что-то, словно молитву. И Савада улыбался. Мягко. Всепрощающе. Принимая от Хаято все, что тот мог дать. Тогда, кажется, был лишь вопрос: «Почему?». И совершенно искреннее непонимание. Как мужчина, который любил ее в течение семи лет мог так просто взять и уйти. — Как все прошло? – немного растерянный голос. Ей все же удалось вырваться из воспоминаний. — ЭКСТРИМально! – азартно сжал кулаки Рехей. — Хана звонила, — запоздалое вспоминание. — М? – теперь уже глаза брата становятся серьезными. — Она хочет встретиться с тобой. Позвони ей, ладно? – Киоко поднимает глаза, но Рехей уже взволнованно по телефону, сжимая трубку телефона. — Алло, — немного заспанный голос Ханы. — Это я, — коротко, но ясно. Ему не надо было представляться. — Рехей! – радость в голосе. – Я хочу увидеть тебя! — Милая, обязательно! Сейчас устрою себе экстримальную пробежку, буду через пятнадцать минут! — Жду, — кажется, она улыбается. — Нии-сан? – Киоко и так все понимает. — Я убежал, — на самом пороге бросает Рехей. — Возвращайся скорее, — немного печальная улыбка и дверь захлопывается, стирая все воспоминания о улыбчивом и вечно подвижном брате. — Хана? Девушка вздрагивает и поднимает глаза, оторвавшись от чтения журнала. — Я не смогла усидеть дома, ты говорил, что что-то важное случилось, — небольшая тревога, но голос уверенный. — Д-да! Совсем редко щеки Хранителя Солнца покрываются румянцем. — Что? – тревога в голосе усилилась. — Может пойдем в дом? – немного неуверенно. — А, конечно. — Что? – теперь уже девушка спрашивала с большим напором. — Будь моей женой! – громогласный рев. – Во имя Экстрима! Хана побледнела, удивленно хлопая ресницами. — Согласна, но не во имя Экстрима, — лукавое уточнение. Рехей секунду ошарашен, но сразу же обнимает девушку, накрывая губы поцелуем. — Я люблю тебя! — И я тебя. Как это могло случиться?! Это же невозможно! Первые мгновения и Мукуро и Дино словно в замедленной съемке смотрели, как быстрая пуля стремительно приближалась к затылку Хибари. Доля секунды и Кёя замер, словно удивленно. Очередная секунда, длившаяся, кажется, года, и ноги Хранителя Облака подкашиваются и уже бездыханное тело падает на пол. — Кё-тян? – немного растерянно, все еще не веря, что это могло произойти. — К-кёя? – в шоколадных глазах сразу слезы, а в голосе дрожь. Дино срывается, несясь к тому, кого безоговорочно любил. — Н-не может быть…