Соседи

Угрызения совести были Торину знакомы, большую часть времени он с ними не разлучался. Но теперь они стали особенно близки с чувством вины и совестью. Он понял, насколько сильно он был неправ, когда сообщение пришло не ему, а его соседу. — Это от неё, да? — тихо спросил он, пытаясь прочесть мысли Трандуила. Друг лишь коротко кивнул, читая смску. И о том, что писала не она, он ничего не сказал Торину. — Что она пишет? Она вернётся? — Нет. Сегодня нет. У них работа. Это было лучшим ответом для Торина по мнению Трандуила, который не хотел больше собирать осколки, а может быть даже и обломки мебели, скажи он ему правду. Ювелир взбесился бы и он это прекрасно понимал. А если бы ещё он ему сказал, что и сообщение с её телефона набрал Майрон, Трандуилу бы пришлось подыскивать новое жилье или несколько дней жить у Бильбо, пока здесь не утихнет буря в виде Торина. Мужчина с опаской посмотрел на друга и его мысли о руинах отступили. Торин понуро смотрел в ночь, в глазах отражались боль и горесть вины. — Идиот. Какой же я идиот... — протянул он, опустив взгляд. — Ты ревнуешь, это понятно. Но ты мог бы её выслушать хотя бы, когда она пыталась рассказать о своём друге, — тихо и как можно спокойнее начал Трандуил, подсаживаясь ближе, — Но ты не захотел и оттолкнул её. — Да потому что не верю я, что он просто друг. Ты же видел, как она на него смотрит, как прижимается к нему, — хрипло проговорил Торин, продолжая глядеть в пол. — Никак она на него не смотрит, чего ты начинаешь, — хлопнул его по плечу сосед, — Как на брата смотрит, не более того. Он — близкий ей человек, друг детства, первый, к кому она обращалась за помощью. — Последнее мог бы и опустить. — Прости, но она сама говорила, что всегда бежала к Майрону, если что-то случалось. — Только она мне никогда о нём не рассказывала. Торин посмотрел на друга с досадой. — Потому что скучала по нему и не хотела ворошить прошлое. — Это она тебе сказала? Трандуил поджал губы и лишь кивнул. Этого он говорить не хотел, но вид друга доводил его. — Ясно, — выдохнул Торин, прикрыв глаза. Рин мирно спала на кровати, а Майрон дежурил рядом. Он пытался уснуть на диване, но сон не шел к нему, и ,проворочавшись примерно с час, он сел в кресло у кровати и наблюдал за девушкой. Сколько он её уже знает? Десять лет, пятнадцать? Ей было около пяти, когда они познакомились, а с тех пор прошло... Господи, почти семнадцать лет! Майрон медленно подошел к кровати и плавно опустился на колени у изголовья. Осторожно провёл рукой по волосам девушки, словно пытаясь защитить её от плохих снов и отогнать дурные мысли. — Спи, спи, моя девочка, — тихо прошептал парень, поглаживая Рин по голове, — Вернее, не моя. На губах Майрона заиграла горькая улыбка. Больше всего ему хотелось, чтобы она была его, но он знал, что её сердце принадлежало не ему. Досадное чувство добивало его и он опустил голову на покрывало, пряча лицо в складках мягкой ткани. И в этот самый момент нежная рука мягко коснулась огненных волос. Майрон поднял глаза и увидел нежный взгляд Рин, чья рука продолжала ласково перебирать золотисто-медовые пряди. — Помнишь, как ты держал меня на руках, пока я не успокоюсь? Тогда, в детстве. — девушка медленно заправила прядь ему за ухо и провела тонкими пальцами по его щеке, от чего он прикрыл глаза. — Помню, конечно. Ты вроде уже не плачешь, — улыбнулся он, вновь встречаясь с ней взглядом. — Я не о том. Ты сегодня так же меня утешал, — с теплой улыбкой ответила она. — Да, — кивнул парень, продолжая стоять на коленях у кровати. — Ложись, — девушка подвинулась, освобождая ему место, — Мне нужно, чтобы рядом кто-то был, — по телу детектива прошла дрожь и, устроившись рядом, Майрон обнял её за плечи. — Я рядом, всегда рядом, — прошептал он, с заботой целуя девушку в лоб. — Я знаю, — шепотом ответила Рин, прижимаясь к нему плотнее. Легкая дрожь вновь пробрала девушку, холодком пробежав по спине. Майрон прижал её к себе в попытке согреть, приободрить, убедить в том, что всё наладится. И ненужно было никаких слов. С детства ещё они привыкли утешать друг друга без слов, одними прикосновениями, взглядами. Если малышка Рин печалилась из-за чего-то, Майрону достаточно было просто крепко обнять её, поглаживая по голове. Он всегда был рядом. Когда они были постарше и она сильно беспокоилась по какому-либо поводу, он снова прижимал её к себе, мягко целуя в лоб, обнимая как младшую сестренку, за которую он был готов голову оторвать любому, кто только попробует её обидеть. Всегда рядом, всегда стоявший стеной за неё, а потом он исчез. Не по своей воле, конечно, да и неожиданностью это для неё не было. Он пришел к ней сразу, как узнал о переезде, и они весь вечер просидели в полной тишине, просто глядя друг на друга. Она не билась в истерике, не кричала, не всхлипывала. Слёзы тихо катились из глаз и падали на пол, словно капли льда, разбиваясь на тысячи осколков, а он не мог ничего сказать. И ненужно было слов. Майрон лишь обнял девушку, прижав её к своей груди, размеренно поглаживая её по волосам и спине. Дитя, тебе лишь двенадцать лет, роилось у него в голове, когда она тихо выдохнула, прижимаясь сильнее к нему. Он пытался не думать о своих чувствах к этой чистой и наивной девочке, которую он знал столько лет. Братская любовь, переросла в что-то иное, в то, чего он понять пока не мог и смог лишь будучи далеко от неё. Ночи без сна в переживаниях о ней, этой маленькой и беззащитной малышке. И пускай ей тогда уже было семнадцать, она всё равно оставалась для него той наивной и доверчивой девочкой. Где он был, когда она впервые полюбила и познала всю горечь такого сладкого чувства. Он корил себя за это, терзал за то, что не остался с ней. И вот, спустя столько лет он снова рядом, на своём законном месте друга, старшего брата, которого так любит эта маленькая и беззащитная девочка. А он... А что он может сделать, что может дать ей? Ничего, кроме своей поддержки и немой любви, о которой он вынужден молчать и забыть навсегда. Забыть, похоронить в себе, не позволить ей вылезти наружу. Рин не должна знать... Водоворот мыслей утаскивал парня глубже в мягкие волны сна, когда он почувствовал легкое прикосновение к своей щеке и невольно открыл глаза. Рука на его лице замерла, но лишь на мгновение, и снова продолжила свой путь. На сей раз к шее, затем плавно опустилась к груди. Он недоуменно уставился на Рин, которая смотрела на него из-под темных опущенных ресниц. Взгляд девушки был вполне ясным, без тени сна. Парень вопросительно изогнул бровь, а она лишь слегка покачала головой. Нежные пальцы вновь коснулись щеки Майрона, а затем скользнули в огненные волосы, ласково перебирая пряди. Он прикрыл глаза от удовольствия, на губах заиграла блаженная улыбка. Окажись это всё сном, он бы не удивился. Она положила голову ему на грудь и он едва смог сдержать вздох облегчения и блаженства, лишь крепче обнял её за плечи, перебирая пальцами тёмные пряди шелковистых волос. — Спокойной ночи, Майрон, — тихо прошептала она, проваливаясь в сон. — Спокойной ночи, Рин-Рин, — отозвался он, напоследок поцеловав её в макушку, и крепко уснул. Майрон. Заветное имя, которое она шептала, когда ей нужна была помощь, его помощь. Она тихо всхлипывала по ночам первое время, звала в тишине того, кому доверяла все свои тайны и чья поддержка всегда выручала её. Он был ей старшим братом, советчиком, лучшим другом, тем, кому она безоговорочно доверяла. И тут он исчез, уехал. Прошло немало времени, пока девушка привыкла к необычному одиночеству... Сейчас же он лежал рядом, трепетно прижимая её к своей груди. Ровное дыхание парня мягко касалось тёмных волос, Рин едва заметно улыбнулась сквозь сон и обвила руками его шею. Майрон открыл глаза и осторожно посмотрел на неё. Девушка устроилась у него на груди, уткнувшись носом ему в шею и крепко обнимая. Казалось бы, о большем он и мечтать не смел, однако в его душе неприятно зашевелилось горькое осознание, что она его любит не так, как ему хотелось бы. С тихим вздохом он прикрыл глаза, пытаясь уснуть. Хотелось выть по-волчьи, по-звериному, разворотить всё и скрыться. Но только вместе с ней. Исчезнуть. Раствориться. Сбежать с ней далеко отсюда и зажить новой жизнью. Но она бы ему этого никогда не простила. Рин не умела прощать до конца. Она никогда не прощала и не забывала. Он знал это так же, как и знал, что она не показывает виду, долго держит в себе, но потом все её чувства обрушиваются волной на того несчастного, кто ранил это на первый взгляд беззащитное существо. Майрон знал, что она с ним может сделать, если он вздумает выкинуть нечто подобное. Он не знал лишь одного, что девушка не могла понять себя саму. — Майрон, стой. Стой! Я больше не могу бежать... Подожди меня... Майрон? Майрон!!! Она неслась по лесу в легком платьице, босиком. Ноги были исколоты острыми ветками и еловыми иголками, но девочка не обращала внимания, продолжая бежать и звать друга. — Майрон! ˜— чуть ли не рыдая звала Рин, — Майрон, вернись. Тишина. Она снова позвала его, но ответа не было. Постояв немного у высокой ели, она села на землю и заплакала, тихо, почти беззвучно. Сидя спиной к стволу и крепко обняв колени, она рыдала от страха и одиночества. — Я здесь, — раздался мелодичный, словно песня, голос у её уха, — Хотел удивить тебя. Девочка подняла воспалённые глаза на парня и посмотрела с немой обидой и радостью. Удивительно, как она совмещала в себе гнев и счастье при виде него. Майрон протянул ей необычный цветок с синим лепестками. — Где ты его взял? — изумленно прошептала Рин, принимая из его руки диковинный подарок. — Пришлось немного полазить за ним, — отмахнулся он, с улыбкой глядя на девочку с длинными тёмными волосами, в которых запутались маленькие веточки и листья. Опустив взгляд на босые ступни девочки, он побледнел. — Ты чего босая гоняешь по лесу? — возмущенно спросил он, но тут же вздохнул и взял её на руки. Рин покорно обвила его шею руками и прижалась к нему. — Мне было страшно, — тихо прошептала она, прижимаясь к нему сильнее и дрожа. — Я рядом, я здесь, — успокаивающе проговорил юноша, — И был рядом. — Я тебя не видела и думала, что ты меня бросил. — Глупенькая, с ума сошла? Как я тебя могу бросить, — он мягко поцеловал девочку в макушку. Рин проснулась и резко села на постели. Майрон дернулся от неожиданного пробуждения подруги детства. — Что случилось? — спросил он, глядя на девушку с тревогой. — Ничего... Просто сон приснился... О том, как мы были в лесу... —...и я подарил тебе цветок, а ты боялась, что я тебя бросил там одну. Господи, ну прости ты меня. Я не мог ответить тебя, я тогда висел практически на одной руке на краю обрыва, доставая тот цветок, — ответил парень, садясь рядом с ней. Рин часто заморгала, непонимающе глядя ему в глаза. — Ты мог сорваться и что бы я потом сказала дома? — прошептала она и слёзы выступили на глазах. — Но я ведь добыл тебе трофей, — улыбнулся он, успокаивающе проводя пальцами по её щеке. — Зачем он был бы мне нужен ценой твоей жизни... — не в силах более сдерживаться, она кинулась ему на шею и заплакала, как тогда в лесу. Судорожно всхлипывая, Рин уткнулась лицом ему в шею и горячие слёзы обжигали его кожу и он закусил губу, чтобы не расплакаться тоже. — Тише, тише, это был всего лишь сон, воспоминание, — дрожащим голосом проговорил Майрон, поглаживая её по спине. Рука замерла на пояснице девушки, когда он почувствовал лёгкий поцелуй на своей шее.